| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
На сходе трапа стояли два человека в официальных одеждах Сената, окруженные отделением республиканских гвардейцев. Рыцарь подошел к встречающим и чуть склонился в церемониальном поклоне. Энакин и Джар Бинкс быстро повторили движение, хотя гунган вряд ли задумывался, кому они кланяются и зачем.
Затем на вершине трапа возникла Амидала в черно-золотых одеждах и головном уборе, украшенном бесчисленными перьями, колыхавшимися в такт ее шагам. Королеву окружали служанки в алых накидках с капюшонами, скрывавшими лица. Их сопровождал суровый эскорт в лице капитана Панаки и стражей.
Амидала остановилась перед ожидавшими ее мужчинами и взглянула на человека с добрым лицом и тревожными глазами. Сенатор Палпатин, представитель планеты Набу и самой королевы в Сенате Республики, поклонился в знак приветствия, спрятав руки в складках своего зеленовато-синего одеяния.
— Счастлив видеть вас живой и невредимой, ваше величество! — с улыбкой сказал он, когда выпрямился. — Позвольте представить вам верховного канцлера Валорума.
Валорум был высоким седым мужчиной с жестким складчатым лицом и крючковатым носом. Канцлер обладал достаточно величественной внешностью и глубоким голосом, но его голубые глаза были усталыми и воспаленными. Странное недоумение плескалось в их глубине.
— Добро пожаловать, ваше величество, — сказал Валорум с улыбкой, сгладившей жесткий абрис его лица. — Рад, что наконец имею честь познакомиться с вами лично. Я должен заверить вас, что меня удручает ситуация, создавшаяся на Набу. Я созвал специальное заседание Сената, чтобы вы могли присутствовать на нем и сделать официальный запрос.
Королева встретила его взгляд абсолютно спокойно. Торжественные одежды придавали ей царственный вид, набеленное лицо казалось холодным как лед.
— Благодарю вас за заботу, канцлер, — неторопливо сказала она.
Казалось, королева задавала свой собственный неспешный ритм официальной беседы.
Краем глаза Энакин заметил, что Падме поглядывает на него из-под своего капюшона. Когда мальчик обернулся к ней, девушка лукаво подмигнула. Но вот улыбка была — и погасла, лицо застыло в выражении крайней сосредоточенности, взгляд устремлен чуть вперед и вниз.
Энакин вспыхнул.
Палпатин подошел к королеве и повел рукой в сторону ожидавшего их атмосферного челнока.
— Есть некая процедурная проблема, но я уверен, что победа останется за нами, — сказал он, следуя за Амидалой по посадочной площадке.
Служанки, солдаты-набу и капитан Панака шли следом.
Энакин и Джар Бинкс остановились в нерешительности. Мальчик видел, что джедай по-прежнему стоит рядом с верховным канцлером. Энакин посмотрел на Куай-Гона, спрашивая взглядом, куда им лучше идти. Королева и служанки замедлили шаг, и Амидала обернулась и жестом велела Энакину и гунгану присоединиться к ним. Мальчик вновь взглянул на Куай-Гона, тот молча кивнул.
Войдя в челнок вслед за королевой, Энакин и Джар Бинкс забились на самое дальнее сиденье.
Сенатор Палпатин, сидевший впереди, обернулся и смерил их пристальным взглядом.
— Моя быть здесь не очень хорошо, Эни, — неуверенно прошептал Джар Бинкс.
Энакин кивнул и, нахмурившись, упрямо сжал губы.
Они летели недолго: практически до соседнего городского узла — сине-черного металло-кристаллического нароста, состоящего из домов, парка при них, посадочной площадки — похоже, предназначенной только для воздушных челноков, — и башни, стройной, украшенной шпилем и круговым ярусом балконов. На площадке все вышли, и Палпатин проводил их в официальное представительство Набу на Корусканте, где всегда были готовы апартаменты для приема королевы и ее свиты. Энакин обрадовался, что так приглянувшаяся ему башня венчает сине-зеленый массивный блок, где, собственно, и располагалось представительство.
Энакину и Джар Бинксу выделили комнату и оставили одних, дав возможность с шумом и гамом умыться и поваляться на покрывалах роскошных кроватей.
А потом пришла одна из служанок — увы, не Падме — и повела к кабинету Палпатина. Дом-замок был холодным и равнодушным. Джар Бинкс, ежась, шел по зеркальным полам, иногда приостанавливался, смотрел в отраженный потолок, словно прикидывал, как лучше нырнуть под поверхность.
— Ждите здесь, — сказала провожатая, оставила их в приемной и ушла.
Дверь кабинета была приоткрыта, и Энакин с Джар Бинксом прекрасно видели, что происходит внутри. Там находилась королева, в этот раз облаченная в платье из пурпурного бархата, ниспадающее складками вдоль ее маленькой мальчишечьей фигуры. Длинные рукава подчеркивали изящные руки. На голове была необычной формы корона, украшенная кистями и бисером. Амидала сидела в кресле и слушала, что говорил сенатор Палпатин. Служанки в алых накидках стояли в стороне, опустив на лица, капюшоны. Энакин не смог угадать, где стоит Падме. Он предпочел бы хоть на мгновение увидеть ее, чем впустую высиживать в приемной... Энакин прислушался.
Беседа была явно односторонней. Сенатор Палпатин ходил по комнате, величаво взмахивал руками и говорил, королева же сидела, как каменная. Энакину хотелось знать, о чем идет речь. Он посмотрел на Джар Бинкса. Судя по озабоченным глазам гунгана, тот также думал, как бы подобраться поближе.
Когда в проеме двери возник капитан Панака и на мгновение закрыл им обзор, Энакин невольно встал, жестом велел Джар Бинксу оставаться на месте и приложил палец к губам. Затем он на цыпочках подошел к двери. Сквозь щель слышались приглушенные и невнятные голоса Палпатина и королевы.
Палпатин перестал расхаживать, остановился перед королевой и покачал головой.
— Республика уже не та, что была прежде. Сенат заполонило множество корыстных деятелей, которые думают только о себе и своих планетах. Их не интересует общее благо, лишь политика... — Он устало вздохнул. — Это удручает. Я должен быть честным, ваше величество. Шанс на то, что Сенат остановит вторжение, очень мал.
Амидала выдержала паузу:
— Канцлер Валорум считает, что у нас есть надежда.
— Если мне позволено будет сказать, — доверительно и грустно сказал сенатор, — канцлер не обладает истинной властью. Он погряз в безосновательных обвинениях: коррупция, незаконные доходы. Его терзает сфабрикованный скандал... Сейчас на Корусканте всем заправляют бюрократы.
Королева встала и высокомерно выпрямилась.
— Сенатор, что мы можем предпринять? Палпатин на мгновение задумался.
— Лучше всего было бы подтолкнуть Сенат к выборам нового верховного канцлера, сильного, такого, кто смог бы контролировать бюрократов, поддержать законы и восстановить справедливость. — Он пригладил вьющиеся волосы и потер лоб. — Вы можете поставить на голосование вотум недоверия канцлеру Валоруму.
Казалось, ни тени удивления не промелькнуло по белому холодному лицу королевы.
— Валорум — самый сильный наш защитник. Есть другой путь? Палпатин замер.
— Передать дело в суд...
— На это нет времени, — быстро прервала его королева. В ее голосе звякнул металл.— Суды рассматривают дела еще дольше, нежели Сенат. — Она решительно шагнула вперед. — Наш народ умирает. С каждым днем все больше жертв. Мы должны действовать быстро. Мы должны остановить Торговую Федерацию, пока не стало слишком поздно!
Палпатин пристально посмотрел королеве в лицо. Это было явным нарушением этикета
— Будем реалистами, ваше величество. Может, стоит признать правление Торговой Федерации на Набу. Чтобы, по крайней мере, выиграть время.
Амидала медленно покачала головой.
— Этого я сделать не могу, сенатор.
Сенатор и королева молча смотрели друг на друга. А прятавшийся за дверью Энакин с тоской подумал: "Куда же запропастился Куай-Гон?"
* * *
Только одно-единственное здание на Корусканте стояло отдельно от остальных. Колоссальная пирамида со срезанной вершиной поднималась все выше и выше, пока не завершалась огромной башней со шпилем, втыкающимся в прозрачное небо планеты, словно лазерный меч. Что было внутри пирамиды, могли рассказать только те, кто обитал на верхних ее этажах, а они не отличались особой словоохотливостью. Остальные жители Корусканта называли ее попросту Храмом. Не уточняя, кому посвященным. Как в любом храме, здесь можно было найти уединенные уголки для размышлений и медитаций. Здесь была обширнейшая библиотека, открытая всем желающим, и, кроме зала просителей, бывшая единственным местом в Храме, куда могли войти посторонние. Выше располагались жилые помещения обитателей Храма, и простым смертным вход туда был заказан. Ну, а в башне бывали лишь немногие из джедаев.
Вот и сейчас то, что происходило в круглой комнате на верхнем этаже башни, становилось известно только четырнадцати участникам встречи. Двенадцать из них сидели в расставленных по кругу креслах. Двое стояли в центре круга.
Куай-Гон Джинн не любил заседаний Совета. Будь его воля, он предпочел бы рассказать все учителю наедине, и пусть тот потом сам решает, что делать с полученными сведениями. Но Совет согласился с просьбой верховного канцлера — послать на Набу джедаев. В качестве платы за эту услугу Совет потребовал, чтобы сведения сначала были переданы им.
Во время рассказа Куай-Гон изучал лица слушателей, пытаясь уловить их реакцию на свои слова. Они не отводили взглядов. Кермианин Йараель Пуф, которому не было равных в том, что торговец Уотто презрительно называл "ваши штучки с мозгами", и который предпочитал Силу любому другому оружию, потому что его слишком хрупкие, воздушные кости не позволяли ему никакого другого. Ки-Ади-Мунди с Цереи — у них был один учитель, сидяший сейчас здесь же. Пло Коон с Дорина — когда-то они вместе сражались, и тогда ему приходилось носить кислородную маску, а теперь вот Пло не снимает дыхательного аппарата и защитных очков. Кореллианка Ади Галлия, это она рассказала верховному канцлеру про Набу и предложила обратиться к Совету... Куай-Гон вновь повернулся к старшему из магистров, сидевшему рядом с Иодой, и мельком подумал, что именно этих двоих он должен будет убедить в своей правоте. Но это — чуть позже.
— Он владеет навыками джедаев, — негромко сказал он, закончив рассказ, — Единственный вывод, который я могу сделать: тот, кто напал на меня на Татуине, — это ситх.
Тишину, повисшую в зале Совета, можно было потрогать рукой. Она длилась вечность. Потом за своей спиной он услышал, как судорожно вздохнул Оби-Ван, и этот звук как будто разбудил остальных. Обмен взглядами, бормотание, голоса встревоженные, но, по большей части,— недоверчивые. Первым, конечно, выскажется магистр Винду.
— Ситх? — покачав головой, переспросил Мэйс Винду, глава Совета. Его темное лицо осталось спокойным. Как, впрочем, всегда.
— Не может быть! — гневно воскликнул Ки-Ади-Мунди, даже не побеспокоившись спрятать свое недоверие. — Ситхи вымерли тысячу лет назад!
Йода пошевелился и далее разлепил веки. Он был бы похож на сидящего в засаде мангалора — такие же остроконечные уши и раскосые сонные глаза, — если бы не малый размер и хрупкое тело, на котором даже самый короткий плащ сидел мешковато.
— Плохо Республике будет, если ситхи решили вернуться, — проговорил учитель, не глядя на ученика.
Опять: бормотанье вполголоса, переглядывания, пожимание плечами, недовольные и неодобрительные взгляды. Они верили, что уничтожили ситхов. Они верили, что те сами пали жертвой своей жажды власти. Куай-Гон Джинн промолчал. Пусть привыкнут к мысли, что они ошибались. За его спиной с ноги на ногу переминался Оби-Ван, которого начинала беспокоить общая напряженность.
— Трудно поверить, Куай-Гон, — наконец, высказал общее мнение Мэйс Винду. — Я не понимаю, каким образом ситхи смогли вернуться без нашего ведома.
Конечно, они забыли послать весточку по комлинку.
— Не видна взгляду темная сторона, — вздохнул Йода прежде, чем рыцарь успел ответить.
Ки-Ади-Мунди кивнул на Куай-Гона длинной, украшенной гребнями костяных наростов головой:
— Может быть, этот чужак вновь объявится.
— Да, — согласился магистр Винду. — Он напал не без причины, это ясно. Его цель — королева. Один раз он потерпел неудачу и может предпринять другую попытку.
Йода вновь приоткрыл сонные глазки. Ткнул пальцем в Куай-Гона.
— С королевой Набу оставайся ты, Куай-Гон, — сказал он. — Беречь ее должен.
Остальные опять забормотали. На этот раз они были согласны с решением. Рыцарь опять промолчал. Он ждал.
— Мы сделаем все, чтобы проникнуть в эту тайну, — пообещал Мэйс Винду. Его глубокий голос звучал уверенно и спокойно. Куай-Гон молчал. — Мы обязательно узнаем, кто напал на тебя. Да пребудет с тобой великая Сила.
Он почувствовал, как за его спиной Оби-Ван поклонился и направился к выходу. Сам он остался стоять перед Советом. Шаги за спиной стали медленнее и затихли. Оби-Ван опять вздохнул. Это уж точно, мой юный падаван, усмехнулся в усы джедай. Сейчас все начнется. Зато и кончится быстро.
— Рыцарь Куай-Гон, — сказал ему Йода, — есть что еще сказать тебе?
Либо делай, либо не делай. Одно из двух.
— С вашего позволения, учитель, — спокойно сказал он. Ему приходилось не раз отступать, но от боя он не отказывался никогда. — Я столкнулся со странным отклонением в Силе.
— Отклонением, говоришь ты? — эхом откликнулся Йода.
— Внутри живого существа? — быстро спросил Винду.
Куай-Гон кивнул.
— Мальчик. В его клетках самая высокая концентрация мидихлориан, какую мне приходилось видеть. Возможно, он появился на свет только благодаря мидихлорианам.
Ну что ж, он добился тишины, еще более мертвой, чем в первый раз. Они тоже знали пророчество. Об избранном, чьи клетки будут напитаны мидихлорианами с избытком, кому не будет равного в Силе, и чьей судьбой станет изменить эту Силу навечно. А еще они знали то, о чем забывали падаваны. Это пророчество было самым древним, его истоки терялись во тьме веков.
— Ты говоришь о пророчестве, — подал голос Мэйс Винду.
Остальные просто не решались заговорить.
— О приводящем в равновесие разные стороны Силы. По твоему, это он?
Куай-Гон пожал плечами:
— Не мне судить.
— Но ты судишь! — возразил ему Йода. — Суждение твое открыто, Куай-Гон!
Что ж, если не получается не делать, остается только одно:
— Испытайте его, учитель.
Члены Совета переглянулись.
— Обучить его просишь, м-м? — поинтересовался Йода.
— Наша встреча была предопределена Силой. Я в этом не сомневаюсь.
Мэйс Винду поднял руку, предупреждая возможные споры.
— Приведи его к нам, — решил он.
* * *
— Мальчик не пройдет испытания Совета, учитель, — сказал Оби-Ван. — И вы это знаете.
— Почему? — быстро поинтересовался Куай-Гон, по прежнему не отводя взгляда от линии горизонта.
— Не тот возраст.
— Руден еще на год старше и они с Энакином станут джедаями. Я дал слово, — сказал рыцарь.
Оби-Ван устало вздохнул.
— Не надо спорить с Советом, учитель. Хватит. Только не сейчас.
Лучше бы он его ударил, наверное.
Куай-Гон долго не отвечал. Даже не оборачивался.
— Я поступлю так, как должен, Оби-Ван, — в конце концов сказал он. — Ты хочешь, чтобы я был другим?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
