Судьба, поставленная на кон

Судьба, поставленная на кон

Геллерт вернулся. Аппарировал в Нурменгард, старое родовое гнездо, превращённое в идеальную тюрьму для глупцов, посмевших ему противиться. Здесь его будут искать в последнюю очередь... Нет, не так он предполагал вернуться — с триумфом, богатыми трофеями, сделав очередной шаг на пути к Высокой Цели. Но радужные планы не пережили столкновения с брутальной реальностью. Проклятье, он был так близко! Эх, придётся составлять новые планы, с самого начала подбирать новых слуг и сподвижников, создавать новую идеологию...

Маг вдруг замер ощутив чужое присутствие. Кто? Кто сумел сюда пробраться? И, главное, кто сумел понять, что самое ценное в мрачном замке, не сковывающие артефакты, не самая передовая защита, и не казематы, с сотнями пленных магов, а узенькая, выглядящая снаружи декоративной башенка над одной из стен. Башня, в которой завоеватель хранил самые ценные документы и самые опасные артефакты.

— Кто здесь? А ну, выходи по-хорошему, и я убью тебя быстро!

По спине потекла тонкая струйка пота. Неужели, ему не удалось оторваться? Неужели безумные русские нагнали его даже здесь? Невозможно! Такое искажение пространство не настроенный на щиты замка аппарацией не преодолеет! А добираться маггловским транспортом — часа два, как минимум!

— Не горячись, милый Геллерт! Это всего лишь я. Твой давно забытый друг.

Из тёмного угла шагнула высокая фигура, в пёстрой вырвиглазной мантии, в очках и с окладистой ярко-рыжей бородой. Немецкий маг поморщился, сравнивая средневековую мантию англичанина, со своим щегольским чёрным мундиром. Ещё эта дурацкая борода, в то время, как все прогрессивные маги чуть ли не со времён античных бреются наголо!

— Брайан? — Геллерт, по старой привычке, предпочитал называть приятеля вторым именем, слишком уж его бесило первое, напоминавшее о том поганом преподавателе-иудее, вышвырнувшем будущего тёмного лорда из Дурмштранга. — Мог бы догадаться. У тебя всегда был отменный нюх на падаль. И пролазить в любую щель ты всегда умел не хуже таракана. Даже жаль, что у меня нет времени вытрясти из тебя, как ты сюда попал, хотя... Может, скажешь сам?

— О, мой дорогой, пусть это будет моим маленьким секретом... Который, я возможно, открою тебе — если договоримся.

— Знаешь, пожалуй... нет! Мне некогда с тобой торговаться!

— Понимаю, прекрасно понимаю. Ах, эти русские волхвы, такие навязчивые, грубые, и совершенно без чувства юмора! Тебе придётся быстро бежать, и очень хорошо прятаться — и гарантий, что не найдут, нет никаких.

Геллерт содрогнулся. А ведь как всё хорошо начиналось! Когда он только начинал свой восточный поход, у него были все шансы на победу. Ведь русские маги уже не первую сотню лет были разобщены, и не могли договориться между собой. Ещё с тех пор, как Святые Отцы предали анафеме всех нежелающих креститься магиков, и в пику Китежу, создали Святую Пустынь, а умудрившийся расплеваться и с монахами, и с волхвами Пётр первый призвал европейских магов, и даровал им крошечный островок с мощным источником. Именно там собравшиеся со всей Европы младшие сыновья, авантюристы и преступники возвели знаменитый Дурмстранг, а позже помогли выстроить на ближнем берегу блистательный и мрачный Санкт-Петербург.

И ведь он почти дожал Дурмстранг! Смёл щиты и внешние укрепления, выбил магических стражей, проломил барьер недосягаемости и вуаль искажения. Остались лишь живые защитники, хотя и их он вымотал, ослабил более, чем годовой осадой. Упрямые маги едва с голоду не дохли, трансфигурируя в нечто относительно съедобное плесень и крыс, уже не в силах прикрывать свой мрачный, задавленный зимой и голодом город. А немногочисленные боевые монахи вообще мало на что влияли, едва-едва удерживая нежить и демонов Аненербе. А затем пришли Китежане... Не зря ему советовали не гадить землю массовыми жертвоприношениями, замаскированными под работу концлагерей. Волхвы многое спустили бы тому, кто всерьёз взялся за ненавистных Дурмштранговцев, но боль земли и осквернение вод заставили даже замшелых язычников взяться за посохи.

И безжалостная колесница войны застопорилась, некоторое время буксовала — и покатилась в обратную сторону. Рушились жуткие ритуалы, дарующие невиданную удачу и высочайший боевой дух магглам Вермахта. Поджав хвосты, бежали разгулявшиеся, было, оборотни, столкнувшиеся с истинными потомками зверобогов. Бессильно склонились перед Мастерами Крови вампиры, слишком поздно узнавшие, что Китеж никогда не интересовался идиотскими запретами Международной Конфедерации Магов. Теряя копыта, разбегались демоны, в ужасе столкнувшиеся с умельцами, знающими, как навсегда развоплотить даже условно бессмертных.

Оставалось выложить последний козырь. И Солнечные Арии, маги, элита, бессмертная гвардия Гриндевальда, стойкие, яростные, фанатичные, многие из которых успели перейти за грань и вернуться обратно в виде личей, упырей, модифицированных баньши, даже добились некоторых успехов. Пока в решающей битве, раненый язычник, ещё безбородый волхв, не призвал своего божественного покровителя.

Безумный, и чудовищный ритуал, позволяющий божеству, давно ушедшему далеко вверх по лестнице могущества, на считанные мгновения воплотиться в теле своего жреца. Цена ритуала — жизнь, ведь тело просто разрушается от божественной силы, да и душа окажется в нешуточной опасности. Геллерт не верил, что кто-либо решится на подобное, но проклятые русские в очередной раз преподнесли сюрприз. А самым большим сюрпризом стал покровитель юного фанатика — никто иной, как Кощей, славянский владыка царства мёртвых.

Самая могущественная, любовно обученная, без оглядки на цену оснащённая артефактами и зельями воинская часть Всемирной Германии Гриндевальда прекратила своё существование за считанные секунды. Для начала, смрадным прахом осели все немёртвые, не в силах противостоять воле воплощённого повелителя мертвецов. А живые... живых Кощей просто выпил. Вырвал души, и сожрал их. Уцелели лишь сам Гриндевальд, да ещё трое — не самые сильные, а самые умные и быстрые, успевшие аппарировать до того, как мощь жестокого бога коснулась их.

И всё обратилось, как в кривом зеркале. Совсем недавно маги высшей расы страховали своих меньших братьев, не так щедро одарённых кровью Ариев, а теперь уже колдуны руссов творили свои непотребства, сметая любое сопротивление. Тут и почти додавленные Дурмштранговцы зашевелились, и маги других стран повылазили из своих берлог, и даже потомки переселенцев и предателей крови из нового света объявились тут как тут... Стервятники! Жадные ублюдки, торопящиеся сунуть грязные лапы в сокровищницы знаний гибнущего Третьего Рейха.

А в последний месяц главный маг Германии даже не мог как следует работать, так как везде, где он объявлялся, появлялась и весьма неприятная компания — пара волхвов, один совсем мальчишка, борода ещё совсем жиденькая, второй — злобный, красный от ожогов, с многочисленными шрамами боец, а с ними — вот уж странность, боевой монах, с освящённым мечом, и классический маг, в щегольской мантии с невзрачной палочкой. И только сбежав от них в третий раз подряд, Геллерт вдруг понял, что это группа, посланная по его голову.

Сочетание трёх подходов к магии оказалось исключительно эффективным. Горелый волхв бил медлительными заклинаниями чудовищной силы, защищаться было невозможно, только уворачиваться. Классический маг прекрасно ставил щиты и блокировал даже самые редкие проклятья, а святоша лез в ближний бой, норовя зацепить светящейся железкой. И лишь молодой волхв почти не вмешивался, лишь изредка поддерживая старшего товарища, и особого смысла в его присутствии не было... До сегодняшнего дня, когда поганый молокосос вдруг едва не выдернул его из аппарационного туннеля. Еще немного, если бы сопляк был чуть сильнее, если бы Геллерт не успел воспользоваться старшей палочкой, всё закончилось бы очень и очень печально... И даже сумев вырваться, Гриндевальд вывалился далеко от точки назначения, и ещё несколько раз спешно аппарировал, отлично понимая, как ему повезло вырваться из хватки мастера пространства.

И именно тогда, когда он приходил всегда, истинный ариец вдруг понял, что проиграл окончательно. Всё рассыпается, войска бегут, Аненербе лупят в хвост и в гриву, а сам он только и может, что бегать от ищеек... Ну кто же мог знать, что гадские волхвы так эффективны! Ну сидели себе в глуши, обучали молодёжь по древней программе, с кучей ограничений, клятв, ритуалов и фанатичным поклонением полузабытым богам. Сколько таких по всему миру его люди проверяли! И везде были лишь крохи настоящей силы, капли Высокого Знания, жалкие искры Истины... Да знай он, что такое Китеж — отложил бы все свои планы, отправился бы туда, и всеми правдами и неправдами поступил бы в обучение! Пусть бы пришлось взять посох вместо палочки, принять одного из чужих богов, отпустить бороду, учиться полтора десятка лет, но... Всё это уже бесполезно, не после того, как его ученики и подчинённые убили больше десятка Китежан, не после пары лично уничтоженных носителей посоха... Нет, ему ничего не простят, и будут идти по следу, без сомнений и сожалений!

Именно потому, он и не стал сходу атаковать прощелыгу Дамбльдора. В своё время лицемерный англичанин умудрялся выходить без ущерба из весьма щекотливых ситуаций.

— Что тебе нужно, Брайан. Да, у меня есть проблемы, но я управлюсь с ними и сам. А если ты решил под шумок...

— Мне нужна старшая палочка! — Спокойно объявил бородатый наглец.

— Забери! — Нехорошо ухмыльнулся Геллерт. — Думаю, тебе известна обычная процедура! Хочешь дуэли — вперёд!

— Нет, я ещё не сошёл с ума, чтобы бросаться в бой на мага, воевавшего шесть лет подряд, обвешанного защитными артефактами, как рождественское дерево и, уточним, вооружённого той самой палочкой. Нет, я предлагаю другой вариант.

— Ну-ну, послушаем. Посмотрим, что за ловушку ты готовишь в этот раз.

— Ничего сложного. Для смены хозяина палочки, хозяин должен проиграть. Но никто не сказал, что проиграть он должен в бою. Подозреваю, вполне подойдут шахматы, кости, даже карты.

Истинный Ариец ухмыльнулся. Ну конечно, Дамбльдор в своём репертуаре! Разыграть величайшее сокровище в азартную игрульку! Какая блистательная наглость!

— Постой, Геллерт, не надо пока ничего говорить. Я хочу уточнить, ты готов бегать до конца жизни? От тебя ведь не отстанут. Русские мстительны, а сейчас не найдётся ни одной магической страны, что решилась бы предоставить тебе защиту. Никому не хочется ссориться с Китежем, Дурмстрангом и Православными Отцами одновременно! Единственный шанс для тебя — прикинуться мёртвым, или хотя бы поверженным. И я могу тебе помочь!

— Сладко поёшь, Брайан! И я понимаю, что ты хочешь от меня. Но что получу я, если выиграю в одну из твоих... игрулек? Ты же не думаешь, что убедишь меня своей невнятной защитой. Мёртвым, поверженным... мечтатель!

— Дары Смерти, дорогой Геллерт! Видишь ли, я тоже не сидел на месте, а у детей гораздо легче выудить ценную информацию, чем у взрослых. Немножко лести, некоторые поблажки, и — я знаю, у кого находятся камень и мантия! И даже начал процесс... освобождения реликвий от их теперешних хозяев. Благо, владельцы камня хорошо постарались сами, и сейчас там один выродившийся придурок, и один полукровка, немножко подтолкнуть и... ну, ты же понимаешь. С мантией чуть сложнее, хотя мне всё же удалось убедить второго наследника отправиться на "войну со злом", и один обязанный мне маг уже пообещал, что обратно тот не вернётся. Основной наследник, к сожалению, слишком осторожен, и подходы придётся искать очень аккуратно.

Гриндевальд задумался. В своё время он отложил поиски Даров, удовольствовавшись палочкой. В конце концов, Повелителю Мира всё желаемое принесли бы по первому требованию. Теперь он всерьёз задумался — а может, стоило сначала собрать, а затем уже браться за мир? Как знать, может, Повелителю Смерти и славянский Кощей был бы не так страшен? Нет, Дамбльдор, наверняка задумал какую-то подлость, но приманка... Как бы хотелось поставить на колени бородатых уродов, показать им, кто здесь Избранный и Истинный, а кому в канаве самое место. Так, но для начала, надо обезопаситься.

— Хорошо, будем считать, ты меня заинтриговал. Но, для начала — клятвы. Мы ведь не хотим, чтобы ты убил меня каким-либо изощрённым способом во время игры? Исключим зелье удачи, мухлёж, ну-ну, не строй из себя невинно оскорблённого, мне ли не знать твою лицемерную натуру.

Геллерта нельзя было назвать азартным в обычном смысле слова. Он презирал алчных игроков, всяческих мародёров и наёмников, и деньги учитывал лишь как одно из средств достижения Цели. А вот азарт, связанный с чем-то важным, ценным, был ему не чужд. Помнится, услышав про русскую рулетку, Истинный Ариец всерьёз задумался о том, чтобы и русских признать одним из Великих Народов, но... в конце концов, надо же кому-то и обязанности рабов выполнять! Не могут же все быть хозяевами и повелителями.

В своё время, именно презрение к чужой жизни и яростное стремление к улучшению мира, привели к тому роковому ритуалу, завершившемуся гибелью одного из студентов и позорному исключению Геллерта. Ему даже пришлось некоторое время скрываться в Англии от гнева Лорда Гриндевальда, дяди, считающего, что слабовольная вдовая сестра слишком избаловала Геллерта, и собиравшегося сковать племянника самыми жёсткими обетами и клятвами. Но и в Англии неугомонный ниспровергатель традиций не мог сидеть спокойно, тем более, что именно там и познакомился с таким же шебутным магом, точно так же считающим себя недооцененным и несправедливо обиженным судьбой. Немало глупостей они творили на пару, и не все закончились благополучно. Вся разница между ним, и Дамбльдором лишь в том, что последний, похоже, так и не повзрослел, хоть и отрастил на редкость противную рыжую бороду.

Сам Геллерт после ухода из Англии первым делом радикально решил проблему дяди, вызвав того на дуэль, и опробовав на нём мощь Старшей Палочки, недавно украденной у наивного мастера палочек. Старый недоумок защитил сокровище немыслимым количеством защитных чар, а вот о том, что можно просто нанять маггловских специалистов, просто разобравших старую стену мастерской. И даже платить им не понадобилось — магглы пригодились для разрядки внутренних защит.

Ну а став лордом Гриндевальдом по праву силы, и получив все ресурсы своего древнего рода, всерьёз занялся осуществлением давно разработанного плана. Пригодились и дочери дяди, выданные замуж за полезных магов, и даже мрачный древний манор, преобразованный в цитадель-темницу. А сколько средств он вложил как в свою гвардию, так и в партию этого недоумка Гитлера...

Да, отказаться от такой партии невозможно! Он вновь поставит судьбу на кон. И выиграет, ведь он прирождённый победитель!

Два мага знали друг друга с юности, и потому крайне тщательно обследовали друг друга на предмет наложенных заклинаний, принятых зелий и артефактов. Геллерт без особого восторга вынужден был снять практически все артефакты, ведь большинство боевых цацок так или иначе влияет на реальность. Даже боевую мантию пришлось снять — даже сам Гриндевальд не помнил, что за чары он накладывал на этот шедевр защитного искусства.

Затем, тщательно проработали клятвы, зачастую споря о каждом слове. Между делом, решили, во что будут играть. Конечно, не в кости! Полагаться в таком деле на одну лишь удачу — глупость. Но и шахматы не подходили. Геллерт был уверен в своих тактических талантах, но отлично знал, что Дамбльдор обожает лазить в головы собеседников. А Гриндевальды с давних времён славились боевыми навыками и стихийными техниками, отнюдь не мозгоклюйством. От глубокой легилименции он защититься сумеет, а вот поверхностные мысли Брайан считает на раз. Значит — покер, выгодно отличающийся как элементом случайности, так и возможностью влиять на расклад. Колоду — старенькую, немного засаленную, но без крапа и магических меток, Геллерт отобрал у тюремщиков, стороживших узников на подземных уровнях.

И лишь проверив комнату и отложив на дальнюю полку палочки (призвать недолго, но мухлевать без них практически невозможно), могучие маги сели за стол.

Глядя, как Дамбльдор довольно ловко тасует колоду, Геллерт с невольным уважением прикидывал — неужели старый приятель заранее всё просчитал, и в то время, как сам он до полного изнеможения, до дрожи пальцев и нестабильной пульсации в ядре работал над боевой магией, Брайан брал уроки у картёжников или даже шулеров? А если просчитал его мотивы, и готовился именно к покеру... тогда, пожалуй, рыжий прощелыга вполне заслужил право собрать все Дары. Ну а там... посмотрим, если их понимание Общего Блага разойдётся слишком широко, у него ещё есть несколько интересных смертоносных вещиц, собранных по манорам всей Европы, да и с волхвов он кое-что успел снять. Кое-что очень неклассическое, и оттого исключительно эффективное, от того, чего не знаешь, защититься практически невозможно!

Игра началась, и два могущественных мага схлестнулись в серьёзнейшем поединке. Отточенная бесчисленными боями интуиция — против слабого дара предвидения, тактика против завышенной удачи, окклюменция, усиленная боевым трансом — против агрессивной легилеменции. Давно уже Геллерт не получал столько удовольствия в, казалось бы, примитивной игре! Сражаться против серьёзного противника, поставив на кон судьбу... да что там, судьбы целого мира! Ведь от того, кто получит Дары, будет зависеть всё! Да, армии болвана Гитлера уже не спасти, ещё месяц-два, и русские начнут штурмовать Берлин, а вот спасти Древний магический Трир от Волхвов Гриндевальд сможет лишь, если поднимется ещё на одну-две ступени по лестнице могущества. Да и передел мира после поражения будет выглядеть совсем по-другому, если маги Германии аккуратно внушат победившим русским магглам идеи великодушия и всепрощения! Опять же, на условиях, что за спинами диктующих свою волю победителей не будут торчать проигравшие Дурмштранговцы и Китежане.

Тем временем воля и тактика Геллерта постепенно вели его к победе, столбики золотых монет с каждой раздачей перемещались к нему. Смешно сказать — на кону было лишь 130 галлеонов — всё, что нашлось в карманах у магов. А ведь Гриндевальд знавал кое-кого, способного миллионы выложить даже не за сами Дары Смерти, а за информацию о них! Судьба бывает так насмешлива...

— Уф, ну ты даёшь, дружище! — Рыжебородый маг утёр пот рукавом. — Ты хитёр, как лис!

— Обычно меня сравнивали с волком, никогда не бросающим подраненную добычу! — Самодовольно ухмыльнулся Гриндевальд, прикидывая, что осталось отыграть лишь два десятка монет, и вдруг насторожился. Такое впечатление, что магия вокруг изменилась. Дамбльдор как будто стал сильнее, вдобавок, явственно ощущались огненные тона. Непонятно... Нет, Брайан мог утаивать часть силы, да и к огню у него была яркая предрасположенность, но почему сейчас? Неужели концентрирует силы, надеясь силой вырвать победу? Глупо...

Но следующая раздача заставила сконцентрироваться на игре. Какой неудачный расклад, скинуть все... Опять один мусор! Да что ж это такое, неужели Дамбльдор изобрёл заклинание, напрямую влияющую на удачу, и сейчас запустил его невербально и без палочки? Да нет, невозможно, но почему так резко изменилась ситуация? Никакая тактика не спасёт, когда рыжему постоянно везёт!

Золотые башенки отправились уже к другому игроку. Геллерт пытался понять, как же мухлюет бородач, и что они не учли в клятвах? Вроде бы, перекрыли всё. Неужели, действительно Брайану просто везёт? Или, что вернее, самому Геллерту не везёт. Всё же, сотни лично убитых, и, как минимум, неодобрительное отношение древних языческих богов.

Проклятье! Ну хотя бы пару удачных взяток, на одном блефе далеко не уедешь! Ну... последняя золотая монета ушла к бородачу и со звоном обрушила башенки. Вот и всё... Обидно.

— Признаю своё поражение! — Раздражённо буркнул немец, разглядывая последний расклад. Опять мусор...

Интересно, если сейчас быстро, по русскому обычаю "набить морду" Дамбльдору, прежде чем тот ухватится за палочку, получится ли вернуть первый Дар Смерти? Пожалуй, будет очень удобно ухватиться одной рукой за эту бороду, а второй — прямо в нос, да с размаху, чтобы идиотские очки-половинки так и брызнули стеклянным крошевом...

К сожалению, англичанин прекрасно знал своего германского друга, и прежде чем тот поднялся, уже выкрикнул какую-то команду, и над ним вдруг вспыхнуло пламя. Геллерт на миг замешкался, с восхищением рассматривая весьма редкое существо — феникса, и с опозданием понял, что огненная птица что-то вложила в руку Блайану. Палочку. Узловатую бузинную палочку, тот самый Дар Смерти. А в следующий миг германский маг уже падал, опутанный материализованными прямо из воздуха верёвками.

Невербальное Инканцеро. Ничего сложного, такие примитивные заклинания Гриндевальд рвал простым усилием воли. Вот только верёвки, сотворённые старшей палочкой, порвать было не проще, чем стальные канаты.

А Дамбльдор тем временем вынул из-под своей жуткой мантии небольшой кошелёк с расширением пространства, и теперь споро сгребал в него артефакты, снятые Геллертом перед игрой.

— Эй, ты что делаешь? Ворюга! Ты же клятву давал!

— Я давал клятву не пытаться убить тебя, а после игры помочь избежать посланных за твоей головой волхвов. А вот свободы я тебе не обещал! Прости, Геллерт, но я отлично понимаю, что ты никогда, ни при каких обстоятельствах, не согласишься быть вторым. Так что, посидишь здесь, в одной из уютных камер, годков так... тридцать-сорок, а там — посмотрим.

— Скотина! Мало того, что грабишь меня без малейших сомнений, так ещё и сдать решил? Меня же та четвёрка в камере абсолютно беспомощным возьмёт!

Дамбльдор тем временем уже сложил в свою бездонную сумку боевую мантию Геллерта, и сейчас деловито сгребал галеоны, на которые они только что играли.

— Ты очень не прав, дружище Геллерт! Это не грабеж, это освящённое веками мародёрство, целая философия, благодаря которой наше государство обрело силу и выживало сотни лет. Надо просто подождать, пока враги ослабят друг друга, а затем атаковать и забрать все ценности. В конце концов, я думаю, тебе будет приятнее, что всё это окажется у меня, а не у каких-то там посторонних волхвов!

Гриндевальд по этому поводу выразился на русском. На всех остальных известных ему языках просто не было столько ёмких и удивительно выразительных слов, полностью описывающих любую неприятную ситуацию.

— Ах да, что там с золотом Рейха, как я полагаю, осевшем на твоём счету? Ключиком не поделишься?

Геллерт с большим удовольствием поделился бы десятком проклятий, пинком и зуботычиной, но проклятый бородач просто воспользовался легилеменцией.

— Ага, Кощей значит... огорчительно. Так, а со счетами что... Что? Всего несколько тысяч? А остальные? Перевёл на наследника?! Подумать только, ты, оказывается успел жениться и обзавестись сыном... И где они? В Америку услал? Сразу же после первых стычек с Китежанами? Дальновидно, просто на удивление, а ещё дальновиднее то, что ты сам не знаешь, где они сейчас. Что ж, придётся подождать, пока твой наследник не придёт за тобой, ведь лордов не бросают, правда? Тогда и денежный вопрос решим.

Гриндевальд взвыл от ненависти. Только бы добраться до глотки этой твари! Поверить только, когда-то они были даже больше, чем друзьями!

— Ах да, и на счёт волхвов не беспокойся. Сейчас я подам сигнал, и войска МКМ займут Нурменгард. Освободят узников, и освидетельствует твоё поражение. И, пожалуй, Кощей подал неплохую идею. Официально будет считаться, что ты преодолел предел смертного, и не можешь был убит. Так что будешь сидеть в собственной тюрьме, и волхвам тебя никто не отдаст. Сейчас выберу пару узников поавторитетнее, и вложу им в память сцену нашей эпохальной дуэли. Они и будут свидетельствовать, что тебя не взяла ни Авада, ни Адское пламя. Не понимаешь? Чем страшнее ты, тем выгоднее смотрюсь я, и с такой точки зрения сидящий в тюрьме ужасный Гриндевальд куда ценнее погибшего давным-давно. Ты станешь моей лестницей к власти, дружище!

В маленькой уютной башне загремели заклинания, разнося обстановку. Проклятый театрал, создающий сцену, на которой он "победил" страшного Гриндевальда в честной дуэли! Проклятье, этот стол из чёрного дуба всегда дарил ему вдохновение! А в этом кресле он держал на руках наследника, представляя, как будет учить его править всем миром!

— Лучше скажи, как ты сумел обойти клятву! Ведь без обмана точно не обошлось!

Геллерт тяжело дышал, спешно выискивая, как именно надавить на бывшего друга, прежде чем его, связанного и беспомощного, представят общественности.

— Ну что ты! — Ехидная морда рыжего мерзавца совсем не вязалась с возмущением в голосе. — Естественно, я не мухлевал! Кстати, познакомься с моим фамильяром, Фоуксом. Знаешь, это воистину удивительная птица, просто виртуозно работающая с пространством и огнём. Мало того, что он может преодолеть почти любые барьеры, и доставить хозяина в любое знакомое тому место, так ещё и очень умён. Достаточно было показать ему, какие комбинации в покере любит его хозяин, и потренировать в перемещениях карт и — вуаля! Ты ведь согласен, что временами, фокусы ничуть не слабее самой могущественной магии?

Гриндевальд тяжело вздохнул, отлично понимая, что ничего не может сделать рыжему ублюдку, ничем ни убедить, ни надавить. Оставалось лишь напакостить напоследок. Помнится, у пленных русских ведьм получалось, пусть Аненербе так и не сумело объяснить феномен низкоэнергетических условных проклятий, но ведь действовало же!

Прокусить губу и плюнуть кровью, в качестве носителя, а теперь сказать, так, чтобы жертва обязательно слышала:

— Кровью своей, магией своей, проклинаю тебя, Дамбльдор! Ты жаждешь славы — так умри в бесславии! Ты жаждешь власти — так пусть власть будет для тебя ежедневной пыткой! Ты хочешь Дары Смерти — так пусть принесут они смерть тебе, умри в шаге от цели, не достигнув мечты!

Английский маг удивлённо приподнял брови, и воспользовался несколькими диагностическими заклинаниями, не зная, что те не способны определять низкоэнергетические проклятья, срабатывающие по условию.

— Одичал ты в русских лесах, дорогой Геллерт. Бредишь. Полежи, поспи. А я пойду пока, свидетелей определю. А заодно и тех, кто не должен выйти из Нурменгарда. С ними успеет расправиться ужасный Гриндевальд, прежде чем благородный Альбус успел вмешаться, хе-хе...

Дамбльдор спускался в темницу, любовно поглаживая узловатую палочку. Теперь надо будет активизировать усилия по добыче двух других Даров. С камнем всё будет просто — поговорить с Томом о семейных узах, о родственной любви, ну и о величии чистокровных, и тот сам разберётся с Гонтами, а затем и сам нарвётся, неуравновешенный полукровка с бешеной жаждой власти не может не нарваться. С Поттерами чуть сложнее, надо не просто их истребить, но ещё и позаботиться, о том, чтобы в момент смерти последнего мантия не оказалась заперта в сейфе Гринготтса. Кстати, если вопрос затянется, можно и столкнуть лбами две ветви потомков Певереллов.

Конечно, Поттеров, в отличие от Гонтов, даже немного жаль, но ведь это ради Общего Блага. Блага Альбуса, блага Персиваля, блага Вулфрика, блага Брайана и даже ради блага старшего из Дамбльдоров! Старая, но актуальная шутка, как всегда развеселила доброго волшебника, и в тюрьму маг вошёл смеясь. Пришло время решать, кто из сидящих здесь магов ну никак не соответствуют Общему Благу, а кто весьма пригодится, как свидетель, а позже — и как сторонник.

Сегодня заключение для узников завершится, так или иначе. Ведь добрый маг никогда не убивает в гневе. Он делает это с искренним сожалением.

Конец