Москва. Главлит А 25.823.
3.000 экз.
"Мосполиграф", 16-я типография, Трехпрудный, 9.
ПАМЯТИ ПОГИБШИХ В БОРЬБЕ С ЦАРИЗМОМ ПОСВЯЩАЕТСЯ
ВСЕСОЮЗНОЕ ОБЩЕСТВО ПОЛИТИЧЕСКИХ КАТОРЖАН И ССЫЛЬНО-ПОСЕЛЕНЦЕВ
ДЕЯТЕЛИ
РЕВОЛЮЦИОННОГО ДВИЖЕНИЯ В РОССИИ
і
БИО-БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ
СЛОВАРЬ
ОТ ПРЕДШЕСТВЕННИКОВ ДЕКАБРИСТОВ
ДО ПАДЕНИЯ ЦАРИЗМА
• >,
7 /
ПОД РЕДАКЦИЕЙ
Феликса Кона, А. А. Шилова, Б. П. Козьмина и В. И. Невского.
ДЕЯТЕЛИ
РЕВОЛЮЦИОННОЕ О
ДВИЖЕНИЯ В РОССИИ
БИО-ВИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ
СЛОВАРЬ
ТОМ ВТОРОЙ СЕМИДЕСЯТЫЕ ГОДЫ
ВЫПУСК I А— Е
СОСТАВЛЕН
А. А. ШИЛОВ ЫМ и М. Г. КАРНАУХОВОЙ
І
9
і
9
Г8СУДЕ$СТВ8НШ | СССР 1
им. В. И. Ленина^
Ш?а
ПРЕДИСЛОВИЕ
ОТ СОСТАВИТЕЛЕЙ.
П о плану, намеченному в 1924 г., первый том справочника "Деятели рево— люционного движения в России" предполагалось разделить на три части (т. I, вып. 1, стр. XXI); в первую из них должны были войти деятели перв. пол. XIX в., во вторую — деятели 1860-хг.г. и втретью — народники и на— родовольцы, участники движения 1870— 1880-х г.г. Окончательная проработка печатных источников, увеличивавшихся с каждым годом, и неизбежное для более позднего периода привлечение архивных материалов сильно увеличило •библиографию, дало ряд новых биографических сведений и, главным образом, выявило огромное количество лиц, принимавших участие в революционном движении. Насколько увеличилось количество лиц, видно из следующего сопоставления. В вышедшем первом выпуске первого тома (от предшествен— ников декабристов до сред. 1850-х г.г.) на букву А было всего 44 фамилии, на букву Б-84, на букву В — 59; всего на три буквы — 187 фамилий. Во втором выпуске первого тома ("шестидесятые" годы) на те же первые буквы уже было дано 288 фамилий (А — 67, Б — 136, В — 85). Для одних же "се— мидесятых" годов на те же буквы приходится 970 (А — 295, Б — 377, В— 298).
Такое увеличение об 'ема повлекло коренное изменение первоначального плана и заставило вышедшие два выпуска об'единить в первый том, а пред— полагавшуюся третью часть (70 — 80-е г.г.) разбить на два томас самостоятель— ным алфавитом для каждого: во втором томе сосредоточить деятелей "семидеся— тых" годов (до возникновения "Народной Воли"), а в третьем и четвертом томах — .деятелей "восьмидесятых" годов (от образования "Народной Воли" до ее гибели) . Кроме народовольцев, в указанные томы предполагается включить и другие народнические группы "восьмидесятых" годов (чернопередельцы, народники), но зато из'ять из него представителей ранних социал-демократических кружков (группа "Освобождение труда", Благоевский, Мельниковский, Федо— •сеевский и др. кружки), которые войдут в четвертый, пятый и шестой томы, посвященные социал-демократам х ). выделить "семидесятые" годы в особый том заставляет еще то обстоятельство, что благодаря общему (40-50 печатных листов) его придется дать в нескольких выпусках, разбив механически ал— фавит в каждом, как это придется сделать и с последующими томами.
Настоящий том справочника, посвященный "семидесятым" годам, охва— тывает период менее десяти лет: от 1870 г. до сред. 1879 г. Нечаевское дело, .являющееся естественным завершением предыдущего периода, служит гранью между "шестидесятыми" и "семидесятыми" годами. Студенческие кружки •"самообразования и практической деятельности" (такое удачное название .носил один из московских кружков) самого начала 1870-х г.г., объединенные
*) См. второй выпуск I тома.
ПРЕДИСЛОВИЕ
X ]
в 1872 — 1873 г. г. петербургским кружком "чайковцев", подготовка к "хожде— нию в народ", широкая пропаганда в деревне и в городе и связанные с нею процессы, деятельность южных террористических групп, народнических на* циональных кружков и, наконец, общества "Земля и Воля"— вот те хроно— логические моменты революционного движения, участники которых входят в. настоящий том. Липецкий и Воронежский с'езды, происходившие в средине 1879 г. — момент формального образования новой партии, партии "Народная Воля", в свою очередь, являются конечной гранью, которой формально закан— чиваются "семидесятые" и начинаются "восьмидесятые" годы.
Благодаря этой конечной дате, не только "народовольцы", но и револю— ционные деятели, арестованные и привлекавшиеся к дознанию во втор. пол. 1879 г,, отнесены нами к следующему периоду ("восьмидесятые" годы), В виде исключения в настоящий том вводятся немногие лица, связанные с распростра— нением землевольческих изданий, хотя бы они и привлекались во второй по— ловине 1879 г.
Вопрос о лицах, начавших действовать в "семидесятых" годах и продол— жавших свою революционную работу в "восьмидесятых", разрешается нами так же, как и для предыдущего периода. Во второй том ("семидесятые" годы)' нами введены те лица, которые являлись активными участниками ре— волюционного движения "семидесятых" годов и основная деятельность которых протекала в этот период. Для тех же лиц, которые, хотя и начали ра— ботать среди землевольцев, а иногда и в более ранних кружках и группах, на теснейшим образом связаны с народовольчеством, мы, как и раньше, указывая полностью фамилию, имя и отчество, делали лишь ссылку на сле— дующий том справочника ("восьмидесятые" годы).
Известные неудобства, проистекающие отсюда (суб 'ективизм при отне— сении лица к той или другой эпохе, равно как и дробление справочника по эпохам, с особым алфавитом для каждой), представляются нам лишь времен— ными и легко восполнятся общим алфавитным указателем, который позволит сразу ориентироваться, во всех вышедших томах и выпусках.
В предисловии ко 2-му вып, I тбма (стр. XI) нами была указана тесная связь между революционным движением "шестидесятых" и "семидесятых" годов. "То, что существовало в зародыше в "шестидесятых" годах, — писали мы в предисловии, — то, что мыслилось теоретически одним поколением, было раз— вито и осуществлено на практике поколением следующим". Основное поло— жение движения "шестидесятых" годов — выход из кружка и стремление сбли— зиться с массами — в "семидесятых" годах претворяется в действительность, й — худо ли хорошо — осуществляется на практике* Поэтому, характерным признаком движения "семидесятых" годов является широкая пропаганда в народе. Протекшее десятилетие показало неосновательность надежды на то, что освобожденные крестьяне восстанут сами и нужно будет их только направлять или сдерживать (прокламации Огарева иЧернышевского). Мысль, о том, что народ г о т о в к восстанию, еще жива и в "семидесятых" годах, но даже и в этом случае народ надо поднятьи восстанию (бакунизм); в худ— шем же случае его придется еще подготовлять к нему (лавризм). Ждать, когда вспыхнет восстание само, уже не приходится: надо "игти в народ" и так. или иначе работать среди него; надо подготовить кадры (и очень большие), таких работников; надо создать специальную литературу как для пропаган— дистов, так и для пропагандируемых. Попытки распространять нелегальную— литературу среди крестьян были и раньше, но можно с уверенностью сказать, что почти ничего из нее не дошло до тех, кому она предназначалась. Если, присмотреться к деятелям движения "шестидесятых" годов, то большинство*
ПРЕДИСЛОВИЕ
[ XI
из них было привлечено за составление и печатание этой литературы. Подавляющему же большинству привлекавшихся к дознаниям в "семидесятые" годы инкриминировалось "распространение" или "имени е" так назы— ваемой запрещенной, нелегальной литературы. Пропаганда в "семидесятых" годах развивается в ширину и глубину, и движение того времени представ— ляется теперь совсем не таким бесплодным, как это казалось тогда самим пропагандистам.
Революционное движение, выходя из кружков, охватывавших сравни— тельно небольшое количество участников, преимущественно студентов сто— личных университетов, делается теперь широким. Социальный состав участни— ков движения в "семидесятых" годах становится более демократическим, хотя в подавляющем большинстве случаев не выходит из буржуазных слоев.
В движении "шестидесятых" годов, особенно первой их половины, при— нимают деятельное участие лица с определенным общественным "положением"; многие из них быстро отходят от революционного движения при первом на— жиме правительства. Многие из отошедших делают впоследствии крупную слу— жебную карьеру (сенатор, товарищ министра, начальник ген. штаба и т. п.). В "семидесятых" годах мы прежде всего встречаем много лиц, продолжаю— щих участвовать в движении до конца своих дней, после каторги, в. ссылке, в эмиграции, т.-е. тех, которых потом будут называть "профессионалами". Среди лиц, отошедших от движения, мы не видим совсем людей с крупным общественным положением; доктор, инженер, ветеринарный врач, статистик* служащий в частных предприятиях, газетный или журнальный работник — вот кем делаются впоследствии участники движения "семидесятых" годов. Учащаяся молодежь высших столичных заведений попрежнему играет вид— ную роль; но, кроме нее, среди привлеченных по политическим делам еще более видное место занимают: провинциальное студенчество, учащиеся всевоз— можных технических и специальных заведений, учащиеся средних учебных ' заведений (преимущественно семинаристы), мелкие чиновники, распропаганди— рованные мещане, крестьяне, рабочие. Наконец, вторая половина 1870-х г. г. дает нам большое количество рабочих, участников стачек на столичных и провинциальных заводах и фабриках.
При охвате революционным движением столь широких слоев населения, нам казалось, что критерием для внесения в справочник того или другого лица могут служить не только его активное участие в движении и не только понесенное им наказание. Обыск, арест, произведенные на основании лишь агентурных сведений; привлечение к дознанию, прекращаемому потом по недостатку улик; подозрение в политической неблагонадежности, основанное на перлюстрации писем или на тех же агентурных донесениях; близкое зна— комство с привлеченными по политическим преступлениям; нахождение запре— щенных сочинений при обыске; сведения, компрометирующие лицо в поли— тическом отношении, • но признанные недостаточными для привлечения его к дознанию, — все это давало нам основание для внесения таких лиц в спра— вочник, имеющий своею целью дать предварительный список уча— стников революционного движения в России за указанный период.
Широте революционного движения в центре России соответствовало развитие его и на окраинах. Поэтому, в настоящий том впервые введены нами участники национальных революционных кружков, поскольку они не преследо— вали узконациональных целей, а шли вместе с деятелями русского револю— ционного движения. Таковы привлекавшиеся по делу о пропаганде в Тифлис— ской и Кутаисской губерниях (1876 г.), таковы участники социально^рево— люционной пропаганды в Варшаве (дело 137-ми 1878 — 1879 г. г.), таковы члены еврейских кружков, организованных в Зап. крае в сред. 1870-х г. г. Зунделеви— чем, Давидовичем и др. Несмотря на некоторые специфические черты, все они
XII ]
ПРЕДИСЛОВИЕ
находятся в тесной связи с общерусским революционным движением: они ведут ту же народническую пропаганду, распространяют ту же пропаган— дистскую литературу.
Так же, как и в предыдущих выпусках, мы не причисляли к "револю— ционным" деятелям лиц, произнесших "дерзкие слова против особы его импе— раторского величества", несмотря на то, что произнесение таковых слов ква— лифицировалось тоже, как государственное преступление. Количество лиц, произносивших эти слова, увеличилось в "семидесятые" годы (особенно в конце их) очень сильно, при чем многие из них несли тяжелое наказание, до ссылки в Якутскую область включительно; но все-таки "дерзкие слова" ни в коем слу— чае не могут быть показателем революционности лиц, произносивших их. Произнесенные обыкновенно в нетрезвом виде, они характеризуют обыва— тельское недовольство, но не революционность.
Для периода "семидесятых" годов мы не располагаем таким сводным, насыщенным фактическим содержанием источником, как "История социально— революционного движения" С. С. Татищева, положенная в основу "шести— десятых" годов. Немногочисленные существующие общие труды являются или компилятивными очерками (напр., Глинский, Корнилов и др.), или, сосре— доточивая внимание на общих характеристиках, естественно не могут оста— навливаться на деталях. Поэтому, при составлении биографической канвы деятелей "семидесятых" годов нам пришлось работать не над одним основным источником, лишь корректируя и дополняя его сведения второстепенными, а над целым рядом источников, и на основании разрозненных и зачастую про— тиворечивых сведений уже составлять общую сводку. Работа эта, естественно, была сопряжена с большими трудностями, в виду— обилия лиц и разнообра— зия источников, как печатных, так и рукописных.
Печатная литература по истории революционного движения "семидеся— тых" годов, использованная нами в первую очередь, очець многочисленна и разнообразна. В нее входят и мемуары, и материалы, даваемые современ— ной нелегальной литературой, в частности журналистикой, и монографи— ческие исследования об отдельных деятелях или моментах движения, и доку— менты судебного происхождения (обвинительные акты, стенографические от— четы), и, наконец, документальные публикации архивных материалов.
Первое по количеству место среди печатных источников занимают, ко— нечно, мемуары, в чистом ли их виде (воспоминания) или в видестатей-исследо— Еаний, составленных современниками описываемых событий. Веред. 1900-х г.г., когда впервые появилась возможность на страницах легальных журналов широко коснуться революционного прошлого, многие из участников "семи— десятых" годов были в цвете лет и охотно делились своими воспоминаниями о событиях, свидетелями которых они были 30 — 40 лет тому назад. Интерес к мемуарной литературе не ослабевает с тех пор, вследствие чего, преиму— щественно на страницах "Каторги и Ссылки", появляются все новые и новые воспоминания. Большое количество мемуаров, в дополненном, перерабо— танном виде или просто перепечатанных из старых журналов, появляется также и в отдельных изданиях. Но вся эта многочисленная литература, крайне ценная для характеристики личности самого мемуариста, для событий, в ко— торых он сам принимал непосредственное участие, для наиболее ярких и крупных лиц, с которыми ему приходилось сталкиваться, наконец, для об— рисовки общей картины движения, дает сравнительно мало сведений о деталях событий, о рядовых участниках, что особенно ценно для целей составляемого справочника. Кроме того, тридцать-пятьдесят лет — срок вполне достаточный для того, чтобы из памяти мемуарйста исчезла точная датировка событий, осо-
ПР. ЕДИСЛОВИЕ
[ XIII
бенно если они не касаются самого автора. Необходимо также отметить, что очень многие мемуаристы естественно больше говорят о своем пребывании в тюрьме, каторге и ссылке, чем о своем непосредственном участии в движении. Наконец, не следует забывать, что по условиям конспирации многое могло оставаться вне поля зрения мемуариста.
