Искандер против темного мага

Искандер против темного мага.

Искандер— Фахим Рахан едва успел прикрыть глаза когда в ступке полыхнуло ослепительное зеленое пламя, защитный амулет зельевара тут же выставил щит. Пламя безрезультатно лизнуло его и обиженно погасло. Клят, что-то надо с этим делать. Так недолго и приборы испортить. Слава Небезумным богам, ступка не лопнула, да и все остальное тоже оказалось целым. Но вся утренняя работа оказалась уничтожена. Все травы, бережно высушенные и растертые, слезы белого алягаттора, выжимка из лягушачьего сердца, и еще около дюжины ингредиентов, включая такую редкость как чешуя дракона, целых три драгоценные чешуинки, все сгорело в клятовом зеленом пламени. На дне чашки остался тонкий серый пепел. Решив позже проверить свойства пепла, Искандер осторожно отложил мраморный пестик и отошел от лабораторного стола. И уже отойдя на приличное расстояние начал ругаться самыми жуткими словами.

Говорят, что если очень сильно и очень грязно ругаться, то можно ненароком открыть проход в другие враждебные всему человеческому измерения и чужие темные реальности, населенные ужасными демонами и безумными богами. Искандер был хорошо воспитан в детстве железной рукой строгого дяди Харума, и потому никаких порталов не появилось. Человечество в очередной раз было спасено от неминуемой гибели. Ругающийся маг довольно таки опасный сосед. Вот например, дома стоящие вокруг башни самого сильного и самого чокнутого мага современности, Тамбурина-"нехорошего человека" приходится отстраивать чуть ли не каждый месяц. И только угроза тотального уничтожения города, данная безумным магом, удерживает жителей этих домов на месте. Впрочем, Тамбурин будучи хоть и нехорошим, но все-таки добрым человеком, наложил на них всех столько защитных чар, что люди не боялись ни бандитского ножа, ни сорвавшейся черепицы. Да что там черепицы, на них можно было сбросить рыцарский замок, вместе со всеми рыцарями и прислугой или спокойно вывести на арену боев с озверевшим каменным горным троллем. Да и Гильдия Магов платила им довольно крупное денежное довольствие за принесенные неприятности и неудобства.

Искандер прекратил ругаться и вдохнул воздух со свежей праной и несвежей маной, мгновенно усвоил ту и другую и выдохнул. Маг успокоился и вспомнил кое-что из своего отрочества. Если бы ему на первом курсе сказали что он когда-нибудь сможет так легко поглощать ману, он бы не поверил, но со времен ученичества прошло пятнадцать лет, а студенчества— пять, так что Искандер много чему научился. Вот уже два года он полноправный член Гильдии магов. И весьма доволен этим. Хоть дядя Харум авторитетно и считает Гильдию обителью слабоумных, жадных и весьма скверных магов. Сам дядя Харум давным-давно тоже состоял в ней. Но у него не сложились отношения с некоторыми ее членами, а так как гильдийцам запрещены на дуэли друг с другом со смертным концом, то дядя Харум недолго думая вышел из Гильдии, заплатив при этом огромные деньги, вызвал на дуэль бывших коллег, и как ни странно не прикончив их во время боя, а просто отмутузив их как следует удалился не попрощавшись. И с тех пор недолюбливал гильдийцев.

Уход из гильдии стоил ему многого. У него забрали все готовые зелья, магический жезл, хотели забрать книгу, но Харум наложил на нее такое жуткое проклятье, что гильдийцы просто побоялись. Забрали башню, всего лишь двухэтажную с подвалом, мотивируя это тем, что все это маг приобрел, работая в Гильдии и пользуясь ее привилегиями, лабораториями, кузницами и библиотеками. И потому Харуму пришлось начать все сначала, стыдно сказать, первое время ему пришлось пользоваться деревянной палочкой вместо жезла. Как какому-то отстающему в развитии ученику на пятом курсе основного обучения.

Но Искандеру нравилось быть гильдийцем. У него не хватало смелости начинать все с самого начала, в какой-нибудь землянке, или заброшенном доме в захудалой деревеньке, разливать средства от ревматизма, поноса и "шоб хурушя лихко разродилася".

Ингредиенты, так бесславно сгоревшие в ступе, должны были стать отличнейшим зельем, дарующим выпившему невероятную силу. Силу настоящего Героя, способного разорвать серого пещерного медведя напополам, или же оторвать голову драконовому вампиру. Как недавно, всего два месяца назад и произошло с ним. В тот раз Искандер впервые использовал это зелье, сваренное дядей Харумом, и восхитился тем, насколько могучим стало его тело, какая сила бурлила в его жилах, и то чувство собственной мощи, грации и неуязвимости. И потому решил, во что бы ни стало научиться варить это сложнейшее зелье. Уже в который раз Искандер брался варить его, но ничего не получалось. Не помогало самое строгое следование рецептуре, когда-то давным-давно, еще во время студенчества в Гильдии, списанной с книги дяди Харума.

Можно было бы спросить у самого дяди, но для этого пришлось бы ехать в Просбург, мелкий городишко, чуть ли не деревню, расположенную у самой границы Центральной Харассеи, единственной достопримечательностью которого являлась башня дяди Харума. Расстояние от Безымянного города, в котором жил и работал Искандер, до Просбурга, его трехгорбый верблюд, подарок дяди на окончание ученичества, преодолел бы за неделю. Не то чтобы Центральная Харассея, столичный край Империи в котором формально находился Безымянный город и его брат, находящийся через реку Старбург, была сильно большой, но уж дороги больно криво петляли. Даже трехгорбый верблюд при всем своем желании не мог бы срезать путь через непроходимые леса, высокие горы и соответственно глубокие озера, несмотря на то что являлся очень могучим демоном из экзотического мира. Который, кстати сказать, населяли одни лишь такие верблюды и пустынные травяные волки. Любимая пища этих самых жвачных, причем именно метко выплюнутой жвачкой верблюды и убивали бедолаг волков, смутно понимающих иронию всего своего существования.

Так что дядя Харум отпадал, хоть он и время от времени навещал любимого племянника, чтобы научить чему-нибудь жизненно необходимому, время его посещений было невозможно предугадать. Дядя Харум если и приезжал в гости, то редко, но надолго и крепко. Из гильдийцев мало кто смог бы сварить такое зелье. А те, кто умели, вряд ли поделились бы секретами и тонкостями приготовления "за просто так" или "в честь зельеварской солидарности". А покупать рецепт было слишком дорого, а обмениваться с кем-либо Искандер не желал. Да и не было у него рецепта должного уровня, для равноценного обмена.

Конечно, можно было бы попросить ведьм. Они никогда не откажут в рецепте и подскажут нужные слова. Но и то только в силу того, что мужчину, готовящего зелье ведьминским способом с нужными женскими словами разметало бы на куски или превратило бы в особо уродливую жабу. Женское зельеварство было смертельно несовместимо с мужским. Хотя был конечно один такой подозрительный мужчина по имени Бормоисин, преуспевавший в этом деле. Но уж больно странно и подозрительно он себя вел и одевался, поговаривали даже что он был какое-то время послушником в храме культа Ни. И если такова плата за простоту готовки и варки зелий, то уж лучше быть съеденным чудовищными турнепсами, чем когда-либо приблизиться к алхимическим приборам. И потому ведьмы с их корявыми зашифрованными стишками-заклинаниями и ужасающей рецептурой (щепотку того, на глазок горсточку этого, добавить белладонну по вкусу), тоже отпадали.

— Эй, хозяин, куда ставить то?— дверь лаборатории распахнулась и в проеме показалась странная низкорослая фигура с огромным тугим мешком.

— Аа... Бетхад, ставь туда в угол, я потом сам разберу,— Искандер показал куда.

И толстенный черный шестилапый кот с белым пятном на спине и животе, каким-то чудом, а точнее сказать передними лапами и хвостом, удерживая над собой гигантский мешок, больше него самого в пять раз, набитый под завязку сладкой репой добрался до указанного места, легонько скинул его, встряхнулся, подошел к магу и уселся рядом.

— Ну что хозяин, опять не получилось,— спросил Искандера котоподобный демон Хар из мира Вирсекарса, принявшись счищать грязь с себя, самым что ни на есть, кошачьим способом.

Хотя если бы кто-нибудь упомянул бы при нем хоть что-нибудь про кошек, то Бетиарханздуг Харталихан Фатеркатен-Барсинкан, такое было у демона полное имя, мог бы выцарапать этому кому-нибудь что-нибудь. Например, печень или сердце, на выбор.

— Да, клятская сила, ну что я делаю неправильно?— Искандер тяжело вздохнул и стал чесать затылок,— все делаю правильно, рецепт соблюдаю, в тлере проверил, там сработало как надо. Сам всю схему разложил и несколько раз просчитывал от начала и до конца. Не знаю что дальше, все что можно я уже перепробовал, придется ждать пока не приедет дядя Харум.

— Брр... только не это, неужели нет никакого другого способа,— Бетхад страшно боялся дяди хозяина.

Суровый и жесткий старик, могучий маг и демонолог, привыкший обращаться с грозными и страшными жителями других измерений как со слугами и рабами, и немало их поубивавший в свое время, внушал кошачьему демону дикий первобытный страх.

— Нет, конечно есть другой способ, например, ээ... можно вызвать человека-скорпиона, знающего ответы на все вопросы.

— Этого злостного неплательщика алиментов, знаю-знаю, он по всем мирам бегает от своей бывшей жены, я кажется даже в Вирсекарсе его видал, и если она его догонит, то устроит такой скандал и такую страшную судебную тяжбу, жуть просто. Хозяин тебе хочется чтобы твоя башня была похожа на здание суда?

— Нет, упаси меня Небезумные боги, связываться с адвокатами, еще свидетелем или присяжным быть призовут, ужас. Тогда человек-скорпион отпадает, не люблю смотреть на семейные скандалы.

— А кто же любит то? Никому они не нужны.

— Ну кто-то их устраивает же.

— Да уж, вот у нас, на Вирсекарсе, полный порядок, если матери Тирг— разонравится ее муж Кис-, то она просто разрывает его на куски или дает ему сразиться с новым мужем, тоже Кис-ом конечно. Нам Хар-ам вообще запрещено размножаться, то есть даже нечем. Всем Хар-ам в детстве делают операцию, ненавижу Кис-ов, так и убил бы кого-нибудь из них.

— Так ты же прикончил одного. Как его там Интосханздуга Кис... ээ, короче своего брата.

— Интосханздуг Кисталихан Фатеркатен-Барсинкан, так звали моего старшего брата, да я его убил, правда не один, но все равно, такого не было уже лет пятьсот, чтобы Хар— убил кого-нибудь из них. Теперь мне никогда не вернуться домой,— Бетхад от горя и ярости стал колотить себя толстым хвостом по не менее толстым бокам.

Хвост больше похожий на мощную рыцарскую палицу высекал из ставшей стальной броней шкуры искры со ужасным скрежетом.

— Да ладно Бетхад, успокойся, когда-нибудь ты вернешься домой, поднакопишь силенок, пойдешь на прорыв, а может и я, подкину тебя до дому, правда я еще не умею открывать порталы на выход, но скоро хм... научусь.

— Спасибо хозяин, но не надо, теперь после убийства брата мне нет пути домой, особенно если мое отсутствие помешало или нарушило порядок обряда инициации сестренки. Теперь любой встречный просто обязан меня растерзать, моя семья была довольно таки высокопоставленной. Думаю, скоро они предпримут еще одну попытку привести меня домой, слишком заманчиво могущество Тирг-а инициированного родной кровью, только на этот раз будет наверняка один из отцовских наемников.

— Да уж тебе не позавидуешь.

— Да нет все нормально, мечта любого Хар-а убить Кис-а, а потом хоть трава не расти.

— Да ты просто счастливчик, а вот я...

"Дзинь-дзинь" хрипло пропело облачко внезапно появившееся перед лицом Искандера. Вызов Гильдии, однако. Обычно такие облачка время от времени напоминали магам что пришло время платить членские взносы или выполнить какое-либо задание. Их изобретение было связано с тем, что процент гонцов приносящих занятым магам различные уведомления и превращенных в жаб или просто испепеленных достиг небывалых высот. Очень хитрое заклятье не оставляло на себе следов ауры своего создателя и остаточный телепортационный след, по которому можно было бы послать проклятье. После изобретения Облачка Вызова выпуск студентов магической школы Гильдии резко увеличился. Легко учиться, когда ты уверен, что не проснешься к завтрашнему дню в виде лягушки или чего-нибудь еще более несимпатичного.

Облачко чуток похрипело, пошипело, потом из него донесся безжизненный голос, как будто текст наговаривал тупой железный голем-болван.

"Послание для мага-зельевара Искандера-Фахим Рахана, члена Гильдии магов Безымянного города. Получите внеочередное задание. Премия за выполнение доступ к складам ингредиентов номер 4, увеличение ежемесячной нормы ингредиентов на 5 процентов, уменьшение членских взносов на 2 процента, одно бесплатное заклинания уровня 4, заклятье уровня 4, рецепт зелья уровня 4, одноразовая денежная премия 35 золотых". Облачко закончило перечислять награду и на время замолкло, наверное, чтобы передохнуть и перевести дух. "В связи с тем, что задание имеет особую важность и секретность, все дополнительные данные получите при личной встрече с главой Гильдии архимагом Роколином Фанбалинданом. Завтра утром в девять часов в кабинете номер Семь".

Облачко, закончив речь, тут же исчезло, Искандер привычно скосил глаза, никакого остаточного следа ауры. Впрочем, как и всегда.

Хотя Искандер запросто мог и не углядеть ауры. Трудно скосить глаза, когда они так жутко вытаращены от изумления. Изумления от гильдийской щедрости. Искандер вернул глазные яблоки на место и задумался: "отчего вдруг самый жадный скупердяй может ни с того ни с сего мог бы так расщедриться". Скорее всего, задание зубодробительно сложное и живым не ждут никого из вызвавшихся. При подобном раскладе легко быть щедрым. И самое лучшее, что мог сделать зельевар, это забыть об этом послании и приступить к продолжению опытов.

Но фраза облачка "зелье четвертого уровня" никак не выходила из головы. Зелье четвертого уровня это невероятно мощная вещь, "Дыхание Дракона" как раз четвертого. "Сила Героя", к зельеварскому сожалению, было пятого уровня. Но если отказаться от заклинания, заклятья, денег и всего, хотя эти штуки тоже представлялись очень заманчивыми, то можно было бы, наверное, получить зелье пятого уровня. Может даже что-нибудь получше "Силы Героя", например "Воскрешение". Подернутые мечтательной поволокой глаза мага запылали алчным огнем.

Искандер был так глубоко погружен в эгоистичные размышления, что Бетхад так и не дождавшись продолжения разговора, потихоньку ушел к себе в подвал, досыпать сон о героической битве двухмесячной давности. Когда Искандер принял таки решение о том, что он пожалуй согласен, Хар— уже спал. Это совсем не означало, что Искандер был тупой и так долго думал. Просто демоны Вирсекарса обладают истинно кошачьей способностью мгновенно засыпать где, как и когда угодно.

Искандер на следующее утро пришел на полчаса раньше и встретил у нужного кабинета того, кого меньше всего ожидал там встретить. Там стояла Шатана Колесо из Жапигайахайска, давешняя подруга Искандера во время ученичества и студенчества в гильдийской школе. Очень высокая и красивая девушка, с точки зрения северян низкорослая и слишком носатая. Но Искандер, будучи настоящим южанином, считал ее очень привлекательной. С этим ее вечно удивленным и растерянным круглым лицом. Бледная, как и все уроженцы северных провинций Харассеи. В истинно магическом одеянии, в изящной синей длинной мантии до лодыжек, на ногах мягкие кожаные сапоги украшенные бисером, на северный манер. Правда на голове вместо положенного колпака или хотя бы капюшона, хотя нет, капюшоны предпочитают ребята из отделения некромантии(в просторечье "трупаки"), красовался лихо заломленный синий беретик на конце хвостика которого горела маленькая синяя звездочка из золота. Искандеру на какой-то миг стало стыдно за свою мантию местами прожженную и запятнанную алхимически-непонятно чем. Кстати это была еще парадная одежда, самая чистая из найденных в шкафу. Рабочая же мантия зельевара выглядела хуже рубища какого-нибудь особенно неопрятного бродяги. Сплошные прожоги, пятна и грязь, и совсем мало родной ткани.

Увидев Искандера Шатана так удивилась, хотя наверное не настолько сильно как он, что ее глаза вылезли из орбит буквально на десять сантиметров, а челюсть с треском выпала у приземлилась на грудь, точнее сказать пригрудилась. Конечно, это был хорошо рассчитанный фокус, никакой нормальный человек не может таким образом выражать какие-либо чувства.

Шатана опять хвасталась своим умением метаморфировать. То бишь, обращаться в кого угодно и изменять форму и содержание своего тела по своему же желанию. У нее всегда был талант к этому. А то, как бы она смогла успешно закончить начальное обучение в магической школе и сдать все экзамены, если бы с самого начала не умела выращивать глаза на кончиках пальцев, или вытягивать их на тоненьких стебельках, чтобы подглядывать за отличниками и умниками, вроде Искандера.

— Искандерито,— радостно закричала Шатана и, раскинув руки, бросилась на зельевара, мгновенно меняя свой облик на что громоздкое и жуткое.

— Шатанито,— не менее радостно ответил Искандер и мгновенно поставил перед собой "хрустальный блок".

— Ой, бят,— всхлипнула рогатая покрытая мощной костяной броней Шатана ударившись и разбив, способный выдержать удар тарана, "хрустальный блок".

— Я тоже рад тебя видеть, Шатанито,— Искандер помог подняться чудовищной Шатане, тут же утратившую всю свою броню.

— Искандерито, бят, ты где был то, не звонишь, не пишешь,— упрекнула зельевара Шатана оттряхивая воображаемую пыль с идеально чистой мантии.

В отличии от бедолаг-оборотней, после каждого превращения покупающих одежду, маг-метаморф может превращаться в кого угодно и в одежде и даже с ручной кладью.

— Извини, занят был довольно таки, да и адреса твоего не знал. И вообще думал, что ты уехала домой, на свой Лютый Север.

— Крайний Север, бят. Я и была там, все пять лет, бят. Но потом семье кое-что понадобилось, а достать можно было только в городе. Целую неделю искала, бят, ни клята не нашла, гостила у родственников, и тут "облачко вызов" появляется и такое обещает, у меня аж слюнки потекли. Представь себе метаморф-матрицу четвертого уровня. А если не брать заклятье и заклинание с деньгами, то могут дать и пятого. Представь себе метаморф-матрицу пятого уровня, бят, это же форма Героя.

— Героя?

— Да, Героя, а что тебя так удивило?

— Да так, просто... Да ладно клят с ними, с Героями. Ты то как?

— Да так нормально, вернулась домой, думала теперь то поработаю, как бы не так, бят. В провинциях, бят, морфомаги ни на клят никому не нужны. Да и делать там им вообще нечего. Представь себе, бят, за пять лет сняла всего девять матриц. Можно было конечно больше, но не у хуруней (хуруни-огромные, в человеческий рост в холке, покрытые густой кудрявой шерстью предки свиней, разводятся северянами ради вкусного мяса, теплой шерсти и бивней, из которых вырезают фигурки для шашек-догоняшек) же снимать ее.

— А как же...

— Мамонтяки что ли, и где я, бят, смогла бы достать столько массы. Такое разве что архимаг может себе позволить. Практически никому там не нужна, по крайней мере, по своей прямой специальности. Да я почти ничему новому и не научилась с тех пор как закончила здесь учебу. Да и нет там ни одного мага, у которого можно было бы поучиться. В соседнем селении есть шаман, вроде даже мой прадед. Была у него, бят, да у шаманов, знаешь ли, все совсем другое. Все с духами, призраками да подземными мирами, жуть какая-то. Страшнее чем в твоей лаборатории. Единственное развлечение было отгонять волков от селения, да и выслеживать с неба дикого мамонтяку. Хорошо еще я целительством отлично владею, бят. Кажется, за пять лет я перелечила весь район, а то и больше. Знаешь ли, у нас на севере с целительством туго, есть конечно врачи, шаманы да лекари, но с дипломированным магом им в жизнь, бят, ни сравниться. Шаманы, бят, конечно крутые ребята, но практикующий сейчас, совсем слаб, вниз-вверх всего на два уровня, много не полечишь. Вот прадед мог на двадцать туда-сюда, только сейчас старый стал, тяжело путешествовать, боится остаться там навсегда, и тогда ему полный клинтец.

— Слушай Шатанито, что это за слово "бят". Никогда прежде не слышал.

— А я что, знаю что ли? У нас все так говорят, представь себе отец так вообще через слово "бят" повторяет. Бят. Ну а ты то сам как?

— Да я...

— Извиняюсь, что прерываю вашу милую беседу, но вы пришли сюда по вызову или так побалагурить,— дверь в седьмой кабинет растворилась и оттуда выглянула донельзя кислая рожа архимага Роколина.

— Ээ..

— А ну в кабинет, быстро!— Искандер с Шатаной мгновенно влетели в кабинет.

Шатана кажись даже телепортировалась, хотя точно этого не умела. А Искандер чуть-чуть не лишился пяток, когда с громким хлопком за ним из воздуха появилась дверь, и кабинет вновь оказался закрыт.

Кабинет архимага в отличии от своего хозяина был очень удобен и уютен. Огромный, но изнутри не больше, чем снаружи, что было очень странно. Все гильдийские архимаги очень любили оперировать с многомерным, вывернутым тудыть-сюдыть, пространством. С не менее огромным окном на всю стену, на остальных трех стенах висели шкуры неведомых тварей и чучела могучих демонов. Искандер с оторопью заметил среди них чучело несчастного котоподобного Хар-а точь-в-точь похожего на его Бетхада. На стойках возлежали Древние Оплавившиеся Артефакты невероятной мощности. Книжные полки с жуткими гримуарами, некоторые из которых были закованы цепями и грозно рычали что-то жуасное на забытых еще в предвечные времена языках. На полу расстилался ковер весь покрытый рунами, абсолютно весь, не ради украшения конечно, в ковер были вплетены золотые, серебряные, медные нити, его запросто можно было применять для любых обрядов по вызову, перемещению и укрощению. Где-то на краю ковра Искандер заметил малюсенькую слабую пентаграмму, похожую на ту, которой пять лет назад он вызвал уже упомянутого ранее Бетхада. Стол из черного дуба, живое кресло из кудрявой лукроморской полевой березки, гостевые кресла, три штуки, тоже из лукроморской березки, удивительно доброго и мягкого дерева.

В одном из таких кресел полусидел-полулежал до предела расслабленный рослый мускулистый тип в красной парадной мантии и с островерхим и широкополым красным колпаком, судя по-тихому посапыванию, человек спал, либо сосал леденец. Либо спал и сосал одновременно.

— Сядьте,— взмахнул рукой архимаг и направился к особо хрупкому шкафу со стеклянными дверками.

Березовые гостевые кресла, перебирая резными ножками, услужливо подошли к Искандеру и Шатане, которые тут же уселись на них, когда еще придется посидеть в кресле целиком выточенным из одного из самых магических деревьев на всем свете.

— Наверное, думаете, зачем это надо было устраивать такую секретность Тем более "облачка" не были узко персонализированы, орали так, что уже наверное полгорода знают что Гильдия опять посылает молодых магов на убой.

— А...

— Тихо, я не закончил. На этот раз Гильдия не посылает молодых магов на убой, на этот раз с молодыми магами отправится обладающий опытом и силой взрослый маг. Во время задания он будет за главного, что не удивительно, не вас же пустоголовых назначать. Колесо даже до сих пор не научилась ставить мало-мальски приличный ментальный блок, а Рахан так и не умеет варить плетеные зелья. Обращаться к нему будете с уважением и трепетом. Итак знакомьтесь, Финголин из славного рода Фанбалиндан, боевой маг, мастер учитель Гильдии, кавалер ордена Меререленина, боевой стаж тридцать лет, отличник гильдийской школы между прочим. Финголин досье этих двоих ты уже прочитал, так что представлять их не имеет смысла.

— Да, не надо,— наконец подал голос здоровяк Финголин и встал с березового кресла потянулся с поистине кошачьей грацией.

Мышцы так и перекатывались под мантией, как кролики в желудке наевшегося до отвала удава. Финголин подошел к Шатане, дохнул себе в ладонь и протянул ей. Судя по округленным в неподдельном восторге глазам Шатаны, только что был совершен древний приветственный ритуал ее народа. Шатана в ответ торопливо дохнула на свою ладонь и прижала ее к ладони Финголина. Притом она так обрадовалась, что даже вроде голова сплющилась.

Искандера как будто что-то кольнуло в груди, неужели ревность, клят ее знает. Хотя вряд ли, ведь он никогда даже во время студенчества не то что встречался, даже не целовался с ней. Только учеба, как-то с самого начала само по себе так сложилось. Да и какие на клят поцелуи, когда сессия на носу, а эта, клят побери, Шатана до сих пор не освоила плетение "огненного пояса".

С Искандером Финголин поздоровался просто пожав руку. У южан кажись был какой-то древний ритуал приветствия, что-то невероятно сложное, запутанное и связанное с бородой, сандалиями и горчично-огуречным маслом, но Искандер сам не знал какой. Дядя Харум вроде бы знал, но единственное чем он обычно приветствовал людей, в лучшем случае было недовольное бурчание. Некоторые удостаивались получить посохом по хребту. Рука боевого мага оказалась крепкой и сильной, а на ладони невооруженным глазом можно было заметить нити универсальных рун, такими толстыми были вкрапления золотых и серебряных нитей, это какой же мощности рунические удары можно выдавать. Короче говоря, бят. Потом Финголин протянул Искандеру жестяную коробочку, в коробочке лежали мятные леденцы. Искандер из вежливости взял один и положил в карман, когда боевой маг отвернулся.

Тут архимаг Роколин с треском бросил на стол папку, которую достал из хрупкого шкафчика, который в свою очередь как-то незаметно растворился в воздухе.

— Ознакомитесь с заданием по пути, тут вся информация по делу, карты и свитки с одноразовыми заклинаниями, которые могут пригодиться, там внутри. Все остальное обеспечите себе сами.

— Но...

— Колесо, метаморф должен помнить наизусть свои матрицы или хотя бы всегда носить их с собой. Ладно, держи, эта стандартная книга матриц, из гильдийских архивов. Не морщись, тут более сотни форм, ты бы в жизни столько не собрала. Ничего страшного если сразу не поймешь, Рахан тебе поможет, по старой привычке. Все больше мне нечего вам сказать, могу пожелать удачи и даже наложить ее, но лучше с ней не рисковать, слишком уж ненадежная вещь эта удача.

— Ээ...

— Никаких отказов не принимаю, при отказе тут же выгоню из Гильдии, а ты Искандер к сожалению не твой дядюшка Харум, кстати можете брать с собой своих демонов. Колесо рекомендую для тебя "морфомассив", отличный артефакт, до трех тонн морфоплоти в активе, в нормале весит всего три килограмма.

— Ух ты...

— Все, все свободны великие маги, завтра встречаетесь с Финголином у "Правой привратной башни" в девять утра.

— А...

— Вон!— Искандер с Шатаной с такой скоростью покинули кабинет, что можно было подумать, что они за время короткой беседы освоили таки телепортацию,— а тебя Финголин я попрошу остаться.

Через пару часов Искандер с Шатаной сидели в кофейне и пили горячее, подслащенное медом, сахаром и огуречной стружкой, молоко кофейных коров и думали. Задание оказалось какое-то странное и запутанное. Искандер с Шатаной, хотя точнее сказать только Искандер, внимательно все перечитал несколько раз. Шатана же превратив губы в длинный узкий хобот сосала молоко прямо из кувшинчика и уткнулась в книгу с гильдийскими матрицами, время от времени булькая в молоко свое "бят".

В папке содержались обрывки бумаги с заметками по садоводству и успехам какие были достигнуты в одном мелкой деревеньке, несколько некрологов, несколько опровержений этих самых некрологов, записка адресованная какому-то Хариму, клят, почти Харуму, чтобы тот немедленно навестил своего деда, причем написана она была на йохуддинском, практически готовое зачарование, если бы не упоминание о покупке огурцов и сладкой репы. Было еще много чего, в основном всякой ерунды. Но складывалось впечатление, что где-то в западных провинциях в одной деревеньке вдруг, откуда не возьмись, появился очень сильный маг, работающий на благо этой самой деревеньки и ее жителей. Что же все-таки вызвало такую странную реакцию со стороны Гильдии? Было очень странно.

Ведь наличие в команде опытного боевого мага автоматически превращало миссию в боевую. Гильдия, несмотря на некоторых чересчур воинственных и чрезмерно недалеких боевиков, заносчивость и скверный характер большинства архимагов, все-таки приветствовала доброту и служила на благо людям. А вовсе не собственной наживе и власти, как это говорилось за рубежом. После Великого Похода на Зомби 43 года за магами-одиночками, особенно некромантами, следили очень строго. Хотя "строго" -это как сказать. Вот например Тамбурин— нехороший человек, чуть ли не каждый месяц подвергал мир полнейшему уничтожению, случайно впуская могучих демонов и безумных богов или задействовав особо опасную волшбу. Конечно, он был могучий маг, но непобедимых, как известно, нет. Вся Гильдия, а такое пару раз происходило в стародавние времена во времена Магических Войн, с Героями запросто уделала бы любого бога. Или даже целую команду богов. Как изредка бывало, когда безумные северо-западные боги решали устроить очередной Конец Света, или что-то сокрушительное для всего мира, и как-то связанное с кораблями из ногтей, собаками глотающими луны, огненными молотами и прочим. Так что объяснить зарвавшемуся магу его ошибки не было особой проблемой.

Ничего предосудительного и злобного в делах деревенского мага Искандер при всем своем желании не обнаружил. Также его удивила подборка одноразовых "шнуровых" заклинаний.

Шнуровое заклинание являлось экспериментальной, совсем не распространенной разработкой каких-то шибко головастых ребят из отделения магии хаоса. "Муходолбы", как обычно называли их(народное прозвание произошло от исторического выражения одного из архимагов "творят волшбу как мухи обдолбанные"), всегда придумывали что-нибудь новое. И иногда, правда очень редко, у них получалось что-нибудь действительно стоящее. Вроде дополнительной продольной закрутки боевых заклятий, отчего увеличивалась точность и мощь удара. Или "повторяющееся зеркальное отражение", когда расход маны падал чуть ли не вдвое, что было очень выгодно при мощных заклинаниях или заклятьях.

Так вот шнуровыми назывались заклинания, которые писались на особой бумаге пропитанной ужасной бякой. Как-то Искандер решил разузнать, что же там намешано, случайно найдя в гильдийской лаборатории кусочек рассыпавшегося свитка, и чуть не озверел от такого расточительства. Он распознал едва ли десятую часть ингредиентов, входящих в состав пропитки, но уже был готов убить человека сварившего ее. Чего туда только не входило: хвост белого в крапинку, и от того очень редкого, алягаттора, кровь демона третьего уровня(бедолага Хар— с такими чудовищами даже рядом не стоял), мозг мага умершего от недержания(такое к сожалению бывает довольно часто), чешуя дракона, прах вампира, стружка с живого зеленого лукроморского дуба, выжимка из тринадцати пукимонтов(так это был вообще кошмар, обычно бывает достаточно смешать выжимки из трех-четырех пукимонтов чтобы разнести на куски любую лабораторию). Человеческая кровь вообще была не в счет, судя по затратам варивший пропитку человек должен был плавать в ней и нырять за тапками. Заклинание писалось особым говорящим шрифтом, потом лист с заклинанием сворачивался в трубочку, внутрь помещался свернутый в ожидании приказа особо примитивный, но очень быстро читающий элементальный бес, прямо гильдийский библиотекарь какой-то, который привязывался к шнуру. Вообще-то не обладающее душой и магическими способностями тело может прочесть заклинание хоть тысячу раз в секунду без всякого эффекта, но особая пропитка бумаги позволяла обманывать магию так, как будто бы бес обладал душой. Направив свободный конец трубочки на цель надо было дернуть шнур, и тогда мощное заклинание мгновенно вырывалось и поражало цель. Правда иногда оно поражало и самого дергавшего, как никак свитки эти придуманы были и делались магами хаоса. Зачем боевому магу боевые же "шнуровки" Искандеру было совсем непонятно. Исцеляющие им тоже были ни на клят не нужны. Зелья Искандера способны были поднять только что убиенного, Шатана целых пять лет практиковавшая исцеление на травматически опасном Крайнем Севере тоже была очень сильна. Да и учат метаморфов этому очень хорошо, ведь некоторые формы бывали зачастую несовместимы с жизнью. Боевые маги же, когда некого убивать и крушить, обычно подрабатывают врачеванием, ибо только тот кто умеет хорошо лечить способен качественно убить. "Шнуровка" с очень мощным "серым тленом" давал повод думать, что деревенский маг на самом деле окажется очередным злобным некромантом пытающимся захватить мир при помощи неупокоенных погостов. Было еще несколько "шнуровок", с незнакомыми Искандеру названиями, но какие-то простецкие, совсем легкие, почти прозрачные. Маги, особым образом скосив глаза, могут приблизительно угадывать мощность и суть заклинаний.

Зачем им, дипломированным и уже практикующим магам, дали "шнуровки", было непонятно. Даже Шатана, не говоря уже об Искандере, а тем более о ужасающе-могучем Финголине, могли с легкостью создать любое аналогичное заклятье и заклинание.

Размышления Искандера были прерваны громким бульканьем. Шатана поперхнулась и теперь ее хобот, совершенно взбесившись, извивался змеей и поливал все вокруг только что выпитым кофейным молоком. Первым делом окатило, конечно же, Искандера, но его парадная мантия была так грязна, что разница была практически незаметна. Прежде чем Шатана обрела контроль над безумным хоботом, молоком были облиты все соседние столик.

Слава Небезумным богам, единственные люди облитые молоком находились под "эффектом Хлипипи", злого древнего и очень хитрого бога. И потому их единственной реакцией на молочный душ был идиотский смех, новый яблочно-грибной косячок взамен промокшего, и фраза "мир, детка, займемся любовью". Шатана, все еще борющаяся с хоботом, ничего не расслышала, но Искандер обиделся, хоть фраза и не была адресована ни ему, ни Шатане. Глаза хлипипи-приверженцев смотрели в бесконечность, закручивающуюся разноцветной спиралью под бесовские звуки элтонгинтарры. Искандер мстительно бросил в хлипипи-приверженцев самое популярное заклятье школьной молодости, заклятье "Пук-Пук". Бывало в детстве по ночам в интернате невозможно было заснуть от вони и шума, который издавали попавшие под него бедолаги.

Отомстив за Шатану, Искандер "свежим ветерком" высушил облитые заметки и мантию. Шатана наконец-то удалила свой хобот и кашляла, одновременно ругаясь и пытаясь восхищенно рассказать о чем-то найденном в сборнике гильдийских матриц. Искандер бросил на стол медяшку, намного больше чем он должен был за молоко, но зачем портить отношения с хозяевами кофейни, благообразной пожилой парой. Тем более что старика звали Куокнанин-варвар, и был он мастером топора, а его женушку Черная Сонния, когда то была известна как самая отважная и сильная воительница южных провинций. Старики были морщинисты, высушены и сгорблены и вряд ли могли хотя бы приподнять свое старое оружие, но кухонным ножом и тесаком они владели настолько мастерски, что многие великие бойцы современности на коленях со слезами на глазах умоляли стариков взять их поварятами на кухню.

Искандер вместе с кашляющей и чихающей Шатаной вышли на улицу, как раз в тот момент, когда раздались первые оглушительные "пуки", сопровождаемые глупым отстраненным хихиканьем.

— Кха... кха, Искандерито представь себе, я такое обнаружила в сборнике, бят, просто ужас,— неистово размахивала сборником Шатана.

— Неужели форма Героя?— спросил крайне заинтригованный Искандер, ему было жутко интересно все связанное с заветной мечтой.

— Нет конечно, тут все формы на уровень меньше, чем я умею. Ну почти все...

— Тогда что же?

— Представь себя, форма хуруни, бят. Причем боевой.

— Как боевой? Я думал хуруни это такие жирнющие волосатые свиньи.

— Да, но давным-давно, представь себе, мы, северяне, использовали их вместо оленей во время войн. Единственный вид хурунь который ты видал это шашлыки и котлеты. Если бы ты видел хуруню, бегущую на тебя, или хотя бы просто едящую, тебе бы плохо стало, бят.

— А я думал, что вы в войнах использовали мамонтяк.

— Благородный зимний бык вез самых мудрых вождей, бят, и помогал в битве самым славным воинам. Обычные бойцы седлали хуруней и хорей. Ну, это, боевых оленей, бят.

— Хм...интересные факты. Слушай Шатанито, ты сейчас куда?

— Да вот, заскочу к родственникам, вещички свои захвачу. А потом к тебе, бят.

— Какого клята?

— Крепись Искандерито, жизнь суровая штука. Тем более я хочу опробовать новые формы, тут в сборнике есть парочка интересных.

— Бят. А у родственников не получится?

— Нет, я не хочу, чтобы дядюшку с тетушкой хватил инфаркт. Формы довольно таки жуткие.

— Ну ты же умеешь лечить инфаркт.

— Искандерито, бят, ты что, совсем-совсем разлюбил меня?

— Ага, и зашил свое разбитое сердце суровыми нитками.

— Это когда же его интересно разбили?

— Не знаю, кажись еще в детстве, с тех пор моя единственная любовь лишь алхимия и зельеварение.

— Ладно, отличник клятов, готовь чай и варенье. Часа через два приду, бят.

— Сварю чай в прозекторской. В ванне, где органы размачиваю.

— Да хоть в миске своего кота.

— Бетхад тебе этого не простит.

— Ну давай, счастливо.

— До встречи.

Искандер с Шатаной отправились по домам готовиться к походу. Из кофейни к оглушительным "пукам" присоединились истошные крики, звуки хлестких ударов, стариковское хеканье и покряхтывание.

Придя домой, Искандер спрятал папку с ничего не объясняющими материалами в мерцающий сейф. Специальный магический сейф, обладающий невероятными способностями зачаровывал сам дядя Харум. Причем тогда великому магу— артефактору понадобился лишь сам сейф, а точнее старый обитый проеденными насквозь листами меди и свинца шкаф для особо агрессивных компонентов, и его собственный посох. Артефакт такой ужасающей мощи, что скашивание глаз особым способом в его присутствии могло вызвать недельное астральное ослепление. Дядя Харум тогда сделал пару пассов руками, пару раз стукнул посохом по шкафу, пару раз ругнулся, тихо-тихо, чтобы случайно не открыть портал в неведомые враждебные измерения и пошел пить кофе.

Не кофейное молоко, полученное от потомков тех кофейных коров, чье нашествие на наш мир в свое время остановил Тамбурин— нехороший человек(хотя некоторые поговаривают будто он сам их и создал и много лет всячески угнетал, а кофейные коровы просто пришли мстить), а старый добрый кофе из кофейных зерен, с помолкой, обжаркой, варкой и прочим церемониальным анахронизмом.

С тех пор поведение шкафа изменилось кардинально, раньше он стоял в подвале, и там время от времени у него внутри что-нибудь взрывалось, или, пролившись, прожигало листы металла насквозь, чем невероятно раздражало кошачьего демона, любившего подремать в темноте. После зачарования шкаф начал мерцать, то есть одновременно быть в нашем мире и в каком-то чужом. Да таким хитрым способом, что ни из этого мира, ни из чужого из него невозможно было ничего украсть. Он был недостаточно реален в каком-то из демонических миров, чтобы демоны сперли оттуда папки и особо ценные компоненты зелий. И недостаточно реален в нашем мире, чтобы какой-нибудь бедолага воришка украл что-нибудь здесь.

Хотя было маловероятно, что воришка даже подберется к шкафу. С тех самых пор как Бетхад убил в схватке своего брата и Искандер чуток изменил контракт, кошачий демон мог спать где угодно и даже гулять по улицам славного Безымянного Города. Правда, для этого ему приходилось надевать браслет на лапу. Вора стоило жалеть лишь потому, что Бетхаду очень нравилось спать рядом со шкафом, ранее бывшим таким ненавистным. Зачарованный шкаф излучал особые волны ирреальности, массажирующие бронированную шкуру демона Хар— а, и он бы не потерпел чтобы кто-нибудь кроме хозяина, ну и парочки приятелей из Вонючего Города, будил его. К тому же шкаф слушался только Искандера и, наподобие трехгорбого верблюда, появлялся лишь в нужный момент в нужном месте, к сожалению только внутри башни, а в остальное время находился в мерцательном состоянии.

Спрятав папку в мерцающий сейф, Искандер пошел готовиться к походу.

Первое что делает маг— зельевар войдя в свой дом это навешивает на себя охранные заклятья и входит в лабораторию, проверяет не взорвалось ли что-нибудь, и если и взорвалось то что еще можно спасти. Этому не обучают и не предупреждают об этом. Это вроде экзамена и главного жизненного навыка. И потому Искандер активировал из памяти "броню духов", "щит мага". "Щит зельевара" висел на нем всегда и он привык к нему как к собственной коже, к тому же требовал "щит" совсем мизерные затраты маны. Когда заклятье беспрерывно висит на тебе в течении пятнадцати лет, можно научиться тратить как можно меньше сил на его поддержание. Конечно, еще у него на шее всегда висел защитный амулет, но Искандер точно не помнил, истратился ли в нем заряд маны полностью или еще есть. Но на всякий случай принудительно активировал его. И потом смело шагнул внутрь лаборатории.

Пепел, так и не обследованный лежал тонким слоем на дне ступки. Рядом на жаровне в герметичном чугунном котле клокотало зелье. Не особо ценное, но хлопотное в изготовлении и уже утраченное, можно было смело остужать и выливать. Его надо было варить ровно три недели, прошло уже две недели и три дня. Конечно, Искандер мог бы оставить все тут вариться дальше, но не знал когда вернется с похода. И потому рисковал, вернувшись на час позже назначенного срока, застать всю лабораторию залитой липкой едкой вонючей дрянью ни для чего не пригодной, и когда-то могущей стать отличной мазью от ломоты в костях. Впрочем недоваренная мазь тоже ни на что не годилась, разве что хорошо пахла в отличии от переваренной.

В огромной стеклянной банке лежало пузо-бурдюк, трофейный гомункул захваченный два месяца назад у вампиров. Всех его свойств Искандер до конца не выучил, но работа ныне упокоенного вампирского ученого его восхищала, но и ужасала. Пузо-бурдюк был сделан из живых человеческих органов. Искандер конечно тоже использовал в своих зельях человеческие органы. Но все они, в отличии от вампирской поделки, были из городского морга, и уже основательно мертвые, день, а то и неделю. И потому Искандеру, да и многим другим зельеварам приходилось прибегать к невероятным хитростям, чтобы придать им жизнь или хотя бы свежесть. Некоторые особо крутые зелья требовали теплые органы еще дымящиеся, вырванные из живого человека голыми руками. Все-таки рецепты прошлых веков были просто ужасными. А древние маги очень крутыми и суровыми ребятами. Искандер боялся, как бы у него не забрали это чудо вампирского гомункулостроения или еще хуже впарили штраф за использование запрещенной магии.

В шкафах и на полках стояли многочисленные бутылочки и пробирки с различными зельями. В особо прочном немерцающем собрате мерцающего сейфа хранились: кислотные, огненные, разрывные, осколочные, замораживающие, перцовые, слезоточивые, веселящие, психотропные, соматические, паровые, световые, чернильные, блевотные и прочие разнообразные бомбочки. Хотя никакой стальной сейф, а тем более деревянный шкаф обитый медными листами, не выдержал если бы все это одновременно рвануло. Да что там сейф, спасибо, если соседние дома не развалит на кирпичики крупными кусками башни зельевара. Единственное что позволяло Искандеру не бояться быть распыленным на мелкую костяно-кровяную пыль, было "заклятье зельевара".

Книга заклинаний и заклятий с жезлом хранились в другом месте, в рабочем кабинете. А вы как думали, что зельевары только и делают, что круглосуточно торчат у себя в лаборатории, беспрерывно производя различные зелья и систематически взрываясь на мелкие кусочки к кляту? Может, так оно и было лет двести назад, но после того как изобрели схематически-знаковое составление зелий и "тлер", главным инструментом зельевара стало пишущее перо и лист бумаги. И конечно собственные мозги. Раньше маги— зельевары уповали в основном на удачу, чем на разум. Хотя сейчас Искандер начал чуток сомневаться в истинности и важности современных приоритетов перед старыми. Клятое зелье Силы Героя посеяло в нем семена разочарование перед разумом творящим.

Все было в норме, порядок был таким же каким был когда Искандер утром выходил из своей башни. Правда не хватало одной сладкой репы, наверное это Бетхад унес контромарочку. Хар— очень сильно страдал от того что Искандер так и не смог воссоздать заменитель киртеколских ягод, любимое лакомство кошачьих демонов произрастающее в их родном мире Вирсекарсе. И потому в ожесточении грыз сладкую репу, макая ее в какой-то тошнотворный соус. Откуда он доставал такой противный соус Искандер так и не узнал, обычно говорливый Хар молчал как бородатый чернохарассейский партизан. Зельевар даже брал пробу и анализировал ее. Выходила какая-то нелепость, магический анализатор говорил, что соус состоит из соли, сахара, валерианы и большой мужской любви. Кстати после этого Искандер перестал всецело, как прежде, доверять этому чуду магической артефактно-чаровнической мысли. Все было в порядке.

Искандер облегченно перевел дыхание и убрал "щит мага". "Броню духов" прошедшую суровое испытание в битве с вампирами он оставил, к тому после того случая он научился ставить ее без всяких книг и жезлов, одной мыслью и движением руки. На плетение заклятья, раньше занимавшее чуть ли не минуту времени, теперь уходило секунд пять. Маг— зельевар вышел из лаборатории, закрыл за собой дверь и пошел в ванную за походной одеждой. С одеждой Искандер справился в два счета. Она у него была одна: крепкая рубашка, крепкие просторные штаны, все конечно новое. Старое было разорвано на куски, когда маг два месяца назад дрался с вампирами. Походная темно-зеленая мантия, тюбетейка, ибо маг без головного убора и не маг вовсе. Кожаный пояс с медной бляшкой. Бляшка была отлита и зачарована дядей Харумом, но дядя так и не сказал, на что он зачаровал пояс. Крепкие сапоги с голенищами до колен с чуток загнутыми носками и красный длинный шарф. Вот и все, конечно еще мягкое теплое нательное белье, но это уж слишком интимно. Закончив с одеждой, то есть просто вытащив ее из шкафа и бросив рядом на кушетку, Искандер пошел на кухню, готовить припасы и заодно чай с вареньем, скоро должна была нагрянуть Шатана.

На кухне Искандер совершил настоящий подвиг. Приготовил мятно-ромашковый чай с огуречным вареньем и сладкими мятными булочками. Тщательно упаковал в походную сумку запас сверхпитательных грибно-мясо-рыбно-сырно-огуречно-хлебных сухарей. Вещь по-настоящему жуткая, но, привыкнув к мерзкому вкусу, можно увлечься и за присест случайно съесть целый пакет. И тут же заполучить смертельный заворот кишок. В желудке вся эта гадость это разбухало в десятки раз. Также в сумку маг положил немного медовых яблок, медовых груш и медовых огурцов, предварительно уложив их в обработанный особым способом холщовый мешок. Теперь яблоки с грушами и огурцами можно было носить с собой хоть год, и они бы не испортились. По странной причине провернуть такое в доме в холодильном шкафу не получалось, консервационные мешки работали только в походах и путешествиях, Искандер не знал почему, хотя сам лично сварил консервационную пропитку и зачаровал мешок, пользуясь книжкой "1006 плезных саветоф по дамашнемум хазайыству".

Не забыл Искандер положить в тот же мешок и забракованные Бетхадом заменители киртеколских ягод. Кошачий демон плевался полчаса и страшно ругался на вирсекарском, но сам маг нашел ягоды удивительно вкусными и полезными. Одна ягодка давала столько же бодрости, как и кувшин горячего кофейного молока или пилюля из сушеных лягушек и прочей болотной мерзости. Искандер несколько раз варил и использовал такие пилюли особенно во время студенчества, во время сессии конечно. Еще в сумку вслед за всем этим отправилась фляга с бесконечным чаем.

Конечно, маг может простейшим заклятьем трансформировать воздух в воду, а потом, прочитав нужное заклинание, превратить ее в любой, из тридцати двух наименований, напиток. Раньше всего появилось, конечно, заклинание превращающее воду в вино. Многие Небезумные, да и Безумные тоже, развлекались этим в стародавние времена, правда Небезумные боги заготовляли полтонны вина на какую-нибудь вечеринку, а безумные превращали в вино целые озера и реки, чтобы ближайшая к источнику халявного алкоголя городок или деревня вымерла от белой горячки. Люди научившись творить волшбу тут же переняли божественный фокус, но после нескольких веков жутчайшего похмелья придумали заклинания превращающие воду в пиво, или там соки, все таки печень, даже магическую, надо беречь.

Так вот фляга с бесконечным чаем предназначалась специально для магов-зельеваров трезвенников. Искандер не пил спиртное для согрева и веселья, для согрева достаточно было чашки горячего кофейного молока, а для веселья Искандеру хватало того что он серьезно занимаясь алхимией в течении пятнадцати лет и до сих пор не распался на составные части. Фляга делалась для магов-лентяев или учеников. Достаточно было выдать чуток сырой маны на рунический рисунок на поверхности фляги, чтобы на выходе, внутри фляги, вышел прекрасный душистый охлажденный мятный медовый чай с яблоками. Регулируя подачу сырой маны на различные участки чайной руны можно было варьировать содержание яблок, варенья, меда и мяты. Крайне полезное свойство эта регулировка, чай с прибамбасами хорош, но после сотого глотка хочется вырвать себе язык и изничтожить собственную носоглотку со всеми запахочувствительными и вкусовыми сосочками. А двухсотый глоток ведет за собой полнейшее безумие. Человек начинает глупо хихикать и пускать слюни при любом звуке начинающемся на "Ч", "М" и "Я".

В еще один консервационный мешочек Искандер положил целого запеченного с морковью и рисом гуся в сметане. Искандер предпочитал печеную курицу, но поговаривали, что в далеком Меарке их очередной правитель, злобный колдун Шубба-Шуб, в Меарке испокон веков правили самые злобные колдуны, избранный на должность дермокриктическими выборами, что эта за жуть Искандер не знал, но подозревал худшее, придумал хитрейший план по устранению конкурентов. Меарк жил за счет торговли курятиной, и потому наслал на всех кур других стран чудовищный куриный мор. Сильнейшие и авторитетнейшие маги Харассеи уверяли народ, что никакой мор, каким бы он ни был чудовищным и куриным не преодолеет "Железный Занавес", особое охранное заклинание поистине планетарных масштабов, оберегающее целое государство от болезней и проклятий извне. Но злобный меаркский колдун добился своего, народ больше верил в плохое, чем в хорошее. И потому Искандер, даже сам будучи магом, боялся этого мора. Хотя при желании мог бы сварить зелье исцеляющее от него за день или два. И потому в мешок отправился гусь, а не курица.

Естественно купленный, зельевар мог сварить зелье, превращающее человека в жабу или оживляющее только что умершего. Но сварить суп, съедобный, вкусный и безопасный, это было выше его человеческих возможностей. Покончив с припасами, Искандер отправился в свой рабочий кабинет.

Рабочий кабинет мага второе по значимости помещение в доме мага. Первое по значимости это то помещение в котором маг занимается своим делом, работает по специальности на которую учился в течении восемнадцати лет, к которой лежит его душа и талант. Для зельевара это лаборатория, для некроманта— прозекторская, для боевого — тренировочный зал, для артефактора и механиста— кузница и мастерская, и так далее. В кабинете Искандер вытащил из мерцающего шкафа, не преминувшего тут же появиться в середине комнаты по желанию хозяина, книгу и жезл. Закачкой он займется позже.

Жезл как всегда вмещал в себя пятнадцать заклятий и заклинаний. Таким уж его выковали. У других магов, ну хотя бы у боевых, жезлы больше похожи на булавы или боевые шесты, вмещают огромное количество заклятий и заклинаний, и самое главное, растут в силе вместе с самими магами. Искандер не был так силен в артефакторике, чтобы взять да и выковать такой жезл. Ему и его собственный дался очень тяжело. Если бы не дядя Харум, он в жизни бы не справился. А так просто обгорел, покрылся сажей и чуть не умер от потери крови.

Жезл приятно холодил и оттягивал руку, как никак прут толщиной с палец и длиной сантиметров в сорок выкован был из чистого золота, и весил не так уж и мало. Некоторые маги проводят над своими жезлами и рабочими инструментами "обряд облегчения веса", но это довольно сильно сказывается на мощности выдаваемой жезлом магии, да и дядя Харум сказал, что этим обычно промышляют всякие легкомысленные маги-женщины и, еще того хуже, маги-пользователи.

Прочность ему придавала магия. При желании и достаточной силе им даже можно было расколоть "зубодробильный орех", по крепости не уступающий алмазу, а по прочности— стальной болванке, плод железного каштана Шмидина, диковинного дерева выращенного очень талантливым, но слегка зацикленным на железе друидом.

Искандер положил жезл на универсальный алтарь подзарядки, запалил палочки из ароматических травок, желудка курицы, высушенных лягушек, капли собственной крови, бумаги с невыговариваемой молитвой(потому ее и записывают), все аккуратно установленное в чашечки с песком и именами Небезумных богов, которым и посвящается подношение, дабы наполнили они сей могучий жезл силой и мощью, а проще— просто маной. Конечно, жезл мог бы и сам подзарядиться, но кристаллы Магимоли, самого нелепого насекомого во всех мирах, изрядно истощились. Искандер вот уже целый месяц ходил в тренировочный зал, на курсы боевой магии для начинающих. Кристаллы подзаряжались сами, и где-нибудь в лесу, или стихийного выброса сырой маны, они наверное смогли бы восстановить прежний запас за день, но в городе, населенном практически одними магами, сделать это было практически невозможно. Ману высасывали подчистую.

Конечно, храмы выдавали довольно таки много, но для всех нуждающихся все равно не хватало. Да и тариф в последнее время сильно повысился. Раньше было достаточно кивнуть в сторону храма и воскурить ароматную огуречную палочку, или бросить монетку на алтарь, чтобы пользоваться увеличенной персональной дозой маны целую неделю, а теперь обязательно посягни на верность одному из Небезумных богов, поклоняйся ему, ежедневно молись да соблюдай посты, просто кошмар какие цены. Бачуйсин, верховный огненный жрец и Голос всех Небезумных Богов совсем обнаглел от своей власти. Скоро-скоро недовольство магов дозреет и прорвется, тогда не поздоровится не только одному Бачуйсину, но возможно и некоторым особо жадным Небезумным богам. Безумным, впрочем, тоже достанется, их поколотят просто по привычке. Союз Магов и Героев покорял целые враждебные миры, что там какие-то боги.

Жезл Искандера, положенный на алтарь начал слабо светиться. Маг слегка скосил глаза по особому и увидел тонкую, но четкую струйку сырой маны втекающей в жезл. Надеясь, что к завтрашнему утру заполниться, Искандер решил себя выполнившим домашние обязанности. Сунув книгу с заклятьями под мышку, он отправился разогревать остывший чай. И попытаться найти в холодильном шкафу еще что-нибудь вкусное к приходу Шатаны.

Шатана не замедлила явиться. Что ее выгодно отличало от других девушек, так это то, что она всегда приходила раньше назначенного срока. К тому же она обожала чай с вареньем и сладкими мятными сдобными булочками. Так что когда Искандер вошел в кухню, там за столом уже сидела Шатана, уверенно жующая булочки и огромного бутерброда, запивая все это ромашковым чаем.

Бутерброды это такие вкуснейшие жареные мясные черви, рецепт их приготовления просто ужасен, но вкус... Стоит попробовать разок и вы уже начинаете присматриваться к каждому червяку, гусенице и личинке с немалым гастрономическим интересом.

Шатана без всяческих помех прошла в дом. Охранные чары дверей спокойно пропустили ее в дом, слово-ключ она знала, очень часто гостила у Искандера во время ученичества и студенчества, и не была обременена такими вещами как этикет и вампирская вежливость.

— Слушай, Искандерито, у тебя масло кончилось, так что я чуток воссоздала, правда оно северянское, бят.

— Мм... вкусное,— Искандер быстро схватил и отправил в рот одного бутерброда, густо намазанного слегка зеленоватым маслом,— Шатанито, дашь копию.

— Так и знала, что тебе понравится, держи,— Шатана провела рукой и в воздухе засветилась мягким зеленоватым светом сложное плетение заклятье трансформации, превращающее некоторое количество воды, или воздуха в соответствующий кусок северянского масла.

Искандер потянулся за копией, но пригляделся к плетенке, и его рука остановилась на полпути.

— Шатанито, на севере есть коровы там, или олени?— Искандер кое-что заметил в плетении, что-то очень знакомое и тесно связанное с его специальностью и учебой.

— Заметил, да?,— Шатана улыбнулась зловещим образом,— ничего, слушай, Искандерито, ты же привык есть жареных червей, что ты имеешь против выделения их ближайших сородичей.

— Я ем бараньи котлеты, но не ем их какашки,— лишь выучка зельевара, способного не моргнув глазом слопать или выпить что-то, от чего самого гнусного падальщика вывернет желудком наружу, и спокойно ждать результата, не дала Искандеру опозориться,— только не говори что это северянское масло.

— Конечно же не северянское, бят, ты только что слопал отличного бутерброда намазанного сальным выделением южного...

— Червячного удава..., я помню этот прикол. А ты сама что ешь, неужели то же самое?

— Ну выражение твоего лица стоило того, да и намазала я чуть-чуть... Ты что это улыбаешься? Бят.

— Ага, бят.

— Сам то сколько съел, а улыбается,— Шатаны погрустнела и обиделась.

Ее не тошнило по причине того что она когда то, во времена ученичества, уже пробовала этого "северянского масла", причем в количестве намного большем, чем то что съел Искандер.

— Ладно Шатана, не обижайся, к тому же у меня есть отличное средство, как раз от сального выделения этого клятового удава. Никаких огромных бородавок и синих пятен. Рецепт еще во время студенчества написал, будешь?— Искандер пошарил в кухонном шкафу и достал оттуда коробочку с аккуратно упакованными пилюлями.

— Да ладно, не надо, у меня есть чем лечиться,— Шатана напряглась и смешно надула щеки.

Внутри ее что-то громко забурлило, лицо покрылось разноцветными пятнами, которые тут же исчезли, и бурление прекратилось.

— Вот и все, я так любую заразу могу к кляту переварить, бят,— похвасталась Шатана и, подмигнув зельевару, схватила с блюда мятную булочку.

Искандер съел пилюлю, положил коробочку на место, прислушался к внутренним ощущениям, и подошел к плите, подогреть чуток остывший чайник.

— Слушай, Искандерито, насчет нашего похода, что-нибудь выяснил?— Шатана провела рукой над какашками червячного удава, замаскированными под северянское масло, беззвучно уничтожая их.

Копии в отличии от оригиналов очень просто уничтожить, достаточно нарушить целостность трансформационного плетения и "пуфф..." обратно выделяется почти вся потраченная на плетение мана.

— Вроде нас отправляют расправиться с каким-то магом, вроде бы темным, хотя не берусь судить. Но посмотреть по документам, отличнейший человек. Помогает крестьянам безвозмездно. Лечит, исцеляет, даже оживляет. Увеличивает им надои и урожаи. Защищает от разных чудовищ. По сравнению с ним, мы с тобой— злобные жадные темные колдуны.

— Заполняет закрома родины... бят. Неужели он не заплатил налоги в Гильдию,— Шатана творила в блюде настоящее северянское масло.

Искандер краем особым образом скошенного глаза подсмотрел плетение. Теперь там уже отсутствовали знаки "хааримахас", обозначающие в зельеварении выделение южного червячного удава. Значит, есть можно.

— Вряд ли, обычно маги живущие и покровительствующие мелким деревенькам не состоят в Гильдии,— Искандер поставил горячий чайник на стол и достал из шкафа чашку.

— Ну прям твой дядя Харум, только добрый и заботливый, бят.

— Да уж,— дядя Искандера, обладающий жутко крутым нравом, жил и работал в Просбурге, и вмешивался в жизнь городка очень редко, и то только чтобы от него наконец отстали.

— Тогда зачем нас отправляют,— Шатана стала творить к маслу какое-то закусочное заклятье.

Это был ее конек. Легкая, вкусная закуска к чаю и пиву. Шатана в свое время сэкономила этим многим сокурсникам многие и многие медяшки. Которые тогда казались большими деньгами для вечно голодных студентов.

— Шатанито, хватит творить закуску, сейчас я разогрею жаркое. Все равно заклятыми закусками не наешься.

— Это не те закуски, что я раньше творила, они на самом деле насыщают. За пять лет на Севере от нечего делать и не такому научишься.

— Ну ладно, но жаркое все равно разогрею, а то пропадет,— Искандер поставил на плиту горшок с тушеными вместе с мясом олекминсами (этакий элитный картофель), луком и чесноком,— А насчет миссии не уверен, совсем неуверен.

— В чем не уверен, Искандерито?— Шатана как раз закончила творить закуску, на скромном кухонном столе к бутербродам и булочкам присоединились тарелки из иллюзорной бронзы наполненные пирожными, компотами, строганиной и нарезанной замороженной печенью табба, специального пищевого оленя.

— В том, что цель нашего похода этот добрый заботливый маг. Я думаю,— Искандер проворно выхватил из тарелки кусочек печени и кинул в рот,— Мм... я думаю что нас во время похода будут к чему-то склонять, а кому легко убедить в чем-либо молодого мага как не старому боевику во время битвы со злобным некромантом. Ты ведь как никак дочь головы крупного северного поселения и правнучка сильного шамана, если не бывшего короля шаманов.

— Ага, а ты племянник Харума Грозного, который в свое время поколотил Роколина, бят. Думаешь эта хитрая месть?

— Роколину мстить мне не с руки. Если дядя Харум узнает, то архимагу несдобровать. Тут что-то другое, какая-то хитрая интрига,— Искандер снял с плиты горшок с закипевшим жарким и поставил на стол,— Но почему именно нас? Полно совсем незанятых более опытных магов. И награда чересчур щедрая. Да за такой приз даже архимаг не погнушался бы сходить в деревню.

— Слушай, Искандерито, оставь это. Клят с ним, по ходу разберемся. Лучше попробуй компотику, да и строганинки. Я ее теперь с тонким слоем сальца творю. Вкуснотища, бят.

Искандер с Шатаной съели все, что было на столе, кроме бронзовых блюд, которые как только были опустошены— тут же исчезали. Конечно, им в этом помогли, очень скоро наверх поднялся Бетхад и поздоровавшись с гостьей, тут же стал поглощать печень в неимоверных количествах. Хар— не любил плетеную магическую еду, она казалась ему водянистой, а иногда просто исчезала во рту, так и не проглоченная. Зубы кошачьего демона способные рвать нити заклятий и заклинаний, обходились с нитями пищевого волшебства сходным образом. Но плетеная Шатаной печень не рвалась у него в зубах. Может потому что Хар— широко разевал пасть и глотал куски печени целиком. Кроме Бетхада к обедающим присоединился мелкий зверек, которого Шатана извлекла из сумочки. Эта явно был грызун, вроде беллки, огромного хвостатого грызуна весом под сто с лишним килограмм, только очень маленький и хвост совсем не пушистый. Совсем похож на крысу, если бы не огромные круглые уши, пушистый хвост и растерянная белличья физиономия.

Искандер подумал было что это неизвестный ему северный зверек, как бы не так, это оказался могучий ишаб, обитатель уровневого мира, не соседнего как например Бетхад, а того мира к которому имеют доступ одни лишь шаманы или духовники. Его подарил Шатане прадед, великий шаман в одной из своих предпоследних ходок в Верхний мир нашел для своей правнучки хранителя, правда при переходе из духовного мира в реальный могучий дух-сторож почему-то ужался до крысиного размера. Шатана носила его в сумочке практически всегда, почему она не показала его Искандеру еще утром, это по той причине что она привыкла к нему за пять лет как да и просыпался зверек очень редко, лишь во время еды, да не какого-нибудь перекуса или там чашечки кофейного молока, а серьезного набивания желудков и обильных ужинов. Ел зверек неимоверно много. Как в него столько влезало было просто удивительно. Даже Хар— обладающий очень хорошим аппетитом проигрывал ему. Может демон Хантун живущий в канализации смог бы с ним сравниться, но упоминать Хантуна во время еды это верх неприличия. Некоторых и стошнить может.

После того как компания умяла весь обед с булочками, бутербродами, плетеными закусками и жарким, Бетхад и мышеобразным ишабом тут же ушли на боковую. Грызун заснул прямо в блюде с пирожными, то есть на блюде уже не было пирожных лишь спящий. Бетхад лишь сказал, что с радостью присоединится к походу, и отправился в подвал, естественно спать. Хар— любил это делать, иногда, когда получалось, мог беспробудно проспать трое суток.

Покончив с едой, Шатана, позабыв про свое обещание потренироваться в метаморфировании, тут же убежала в город, за той таинственной вещью, которую она приехала покупать для семьи. Искандер убрал и помыл посуду, не руками конечно, специальным моющим и убивающим разную заразу телекинезом, вычитанным в той же полезной хозяйственной книге. Потом он отправился к себе в лабораторию, где начал готовиться к походу. Это целая наука, взять с собой лишь то, что нужно и непременно пригодится. Но в связи с тем что задание гильдии было чересчур расплывчатым, Искандер провозился в лаборатории до вечера, пока не запихнул в поясную сумку зелья первой необходимости, в специальную коробку еще полторы сотни различных снадобий и, конечно же, алхимические приборы и инструменты с самыми используемыми в рецептуре ингредиентами. Потом Искандеру пришлось еще всю ночь закачивать в жезл нужное волшебство.

Так что к утру, он был заспан и выглядел сильно помятым. Впрочем, как и Бетхад, который забравшись на невозмутимого верблюда залез в сумку, притороченную к седлу специально для него, и заснул. Искандер чуть было не опоздал на встречу с Финголином и Шатаной у "Правой привратной башни". Благо, что демонический трехгорбый верблюд мог бежать со скорость недоступной даже сверхбыстрому юрбинскому скакуну. Шатана пришла на своих двоих. Кроме изящной сумочки перекинутой через плечо и модного пояса с непременными магическими атрибутами, такими как жезл, нож, поясная сумочка, поклажи с собой у нее не было. Боевой маг сидел в огромном прочном бронзовом кресле (неужели летающий артефакт?), да еще и с пространственными карманами. По бокам, на спинке и под сиденьем на кресле красовались аккуратные дверки покрытые "тудыть-сюдыть" рунами.

— Ну, все в сборе, поехали,— боевик легонько шлепнул ладонью по налокотнику.

Кресло, как и ожидалось, взлетело и запарило на высоте где-то полутора метра над землей.

Искандер пригласил было Шатану прокатиться на верблюде, но та гордо отказалась. Сказала, что им повезет, если сильно от нее не отстанут. Врет, конечно, никакому метаморфу не угнаться за трехгорбым верблюдом и летающим креслом.

— Ээ... уважаемый Финголин, я надеялся, что мы сперва обговорим цель нашей миссии, наши последующие действия, если честно, из этих документов, что дал уважаемый архимаг Роколин, многое не ясно, точнее ничего не ясно,— Искандер поравнялся с летящим боевым магом.

Скорость была в пределах нормы. Шатана бодро изображала пешую прогулку. В городе не разрешалось гонять. Как Искандера не поймали за правонарушение, когда он спешил на место встречи, было просто удивительно. Обычно по утрам за каждым деревом прячется дорожный патрульный с магическим полосатым жезлом.

— А что тут говорить, выезжаем на восточную дорогу, и едем до сотого километра, затем на развилке поворачиваем...,— Финголин забросил в рот леденец из жестяной коробочки, которая появилась в руке мага прямо из воздуха, и предложил один Искандеру.

— Нет, уважаемый Финголин, я имел ввиду не путь, а именно цель нашего похода. Зачем нас и что мы там будем делать?— Искандер взял из коробочки один синий леденец и незаметно положил в карман, к его леденцовому коллеге.

— Ну, а ты разве не читал...,— боевой маг закрыл коробочку и растворил ее в воздухе.

— Да, уважаемый Финголин, я прочитал все, что там было несколько раз, но смысл ускользает от меня. С кем мы имеем дело: злобный некромант, спятивший колдун, а может, налоги вовремя не заплатил?

— Ээ... помолчи парень, выедем за границу города, там я тебе все объясню,— маг внезапно нахмурился.

Искандер испуганно замолчал, угораздило же что-то не то ляпнуть, теперь ему покажут как лемминги веселятся.

Шатана, прислушивавшаяся к беседе подобралась и что-то зашептала себе под нос. Неужели обновляет заклятья и заклинания. Кстати она так и не отстала от них, а наоборот еще вырвалась вперед, хотя и двигалась вроде бы неспешным прогулочным шагом. Каким после обеда выгуливают своих комнатных домашних пукимонтов старые тетушки, проводящие по средам у себя дома заседание благонравных девиц. А по субботам партию в лото и мятный чай с мятными же булочками.

Проехали городские ворота, хотя они только формально назывались воротами, просто две могучие гранитные колонны, на вершине которых сидит по золотому дракону. Статуй конечно, настоящие драконы улетели в другие миры еще лет пятьсот назад. Да и вряд ли согласились бы сидеть на колоннах.

Прошли те времена, когда города были окружены могучими стенами и бастионами, с которых так удобно поливать неприятеля кипящей смолой и гвоздить арбалетными болтами. Кстати Безымянный город, которому совсем скоро исполнится ровно две тысячи лет, никогда не имел никаких оборонительных стен, валов и рвов. Никогда толпы вооруженных магов не защищали свой город от захватчиков. Так как захватчики, великие завоеватели древности и "потрясатели вселенных", хоть и были злобными и кровожадными людьми, имели кое-какие мозги. А любое разумное, или хотя бы полуразумное существо знает, не хочешь неприятностей— держись подальше от магов. Даже с добрыми намерениями маг чрезвычайно опасен и непредсказуем.

К тому же неразумных захватчиков, кои все таки имелись, при подходе к Безымянному городу ждали дожидались те самые золотые драконы, сидящие на колоннах. Не ради красоты конечно, хотя ради красоты тоже. Целых восемь пар золотых драконов, по паре на каждые городские ворота. При приближении врага драконы оживали, взлетали и сжигали армию злодеев к кляту, надо ли говорить что каждый маг, живущий в городе, во время этих действий давал драконам часть своих сил. А в городе живет почти что тридцать тысяч магов. Чудо что золото, из которого в натуральную величину, размером с большой просторный дом на семью из четырех человек, отлиты и откованы драконы, не плавиться от такого притока магии.

Проехав ворота, отряд еще некоторое время молча двигался по дороге. Здесь было уже чуток меньше народу, и потому Финголин увеличил скорость полета своего кресла. Искандер на верблюде поспевал за ним спокойно. Знаменитый демонический верблюд мог бегать раз в пять быстрее, особо не утруждаясь. А вот Шатана чуток отстала. Даже остановилась на мгновение, но потом быстро нагнала их. Правда уже в явно метаморфированном виде. Вырастила себе длинные птичьи ноги, устроенные совсем не по человечески, чьи ноги идеально приспособлены для ходьбы и совсем никудышны в беге, благообразно одетые в изящные штаны. Не перья же на ногах выращивать. Это как-то не эстетично. Но не это беспокоило сейчас Искандера, его волновали совсем другие проблемы. Например, проблема выживания в будущем разговоре с боевым магом.

Отойдя от стен города километров на двадцать, маги преодолели этот путь за полчаса, Финголин свернул с дороги в придорожную закусочную станцию. Искандер с Шатаной с обреченным видом свернули вслед за ним. Финголин приземлил свое кресло и, не вставая с него, возвел вокруг себя и подошедших молодых магов защитный купол, практически идентичный тому, что используется при поединках чести. Только сверхпрочный хрусталь магического поля был замутнен и в нем проглядывались какие-то странные серые разводы. Кажись, это было заклятье отвода глаз, теперь все люди будут неосознанно стараться держаться подальше от этого купола, невидимого снаружи на самом деле. Невидимый-то невидимый, но если, бодро шагая по собственному двору, врежешься лбом во что-то крепкое наверняка призадумаешься, что за клят тут происходит. Ничего нет, а шишка на голове уже с яблоко. Потому и выдумано было заклятье отвода глаз. Чтобы никто не мешал магам разбираться или серьезно, очень серьезно поговорить.

— Слезай с верблюда Искандер. Шатана. Мне надо с вами серьезно поговорить,— Финголин встал с кресла, которое тут же отлетело в сторону, к краю купола и замерцало каким-то защитными чарами.

Искандер соскочил с верблюда, который смачно сплюнул на землю и тут же растворился в воздухе, под удивленным и одновременно восхищенным взглядом боевого мага. Шатана спешно приняла нормальный облик и начала перебирать в сумочке бронзовые пластинки с матрицами, которые она всю ночь мастерила у себя в спальне, выбирая самый подходящий для битвы с боевым магом. Магом тридцать лет занимавшимся наращиванием сил, да к тому же бывшим отличником. Единственная матрица, которая смогла бы тут пригодиться, это была бы матрица Героя, которой конечно не было и, кажись, уже никогда не будет. Да и то вряд ли, конечно бывалый опытный Герой любого мага разорвет на мелкие куски, ну почти любого. Но копия все равно остается копией.

Неужели Искандер чем-то обидел боевого мага или чего-то не понял. На всякий случай он незаметно открыл замок поясной сумки, чтобы в случае чего выхватить зелья.

— Слушайте, Искандер, Шатана. Я не люблю всякие интриги и хитроумные планы, как мой дядюшка Роколин. И я можно сказать сам не до конца понял всё, что там было задумано. Я знаю лишь одно. Мы едем в ту деревеньку, и будем действовать по ходу дела.

— Так значит, вам неизвестно что там происходит. И зачем мы туда едем.

— Мне отведена маленькая роль. Следить, как бы вы не убились и кое-что еще.

— Что же уважаемый Финголин?— Искандер нащупал в сумке горлышко кислотной бомбочки.

Шатана начала потихоньку изменяться во что то жуткое и боевое.

— Вот это!— Финголин щелкнул пальцами и наслал на молодых магов Невидимую Смерть.

Искандер с Шатаной упали замертво.

Тем временем далеко, хотя не в таком уж и далеко, всего в полутора днях пути на магических летающих креслах, старый добрый Харим отвесил своему ученику отличнейший подзатыльник. Звук был таким, будто щелкнули хлыстом. Это говорило о том, что старик просто достиг совершенства в отвешивании подзатыльников. Ученик обиженно засопел, но не шевельнулся. Конечно, если бы он шевельнулся, то его разорвало бы на куски, ведь он держал в руках поднос, на котором находился обед учителя.

Учитель Харим, как истинный южанин и настоящий мужчина любил острое. И потому на подносе кроме овсяной каши с копченым салом и злым тажидикским луком, ячменных лепешек с чесноком и тмином и кувшина горячего имбирного пива с красным острым перцем находилась крошечная бутылка жгучего до невозможности соуса под названием "Отрыжка огненного духа".

Когда-то, в давние времена, этот соус зельевары использовали вместо своих излюбленных взрывных бомбочек. Пока однажды какому то кретину, среди достойных алхимиков, впрочем как и у всего остального человечества и нечеловечества, такие тоже встречаются, пришло в голову пошутить над коллегами и подмешать взрывоопасное зелье в общий котел с солдатским кулешом. Дело происходило во время очередных пограничных стычек с Меарком. Как же был удивлен этот кретин когда все маги-бойцы слопали ненавистную им кашу и потребовали добавки. Зелье способное разорвать человека на кусочки или снести дом, оказывается, придавало блюду отличнейший вкус и пикантность. Правда той же ночью весь отряд, за исключением зельевара-шутника, провел в кустах борясь с собственными кишками, пытающимися выйти на свежий воздух. Из-за чего собственно и был проигран тот территориальный спор. Маги не смогли оказать поддержки солдатам, и Меарк отхватил плодородную долину. Правда, это не пошло ему впрок. Через пару дней разгневанные и измученные диареей и изжогой маги сожгли и разбомбили все к кляту и поубивали кучу меаркцев. Тем не помогли даже их хваленые демоны-защитники, чудовищные абабарамсы и ужасные апапапачи.

Вот такой вот соус, в свое время сыгравший значительную роль в военных конфликтах прошлых лет стоял на подносе и грозился отправить ученика на Очень Большую Ярмарку, то бишь на тот свет.

Из-за того что богов, Небезумных богов, просто огромное количество они устраивают ярмарку, где каждый бог хвалит свой посмертный мир с максимальной громкостью и пышностью.

Потому парнишка то и не двигался, даже если бы ему начали отрезать ногу он бы не шевельнулся. Ногу можно вырастить заново, а голова с кишками одна на всю жизнь.

— Глупый мальчишка, ты что, хочешь, чтобы я с голоду умер,— заорал добрый Харим и с яростью выхватил поднос из рук приготовившегося разорваться на клочья ученика.

Как ни странно бутылочка с соусом не взорвалась. Ученик облегченно перевел дыхание и побежал в подвал, продолжить порученное задание, зубрение наизусть длиннейшего бессмысленного стиха написанного йохуддинскими рунами.

Как только мальчишка скрылся из виду Харим, осторожным движением положил поднос на рабочий стол, на котором он только что препарировал гигантского зайца, и таким же осторожным, но быстрым движением взял с подноса соус и поднес к свету. Так и есть, реакция уже пошла. И если бы старый маг незаметно не заморозил бы бутылочку, ученик получил бы пару синяков это точно. На самом старике Хариме висело несколько очень мощных щитов. А на ученике лишь "щит зельевара", чтобы супом не ошпарился, и "щит мага", чтобы поленом палец не на ноге не зашиб. Так что взрывной волной парнишку в любом случае приложило бы качественно.

Старый маг прошептал самое популярное заклинание алхимиков "успокоения жидкостей" и разделил взболтавшиеся и соединившиеся реагенты соуса, уже готовые взорваться и лишить его обед пикантности. И потом на этом же столе, не испытывая никакой брезгливости, некромантам она вообще не свойственна, от вида распотрошенных животных, орущих в своих клетках гомункулов и кое-чего еще, принялся за свою жгучую и изжоготворную еду.

Покончив с едой и посмотрев как там в стеклянной банке, из под сулнитарских гигантских огурцов, растет метаморфизованная заячья печень, добрый Харим подлил туда немножко воды с медом и сахаром. И вышел из прозекторской. Почему он там кушал? Харим сам бы затруднился ответить, тем более на первом этаже башни у него находилась просторная столовая. Может быть вид распотрошенных животных и частей человеческих тел с безумными и не очень гомункулами повышал ему аппетит? Все может быть.

Как бы там ни было, добрый Харим пошел в свой кабинет, разбирать почту, сегодня утром горгулья из Безымянного Города принесла в клюве целый пакет важных документов и рекламных брошюр. Каменная тупица куда-то дела почтовую сумку и теперь мучилась. Сев в удобное мягкое кресло, когда-то давным-давно зачарованное на лечебный мягкий массаж, добрый Харим разорвал обертку пакета и высыпал содержимое на стол. Обертка бывшая на самом деле защитным заклятьем, а по сути лишь твердой иллюзией, тут же испарилась.

Среди рекламной мишуры, тщательно защищенной от сглаза и проклятия, но не настолько чтобы Харим не смог послать по остаточному следу ауры писавшего буклетики заклятье "Позор-Поноса" или "Пук-Пук", поздравлений с различными праздниками, всего на территории Харессеи было подсчитано, что на триста шестьдесят девять, нет уже на триста семьдесят пять дней всего насчитывается семьсот с лишним праздников, и непременного письма от тетушки Анкапанкеи, старухе уже лет двести с лишним, а она до сих пор ходит бодрячком, был пакет из Гильдии Магов Безымянного Города.

Клятская сила, неужели опять? Харим смел со стола всю лишнюю бумагу, некоторые буклеты и поздравления противно завизжали, внутри них сидели мелкие говорильные бесы, и надорвал обертку гильдийской посылки. Но вдруг остановился, подозрительно огляделся и взмахнул рукой, активирую чары секрета, наложенные на весь кабинет. Тут же комнату накрыла "непроницаемая пелена", настолько непроницаемая, что особо нервные Небезумные боги ухватились за свои небесные мечи и грозовые копья. Им показалось будто демоны украли у них кусочек мира-пространства, но потом, поняв что исчезла лишь комната с добрым Харимом, успокоились.

Добрый Харим это такой человек, у которого ни один демон не смог бы украсть что-либо. Даже не смог бы сбежать, наоборот, бывало, добрый Харим ходил за разными вещами в темные демонические миры. В тех мирах его называли по разному, но никогда "добрым". Если убрать все матерные выражения и грязные ругательства, ведь мы с вами как никак культурные люди и нелюди, то Харима в демонических мирах звали просто Харимом.

Тем временем "Пелена" окутывающая комнату достигла такой степени плотности, что даже описать в рассказе то что прочел в гильдийских документах старый маг Харим стало просто невозможно. Скажу лишь то, что когда Харим вышел из кабинета, то был он зол и ругался так скверно, что открыл портал в темный мир и оттуда выпал мелкий волосатый демон, который испуганно закричал и попытался убежать, но тут же был раздавлен и унесен на опыты в поликлинику ... тьфу ты, в лабораторию. Даже демонов становиться жалко, когда за них берутся такие добрые люди. Да еще в таком скверном настроении.

Конечно же, Искандер с Шатаной не умерли.

Вообще Невидимой Смертью можно было убить лишь абсолютно не владеющего магией человека, к тому же абсолютно не верящего ни в одного из Небезумных богов, ни в Светлое Будущее. Хотя и поговаривают, что это всего лишь один особо хитрый из Небезумных богов взял себе такое звучное имя чтобы привлечь людское внимание. Не верить в богов тем труднее, когда эти самые боги чуть ли не каждую неделю спускаются в тварной мир. Рекламируют себя самым откровенным образом, говорят с верующими либо проворачивают темные делишки. Ведь любой мало-мальски владеющий магией человек как-нибудь да и сотворит, более или менее работающий, ментальный блок. У магов же окончивших учебу мощнейший ментальный блок стоит всегда. Ну, почти всегда и почти у всех.

Потому Искандера тяжелое и невидимое заклятье просто толкнуло в голову так, что он упал на землю. Блок ментально поскрипел, но выдержал мысленный удар. На Шатану, ставшую каким-то ужасным монстром, заклятье совсем не подействовало. Так как она была уже не совсем человеком. Она просто упала на четвереньки, новая форма атаковала именно из такой позиции.

Искандер мгновенно выхватил из сумки нащупанную кислотную бомбочку и лежа швырнул в Финголина. Шатана— чудище же выплюнула из зубастой пасти струю парализующего яда. Боевой маг активировал на себе "Доспех Яда", кислотное облачко бомбочки и струйка яда бессильно стекли на землю. Трава тут же завяла и обуглилась.

Искандер все не вставая выстрелил в Финголина двумя самыми мощными в своей жизни файерболами. Шатана прыгнула, метя магу в бедро. Финголин поймал файерболы голой рукой, причем одной. Руны на ладони чуть-чуть засветились, поглощая и расщепляя энергию ударов. И с силой пнул Шатану ногой, обутой в "стальной башмак", специальное заклятье выдуманное для давки особо злобных южных черных тараканищ. Шатана никогда в жизни не видела этих самых тараканищ, даже не знала что это за существа такие, но на будущее решила остерегаться их. Потому как заклятье для их давки вполне годилось для давки горных каменных ящеров, кем она и была в данный момент, тоже. Броня на ящерообразной башке Шатаны раскололась от удара. Зубы и рога просто искрошились в щебень, а ее саму отбросило аж к самому краю купола.

Искандер, все еще лежа(он что совсем вставать не собирается?!), выхватил из футляра магический жезл, под завязку заполненный боевыми заклятьями, заклинаниями и маной. И выпустил сразу три заряда подряд: "летающее лезвие", "стальной кулак" и "огромные кулаки как бы из воздуха, но крепкие". Самые мощные боевые заклятья из имеющихся в наличии у Искандера, которые можно применить против единичной цели.

Конечно, одного человека тоже можно спалить "драконьим дыханием" или искрошить "хрустальной бурей", но это все равно что "стрыллядь по варабью из поушки", или как говорят не используя ныне модный сленг сетевых медиумов, бить сверчков кувалдой. К тому же Искандер не знал и просто не мог творить волшбу такого высокого уровня как "буря" и "дыхание".

Финголин рассек "летающее лезвие" выпущенным под хитрым углом маленьким, но особо прочным видом "хрустального дротика". "Стальной кулак" разбил вдребезги ударом кулака. Не стального, а того, что прилегает к руке, собственного костно-мясного, просто наполнив руку особой духовно-телесной боевой маной, называемой фуреку. Последнее же заклятье боевой маг проткнул двумя острыми иголками, вылетевшими у него из под ногтей указательного и среднего пальцев.

Тут мимо мага проскользнула быстрая и смертоносная кошачья тень. Это Шатана обернулась боевым черно-белым тигром, вместе с какими южане бывало воевали супротив армии Великого и Вечного Блентама. Чудовищные удары чудовищных лап с не менее чудовищными когтями прорвали таки "щит мага". Но под щитом, как и следовало ожидать, оказался "хрустальный блок". Блок с треском разорвался, но вместо того чтобы просто распасться, полыхнул огнем и подпалил Шатане морду. Шатана заревела от боли и тут же была откинута прочь мощным боевым телекинезом. Настолько мощным, что от удара об стенку купола у несчастного опаленного черно-белого тигра треснули ребра.

Тем временем Искандер нашел нужное зелье и быстренько проглотил его. Финголин с радостью прочел заклинание ускорения, чтобы быть на равных с зельеваром, проглотившим аналогичное зелье. Искандер со скорость пули (это такие стальные шарики, которыми стреляют специальные скорострельные арбалеты), метнул в боевика несколько бомбочек. Заклинание, на которое требовалось чуток больше времени, чем выпить тридцатиграммовый пузырек, дало малюсенький шанс зельевару.

Взрыв бомбочек прозвучал почти одновременно. Разбился еще один "хрустальный блок". Выплеснувшаяся энергия сожгла без следа следующие две бомбочки, зато на третью огонь подействовал как ключ. Бомба взорвалась, и на месте мага возник водяной шар диаметром метров в четыре. Водяные бомбы в одно время использовали для борьбы с пожарами, это только потом додумались поглощать огонь реверсивной руной.

Пока маг выплывет из шара или найдет нить разрыва заклятья, удерживающего воду в таком состоянии пройдет несколько драгоценных секунд, которые понадобятся Искандеру и Шатане чтобы... клят. Финголин просто рассек шар каким-то заклинанием и теперь стоял весь мокрый, исходящий паром и стремительно высыхающий, сжимая в руке хрустальную алебарду. На хрустальной алебарде горели красным драконьи и синим йохуддинские руны.

Финголин улыбался, эта парочка ему определенно нравилась, ребята не будучи боевыми магами чуток проняли его. Вот мантия промокла и кажись чуток порвана. А хотя нет, это еще с прошлого раза, когда он бился со спятившим на почве весеннего гона огненным вирмом. Финголин с легкостью взмахнул хрустальной алебардой, которая на самом деле весила очень мало и была всего лишь твердой иллюзией, очень твердой и прочной. Боевой маг вращал и вертел ею в воздухе, плетя сложные смертоносные и красивые узоры.

Искандер с трудом, от ужаса сковавшего его члены, заставил себя выпить два зелья, усилившие его и сделавшие его кожу прочнее рыцарского доспеха. И активировал "призрачного убийцу драконов" из жезла. В руке зельевара появился огромный полупрозрачный меч, длиной с человеческий рост. По фехтованию магическим оружием у Искандера всегда были самые плохие отметки. Он даже однажды умудрился на уроке отрезать себе руку "драконьим мечом". Причем ту самую в которой и держал тот самый меч. Шатана принявшая более или менее человекоподобный облик, этакий рыцарь в толстенных костяных доспехах, местами, в сочленениях и сгибах, покрытый мелкой чешуей, призвала к себе хрустальный шест. Любимое, но в то же время и простейшее из призывного оружия. Хотя честно сказать Искандер вообще не имел и не умел призывать призывное оружие, так и не научился превращать свою мысль в смертоубийственную хрустальную вещь.

Шатана так же лихо, как и Финголин, стала крутить и вертеть шестом в воздухе, и несмотря на толстенную крепкую броню и двухсоткилограммовый вес ни в чем не уступала Финголину. Искандер свободной рукой вытащил из пояса еще несколько бомбочек и, без всяких затей выставив меч вперед, пошел на Финголина, который только улыбнулся этой простоте и поманил зельевара пальцем. Шатана напала на боевика. Искандер бросился в атаку, помочь Шатане.

Как ни странно Финголин не разрубил Шатану на половинки и более того, костяная метаморфомаг уверенно теснила Финголина. Тот успевал лишь защищаться. Хрустальный шест со страшной силой бил по хрустальной алебарде. Сыпались разноцветные искры, в воздухе отчетливо пахло озоном, шум разбивающегося хрусталя казался просто оглушительным. Хотя ни одно из оружий не то, что не разбилось, даже не было поцарапано. Ведь очень трудно поцарапать смертоносную мысль.

Искандер метнул в Финголина пузырек с хитрым зельем называемым "невероятный зеленый рост" (сверхудобрение, его еще называют пыльцой Галдаридрели, родители явно не любили своего ребенка, и друидским ээ... гумусом, да гумусом). Тут же, из-под земли взвились зеленые плети, мгновенно опутавшие боевого мага. Чрезвычайно гибкие и невероятно прочные, человеку такого не разорвать, и совсем не горючие.

Боевик, как и следовало ожидать, активировал "огненный пояс" и подпалил траву и броню Шатане, не на миг не прервавшей своей яростной атаки. Плети, несмотря на то, что земля, из которой они так споро выросли, спеклась в шлак, ничуть не пострадали. И настолько плотно окутали Фиголина, что тот просто превратился в зеленый кокон, из которого торчали руки, держащие полупрозрачную алебарду, и отбивающиеся от ударов шестом.

Искандер зашел сзади и издалека, благо длина меча позволяла, осторожно ткнул острием в спину мага. Треснул и рассыпался еще один хрустальный блок. Искандер еле успел отпрыгнуть в сторону. Меч в его руке тут же испарился. Мощная струя магии, разрушающей боевые заклятья, вырвалась из бреши и достала-таки не очень прыткого зельевара.

Все щиты Искандера распались, плети локально засохли, шест Шатаны чуть было не испарился, но выдержал, лишь утончился и стал прозрачнее. Но тут видать Финголину надоело возиться с ними.

— Все, достаточно,— громко сказал боевой маг.

И Искандера с Шатаной придавило и вжало в землю, распластав их как ящериц. Шатана еще пыталась сопротивляться, но даже ее могучие мышцы, метаморфизованные и сверхуплотненные, не могли совладать с силой давильного заклятья "небесный пресс".

— Вижу, что вы хороши. Думаю, вы прошли первую проверку,— сказал Финголин и одним универсальным движением брови избавился от привязчивой растительности и восстановил все слои защиты, разрушенные молодыми магами.

Шатана прорычала что-то похожее на ее любимое "бят".

— Так я и подозревал, это все таки экзамен,— прохрипел Искандер теряя сознание.

Пара ребер было явно сломано, а рука и нога вывихнуты. Пресс оказался слишком тяжел для молодого зельевара, без щитов мага весьма легко уязвить.

— Нет, но что-то похожее,— это было последнее, что расслышал Искандер.

А потом на его снизошла блаженная тьма и легкость. "Не может быть, чтобы я потерял сознание", подумал Искандер, "меня, наверное, усыпили, я не мог потерять сознание..."

Когда Искандер очнулся, он лежал на тонком жестком матраце на хрустальной кровати. Рядом на хрустальном стуле сидела Шатана и что-то увлеченно рассказывала Финголину, творящему на, догадайтесь каком, столе блюда, наполненные разной снедью. Они находились все там же, зельевар чувствовал легчайшее давление магического купола. Но над головой вместо туманной ряби защитного купола расстилался цветной шелк походного шатра.

Кажется, в одной из сумок трехгорбого верблюда был походный шатер. Такой стандартный магический шатер, который изнутри больше чем снаружи, не продувается ветрами и не протекает, не горит и не тонет, не плачет, не стонет. В котором тепло и сухо, прохладно и свежо, по вкусу конечно. В котором уже стоит и печь, и стол, и кровать, и ковер, и кресло, и даже представьте себе миниатюрный иллюзион-театр в небольшой стеклянной коробке.

Так вот в шатре, в котором лежал Искандер, было все упомянутое, плюс огромный оружейный шкаф, по магическому фону, зельевар принюхался, которого было понятно, что там хранятся по настоящему серьезные вещи. Попахивало богами, то ли боги отковали часть этого оружия, то ли кто-то из них был убит им. И еще в шатре размещалась кузница, лабораторный стол со всем прилагающимся и мастерская. И свернутый вовнутрь себя какой-то уродливо-четырехмерный книжный шкаф. И много чего еще, казалось, что шатер был больше чем башня Искандера. Как оно и было на самом деле. Финголин много, да что там много, всегда путешествовал. Но это вовсе не означало, что он не любит комфорт и уют. И потому походный шатер был обустроен не хуже полноценной башни мага.

Искандер сел на кровати. Шатана приветствовала его дружеским тычком в глаз. Благо амулет с "щитом мага" восстановился и глаз зельевара не вытек на шелковые простыни хрустального ложа.

— Ну ты и дрых, бят,— сказала Шатана и уставилась на смущенного своей слабостью Искандера ожидая ответа.

— На самом деле Искандер, ты был без сознания всего пять минут, пока я, с помощью Шатаны, раскладывал шатер,— улыбнулся Финголин.

И закончив творить плетеную закуску, пошел доставать из кухонного шкафа, естественного и обязательного атрибута всех и любых магических шатров, серьезную настоящую еду.

— Я не терял сознания, меня усыпили,— мрачно буркнул зельевар и нашарил в поясной сумке зелье исцеления.

— Не трать зелье Искандер, я уже исцелила тебя, представь себе у тебя оказались сломаны ребра и нога, и рука вывихнута. Ээ... так что с тебя хвост лемминга,— Шатана вытянула руку,

Искандер машинально достал из кошеля серебришку и собрался было положить ей в ладонь, но Шатана ударила его по руке и выбила монетку. Выбитая монетка, пару секунд повисев в воздухе, влетела обратно в кошелек и застегнула его изнутри.

— Ты что Искандерито... ой, Искандер озверел? Я же пошутила, с тебя хвост лемминга, бят. Это вроде шутки. Я же тебе рассказывала, На Севере когда идешь к шаману, то несешь ему еду, одежду и пару лемминговых хвостиков. Настоящие шаманы не берут денег.

— Не помню. И откуда я достану тебе лемминговы хвостики. На Безымянный город они не разу не нападали. Да и на Старбург тоже.

— Нападешь на вас, как же. Даже лемминги это понимают. А вот на Севере они лютуют зверски. Представь себе, чуть не сожгли наше селение два года тому назад, зверюги, бят. Но слава Небезумным богам, я была дома. Как раз придумывала новую матрицу, и всех спасла. Обернулась в костяного рыцаря и разогнала всех. Бят. То есть леммингов. Кучу хвостов добыла, можно целый год к шаману ходить. Ежедневно. Так то, бят.

— Ладно, как-нибудь расплачусь с тобой, когда лемминги сунутся в Безымянный город. Мне нужно подышать свежим воздухом. Я, пожалуй, выйду.

Шатана разве только не светилась от самодовольства. Но на то у нее были свои причины, она в отличии от Искандера, всегда хвалившегося своей нечувствительностью к боли, не потеряла сознания. Ха-ха.

Искандер пощупал свои бока. Ребра и вправду были исцелены на славу, пятилетняя практика пошла на пользу Шатане. А то в прошлый раз, когда она лечила его ожоги, а это было еще во времена студенчества, с него страшнейшим образом кожа слезла вообще со всего тела. И он стал похож на анатомический мышечный атлас. Больно было ужасно, на славу Небезумным богам, мимо проходил взрослый маг и исцелил его в пять минут. Правда, перед этим грозил сжечь Искандера, тот показался ему сбежавшим из лаборатории особо опасным спятившим гомункулом.

Искандер молча слез с хрустального ложа и, провожаемый внимательным взглядом Финголина, без слов вышел из шатра. Правда для этого пришлось топать и топать, пока он не обратил внимания на вышитые золотыми нитками стрельчатые узоры на огромном ковре, застилающим всю поверхность шатра, ведущие к двери. По ним Искандер мигом, за пару шагов, добрался до полога шатра и вышел на улицу.

Как и следовало ожидать, снаружи шатер оказался просто крошечным. Будь он изнутри таким же, каким он был снаружи, то в него могли влезть и постоять внутри Искандер с Шатаной, но никак не мускулистый Финголин с огромной кучей всякого добра. Выйдя, Искандер смачно сплюнул на землю. Плевок зашипел, завертелся и на его месте появился самый трехгорбый и самый невозмутимый верблюд на всем свете, на одном из горбов которого сидел и ругался на сложнейшем вирсекарском языке кошачий демон. Слава Небезумным богам, что демоны при всем своем желании не способны вызывать своих собратьев из чужих миров. А то ругань Бетхада запросто бы открыла портал в темные миры, чем их неприятные жители не преминули бы воспользоваться.

— Хозяин, клят, ты что делаешь? Почему не разбудил меня? Такого боя лишился, эх...— все демоническое и кошачье кипело и клокотало в Бетхаде.

Проще лишить демона части тела или пищи, чем хорошей драки.

— Ты ничего такого не пропустил Бетхад, успокойся, ради Небезумных богов,— кошачий демон мгновенно успокоился.

Искандер непроизвольно использовал повелительное слово, чего не наблюдалось за ним ранее. Разве что один раз за пять лет совместного проживания, но это совсем другая история.

— Повинуюсь хозяин...— чересчур успокоенным сказал кошачий демон.

И, спрыгнув с верблюда, встал рядом с Искандером в отвратительно раболепной позе.

— Ты что Бетхад? Приди в себя,— Искандер яростно защелкал пальцами, сгоняя с Бетхада пелену подвластия, наложенную дядей Харумом, ради безопасности любимого племянника.

— Хозяин, что это было? Зачем так делаешь? Зачем повелеваешь? Я же обижусь,— Бетхад возмущенно засопел, опустил уши и поплелся в шатер.

И сразу же забыл про свою обиду. Трудно быть обиженным, одиноким и угнетенным, когда тебя радостными криками, кричала Шатана, приглашают за обеденный стол, наваленный такой кучей еды, что можно было бы накормить от пуза целую семью вечно голодных и ненасытных речных троллей.

Искандер ругнулся про себя. В последнее время с ним стали твориться разные неприятные вещи. Вот, например, только что использовал повелительное слово. А ведь сам в душе считал его неэтичным, и думал, что такое следует использовать только против темных демонов, а не серых, таких как Бетхад.

Мрачный маг-зельевар подошел к верблюду, с иронией в глазах наблюдающим за этой сценой, и снял с него сумку с припасами и инструментами. Если разрешит Финголин, Искандер намеревался использовать лабораторию боевика и увеличить запас боевых и исцеляющих зелий, а также магических и химических бомбочек.

Разумеется же, к его припасам никто не прикоснулся, и вообще они были тут же забыты и отложены, в сторону, на черный день, ведь хрустальный стол, совсем немаленький, ломился от еды достойной императоров. Шатана постаралась во всю, тем более Финголин одолжил ей могучий артефакт, трансформирующий обычную ману в пищевую и хранящий ее. Так что стол был просто завален плетеной закуской, разной степени легкости, в стиле "Крайний Север". То есть много мяса и рыбы, разнообразнейшей. Одной только строганины было пять различных видов.

Сам же Финголин сплел изумительной красоты и невероятно вкусный торт из крема, суфле, безе, птичьего молока, творога и мороженого. Которое к тому же сверху было обильно полито шоколадом, сулнитарским персиково-огуречным ромом, кисло-сладким морковно-мятным соусом и посыпано кокосовой и шоколадной стружкой, глазурью и толчеными кедровыми орехами. Вкуснотища. И ко всему этому на столе красовался горшок с овсяной кашей. Не магически-плетеной, как закуски с десертом, и не бесконечной, как сверх-противная каша из легендарного горшка-каши Меререленина. А самой что ни на есть обыкновенной, сваренной из овсяных хлопьев на молоке с медом и патокой, с тмином, корицей и мятой, посыпанной земляными орехами, огненными семечками и обжаренными в меде зернами воздушной кукурузы, и все это щедро сдобрено северянским маслом. Озвереть как это вкусно.

Все славно пообедали и подкрепили свои силы. Плетеная закуска Шатаны, усовершенствованная и потому насыщающая на самом деле, восстановила силы потерянные в бою с Финголином. А десерт боевика взбодрил и пополнил запасы маны, также сильно оскудевшие. Каша тоже всем пришлась по душе, то есть по желудку. Крошечный защитник Шатаны, ушастая крыса даже залезла в горшок, слизать со стенок остатки. Во время обеда маги шутили и рассказывали друг другу всякие сплетни, то есть все это делала Шатана, особенно сплетни. Как она умудрилась за неделю набрать в городе столько сплетен уму непостижимо. Искандер тоже радовался, Бетхад больше не обижался на него и рассказывал анекдоты про Тамбурина— "нехорошего человека". Например, вот один, как-то приходит демоница Хантун к Тамбурину и говорит..., нет, этот анекдот неприличный, и потому его рассказывать не буду. Финголин молчал и, не забывая уплетать еду за обе щеки, слушал молодых магов и время от времени поддакивал им.

Покончив с едой, остатки плетеной закуски, даже трем магам с двумя демонами не съесть столько, превратили обратно в сырую ману и влили в пищевой артефакт. Искандер попросил разрешения у Финголина занять на время и использовать лабораторный стол. Финголин разрешил и, мало того, вскрыл пакет с ингредиентами для зелий, ежемесячно высылаемый Гильдией магам-мастерам, и безвозмездно отдал Искандеру в пользование. Искандер очень обрадовался и все хотел заплатить, но Финголин отказался и пригрозил ему высылкой в Нехорошее Место, если он еще раз предложит заплатить за подарок. И тут же продемонстрировал угрозу.

Боевой маг взмахнул рукой и зычным голосом крикнул слово-ключ, открылся портал в Нехорошее Место, откуда было с ужасным и зловещим смехом сунулся какой-то демон, но увидев посерьезневших молодых магов, схватившихся за жезлы, и боевика, спокойно и лениво посасывающего мятный леденец, тут же смутился, извинился, убрал за собой грязь и попросив разрешения у Финголина с невероятной скоростью прыгнул в портал и скрылся в глубинах своего измерения. Финголин щелкнул пальцами, портал тут же закрылся, а Искандер взял на пользование пакет с ингредиентами и на заметку "впредь не сердить боевого мага". А то и впрямь забросит в Нехорошее Место.

Финголин сплел из хрусталя еще один стол, который выскочил из ковра с такой скоростью, будто за ним гнались какие-нибудь столообразные налоговые инспектора, и на который Искандер взгромоздил свои приборы. Финголин, чтобы не смущать Искандера подозрениями насчет выведывания секретов, вежливо отвернулся к заскучавшей Шатане, пытающейся достать своего хранителя из горшка, и завел с ней разговор, что-то насчет матриц и пищевого плетения. Искандер, ничего ни смыслящий ни в том ни в другом, не стал прислушиваться.

Хотя дядя Харум много раз ему говорил: "Держи уши востро, знания для мага никогда не бывают лишними, даже если это известная тебе и заезженная до полнейшей прозрачности тема, ну хотя бы файерболы". Хотя честно сказать Искандер знал про них довольно таки мало, то есть совсем мало, ну знал, как сложить универсальную стихийную руну, наносимую магам по окончанию студенчества на ладонь, в руну огня, чтобы стрелять файерболами. Мог перевернуть полюса руны, чтобы поглощать огонь, и все. Такого трюкачества, как ловить огненные шары, как это сделал уважаемый боевик, он не мог, да и вряд ли когда-либо смог бы, для этого надо долго и опасно учиться. Так что Искандер предпочитал заниматься своими делами, а не лезть куда не надо с огромными оттопыренными от любопытства ушами.

Как это делает Тамбурин-"нехороший человек", весьма преуспевший в разного рода мутных, а иногда, хотя в большинстве, абсолютно безумных делах. Или как это делал один совсем молодой маг, как его там, ах да, Гарпотерин, этакий сверхлюбопытный парень, сующий свой нос во все дыры, какие только есть на свете. У него еще шрам такой был на лбу, в виде неприличного органа— подслушивал кого не следует. Кончил он плохо, какой-то маг старой закалки, не страдающий излишним человеколюбием и исконно харасской рефлексией, прибил бедолагу. Искандер подозревал, что это мог быть его дядя Харум.

Искандер решил пополнить запасы кислотных и взрывных бомбочек. Это довольно просто и требует от зельевара только осторожности и прыткости. Осторожности— чтобы ничего не разбить или перелить-недолить, и прыткости— чтобы успеть отбежать, прежде чем все разлетится к кляту. Поставив сердцевину бузины отмокать в азотной кислоте, Искандер занялся посудой, на которую еще над было наложить "заклятье зельевара", особое плетение магических струн, делающее ее бьющейся только по желанию мага и еще детонирующей свое взрыво-, кислото-, жабо— и просто опасное содержимое.

Пока Искандер налаживал свое коронное заклятье, а делается это быстро и просто, Шатана тоже уставшая просто так сидеть и просто так точить лясы, попросив разрешения у Финголина на использование мастерской и взяв у него лист бронзы, занялась своими матрицами. Достала гильдейский сборник метаморфоз, открыла там самое полезное, что нашла, и вырезала из листа жетон особой формы и размера. Метаморфы вычисляют эти параметры по особым формулам, учитывая пропорциональность, принадлежность к виду, физиологию и еще кучу всякой всячины, связанной с ними и с формой того существа, но обычно в сборниках даются цифры или приблизительные расчетные установки. И достав из своей сумочки тончайшее золотое зубило с серебряным молоточком, усердно гравировала на этом жетоне сложнейший рисунок.

К тому времени, когда бузина полностью растворилась в кислоте, Искандер уже закончил с посудой и даже успел приготовить пару пузырьков исцеляющего зелья. И все это под пристальным взглядом Финголина, который из-под полуопущенных век наблюдал за молодыми магами. Не специально конечно, просто так, с привычки. Если тридцать лет проводить все свое время в сражениях, поневоле научишься быть предельно осторожным и недоверчивым. Боевой маг удобно расположился в огромном мягком кресле целиком вырезанном из лукроморской березы и легонько посапывая, неужели опять сосет леденцы, спал чутким сном человека, привыкшего ко всяким неожиданностям.

К счастью, не только Финголина, но и всех окружающих, так как заспанный маг становится во много раз опаснее чем обычно, в ближайшие пять часов, ровно столько варил зелья Искандер и выбивала схему матрицы Шатана, ничего не случилось. И потому через пять часов выспавшийся Финголин с молодыми магами, свернул свой шатер, погрузился на летающее кресло и полетел дальше.

Рядом бежал трехгорбый верблюд с задумчиво шевелящим губами Искандером, у него опять что-то не получилось или наоборот что-то получилось во время работы. За ними успешно поспевала Шатана, на метаморфизованных птичьих ногах, но потом, устав, плюнула, и с разбегу запрыгнула на верблюда. Благо места на демоническом скакуне было много, при надобности еще кого-нибудь можно было подсадить. Верблюд никак на это не отреагировал, лишь Бетхад ругнулся во сне, Шатана в прыжке ударила коленом короб, в котором он лежал.

Зато Искандер обрадовался, ему стало кому рассказывать что тут что-то не так. Финголин посмотрел на ручные часы, часовой жук был на трех часах, а минутный на сорока. "Скоро"— подумал Финголин и бросил в рот еще один леденец. "Чую, скоро что-то случиться"— в свою очередь подумал сверхчуткий к разным неприятностям Искандер. "Интересно, где можно достать такой шатер, надо у него взять плетение того торта, рецепт каши вроде я взяла, куда деть лишнюю бронзу, у Искандерито выжжена дырка на мантии, где мой беретик, глупый верблюд, клят забыла вернуть ноги, что-то я думать устала"— думала Шатана, беспощадно тормоша своего, опять заснувшего, хранителя.

Добрый Харим вскинул руку и прокряхтел "Восстань". И земля вспучилась и лопнула, явив белому свету белоснежный хрупкий скелет. Скелет испуганно озирался и от удивления безуспешно протирал свои пустые глазницы. Парнишка, ученик доброго Харима, сжал кулаки, но не сдвинулся с места и не издал ни звука. Ему уже доводилось видеть кучу скелетов и ужасно изуродованных трупов, ведь как никак он был учеником мага-некроманта. Правда, до этого учитель ни разу не показывал ему самовыкапывающихся мертвецов, только в прозекторской, надежно защищенной магическими куполами, готовых обработанных зомби. Послушных воле любого способного держать в руках тяжеленный камень с руной "подавления бунта нежити"(хотя на самом деле таким хитрым и жутким способом добрый Харим укреплял мускулы своего ученика, некроманту кроме крепкого желудка требуются еще и не менее крепкие руки).

Самовыкапывающийся мертвец опасен тем, что еще сохраняет чуток свою индивидуальность. То есть ненависть нежити к любому живому существу и непременное желание увеличения своих сил путем потребления человеческих мозгов. Пока его, конечно, не образумит некромант, или просто здоровый мужик с тяжелой кедровой или осиновой дубиной, желательно обитой серебряными полосками и такими же шипами. Хрупкий на вид скелетик обладает невероятной силой. Откуда эта сила проистекает неизвестно никому кроме самих молчаливых некромантов. И потому можно строить только догадки, ведь некроманты очень неразговорчивые ребята. Недаром их называют "трупаками".

Скелет, наконец, пришел в себя и вспомнив про свои прямые "нежитьские" обязанности, хищно оскалив зубы, двинулся на ученика. А тот все пытался вспомнить нужное заклинание. Или хотя бы на крайний случай имя одного из Небезумных богов, отгоняющее нежить. Говорят, есть такой бог, то бишь его имя. Добрый Харим, видя замешательство ученика, сухо кашлянул, нежить не видела его, стояла к нему спиной. Скелет обернулся и мгновенно прыгнул.

Прыгнул обратно в дыру, откуда только-только выбрался. Хоть мозги нежити давно усохли, но даже костным мозгом можно было понять, что шутки со старым магом чреваты неприятностями, даже уже давно умершим существам. "Стоять"-прохрипел старый маг. Нежить, почти добравшаяся до заветной могилы, заскрипела зубами от досады и остановившись встала смирно. Руки по швам, пятки вместе, носки врозь, не сутулясь, выпятив грудь и подобрав живот. Хотя какой живот может быть у скелета.

Харим подошел к скелету, подозвал ученика с саквояжем, и, достав оттуда щипцы, стал проверять косточки восставшей нежити на прочность. Кости оказались средней крепости. Сгодятся для недоумков из Гильдии.

"Скелет, будешь слушаться этого парнишку. Если что, ты знаешь, что я с тобой сделаю"— скелет вытянулся в струнку, и если бы у него было легкие, горло, язык, губы и прочие говорильные органы, непременно бы гаркнул "слушаюсь ваше-вашество!".

Ученик незаметно для Харима перевел дыхание, теперь за свои мозги можно было не беспокоиться. Теперь скелет рассыплется в труху, но не тронет и даже в случае чего спасет его, ценой своего полнейшего уничтожения. Также будет слушаться его и выполнять разумные приказы. Прямо как голем Азимина. Ну тот, которому еще снились всякие сны, который из дерева фигурки вырезал, и сделал себе приличный капитал на этом, и нянчился с многочисленными племянниками и внучатыми племянниками великого големостроителя. А потом и вовсе каким-то дурацким образом стал человеком.

— Эй, мальчишка, что встал, быстро ко мне,— парнишка, еще не заслуживший имени, хотя до поступления на учебу его звали Халдин, побежал к учителю, ковырявшему землю маленькой лопаточкой на острие посоха.

Скелет метнулся вслед за ним, как верный пес.

— Что молчишь, говори, клятская сила, говори,— жутким голосом хрипел кому-то Харим, воткнув в землю лопаточку посоха и проворачивая его по ходу солнца.

Ученик со скелетом конечно же молчали. Ученик Халдин еще не был достоин человеческой речи. Добрый Харим придерживался старой школы обучения, когда ученик должен был сперва абсолютно промолчать целых три месяца, чтобы выработать характер.

— Слушаю тебя, добрый Харим,— пророкотала и завибрировала сама земля.

Неужели старый маг так неуважительно разговаривает с духом земли? Ученик со скелетом затряслись от страха перед могуществом старого мага.

— Мне нужны неучтенные кости и трупы. Много,— Харим скорчил жуткую гримасу.

Кажется, это была улыбка. Или что-то около того. Уж чересчур была зловещей, не разобрать как следует.

— Есть здесь недалеко заброшенное кладбище. Но последний месяц там неспокойно. Что-то там с землей не то. Даже я не могу разобраться. Похоже на проклятье, но его невозможно разрушить или снять. Даже мне, духу самой земли.

— Месяц говоришь, показывай, где это место,— Харим несказанно обрадовался.

Если найти неупокоенный погост, да еще и проклятый, то можно сэкономить огромное количество времени. Да и свое горло тоже. А то и горло сорвешь, каждый раз кричать "Восстань". А громко крикнуть, чтобы услышали все скелеты, было невозможно. Вчера добрый Харим перебрал холодного солодового кваса с базиликом и хреном и охрип.

Неупокоенный погост это целая толпа злобной нежити, обладающая особой смертельной магией и силой, изначально неприсущей обыкновенным подымаемым скелетам. Это хорошо, очень хорошо. Тем более времени осталось совсем мало, а надо сделать так много.

Добрый Харим, ведомый духом земли, бодро двинулся в сторону места собрания нежити, пришедшей в себя и чуток окрепшей после Тамбуриновской бомбы "серого тлена". Ученик и его верный скелет двинулись следом.

Пользуясь тем что учитель Харим не видит, так ему казалось, ученик вручил скелету тяжеленный кожаный, многомерный вывернуто-ввернутый во многие миры и измерения, саквояж, набитый подручными инструментами и прочими атрибутами мага-некроманта. Скелет безропотно взял его и зашагал вслед за учеником. А потом догнал его и через некоторое время сухими костяными пальцами отвесил тому просто замечательный мастерский подзатыльник. Какой мог отвесить только добрый Харим, и ученик понявший, что его ленивый обман раскрыли, взял саквояж обратно и угрюмо посмотрел на скелета, невероятно довольного собой.

Через некоторое время три фигуры растворились в тумане, неожиданно появившемся в близлежащих кустах, как это бывает в дешевых магических иллюзион-постановках, для нагнетания напряженной и таинственной обстановки. И действительно, откуда туману взяться в пять часов дня. Для полной дешевизны и второсортности картины не хватало лишь зловещего хохота и удара грома с ветвистой молнией, на внезапно потемневшем небе. Которые, слава Небезумным богам, не последовали вслед за туманом.

Искандер ехал на верблюде уже шесть часов и начал уставать. Вот Финголину хорошо, сидит себе в удобном кресле, даже спинку опустил и спит богатырским сном. Хорошо хоть не трясет на верблюде. А то бы было совсем плохо. Наездник из Искандера совсем никакой. Шатана последние четыре часа тоже совсем никакой собеседник. Нащупала в сумочке свежевырезанный бронзовый жетончик и навивает на собственноручно выгравированную матрицу плетение трансформации или просто спит и бормочет во сне.

За последние шесть часов Искандер пробовал спать, не получается. Полистать и перечитать задание. Но после того как листки чуть не унесло ветром, отказался и от этой затеи. Тогда попробовал восстановить запасы маны, понадобилось всего минута, чтобы привести себя в полный порядок. Неосязаемый и невидимый синий пузырь, находящийся где-то между желудком и мочевым пузырем, быстро был наполнен свежайшей пригородной маной. Десерт Финголина, огромный воздушный торт, был не хуже пузырька с жидкой концентрированной маной.

Говорят, что боевики еще помимо огромного манного пузыря еще и напитывают энергией все свое тело. Конечно, емкость тела довольна специфична. Например, фуреку, особая боевая телесная мана, лучше всего впитывается именно в тело и совсем плохо в пузырь. А лучшее место для праны, легкоусвояемой воздушной маны, конечно же, легкие. Но как говорится, иногда и чар пригодиться может, и запас карман не тянет. Тем более напитанные боевой маной мышцы сильнее, кости прочнее, а кожа глаже и эластичней, без всяких морщинок и бородавок. К сожалению, молодой маг не умел напитывать свое тело маной, впрочем, он умел варить отличнейшие мази от морщин и бородавок.

Также Искандер зарядил жезл заклятьями. Хватило полчаса, чтобы вплести в него все то, что он потратил на Финголина. Делать было больше нечего, что ужасало Искандера.

Ведь главное не сидеть просто так, никогда маг не должен сидеть просто так. Любая секунда потраченная на Пустоту может приблизить бедолагу-мага на шаг к этой зловещей внепространственной сущности. Ведь как говорил один из безумных колдунов-некромантов прошлого, Шенцин: "Когда ты глядишь в Пустоту, не забывай что и она смотрит на тебя". Пустота может его захватить, и тогда, о горе, маг, полезный обществу, Небезумным богам, окружающей среде и себе, исчезает и вместо него появляется здоровенный толстенный лоботряс без конца хрустящий пережаренными нарезанными кружочками бутербродов и лежащий на мягкой кушетке, уставившись в стеклянную коробку домашнего иллюзион-театра.

Искандер посидел чуток в тлере, еще раз обкатать формулу "Силы Героя". Все как всегда получилось просто идеально, хотя на практике это выходило совсем по-другому. С горя Искандер вышел из тлера и хлебнул из фляги яблочный чай со всеми добавками. Что бы такое сделать? Может зачаровать что-нибудь? Хотя по части чар у Искандера всегда были трудности и не очень хорошие оценки. Так и быть, попробуем зачаровать какую-нибудь маленькую бесполезную вещицу. И такими чарами, которые можно наложить, не слезая с бегущего верблюда. Искандер похлопал себя по карманам в поисках ненужной вещицы.

В карманах молодого мага, коих было неисчислимое количество, находилось огромное количество нужных и полезных вещей, отыскать среди них хоть одно бесполезное поистине дело подвластное лишь великому магу и зельевару. Посудите сами, у Искандера было: четыре Вечных Пера, одно из которых протекало, но почему-то не чернилами, а сгущенным молоком, золотое стило, для выцарапывания рун на керамических плитках, блокнот с вырастающими страницами, многомерный вывернутый "тудыть-сюдыть" брелок на три сотни ключей, около тридцати пустых и наполненных различными зельями, восстановительного и боевого характера, пузырьков, флаконов и пробирок, бумажные пакетики с взрывчатыми и магическими порошками, огрызок ядовитого свинцового карандаша, пакетик с полосками сушеного белличьего мяса— лучшее средство для утоления первичного голода, пакетик с сушеными жабами и лягушками, для имиджа, ибо плох тот зельевар у которого в кармане нет сушеных жаб, выжимка из четырех пукимонтов (предельно опасная вещь, маг торопливо, но осторожно переложил ее в бронированный бронзовый сундучок), гранитные плитки с инструментальными рунами, огромная плитка воздушного молочного шоколада с начинкой из засахаренных мятных огурцов, какой-то артефакт, похожий на кусок деревяшки (подаренный дядей Харумом, невероятно сложное плетение и сверхбольшая плотность магических нитей), десяток медяшек, щипцы из хладного железа, острый серебряный ножик для резки особых трав, острый бронзовый ножик для резки особых грибов, острый золотой ножик для резки особых животных, и все это без ножен, и как это Искандер особо не порезался ими до сих пор, странно даже.

Еще в карманцах у него была одна прелесть— тяжелое золотое кольцо, с непонятными зловещими горящими рунами на внутренней стороне. Искандер надел его, проверить эффект. Все покрылось серым туманом, где на горизонте загорелся огненный глаз и маг почувствовал что стал невидимым, правда лишь визуально. Позор, даже аура не закрылась, не говоря уже о сегментации разума и поляризации течения мировых струй. Простое кольцо невидимости, таким никого не удивишь, да еще и плохого качества, ухудшает зрение при использовании. Кажись подделка тайкитского производства. Зельевар припомнил, что пару раз видал похожие руны на коробке поддельных таблеток для похудания, которые на самом деле оказались свернутыми в шарики крохотными жироедящими бесами, со временем вырастая вырывающимися из пупка хозяев. Также во время ревизии Искандер обнаружил: хрустальную ложку, зачарованную от пищевого отравления, хрустальный складной стаканчик "утолителя жажды", раскладываешь стакан и "пуф"— он наполняется свежайшей пузырящейся минеральной водой, насыщенной "мелкими круглыми кислыми штучками"(в Старбургском Урнирверсистетсе умные люди прозывают эти штучки "иноннами", в честь неприличной развратной богини Инонны, как бы принимающей возбуждающие ванны в такой жидкости) серебра и кислорода, хрустальную бусину, переносной вариант хрустального шара медиума, правда отключенную от медиум-сети, за неуплату, хрустальную фляжку на которой была косо приклеена этикетка с надписью "джиннн", внутри фляжки в густой золотистой жидкости плескался неприлично голый человечек размером с ноготок. И еще целая куча на первый взгляд не нужного, но на второй, более внимательный, с чуток скошенными глазами, очень даже полезного и ценного барахла. И, наконец, ненужный предмет был найден, отобран и подготовлен к зачарованию.

Это была пуговица, обычная медная, чуток позеленевшая и чуток погнутая. Сделанная из куска самородной меди путем резки и шлифовки, старая, не раз менявшая хозяев. Искандер почуял слабый-слабый остаточный след их аур. Как она прежде не была зачарована, просто удивительно. Емкость самородной пуговицы была ужасающей, чуть меньше чем у золота. В нее можно было вплести два, а то и три заклятья.

Искандер достал свою книгу и открыл на странице озаглавленной "Наложение чар". Да уж, маловато будет. Только сама техника наложения, пара рун защитной и атакующей магии. Да еще чары "свежего ветерка", чары "невероятной остроты", чары "невероятной прочности", чары "невероятной эластичности". Не хватает только чар "невероятной скромности".

Придется выдумывать что-нибудь новое. Зачем Искандеру невероятно прочная или эластичная пуговица? Остроту же наложить не получиться. Для этого обязательно требовалось хоть какое-нибудь лезвие. Да и какой-прок от невероятно острой пуговицы. "Свежий ветерок" как артефакт не нужен совсем, ведь для него достаточно прищелкнуть пальцами. Как никак этому учат еще на первом курсе основного обучения, уже на третий месяц. А что если наложить на пуговицу заклятье лечения, пусть она лечит хозяина. Искандер ожидал, что в этом походе его ожидают значительные телесные и душевные раны. Молодой маг немного почитал про технику наложения чар на примере "свежего ветерка" и приступил непосредственно к зачарованию.

Искандер сжал в руке пуговицу и для начала закачал в нее сырую ману. Так будет намного легче ее обрабатывать. По крайней мере, так говорил дядя Харум. А уж кому-кому, а дяде Искандер верил беспрекословно. Раскрыв книгу на нужной странице-"заклятье исцеления", молодой маг сплел заклятье, и подвесил его в воздухе для наглядности, заставив светиться ярким красным светом.

Так попробуем метод попроще. Искандер силой мысли просто запихнул полученное заклятье в пуговицу, как делал это с жезлом, благо самородная медь позволяла это. И тут же почувствовал как заклятье самоактивировалось и вылечило его от ээ... ну от чего-то ничего. Короче ничего не вышло, пуговица все-таки не специальный магический жезл, чтобы хранить заклятья. Пуговица не должна была хранить лечебное заклятье, а сама стать лечебным артефактом.

Так, тогда пойдем другим путем. Искандер достал из кармана золотое стило и нанес на пуговицу руну. Самую простую руну на свете, руну замкнутости, то есть нацарапал круг. Чтобы руна заработала, Искандер вплел в нее обыкновенную плетенку из рабочей маны, три нити, скрученные и соединенные в кольцо. Так теперь в это кольцо запустим заклятье. Искандер вторично сплел "исцеление" и усилием воли запихал ее в пуговицу. Излечения не последовало. Значит что-то наверняка получилось. Но, скосив глаза, маг с сожалением заметил, что исцеление просто застряло и бьется внутри кольца, теряя с каждой секундой целительные способности. Искандер разорвал нить сдерживания, пуговица выстрелила заклятьем и вылечила курицу, мирно бродящую по двору в трех километрах от Искандера, от псевдо-куриного мора, наложенного нечистым на руку торговцем патентованными средствами от заграничного проклятья.

А что если воссоздать плетение в меди, сделать этакую плетенку например из бронзы или еще проще из окислов. А потом подвести впускные каналы плетенки для маны, то есть концы, к кругу, для того чтобы просто подзаряжать ее переработанной рабочей маной, или там ба-хионь. Можно, очень даже можно, попробовать.

Искандер напрягся и выпустил из-под ногтя большого пальца ментальные щупальца трансмутации. Трансмутация, как близкая к алхимии наука, была одним из часто используемых магом способностей. Искандер запустил щупальце в пуговку и заставил его принять форму плетения исцеления. Теперь коротеньким заклинанием изменяем состав меди, захваченной щупальцем. Ничего сложного, вроде превращения ее в золото или там серебро, для этого требуются инструменты и обряд посложнее. Просто окислим ее. Медь немножко посопротивлялась, но сдалась. И в пуговке возник объемный узор из окислившейся меди.

Искандер осторожно, чтобы не порвать, вытащил из пуговки свое ментальное щупальце и втянул его обратно под ноготь. Вырастить новое было ему не под силу в природных условиях. Для этого требовалась лаборатория, книги из библиотеки, настольные, а не карманные, рунные схемы и желательно дядя Харум. Искандер прижал палец к руне замкнутости и выпустил крошечную порцию рабочей маны. Пуговица равномерно заполнилась маной. Клят, забыл сделать медь закрытой, чтобы мана заполняла только нити из окислов. Как же это лучше сделать, ага придумал. Руна меди. Искандер нашел в книге изображение, донельзя простое, какое даже он мог бы нацарапать стилом в походных условиях. Что и было сделано.

Искандер нанес рунический знак во внутрь круга на поверхность пуговицы, с одним исключением, в саму руну он вписал знак запрета. Теперь через круг замкнутости ману можно будет впустить лишь в плетенку из окислов. Искандер так и сделал. Мана беспрепятственно влилась в рисунок, заставив его налиться невидимым красным светом. Зельевар, скосив до предела глаза, полюбовался своим творением. Теперь как же его активировать. Искандер приложил палец к руне замкнутости.

Ничего не случилось. Ах да надо же быть чуток раненым. Молодой маг острием стила расцарапал руку, из царапин вытекли капельки драгоценной крови мага (золотишка за литр, если брать в гильдейской лавке снадобий, на Теневом рынке можно купить раз в пять дешевле, правда есть риск самому стать товаром или донором поневоле). Пуговица осталась безучастна к жертве мага. Тогда Искандер порвал плетение замкнутости, приложив большой палец к кругу. Исцеления не последовало, вместо этого в палец мага втекло пара чар магии и все.

Клят, у него просто получился сосуд для маны в форме плетенки. Ведь все дело не в форме, а именно в том, что используются направленные нити, струи рабочей маны. Значит должно быть еще и продольная составляющая направления в узоре из окислов, для этого будет достаточно... Клят, чего же для этого будет достаточно? Искандер крепко задумался. Зачарование пуговицы целиком захватило его. И потому он даже не заметил, как впереди вдруг возникли две могучие фигуры.

Кресло и верблюд остановились. Хотя и то и другой могли бы без всяких неудобств для седоков прошибить каменную стену или раздавить любой легковооруженный отряд ставший у них на пути. Может быть, они остановились потому что две фигуры гармонично сочетали в себе и каменную стену и целый вооруженный отряд. Эти двое были троллями. Да не какими-нибудь, а самыми что ни на есть каменными горными. Всхрапнул и проснулся, проглотив синий леденец Финголин. Искандер очнулся и вырвавшись из плена раздумья чуть не выронил непокорную пуговицу. Шатана торопливо закрутила плетенку-паузу на узор второй матрицы, чтобы не начинать все сначала. Дух-защитник высунул тоненький блестящий носик из сумочки, принюхивался и засвистел. Бетхада не было слышно, лишь в коробе в котором он лежал зазвенели стальные иглы шерсти становящейся броней.

— Кхм... Доброй ночи, вам, любезные путешественники,— приветствовал путников левый тролль, больше похожий на кучу, метра в три с половиной высотой, беспорядочно наваленных друг на друга валунов по странному стечению обстоятельств принявших более или менее человекообразную форму.

— Рукх... Кха!— пророкотал правый тролль высотой в четыре метра, по сравнению с которым левый тролль был просто моделью для костюмов и звездой театра, как красавчик-инкуб Тмор Куаз.

— Доброй, любезные,— произнес Финголин с явным интересом.

Он ждал зрелища перед сном. Ясно понятно было, что эти двое ну никак не могут быть навязчивыми продавцами "Гбиройафла" (чудесного средства от всего вообще, особенно от излишка денег).

— Да вот хотел спросить, хороша ли дорога. Порядок ли на ней и не было ли каких-либо неприятностей?— левый тролль многозначительно похлопал себя по кожаному поясу, на котором у него висела целая коллекция доисторических ножиков.

То бишь ужасных инструментов, с длиной лезвия всего метр, из обсидиана, халцедона, слюды, кремня и хотя это и невозможно, полевого шпата.

— Гкарх... Укх!— подтвердил слова и обнадежил напарника второй тролль, и махнул дубинкой, или каким-то своим органом.

Кажись, это была рука, или же не рука...

— Да нет, дорога хороша, даже слишком,— Финголин краем глаз и ментальным зрением отчетливо видел, как Шатана стала приобретать практически сходную с троллями внешность, а Искандер опять перебирает в поясной сумке бутылочки с зельями.

— Это отлично, главное чтобы вам, любезные, в дороге всякие разбойники не встречались. Поговаривают, что в последнее время здесь стало неспокойно,— сказал левый тролль с очень серьезным лицом.

По крайней мере, камешки, обозначающие мимику, располагались на большом валуне, обозначающем лицо, очень серьезно.

— Какой кошмар. Этого не может быть? Куда же смотрят патрули,— боевой маг веселился напропалую.

— Да патрули не справляются. И потому приходится нам, честным жителям, выходить на дорогу и следить за порядком собственными силами.

— Но это же просто превосходно.

— Рыкх... Гхам!— подтвердил правый тролль и взмахом дубино-руки чуть не смахнул Искандера с верблюда.

— И потому у нас, у честных жителей, взваливших на свои слабые плечи тяжесть караульной службы, есть к вам крохотная просьба.

— О, внимательно вас слушаем. Любая просьба таких отважных и идейных жителей— закон для нас.

— Вы ведь маги, да? Я не ошибся?— просто так спросил левый тролль.

— Да, мы все могучие маги,— отчаянным голосом произнес Искандер, вдруг эти тролли испугаются и убегут.

Это грозный выкрик прозвучало невероятно испуганно и глупо. зельевар сконфуженно покраснел, Шатана хихикнула, Бетхад смущенно фыркнул.

— Так вот, любезные ээ... могучие маги, тем временем пока мы защищаем ваш покой и порядок на дороге, поля стоят не вспаханы, товары не проданы, подковы не кованы, и наши семьи начинают голодать.

— Укх...Хамах...— с грустью пророкотал правый и утер дубино-рукой слезинку из горной смолы выступившую во впадинке, изображающую его глаз.

— И чтобы наши бедные детки не голодали, мы просим вас поделиться с нами некоторой суммой денег. Совсем незначительной. В противном случае мы не сможем дальше смотреть за порядком на дороге. И на ней опять могут появиться разные опасные личности.

— Наверное, очень скоро?

— Почти мгновенно,— подтвердил тролль.

— Хмм... дайте чуток подумать,— Финголин задумчиво тер подбородок.

— О, конечно, думайте сколько угодно. Мы вас не торопим. Только не затягивайте, помните о наших голодающих детках.

— Укх... Рокголокх!— вспомнил про своих деток и всполошился правый тролль.

— Как можно забыть про детей. Не волнуйтесь у меня готов ответ. Искандер, Шатана, разберитесь с этими жалкими разбойниками.

Тролли взревели и вскинули оружие, левый вытащил свои каменные ножики, правый взмахнул дубино-рукой. Шатана мгновенно завершила трансформацию и спрыгнула с верблюда, вырастив в руках хрустальный шест. Искандер с исконной харасской рефлексией промедлил и был смахнут в верблюда дубиной, потеряв "щит мага". "Броня духов" судорожно исказилась, но выдержала удар. Из короба наподобие болта из скорострельного арбалета вылетел кошачий демон и выбил ударом хвоста кремневый ножик из лап, руками назвать это можно было с большой натяжкой, тролля вознамерившегося заколоть невинного верблюда. Который точным плевком чуть не снес троллю голову и тут же растворился в воздухе. Успев напоследок еще одним плевком разбить на кусочки ладонь, зажавшего жуткую рану на голове, разбойника.

Тролль ощупал свои повреждения, взревел, зарастил дырки в теле мгновенно застывшей глиной, и бросился давить Искандера своими огромными, колоннообразными ножищами. Шатана с шестом в руке билась, то есть с огромным трудом отражала могучие удары вооруженного дубиной тролля. Выглядело это довольно эффектно. Тролль похожий на кучу камней ростом четыре метра и девушка, сплошь заросшая костяной броней, ростом метра в три. Она за пять лет практики на Крайнем Севере научилась копить достаточное количество морфомассы для таких превращений. И, конечно же, для большей эффектности куча разноцветных искр, сопровождавших каждый удар. Как никак оба оружия, и дубина, и шест были невероятно магическими. Финголин же с интересом следил за боем, посасывая леденец, отлетев на кресле на безопасное расстояние от дерущихся.

Искандер выхватил из кармашка недавно найденный пакетик и бросил на землю. Пакетик беззвучно взорвался густыми клубами красного дыма, маскируя местность и дезориентируя тролля. Тролль пнул самый густой сгусток, но это был лишь дым. Зато из другого клуба вылетело стальное "летающее лезвие", одно из самых убойных заклятий зельевара, да еще не простое, а лихо закрученное и раскрученное, наверное от страха. Тролль выставил руку, защищая свою многострадальную голову, и ему отрезало пальцы, вместе со слюдяным ножиком. Зато голова осталась цела, весь заряд магии ушел на эти повреждения. Тут сзади Бетхад вспрыгнул и глубоко вонзил в каменную спину тролля свои прочнейшие когти и стал вибрирующими усами вырезать глубокие борозды на ней. Каменная крошка так и летела из-под его усов. Тролль вывернул руку под невозможным для человека углом и схватил кошачьего демона, в его лапах больше похожего на милого крошечного котенка. Бетхад отбивался всеми четырьмя лапами, промежуточные оказались зажаты, но это приносило мало пользы. Кот, даже демонический, супротив тролля не противник. Другой рукой, той на которой функцию отрезанных пальцев заменила сама ладонь, разломавшись и согнувшись в нескольких местах, как каменная рукавица, тролль вытащил из-за пояса халцедоновый ножик и разрубил клуб дыма, откуда вылетел стальной диск. Но там уже не было меткого мага, зато из другого клуба начавшего уже редеть дыма вылетел "стальной кулак" и ударил по основанию вывернутой руки. Тролль от удара выпустил полураздавленного демона, это был единственный результат смертельного заклятья, способного пробить насквозь рыцаря в пластинчатых доспехах. Бетхад приземлился на лапы и отскочил в сторону, он приблизительно догадывался о чем сейчас думает хозяин. Такое бывает с демонами в пылу битвы.

В тролля полетела целая гроздь взрывчатых, разрывных, оглушающих и кислотных бомбочек. Грохнуло так, что двухтонного тролля отшвырнуло как котенка и прямо на увлеченно сосущего леденец, сидящего в кресле Финголина. Тот взмахнул рукой, и тролль врезался в хрустальную стену мгновенно выросшую из земли. Не хватило каких то полметра чтобы раздавить боевого мага. Финголин от такой наглости еще раз взмахнул рукой, что-то огромное, тяжелое и совершенно невидимое, наподобие " хрустальной кувалды", но побольше или "небесного пресса", но локальней и мощнее, припечатало к земле, точнее просто вдавило в нее, начавшего было подыматься тролля. Тролль от таких потрясений потерял сознание или притворился. Лучше притвориться мертвым, чем действительно стать таким.

Тем временем Шатана уверенно брала верх над своим противником. Она таки смогла мысленно дотянуться до артефакта морфомассы, выданного архимагом Роколином и активировать его. И тут же стала увеличиваться и толстеть, то есть увеличивать толщину и крепость костей, множить объем и плотность мышц, наращивать толщину костяных пластин брони и вообще. Короче она стала весом на тонны две больше и ростом в пять метров. С вышины такого роста, толщины и силы она хватила кучеобразного тролля по макушке своим, увеличившимся вслед за своей хозяйкой, хрустальным шестом, скорее хрустальным бревном. Да так, что бедолага присел и выронил, это все-таки оказалось оружие, а не часть тела, дубину. Маги победили.

Через пару минут разбойники лежали полностью разоруженные, крепко связанные "каменным бинтом" (разработано специально для троллей), и накрытые сферой подавления. Все заклятья работы боевого мага. Искандер с Шатаной даже не подозревали о существовании подобных удерживающих заклятий.

Финголин был невероятно доволен тем, что на них напали, ну может и не они это начало но..., именно каменные горные тролли. Шкура тролля, да и весь его организм очень хорошо противостоит магии, и только самые мощные заклятья и заклинания способны пробить ее или причинить хоть какой-нибудь вред. Тролли это такой народ, на создание которых Творец затратил максимальное количество всяких ценных вещей. Правда никто не намеревался пускать их на ингредиенты для зелий. Хотя Искандер и облизывался от таких жутких мыслей. Толченая шкура тролля, каленые глазные яблоки, зубы из цельных алмазов и еще некоторые органы. Это практически готовые снадобья или просто жутко дорогие вещи. Но тролли— мыслящие существа и потому они имеют такие же права, что и люди. Даже больше, так как они относятся к малочисленным народам Харессеи. И потому Финголин вызвал по медиум-связи наряд стражников для того, чтобы те задержали, судили и наказали разбойников по закону. Маги прождали где-то полчаса, потом передали троллей патрулю, дали показания, подписали, что надо, и поехали дальше.

— Это, наверное, тоже была какая-то проверка, — пробурчал Искандер, когда, покончив со всей бюрократией, они ехали по дороге.

— Нет, как ни странно это было само по себе. Тролли напали на нас по своей воле и инициативе,— невозмутимо ответил Финголин, посасывая леденец и осматривая каменный клинок одного из троллей, захваченный у того в качестве трофея.

— Скорее это мы на них напали,— продолжал бурчать Искандер.

Потратив большое количество бомбочек, он все не унимался. Было жалко бомбочки, демона, который, кстати по философски отнесся к своему поражению и крепко спал в коробе, и почти зачарованную пуговицу. Зельевар все-таки потерял ее в пылу битвы и так и не нашел.

— Да ладно, Искандер, успокойся, можно подумать тебе не понравилась драка. Бят, ты же, в конце концов, уделал бедолагу тролля,— сказала Шатана, подбрасывая и ловя огромную трофейную каменную дубину.

— Хорошо, я спокоен, но меня все равно терзают смутные подозрения насчет...

— Искандер, бят, ну хватит. А то у меня сейчас молоко скиснет.

— Какое такое молоко?

— Какое, кофейное конечно. Хочешь?— Шатана протянула Искандеру теплую наполовину опустошенную фляжку-стазис.

— Да, хорошо я попью молока, спасибо Шатана,— уже спокойным голосом сказал Искандер и, взяв фляжку, сделал огромный глоток обжигающего кофе.

Молоко полностью успокоило его и к тому же отогнало тревожное чувство вновь засвербевшее в его мозгу. Молодой маг блаженно улыбнулся, кажись в молоке было еще что-то помимо только самого молока. Но он этого не заметил. А мелкие-злобные-кругляшки, живущие у каждого человека в крови, засуетились, расщепляя расслабляющее снадобье-заклятье.

— Первый бой, ну тот который со мной, это действительно была проверка,— внезапно сказал Финголин.— Проверку, которую к вашей чести, вы прошли на ура.

— Ураа!— одновременно-радостно закричали Искандер с Шатаной.

Причем Шатана от этой самой радости так сильно зашвырнула трофейную дубинку в небо, что дубинка улетела за пределы атмосферы и отправилась странствовать в Великую Пустоту.

— Правда есть одно "но". Вы совсем не умеете работать в команде. Вроде бы и не мешаете друг другу, и не бросаетесь файерболами куда не глядя. И Шатана довольно грамотно отвлекала меня, пока Искандер подбирался ко мне со своим "драконьим мечом". Но:

во первых: метаморфозы выбранные Шатаной до самого конца были неудачны, пока конечно она не перевоплотилась в "костяного рыцаря", а все предыдущие формы, так, бесполезный расход маны и времени. Во-вторых: глупо использовать стихийную руническую магию для битвы с более опытным магом, даже если бы я и не поймал рукой файерболы Искандера, они бы просто погасли, ударившись в меня или более того, еще и восполнили бы запасы моей энергии.

— Ох-ох-ох,— только и смогли сказать Искандер с Шатаной.

Но в душе они, конечно же, были рады. Их похвалили, жуткая тайна чуток приоткрылась и главное они до сих пор живы.

— Не стоит печалиться, вся жизнь впереди,— обнадежил приунывших магов Финголин.

— Вся жизнь впереди-и-и..., а врагов— прокляни!— хором запели маги популярную студенческую песню боевиков.

И под нестройное трио голосов распевающих разные эстрадные песни, включая безобразно перепетую Асколином— бардом гоблинскую романтическую серенаду "мнирх хамдур лырлыр, куэрх харларнх лырлыр, бургурн ютирэм сиэмх эрйиринх", верблюд и кресло с огромной скоростью, по другому они не умели, растворились в наступающих сумерках.

Добрый Харим размахнулся посохом и от души врезал непокорному зомбяку по хребту. Вспыхнула тускло-красная искра и зомбяк со стоном распался в прах.

— Куда, клятый мертвяк, а ну назад, восстановись!— заорал Харим.

Он итак уже случайно ухлопал почти шесть отличных зомбяков, чтобы жертвовать еще одним. Зомби, превращенный в пыль попытался восстать из праха как птица Пендикс, ну та которая на протяжении тысячелетий терзает одноименный странный орган (у людей таких нет), одного из прикованных к Скале наказанных богов(их там штук четырнадцать). Но у пыли ничего не получилось. Лишь закопченные глазные яблоки с печалью, преданно смотрели из кучки, не будучи в силах выполнить приказ хозяина. Харим был могуч, но не настолько, чтобы уподобить зомби пожароопасной птице.

Население заброшенного кладбища никак не желало подчиняться воле некроманта. Странные зомби и какие-то перекрученные, переверченные во что-то ужасное скелеты все не успокаивались и лезли из всех дыр, лишь бы разорвать горло двух живчикам и одному своему, но подлому предателю. Ученик доброго Харима, имеющий как оружие лишь тяжеленный саквояж учителя, мог только убегать и молча наворачивать круги около некроманта, время от времени, молниями из жезла, распылявшего в порошок очередную нежить готовую вот-вот растерзать его ученика. Прирученный скелет орудовал вырванным из земли закаменевшим деревянным надгробным столбом, посвященным одному из Небезумных богов, чтобы он позаботился о душе умершего и закопанного под ним. Ритуальный столб действовал на странную нежить преотлично, и там где сломалась бы и стальная палица лишь крякал и отбрасывал мертвяков на десятки метров назад. И, кроме того, неприятно покалывал костяшки прирученного скелета. Впрочем, если бы не Харим, который накрыл его защитным магическим доспехом, то скелету пришлось бы туго и он бы давно распался. Как никак он был обычной честной нежитью, страшащейся Небезумных богов, по крайней мере, некоторых из них.

Харим сразу выяснил, в чем тут дело. Почему этот погост такой вот странный, но дух земли убежал раньше и потому Харим рассказывал все бегающему ученику.

— Все на самом деле просто... А ну лежать!— некромант взмахнул рукой и пришпилил "хрустальной сосулькой" зомбяка, устроившего в неглубокой могилке засаду на его ученика.— Там в середине кладбища, если мы только дойдем до туда живыми. Ну, я то точно дойду... находиться нечто, что испускает волны хаотической магии. Скорее всего, это— прохудившийся бочонок с магоактивными отходами. Клят!

Харим заморозил было целую толпу нежити, которые вместе, схватив огромную каменную колонну, сбили прирученного скелета и атаковали мага, на манер тарана, бьющего в ворота. Нежить заиденевела, но лишь чуток замедлила ход. Один из зомбяков вдруг превратился в огромный тыквенный пирог, это было эффектно, но не запланировано. Плетеная магия плохо работала против мертвецов, которые сами были насыщены и увиты струями хаотической магией по самое не хочу.

Харим, поняв, что следующее заклятье, направленное против нежити, может превратить его самого например в жабу, перестал творить плетеную волшбу и взялся за заклинания— магию слов. И при этом не переставал поучать ученика. Заклинания он проговаривал про себя.

— Или же стихийный выброс энергии. Как бы там ни было, наша цель остановить этот выброс, а то я пожалуй раньше ухлопаю всех неупокоенных, прежде чем они образумятся.

Добрый Харим закончил заклинание, и толпа заиденевевшей нежити с пирогом и колонной остановилась, чуток постояла, сбросила наземь каменный таран и повалилась на колени. "Серое подавление" довольно простое заклинание, но Харим вложил в него столько маны, что не просто обездвижил метвецов, а подчинил их своей воле и сделал своими верными слугами. Подчиняясь воле хозяина, мертвецы тут же окружили полураздавленного скелета, уже пришедшего в себя и воинственно размахивающего выдранным из земли надгробьем, и ученика некроманта, от страха ставшего бледнее самого бледного вампира, и встали неприступной стеной супротив своих бывших соседей по могилке.

А Харим, крикнув: "Ждать меня, охранять ученика, я скоро", смело направился в сторону выброса магии. Пришпилив на ходу нескольких мертвецов, сидевших в засаде "хрустальными сосульками". Это была жестовая волшба, и потому необыкновенные свойства здешних обитателей на нее не влияли. Совсем немного времени, боевой волшбы и Харим добрался до выброса магии. Защитные заклятья: "щит мага", "броня духов" и "доспех некроманта" затрещали и заискрились на нем, от напора дикой волны хаотической магии. Как Харим и догадывался, это оказалась свалка магоактивных отходов.

В глубокую яму были брошены и даже не закопаны бочки из хладного железа, в количестве десяти штук. Все бочки были насквозь разъедены ржавчиной, кислотой и агрессивной магией. Это можно было заметить по кускам бочек превращенных в ломтики зеленого пахучего снырдлахского сыра и в россыпи алмазов. Харим скосил глаза и чуть не ослеп от магического фона. Любое заклятье, даже самое простейшее, на таком расстоянии от ямы может исказиться и сдетонировать эту хаос-бомбу. И тем самым превратить весь лес в овсяную кашу или его самого в усатую надувную женщину. Придется действовать осторожнее.

Харим решил воспользоваться трансформацией воздуха. Он задумал превратить воздух над ямой в МИ-свинец (магоинертный, хуже хладного железа, но зато его можно трансформировать, а не трудно и нудно выплавлять в кузницах) и накрыть ее как крышкой. Надолго не хватит, но неделю продержится, потом конечно свинец превратится во что-то совсем другое. Но к тому времени Харим сможет что-нибудь да придумать. А пока надо закрыть яму, землю вокруг тоже придется превратить в МИ-свинец. И начать делать себе армию, пока молокососы из Гильдии не приехали.

Харим выпустил свой жезл и тот немного повисев в воздухе устремился к яме и лопаточкой на конце стал окапывать ее. Причем канавка образовывала сложный рисунок. Рисунок трансформации, причем не какой-нибудь, а тройной. Сперва воздух надлежало превратить в магическую бронзу, бронзу же в хрустальное золото, а золото в свою очередь в МИ-свинец. МИ-свинец можно получить и сразу, но надежнее все-таки через тройной цикл. Чем больше циклов, тем лучше качество, с этим даже маги не спорят.

Руны всех трех металлов были вписаны в рисунок, также как и их промежуточные формы, и процесс трансформации, указательные мерные знаки, показывали сколько именно воздуха будет превращено в свинец и какую он форму приобретет. Харим приступил к делу и начал проговаривать длиннющее и сложное заклинание. Посох его, летая рядом, бил мертвецов пытающихся напасть на некроманта со спины. Через пять минут воздух загустел и стал краснеть. Харим перевел дух и продолжил. Через минуту красный туман выпал и заполнил яму до краев. Еще через пару минут там, где стелился красный туман, уже сверкал расплав жидкого металла. Трансформация была завершена.

Излучение хаотической магии сильно ослабло. Теперь можно было без особой боязни творить плетеную магию. Харим быстро сплел сложнейшее "заклятье подобия" и бросил его в землю, во внутрь руны трансформации. Тут же на глазах почва, вокруг ямы заполненной быстро остывающим металлом, тоже засеребрилась МИ-свинцом. Интенсивность хаотического излучения упала совсем.

Харим улыбнулся и повернулся с подступающим мертвякам. Те все шли и шли на него, позабыв даже про ученика со скелетом и банду предателей, защищавших мелкого живчика. Земля была похожа на невкусный мертвячный блин, изрытый прожженными оспинами и бугрящийся воздушными пузырями. Почти через каждые два метра она вспухала и выпускала на свет, то есть сумерки, время подходило к вечеру, очередного мертвеца. Харим подозвал свой посох, сплюнул на землю, активировал "серое подавление" и прохрипел "Подчинись!". И они подчинились.

Наутро маги продолжили свой путь. Вчера они проехали еще пару часов, аж до полуночи и несмотря на зажигательные гориллийские песни и литр кофейного молока все-таки устали и решили переночевать. Искандер покопался в седельных сумках и действительно обнаружил в одной из них походный шатер. Конечно, внутренность шатра оказалась поскромнее, да и размеры меньше чем у финголинова шатра. Но зато вся мебель оказалась настоящей, а не хрустальной. Все-таки каким бы ни был хрусталь, даже мягким, теплым и лечебно-массажирующим, ему ни за что не сравниться с деревом, варранским пухом("с горного варана хоть шерсти клок"-поговорка гориллей) и натуральной хуруньей кожей. Также внутри располагалась прекрасная лаборатория, чуть хуже чем та что имелась у Искандера в башне. И главное, в шатре он смог вызвать к себе мерцающий сейф. Шатана осталась ночевать у него, и ушла в "гостиную", закуток с кроватью огороженной коврами, зачарованными на "пологом бесшумности", а вдруг гость храпит.

Наутро проснувшись, отдохнувшие маги, посвежевшие, хоть и слегка помятые, особенно Искандер, который спал в одежде и на кушетке, обильно позавтракали у Финголина. Тот пригласил их к себе в шатер. Послание передал какой-то мелкий демон, кажись Хилари из Нехорошего Места. Задание как раз по нему. Маги с демонами позавтракали, Хилари был отпущен обратно в свой мир с пачкой овсяного печенья, вознаграждение за проделанную работу. Потом они сложили шатры, и как говорилось выше, продолжили свой путь.

Дорога была чиста от человеческих, гоблинских, троллийских, гориллийских разбойников и людоедов всех мастей. У некоторых гоблинских кланов человеческое мясо считается деликатесом. А один из некромантов Серого Сборища умел так вкусно готовить зомбяков, что однажды накормил своим блюдом целую толпу боевых магов и те ничего не заметили. Правда, узнав чем их накормили, боевики стерли замок Серого Сборища с лица земли и даже удалили всякую вероятность появления второго такого сборища. Также не было на дороге вирмов. Это такие тупые мелкие драконы. Настоящие благородные драконы краснели и отнекивались когда их спрашивали, уж не родственники ли они. Не было также чудовищ древних времен, обезумевших демонов, дорожных патрулей и дорожных падлруллей. Ну тех ребят которые с диким воем носятся по дорогам на зачарованной карете, приносят людям неудачу, а потом снимают результат и позже показывают это в иллюзион-театрах, зарабатывая огромные деньги на нездоровом интересе публики.

Также на дороге не было нахальных нищих, просящих деньги на буханку ржаного хлеба с кусочками мармелада и цукатами, на лечение своей доченьки от куриного мора, чтобы "эти клятые жадные маги в городе треснули от своей жадности", и даже на кувшинчик сулнитарского персиково-огуречного рома. Бывают и такие честные нищие. Иногда и очень редко, но бывают. Не встретили маги также принцесс, баронесс, герцогинь и просто чокнутых девушек, просящих героев отправиться с ними на их далекую родину. Которую захватил их дядя, любовник, сосед, знакомый или там молочник, который на самом деле оказался злобный и жестокий колдун, некромант, великан, тролль, гоблин или вообще лемминг. И прибыв по месту назначения свергнуть с престола наглого захватчика, во имя добра, любви, справедливости и, конечно же, за вознаграждение.

На дороге не было вообще никого, может из-за того, что на часах червячки были еще только на шести утра. И так продолжалось до восьми. Маги встретили первую повозку груженую репой в которую были запряжены особо выносливые ушастые ослы, для усиленного охлаждения тела. Крестьянин махнул рукой и что-то крикнул, но маги его не расслышали, слишком уж велика была скорость. А дальше они чуть ли не через каждый километр пресекались с различным гужевым и зачарованным, то бишь самокатным, транспортом, и каждый раз им кричали и приветственно махали руками. Видать что-то случилось. Или люди в последнее время пошли куда приветливее.

Но Финголин на всплески бурных дружеских эмоций встречных не обратил никакого внимания. Искандер с Шатаной напряглись и стали потихоньку готовиться к тому, что на них опять неожиданно кто-нибудь нападет. Почувствовав неладное, высунул из сумочки Шатаны тонкий крысиный нос ее дух-хранитель. В коробе ворочался беспокойным сном кошачий демон. Ему снился кошмар, как будто огромная мышь бегает за ним и кричит "Привет, Кот". Искандер от переживания даже не мог расслышать, что там им кричат встречные крестьяне, в голове его стоял страшный гул, это албитер-хьего и духи предков наперебой советовали ему разную чушь.

Раньше Искандер всегда игнорировал их, даже во время битвы с драконовыми вампирами, но сейчас дал им доступ в свою голову и горько сожалел об этом. К тому же громкий смех духа неприятностей мешал сосредоточиться. Обычные люди глухие к таким тонким сущностям как духи, не способны расслышать смех этого мерзкого астрального существа. А магам в критических ситуациях эта мерзость может испортить последние часы жизни. Благо с молодыми магами был Финголин, который в свое время много раз слышал этот смех и научился бороться с ним.

Боевой маг прочертил рукой в воздухе, светящуюся синим и покрытую духовными рунами(такие Искандер пару раз видал на национальных одеждах которые иногда одевала Шатана), дугу, конечно если смотреть по особому скошенными глазами, потом схватил ее за один конец, как следует размахнулся и прихлопнул мерзкого духа, как жирную муху.

— Ух ты...— только и смогли промолвить молодые маги.

— Да так, пустяк, астральная мухобойка. Иногда эти мелкие духи просто достают,— скромно потупил глаза Финголин и бросил в рот еще один леденец.

Дальше они ехали молча, молодые маги восторженные, а Финголин просто молчащий. Правда, продолжалось это не слишком долго. Веселое ярко-голубое небо с востока, куда и направлялись маги, покрылось черными плотными, стремительно набегающими друг на друга тучами. Ну впрямь как в иллюзион-постановках под интригующими названиями, вроде: "Комшар на улиссе Дубофф или Ужоснах Смертт пот доштем". Не хватало только ударов грома и разрядов зловещих багровых молний. Реальность чуток отличается от иллюзион-постановок. Что весьма и весьма славно, иначе жизнь наша упростилась бы до полной невозможности.

Харум выстроил мертвецов в наподобие блентамского построения под звучным названием "Драконья лапа". Не хватало только ростовых прямоугольных щитов, трезубцев и знамени с изрыгающим огонь драконом. Впрочем, в оружии и доспехах не было особой нужды. Мертвая плоть восставшего куда прочнее человеческих доспехов. А полуразложившаяся рука, с торчащими гнилыми костями и свисающими лохмотьями мышц и кожи, способна перерубить ствол лиственницы в двадцать сантиметров толщиной. С такой силищей и мечи не нужны. Мутировавшие зомбяки оказались очень крепкими ребятами, они были куда прочнее, быстрее, смышленей и злобнее простых мертвяков. Магоактивные отходы же излучали особую хаотическую энергию, которая скрученная в тугие жгуты в их членах и напитавшая их кости, делала тела более стойкими к различным боевым антинежитьским заклятьям.

Вряд ли эти молокососы из Гильдии смогут закрутить "серый тлен" таким образом, чтобы он пробил шкуру зомби. Про файербол и говорить нечего. На такое способен только опытный и сильно крутой боевик, а никак не Финголин Мятная Рота. Или некромант, хоть и с обливающимся кровью сердцем, так как развоплотить в прах любую нежить для них все равно, что отрубить себе правую руку и пришить обратно. То есть больно и глупо.

Единственным слабым звеном оказался поднятый первым скелет. Но после накачки маной смерти и заплетки поверх его бренных останков "теневого доспеха", и он получился недурным бойцом. Магический доспех, похожий на клок клубящегося черного дыма, придавал тщедушному скелетику зловещий и грозный вид. Он был похож на неожиданно спешившегося Темного Рыцаря (особо грозный вид нежити, когда-то давно водившийся в древнем Союзе Свободных Королевств).

Ученик держался учителя. Еще никогда в жизни он так не боялся. И еще сильнее захотел, чего бы это не стоило, стать некромантом. Да не каким-нибудь, а самым что ни на есть великим. Ведь это такая сила, неимоверная мощь. Ничто не устоит перед ней. Жуткие мысли роились в голове у тщедушного ученика некроманта, но не стоит волноваться и пытаться тут же натравить на парнишку Белый Совет Магов или Героев. Такие мысли присущи всем некромантам.

Опасность представляют как раз те ребята, которые думают про картины, цветочки и бабочек, когда выбирают стезю повелителя мертвых. Ведь проклинаемый всеми Лиргетин Полумертвый, владыка Армии Мертвых, сейчас уже весь мертвый, как раз был таким небезумно-божьим одуванчиком. Все время витал в облаках, хлопался в обмороки при виде расчлененных тел, а то и глиняных муляжей, не ел мяса, считал преступлением убийство ни в чем не повинных животных, и рисовал акварельные пасторальные пейзажи. Жуть просто.

Некроманты помимо своей основной специальности хорошо сведущи в иллюзии и метеомагии. Иначе бы нашествия армии нежити не выглядело бы столь эффектно. И потому Харим произнес сложное погодно-иллюзионное заклинание "жуткие спецэффекты". И действительно спецэффекты были жуткими. Наползли темные тучи, свет померк и посерел как отсвет кладбищенской луны.

Неожиданно инициативно-хаотическая нежить удивила Харима приятным сюрпризом. Несколько зомбяков вытащили из своих ветхих карманов, а то и из собственного прогнившего насквозь брюха, костяные флейты, костяные же свирели, трещотки из детских черепов и барабанчик из черепа, только уже взрослого. У одного из зомбяков старый некромант заметил кастаньеты. Звучал костяной оркестр жутко бодро, жутко оригинально и просто жутко. Харим удивился сообразительности и многочисленным талантам хаотических мертвецов и вместе со своим немаленьким отрядом, в сорок бойцов, двинулся навстречу молодым магам из Гильдии, решив не дожидаться их. Харим Добрый ненавидел бездействие. Как и его внучатый племянник Фахим Рахан. Более известный в студенческой среде под именем Искандер.

Финголин Фанбалиндан достал из коробочки мятный леденец и бросил его в рот. Мятная свежесть охладила полость рта. Но свежо было не только у боевого мага во рту. Над путешественниками нависли тяжелые тучи и задул холодный не по сезону пронзительный ветер. Оно явно приближалось. Чем бы оно ни было. Хоть Финголин и знал, что именно к ним приближается. Даже знал, когда оно должно было настигнуть их. И то, что он знал совсем не совпадало с тем что происходило сейчас. Ни по запланированному времени, ни по действиям. Даже с такого далекого расстояния боевой маг чувствовал, что к ним идет невероятная злобная сила. Намного больше той, в борьбе с которой Финголин мог бы гарантировать молодым магам относительную безопасность. То есть такую, чтобы при должном усердии и мастерстве маги могли бы защитить себя сами, выжить и даже может быть прихлопнуть парочку зомбяков. Значит старый Харим плюнул на все договоренности и решил опять действовать по своему, впрочем как всегда. А бежать и звать на помощь Финголину не позволяла гордость боевого мага. Тем более Харим узнав, что они сбежали, не станет останавливаться и, немножко поворчав, вернется домой, заранее упокоив всех своих зомбяков. А вместо этого немного увлекшись, может запросто стереть с лица земли пару селений и даже некрупный городок. По замыслу, они должны были прибыть на место еще через день, на следующее утро. За это время Финголин должен был сделать парочку замечаний Искандеру, показать столько же боевых приемов, объяснить кое-что и еще много чего такого, что можно успеть сделать за сутки. Но времени уже не было. Ну что же, боевой маг никогда не избегал хорошей драки. А что может быть лучше чем с утречка растереть в прах пару восставших мертвецов и старого некроманта. Сейчас увидим, кто кого. И побоку все эти хитрые планы, придуманные дядюшкой Роколином. И без опустошенного демонического мира обойдемся. Эх, разгорись руна, раззудись плечо. В очередь, клятовы дети, в очередь.

Искандер смотрел на приближающуюся черную тучу и чувствовал что-то неладное. Неладное не в том смысле, что мол сейчас нас всех поубивают, что все это гнусные интриги доморощенных архимагов. А в том что он почувствовал к темному облаку какое-то странное родственное чувство. Как будто встретил давно знакомого, но потерянного дядюшку. Ну это совсем ни в какие ворота.

Шатана задумывалась в тот момент о многом. И из хаоса царившего у нее в голове, мало что вразумительного можно было понять. Но правнучка Короля Шаманов могла и не такое. Но в данный момент ее мысли были совсем далеко от мыслей о предстоящей битве. В основном она думала о вещи, которую искала целую неделю, по всему Безымянному Городу. И это накануне великой битвы. Женская логика, однако.

Бетхаду было жутко, но в то же время он предвкушал отличнейший бой. Демоны будучи фаталистами не паникуют. И потому котообразный демон из мира с фиолетовой травой и мясными ягодами был напряжен и готов рвать и метать, но душа его была безмятежна. Он чувствовал себя так, как будто проспал три дня к ряду, объевшись сметаны и киртеколских ягод. Такой покой был у него в душе однажды, когда он прикончил своего брата и вернулся в свой подвал. Благодать. Эх, какая сейчас будет драка. МЙА-АУ!!!

Белкообразный крысиный дух-хранитель думал, конечно же, о защите своей хозяйки. Но будучи многоуровневым существом, его мысли были настолько глобальны и всеобъемлющи, что весь рассказ по сравнению с этими мыслями все равно, что капля в море. Вот такие вот они, уровневые хранители.

И тут на пересечении главной Восточной Дороги, по которой ехали маги, и Ворпокской Дороги, ведущей в славный аграрный Ворпок, они встретились. Отряд нежити во главе с некромантом и его учеником. И с другой стороны два молодых мага совсем небоевой специальности во главе с опытным магом, имеющим эту специальность.

Старый некромант был доволен собой и проделанной работой. Такую мощную нежить не подымали уже лет двадцать, наверное. Если не больше. Да и давно не удавалось Хариму Доброму вот так вот повеселиться. Ведь что может быть веселее для некроманта, чем вести отряд из страшнейших врагов всего живого и любоваться, как толпы живых еще людишек разбегаются во все стороны.

Ученик был просто восхищен мощью выбранной специальности и учителя. Пока безымянный парнишка даже удостоился чести кроме саквояжа учителя нести еще и один зловещий артефакт. Дубину сделанную в виде чудовищной лапы сжимающей сердце, вырезанное из... нет-нет, не из груди, а из чароита, минерала способного трансформировать один вид маны в другой без участия в этом сложнейшем процессе мага. Учитель научил парнишку пользоваться им. Сильная вещь: пьет из живых жизненную силу, а потом, алхимически преобразовав, дает мертвым мертвецкую силу. Правда, против магов ее использовать невозможно. И по той же причине, по которой маги, нормальные маги, не падают бездыханными от Невидимой Смерти.

Нежить была готова к агрессивным действиям и смотрела на магов-врагов Хозяина добрыми-предобрыми пустыми глазницами. Маги— ребята умные, мозгов много, даже чересчур, чуть ли не из ушей течет. Смуглый хиляк на верблюде вообще был похож на склад мозгов. Головища огромная и определенно вкусная. Если бы не приказ Хозяина, то хаотические мертвяки давным-давно бы набросились на вкусных магов, без всякого строя и иллюзионной поддержки.

Финголин сложил пальцы в руну файербола. Да не обычного, а хитро-хитро закрученного, дюжину раз отзеркаленного, для увеличения пробивной мощности. А также усиленного дополнительной подкачкой фуреку, и в твердой броне из плетеного воздушного хрусталя. По правилам полагалось перед боем, в качестве вызова, пускать во врагов простейший файербол без накруток. Но с воинственной нежитью Доброго Харима Финголин решил не церемониться. Заодно по отсвету взорвавшего огненного шарика, или скорее огненного сверла, определю и класс поднятых мертвецов, думал боевик, считая себя особо прозорливым.

Смуглый хиляк на верблюде, то бишь Искандер взял в левую руку целую батарею кислотных бомбочек, в правую— такое же количество колб со "слепящим огнем" (взрывчатой смесью содержащей ненавистное для нежити серебро, чечевицу, чеснок, соль, естественно мэнпэнкэндейлскую магическую, и освященную, просто накачанную маной света, откуда бы Искандеру достать освятитель с его то прагматичным отношением ко всем Небезумным Богам, труху осины). Благо после случая с драконовыми вампирами он удосужился сварить зелье по специальному рецепту против нежити. Нашел в старых, пожелтевших от времени и скверного хранения, конспектах по нежитиведению за третий курс. Зубами же он рвал с воротника пришитую туда таблетку с секретом. Особая смесь, совмещающая в себе характеристики "убойного скелета" и "крепкой кожи", без вредных последствий после которых надо было бы обратно одевать, скинутую этим самым своим собственным убойным скелетом, собственную же крепкую кожу.

Шатана уже без всяких напоминаний и потери времени метаморфировалась в проверенного в недавних боях костяного рыцаря. Только на этот раз толщина костяной брони была куда как больше, да и прочность тоже. Благо артефакт "морфомассив" выданный на складе гильдии давал достаточное количество морфомассы для таких преобразований. Нежить невероятно сильна. Прадед как-то рассказывал, да и Искандер говорил о чем-то похожем. Не доверять обоим Шатана не имела повода. Рыцарь вымахал в два метра ростом, не сильно высокий, зато широкий и кряжистый, мощный как посудный шкаф. В руках рыцарь держал хрустальный шест. К сожалению, шест остался неизменным. Особых антинежитских примочек на нем не было. Оружие морфомага прежде всего его собственное тело, а только потом всякие вещи и штучки. В крайнем случае Шатана могла бросаться стандартной рунной боевой волшбой, ну или особо острой жгучей плетеной закуской.

Бетхад вздыбив бронированную стальную шерсть шкуры, выпустив острейшие когти и распушив поднятый трубой шипастый хвост-булаву громко и очень скверно ругался по— вирсекарски. Нежить была ненавистна кошачьему демону по многим причинам. Одна из них заключалась в том, что запах поднятых мертвецов по какой-то причине просто сводил сынов и дочерей Тиргера с ума от ярости. Во-вторых, вид нежити также сводил их с ума. И вообще с нежитью Бетхад был в очень плохих отношениях. Да еще и ментальная связь Искандера, тоже не любившего и не понимавшего ее, подогревало и без того жаркое пламя ненависти. К ярости примешивалось чувство предвкушения славной битвы. А какой демон не любит хорошей драки.

Белличий дух-хранитель стал потихоньку испаряться, становясь все прозрачнее и прозрачнее. Он, будучи уровневым духом-хранителем, а не демоном, не становился олицетворением смерти сам, превращаясь в комок ярости, когтей и зубов, рвущий врагов на куски по распоряжению хозяина, а просто вливался в его тело. Хотя это и очень непросто. А влиться в мага было в сотни крат сложнее. Но прадед Шатаны из клана Колесо был могучим шаманом и взял в друзья к правнучке могучего и талантливого ишаба. Хоть и похожего на беллку, размером с крысу. Дух Шатаны и ишаб, он сам дух и потому духа у него нет, с невыговариваемым тридцатисложным именем, незаметно для самой Шатаны, воссоединились. Мощь Шатаны возросла, как физическая, так и ментальная. Мудрый дух изменил структуру панциря и тот стал еще прочнее. Также он особым способом, куда как более эффективным, чем способ которым пользуется Финголин, напитал сверхуплотненные мышцы костяного рыцаря маной тела, преобразовав совсем маленькое количество обычной рабочей из запасов Шатаны. Также он подкинул в разум девушки -мага немножко знаний из боевых искусств. Еще одна добавка к тем, что она получила тогда, когда дралась на шесте с боевым магом. А то как бы она, простая скромная метаморф из Крайнего Севера, смогла бы на равных биться с боевиком, имеющим тридцатилетний стаж магических и близкоконтактных драк. На этом дух остановился и замер в ожидании. Остальное сама Шатана доделает и без него.

Некромант, принявший жуткий облик, потому как обязаны некроманты выглядеть жутко и по мертвецки, а то кто же догадается что они некроманты, скинул капюшон, обнажив череп. Обтянутый сухой, местами истлевшей пергаментной кожей, с налитыми кровью глазами, редкими мелкими зубами, провалившейся впадиной носа и острыми ушами. Настоящий милашка-зомбяк. Чтобы выдумать эту внешность и закрепить ее за собой в архиве "ужасных лиц некромантов" когда-то давным-давно молодому еще Хариму из славного рода Рахан пришлось немало потрудиться и побегать, заполняя бесчисленное количество документов и сверяясь с уже существующими и нотариально заверенными "ужасными лицами". Скидывание же капюшона, непременного атрибута одежды некромантов, указывало на то, что властелин мертвецов хочет поговорить перед дракой.

— Ну что, мне с вами драться или сразу сдадитесь на милость моих ребят?— издевательски прохрипел Харим.

Его ребята закивали своими блестящими, выбеленными и не очень черепами и защелкали челюстями, имитируя смех. Злодейские приспешники, даже неживые, всегда смеются над злобными шутками своего хозяина. Ученик сделал зверскую рожу и замахнулся дубиной, за что получил подзатыльник от скелета-телохранителя, персонально приставленного к нему, чтобы не наделал глупостей и не путался под ногами.

— Давай драться! Не о чем нам тут разговаривать,— сказал Финголин спрыгивая с кресла, которое тут же свернулось в себя и с негромким хлопком исчезло.

— Мм...,— промычал Искандер желая все-таки поговорить перед дракой, но не имея на то возможности.

Чересчур крепкой оказалась нить и слишком хорошо она оказалась пришита к воротнику. Таблетка никак не отгрызалась.

— Разговоры...— промямлила Шатана и загадочно замолчала.

Метаморфоза улучшенной версии костяного рыцаря еще не закончилась полностью и потому желая потянуть время девушка попыталась завести разговор, но дальше одного слова не продвинулась. Все мысли ее были заняты трансформацией собственного тела.

— Что? Ладно, раз никто не хочет говорить— будем драться...— с сожалением сказал Харим и стал было одевать капюшон, когда Искандер таки перегрыз нитку и быстро проглотив "таблетку скелетно-кожаной прочности" остановил его.

— Стойте, будьте любезны!— страдальчески закричал Искандер.

Его уже мутило от неопределенности и загадочности всего происходящего кругом. В кустах при словах "будьте любезны" что-то зашелестело и затихло. Уж слишком часто эти слова были используемы в качестве сигнала для нападения из кустов, что те уже привыкли заранее раздвигать ветви в стороны, чтобы выпрыгивающие оттуда не срывали нежные листочки.

— Буду любезен. Стою. Говори.— Харим оставил капюшон в покое и уставился красными глазами на Искандера.

Что-то в этом парне его смущало. На кого-то он был похож. Харим никак не мог вспомнить.

— Спасибо любезнейший. — Искандер перевел дух.

Ему на мгновенье показалось, что некромант не остановится и начнется драка без всякого объяснения и смысла.

— Надеюсь это не все...

— Нет, конечно. Я хотел бы у вас узнать. Вы на самом деле злобный безумный некромант вознамерившийся захватить ээ...

— Ворпок?— подсказала Шатана, на миг отвлекшись от трансформации, проводимой с помощью ненавязчивых, незаметных и очень полезных советов ишаба.

— Ну хотя бы и Ворпок,— Искандер кивнул девушке-метаморфу, благодаря за подсказку,— или там уничтожить все живое чтобы править мертвецами в мертвой стране?

— Конечно, ты что не видишь? Укха-кха-кха-ха...— Харим запустил в воздух разряд черных ветвистых молний.

Запахло трупным смрадом и все вокруг на мгновенье покрылось гнилостным налетом. Но потом порыв свежего ветерка и лучик солнца, пробившийся сквозь черную тучу, развеял "кладбищенскую иллюзию Љ 24" и все вернулось в нормальное состояние.

— Да уж...— промямлил Искандер и загадочно замолчал.

Наверное делал выводы.

— Тьфу ты. Даже притворяться не умею. Давно этим не занимался,— сказал честный Добрый Харим.

— Так вы не безумец? То есть я хотел сказать у вас другие цели?

— Клят. Не буду врать. Не люблю и не умею.

— Вы расскажете, что тут происходит?

— Вообще-то мы не должны вводить его в курс дела. Это испортит всю задумку,— сказал Финголин некроманту.

— Плевать я хотел на то, что мы не должны. Одну просьбу я еще могу исполнить, но насчет второй, пусть лучше просит. Сейчас расскажу парню, что к чему, а потом подеремся,— ответил ему Харим.

— Я настаиваю...— продолжал свое Финголин.

— Не дорос еще!— гневно сверкнул красными глазами Харим и бесстрашный маг-боевик примолк.

Искандер приготовился слушать. Некромант сцепив руки за спиной и прохаживаясь взад-вперед, совсем как гильдийский преподаватель основ магоплетения уважаемый Кролодин, по свободному от воинов-нежити закутку, начал свой рассказ.

— Для начала скажу, что я и сам не полностью введен в курс дел. И сам на досуге еще не задумывался над этим. У меня еще не было досуга. Но сейчас мы вместе подумаем над этим.

— Наконец-то...— облегченно выдохнул Искандер, но тут же смутившись и испугавшись что его опять неправильно поймут или, приняв за повод начнут драку, поспешно добавил— извиняюсь.

— Нечего без толку извиняться. Сам то что думаешь обо всем этом...-Добрый Харим обвел руками окружающее, и с кончиков его пальцев посыпалось что-то зловещее, клопообразное и невидимое.

Трупаки оживились и завертели головами, пытаясь осмыслить жест Хозяина. А походный трупно-костяной оркестр выдал мощный аккорд. Вот такой: "Бяяум-Бамц!".

— Думаю что все это хитрое испытание...

— Заладил...-пробурчал про себя Финголин и поняв, что разговор надолго, призвал жестянку и достав оттуда синий леденец, закинул в рот и засопел.

— Это все до чего ты смог додуматься?— недовольно спросил Харим.

И подумал: "Да уж, с каждым новым выпуском гильдия магов деградирует все больше и больше. Эх, старые добрые времена. Раньше выпуск был в десятки раз меньший. А иногда, в особо удачные годы, вообще никого в живых не оставалось. Зато какие маги выходили из стен учебного заведения. Хоть сразу с карательной операцией в Нехорошее Место, ну или власть в государстве захватить. Эх-эх-эх... ". Походный оркестр выдал нечто заунывное и романтичное: "Тиираа-Тии-Ра-Руу".

— Нет конечно. У меня много мыслей. Например, такие. Вся интрига была задумана уважаемым архимагом Роколином. Значит это хоть чуть-чуть да и связано с демонами. архимаг Роколин мощный демонолог, и с маной. Я пару раз ходил на лекции уважаемого архимага Роколина по мано-ресурсам, их экономии и еще чего-то там. Давали дополнительный балл в зачет... Значит в итоге этой интриги можно получить ману. Много маны,— Искандер начавший спокойно размышлять даже на время забыл об армии нежити и разглагольствовал как отличник во время экзамена.

— Правильно, пока правильно рассуждаешь. Продолжай,— довольно хмыкнул Харим и потер невидимую, за иллюзией оголенного до кости подбородка, бороду.

Ученик слушал с растопыренными от удивления ушами. Еще ни разу за год, что он провел в услужении у учителя, тот никого не хвалил, лишь ругал. Походный оркестр торжественно заиграл: "Трам-Рарарара-Трам-Пам-Пам".

— Только вот каким образом я еще не знаю. Наверное, надо что-то делать с демонами, выделять из них энергию. Или там...

— Ничего себе? Ну ты завернул, хозяин. Надо же до такого додуматься. Кажись мне стоит скорее возвращаться домой. Если маги начнут потрошить нас ради дополнительной маны, прямо как маваландихмелиндори, то делать здесь нечего,— прорычал Бетхад, прерывая рассуждения зельевара, и стал плеваться и ругаться на вирсекарском.

Финголин удивился удивительной осведомленности кошачьего демона. Он сам совсем недавно узнал о чудовищных жителях Мира Холодного Неба, использующих страдания разумных существ для получения энергии для своих машин и домов. О так называемых "маваланах". Весьма похоже на сказанное кошачьим демоном. Бетхад видать знал полное самоназвание жутких существ.

— Продолжай. Мне самому уже интересно до чего ты додумался.— сказал Харим.

— Только непонятна была моя роль во всем этом. Да еще как назло в город приезжает Шатана и ей тоже дают аналогичное задание.

— И это в то время, как по улицам бесцельно шастают боевики высочайшего класса. Я понимаю твои сомнения. Говори дальше.

— Сперва мы с Шатаной подумали было на месть или там давление на ее родной клан. Но это конечно полный бред. Уважаемый архимаг Роколин человек деловой и порядочный.

— Да неужели?— ехидно прокомментировал высказывание Искандера Харим.

— Потом я вспомнил про лекции и про то что уважаемый архимаг Роколин— демонолог со стажем. И потому решил остановиться на версии с демоническим миром и мана-ресурсами. А я оказался в этом деле замешан вероятнее всего из-за своего дяди. Ведь дядя мой— уважаемый свободный маг Харум тоже могучий демонолог и вообще.

— Да тебе и рассказывать ничего не надо. Догадался до большего чем мне самому по секрету рассказали,— восхищенно заявил Финголин и захлопал в ладоши.

К аплодисментам присоединилась Шатана, полностью завершившая метаморфозу модернизированного костяного рыцаря. Ее хлопки походили на звуки, с которым сталкиваются два гранитных валуна по три центнера весом каждый.

— Только вот зачем нам дали такое испытание. Да еще и нежить. Ведь, скорее всего, придется бороться с демонами, а не с нежитью. Тем более такие мощные мертвецы просто прикончат нас. Как мог уважаемый архимаг Роколин не учесть этого.

— Он то все учел. Просто некоторые не следуют планам.— пробурчал Финголин.

— А некоторые прямо таки нарываются на хорошую взбучку. Хотя что можно еще ожидать от боевика. Тем более Фанбалиндана,— хмыкнул в ответ Харим.

Ох уж этот вечный спор между некромантами и боевыми магами. Финголин вспылил и только алмазно-крепкая сила воли удержала его от немедленной атаки. Ведь только что оскорбили его род. А такое не должно прощаться. Теоретически, конечно.

— А что? Я всегда готов!— ответил Финголин и веретенообразный файербол в его руке заискрил и затрещал.

— Извини,— обратился к Искандеру Харим, игнорируя боевика,— но Харим Добрый еще никогда не халтурил. Если уж делать дело, то так чтобы все потом еще долго вспоминали, как все славно получилось. Ну или кошмарно. А сейчас я почти превзошел самого себя. Да эти воины посильнее воинов Лиргетина Полумертвого будут.

— А если они нас сейчас прикончат,— спросил жалостным голосом Искандер,— весь план пойдет насмарку.

— Значит вас и так бы прикончили. Не я, так кто-нибудь другой. Ну, хотя бы, демон из которого ты хочешь выпотрошить ману.

— Значит будем биться в полную силу?

— Ну, когда мои ребята начнут отрывать тебе голову, я попридержу.

— Что, голову?

— Хотелось бы... давно так не веселился. Но, нет. Не могу же я убить своего внучатого племянника с его друзьями. Воинов своих попридержу. Вспомнил я твое лицо. Ты хмм... племянник старого Харума, братца моего.

— Спасибо...-сказал Искандер, у него немножко отлегло от сердца.

Может быть он даже и выживет после этой истории. Как хорошо иметь много родственников. Особенно таких знаменитых как ужасный дядюшка Харум.

— Племянник? Искандер, это же твой дядя,— пророкотала Шатана.

Не понимая печали Искандера. На Крайнем Севере очень сильны родственные отношения. Никто никогда и ни за что не подставит, не предаст или тем более не убьет своего. Делающих это просто так или из-за пищи и так слишком много. Родина Шатаны одна из самых густо населенных чудовищами земель.

— Ну и что? Харум мне тоже дядя. И если бы он получил такое же задание, какое получил уважаемый некромант Харим, то прикончил бы меня без всяких поблажек на родственные узы.

— Правильно рассуждаешь парень. Если окажешься слабее, чем я полагаю, то тебе конец. Единственный среди вас имеющий все шансы выжить это Финголин Фанбалиндан.

— Спасибо учитель Харим,— ответил на похвалу боевой маг и поклонился.

— Молчи, посмотрим еще, насколько ты хорошо усвоил мои уроки. Выпускной экзамен у тебя принимать меня не допустили. Вот сейчас и проведу пропущенный экзамен. А у тебя, Искандер, есть еще что мне рассказать перед тем как я поведаю тебе свою часть?

— Да вроде пока все,— печальнее чем в предыдущий раз вздохнул зельевар.

— Ну что тогда начнем,— сказал Харим.

Его верные зомбяки подтянулись, встали смирно, клацнули зубами и притопнули.

— Погодите, а рассказать свою часть.

— Надо сперва еще заслужить.

— Но вы же обещали, даже ругались на уважаемого архимага Роколина, что ничем ему не обязаны и все-все расскажете.

— Все равно надо это сперва заслужить. Так что начинаем бой.

— Может не надо?— жалобно произнес Искандер.

— Надо Искандер, надо!— ответил ему его брат его деда.

Нежить хищно оскалила страшенные зубы. У восставших мертвецов по неизвестным причинам заново вырастают отличные мощные острые зубы, способные прогрызать все и вся.

— Ну что же, тогда начнем...— Искандер замахивается для броска.

— Начнем!— Финголин спускает накрученный файербол— "огненное сверло".

— Мяяу!— Бетхад прыгает и бешеными скачками несется на ближайшего зомбяка.

— Бят!— Шатана пропеллером раскручивая шест принимает боевую стойку.

— Начнем!— Харим щелкает пальцами и капюшон самостоятельно и очень стремительно надевается ему на голову.

Круто! Бой начался.

"Огненное сверло" воткнулось в брюхо зомби-воина и, шипя и разбрызгивая искры, ввернулось туда до половины. А потом взорвалось. Когда сноп искр опал на землю зомби стоял и делал вид, что вообще ничего не произошло. Как, впрочем, и было на самом деле. Только брюхо чуток подгорело, да прибавилось еще одно отверстие к обширной коллекции брюшных дырок.

Харим вскинул руки и скомандовал громовым хрипом (специальное "рупорное заклятье"): "Вперед воины мои". Зомби дружно шагнули с левой ноги, у кого она отсутствовала, те с любой левой конечности и бегом атаковали врагов. То бишь добычу.

Прогремел кислотный взрыв, запахло мерзко и соответственно кисло. И зомби-воины влетели в облако кислоты. Харим ругнулся и, вызвав шквал ветра, выдул едкое облако на магов. Финголин мгновенно активировал "Доспех Яда" и метнул в толпу дротики из посеребренного воздушного хрусталя. Так для проверки общих свойств. Десять дротиков, по одному из каждого пальца, на лету разгоняясь и увеличиваясь в размерах влетели в отряд подступающей нежити. Двух зомби неудачников рассекло напополам, остальные даже не почесались. Хотя в некоторых попало и по два дротика. Правда и посеченные половинки зомби были настолько же целеустремленны, как и раньше. Только вот верхняя часть бежала на руках, а ноги с былой кровожадностью топали рядом.

Бетхад, игнорируя пары кислоты, впрыгнул на грудь переднего зомбяка и стал рвать того на куски. Ребра, лохмотья мяса и кожи летели во все стороны. Но интересовало зомби нечто иное чем кошачьи мозги. И потому тот не стал хватать Бетхада и, вскрыв его череп, высасывать серое вещество, хотя вообще-то у кошачьих демонов мозг черного цвета. А просто нанес хлесткий удар тонкой полностью сгнившей рукой и кошачий демон со стальным звоном броневой шерсти отлетел обратно к магам.

Приземлившись на лапы, он аж подпрыгнул от аналога вирсекарского адреналина в крови, но не решил нападать повторно таким простым способом. Его взбешенное боевое сознание прикоснулось к сознанию его хозяина и Искандер, глотающий "зелье ускорения", и Бетхад тут же мысленно сговорившись решили действовать в паре.

Зомбяки приблизились на опасное расстояние с минимальными потерями. Финголин сумел таки искрошить одного в прах "хрустальной кувалдой", следующий удар по его соседу разбил вдребезги саму кувалду.

"В стороны и шустрить"— скомандовал Финголин и маги разбежались в стороны и стали шустрить. Если стоять на месте и палить в упор могучими заклятьями их растопчут и сожрут мозги. Надо бегать, прыгать, летать, уворачиваться от ударов, наносить ответные и стараться не задеть своих.

"Рассредоточиться"— прогремел-прохрипел Харим и нежить-воины тоже разделились на три отряда. На долю Финголина, как самого опытного и опасного, досталось девятнадцать мертвяков. Шатана с Искандером получили по десять. Правда, Шатане досталась пара грозно ходячих ног, а Искандер получил их верхние половинки.

Облако кислотных паров накрыло магов. И мертвяки подступили на расстояние удара и максимально действенного магического залпа. И они грянули. Удары и залпы.

Шатана, как следует раскрутив шест, от души врезала сунувшемуся вперед зомбяку по макушке. Дух-хранитель, ровно подгадав момент ,послал в шест особо мощный импульс разрядной энергии, не способной долго где-либо кроме человеческого тела храниться, но обладающей особой сокрушительной способностью. Шест проломил тонкие, но невероятно мертвецки прочные кости черепа, а импульс через пробоину влился вовнутрь и пройдя огненным смерчем через все тело нежить-бойца разрядился в землю и ушел в родные уровневые миры ишаба. Скелет буквально испарился. Зато место павшего нежить-воина заняли сразу трое.

Шатана выправила полет шеста и нанесла боковой удар. Один зомбяк проворно отпрыгнул от страшного оружия, другого мощным ударом отбросило на несколько шагов назад. А третий, стремительно поднырнув под шест, и приблизившись вплотную, сам так ударил Шатану в грудную пластину, что она, несмотря на преимущество в весе и росте, чуть не опрокинулась навзничь, и отступила на шаг, чтобы не упасть. На грудной пластине появилась маленькая трещина. "Что было бы, если бы я не усовершенствовала броню"— ужаснулась Шатана, ударом шеста располовинив врага, но потом стало не до раздумий.

Удары так и посыпались на бедную метаморфозированную двухметровую полутонную девушку. Она еле успевала отбивать их шестом. Иногда и не успевала. Пару раз ее таки чувствительно задели. Отколупнули крупную чешуйку с бока. Зато она воткнула отколупнувшему шест в глаз и разрядом духовной пробивной энергии испарила наглеца. На этом возможности мгновенного испарения нежити у Шатаны кончились. Запасы энергии, переработанной ишабом специально для уничтожения зомби, вышли полностью. Энергия восстановился бы через пару минут, но эти минуты еще надо было продержаться. И никто из атакующих мертвецов не собирался давать Шатане столько времени.

Одна пара подлых ног, неожиданно выскочив из-под напирающих мертвецов, подставила ей подножку. А другие ноги, опершись об своего соратника, пнули Шатану в колено. Девушка -метаморф, не воспринимавшая отдельно ходящие ноги серьезно, подпустила их слишком близко. И поплатилась за это. С противным хрустом, а когда еще такие хрусты бывали приятными, и скрежетом костяной брони, колено Шатаны выгнулось в другую сторону.

Костяной рыцарь заревела от боли и обиды, и на мгновение потеряла бдительность. Тут же на нее навалилось сразу все оставшиеся в целости, пятеро целых и ноги-опора, зомби-воинов. Ноги пнувшие ее были уничтожены ударом молнии из маленькой хрустальной тучи, посланной Финголином Шатане на подмогу.

К сожалению, тут же испарившейся вслед за нежитью. Харим запросто развеял тучу, он всегда был хорош по воздушному хрусталю. Сдал в свое время, то бишь давным-давно, зачет по этому предмету на "отлично". Даже немного преподавал, во время защиты кандидатской, в начальных группах общего курса основы магии воздушного хрусталя. Пока однажды со злости не превратил двух постоянно шепчущихся на задних партах кретинов-студентов в ушастых пукимонтов.

Шест был вырван из рук Шатаны и тут же испарился. Без контакта с хозяином оружие ярости долго не задерживалось в этом плане реальности. Ощутив близость желанных мозгов, хоть и запрятанных за могучей броней, зомбяки озверели и позабыли всю свою хитрость и ловкость. Поперли в наглую. Воспользовавшись этим Шатана оторвала одному наглецу своими когтистыми лапами голову, другого порвала напополам, а третьему вбила руку в грудь и, сложив внутри нежити руну файербола, выдала самый мощный огненный шар в своей жизни. Мертвеца разнесло на куски. Разорванный же напополам попытался было ползти к девушке, но стремительно пробегавший мимо Искандер бросил кислотную бомбочку и половинок не стало. Растаяли мыльной пеной. Другие половинки, разваленные Шатаной, по неизвестным причинам издохли и не шевелились. Но ноги и оставшиеся втроем зомби, один из которых был без головы, но отнюдь не страдающий по этому поводу, все-таки повалили Шатану на землю и стали бить ее, буквально вдалбливая в землю, умудряясь при этом отколупывать по чешуйке брони.

Шатана бешено отбивалась, отпинывалась и пыталась вскочить, но встать ей не давали. Что-то помогало нежити, нечто невидимое, даже магу в боевом раже, что означало очень высокий уровень мастерства врага, ну или невнимательности Шатаны, придавило девушку-метаморфа и удерживало ее. И тут грохнул неимоверной силы взрыв...

Финголин уже понял, что большинство боевых хрустальных заклятий бессильны против мертвяков Харима. Но все-таки проверочные залпы магии, произведенные главным образом для определения характеристик нежити по отсвету, навсегда упокоили трех зомбяков. Изрядно модернизированная "серебряная сеть" (двойное плетение, подкачка фуреку, "воздушное серебро" высокой пробы) посекла одного на мелкие ломти, хотя и накрыла голов эдак пять. Остальные даже не приостановились, ну хотя бы, чтобы выразить сочувствие по безвременно упокоенному товарищу. Еще один внезапно превратился в красивый цветочный горшок с петуниями, когда "серебряный шип", выпущенный боевым магом, воткнулся в его наполовину разложившуюся грудь. И был тут же разбит вдребезги крепким пинком пробегавшего мимо зомбяка. По непонятным причинам нежить просто ненавидит цветочки в клумбах, вазах и в горшках. Третий зомби-воин был превращен в прах стандартным "серым тленом", хотя в радиус действия заклятья попал весь отряд. Клятовы хаотические мертвяки.

Злости на вас не хватает. Финголин медленно отступал. Нежить же в свою очередь стремительно нагоняла его, не обращая ни малейшего внимания на хрустальные дротики и летающие лезвия, выпускаемые магом. Боевой маг решил вступить в рукопашную. Насколько она приемлема у магов и что они под этим подразумевают.

С яростным шипением в левой руке мага выросла из ладони огромная хрустальная секира с горящими рунами красного и синего цветов. В правой руке со звоном появился щит из идентичного материала. Тоже весь покрытый рунами, как оборонительного, так и атакующего характера. Также маг ускорился во много крат и даже невооруженным глазом было видно, как его тело облегают, блестя и искря, многочисленные защитные чары.

Ближайший зомби был рассечен ударом секиры напополам. Половинки упали и тут же превратились в прах. Два зомби одновременно напали с боков. Один наткнувшись на щит, на котором на мгновение вспыхнула руна силового удара, был отброшен в сторону и на лету превратился в тыквенный пирог. Уже во второй раз зомби-воин превращается в тыквенный пирог. Есть в этом что-то зловещее. Напавший с другой стороны был рассечен ударом секиры. Ноги, отделенные от туловища упали на землю, тут же вскочили и попытались пнуть мага. Туловище же нацелилось когтями в горло человеку, но наткнулось на хрустальный блок с огненным секретом. Со стеклянным звоном распался слой защиты, грохнул взрыв, и агрессивное туловище улетело прочь. Ноги же были растоптаны, уже раз использованными против грозных тараканищ и перевоплотившейся в ящера Шатаны, "стальными башмаками".

Подоспел еще один слишком жадный до свежих мозгов мертвяк. Финголин, руки которого еще были заняты двумя другими, прямо ему в лицо выкрикнул Слово Власти. Мертвец завис в воздухе, который внезапно загустел, а потом его подхватило внезапно налетевшим, как бы он не налетел после того, что ему было приказано, ветром, закрутило и унесло далеко-далеко. Может быть даже в Четырехцветье, куда обычно людей уносят вызванные злобными колдуньями смерчи и магические порталы. Клуб густого воздуха заинтересовал следующего нападающего на мгновение, которого хватило Финголину чтобы рассечь его наискось. Опять остались в действии ноги, которые вместо того чтобы атаковать развернулись и убежали далеко и быстро. Руки посекло на куски, и потому мертвец мог только в злобе своей щерить зубы.

Еще двое мертвецов тихо подобрались сзади. Но маг на то и маг, чтобы быть готовым ко всему, тем более боевой. Две "хрустальные кувалды" упали с небес на нападавших. Одна разбилась вдребезги сама, рассеявшись стремительно тающими осколками воздушно-хрустальной шрапнели, другая же разбила вдребезги голову мертвецу. Но тому было плевать, хотя и нечем, голова то на куски разлетелась.

Финголин еле-еле успел увернуться от одного, но второй безголовый зомби успел цапнуть его изогнутыми когтями. На магической броне тут же вспух рубец темного проклятья, разъедающий плетеную волшбу защиты. Трижды клятовы хаотические мертвецы. Правда, лапа цапнувшего от ответного удара брони рассыпалась прахом. А огненный смерч, вырвавшийся из щита, отбросил прочь обоих наглых мертвяков. Один лишь чуть задымился, встал и шатаясь утопал куда-то. Другой, поджаренный до корочки, с рассыпавшимися в пепел ногами, начал с обламывать себе пальцы и кидаться ими в мага. Маг отпрыгнул прочь и побежал, на ходу сотворив заклятье "хрустальной тучи электрогнева", на подмогу Шатане, которой приходилось туго.

И тут на пути мага встал скелет, собранный наверное из трех полных человеческих и еще одного неполного коровьего. Черепушка коровья, весь такой плотненький, каркас из плотно пригнанных друг к другу ребер, и напичкан магией под самые рога. В руке скелет-рыцарь держал острый зазубренный меч, естественно костяной, а в другой— черепушку с горящими черным, такое могут видеть только маги, а описать просто невозможно, глазницами, намертво приросшую к огромной берцовой кости. Проклятая Палица? Рыцарь-скелет сделал выпад мечом. Финголин отбил удар секирой, брызнули во все стороны разноцветные искры. И принял булаву на щит, тоже искры, вспышка и запах горелой кости. На щите вспыхнула руна Истинного Света. Умненький щит совершенно самостоятельно подбирал, чем можно отразить тот или иной удар и ответить побольнее. Рука со щитом онемела, сила удара была просто неимоверна, удивительно как ее вообще не оторвало, да еще и проклятье-начинка тоже дала о себе знать. Черепушка со щитом взаимно испарились. Нежити-рыцарю прихватило руку до плеча.

К несчастью, щит исчез позднее на несколько мгновений и совершенно неожиданно. И точно в тот момент, когда Финголин, заклинив меч нежити изогнутым лезвием секиры, собирался дать ей по рогатой голове какой-нибудь щитовой руной помощней. Щит испарился, и скелет получил по морде лишь локтем мага, в который чисто на зомби-инстинктах вцепился не по-коровьи острыми зубами. Зубы, наполненные темной хаотической магией, просто невероятно, но прокусили многослойную защиту мага и добрались до мяса. Правда, безотказно сработавший хрустальный блок, взорвавшись, вырвал коровьей башке челюсть, а озверевший от боли маг просто изрубил кусачего и подобравшегося к нему на подмогу волко-скелета в костную муку.

Правая рука болела очень сильно, фуреку выжгло почти всю заразу, но кое-что темное и зловредное все-таки осталось в ране. Если через некоторое время не заняться раной, то храбрый боевой маг присоединится к недавним врагам чтобы напасть на молодых с целью пожрать их мозги. Давным-давно наложенное на тело мага заклятье -печать "беспредельного здоровья" потихоньку лечило хозяина. Тут подбежало еще несколько мертвяков.

Маг перехватил секиру поудобнее, двумя руками, новый щит сразу сделать не получиться, для этого нужен долгий и кропотливый обряд наложения встроенного хрустального оружия, и обновил защитные заклятья. Клят, пришлось налаживать защиту поверх проклятого рубца. Тот уже разросся и вовсю видоизменял поврежденную броню, если не во что-то опасно-вредное, так точно бесполезное. Маг приготовился к рубке, к возможной смерти и последующей службе на Харима Доброго. Краем уха Финголин услыхал хохот духа неприятности и шлепок астральной мухобойки, видать, некромант также не разделял с метафизическим хохотунчиком юмор данной ситуации.

Нежить подобралась на расстояние удара. Финголин обрушил на них "небесный пресс", у пары мертвяков треснули хребты, что впрочем не отразилось не капли на их решимости отведать содержимое финголиновой головы. Выстрелил сразу несколькими "серебряными шипами"-безрезультатно. Активировал "огненный пояс"— немножко подпалил самым ближним шкурки. И лишь "серый тлен" пущенный в упор неожиданно развоплотил троих самых стремительных. А потом началась рубка.

Секира ослепительно горя разноцветными рунами поднималась и опускалась со скоростью атакующего шнопса, одного из самых стремительных представителей животного мира. Когтистые лапы мертвяков не отставали в скорости. Во все стороны полетели ошметки прочного как закаленная стальная болванка гниловатого мяса и костяной трухи. Мертвецы в свою очередь выдирали куски мантии мага, иногда с кусочками кожи и даже мяса. Шляпа, давно сорванная уже было сожрана. Жадный мертвяк поплатился за это превращением в розового кролика, все-таки магии в этой шляпе было очень много. Маг, раненный и окровавленный, все больше распалял мертвецов своим аппетитным видом и те атаковали все безрассуднее. И тут грохнул взрыв неимоверной силы...

Искандер было начал жалеть о том, что так опрометчиво бросил кислотные бомбочки, когда у него стало щипать глаза от злого пара. Но потом перестал, когда у одного из побежавших на него мертвецов вдруг подломились резвые ножки и он, упав в особо густой клок едкого тумана, истаял. "Щит зельевара" не давал самому Искандеру распасться в первичную слизь. А верный Бетхад, будучи демоном, плевал на кислоту вообще. Теперь врагов оставалось ровно девять. Четверо человекообразных мертвяков, два злобных торса, и три твари, собранные из двух-трех комплектов костей каждая. Двое вроде волков, насколько только возможно из человеческих скелетов собрать волка. А один подобие алягаттора, которому длинную морду с пастью полной зубов, собрали из множества осколков ребер и позвонков с отбитыми острыми краями.

Нежить стремительно приближалась. Искандер видевший результат финголинова файербола даже не стал пытаться использовать рунную магию. Только алхимические средства. Полетела первая колба со "слепящим огнем", нестандартным конечно. Для усиления эффекта зельевар -отличник добавил туда растертые корни огненного папоротника, высушенные особым образом семена красного жгучего перца "Огонек", и, извиняюсь, какашки огненных духов, раскаленных добела уродливых пародий на ящерок. Испытанное в личной лаборатории, в тлере и на полигоне гильдии зелье в реальной обстановке подействовала не хуже. В яркой вспышке мгновенно рассыпался в прах один из волкообразных скелетов. Одному гнилому зомби отожгло руки и ноги с одной стороны, что лишь убавило тому немного прыти, но никак не желания пожевать свежих мозгов. Еще один зомби, то бишь полузомби— ходячий торс, потерял боеспособность— с громким хлопком превратился в розовый плюшевый диван. Видать в нем хаотическая энергия достигла предела и ждала мало-мальски добавочного магического чара, чтобы сдетонировать и произвести волшбу.

Вторая брошенная колба не принесла результата. Хитрая нежить стала старательно уклоняться от бросаемых снарядов. Грянул взрыв, а никто не пострадал. Только Искандер удивился. Ведь он находился в ускоренном состоянии и потому снаряды его должны были летать со скоростью выпущенных из скорострельного арбалета болтов. А нежить ускорялась наравне с ним, даже чуток быстрее. Искандер на бегу скосил глаза и увидел нити заклятья стремительности "нургунгун" опутавшие мертвяков. Так и есть, Харим ускорил своих воинов. Какой, однако, заботливый командир.

Воздух свистел в ушах, торчащих из головы, тело которой носилось с неимоверной для человека скоростью. Не каждый вампир был способен на такую быстроту. После достопамятного события с драконовыми кровососами Искандер чуток подправил и улучшил формулу зелья ускорения. Так что бежал он с немыслимой скоростью. Но нежить несмотря ни на что догоняла его. Рядом бежал Бетхад и мысленно спрашивал у Искандера "что делать".

Искандер бросил перед собой парочку магических гранат, запомнил и обозначил нити "детонационного заклятья" номером один. Через некоторое время и расстояние были брошены еще несколько, и над ними было произведена такая же операция. А затем еще и еще. И еще. И Искандер, таким образом, заминировал почти все поле боя. Сам совсем точно не понимая, что делает. Теперь в левой ладони зельевара находился огромный пучок нитей детонации. Может быть, он намеревался взрывать магические мины под ногами пробегавших над ними зомби-воинов. Непонятно, но это было его решение, духи предков понимая серьезность ситуации заткнулись и не мешали своими воплями потомку.

Нежить гоняла зельевара по полю как зайца. Волко-скелет нагонял, аллягатор стоял и ждал. Остальные мертвяки устраивали засады и скрежетали зубами, не жалея зубную эмаль, от досады. Бетхад уже начал скучать, как вдруг волко-скелет неожиданно резко переместился, как будто освоил телепортацию или получил хорошего шенкеля под костлявый зад, и оказался перед бегущим Искандером. И Искандер не успевал ни свернуть, ни остановиться. Он, конечно, многократно ускорился, но человеческая реакция все-таки медленнее демонической. Бетхад прыгнул вперед, оттолкнувшись всеми шестью лапами и даже хвостом, и арбалетным болтов впился в четвероногую нежить. Демон с зомби сцепились в клубок скрежещущей металлом и костью ярости и откатились в сторону. До Искандера дошел ментальный, восторженный боевой азарт кошачьего демона и мыслеслово: "Задержу резвого, делай что задумал, не стой!!!". И Искандер пробежал мимо.

Бетхад вцепился передними лапами в шею и, выпустив когти во всю длину, остальным начал рвать костяную грудь волко-скелета. Хвост Хар-а колючей булавой метался из стороны в сторону, избивая такие хрупкие на вид лапы нежити. Усы демона, тонко вибрируя, полосовали хищный череп, выбивая тонкую костяную пыль. А зубами, способными порвать плетение любой волшбы, кошачий демон рвал, туго обтянутый серой засохшей кожей позвоночник, зомби.

Но и волко-скелет не отставал от своего противника. Хвост нежити, с острым копьевидным навершием на конце, метался швейной иглой пытаясь проколоть бронированную шкуру демона. Искры летели целыми снопами, как во время праздничных фейерверков. Благо Бетхад успевал затвердеть шкуру и осталить шерсть в местах следующего удара. Реакция демона была куда как стремительнее реакции обычно медлительной нежити, хоть и ускоренной при помощи магии. Выгнув шею и скосив голову, под углом невозможным для живых существ, волко-скелет пытался скусить голову или хотя бы уши демона. Но натыкался только на крепкие коротенькие рога.

Раздался оглушительный хруст. И Бетхад, прорвавший броню грудных ребер, попытался расширить рану и вцепился в края бреши промежуточными лапами. Но нежить, сломав сама себя изнутри, соорудила внутри своей груди костяной дротик, напитанный темной магией, и клюнула им демона в живот, то есть попыталась сделать это. Бетхад успел отбить дротик, но лапа демона после удара безвольно повисла и стала быстро-быстро опухать, и по ней вверх стала распространяться мертвецкое колдовство. Смягчив шерсть у основания раненой лапы, Бетхад безо всякой жалости, другой промежуточной лапой, ампутировал ее. И отпрыгнул прочь, на прощанье полоснув, как следует, нижнюю челюсть зомби распушенным хвостом-палицей. Волко-скелет выпустил из увеличившейся грудной бреши еще один такой дротик. И откуда у мерзкой нежити столько лишней кости внутри.

Бетхад все-таки славно потрепал костяного уродца. Челюсть нежити развалилась напополам, правда, став при этом еще более жуткой на вид, из бреши в груди сочилась тьма, а одна нога утончилась настолько что малейшее движение должно было сломать ее. Да и шея была погрызена основательно. Волк-скелет атаковал демона, резко рванувшись с места. Нога, как и следовало ожидать, с сухим щелчком переломилась. Но скелет был уже в полете и летел он прямо на Бетхада. Бедный наивный скелетик. Кошачий демон приготовился встретить нежить ударом лапами по голове, что при сложении сил, должно было оторвать ее и забросить далеко-далеко. Вот только что волк летел на демона и вдруг с хлопком растворился в воздухе, а шерсть Бетхада встала дыбом от чувства опасности сзади. Телепортировался, клят.

Не успевая обернуться и потому, не глядя, Бетхад ударил хвостом в опасность, который при этом чуть не оторвало отдачей, отпрыгнул в сторону и развернулся мордой к скелету. Но с тем уже было покончено. Удар хвоста смял голову в лепешку и, переломленным в погрызенном месте, острием шеи вмял в грудь, уже всю распоротую и перекореженную. Как будто внутри демона что-то взорвалось. Наверное, заряды темных дротиков. Или истончившийся позвоночник не выдержал нагрузки при резком прыжке. Волк сучил лапами и скрипел размозженным хребтом. Бетхад подпрыгнув поближе, пару раз ударил, разделяя нежить на неопасные и неактивные куски. Тут на кошачьего демона набежали двое зомби. Но демон ловко увернувшись от пинков, успев при этом отрубить ударом хвоста одному из нападавших стопу, побежал вслед за Искандером. Вдруг бедолаге-зельевару еще помощь понадобиться. И тем более надо подбросить идейку насчет бомб, разрывающихся внутри нежити.

Искандер все бежал, а энергия напитка подходила к концу. Как только научусь хорошо зачаровывать вещи, сделаю себе артефакт "медальон скорости", думал Искандер, усилием воли подпитывая магию зелья из собственных ресурсов маны. Свое непонятное первоначально разбрасывание минами Искандер разобрал и понял что к чему. Все-таки рефлексы не подвели. Подсознание уже решило, что к чему. И начало действовать, не дожидаясь сознания. Эх, сейчас бы посидеть полчасика с карандашом да порешать задачку как следует, разложить схему, разобрать параметры да высчитать алгоритмы, но все придется делать вот так вот, на бегу. Вот что надумал Искандер. Все-таки, суровая школа дяди Харума не прошла даром, тот не учил своего племянника всяким узким специальностям, а учил, прежде всего, анализировать и изобретать.

Эта нежить не простая, как стало ясно с первых же магических ударов. Хаотическая нежить, склонная к самопроизвольной магической детонации. Нестабильная, хоть и устойчивая в отношении атакующей волшбы. Накачанная по самые глазницы маной смерти. Обучающиеся на ошибках предыдущих, развоплотившихся мертвяков. То есть получающие иммунитет от того оружия, от которого погибли их соратники. Значит, при уничтожении очередного мертвяка очередным оружием, происходит выделение энергии, которая автоматически строит защиту и внедряет ее ростки в сочащуюся магией плоть следующего мертвяка. Защитный росток там тут же прорастает и срабатывает как надо. Значит надо найти и уничтожить эти ростки. Не может же опыт странствовать по воздуху как пыль. А хотя... почти каждый упокоенный мертвец превращался в прах, который тут же разметало легким ветерком, насланным некромантом, как бы для устрашающей погодной иллюзии. Неужели каждая крупица праха содержит в себе росток защиты. Тогда будет очень сложно.

Хотя есть очень хитрого плетения заклятье, Искандер в пути перед боем полистал старые конспекты по демонологии, которое лишает демонов способности поглощать силу и опыт врага. Но тут это не годиться. Требуется алтарь, большой рунный комплект, ароматические черные свечи, редкие смолы, сам демон, защитный купол, довольно большое количество артефактов и самое важное— собственная крутость. А без всего этого такое заклятье сплести смогут лишь мастера-демонологи, вроде ну хотя бы дяди Харума. Таких рядом не имеется.

Значит, действуем по другому. Энергия, с которой предположительно передается "росток защиты", вероятнее всего хаотическая. Значит, очень неуравновешенная. Малейший толчок и произойдет детонация волшбы. Только каким образом пробить толстую шкуру нежити. Ведь Харим, тоже кстати дядя Искандера, наверняка защитил своих воинов. Плести индивидуальную на каждого зомбяка— он наверное не стал. Скорее всего, просто-напросто перекрутил нити хаотических энергетических струй во всех скелетах одновременно каким-нибудь мощным заклинанием. Значит, нужен некий энергетический толчок, пробивающийся сквозь плетенку защиты.

Или протекающий. Ведь зелья тоже являются в некотором роде носителями магической энергии. Любые зелья. Даже те, что выводят бородавки. Не говоря уже о концентрированной питьевой мане и зельях типа "Сила Героя". Но просто плеснуть ее на мертвяков мало. Надо создать магический толкач и желательно без обретения нежитью свойств даруемых зельями. Не хватало только сделать ее еще быстрее, сильнее да вдобавок огнедышащей. В сумочке Искандера находился заветный пузырек с "Драконьим дыханием". Правда, купленный, но с большой скидкой, даже огромной. Искандер просто выменял пять чешуинок снятых с драконовых вампиров на пять бутылочек зелья. Выгодный обмен.

Отвлекшись на приятные воспоминания, Искандер едва не влетел в пасть костяного аллягатора. Чуть ли не теряя каблуки, он сумел увернуться и даже забросить тому в пасть разрывную бомбочку. Грохнул взрыв, у аллягатора разорвало брюхо, разметав в стороны куски ребер. Но злобная нежить нисколько не утратила подвижности, а даже стала еще гибче. "Дай мне бомбочку"-коснулась сознания зельевара мысль Бетхада. Искандер на бегу обронил из целой батареи взрывных зелий одну бомбочку, неактивированную конечно и побежал дальше. Бетхад что-то задумал. Вот и славно. Искандер почувствовал экспериментаторский раж кошачьего демона.

Так значит, нам надо облить как можно большое количество нежити магической энергией. Конечно, можно раскидать равномерно по всему полю боя мины и рванув весь пучок детонационных нитей-заклятий устроить здесь настоящий магический фейерверк. Но мощи может не хватить. Да количества зелий, которые сейчас находятся в сумочке у Искандера на такую идею явно недостаточно.

Надо использовать усиление мощи. Взять хотя бы отзеркаливание. Хотя это легко сказать. Искандер пока не умел отзеркаливать даже свои файерболы. Но с зельями такое можно было провернуть. Надо вызвать верблюда, решил Искандер, пробегая мимо Шатаны и бросая на агрессивно шевелящиеся в сторону девушки-метаморфа половинки нежити кислотную бомбочку. Искандер плюнул на землю. Плевок завертелся, сжег траву и спек землю. Зато на его месте возник трехгорбый верблюд. Среди криков, хрипов, рычания и богатырского хеканья послышался чей-то удивленный вскрик: "Горбатый конь!".

Верблюд тут же бросился бегом вслед за Искандером, парой метких плевков отбросив в стороны подступившую нежить. Ходячему торсу плевок вообще разнес плечо, оторвав при этом руку. Верблюд спокойно догнал своего хозяина, хотя скорее напарника, и причем непутевого. Искандер с благодарностью забрался в седло и откинул клапаны сумок. Значит отзеркаливание. В голове Искандера возникла приблизительная схема, как все можно устроить. Отражение магических взрывных волн, нарастание мощи путем последовательного взрыва, расположение в шахматном порядке и по спирали. Мысль зельевара соприкоснулась с мыслями верблюда, и тот побежал по полю, точно следуя задуманной магом схеме.

Впереди, зажав в оставшейся промежуточной лапе магическую гранату, бежал Бетхад. Вот он прыгнул на встречного мертвяка, увернулся от удара когтистой лапы и грозно щелкавших челюстей, и одной лапой вспоров тому грудь, запихнул туда бомбочку, полоснул напоследок по нежити усами и хвостом и, отпрыгнув в сторону, побежал нагонять верблюда с Искандером. Грохнул взрыв, мертвец распался в прах, но никто не обратил на него внимание.

Все были заняты. Искандер, бубня про себя расчеты, останавливал своего скакуна в нужном месте, кидал на землю несколько пузырьков с зельями и гнал дальше, Бетхад отгонял, хотя скорее отприманивал прочь, заинтересовавшуюся действиями и мозгом зельевара нежить. Верблюд меткими плевками отбрасывал прочь встающих на пути или нагоняющих мертвяков. Причем бил он прицельно-подло, только в слабое место, способное если не упокоить нежить, то хотя бы уменьшить ее прыткость, а то и вовсе обездвижить.

Несколько раз Искандера чуть не цапнули за пятки. У верблюда, прозванного кем-то горбатым конем, начало пересыхать в горле. Что было просто удивительно, правда и количество травмированных и опрокинутых его меткими плевками зомби-воинов было внушительным. Бетхад от обилия текущего мимо опыта и энергии используемых Финголином и Шатаной магии практически вошел в состояние Тиргтуборгкнезкха, что в переводе с вирсекарского означает: "Ближний Воин Тирга". Это когда на время, расплачиваясь за это своей жизненной силой, демон-кот становится быстрее и сильнее в несколько раз.

И вот схема была закончена. Верблюд уже раз, наверное, двадцать обежал все поле боя. С боков скакуна были сорваны клочья шерсти, тоже защитной, но совсем другим способом, нежели у Бетхада. Кое-где даже виднелась антрацитово-черная демоническая кровь. Бока трехгорбого демона опадали и вздувались как плоды дерева удиуди, своим аппетитным видом приманивающие разных животных, а будучи проглоченными, мгновенно вздувающимися в размере во много крат. У Искандера таки стянули сапог и поцарапали кожу на голени. Там вспухло нечто быстрозагнивающее и зловещее, темпы роста которого чуток приостановились когда молодой маг проглотил зелье исцеления и таблетку, выводящую проклятия. Царапнувшего Искандер приложил по его гнилой башке своим магическим жезлом, от удара которого нежить неожиданно превратился из костяного монстра в стального. Более страшного противника, хоть и чуток более медлительного. Им занялся Бетхад, чьи когти могли строгать и рвать хоть кость хоть сталь с одинаковой легкостью. Демон налетел на стального мертвяка и оба со звоном покатились в сторону.

Но все-таки схема была закончена. В руке у мага лежал такой толстый радужный пучок детонационных нитей, что не пронумеруй их все Искандер, то и по цвету разобраться было бы трудно. Теперь осталось только выехать и вывести всех своих, то бишь Шатану и Финголина, из радиуса волшбы и можно подрывать все к кляту.

Искандер огляделся и ужаснулся увиденному. Мертвяки втоптали бронированную Шатану в землю и наносили по, придавленной каким-то заклятьем высшего уровня, девушке-метаморфу удары своими когтистыми лапами, вырывая чешуйки брони. Шатана слабо отбивалась, превозмогая тяжесть особо подлого "небесного пресса", способного раздавить Искандера в лепешку. С лап нежити капала густая красная кровь. Шатана была ранена очень сильно. Только дух-хранитель, могучий ишаб с тридцатисложным именем, поддерживал в ней жизнь, не давая сгнить заживо и превратиться в нежить. В очень могучую и страшную нежить. Мертвецкого яда Шатана получила больше всех остальных вместе взятых.

Финголину тоже приходилось туго. Боевой маг немыслимым образом уворачивался от ударов, делал гигантские прыжки и сальто-мортале, его секира рубила нежить как недовольный посетитель котлету в столовой. А висящий на его поясе жезл самостоятельно изрыгал залпы убийственной магии. Жестовая воздушно-хрустальная магия Финголина, отличника боевой кафедры, придумавшего несколько оригинальных и усовершенствовавшего множество заклятий в области воздушного хрусталя, творилась почти безостановочно и почти безо всякого результата. Но залпы магии лишь изматывали боевика, растрачивая запасы маны и фуреку, чья подпитка тела только и спасала Финголина от превращения в нежить. Сквозь разорванную мантию мага виднелись чудовищные опухоли, сочащиеся гноем, кровью и темной волшбой. С каждым разом невесомая секира ярости поднималась вверх все тяжелее и медленнее, как будто изнутри наливаясь свинцом. А движения боевика становились все неуклюжее. Казалось еще немного и Финголин плюнув на все, бросит секиру и просто сядет на кучу поверженных врагов, устало ожидая своей участи.

Медлить было нельзя. Искандер дернул первую нить детонации, за ней третью, семнадцатую, шестую и так далее следуя схему. Раздался взрыв, волну магии полезного свойства сбило клубами магической кислоты. Когда они мгновенно перемешались, грохнула целая батарея склянок с жидкой маной, вливаясь в облако магии и выдувая ее в сторону следующей мины. Встречный взрыв, поперечный, взрывы снизу, сбоку, со всех сторон. Взрывы даже образовывали на поле рисунок, что-то вроде руны.

Так и есть, руна. Правда, незнакомая старому некроманту. Но связанная с первичной магической энергией— чаром, не специализированная. "Ай, да молодец. Как хитро"— думал Харим, вызывая "шквал холодного ветра", суть как усиленный многократно "свежий ветерок", коим подсушивают салфетки и приводят в чувство упавших в обморок дамочек. Сильный порыв ветра способный вдуть или выдуть из человека душу и вызванный, чтобы прогнать прочь облако магии, способное сдетонировать в любой миг, был призван на мгновенья позже чем надо было. Грохнул взрыв неимоверной силы...

Расчет был сделан правильно. Волны магии отзеркаленные, отраженные, скомпонованные, ступенчато и шахматно-наращенные достигли невероятной концентрации и наконец-то сдетонировали. Мощная волна хаотической первичной энергии прокатилась по всему полю. Нежить распадалась в прах и превращалась в тыквенные пироги. Маги кричали от эйфории нахлынувшего вместе с огромным количеством маны чувства всемогущества. Темную волшбу из ран выдувало без остатка. Пользуясь огромным потоком магии ишаб и заклятье-печать "беспредельного здоровья", мгновенно заживили раны и вылечили тела Шатаны и Финголина. Искандер с небывалой доселе легкостью сплел исцеление и активировал на себя. Рана исчезла бесследно, разве что сапог не появился, и штанина не зашилась. Верблюд с Бетхадом щурили глаза. Они поглощали жизненные, в данном случае мертвецкие, силы и энергию нежити. Бетхад вроде даже немного подрос и стал выглядеть куда как зловещее.

Маги победили. Ни одной нежити не осталось на поле боя. Только кучки трухи то тут то там, да и тыквенные пироги. Просто жуть берет от этих пирогов. Но насколько же они приятнее злобной хаотической нежити. Безопаснее— это точно.

Искандер радостно завопил, Шатана вторила ему гулким басом, она была еще в виде костяного рыцаря. "Ай, да молодец!"-повторялся за Харимом Финголин, уже приготовившийся к неупокоенной смерти и вдруг спасенный молодым зельеваром. Бетхад жмурился от удовольствия и мурлыкал, как кот, слопавший полное блюдо сливок и свежего карасика. Лишь один только трехгорбый верблюд, ни за что ни про что обозванный вдруг горбатым конем невозмутимо стоял и что-то жевал. Фу... неужели кусок пирога, бывший прежде нежитью.

Волна магии и нежитьского опыта устремилась куда то прочь. Клят! Опыт и ростковая защита передавалась от упокоенного мертвяка к еще шевелящемуся. А единственный еще неупокоенный скелет, облаченный в "теневой доспех", стоял сейчас рядом с некромантом. И теперь вся энергия, выделенная погибшими окончательно, могучими зомби-воинами, должна была влиться в тщедушного скелетика, делая того невероятно сильной и невероятно магической нежитью.

— Харим! Берегись! — заорал Искандер, выхватывая из поясной сумочки последний пузырек. Зелье левитации, клят бы его побрал!

Шатана недоуменно завертела головой, она думала что, убив всех зомби можно и спокойно поговорить с дядей Искандера. Финголин сразу понявший, что к чему тут же, пользуясь остатками сырой первичной магии щедро расплесканной вокруг, начал пополнять запас боевых заклятий и заклинаний.

— Все под контролем, Искандер,— проговорил Харим и совершенно спокойно, встав на пути смерча магического опыта устремившегося к скелету, выставил вперед руку.

Рука некроманта, несмотря на спокойный голос, немного тряслась. И в ней было зажато нечто круглое и тускло поблескивающее. Неужели сфера Норкала? Этому примитиву не устоять перед такой энергией. Скелет недоумевал, что же все-таки тут произошло. Какого клята все братья-мертвяки рассыпались в прах или превратились в пироги и почему это хозяин не дает ему команды разорвать наглых магов на куски? И тут на некроманта с учеником и скелетом обрушился поток хаотической магии.

Сфера Норкала-Харима, усовершенствованная и даже запатентованная, поглощала энергию с жадностью демона Хантуна, присосавшегося к канализационной трубе. Некромант сперва попробовал поглотить все ладонью и самой сферой, но поток был слишком силен и широк. И потому маг использовал все свое тело как одну гигантскую воронку и вливал магию в сферу, из которой уже сыпались разноцветный искры и прочие магические спецэффекты. Ученик лежал без чувств, чароит на дубинке лопнул от переизбытка маны и оглушил бедолагу. Скелет как-то странно озирался. Все-таки струйки, да что там струйки, ручьи опыта и магии вливались в него и усваивались. Ой, что сейчас будет? Разные магические медальоны и артефакты начали лопаться в карманах и на теле некроманта с треском и частотой барабанной дроби. Не справляясь с энергией некромант испускал ее излишки в небеса, превращая в сложные и магоемкие заклятья и заклинания, в воздухе мгновенно выстраивались и рушились хрустальные замки, парили иллюзии драконов, в землю заставляя траву превращаться в изумительной красоты и волшебности деревья, просто вокруг творя самые дорогие, по затратам маны, и бесполезные вещи. Типа бесплотных, визуальных и ароматных иллюзий. Так как все-таки энергия была не простой, и не жизненной, а мертвецкой, а что-нибудь хорошее из мертвецкой энергии при всем желании трудно получить. И пусть лучше получившееся будет бесполезным и неопасным, чем очень высокоэффективным и кровожадным. Даже получившиеся иллюзии выглядели и пахли мягко говоря жутко, воздушные замки походили на башни повелителей тьмы, а иллюзорные драконы занимались всяким непотребством.

Поток стих. Некромант обессилено опустился на колени. На скелета он даже не стал озираться. Не было чувства опасности. Неподалеку стояли маги из гильдии. Финголин из Фанбалинданов держал в руке новомодный артефакт для поглощения энергии и выглядел таким же обессиленным как и старый Харим. Наверное, тоже использовал свое тело как воронку. Рядом возвышалось живой бронированной горой огромное чудовище, это Шатана в попытке всосать как можно больше энергии трансформировалась в нечто ужасное. В чрезвычайно жуткую смесь мамонтяки-благородного зимнего быка, огнедышащего вирма и китсалонта. В животных огромных пропорций и зловещего вида. Все-таки использовалась мертвецкая мана. И откуда она только добыла матрицы гигантов, или это чистой воды импровизация. Скорее всего да. Потому как ноги у чудовищной Шатаны подломились и она, с громким хрустом осев на землю, стала вырыгать желчь напополам с кровью.

Лишь Искандер стоял наготове и совсем свеженький. В одной руке он держал пузырек с бесполезным зельем левитации, в другой он держал жезл... Нет, это был не жезл. Жезл Искандера висел на поясе в пенале. Это было оружие искандеровой ярости. Хрусталь Ярости невозможно спутать ни с чем иным. Его блеск, сияние, чистота и завораживающая убийственная форма. Хотя с формой оружия ярости Искандеру не повезло. Он держал в руке хрустальную ложку. Хрустальную Ложку Ярости. Звучит не совсем яростно. И смотрел Искандер не на свою яростную ложку, а за спину некроманта.

Некто подхватил старого некроманта и помог встать, придерживая за локоть. Неужели очнулся ученик, руки были мягкими и теплыми, а не сухими костяшками скелета.

— Ну, как, вам полегчало?— участливо спросил некто добродушным голосом.

— Какого...-Харим обернулся и увидел нечто.

Ученик все еще лежал без чувств. А придерживал старого мага человек. Обыкновенный человек. Не нежить. Не могучий черный рыцарь смерти с горящими черным светом провалами глазниц в щели забрала, с дымящейся тенью полуторного меча в когтистой латной, костяной перчатке, в доспехах из клубов тьмы и серым плащом, развевающимся под порывами ветра из самой Бездны. Простой здоровый мужик среднего роста, розовощекий, толстогубый, усатый, кареглазый, с носом-картошкой и с копной светлых волос. Здоровенные руки, широкая грудь, наметившееся пузо и кривоватые мощные ноги. И одет как крестьянин, отправившийся на выходные в районный центр за припасами на ярмарку.

— Да, это я, бывший скелет,— честно признался мужик и потупил глаза.

— Ну и как тебе быть человеком? Я то вижу, это точно не иллюзия. Ты по настоящему жив, -сказал Харим на всякий случай отодвигаясь подальше.

Посох некроманта как живой метнулся в руку хозяина и зловеще заискрил.

— Не знаю...пока. Но то, что голоден, в этом я уверен.

— И что же ты хочешь?— спросил Харим, отодвигаясь в сторону беспамятного ученика, чтобы защитить в случае чего.

— Точно не тыквенный пирог, фуу... и не мозги. А вот жареного гуся, да с кулебякой под квасок, ну или пивко,— бывшая нежить блаженно зажмурила глаза, похлопала себя по животу и облизнулась.

Харим и все остальные, кроме Шатаны уже превращающейся в саму себя, услыхавшие последнее предложение мужика-псевдонежити или нежити-псевдомужика тоже синхронно облизнулись. Нежить или нет, но мужик был прав. Битва распалила аппетит магов, да и демонов тоже.

— Ладно, разберусь с тобой позже. Пойдешь со мной по своей воле?— спросил у нежити Харим, постукивая оголовком посоха по ладони.

— Конечно, я себя помню лишь с того момента, как вы меня подняли.

— А откуда про жареных гусей знаешь?— не успокаивался подозрительный Харим, одновременно исцеляя ученика.

У того на лбу вздулась огромная шишка и было сотрясение мозга. Конечно, если там было чему сотрясаться. Харим всегда был о своих учениках самого невысокого мнения до самого выпуска.

— Из старой памяти, наверное. Я же не сразу родился злобным скелетом. Наверное, был до этого человеком,— огрызнулся бывший нежить.

— Точно. Ладно, пошли, поможешь нести моего ученика, бедный парень... Эй вы там, гильдийцы, -крикнул магам Харим.

— Да?— Финголин уже и не знал что делать и что думать.

Все планы дядюшки Роколина пошли наперекосяк. Разве что живы они остались. Это хорошо и даже очень. А остальное как-нибудь да и уладится.

Искандер ничего не ответил своему родственнику, он помогал Шатане придти в себя после такой чудовищной трансформации. Девушка очень громко икала, и все еще плевалась желчью, но выглядела уже лучше. Все-таки помощь ишаба, опять принявшего вид растерянной крысиной беллки, целебная магия Финголина и пилюля, данная Искандером, оказали на нее благоприятное действие.

— Пошли ко мне. Посидим, поедим и поговорим,— сказал Харим магам и, повернувшись к ним спиной подхватил свой саквояж, и потопал прочь опираясь о посох.

Любитель гусятины, с легкостью взяв на руки мирно заснувшего и причмокивающего ученика, сила у мужика была еще нежитьская, то есть неимоверная, пошел вслед за некромантом. Магам не оставалось ничего иного как пойти следом.

Правда, мужчинам пришлось сперва прикрыть оголившиеся места разорванной одежды, дабы не смущать даму. Но Финголин, забросив в рот мятный леденец, управился за мгновение, просто сотворил долговременную твердую непрозрачную иллюзию одежды. Верблюд доел пирог и гильдийцы пошли вслед за Харимом. Благо тот использовал "Темный путь", это когда делаешь один шаг, а потом непонятно как оказывается что при этом пройдено как минимум шагов дюжина, если не полсотни. Полезная вещь для завоевания мира, учитывая что армия нежити по скорости заметно превосходит контуженных улиток, засохших черепах, а уступает лишь трехногим лошадям и столетним старухам, несущим на спине гигансткую вязанку хвороста. Потому маги еле угнались за некромантом на летающем кресле и бешено мчавшемся верблюде, потом пошли вслед и тоже ступили на "темный путь" и через некоторое время, совсем недолгое, показался родная деревенька Харима и его башня.

Когда через пятнадцать минут на место битвы прибыл чрезвычайный оперативный отряд боевых магов, заметивших огромное количество боевой волшбы и выслушавших испуганные рассказы об армиях поднятой нежити, то никого и ничего не напоминало о том, что здесь произошло. Уходя, использовав остатки маны разлитой в окружающем воздухе, Финголин уничтожил сказочные деревья, убрал кучки пепла, выжег ауру битвы "Слепящим перцем" невероятной мощности, и развеял иллюзии. Разве что драконов не успел. И потому по приезду, отряд магов застал только занятых всяким непотребством стремительно тающих полупрозрачных драконов.

Башня некроманта снаружи выглядела довольно незамысловато. Никаких тебе там надгробий, саркофагов и окаменевших навечно гаргулий по периметру здания. Над крышей башни, если конечно башней можно называть крепкое двухэтажное здание из кирпичей, не вились тучи ворон и не кружились черные тучи. Дом как дом. Только вот труб на крыше многовато, печных, каминных, воздушных, вытяжных и прочих. Оно и понятно, в доме у некроманта по определению должно скверно пахнуть, вот и выветривает. Также виднеется стандартный для магов-одиночек глаз-шпион на высокой тонкой мачте. А в остальном, самый простецкий, но добротный дом. Даже крохотная башенка Искандера, которую он снимал в семнадцатом квартале, где цены дешевле всего, у гильдии, выглядела куда как солиднее. Но центр на то и центр чтобы все выглядело солиднее.

Впустив гостей внутрь и проводив их в гостиную, некромант привел ученика в чувство дикой смесью "свежего ветерка" и "малой пыточной искрой Љ 2". Ученик беззвучно вскочил и без вопросов побежал на кухню, готовить закуски и напитки. Некромант, взяв с собой бывшего скелета, пошел в кабинет, положить саквояж с инструментами и посох. А гости тем временем расселись в гостиной на мягких кожаных диванах и вертели головами, оглядываясь и тихо переговариваясь.

Естественно хвалили Искандера, да так что у того уши покраснели, раскалились и чуть не отвалились от гордости. Шатана на радостях расцеловала смущенного зельевара, при этом сев ему на колени и чуть не сломав их. Хотя почему чуть? Кость голени Искандера с треском переломилась. И только выучка и терпение не дала молодому человеку закричать от боли. Только по перекошенному лицу потекли капли пота и слезы. Девушка хоть и приняла человеческий и даже очень свежий облик, не то что помятые и прикрывшие рванье иллюзиями мужчины, запамятовала скинуть морфомассу. В итоге богатырские полтонны костяного рыцаря-девушки чуть не прикончили мага вернее всякого злобного мертвяка. Потом конечно она мгновенно вправила кости, срастила их и заживила рану, и, скинув морфомассу в артефакт, или куда там еще метаморфы скидывают магический материал для трансформации, села рядом и обиженно надулась. Как будто это ей только что сломали ногу. Не понять этих женщин.

Потом конечно пошли расспросы насчет того, как это Искандеру пришла в голову мысль о хаотической дикой волне и то, что она сможет развоплотить и разтыквопирожить всю нежить и даже превратить одного из них в живого мужика. Искандер как мог, рассказал и даже показал расчеты и схему заинтересовавшемуся Финголину. Шатана, послушав немного занятную беседу отличников, зевнула, ругнулась про себя и пошла на кухню помогать безымянному парню с закусками.

Некромант задерживался. Неужели пытает мужика на скрытную мертвячность. И правильно делает. А вдруг тот на самом деле стал могучим порождением хаоса, способным скрыть свой истинный вид даже от обладателей истинного зрения. И какой-нибудь особо темной ночью вскроет черепушки и слопает у расслабившихся магов мозги.

Через некоторое время в гостиной появилась Шатана с молчаливым учеником некроманта. Они внесли два огромных подноса наполненных самой различной закуской и напитками. Точнее один тяжеленный поднос нес на руках покрасневший от натуги парень, а Шатана, показывая свое превосходство как практикующего мага, пользовалась телекинезом и потому поднос сам парил над землей на уровне груди. Взгромоздив подносы на стол, и расставив блюдца с лакомствами, парень руками, а Шатана опять же телекинезом, девушка победно оглянулась на гильдийцев. Правда, отличники не обратили на это явное показательное превосходство магов с дипломом над учениками ни капли внимания, они углубились в расчеты, что-то расчеркивали в блокнотах, бормотали друг другу всякие заумные словечки и кивали головами. Шатана только плюнула, и на свободном столе, создав огромное блюдо из воздушной бронзы, попыталась сплести на нем торт, которым их угощал Финголин.

Бетхад, нагло забравшись на кожаное кресло, спал и свистел носом. Ученик некроманта немного потоптался у столика Шатаны, где на блюде росло что-то неправильной формы, радужных, режущих глаз, ярких цветов и запаха прокисшей репы. Он впервые увидел, как создается плетеная закуска, а потом ушел на кухню. Как и сказал ему учитель.

У Шатаны стало получаться то что надо. Изделие даже приняло тортообразную форму и запах прокисшей репы сменился на слабый запах сгнившей мяты. Финголин с Искандером перестали чертить и считать, и начали кричать, доказывая и размахивая руками. В ход пошла иллюзия, наглядно показывающая, что к чему, и как все могло бы произойти. На очереди оставались разве что боевые заклятья. Спор разгорался жаркий, уже забыта была разница в возрасте, опыте, звании и положении.

И тут в гостиную вошел Добрый Харим. В одной руке он держал посох, в другой глиняный артефакт-медальон, смахивающий на древние печати порталов. Лицо некроманта было хмурым. Молодые маги подумали, что мужик-бывший мертвяк все-таки рассекретился и оказался тем, кем боялись, чтобы он не был на самом деле. То есть могущественным и соответственно злобным порождением зла. Но подозрения рассеялись, когда он прошел в гостиную вслед за некромантом. Мужик был жив-здоров и совсем не измучен пытками. Правда на лице его застыла печаль и непонимание. Следом прошел ученик некроманта, он нес на руках огромный камень со сложной схемой рун, выплавленной на гладкой плоской поверхности камня и залитой золотом, наверное, для большей магопроводимости. Вот эта мощь.

— Что тут происходит,— почувствовав что-то неладное вскочил Финголин.

Все-таки тридцать лет магического, боевого опыта давали о себе знать. Да и когда маг входит в гостиную с посохом это завсегда подозрительно. Все равно, если бы кто-нибудь вошел в баню, где все голые, с огромным острым мечом. Искандер, чуткий к последующим неприятностям и потому до сих пор еще живой, несмотря на то, что и выбрал одну из самых неуважаемых и опасных специальностей из всего того разнообразия, что может предложить человеку магия, понял, что сейчас произойдет нечто очень плохое и непоправимое именно для него.

— Вы же обещали мне все объяснить, дядя...— печально сказал Искандер.

А как все хорошо вроде бы закончилось. Бетхад храпящий на кресле. Шатана упорно плетущая огромный воздушный торт. Финголин с азартом ученого исследующий выводы Искандера. Прямо идиллия какая-то, никаких тебе интриг, хаотической нежити, драконовых вампиров. Прямо как на курсах общей магии. Хотя конечно было несколько разных случаев даже в школе.

— Держи,— сказал Харим Искандеру и бросил тому запечатанный конверт.

Искандер машинально поймал конверт и уставился на его лицевую часть. Там было написано "Вскрыть по прибытию в чужой мир". О, Небезумные боги...

— Только не это, у меня самая плохая оценка была именно по этому предмету...— вскричал Искандер.

Он уже понял что произойдет далее. Да и любой бы понял.

Шатана, вскочив из за стола, стала, без промедления, лишних расспросов и воплей, превращаться в костяного рыцаря. С каждым разом это у нее получалось все лучше и лучше. Ишаб, лежавший у нее на коленках, скатился, но, не достигнув, пола растворился в воздухе и воссоединился с духом девушки-метаморфа. Финголин начал говорить о том, что такого не было оговорено в плане и было бы хорошо сперва все объяснить парню. Бетхад почуявший угрозу направленную на хозяина вскочил на кресле, раздирая обивку, которая кстати тут же восстанавливалась, острыми когтями и шипя ругательства на вирсекарском, готовился прыгнуть на врага.

Но было уже поздно.

— Портал, откройся,— печально сказал Харим.

И портал действительно открылся. Темно-красная воронка диаметром в человеческий рост возникла и закружилась за спиной молодого зельевара. Яркая белая вспышка на мгновение ослепила и парализовала всех присутствующих в гостиной. Кроме, конечно, Харима, так как именно он и вызвал вспышку своим посохом. Ярким синим огнем запульсировала рунная схема камня, в такт ей замигал глиняный артефакт-печать. Искандер почувствовал, как конверт приклеился к его рукам и теперь его можно оторвать разве что вместе с пальцами.

Значит, даже безобидный на первый взгляд конверт был не просто куском бумаги с письмом внутри, а маячком, чтобы засосать в портал именно его, а не всех присутствующих в гостиной. Все не то, чем кажется на первый взгляд.

Искандер даже не стал сопротивляться силе магии межмирового перехода. Этому не могут сопротивляться даже могучие демоны, куда там магам-зельеварам, всего лет пять как закончившим обучение в университете при гильдии. Искандер только и успел сделать, что сгруппироваться. Так как слышал много страшилок во время ученичества, как многие маги погибали в чужих мирах, не от лап тамошних чудовищных обитателей, а свернув себе шею выскакивая из портала на той стороне.

Бетхад прыгнул, преодолевая магию парализующей вспышки "остолбеней", но вот только не на зловредного некроманта или его ученика, открывших портал, а на Искандера. Правда настроенный только на зельевара портал может неправильно сработать на демона и выбросить Хар-а в совсем другое географическое место. Даже на обратную сторону планеты или что там вместо нее будет, но по крайней мере они вместе попадут в один и тот же мир. А там уже как-нибудь, да разберемся. Высокоскоростные мысли еще мелькали в голове демона когда он вцепился в хозяина и их вместе тут же засосало в портал и тот, забросив их в чужой мир, распался стремительно тающими огненными искорками. В руках Харима покрылся трещинками и рассыпался в прах глиняный медальон-печать.

Все очнулись. Шатана закричала негодующе и, приготовившись драться или по крайней мере отомстить за Искандера, вырастила в руке хрустальный шест ярости. Теперь уже с узором в виде завитушки на торце, оружие ярости тем хорошо, что само совершенствуется вместе с хозяином, на протяжении всей жизни того. Финголин ошалело уставился на Харима и бормотал: "Ну, это уж слишком. Мы же практически собственными руками прикончили парня. Надо было ему хотя бы объяснить, что к чему. И чего ему там бояться и что вообще делать".

На что Харим лишь печально вздохнул и устало сел на предложенный любезным мужиком-экс-нежитью стул. Говори, не говори, а зельевара уже не вернуть, и теперь все в его руках. И особенно в голове. Парень сообразительный, авось выкрутится.

А за окном на улице ярко сияло солнце, дул теплый свежий ветер. Шуршала трава и листва деревьев. По улицам городка-деревеньки прогуливались и шли по делам, разговаривали, ругались, хмурились и смеялись, бездельные и занятые люди и нелюди.А в башне некроманта, за обеденным столом на кухне, ибо не пристало харассу обедать в столовой даже если она у него есть, в башне некроманта сидели маги, ученик и бывший скелет. Пили мятный яблочный чай с медом и Сулнитарский огуречно-персиковый ром. Ели вишневый пирог и жареного гуся, особенно экс-нежить. Вели беседу, ругались и даже чуток всплакнули. Да что там, ревели в три ручья, по крайней мере Шатана. Успокаивали и обнадеживали друг друга. Благо поговорить было о чем и уяснить, что к чему тоже не мешало. А снаружи, да и внутри башни тоже, текли мгновенья жизни, слагаясь в минуты, а те в свою очередь скапливались в часы. День как день. Самый обычный день в Лучшем из Миров.