Мими-мумия

Пролог

— Хватит! Свадьба завтра на рассвете! — устав спорить и доказывать, что это уникальный шанс возвысить нашу семью, "любимый" дядюшка рявкнул и ушел, оставив меня в комнате одну.

Ненавижу...

Милосердная Басси, как же я его ненавижу!

Прикрыв глаза, я пыталась найти выход, но не находила. Гурзиям стар. Гурзиям богат и влиятелен, но настолько болен, что проживет не больше цикла. Умрет Гурзиям — умру и я, таков обычай, предписывающий хоронить жен вместе с высокопоставленными мужьями.

Я не хочу умирать!

Если бы я могла... Ох, милосердная Басси, если бы я могла избежать этого брака!

Но нет. Харитум уже договорился. Гурзиям уже согласился. Одна я до последнего часа пребывала в блаженном неведении относительно своей судьбы. Но вот час настал. Мне объявили решение главы. Я не вправе ослушаться.

Я...

Сирота. Перестарок.

Красива, но строптива и бедна. Из приданого только и есть, что крохотные крупицы Силы. Таков был вердикт всех, кто отказывался брать меня в жены. Мне уже почти восемнадцать, а это был критический предел для всех мужчин, кто хотел молодую и красивую супругу.

Глупцы! Да не желала я их в мужья! Мне оставалось каких-то три луны, чтобы войти в тот самый возраст, когда можно посвятить себя служению милостивой Иссене!

Но нет... Харитум решил сыграть иначе! Старый козел! Выродок ишака! Да сгниют его кишки в самой грязной канаве! Да отсохнет его "богатство" и покроется гнойными язвами его тело во веки веков! Да заведутся в его нутре белесые черви, пожирающие его внутренности!

Басси, ну почему я?!

Рухнув на колени, закрыла лицо руками и беззвучно разрыдалась. Всё тщетно, всё. И переданная бабушкой сила, что тлела внутри, так и не найдёт выхода... Нет, нет... Нет!!!

Нет.

Рыдания остановились в секунду.

Нет.

Я нашла выход.

Да.

Гурзиям зря согласился.

По губам зазмеилась усмешка. Выход найден.

Готовь бальзамирующее масло, Гурзиям, оно тебе вскоре понадобится.

Девичья фигурка, закутанная в плащ, резво бежала по ночным улицам Престополя. Ей надо было успеть посетить как минимум два храма, чтобы упросить тех, кому были подвластны те сферы бытия и силы, которыми уже не очень юная авантюристка планировала воспользоваться.

Мимилисса не планировала покоряться главе и выходить замуж за старого и больного вельможу, Мимилисса планировала пожить ещё век-другой.

Молодой и красивой.

И немертвой.

Глава 1

— Сами боги благословляют ваш брак, дорогая моя Мили! — Харитум был счастливее всех присутствующих вместе взятых.

А как иначе? Утро невероятно солнечное, на небе ни облачка, что говорит о расположении богов к брачующимся. А ещё этот жирный боров получил за меня такой выкуп, что мог больше не работать до конца своих дней. Ничего-ничего... Этот самый конец дней уже близок. Усмехнувшись своим совсем не благочестивым мыслям, я последний раз учтиво поклонилась "любимому" дядюшке.

Последний.

Эту лощеную рожу я вижу последний раз.

Ещё любезнее улыбнувшись супругу, заметила, как его кадык судорожно дёрнулся. И тебе недолго осталось, любезный Гурзиям... Песчинки в твоих часах уже отсчитывают последнюю сотню. И скоро, совсем скоро на дно сосуда упадет последняя. И тогда... Тогда Иссена-милосердная выполнит свою часть договора, чтобы вскоре и я смогла выполнить свою часть.

Улыбаясь всю дорогу, пока наш паланкин несли четыре крепких раба, я не прекратила улыбаться даже тогда, когда мы въехали в приветливо распахнутые ворота поместья моего мужа.

Уже мужа.

Ненадолго.

Говорят, где-то на Севере приняты пышные торжества с веселыми празднованиями и шумными, многочисленными гостями, но у нас, на Юге, достаточно было подписания брачного договора и слова главы. Фактически я стала супругой именно тогда, когда Харитум сказал "да" на предложение Гурзияма. А сегодня об этом узнали и соседи — я ехала рядом с ним в его паланкине, я была одета в белые одежды невесты и я ступила на землю, которая принадлежала ему.

Я стала его женой. Навсегда. Навечно. До конца наших дней.

Маленькая поправочка.

Его дней!

С трудом удерживаясь от того, чтобы облизнуть губы, снова улыбнулась. Нет-нет, я не совершу подобной ошибки. Сегодня ночью истинное пламя Иссены-милостивой дало мне шанс, который я ни за что не упущу. Иссена-карающая никогда не простит, если я её подведу и нарушу собственное слово.

Нет.

Я слишком долго этого ждала и я слишком дорого за это заплатила.

— Гурзиям, у вас невероятно красивый дом! — ступив на землю, я восторженно распахнула глаза. — Какой уютный внутренний дворик! Фонтан! Ах!

Гурзиям с трудом вышел из паланкина и скупо улыбнулся восторгам юной прелестницы. Этот путь, от своего дома до дома писаря Харитума и обратно, дался ему нелегко, даже с учетом того, что он не шел, а ехал. Он и сам это знал, сейчас больше всего желая, чтобы верные рабы донесли его до личных покоев на втором этаже.

Но нет... Он должен был пройти этот путь сам.

Почетный вельможа, правая рука визиря, гениальный стратег...

Сейчас, довольно скептично взирая на красавицу Мили, Гурзиям молил богов лишь об одном. О том, чтобы его супруга родила наследника до того, как боги призовут его к себе. Мыслимое ли дело — пять жен и ни одного сына?! Семнадцать дочерей!!!

Нет, это не дело.

— Мили, лапушка, идем наверх.

Улыбка супруга была усталой, но тон категоричным, так что я не посмела ослушаться. Да и не планировала. Необходимо закончить этот фарс как можно быстрее, потому что срок действия яда, нанесенного на мои губы, ограничен. Я в любом случае умру к вечеру, но до этого я должна успеть поцеловать супруга. Обязана!

И пускай он стар и безобразен, но меня это не остановит. Он в любом случае умрет в ближайший цикл, Иссена подтвердила мои опасения, так что ничего страшного не произойдет, если я слегка потороплю бег его личных песчинок.

Да, я не отступлюсь.

— Да, дорогой, как скажете.

Учтиво склонившись, я пропустила мужчину вперед и неторопливо отправилась следом.

Очень неторопливо.

Крайне неторопливо!

Он останавливался буквально на каждой ступеньке, а их было два раза по тринадцать. К тому моменту, когда мы достигли его покоев, прошло, наверное, не меньше двадцати шагов тени. Может и больше.

— Проходи, — проскрипев, Гурзиям толкнул дверь пальцами, и она послушно распахнулась, являя мне комнату с богатым убранством.

Подготовился.

Точнее слуги подготовили.

Склонившись и тем самым показывая, что буквально вся послушна его воле, я просеменила внутрь, старательно осматриваясь и подмечая даже самые незначительные детали. Которых попросту не было. Роскошь и монументальность. Даже кичливость. Позолота и пурпур, черненое серебро и начищенное до блеска золото, белоснежные простыни и черные, как смоль, шкуры турпов. Его покои были самыми роскошными, что я когда-либо видела в жизни.

И самыми противными.

— Гурзиям... — легко скользнув дальше, я присела на краешек огромной кровати и широко улыбнулась. — Я полностью готова исполнить своё предназначение, мой милостивый супруг.

— Рад, — тяжело прислонившись к косяку, мужчина, не стесняясь, смахнул обильный пот со лба. — Сейчас. Погоди.

"Сейчас" наступило ещё тапов через десять.

Мужчина шёл медленно, но садился грузно и с видимым облегчением. Судя по его раздраженному лицу, его меньше всего сегодня радовала безоблачная погода, которая по всем народным преданиям сулила долгий и плодотворный брак.

Верно, не стоит доверять подобным глупым верованиям.

— Гурзиям... — взяв супруга за руку, мимолетно отметила, что почти на каждом пальце надето кольцо.

Богат. Кто бы сомневался. А ещё влиятелен и умён.

Но не слишком.

Иначе не просчитался бы так фатально.

— Гурзиям, вам необходимо отдохнуть, — погладив мужские пальцы так нежно, словно они были самым дорогим в моей жизни, я не торопилась смотреть супругу в глаза. Я могла себя выдать раньше времени. Нет, этого я делать не планировала. — Могу я помочь вам?

— Да. Сними с меня... — раздраженно поморщившись, второй рукой мужчина оттянул узкий ворот верхнего халата, — это.

— Сейчас-сейчас, — торопливо подскочив, я аккуратно разоблачила супруга, и он с нескрываемым блаженством рухнул на подушки в одной исподней рубахе.

— Иди сюда, — отдышавшись, словно пробежал полгорода, мужчина похлопал ладонью радом с собой, и я послушно прилегла, не менее послушно прильнув к его груди.

Точнее к пузу, которое возвышалось над кроватью, словно холмы великого Ишту.

— Что ж... — спустя тапов тридцать, Гурзиям хлопнул ладонью по моему бедру.

Да-да?

— Твой дядя говорил, что ты поклоняешься Иссене? Это так?

— Да.

Насторожившись, я кивнула. Это не грех, поклоняться Иссене. Конечно, не в чести у девушек, но тем не менее...

— И что же тебе пообещала милостивая в своих откровениях?

Мысленно поблагодарив провидение, я широко и честно улыбнулась.

— Долгое и счастливое будущее. Я не буду знать ни болезней, ни горестей. Ни беды, ни бедности. Ни лиха, ни сирости. Мой путь будет благополучным и успешным, — впервые посмотрев супругу прямо в глаза, я беззастенчиво показала ему всё то счастье, что искрилось в моей душе и отражалось в зрачках.

И поцеловала.

От души. Крепко.

Насмерть.

— Ох, милосердная!

Серебряное блюдо ещё долго дребезжало по каменному полу, а служанка уже сломя голову бежала за управляющим Махмалем. Нет. Нет! Милосердная, только не это!!!

Управляющий, зафиксировав смерть своего господина и его юной супруги, тоже был сам не свой. Скандал... Милосердная, какой будет скандал!

Стоп. Нет!

Скандала не будет!

— Камаль, Саин! Вынести Мимилиссу в женские покои!

Нет, скандала не будет. Все знали, что у господина слабое здоровье и никого не удивит то, что в первую брачную ночь его подвело сердце. Но вот то, что в то же мгновение умерла и его шестая супруга, никому знать не обязательно. В любом случае она бы пережила его ненадолго, так что пусть думают, что она пока жива. До завтра.

В любом случае уже завтра их забальзамируют. Всех. Всех семерых.

Задержав взгляд на безмятежной улыбке мертвой Мимилиссы, управляющий осуждающе поджал губы. Как порывиста и категорична бывает юность... и глупа.

Боги не одобряли подобного, и вряд ли в загробной жизни ей сойдет это с рук.

Но она сделала выбор, это её право.

Сообщать скорбную весть старшим женам Махмаль шел медленно, слабо представляя, как вынесет слаженный вопль уже немолодых дам. Однако реальность не оправдала его ожиданий — на женской половине царила мертвенная тишина и встретила его лично старшая супруга Абилия, которой не так давно исполнилось семьдесят.

— Я уже знаю, — голос пожилой дамы был тих и скорбен, а лицо больше всего походило на безжизненную маску. Сухие глаза смотрели сквозь управляющего, и лишь скрюченные подагрой пальцы нервно теребили подол. — Могу я с ним проститься?

— Мои соболезнования, сиятельная Абилия... — отводя взгляд, Махмаль склонился в низком, уважительном поклоне, понимая, что не вправе отказать. Махнул рукой, но прежде чем отправиться обратно, уточнил: — Где остальные?

— У себя в комнатах, прощаются с младшими детьми. Я уже раздала им яд.

— Что?!

— Он убьет их быстро и безболезненно, — сурово поджав губы, Абилия глянула на управляющего так жестко, что готовые сорваться с губ упреки, потонули внутри, так и не прозвучав. — Я знаю, каково это — умереть от ритуального кинжала. Видела. Я не желаю подобной участи своим близким. Ведите меня к супругу, Махмаль.

Склонив голову вновь, мужчина поторопился исполнить приказ. Эти сутки она ещё имела над ним власть. Уже завтра всё движимое и недвижимое имущество перейдет во владение супруга старшей дочери, который и будет обязан организовать пышные похороны и достойное прощание с умершими, а пока Абилия вправе пожелать что угодно.

И снова она не оправдала его ожиданий, не став рыдать и биться в истерике. Зайдя в покои уважаемого Гурзияма, женщина тяжело опустилась на кровать, практически на ощупь нашла уже остывшую руку супруга и, горько скривив губы, едва слышно прошептала:

— Ты добился своего, Гури... — и язвительно добавила: — Тебя уморила девчонка. Ты ведь именно о такой смерти мечтал, дорогой? Не учел лишь одного. Уморить можно разными способами. Знаешь, я её не осуждаю... У каждого есть выбор. Покойся с миром, дорогой. Вскоре увидимся.

Сухие старческие губы поцеловали лоб покойного, с чьего лица не сходило удивленно-обиженное выражение даже после смерти. Да, уж чего не ожидал Гурзиям, так это того, что после поцелуя обольстительной Мими его сердце кольнет ледяная игла смерти. Это было действительно обидно. Прожить почти восемьдесят лет, завоевать расположение визиря, столько лет быть его советником и правой рукой, добиться признания и почета среди знатных вельмож города и умереть от отравленных губ жены.

Да, это было обидно.

Погребение происходило вечером следующего дня.

Тела забальзамировали ещё утром, едва-едва успев закончить к обеду и это с учетом того, что были приглашены и оплачены самые высококлассные специалисты. Дело осложнялось тем, что тел было очень много, но благодаря профессиональной организации процесса и, конечно же, золотым таланам, все было завершено в срок. Вскрыли завещание и согласно ему к уважаемому Гурзияму и его шестерым женам присоединился и любимый пес вельможи, а также ручная змея Абилии. Таково было последнее слово старшей супруги перед тем, как она отправилась в свои покои и приняла яд, сцеженный с зубов радужной аффы, выращенной ею лично из яйца.

— Покойтесь с миром. Пусть ваши души обретут вечный покой и найдут друг друга по ту сторону жизни.

По праву наследования торжественную речь говорил Джамин, супруг старшей дочери уважаемого Гурзияма. Ему самому не так давно стукнуло пятьдесят пять, но выглядел он ещё очень крепким, хотя седина уже посеребрила когда-то черную, как смоль бороду. За ним стояла и беззвучно рыдала супруга, а также их пятеро сыновей, старшему из которых уже было тридцать семь.

Судьба словно насмехалась над Гурзиямом. У всех без исключения старших дочерей, вышедших замуж, были сыновья, а у некоторых и по несколько. Далеко не все успели приехать к моменту погребения, но слуг со словами утешения и скорби отправили все без исключения.

И вот... Последний закатный луч позолотил дальние холмы, и четверо слуг закатили огромный валун, закрывая зев семейного склепа, где уже которую сотню лет хоронили всех мужчин рода, не забывая и об их женах.

Говорят, когда-то давно склепы не запирались, но после того, как участились случаи вандализма, и по миру прокатилась Мёртвая Волна, пущенная магами-отступниками, это стало небезопасно — не разворуют, так встанет кто и своих же потомков навестит.

С визитом невежливости. Кровавым визитом.

Так что нет, лучше запереть и не бояться. Мёртвым — мёртвое, живым — живое.

Глава 2

Сначала я считала дни. Затем недели. Потом счет пошел на годы... Я знала, что быстро не будет, но искренне надеялась, что ожидание не затянется слишком надолго. Иссена предупредила, что место жрицы Немертвого Легиона освободится только через семнадцать лет, когда истечет срок контракта одной из жриц, но меня это не остановило. За возможность прожить ещё сотню-другую лет я была согласна подождать. Даже лежа в тесном саркофаге. Даже лишенная внутренностей.

Основные чувства были максимально притуплены, как и эмоции, но разум не отключался ни на мгновение. Я чувствовала, как меня потрошили, я чувствовала, как меня бальзамировали и бинтовали. Я слышала все их причитания и торжественные речи.

Если бы могла, я бы ухмылялась.

Единственное, о чём я переживала, так это о том, чтобы за эти годы никто не нашел мой тайник, куда я спрятала старые тетради бабушки. Единственную ценность, которая осталась со мной после её смерти. Я помнила каждый наговор, каждый абзац, каждую страницу. Все эти долгие семнадцать лет я повторяла и повторяла их, выучив назубок.

Вот и сегодня я вновь приступила к мысленному разбору лекарственных трав по местам произрастания, когда со стороны входа раздался неучтенный шорох. Раздался, и вновь всё стихло.

Неужели показалось?

Крышка моего каменного саркофага со скрипом сдвинулась в сторону и насмешливый женский голос поинтересовался:

— Что лежим, кого ждем? А ну, подъём!

Шутница.

— Хэй, красотка! К тебе обращаюсь! — сначала возмутившись, женщина чуть помедлила, а затем звонко щелкнула пальцами. — Ах, да! Прошу прощения, запамятовала. Возраст всё-таки...

На меня хлынуло что-то масляное и невероятно пахучее, и спустя пару секунд я признала в жидкости бальзамирующее масло, но с определенными добавками. М-м-м, вкусно! Ещё!

— Ещё-о-о... — просипев, приоткрыла рот, чтобы ни одна капля не пропала даром.

Первый кувшин, второй кувшин... И лишь когда она влила в меня третий кувшин, я почувствовала, что мне достаточно. Достаточно для того, чтобы встать.

— Хватит?

— Да, — голос оставлял желать лучшего, но она меня поняла.

Сейчас у меня не было ничего — ни глаз, ни языка, ни сердца, ни мозга, но сила Иссены-милостивой, а также пропитанное магией масло дали мне возможность восстать. Ничего-ничего. Совсем скоро я верну себе всё, что из меня вынули. И не только!

— Так, не тяни. Где твои? — в полумраке гробницы я смутно осязала женскую фигуру, но прекрасно поняла, о чём она спрашивала.

Села, принюхалась... И уверенно ткнула рукой в ближайшие кувшины, в которых находились мои забальзамированные внутренности. Сейчас нам предстояло вернуть их хозяйке, то есть мне.

— Отлично, ложись обратно, мне так будет удобнее, — проворно перетаскивая сосуды ближе и вскрывая крышки так лихо, словно они не были залиты сургучом, жрица расставила их в порядке очередности и, содрав с моего живота бинты, парой уверенных движений располосовала остатки кожи на животе. — А теперь не дергайся, а то положу не туда... Будешь потом сама себя перебирать.

Хохотнув, когда я фыркнула, жрица принялась укладывать мои собственные органы по местам. Легкие, сердце, печень, селезенка, желудок, почки, желчный, кишки... Каждый орган занимал положенное ему место и я чувствовала, как божественная сила пронизывает их суть и оживляет. Желеобразный мозг пришлось заливать через нос, и я крепилась, как могла, потому что ощущения были не из приятных. Бр-р-р!

Но вот, спустя пару часов, когда последний сосуд опустел, и я смогла осмотреть мрачную гробницу, освещенную всего одним тускло горящим факелом, уже своими собственными глазами, жрица устало присела на крышку.

— Полежи ещё немного. Необходимо, чтобы всё закрепилось. Давай кстати перебинтую пока обратно. Ближайшие несколько дней стоит поберечь тело, но в полнолуние оживление завершится, — рассказывая и одновременно бинтуя, жрица четко расставляла акценты и приоритеты. — Полнолуние через четыре дня. К этому моменту ты должна дойти до храма Иссены-карающей, что в Великой Пустоши. Там тебя встретят Сестры и подскажут, что делать дальше. Передвигайся по ночам, первое время днём на тебя будет накатывать сонливость, и реакция будет заторможена. Сама понимаешь, если на тебя наткнутся путники, то скорее всего уничтожат. Голод предпочтительнее перетерпеть, но если уж совсем невмоготу будет, то лови змей, они самые питательные. Так... Всё, идеально. Красавица.

Похвалив саму себя, жрица махнула рукой, чтобы я уступила ей место. Поторопившись выполнить фактически приказ, я с благоговением поклонилась одной из могущественных Стражей Ночи. Именно её место я вскоре займу в воинстве Немертвого Легиона.

Совсем скоро.

— Держи, девочка, теперь это твоё, — уже устроившись в саркофаге, жрица сняла со своей шеи тускло мерцающий амулет и вручила его в мои протянутые ладони. — Не подведи.

— Не подведу, — почтительно склонилась, отдавая последнюю дань той, кто позволила мне восстать, дабы исполнить свою часть договора, я надела на шею амулет и с трудом задвинула крышку саркофага обратно, запирая в его нутре уже окончательно мёртвую жрицу.

Покойся с миром, сестра.

Добро пожаловать в мир живых, Мими!

Поначалу мне пришлось идти, опираясь на стены, потому что слабые мышцы отказывались в полной мере поддерживать тело и исполнять свои прямые обязанности. Расставила по местам пустые кувшины, как могла, смела мусор в дальний угол, подхватила факел и плащ, оставленный Сестрой. Уже уверенней проковыляла на выход и проскользнула в узкую щель.

Звёзды...

Милосердная, как же я по вам скучала!

Ветер...

Прикрыв глаза, вдохнула свежий воздух полной грудью и тут же закашлялась. Нет, мои легкие ещё не готовы дышать. Ничего-ничего, я подожду...

Загасив факел, с трудом задвинула валун, закрывающий вход, на место. Сил во мне теперь как у пятерых мужчин, а когда стану полноценной жрицей — будет в десятки раз больше. Немертвый Легион наводил страх на живых не только тем, что его жрицы были бессмертны, но и тем, что они были невероятно сильны, как физически, так и магически. Покровительство Иссены-карающей позволяло жрицам пользоваться не только магией стихий, но и магией смерти, тем самым верша правосудие не только среди особо провинившихся живых, но и среди тех, кто был так неосторожен, что не умер до конца. Жрицы уничтожали нежить без сожаления, даже несмотря на то, что сами в какой-то мере являлись нежитью. Но, в отличие от остальной, разумной и почти живой нежитью. У жриц был разум, у жриц был долг и у жриц была Иссена-карающая, строго контролирующая каждую свою подчиненную.

Наглухо запахнув плащ, я медленно брела по ночным улицам Престополя, шаг за шагом приближаясь к своей цели. Я обязательно отправлюсь в Великую Пустошь, но лишь после того, как навещу "любимого" дядюшку. Это было моей маленькой просьбой Иссене-милостивой и она разрешила.

Немертвый Легион не совсем мертв, но и не совсем жив. Любое тело нуждается в подпитке и если живые питались обычными продуктами, то немертвые нуждались в достаточно специфичном питании. И сегодня я узнаю, каков смертник на вкус.

Постарел...

С усмешкой рассматривая спящего Харитума, в спальню которого я прошла беспрепятственно, наизусть помня каждую ступеньку, каждый поворот, я не торопилась карать. Именно карать. Он знал, что меня ждет. Он знал, что Гурзияму оставалось жить считанные обороты, но он всё равно пошел на этот шаг. Продал родную племянницу за презренный металл...

Присев на край кровати, ещё некоторое время смотрела на его руку, лежащую поверх одеяла. Голод ещё не давал о себе знать в той мере, чтобы стать неконтролируемым, но я уже знала, каково это — желать познать вкус плоти. Нет-нет, не сегодня. Сегодня я выпью только его энергию, не тронув тело, потому что Иссена-милостивая строго-настрого мне это запретила.

Жаль, конечно, но мне хватит и его энергии.

— Хариту-у-ум... — шепот получился откровенно потусторонним и я не удержалась от язвительной усмешки. До сих пор живы в памяти его угрозы отдать меня на съедение гулям, если я не буду его слушаться.

Глупый, глупый дядюшка... Теперь ни один гуль мне не страшен. Ни гуль, ни кто-либо ещё.

— Хариту-у-ум...

— М-м-м?..

Мужчина просыпаться не хотел и тогда я тронула его за руку. Мертвенный холод он почуял сразу и сразу же резко сел, выпучив на меня испуганные глаза. В отличие от меня, уже вполне хорошо различающей в темноте даже полутона серого, дядюшка ещё не совсем отошел от сна и наверняка смог различить лишь мутную фигуру, но никак не моё лицо, спрятанное под капюшоном.

— Кто здесь?! — истеричное восклицание сорвалось на фальцет, но больше он ничего сказать не успел.

Я рванула вперед и крепко сжала его мясистую шею до сих пор перебинтованными пальцами. С каждым мгновением сил во мне становилось всё больше, и я без особого труда повалила вырывающегося, но слабеющего мужчину на подушки и, нависнув сверху, тихо прошептала. Тихо и о-о-очень ласково:

— Здесь я, Харитум. Твоя любимая и драгоценная племянница. Я обещала, что ты пожалеешь о своём решении? Я выполняю своё обещание.

Осознание скорой кончины промелькнуло в его паникующих глазах, но из горла, передавленного моими каменными пальцами, смогли вырваться лишь невнятные хрипы.

— Покойся, Харитум. Тебе пора. Загостился ты на этом свете.

Кривая усмешка легла на мои истончившиеся губы и не сходила до тех пор, пока из его рта не вышел последний судорожный вздох. Подушечки пальцев вобрали в себя последнюю искру жизненной энергии, попутно уничтожив синяки, образовавшиеся от давления.

Никто и ничего не должен узнать.

Сердце. Всего лишь устало сердце...

Пробежавшись по дому, я разжилась небольшой сумкой, приемлемой обувью, да исподней рубашкой, которые принадлежали тётке, безмятежно спящей в женском крыле. Спустившись в подвал, вынула из тайника бабушкины тетради. Вот они, мои родимые. Кроме тетрадей в тайнике лежали серьги и кулон с бирюзой, доставшиеся мне от матери, да кинжал, доставшийся от отца. Невеликое наследство, но это всё, что у меня было. Было моим. Только моим.

Родители погибли от чумы, когда мне было всего три года, и когда главой рода стал дядя Харитум, младший брат отца, меня забрала к себе бабушка, мамина мама. У простолюдинов не было принято хоронить жен вместе с мужьями, как это полагалось в семьях вельмож, так что до четырнадцати лет, пока не скончалась бабушка, мы жили с ней вдвоём душа в душу. Это она обнаружила во мне искру Силы и именно она познакомила меня с миром неведомого и потустороннего. Бабушка понимала меня как никто другой и именно от неё я узнала, как избежать той участи, что мне готовил Харитум.

Убрав памятные вещи в сумку, я вернула камень на место и поторопилась покинуть дом. До рассвета оставался от силы час, а мне необходимо не только успеть покинуть город, но и найти схрон на весь последующий день, который обещал быть невероятно солнечным. Сезон дождей завершился буквально оборот назад и теперь с каждым днём будет всё теплее, всё зеленее и солнечнее.

Плотно закрыв за собой дверь, я грозно шикнула на сторожевого пса, рискнувшего высунуть морду из будки, и он тут же поторопился спрятаться поглубже, жалобно заскулив. Вот и правильно, бойся меня.

Какая прекрасная ночь!

Рассвет позолотил верхушки деревьев, а стройная фигурка, наглухо закутанная в плащ, уже успела не только покинуть славный город Престополь, но и его пригород. Иногда, когда полы плаща чуть распахивались, можно было увидеть перебинтованные ноги, но встречных путников не было, так что никто не удивлялся. Странно конечно, но может она просто чем-то болела?

Рассвет с полным правом прогнал ночную тьму, и я поняла, что Сестра предупреждала меня не зря. Несмотря на полученную от Харитума энергию, я почувствовала такую невероятную слабость, что до приглянувшихся кустов ковыляла уже на одном упрямстве. Подлесок был редким, но я сумела притулиться у низкорослого арака, свернувшись в клубочек у ствола, так что его нижние ветви укрыли меня надежнее одеяла. Мысленно поблагодарив бабулю за все те многочисленные знания, которыми она со мной делилась, я размяла меж пальцев несколько листочков, и меня окутал горьковатый аромат, полностью скрывший мой собственный сладковатый запах. Запах бальзамирующих масел, на который так падки многочисленные насекомые. Вот и сейчас, стоило мне только лечь на землю, как ко мне поторопились самые любопытные и голодные муравьи, но горечь арака моментально пригасила их энтузиазм. Несколько листиков в ноги, несколько листиков к голове... Теперь можно и прикорнуть.

Следующие дни прошли однообразно и без ненужных приключений. Я шла к Великой Пустоши ночами, пережидая дни в редких оазисах, а последний день так и вовсе закопавшись в песок. Палящее солнце не доставляло мне неудобств, лишь немного раздражал песок, набившийся под бинты, да в обувь. Но я была терпеливой и эти моменты были не такими уж и существенными, чтобы обращать на них внимание.

Зоркое зрение и невероятно обострившееся чутьё позволяли мне избегать ненужных встреч как с людьми, так и с представителями иных, немногочисленных в наших краях рас. Пару раз мимо проходили караваны, но я лишь провожала их взглядом, внимательно рассматривая караванщиков из-под прикрытых век. Раз едва успела спрятаться, когда мимо проскакал торопящийся в город гонец. Ещё несколько раз натыкалась на стаи диких животных, но уже они торопились уйти с моего пути, лучше разумных чуя во мне немертвую.

Голод пока не давал о себе знать, так что я позволяла им уйти, не собираясь тратить силы на поимку резво бегающей дичи. Ради интереса поймала змею, по глупости заползшую под мой куст, но её запах не вызвал во мне приязни и я её отпустила, отстраненно отметив, что это была пустынная аффа, самая ядовитая змея пустыни. Бедолага настолько перепугалась, что даже не подумала меня укусить, поторопившись уползти сразу же, как я её отпустила. Да-а-а...

И вот, время к полуночи той самой, знаменательной ночи, а вдалеке наконец виднеется золоченый купол храма Иссены-карающей. Полная луна изредка появлялась среди низких туч, которые нагнал холодный северный ветер, но я не переживала, что дождь испортит мой путь. Эти тучи прольются не раньше, чем через сутки пути, это я чуяла.

Ох!

Отшатнувшись, когда прямо передо мной в песок вонзилось копьё, прилетевшее со стороны храма, предпочла замереть. А вот охрану я не учуяла и до сих пор не чую. И немудрено — храм охраняли лучшие из лучших.

— Имя, путник!

Понимая, что моё имя им ничего не скажет, я медленно развязала шнуровку плаща, чтобы показать охране амулет, переданный мне жрицей. Перевернутый треугольник полированного золота, обрамляющего молочно-белый опал с вкраплениями всех цветов радуги.

— Проходи, сестра.

Я так и не поняла, откуда раздавался этот свистящий шепот, так что когда у дверей храма прямо из тени мне навстречу шагнула высокая чистокровная эльфийка, вооруженная нагинатой, я не удержалась и вздрогнула. Да уж, встреть я эту грозную воительницу семнадцать лет назад, наверное, упала бы в обморок от страха. А так ничего, даже не побледнела.

Надеюсь.

Пока я разглядывала стражницу, к нам присоединились еще три жрицы, но они все были людьми, и их вооружение было не в пример скромнее, всего лишь копья и мечи в заплечных ножнах. У кого-то один, у кого-то два.

— Имя, сестра.

— Мимилисса.

— Мими... — усмехнувшись, эльфийка оценивающе прищурилась. — Ты не человек? Что за кошачье имя?

— Моя бабушка — ракшас.

— Полукро-о-овка... — протянув это так презрительно, что вся моя внутренняя сущность моментально зло ощерилась, эльфийка высокомерно усмехнулась. — Поди и хвост есть?

— Есть.

Никогда не стеснялась своего хвоста, не собираюсь делать это и впредь. Да, я нечистокровная, а всего лишь квартерон. Но даже сейчас я слышу шепот тех сил, которые недоступны людям. И сейчас я прекрасно чую, что это всего лишь стандартная проверка, и они в любом случае пустят меня внутрь и обучат всему необходимому, потому что сама Иссена-карающая позволила мне восстать и присоединиться к Немертвому Легиону.

Подумать только, даже среди жриц встречаются ксенофобы.

Ровно и твёрдо встретив пренебрежительный взгляд эльфийки, я выдержала его до последнего и тапов через десять стражница шагнула в сторону, молчаливо позволяя мне пройти.

Я понимала, что после такого приветствия легко не будет.

Но я не сдамся!

Храм был освещен довольно тускло, но мне и этого было вполне достаточно, чтобы внимательно осмотреться и подметить многочисленные немаловажные детали. Я никогда не была в этом храме, да и вообще мало кто из живых рисковал его посетить, потому что слишком уж специфичная у него была репутация. Никаких лавок для прихожан, лишь одна-единственная статуя Иссены-карающей в центре. Не было ни алтаря для подношений, ни жертвенных чаш, которые были во всех храмах, расположенных в городах.

Да и сама статуя была абсолютно иной. Не мраморной, не в белых одеяниях, не с обнимающими мир руками, а гранитной, в доспехах и с обнаженной нагинатой, чье стальное остриё было направлено в пол, словно указывая подошедшему его место.

При данном храме был монастырь, где воспитывались не только юные послушницы Иссены-милостивой, но и обучались те, кто решил посвятить свою жизнь и судьбу служению Иссене-карающей. Одна богиня, две ипостаси. Днём — повелительница жизни, охраняющая детей, ночью — богиня справедливости, отвечающая за судьбы умерших и контролирующая этих самых умерших, дабы не чудили. В городах находились храмы Иссены-милостивой и лишь в трех пустынях, окружающих нашу страну с юга, стояли древнейшие храмы Иссены-карающей.

Так вот ты какая, Иссена-карающая...

Интуитивно чуя, что необходимо делать, потому что жрицы не торопились объяснять и подсказывать, я сняла плащ на входе, там же положила сумку, сняла обувь, стянула исподнюю рубаху и в одних бинтах, чья чистота уже оставляла желать лучшего, отправилась к статуе. Богине не нужна обертка, богине интересна я сама.

Я, решившаяся на этот безумный по мнению многих шаг.

Я, из-за которой преждевременно завершили свой путь песчинки семерых людей.

Я, семнадцать лет назад отдавшая в её руки свою судьбу.

До статуи оставался шаг, когда я замерла и преклонила колено, склонив и голову. Тап, два, три, пять... В храме были только мы: я и богиня, внимательно рассматривающая меня своими гранитными глазами. Я чувствовала, как божественный взгляд разбирает меня изнутри, проверяя не только моё состояние, но и мои намерения. Я была готова ответить по своим клятвам от и до.

— Прекрасно... — шепнул ветер.

— Ты отомстила? — поинтересовался огонь.

— Теперь ты в моей власти, — усмехнулась тьма и в груди кольнуло.

— Ближайшие три цикла твоей наставницей будет Лервелианэль, — сказала своё последнее слово Иссена-карающая и помещение вновь окутала тишина.

Ну... спасибо, что ли. А я точно теперь бессмертна? А то сдается мне, совсем скоро придется это проверить и не раз.

Скептично покатав на языке однозначно эльфийское имя, поняла, что эти три цикла лёгкими не будут точно. Если это та самая жрица с нагинатой, то боюсь, к концу обучения одним ксенофобом в Немертвом Легионе станет больше.

Я успела лишь встать и окинуть задумчивым взглядом пустой храм, когда со стороны боковой двери меня резко и неприязненно окликнули:

— Мими!

Точно. Она.

Ну, крепись, Мими, тебя ждут незабываемые три цикла под руководством тощей белокурой стервы с презрительным взглядом фиалковых глаз.

— Живей!

Глава 3

Эта первая ночь, проведенная в стенах монастыря в самой отдаленной келье, которую на предстоящие три цикла закрепили за мной, стала одной из немногих спокойных ночей. Я отдохнула душой, расставив по местам приоритеты и желания. Следующие пятьдесят циклов моё тело, моя душа и мои поступки принадлежат Иссене-карающей. Я обязана без страха и упрека отдать долг богине, потому что такова плата за возможность самой распоряжаться своей судьбой. Через пятьдесят циклов, если я заслужу её благосклонность, мне дадут возможность пожить для себя. И не просто просуществовать, а именно пожить. Богиня, контролирующая преданных ей неживых, могла не только карать, но и дарить жизнь вновь. Десять циклов, двадцать, пятьдесят, сто... Я пока не знала, сколько я заработаю, ведь всё зависело от того, как в итоге решит Иссена. Но я уверена, что буду прикладывать все усилия, чтобы срок будущей жизни увеличился на самый максимально допустимый отрезок. Жрицы, отдавшие долг богине, не только становились полноценными живыми, но и не теряли все навыки, все умения, все полученные в ходе служения силы. Богиня оставляла за собой право призвать любую по мере надобности, но никогда не злоупотребляла властью. Когда срок жизни подходил к концу, богиня давала знать, куда стоит прийти бывшей жрице, чтобы умереть окончательно и иногда дать возможность послужить следующей, если возникала необходимость. Насколько я знала, количество жриц при исполнении было неизменным — тринадцать, тогда как уже исполнивших свой долг было от двадцати до тридцати, всё зависело от выслуженного срока жизни. Таковы были правила, установленные богиней и она никогда их не нарушала, требуя и от подчиненных того же.

Всё это и многое другое мне в своё время поведала бабуля, которой рассказывала её бабуля, которая в своё невероятно далёкое время служила Иссене-карающей.

Когда-то я думала, что это сказки.

Но пришло время, и я вспомнила её рассказы и поняла, что это единственный выход из той безвыходной ситуации, перед которой меня поставили, как перед фактом. Нет, я не для того родилась, чтобы завершить свой путь в качестве шестой жены престарелого вельможи. Я не для того лелеяла и берегла свою Силу, чтобы она погибла, так и не раскрывшись. Я не для того каждый год посещала храмы Иссены-милостивой, хотя среди незамужних девушек это не приветствовалось.

Нет, совсем не для того.

Не открывая глаз, я прикоснулась пальцами к груди, в центре которой Иссена поставила свою огненную печать, подтверждающую мой статус послушницы. Да, пока я послушница. Через три цикла, когда я сдам своего рода экзамены своей наставнице, Иссена поставит вторую печать, уже тьмой. Тогда я стану жрицей.

А ещё через пятьдесят циклов, когда я целиком и полностью отдам ей свой долг, она поставит третью печать, ветром.

Тогда я стану не только могущественной, но и свободной от всех возможных обязательств.

Стану! Обязательно стану!

— Подъё-ё-ём!

Вслед за пронзительным воплем на меня вылилось ведро ледяной воды, что было для теплолюбивой меня достаточно жестоко. Уверена, наставница прекрасно это понимала.

Что ж, вызов принят, Лерви. Посмотрим, кто кого. И пускай я всего лишь квартерон, но бабуля всегда говорила, что я взяла от неё всё самое лучшее: волю и уверенность в своих силах. Я не подведу тебя, ба. Не подведу.

— Я с кем разговариваю? С бревном?! Шевелись, ты копаешься, хуже улитки!

Свысока наблюдая, как я натягиваю на мокрое тело брюки и рубаху из небеленой холщовой ткани, эльфийка скептично кривилась, словно я была самое нелепое создание, что она когда-либо видела в принципе. Да, она бы дала дядюшке фору и без труда бы обогнала его уже совсем скоро. Но ничего, и не такое видели.

Перетянув волосы тесьмой, я встала перед ней, чуть склонив голову. Слушаю. Что дальше?

А дальше мне пришлось осознать, какое я на самом деле ничтожество. Лерви была в этом деле профессионалом. Несмотря на то, что я была простолюдинкой, бабуля дала мне превосходное домашнее образование и я знала очень много из того, что не положено было знать женщине.

Поправочка — человеческой женщине.

Я знала лечебные и ядовитые травы, я знала строение тела, как внешнее, так и внутреннее, я знала как выследить нужное животное, я умела читать и писать, разбиралась в нежити и нечисти, но к сожалению я не умела драться.

Совсем.

И если в теории Лерви не находила к чему придраться, порой отчетливо поскрипывая зубами над моими безукоризненными ответами, то на практике она отрывалась с душой.

— Да тебя схарчит первый же встречный гуль! — презрительно сплюнув, в этот момент эльфийка меньше всего походила на женщину, размахивая нагинатой и презрительно сверкая глазами.

Я в очередной раз валялась перед ней в грязи и тихонько подвывала от боли в раздробленных пальцах, прикусив губу, чтобы не выть в голос. Эта стервь мучила меня уже седьмой оборот и каждый раз умудрялась вывести меня из строя не позже, чем на третий тап. Мне до сих пор не позволяли брать в руки настоящее, боевое оружие, ограничивая либо шестом, либо тупым учебным мечом, тогда как Лервелианэль неизменно пользовалась нагинатой, умудряясь обезвреживать меня всего лишь её древком.

Дрянь...

— Долго будешь валяться, киса? — презрительно сплюнув вновь, эльфийка процедила: — У тебя по графику небольшая пробежка отсюда и до рассвета. Ну? Что лежим, улитка?! Встала, побежала! Быстр-р-ро!

Когда она говорила "быстр-р-ро", это означало лишь то, что если я не выполню её команду мгновенно, то она придаст мне ускорение сама.

Огнём.

Подскочив, хотя больше всего хотелось лечь и помереть, я обняла раненую руку и рванула по знакомому маршруту. Лгут те, кто говорит, что немертвые не чувствуют боли, лгут. В нашем теле точно так же бьётся сердце и течет кровь, мы точно так же получаем травмы и страдаем от различных эмоций, которым нельзя давать выхода.

Здесь нельзя, при ней. При этой ушастой дряни, которая только и ждет случая, как бы посильнее унизить и болезненнее подколоть.

Преимущество немертвых, служащих Иссене-карающей в том, что наши раны заживали в десятки раз быстрее, чем у живых. Мы сильнее, быстрее, выносливее. Не только физически, но и морально. Эта пробежка, от полуночи и до рассвета, сущая ерунда по сравнению с тем, как она избивала меня ежедневно. Она говорила, что я слишком медлительна... Возможно. Она каждый раз цедила, что я годна лишь для служения в Домах терпимости, а никак не для борьбы со стремительной и кровожадной нежитью и нечистью. А вот это вряд ли. Не уверена, знает ли она, а я сама не торопилась рассказывать, но за эти семь оборотов, что я бегала буквально каждую вторую ночь, я лично уничтожила уже трех гулей и семерых скелетов, которые были так неосторожны, что попались мне на пути.

Руками.

Просто потому, что мне надо было сбросить пар.

Так что не знаю, Лерви, не знаю... Боюсь, моё первое посещение Дома терпимости стало бы для него последним.

— Хорошо бежит... — женщины стояли на смотровой площадке, с которой прекрасно просматривалась пустыня на многие лиги и крохотная бегунья была хорошо видна.

— Неплохо, — ворчливо признав, эльфийка всё равно была недовольна. — Но не так хорошо, как могла бы.

— Ты слишком предвзято к ней относишься.

— Моя ученица будет лучшей, — гордо выпрямившись, белокурая жрица немного свысока осмотрела собеседницу, на что та с понимающей усмешкой кивнула. — Если Иссена-карающая доверила это дело мне, значит, она хочет, чтобы девчонка стала кем-то большим, чем просто хвостатой пигалицей, уморившей старика на брачном ложе. Это может любая. А вот служить богине так, как служим ей мы... Нет, для этого ей необходимо не только поумнеть, но и повзрослеть. И поверь, я это сделаю.

— Ну-ну... Не угробь в ней милосердие, для начала.

— Поверь, уж это ей для служения Иссене-карающей и вовсе не понадобится. Так, где она? — вновь присмотревшись к бегунье, эльфийка недовольно цыкнула. — Медленно!

Создала на ладони огненный сгусток с четко заданными параметрами и запустила в сторону ученицы. Пора придать неумехе ускорение.

Оборот шел за оборотом, сезон сменял сезон, и я ошибалась всё меньше. Двигалась всё быстрее, предугадывала всё чаще, предпочитая в моменты боя отключать разум и действовать на инстинктах. Лерви не переставала хамить и подкалывать, но её язвительные замечания в последнее время воспринимались мной как фон. Я гораздо сильнее настораживалась, если не слышала от неё чего-нибудь вроде этого:

— Ну что, сопля? Готова к бою?

Готова.

Ох, милосердная-я-я...

Не готова.

Шел восьмой оборот второго цикла и мы уже занимались с боевым оружием, но сегодня Лерви была немилосердна как никогда.

— Мои пальцы! — взвыв, когда три из пяти пальцев улетели в пыль, и почти сразу на них приземлилась отпрыгнувшая от меня эльфийка, окончательно втаптывая их в грязь, я стиснула зубы, когда она звонко и язвительно расхохоталась.

— Что такое, кисонька? Кто сказал, что готов к бою? Да ты как была неповоротливой черепахой, так и осталась! Да от тебя толку, как от бревна! Да что там! От бревна толку больше, оно хоть горит!

Ну всё, дрянь...

Ты меня достала.

Отбросив в сторону бесполезный меч, я в мгновение сформировала в руке огненный пульсар и запустила им в ушастую стерву. Один, второй, третий, десяток!

Без особого труда отбивая их древком один за другим, эльфийка презрительно кривила губы.

— И это всё, что ты можешь, недоразумение? Всего лишь одиннадцать хиленьких пульсаров? Да от твоих отрезанных пальцев в компостной яме пользы больше!

Наверное она знала толк в отрезанных пальцах... и не только пальцах. Но это мои пальцы! И я никому не позволю отрезать их безнаказанно!

Новый сгусток был уже не только огненным. Он содержал в себе эмоции. Все те многочисленные эмоции, что я ощущала в себе по отношению к этой высокомерной и бесчувственной гадине. Никто не говорил, что я не имею права сражаться магией. Наоборот, в стенах монастыря приветствовалось любое её проявление. И если до сего дня я могла создавать лишь огненные сгустки, как каждая послушница, благословленная Иссеной, то сейчас в моей ладони формировалось нечто невообразимое.

Лерви наблюдала за ростом перламутрового сгустка с нескрываемым интересом, но достаточно скептично, словно знала, что я не смогу отправить его в полет. Да, бывало и такое. В самом начале, когда во мне только прорезалась огненная магия, я могла создавать едва ли тлеющий огонек на кончике ногтя. Затем пульсар в ладони, после отправлять его в полет, а чуть позже и в направленный полет с ускорением. На текущий день пределом были одиннадцать направленных пульсаров размером с кулак.

Точнее до текущего дня.

Сгусток всё рос и рос. Теперь он был размером с два моих кулака, но его рост всё не останавливался. Я чуяла, что это не предел. Нет, Лерви, сегодня я оторвусь на тебе по максимуму. А ты стой, стой... Надейся, что это не причинит тебе вреда.

Надейся.

— Гонец!

С вышки закричал дозор, и Лерви потеряла ко мне всякий интерес, поторопившись к центральным воротам по праву старшей жрицы.

Эй! Куда?!

Скрипнув зубами, я отправилась следом, потому что бой был ещё не завершен. Я чувствовала, что этот пока неизученный мною самой пульсар пролетит не очень много, так что рисковать не собиралась. Лерви сама учила меня, что необходимо всегда быть начеку.

Что ж, проверим.

Левая рука уже не сильно кровила, и я знала, что новые пальцы вырастут буквально за несколько дней, так что ближайшие дня три у нас точно не будет тренировок с оружием. Будет теория и снова теория. До отупения, до умопомрачения.

Но не сейчас...

Эльфийка успела уйти достаточно далеко и к тому моменту, когда я тоже дошла до основного внутреннего дворика, где принимали редких гостей, жрица уже разговаривала с гонцом, который до сих пор не удосужился снять капюшон. Нервничала, даже злилась, хотя уж с гостями она всегда была неизменно вежлива.

По двору сновали послушницы, усердно изображая деловитость и полное отсутствие интереса, хотя я прекрасно видела, что буквально каждая из кожи вон лезла, чтобы услышать хоть слово.

Но это было нереально — Лервелианэль поставила полог тишины и насколько я знала, почти никто из послушниц не умел читать по губам. А те, кто умел, тоже не могли это сделать, потому что эльфийка стояла очень неудобно.

Шаг, ещё шаг... Интересно, неведомый гость сильно удивится, если его собеседница вдруг загорится?

Мне оставалось всего шагов десять, когда Лерви сняла полог тишины и обернулась ко мне так стремительно, что я отшатнулась, но сгусток так и не выпустила.

— О! Вот! Как вам эта?

Моментально присев в защитную стойку, я выставила перед собой руку с пульсаром. Тон наставницы не предвещал ничего хорошего.

— Эта? — мужчина, чьего лица я до сих пор не видела, не торопился давать ответ. Я чувствовала его изучающий взгляд, который бродил по моему телу, затянутому в ученические, кожаные доспехи, и в конце концов остановился на моём нервно бьющем воздух хвосте. — Ракшас?

— Квартерон.

— Послушница?

— Третья стадия обучения.

— Нам нужна жрица.

— Мими вам подойдет, — тон эльфийки был категоричным, а взгляды, которые она бросала на меня, зловещими.

— Мими? — звучание моего имени весьма позабавило гонца, и он иронично усмехнулся, а из-под капюшона блеснули ярко-синие глаза.

Северянин.

— Мимилисса... — прошипев, я тонко улыбнулась мужчине, при этом не сводя взгляда с наставницы. Что эта ушастая дрянь задумала?

— О? Интересно. А знаете ли вы, юная леди, как переводится ваше имя с древнеинсурского?

— Знаю. Цветок пустыни.

— Именно! — воодушевившись непонятно чем, гонец обернулся к эльфийке и кивнул. — Она нам подходит.

Забыл сказать "заверните".

Момент был очень удачным — Лерви улыбнулась незнакомцу, протянув руку для пожатия, а тот в свою очередь решил приложиться к эльфийскому запястью губами.

Тогда-то я и метнулась вперед, с удовольствием размазывая по удивлённой роже своей наставницы перламутровую лаву, в которую превратился мой огненно-эмоциональный сгусток.

— Мими, дря-я-янь! — завизжав, Лерви начала отдирать от лица невероятно липкую и судя по паленому запаху горячую массу.

О, как она орала! О, как резво бросились врассыпную послушницы и отшатнулся от жрицы гонец. О, как я была отмщена в это мгновение!

— Леди, думаю, вам стоит покинуть это место и позволить вашей наставнице слегка остыть, — выждав пару танов, но при этом успев оттянуть меня подальше от орущей эльфийки, мужчина указал рукой на своего скакуна, рядом с которым стояла вторая, заводная лошадь. — Как вы сами слышали, я получил от жрицы положительный ответ. Нам пора в путь.

— Сейчас? — краем уха прислушиваясь к многочисленным карам, которые посылала на мою голову Лерви, я в принципе была очень даже согласна с предложением северянина.

Пора ховаться как минимум на ближайший оборот, а может и не на один.

— Вам необходимо переодеться?

— Нет. Я готова.

— Тогда в путь, леди.

Мы путешествовали на северо-запад к горам, и гонец подтвердил моё предположение, что наш путь лежит на границу, в ближайший гарнизон, где нередко служили северяне, вот только рассказывать что-либо ещё мужчина не торопился, ограничившись общими фразами, что по приезду мне всё расскажут.

Благодаря Лерви и её тотальной тирании я в кратчайшие сроки научилась ездить на лошади, хотя раньше никогда этого не делала и сейчас неохотно её благодарила. Естественно мысленно. Пальцы отрастали очень медленно, и если бы я не умела управлять копытным транспортом, то сейчас делать это всего одной рукой было бы проблематично. А так ничего, сносно.

Гонца звали Аскольдом, и он неизменно называл меня леди, хотя я пыталась пару раз намекнуть, что всего лишь послушница и вообще-то простолюдинка. Но ему, судя по всему, было на мои намеки наплевать. Что ж, его право. Непривычно конечно после почти двух циклов издевательств уже третий день спокойно ехать и не слышать каждый тан, какая я "неповоротливая гусеница", но чуялось мне, что самое неприятное ждало меня впереди.

Уж слишком любезен был Аскольд и слишком предвкушающим был взгляд Лервелианэль, когда она ткнула в меня пальцем. Когда всё тихо и спокойно — жди беды.

— Завтра к полудню приедем, — снова вечерело, и мужчина уже выбрал место для ночной стоянки.

Аскольд был обычным человеком, и нам приходилось не только останавливаться на ночлег, но и готовить горячую пищу, без которой я могла прекрасно обойтись. В отличие от него я питалась "живым" мясом, в первую очередь выпивая энергию. Знала, со стороны это выглядело дико, когда я прямо на ходу наклонялась к земле, подхватывая зазевавшуюся змею или скорпиона и прикрыв глаза от наслаждения, "целовала" жертву, но такова была цена нежизни.

Если мужчине на сутки требовалась похлебка и приличный кусок сушеного мяса с хлебом, то я довольствовалась небольшой змеей или скорпионом. Кстати скорпионы были вкуснее.

Ещё вкуснее были разумные, но без особого разрешения Иссены я не имела права даже думать об этом, тем более я пока всего лишь послушница. В принципе я сильно и не удручалась по этому поводу, прекрасно понимая, что всему своё время.

— И всё-таки вы не желаете хоть немного утолить моё любопытство? — старательно припоминая всё, чему меня учила бабуля, а именно высокому слогу и умным словам, приличествующим настоящим леди, я неосознанно вела себя с ним так, как он со мной обращался.

Как с леди.

— К сожалению, не имею права. Не переживайте, совсем скоро ваше любопытство будет утолено в полной мере.

Пока я спешивалась и расседлывала Рыжульку, Аскольд в два счета организовал костер и ужин для себя, причем я отметила, что конкретно это место уже не впервые становится ночлегом для путников. Имелось и старое костровище и невероятно удобно сложенные валуны, которые просто не могли сами по себе сложиться в букву "С", закрывая место нашего будущего ночлега с трёх сторон.

Мы уже въехали в предгорья, покинув пустыню, и ночи становились всё холоднее, так что я порадовалась заботливо выделенному плащу. Замерзнуть мне не грозило, но комфорт был не лишним.

Присев на корточки, я прислонилась спиной к ближайшему валуну и прикрыла глаза. Опять же в отличие от гонца я не нуждалась в полноценном сне, но могла и прикорнуть при случае, так что сейчас, пока было всё тихо и гладко, я не отказывала себе в этой малости.

Ночь уже давно вступила в свои права и я думала, что Аскольд давно спит, по крайней мере на это намекало его ровное дыхание, когда он абсолютно неожиданно меня позвал:

— Мимилисса...

— Да? — откликнувшись далеко не сразу, я не торопилась открывать глаза, хотя насторожилась моментально.

— Могу я просить вас кое о чём?

— Конечно.

Конечно, можешь, северянин. Просить ты можешь о чём угодно. Вопрос в том — выполню ли я твою просьбу?

— Завтра мы прибудем в гарнизон. Пожалуйста, постарайтесь и дальше вести себя, как леди и не отрицать сие. Хотя бы первое время. Знаю, это будет нелегко, но поверьте, оно себя оправдает.

Интересная просьба. На что же ты меня отправила, Лерви?!

Глава 4

В эту ночь я так и не уснула, проведя в раздумьях и размышлениях. Я не считала себя глупой, но сейчас просьба Аскольда звучала нелепо. Какая разница, кем меня будут считать, если я одна из Немертвого Легиона? Я в любом случае по ту сторону жизни, условностей и всего остального. Жрицы априори приравнивались к леди, но я ещё не была полноценной жрицей и не имела права на это звание. Мне не была подвластна тьма, лишь огонь, как и всем остальным послушницам.

Неужели Аскольд планирует выдать меня за полноценную жрицу? Глупо...

Или дело в ином? В том, что в гарнизоне служат одни мужчины? Пф! Так не страшны они мне в том самом, плотском смысле. Меня хранит Иссена-карающая и если хоть один недоумок рискнет попытаться принудить меня к чему-либо, я имею полное право выпить его досуха. Достаточно одного касания. Хоть чем. К сожалению, у меня ещё нет ауры тьмы, которая имеется у всех без исключения жриц, но даже и без неё я смертельно опасна для любого живого существа.

При желании.

И всё-таки, в чём тут дело?

Серое утро не торопилось становиться светлее, но очертания предметов уже были более чёткими, чем ночью. Костер едва тлел, но нам не было нужды разводить его вновь — за всё время, пока мы путешествовали с гонцом, по утрам он довольствовался сухим пайком, готовя горячее лишь по вечерам. Вот и сейчас мужчина потянулся, приоткрыл глаза, осмотрелся, приветственно кивнул мне и занялся делом. Встал, оправился, проверил лошадей, умылся, позавтракал...

— Пора в путь, леди.

Кивнув и отправившись седлать Рыжульку, пока он сворачивал нехитрую стоянку, я справилась чуть быстрее него и дожидалась спутника уже в седле, так и не сняв плащ, потому что начало натягивать сырой туман. Да-а-а... никогда не была в горах, и что-то не тянет меня туда. Если и дальше будет холодать, то такими темпами я, не приведи милосердная, вообще чихать начну.

Привираю, конечно, немертвые никогда ничем не болели, но всё равно эта утренняя сырость меня раздражала. То ли дело пустыня! Вот где всегда сухо. Не всегда тепло, порой ночами можно было околеть, если отправиться в путь неподготовленным, но в пустыне никогда не было туманов.

Никогда.

Отправив Рыжульку след в след за лошадью Аскольда, я больше всего переживала, что животное оступится и повредит себе что-нибудь. Я видела от силы на пару локтей вперед и едва-едва различала спину северянина.

Дикость!

Туман скрадывал не только пространство, но и звуки, и копыта то звонко цокали по камням, то едва слышно глухо стучали, причём всё по тем же камням. Неужели без магии не обошлось?

Моментально насторожившись от этой мысли, я отпустила все свои обострившиеся до предела чувства на волю, но ничего не учуяла. Туман, обычный туман.

Вроде как...

Тап тянулся за тапом, а мы всё ехали и ехали. Туман умудрялся скрадывать и время, так что когда Аскольд притормозил, заявив, что мы почти у цели, это стало для меня неожиданностью. Неужели уже полдень? А почему туман не уходит?

— Мы с вами умудрились вернуться как раз к началу сезона туманов. В горах они нередки, но именно сейчас и ближайшие два оборота туманы будут стоять в горах практически круглосуточно, такова особенность этой местности. Туманы и дожди. И редкие прояснения по ночам.

Ой, что-то мне так обратно к Лерви захотелось...

Скривившись от не самой радужной перспективы, попутно порадовалась, что моего лица, спрятанного под капюшоном, Аскольд точно не увидел. Кстати, почему мы до сих пор стоим? Почему не едем дальше?

— Нас осматривают дозорные. Потерпите, леди, совсем скоро нас пустят дальше.

И верно, стоило Аскольду сказать эти слова, как откуда-то сверху и слева раздался резкий свист, затем ещё один и мужчина кивнул.

— Продолжим путь, леди, нам разрешили.

Хм-м-м...

Попытавшись рассмотреть хоть что-то в этом белесом безобразии, нисколько не преуспела. Не понимаю. Как они нас учуяли и рассмотрели? Точно магия! Эх, Иссена-милосердная, и почему я не маг воды? Я бы в два счета разобралась что и как! Так нет... От бабушки мне досталась лишь искра силы, которая благодаря Иссене воплотилась в огне и не так давно смогла чуть видоизмениться, причем непонятно во что.

Но почему бы и не помечтать? Мечтать вообще полезно. Иногда.

Едва успев натянуть поводья, когда Аскольд снова остановился, я с радостью отметила, что вижу чуть больше, чем раньше. То ли привыкла к туману, то ли он стал немного реже, но теперь я видела, что мы стоим перед огромными деревянными воротами, и они медленно и беззвучно распахиваются на ту самую ширину, чтобы смог проехать всадник.

Всё это происходило в абсолютной тишине, так что стало даже слегка жутковато.

Какого крысодлака?!

Стараясь осмотреть всё и сразу, причем не только осмотреть, но и сделать выводы, я пребывала в недоумении — мы въехали во внутренний двор гарнизона, но кроме нас с Аскольдом во дворе никого не было. А кто двери открыл?

Бах...

Резко обернувшись на приглушенный стук, отметила, что дверь закрылась. Сама. Механизм? Нет, не вижу... Магия? Не чую!

Что происходит?!

— Аскольд? — окликнув мужчину чуть резче, чем хотела, в ответ получила лишь осуждающее покачивание головой и взмах рукой следовать дальше.

Ла-а-адно...

В голову лезли уже совсем бредовые мысли, но я утешала себя тем, что Лерви никогда не отпустила бы меня на убой и в ловушку, потому что это было бессмысленно. Да и гарнизон... Гарнизон это не просто деревенский пост, это укрепленная крепость, находящаяся в ключевой точке и предназначенная для контроля над сомнительной местностью! Да тут просто не могли служить те, кому нельзя было доверять! Тем более учитывая тот факт, что сам Аскольд — северянин. Да они помешаны на чести!

Нет, что-то тут не то...

Пока я нервничала, мужчина спешился, жестом показав, что мне стоит сделать то же самое, привязал наш транспорт у коновязи, не став расседлывать, и поманил меня дальше, в каменное трехэтажное здание с узкими окнами, которое произвело на меня достаточно угнетающее впечатление. Камень был тёмным, замшелым и казалось, что это не здание, а древний спящий голем, в чьё нутро я сейчас так неосторожно заходила.

Бр-р-р! Ну и ассоциации! Прочь!

Едва удерживаясь от расспросов, я послушно шла за молчаливым и загадочным мужчиной. Первый этаж, второй... узкие, тёмные и невероятно сырые коридоры, в которых тоже стоял туман, хотя это было в принципе невозможно.

Невозможно!

Но это было.

Стараясь не касаться стен, на которых собирался конденсат и периодически стекал на пол, я понимала, что Лерви за это ответит. Она знала, как я отношусь ко всему мокрому и холодному.

Негативно. Крайне негативно!

Тут такое мокрое и холодное буквально всё. Всё! Потолок, стены, пол, воздух! Я и сама сейчас уже мокрая и холодная! Иссена-милосердная, это издевательство! Передернувшись от отвращения, когда случайно задела плечом стену и плащ в этом месте моментально пропитался влагой, ускорила шаг, желая как можно скорее завершить этот дикий путь, и едва не врезалась в Аскольда, замершего перед очередной дверью.

Что стоим, кого ждем?!

Ах, да, стучим... А можно я? С ноги! Уж очень хочется!

Обернувшись, словно учуяв отголоски моих уже весьма кровожадных мыслей, мужчина поднял палец вверх, призывая к тишине, и я недовольно поджала губы. Изнутри донеслось приглушенное разрешение войти и северянин, открыв дверь внутрь, жестом предложил мне войти первой.

Ух, ты! Камин!

Мельком отметив, что мы вошли в большой зал и кроме нас здесь как минимум с десяток мужчин, расположившихся за большим столом, я решила, что с вежливостью можно повременить и первым делом отправилась к камину. Зал был первым помещением в этом сумасшедшем гарнизоне, в котором было тепло и не было тумана. Тут было сухо!

— Кхм...

Кто-то решил откашляться и наверное этим привлечь моё внимание, на что я лишь нервно дёрнула плечом, но оборачиваться не торопилась, грея озябшие пальцы над пламенем. Камин был очень большим, в нём без труда можно было зажарить дикого кабана целиком, но вот жара от огня почти не ощущалось.

Странно.

Задумавшись над этим, напряглась, когда кто-то из мужчин решил приблизиться. Кроме предыдущего вежливого покашливания никто не издал ни звука и это очень озадачивало. Чуть повернула голову направо и увидела служивого, внимательно рассматривающего мой профиль. Молча.

Интересно...

Тут вообще говорить не принято?

Кстати служивый был командиром гарнизона, об этом свидетельствовали нашивки на его кителе, как на плечах, так и на груди. Лерви с упорством, достойным похвалы, вдалбливала в меня и эти знания, так что сейчас я без труда опознала в светловолосом двухметровом северянине майора.

Аж майора, хотя командирами обычно оставляли капитанов.

— Леди? — вопрос прозвучал сиплым шепотом и я моментально обернулась к нему лицом.

Подобным шепотом разговаривали те, кто сорвал связки, либо был жутко простужен. Мужчина болен? Пристально всматриваясь в его бледное даже для северянина лицо, я была осмотрена не менее внимательно.

Молчаливый двусторонний осмотр затягивался, и я поняла, что с этим что-то стоит сделать.

— Здравствуйте.

Учтиво кивнув в ответ, мужчина не торопился приветствовать меня вслух.

— Вам тяжело говорить?

Снова кивок.

— Аскольд, вы не хотите более полно раскрыть мне суть данного дела?! К сожалению, я не владею эмпатическими способностями. — Под конец своей язвительной тирады найдя взглядом присевшего за стол гонца, я позволила недовольству скользнуть не только в голос, но и во взгляд.

Если они все элементарно больны из-за непрекращающейся сырости, то при чем тут послушница Немертвого Легиона, то есть я?!

Юная, невысокая, едва ли ему по плечо. По жрицам невозможно определить их истинный возраст, но вполне можно определить возраст смерти. Эта леди умерла юной. Чуть раскосый разрез глаз выдавал в ней примесь нечеловеческой крови, а их чистый изумрудный цвет намекал на то, что она как минимум на восьмушку ракшас. Точно нечистокровная ракшас, потому что остальные черты лица были вполне человеческими, лишь носик чуть приплюснут, как у кошек. Но и это не в минус её утонченной внешности, а скорее в плюс. Этакая пустынная красавица... Немертвая красавица.

Прожигающая недовольным взглядом Аскольда, затягивающего с объяснением.

— Гарнизон захватила неопознанная нечисть. Сезон туманов начался на оборот раньше положенного, и если раньше охранной магии хватало, чтобы не подпустить туман внутрь гарнизона, то сейчас, как вы сами заметили, туман буквально поселился внутри. Сырость, влага, простуды. Болеют абсолютно все, причем лекарства не помогают. Данный отряд заступил на службу уже после того, как я отправился за помощью к жрицам, а это было шесть дней назад. Предыдущий отряд отправлен в ближайший город на лечение.

— А где гарнизонный маг? — голос девушки был невероятно звонким и чистым.

Таким звонким, что у Вестмара неприятно кольнуло в висках.

Вот и мигрень подкралась... Да-а-а, уж чего-чего, а в сорок ощущать себя стариком этого он никогда не желал!

— Умер.

Удивленно расширенные глазки пару раз недоуменно сморгнули, а затем посмотрели чётко на майора, словно он мог опровергнуть слова своего подчиненного. Но нет, он лишь кивнул.

— А от чего он умер, можно полюбопытствовать?

— Лихорадка. Сгорел за сутки, проверенные лекарства не помогли. Из ближайшего гарнизона обещали прислать квалифицированного специалиста, но пока нет возможности.

— Хм-м-м... — прикрыв недовольный блеск невероятно густыми, черными ресницами, девушка задумалась.

Некоторое время постояла, затем начала к чему-то прислушиваться, даже капюшон сняла, явив присутствующим чуть заостренные ушки и густую копну черных волос с едва уловимым медным отливом. Они были заплетены в тугую косу, сейчас спрятанную под плащом, но майор отметил толщину и даже несколько завистливо вздохнул. У него самого уже были залысины.

Девушка же ещё некоторое время постояла, а затем распахнула глаза, в которых полыхнули огненные отблески и уточнила:

— У вас есть ещё что сказать? Нет? Хорошо, тогда я, пожалуй, приступлю к исполнению своих непосредственных обязанностей. Огонек не тушите, я скоро вернусь.

И ушла, вручив свой плащ слегка опешившему майору, никак не ожидавшему увидеть под плащом стройные ножки, затянутые в узкие, замшевые брючки, да лёгкий кожаный доспех, надетый поверх обычной полотняной рубахи и совсем нескромно обтянувший весьма соблазнительные... кхм...

А ещё у неё был хвост.

— Аскольд, как говоришь жрицу звать?

— Мимилисса. Её зовут Мимилисса.

Если честно, то я слабо представляла с чего начать и куда идти. Единственное, что прекрасно понимала — служивые ждут спасения и не поймут, если я покажу им свою растерянность. Бабуля всегда говорила, что уверенное лицо — первый и самый важный шаг к успешному завершению дела.

Без особой цели исследуя здание, затянутое туманом, я максимально абстрагировалась от гадостных ощущений вездесущей сырости. О том, что плащ остался в зале, я не жалела — от него не было никакой пользы и он лишь мешался, пропитавшись влагой насквозь и оттягивая плечи к земле.

Я наизусть вызубрила каждую строчку из бабулиной тетрадки, но сейчас сколько ни ковырялась в своей памяти, не могла припомнить подобной нечисти, которая бы управляла туманом и изживала с территории людей. А здесь происходило именно это. Смерть мага так и вовсе вызывала откровенное недоумение. Умереть от лихорадки? Бред! Нормальный маг, с учетом того, что он не самозванец, а в гарнизоне просто не могло случиться подобного, никогда не умрет от какой-то там лихорадки. Маги конечно не немертвые, но тоже далеко не хлюпики в плане здоровья и сил.

И всё-таки, что же тут происходит и почему Лерви так уверена, что моих сил и знаний достаточно для выявления и ликвидации причины? Песчинки текли одна за другой, а я всё бродила и бродила по бесконечным коридорам и лестницам гарнизона. На моём пути не попался ни один воин, но я несколько раз ощущала на себе внимательные мужские взгляды, смотрящие мне вслед. Уж не знаю, где они прятались, но я не торопилась оборачиваться и знакомиться. Зачем? Я здесь не для этого.

Исследовав здание от первого этажа до третьего, забралась на чердак, а оттуда на крышу.

Ни-че-го.

Были ещё подвал и казарма, но туда я пока идти не хотела, хотя понимала, что придется. Нет, чуть позже. Туман слегка поредел к вечеру и с моей позиции даже были видны звезды, изредка подмигивающие мне сквозь низкие, тяжелые тучи, обещающие к ночи дождь. Бр-р-р! Га-а-адость! Как в таких условиях вообще жить? Вот почему в стране, чью территорию почти на треть занимают пустыни и полупустыни, меня отправили в дождливые горы?! Именно меня!

— Леди? — я не закрывала люк в крыше и теперь из него и окликнул меня незнакомый воин.

— Да? — чуть повернув голову на звук, приподняла и бровь.

— Будьте аккуратны, крыши очень скользкие.

— Спасибо, я заметила, — благодарно кивнув, вновь отвернулась и задумалась о своём.

Я всегда любила крыши, на них мне думалось лучше всего. К сожалению, в последнее время, да и раньше, мне не часто удавалось осуществлять подобные вылазки: в доме Харитума мне приходилось вести себя тихо и незаметно, а во время обучения редкая ночь выдавалась свободной, в основном я либо бегала, либо валялась в келье, избитая своей наставницей до полуобморочного состояния. Лишь тогда, когда мы жили с бабушкой, почти каждый вечер мы с ней залазили на крышу нашего домика и она рассказывала, рассказывала и рассказывала.

О дальних странах, о сказочных народах, о заморских богах... О травах, о кореньях, о камнях и их магических свойствах. О нечисти и нежити, о невиданных животных, да о диковинных птицах. Бабушка знала столько, что я только диву давалась — как она всё это помнила.

— Вы ещё долго здесь будете? — прикрыв глаза, чтобы не выдать своего раздражения, я отрицательно мотнула головой, но юный страж, которому вряд ли давно исполнилось восемнадцать, с любопытством уточнил: — А вы правда сможете нам помочь?

Что за глупый вопрос?!

Недовольно прищурившись, я посмотрела парню прямо в глаза и он откровенно смутился. Судя по черным вихрам и темно-карим глазам он был южанином, так что я вполне понимала его неуёмное любопытство, которого не было в северянах, но тем не менее поддерживать беседу не торопилась.

— Молодой человек, вам нечем заняться?

— Простите, — смутившись ещё больше, парень натянуто улыбнулся и пропал, поторопившись скрыться с моих глаз внутри башни.

Вот и славно.

Так, на чём я остановилась?

Ах, да! Люблю крыши. Особенно такие высокие. С них так хорошо видно всё, что происходит внизу...

А это ещё что?!

Моё внимание привлёк туман, который кольцами закручивался по площадке внутреннего двора и это особенно хорошо было видно сверху. Наверное ещё лучше было бы видно с дозорных башен, но они располагались около ворот и достаточно далеко от меня, чтобы был смысл торопиться в них и уже оттуда наблюдать танцующий туман.

А он именно танцевал. Неведомый, но весьма завораживающий танец.

Насчитав семь завихрений, которые двигались достаточно медленно, но тем не менее двигались, сливались воедино, а затем снова расходились по разным краям двора, я хмурилась. С подобным я ни разу не сталкивалась и понятия не имела, что это вообще могло быть. Однозначно нечто потустороннее, но что именно? Нежить, нечисть, стихиарии? Это не могло быть обычным природным явлением, потому что во дворе не было ветра. Я не специалист в туманах, но моё чутьё откровенно намекало на то, что дело нечисто.

И почему я не маг воздуха?

Однозначно в этом замешана на только вода, но и воздух. Интересно, а гарнизонный маг был какой направленности?

Ещё некоторое время пронаблюдав за танцующими завихрениями, я просидела на крыше до глубоких сумерек и лишь тогда, когда наблюдение стало окончательно невозможным, я с сожалением отправилась вниз. Я тоже любила танцевать, но как же давно я не танцевала...

Хм? Мысль!

Пора познакомиться с туманом поближе.

Без сомнений и задержки спустившись вниз, я уже намного медленнее и опасливо выходила наружу. Туман снова сгустился, став из мутно-молочного более серым и зловещим, но я лишь выдохнула и решительно ступила на каменную площадку, размерами с достойный бальный зал.

Потанцуем?

— Что она делает?

— Танцует, — ответ Аскольда был таким же озадаченным, как и вопрос Вестмара. — Но наверное ей виднее... Она несколько часов просидела на крыше, наблюдая за туманом. Может что высмотрела?

— Что можно высмотреть в тумане? — скептично прохрипел майор и тут же натужно закашлялся.

Дерьмо!

— Господин майор, если завтра Мимилисса не ликвидирует причину, вам необходимо покинуть гарнизон, — недовольно поджав губы, когда на платке, которым майор прикрыл рот, показались капли крови, Аскольд сжал пальцы в кулаки.

Если бы он мог помочь...

— И оставить гарнизон врагу? Никогда!

— На днях прибудет смена.

— Вот когда прибудет, тогда и поговорим! — категорично отрезав, майор вновь закашлялся, так что даже пришлось схватиться за стену, чтобы не упасть. — Я к себе. Если будут изменения — докладывайте тотчас.

Кивнув, сержант краем глаза отметил, что майор ушел. Основное его внимание было сосредоточено на танцующей в ночи девушке. Эти движения можно было назвать танцем с натяжкой, но тем не менее больше всего это было похоже именно на танец. То плавный, то стремительный, то рывками, то скачками. Проглядывали даже элементы рукопашного боя, но всё равно она двигалась слишком плавно для полноценного боя.

Даже засмотреться можно.

Немертвая красавица Мими...

И всё-таки, с кем она танцует?

Глава 5

Найти взглядом хотя бы один вихрь оказалось очень сложно, снизу их попросту не было видно. Шаг, второй... Прикрыв глаза, потому что зрение в данном случае было бесполезным, я предпочла прислушаться к миру иными органами. Слух у меня был не такой хороший, как у чистокровных ракшас, но всё же лучше, чем у людей, да ещё и учитывая тот факт, что я была немертвой... определенно лучше.

Медленно передвигаясь по площадке, я ловила вибрации воздуха и в итоге кое-что уловила. Вот он, встречный вихрь!

Расставив руки в стороны, я позволила ему увлечь меня дальше, но судя по тому, как быстро он пропал, вихрь не ожидал от меня подобного. Пропал не только он — пропало какое-либо движение в принципе. Ну нет, так дело не пойдёт! Я не собираюсь задерживаться в ваших мокрых краях дольше необходимого минимума!

Отошла обратно, скинула верхнюю куртку-доспех, сняла обувь, расплела волосы и улыбнулась собственным воспоминаниям. Как же давно я не танцевала с девчонками... Ох, Басси, как же давно это было!

Камни двора были ледяными, но меня это не остановило. Жаль лишь, что на мне нет ни одного браслета с колокольчиками, но и это не большая беда. Внутри каждой дочери Басси всегда звучала музыка предков и я не исключение. Пускай я не чистокровная, да и вообще немножко мертва, но музыке это не помеха.

Закрыв глаза вновь, я прислушалась к своим внутренним колокольчикам, и повела плечиком. Шаг вперед, бедро... Плавный изгиб хвоста и оборот. Да, я слышу тебя Басси, я слышу твою мелодию.

Тап, два, десять... И вихри ожили вновь. Я была им интересна. Я была необычна.

Я танцевала так, как они не умели.

В какой-то момент меня подхватил один, а затем мы начали танцевать все вместе. Я повторяла их движения, а они учили мои. Танец был немного рваным, потому что всем нам приходилось учиться неведомому, но к утру мы сформировали из всех изученных движений нечто новое и уникальное. Туманный танец...

Танец новой жизни.

Эти крохи не умели разговаривать, но они очень любили двигаться и поэтому мой танец так их заинтересовал, что они решили мне довериться. Семь туманных стихиарий. Этот сезон начался слишком рано, причем причину они тоже не знали, и именно благодаря смешению сезонов и стихий они и зародились в месте, где обитали живые. На самом деле стихиарии обитали абсолютно везде и были настолько разнообразны по своей сути, что перечислять их подвиды можно было почти сутки, а может даже и не одни. Стихиарии воды, земли, воздуха, огня, камня, эфира, металла, растений, магмы, молний, льда... всего, чего угодно.

Стихиарии не являлись существами в полноценном смысле этого слова. Это были полуразумные сущности, не имеющие абсолютно никаких физических потребностей. Очень редко разумные могли наблюдать физическое воплощение стихиарий, допустим как сейчас с ними танцевала я, едва-едва ощущая их прикосновения к телу. Чуть крупнее туманная капелька, чуть концентрированнее воздух и вот она, туманная стихиария во плоти.

Наверное, если бы о моём ночном танце узнала Лерви, она бы покрутила пальцем у виска, потому что фактически я потеряла шесть часов зря, ничего толком не узнав, но я сама так не считала. Стихиарии не причина, но следствие. Что-то подтолкнуло их к тому, чтобы спуститься с более высоких горных склонов и закрепиться здесь, в гарнизоне, тем более в таком серьезном количестве. Семь — слишком много для такой небольшой территории и поэтому туман фактически поселился здесь.

И они бы рады уйти, но что-то их тут держало, не позволяя выходить за ворота.

Теперь мне предстояло найти это "что-то" и этого пресловутого "кого-то", кто решил подобным образом уморить служивых гарнизона самым обычным туманом. А ведь этот кто-то был здесь... А может и до сих пор здесь.

Достаточно кровожадно усмехнувшись, я подхватила свои вещи и отправилась наверх, в общий зал с камином. Стоило мне шагнуть внутрь здания, как небеса разверзлись и хлынул самый настоящий ливень, который до последнего сдерживали крохи, дабы он не мешал нам танцевать. Спасибо, малыши, я как и вы не люблю большое количество воды.

А теперь пора и побеседовать со служивыми более подробно...

Время было ещё раннее, так что в зале я никого не нашла, но не слишком огорчилась. Особой усталости от ночных танцев я не ощущала, но вот погреться у ярко полыхающего камина не откажусь. А уж от одиночества и подавно. Я вообще никогда не страдала от отсутствия постоянного общения, как мои человеческие сверстницы, а умерев, так и подавно. Наоборот, редкие моменты одиночества, которые в монастыре выдавались весьма нечасто и в основном во время ночных забегов по пустыне, были моей отдушиной.

Не став надевать обувь и куртку, я села прямо на пол спиной к камину, позволяя теплу согреть моё заледеневшее за ночь тело. Вот интересно, во мне вроде и есть кровь, но она так сильно разбавлена мумифицирующим маслом, что на координацию движений низкие температуры не влияли. Тёплая ли я, холодная ли... всё одно — служительница Немертвого Легиона.

Прикрыв глаза и с удовольствием впитывая почти живое тепло огня, я отпустила мысли в вольное плавание, неторопливо планируя предстоящий день. К сожалению, я не умела вести допросы и вообще слабо представляла, как это делается в принципе, так что наверное предпочтительнее провести предстоящую беседу со служивыми в форме непринужденного разговора...

Иронично хмыкнув, улыбнулась. Да уж, слышала бы мои мысли Лерви — наверняка удавила бы. Вот кто пристрастный следователь до мозга костей. Одно не пойму, почему она не отправила на это задание полноценную жрицу? Думала, что это слишком легко, чтобы озадачивать сестер?

Не знаю...

Раздраженно поморщившись, когда открывшаяся дверь не только запустила в зал первого проснувшегося мужчину, но и впустила внутрь и сырой, холодный порыв ветра, открывать глаза не торопилась. Пускай сначала все соберутся, там и начнем разговор.

Больше всего она походила на статуэтку. Худенькая, черноволосая, смуглокожая. Закрытые глаза, загадочная улыбка, едва уловимое дыхание, спокойно лежащие на коленях ладони — всё это делало её похожей на их кошачью богиню. Очень отдаленно, но именно так предпочитали изображать Басси скульпторы.

Дернувшееся ушко дало понять, что девушка прекрасно расслышала его появление в зале, но судя по тому, что она никак иначе не отреагировала на это, сейчас она не планировала общаться. Аскольд всего пару раз имел дело с жрицами Иссены (и слава богам!), но Мимилисса отличалась от остальных в плане поведения несущественно. Немертвые вообще не жаловали общение с живыми, предпочитая разговаривать лишь по делу, и никогда не поддерживали светские разговоры.

Вот и Мими не шелохнулась до последнего, пока в зале не появились все, кто должен был заступить на дневную смену, а именно восемь человек. Последним зашел бледный майор, закашлявшийся ещё в дверях, и девушка моментально распахнула недовольные изумрудные глаза и сурово поджала губы, остановив осуждающий взгляд на командире.

Пару секунд подождала, а потом тихо, но так, что услышали все, констатировала:

— Майор, у вас чахотка полумагического происхождения. Если не принять комплекс срочных реанимационных мероприятий в ближайшие часы, вы умрете следующей ночью. Вы конечно можете пропустить мои слова мимо ушей, но мне будет жаль, если это случится. Вам ведь не больше сорока, а для вашего народа это не возраст для смерти. Мой вам совет — уезжайте в город сейчас же. За пределами гарнизона вы поправитесь в кратчайшие сроки.

— Смена приедет лишь завтра вечером, — отрицательно мотнув головой, мужчина упрямо поджал губы и доковылял до стола, где тяжело опустился на стул, стоящий во главе. — Я не имею права оставить гарнизон без командира. На текущий момент я единственный...

Надсадный кашель надолго прервал речь северянина, а когда он наконец откашлялся, то всем до единого стало понятно — слова жрицы не были пустыми. Бледное лицо, покрытое бисеринками ледяного пота, лихорадочный блеск глаз, даже руки уже нервно подрагивали. Но это скорее от нервов. Командир понимал, что исполнение долга будет стоить ему жизни, но не имел права оставить гарнизон без командира.

— Хорошо, тогда я принимаю командование на себя.

Поднявшись с пола, Мимилисса широко и несколько снисходительно улыбнулась, без труда выдержав множество изумленных мужских взглядов, причем сама в основном смотрела на Аскольда.

Тот почему-то едва уловимо поморщился, но промолчал и девушка вновь сосредоточила всё своё внимание на командире.

— Майор, вы ведь знаете, что жрицы Иссены в случае острой необходимости имеют подобное право. Так вот, как служитель Немертвого Легиона, я приказываю вам передать мне полномочия и удалиться в город для прохождения квалифицированного лечения. Кроме того, необходимо немедленно провести смотр личного состава и если обнаружится, что в лечении нуждается ещё кто-либо, то и они отправятся вместе с вами. Сопровождать вас будет сержант Аскольд. Исполнять.

Интересно, выдаст ли меня сержант?

Я прекрасно понимала, что сейчас существенно превышаю полномочия, фактически не являясь жрицей, но будет верхом глупости позволить умереть майору только потому, что среди присутствующих ни у кого нет звания старше сержанта. В принципе я тоже могла считаться сержантом... Да, примерно так. Жрица по своему статусу приравнивалась к должности капитана, а за особые заслуги во время прохождения службы могла получить лично от Иссены отличительные знаки Старшей Жрицы. То есть лычки аж полковника.

Отметив, что Аскольд решил встать на сторону жизни и не обличать меня во лжи, я мысленно выдохнула. Он — единственное слабое звено в моём наглом плане. Наверное, он предусматривал подобный поворот развития событий и именно поэтому просил меня саму не уточнять, что я не полноценная жрица. Что ж, он был прав, это мне пригодилось. Надеюсь, Лервелианэль не будет сильно истерить, когда я вернусь в монастырь с отчетом.

Смотр личного состава прошел быстро и без проволочек — все присутствующие мужчины просто выстроились передо мной, и я внимательно осмотрела и обнюхала каждого. После подошли те, кто был в ночной смене, и я осмотрела и их. В итоге кроме майора и Аскольда, его сопровождающего, в город отправились ещё трое.

— Мимилисса... — не переставая хмуриться и нервничать, командир уже садился в седло, но всё никак не хотел смириться с тем, что оставляет гарнизон мало того, что на девушку, так ещё и с урезанным составом. И это с учётом того, что состав и так был вдвое меньше обычного. — Вы ведь найдёте предателя?

— Обязательно.

Пока мужчина собирался и рассказывал, что как и где, я в свою очередь поделилась с ним своими догадками по поводу происходящего, естественно уточнив, происходило ли в последние обороты что-либо из ряда вон выходящего. К сожалению, майор ничего не смог мне сказать по этому поводу, так как они сами являлись уже третьей сменой с того момента, как началась вся эта катавасия с уничтожающим туманом. Что ж, придётся самой.

— Выздоравливайте, — проводив убывших взглядом и дождавшись, когда за ними сами собой закроются ворота (это действительно был механизм и майор рассказал и показал мне, как и что), я развернулась на сто восемьдесят градусов и отправилась в подвал. Единственное место, где я ещё не была.

Интересно, почему большинство злодеев во всех преданиях и сказках всегда предпочитали обживать либо высоченные башни, либо глубочайшие подвалы? Неудобно же добираться!

Подвал в гарнизоне тоже был непростым. Попасть в него можно было несколькими путями — через кухню и кладовую, а также со стороны конюшни. Вообще, насколько мне успел рассказать майор, который тоже знал не очень много, этот гарнизон был возведен о-о-очень давно, причем несколько раз перестраивался и подновлялся, потому что за весь срок существования гарнизона в горах случалось несколько серьезных землетрясений и обвалов. Вообще землетрясения были нередки в этих местах, но если брать по десятибалльной шкале, то почти все они не выходили за рамки двух баллов и практически не ощущались. Раньше на месте казармы и основного здания возвышалась полноценная крепость, но около шестисот циклов назад, когда мощнейшее землетрясение разрушило её под ноль, то было принято решение не восстанавливать крепость вновь, а возвести более простые и приземистые здания, наполовину врезав их в скалы.

Так что сейчас, отправляясь в своего рода путешествие, я совсем не удивилась, обнаружив в нескольких местах подвала серьезные трещины-проходы, ведущие в горные туннели. Раньше в этих горах жили дроу, но уже больше двух тысяч лет назад они перебрались намного западнее, а всё из-за тех же землетрясений и горных троллей.

Горные тролли — вообще отдельный разговор. Огромные, трехметровые дылды, уничтожить которых было очень сложно. Каменная шкура, высоченный болевой порог и практически полное отсутствие чувства самосохранения. Этот гарнизон был один из четырех, контролирующих горные перевалы, по которым эти самые тролли порой спускались в долины. Причем спускались они без видимой причины и цели — нападали на деревни, дебоширили, убивали мирных жителей, а после уходили назад, не появляясь после налетов порой по нескольку циклов кряду.

Ладно, я понимаю, если бы этот гарнизон охранял границу с врагом. Так нет! До ближайших соседей-дроу (с ними у нас мирный договор, кстати) не меньше трех суток пути на лошадях, да ещё и по почти непроходимым горам! Какой смысл изводить гарнизон, если он защищает мирных жителей от троллей?!

Хотя что это я? Когда злодеи опирались на здравый смысл?

Так, а это что?

Старательно обследуя каждый разлом, но не очень глубоко, я заинтересовалась четвёртым по счету. В нем было больше всего тумана и кроме этого, именно из него фонило магией. Запрещенной магией смерти.

Вообще она была разрешена, но выборочно, а именно жрицам Иссены-карающей, да служителям Катара. Остальным магам, в чьё ведение были отданы стихии, строго настрого запрещалось пользоваться магией смерти, потому что нередки были случаи, когда маги не могли удержать эту силу и она выходила из-под контроля, творя невообразимые разрушения. Вот и та, Мёртвая Волна, прокатившаяся по миру несколько тысяч лет назад, была отголоском действий именно магов-отступников, посмевших пойти против воли богов. После этого некромантов поставили перед выбором — либо служить Иссене и Катару, либо менять специализацию на стихийную. Тех же, кто был не согласен, попросту уничтожили.

Сурово? Жизненно!

Я до сих пор помню те жуткие бабулины истории, в которых один-единственный некромант-отступник мог уморить полстраны только ради собственной прихоти. Ну, уж нет! На любого мага должна быть управа. И если стихийников контролировали их собственные гильдии и Академии, да и за всю историю мира ни один стихийник не буянил так масштабно, как некроманты, то на некромантов же найти управу было сложно всегда. Да и как найти управу на того, кто уже ступил за грань, но ещё не умер? Только богам это было подвластно. Вот они и поделили между собой эти обязанности: официально теперь сила смерти подчинялась лишь жрицам Иссены, да служителям Катара, бога смерти и по совместительству её супруга.

Неофициально любой маг-стихийник мог на свой страх и риск попытаться нарушить божественный запрет, но в большинстве случаев ему удавалась едва ли сотая доля из того, что было доступно нам, служителям Немертвого Легиона, а кара за это была одной — смерть.

И вот сейчас, стоя перед разломом, в котором клубился особенно густой и воняющий мертвечиной туман, я недовольно кривилась и всерьез подумывала о том, что стоит сообщить о своей находке Лерви и терпеливо дожидаться подмоги.

Я не жрица, в моём распоряжении нет магии смерти, а без неё я неполноценный противник тому, что находится Там.

-Ш-ш-шс-с-с...

Туманный жгут, поймавший мою лодыжку в жесткий захват и дернувший меня на себя, элементарно не оставил выбора.

Бездна! Да у меня даже оружия с собой никакого!

Кроме себя любимой.

Сумев сгруппироваться и упасть более или менее удачно, то есть не загреметь кулем на спину и не удариться затылком о каменный пол, а всего лишь рухнуть на бок и при этом не разодрать руки в кровь, я ещё успела порадоваться, что надела кожаный доспех. Дальше ничего радостного не было — я увидела, куда меня тащил туманный жгут.

Бэ-э-э!

Вот это разлагающееся нечто, это что? Спорим, при жизни оно было троллем? Вопрос только как оно сюда попало и кто его оживил? Точнее поднял. В общем, сделал из дохлого тролля не самого свежего упыря с магическими зачатками. А остановить разложение сложно было? Да от него воняет, как от воза прогнившей рыбы!

Не торопясь дёргаться, я внимательно всматривалась вглубь туннеля, в самом конце которого сидел мёртвый тролль, сейчас тянущий меня туманным арканом к себе. Странностей было слишком много, причем в совокупности они превышали все возможные нормы. Во-первых, это был неправильный упырь. Нормальный упырь не мог владеть магией и пользоваться туманом, как физической величиной. Во-вторых, это был неправильный тролль — скорее это была химера, состоящая из нескольких организмов, а именно из тролля, арахнида и ещё чего-то. В-третьих, вся ситуация была настолько нелепой, что я до последнего не могла поверить в происходящее.

Дохлый тролль с паучьими лапами тянет к себе на аркане из тумана немертвую, чтобы съесть!

А ничего, что я несъедобна в принципе?!

— Еда-а-а!

Троллю оставалось подтянуть меня к себе ещё совсем немного, и я прекрасно рассмотрела в его тупых глазах предвкушение обеда, когда откуда-то сбоку раздалось осуждающее поцокивание. Видимость была практически нулевой и я ориентировалась лишь по очертаниям, да по чуть мерцающему туману, застлавшему пол, так что как ни старалась, увидеть третье действующее лицо не сумела. Зато прекрасно расслышала её презрительный хмык:

— Послушница? Да-а-а, мельчают жрицы... Что ж, для начала сойдет и так. Фигар отпусти эту падаль, она несъедобна.

Пытаясь определить, кому принадлежит голос, единственное, что поняла, так это то, что он женский. Неизвестный свистящий акцент скрадывал некоторые звуки, а темнота не давала возможности найти говорящую визуально, хотя я уже поняла, что она находилась чуть дальше и немного левее безобразного упыря.

Фигар кстати послушался и выпустил из рук туманный жгут, который тут же растаял и я смогла встать. Медленно и настороженно.

— Имя?

Интересно, она и правда думает, что я назову ей своё имя?

Отшатнувшись, когда почуяла, что в меня стремительно летит нечто неопознанное, следующие несколько танов я снова "танцевала", уворачиваясь от липких сгустков паутины. Не всегда удачно, из-за чего собственно стало понятно, что это паутина.

И естественно до меня дошло, кто у меня в противниках. Аж целая жрица Ллос!

Пока целая.

Да, теперь понятно, почему тролль так безобразен. Жрицы этой паучьей богини не гнушались проводить жуткие эксперименты по скрещиванию всех, кто попадался им в руки с пауками. Кстати у своего народа они также считались отступниками. Я сейчас иного не пойму, что эта дама-дроу забыла в наших горах?! Почему не пошла пакостить своим?!

Яй!

Очередной плевок из паутины попал на открытый участок шеи, и её тут же зажгло разъедающей кислотой. Да что ж за день-то такой?! Мой злобный рык вызвал у магички презрительный смех, который до боли напомнил смех Лерви.

В голове что-то щелкнуло, и в ладони сам собой сформировался перламутровый сгусток.

А теперь потанцуем по моим правилам!

Глава 6

В туннеле трупы горели очень плохо, так что пришлось поднапрячься и вытащить их наружу. Было довольно противно тащить как упыря, так и дамочку, оказавшуюся тоже из когорты мутировавших существ, но я справилась с этой задачей.

Наверху меня кстати встречали.

Одного парнишку стошнило...

Ну, подумаешь, пара трупиков монстрообразного формата. Так мёртвые же. Намного хуже было бы, если бы они до сих пор были живыми.

— Сержант Свейн, где у вас дрова? Не поможете?

— Сжечь? — один из самых крепких северян, к которому мне порекомендовали обращаться по всем бытовым вопросам, понял меня почти сразу.

— Да, было бы неплохо.

— Сделаем, — тут же раздав указания рядовым, голубоглазый и довольно симпатичный мужчина опасливо подошел ближе ко мне, старательно обойдя мою "добычу" по широкой дуге. — Это всё или там ещё такие есть?

— Пока не проверяла, — брезгливо стряхнув с пальцев слизь, натекшую на руки с тролля, я раздраженно почесала пострадавшую шею, хотя знала, что лучше было от этого воздержаться. Паутина оказалась весьма липкой и въедливой и прожгла существенный участок до мяса, прежде чем я смогла её отодрать. — Давайте сначала этих до конца уничтожим, а потом я ещё раз схожу. Кстати ничего не произошло, пока меня не было?

— Нет.

— Вот и славно.

Горели трупы очень плохо даже с учетом того, что сержант добавил в импровизированный погребальный костер какого-то горючего вещества. Дрова сгорали на ура, а вот тела больше чадили и пришлось помочь огоньку магией, по мере прогорания дров добавляя в костер пульсаров.

Как показал бой с дроу, мои обновленные пульсары так и остались огненными, но теперь в их структуру добавилась новая составляющая, а именно магма, то есть расплавленное до жидкого состояния твёрдое вещество. Попадая в противника, пульсар вспыхивал, но не сгорал, а растекался по месту попадания, прожигая внушительные дыры, а спустя некоторое время застывал, образуя камень. Вот и дроу с троллем не повезло — им хватило по пять пульсаров, преимущественно в голову, чтобы я вышла в этой схватке победителем. Причем как ни пыталась магичка выставлять энергетические щиты, мои пульсары прожигали их без особого труда.

Наверняка потому, что в них содержались концентрированные эмоции гнева. А может просто она была бездарем.

— Так, с этими всё. Я ещё немного прогуляюсь. Если сразу не вернусь, то искать не торопитесь, я вернусь в любом случае.

Оставив служивых гадать, что же я хотела этим сказать, я вновь отправилась вниз, исследовать туннель дальше. Уничтожив противника, я так и не нашла причину, которая удерживала стихиарий на территории гарнизона, так что следовало продолжить поиски до победного конца.

Увы, это действительно могло затянуться надолго...

Ну вот, накаркала.

Я бродила в темноте уже несколько часов, и у меня в голове уже сама собой сложилась карта изученных туннелей с невероятно разветвленной системой ходов, но больше ни одного магического возмущения я так и не учуяла. Но оно обязано быть!

Раздраженно пнув подвернувшийся под ногу камешек, я повернула назад. Искать дальше и глубже просто нет смысла, тогда стихиарии жили бы здесь, а не на поверхности. Что же я упустила?

Отметив несколько ключевых туннелей, которые стоит обрушить, чтобы впоследствии указать на них тем, кто прибудет уже совсем скоро, наверх я брела неторопливо, пытаясь разобраться в собственных знаниях и умозаключениях. Удержать на месте существо можно двумя способами — посадить на цепь либо в клетку. Цепи я не обнаружила... Клетка? Но это же так сложно!

Представив масштабы будущих поисков, поморщилась. Нереально. Если бы я была магом земли или воздуха, тогда можно было бы говорить об успехе в ближайшие сутки, иначе же мне предстоит буквально вручную облазить все близлежащие горы, чтобы попытаться найти запирающие руны. Это работа на ближайший оборот, не меньше.

А если я ошибаюсь?

Уничтожить зараженных чахоткой и лихорадкой стихиарий невозможно, по крайней мере точно не в моих силах.

Что же делать?

На поверхности меня снова ждали, но на этот раз всего один караульный, при моём появлении отдавший честь и поторопившийся в башню. Судя по звездам, время близилось к утру, и я с удивлением констатировала, что в общей сложности провела под землей почти сутки. Поесть бы...

Интересно, тут водятся змеи?

Провожая удаляющегося мужчину задумчивым взглядом, неосознанно сглотнула. Почему-то голод накатил сильнее. Нет, Мими, даже не думай!

Понимая, что внутри вряд ли найду, чем поживиться, я отправилась следом, и спустя всего несколько тапов удивленный караульный открывал мне ворота, выпуская уже откровенно голодную меня наружу.

— Не переживайте, я недалеко. Кстати, если задержусь, передайте сержанту Свейну, что внизу всё спокойно, и я продолжаю поиски по округе.

Паренек понятливо кивнул, и я не стала медлить — отправилась на поиски пропитания.

— Почему не на посту? Где жрица?

— Ушла за ворота. Вышла из подвалов меньше часа назад, сказала, что там больше никого и стоит поискать снаружи, — отчитавшись сержанту, совершавшему утренний обход постов, караульный неожиданно жалостливо вздохнул. — Такая молодая...

— Она сама выбрала этот путь.

— Я знаю. Но всё равно жалко.

— Ульвар, она нежить!

— И что? Жрица же. Разумная. И красивая.

— Вернемся в город, всё Хильде расскажу.

— Вот не надо! Я ж просто так!

— Ну-ну... просто так он, — ворчливо осудив рядового, сержант не торопился говорить что-либо ещё, предпочтя осмотреть вверенное ему пространство с высоты дозорной башни.

Благодаря магическим амулетам, которые выдавались всем без исключения служивым, они могли довольно сносно видеть сквозь туман, причем в любое время суток.

И спустя всего полтора часа служивый сдавлено выругался — со стороны единственной дороги к гарнизону приближался отряд со сменой, а внутри гарнизона не было ни одного начальника. Какой позор! Где носит эту немертвую пигалицу?!

Первым делом я нашла несколько змей, которым выпала небывалая честь стать моим завтраком. Могла бы обойтись и одной, но слишком уж зудела регенерирующая шея, и я решила себе не отказывать и "наесться" впрок. А вдруг ещё на кого нарвусь? Судя по нездоровой тенденции: сначала пальцы, теперь шея... что-то не нравится мне этот оборот.

Так, а это кто?

Я передвигалась по горам неподалеку от ворот, понимая, что не стоит отходить от них далеко, пока я вроде как командир данного гарнизона, так что едва уловимый цокот копыт услышала ещё загодя. Поднялась повыше по склону, присмотрелась...

О? А что так рано?

Ой, а кто это с ними?

Если двадцать один страж в стандартных доспехах не вызвали во мне особого интереса, то массивная фигура, закутанная в плащ, и передвигавшаяся верхом на ездовом ящере, меня насторожила. Насколько я знала, на ящерах в основном путешествовали дроу.

Зачем это в мой гарнизон едет дроу?!

Мне предыдущей за глаза хватило!

Понимая, что не успею спуститься и попасть внутрь гарнизона до того, как отряд приблизится к воротам, я решила немного пробежаться по верхам. Благодаря Лерви и её садистским методам обучения, бегала я получше некоторых гепардов, так что сейчас планировала проверить свои способности в беге не по пустынным барханам, а по горным валунам. Если я всё правильно рассчитала, то если я возьму немного выше, затем левее... Да, должно получиться.

Ах, ты ж... своего командира!

До ближайшей дозорной башни оставалось совсем немного, когда в мою сторону одна за другой отправились семь стрел с утяжеленным зазубренным наконечником. И если от пяти я сумела увернуться, то две из них достигли своей цели, и с горного уступа, расположенного намного выше, на крышу дозорной башни я приземлялась уже слегка продырявленная.

— Спасибо, — раздраженно буркнув и вручив ошалевшему от подобного возвращения караульному выдернутые из тела стрелы, я без ненужной задержки поторопилась вниз по лестнице.

Я сумела опередить отряд всего на пару танов и они уже стояли под дверями, не очень терпеливо ожидая, когда их впустят.

— Я здесь, — выскочив из дозорной башни, чем весьма удивила сержанта Свейна, не сумела скрыть от его пристального взгляда разодранную на плече рубаху, но на удивленно приподнятую бровь лишь отмахнулась. — Рабочий момент, не обращайте внимания. Прошу простить, я мало что понимаю в деле командования, так что целиком и полностью полагаюсь на вас. Снаружи точно тот отряд, который должен вас сменить? Кто тот мужчина на ящере?

— Погодите... — остановив поток моих вопросов жестом, сержант прокричал их дозорному, а тот в свою очередь устроил допрос вновь прибывшим.

По итогам переговоров оказалось, что отряд действительно прибыл на смену, а то, что почти на полдня раньше срока, так это потому, что по дороге встретили майора и всех тех, кого я отправила в город лечиться. Отряд элементарно не останавливался на ночлег, передвигаясь всю ночь, чтобы не подставлять под удар ослабленный гарнизон. Мужчина на ящере действительно оказался дроу. Мало того — служителем Катара.

Ну вот, сейчас меня будут ругать...

Услышав статус незнакомца, я моментально осознала глубину своего попадания. Для начала он будет весьма удивлён, увидев не жрицу, а всего лишь послушницу. Затем он несомненно будет разозлен, что я посмела ввести в заблуждение майора. Уж не знаю, чем всё это закончится, но наверняка он будет крайне раздосадован тем фактом, что не получится допросить пленных. А некого больше допрашивать.

Но Бездна его побери, откуда я знала, что он сюда едет?! Знала бы, вообще сидела бы на крыше, пальцем не пошевелила!

Ладно, одной головомойкой больше, одной меньше... Всё равно Лерви он не переплюнет.

— Добрый день, — встречая въезжающих, я ни словом, ни взглядом не высказала всех тех мыслей, что ураганом проносились в моей голове. Пускай я оплошала и возможно действовала не по военному Уставу (который, кстати, не знала), но по крайней мере я действовала и спасла этим как минимум одну жизнь, жизнь майора. — Добро пожаловать в четвертый северо-западный гарнизон. С кем имею честь беседовать?

Девчонка. Послушница.

Удивлённо рассматривая растрёпанную пигалицу, одетую в замшевые брючки и кожаный доспех, Йенгерд не удержался от изумленно приподнятой брови. Майор конечно говорил, что в гарнизоне сейчас взяла на себя командование жрица... Но это?!

Это не жрица.

— Добрый день, — спешившись с ящера, служитель Катара не торопился обличительно тыкать в самозванку пальцем. Вместо этого подошел ближе, внимательно осмотрел девушку с ног до головы, задержав взгляд на порванном рукаве и недавнем ранении, а после и на шее, где уже затягивалось ранение иного плана. — Йенгерд, служитель Катара. Прибыл в четвертый северо-западный гарнизон по запросу командования для расследования "туманного дела".

— Мимилисса, — сознательно не уточнив свой статус, девушка чуть сморщила носик, прекрасно понимая, что для него совсем не секрет её истинное положение в Немёртвом Легионе. — Прибыла в четвертый северо-западный гарнизон по распоряжению Старшей Жрицы Лервелианэль.

О... Ну, тогда всё понятно. Лерви в своём репертуаре. Даже жаль девчонку.

— Смотрю, вы уже что-то обнаружили, — взглядом указав на шею, в ответ получил сдержанный кивок и настороженный взгляд. — Тогда не будем задерживать отряды, пусть передают смены. А мы с вами пройдемте в более подходящее место, побеседуем о том, что вы смогли обнаружить и каким образом ликвидировать.

Дроу меня удивил. Очень. Точнее его подход. Вот кто дипломат до мозга костей! Кстати имя Лерви было ему знакомо и именно после того, как я его произнесла, во взгляде мужчины промелькнуло отчетливое снисхождение и даже сочувствие. Неужели моя наставница столь широко известна? Хотя что это я... В Немёртвом Легионе не так много сотрудников, так что наверняка все друг друга знают если не лично, то по разговорам и слухам.

Отправившись вперед и показывая довольно симпатичному (для дроу) мужчине путь к залу с камином, я спиной ощущала его изучающий взгляд. И очень удивлялась. Для начала его сдержанности. Он не произнес ни звука, пока мы не вошли в пустой зал и первым делом подкинул в камин дров, а уже после снял плащ и, подвинув стул к огню, жестом предложил мне сделать то же самое.

Села, при этом ощущая некоторую неловкость. Ну вот, настал момент истины. Будем каяться.

— Я прибыла в гарнизон два дня назад...

Обстоятельно рассказывая мужчине всё, что успела сделать за эти несколько суток, а также свои выводы, параллельно рассматривала собеседника. В основном он слушал, но иногда задавал уточняющие вопросы.

Итак... Дроу. Классически беловолосый, с тёмно-серой кожей и тёмно-вишневыми глазами. Единственное, что для дроу, которые в основном были высокими, но худощавыми, он был довольно массивен и я с потаённой завистью рассматривала не только ширину его плеч, но и объём бицепса. Если бы я была чуть повыше (хотя бы на полголовы) и помускулистее, то Лерви вряд ли вела бы себя по отношению ко мне так презрительно и высокомерно. К сожалению, я не вышла ни ростиком, ни силой и всё, что во мне было, так это только смазливая мордашка. По крайней мере так ежедневно пеняла мне эльфийка.

Ну и что?! Зато моё стремление одобрила сама Иссена! А ещё я быстрая, юркая и вообще! В отличие от неё, молодая и красивая, вот!

— Мимилисса? — окликнув, когда я тяжело вздохнула, излишне пристально засмотревшись на его мощную шею, мужчина уточнил: — Что-то не так?

— Нет-нет, простите, задумалась. Скажите, а вы чистокровный дроу?

— Да, — он ответил, не задумываясь, а после иронично усмехнулся. — Удивляет моя нестандартная фигура?

— М-м-м... да, — умудрившись слегка смутиться, я сконфуженно поджала губки. — Простите, раньше я не имела возможности личного общения со служителем Катара, да и дроу в наших краях были редкими гостями.

— Ничего страшного, я не в обиде, — не став заострять на этом внимание, Йенгерд вернулся к основной теме разговора. — Так значит, вы считаете, что зараженные различными болезнями стихиарии удерживаются внутри гарнизона принудительно и остановились на версии с запрещающими рунами?

— Да. Я тщательно обследовала довольно обширную территорию туннелей, но так и не нашла "цепи". Я понимаю, что всего лишь послушница, — снова сконфуженно улыбнулась, хотя сам дроу предпочел сделать вид, что это в порядке вещей, — но эту тему я знаю очень хорошо и уверена на все сто процентов, что в подземельях больше ничего нет. К сожалению, на текущий момент мне подвластна лишь магия огня и я в некоторой растерянности по поводу дальнейших поисков.

— Не проблема, я займусь этим сам, — кивнув и встав, на этом мужчина завершил наше общение и вышел из зала, по пути подхватив свой плащ.

Я же сидела...

И не знала, что делать.

Не поняла. То есть меня отстранили от дела или как?! Эй, Йенгерд!

Подскочив и поторопившись догнать мужчину, я смогла это сделать лишь на улице и тут же ощутила на себе множество удивлённых взглядов. На меня смотрел на только дроу, но и те, кто сейчас вьючили лошадей, чтобы отправиться в путь.

— Подождите, на пару слов, — понизив голос, хмуро уточнила, — я, конечно, ещё не очень хорошо разбираюсь в нашей иерархии, но что делать мне? Я не могу вернуться обратно без положительного результата.

— Мимилисса, не переживайте, — если сначала мужчина слушал внимательно, то под конец снисходительно улыбнулся. — Займитесь чем угодно, можете даже попробовать поискать самостоятельно. Я ни в коей мере не планирую мешать вам, и всего лишь займусь тем, для чего меня наняли, а именно поиском причины и её устранением. В отличие от вас я обладаю большими возможностями, а благодаря вашим наработкам, надеюсь в кратчайшие сроки обнаружить искомое. Успокойтесь, я обязательно сообщу вам результаты.

Вроде и утешил, но почему такое ощущение, что меня ласково потрепали по щечке и аккуратно отодвинули в сторону, дабы не мешала взрослому дяде делать его работу?

Раздраженно проследив, как он уходит, исподлобья глянула на собирающихся мужчин, но судя по их сосредоточенным взглядам и слаженным сборам, наш разговор прошел мимо их ушей, да и в принципе сейчас я интересовала их в самую последнюю очередь.

Что ж... Ну и что мне делать в итоге? Бессмысленно доказывать, что я что-то могу, потому что на самом деле могу очень мало и всё возможное я уже сделала. Ну и ладно! Пойду на крышу, отдохну напоследок перед путешествием обратно в монастырь. Кстати дроу до сих пор не упрекнул меня в том, что я солгала о своём статусе, так что не стоит нарываться лишний раз. Побуду хорошей кисой, это в моих интересах.

Ждать возвращения Йенгерда пришлось довольно долго. Сумерки спустились на гарнизон, и вновь туман затеял свой причудливый танец, но дроу всё не возвращался. Понятно, что необходимо обследовать довольно большую территорию, но что-то всё равно он слишком задерживался.

К полуночи я не выдержала и поняла, что стоит отвлечься.

Как?

Очень просто! Танцем.

Без труда сбежав по многочисленным ступеням вниз, я вновь скинула куртку и обувь, вновь расплела волосы, которые успела заплести на крыше и, взмахом руки поприветствовав малышей-стихиарий, отдалась во власть музыки, которая звучала у меня внутри. Пускай меня сочтут за сумасшедшую те, кто сейчас в дозоре, но какая разница, что они обо мне подумают, если я вижу их первый и последний раз?

Поиски были очень долгими, но к счастью успешными. Девушка оказалась права, это была не "цепь", а "клетка", притом организованная очень грамотно, с тройным дублированием. И если внутренний слой он обнаружил почти сразу, то с поиском третьего наружного слоя пришлось попотеть. Причем как с поиском, так и с дезактивацией.

Отстраненно радуясь, что уже имел подобный опыт, и не пришлось, как в прошлый раз ждать помощи и подсказки от братьев, Йенгерд неторопливо возвращался обратно в гарнизон, чтобы уже внутри более детально изучить как исполнение, так и остаточный магический след исполнителя.

Что-то знакомое чуялось ему, как в первом, так и во втором, но пока он не мог с абсолютной уверенностью сказать что-либо.

Так, а это что?

Безмолвной тенью проскользнув в открывшиеся по условному свисту ворота, мужчина удивленно замер. Туман потихоньку развеивался, потому что вновь заработали охранные руны самого гарнизона, так что он без труда рассмотрел худенькую девичью фигурку, танцующую в абсолютной тишине.

Вот так кошечка...

А она хорошо двигается, определенно из неё выйдет толк. Так, если ему не изменяет память, то новенькая в монастыре появилась чуть меньше двух циклов назад. Значит чуть больше, чем через цикл она станет жрицей и сейчас как минимум на третьей ступени обучения.

Хотел бы он посмотреть на то, как она двигается с оружием.

— Леди, позвольте пригласить вас на танец.

Глава 7

Предложение прозвучало настолько неожиданно, что я сбилась с шага и удивлённо замерла. Йенгерд стоял очень близко. Так близко, что протяни руку и можно дотронуться.

Это шутка?

Удивлённо приподняв бровь, хотя внутри бушевало намного больше чувств, в ответ увидела едва уловимый кивок. Хм-м-м...

— Позволяю.

Прислушавшись к музыке, которая до сих пор звучала внутри, поняла, что самое время для вальса. Изящно присела в реверансе, без задержки вручила пальчики мужчине и не пожалела — он изумительно двигался!

Странно... Неужели он тоже слышит музыку?

Мы танцевали уже несколько тапов и за это время ни разу не сбились с шага, словно танцевали уже не в первый раз. Предпочитая не смотреть на дроу, а слушать свой внутренний мир, я всё-таки совершила ошибку и подняла взгляд выше.

Он улыбался.

Растерявшись от неожиданности, хотя казалось бы, ничего странного, я запнулась, но мужчина уверенно меня подхватил, а затем остановился. Музыка стихла, и я только сейчас поняла, что во дворе нет тумана.

Почему-то стало очень неловко. Он молчал, едва заметно улыбался, но не отпускал ни моей талии, ни руки. Заметавшись взглядом по его плечам, потому что смотреть в лицо было сложно, я потянула руку на себя, и он ослабил захват, позволяя отстраниться.

— Благодарю за танец, леди.

— Да, — нервно кивнув, вымученно улыбнулась и поторопилась переключить разговор на более насущную тему. — Вы нашли, что искали?

— Да. Нашел и обезвредил.

Радуясь, что дроу поддержал мой деловой тон, поторопилась уточнить:

— Расскажете подробности?

— Обязательно. Но время уже позднее... Кстати, как вы планируете отправляться обратно?

— В смысле? — я так удивилась вопросу, что даже нашла в себе силы вновь посмотреть ему в глаза. Сейчас они были серьезны, и ничто не указывало на недавнее веселье.

— Транспорт. Пешком?

— О... Не знаю. Ещё не думала. Сюда я приехала на местной лошади. — Лихорадочно обдумывая все возможные варианты, в итоге пожала плечами. — Наверное, пешком.

— Могу я предложить вам свою компанию?

На этот вопрос я отвечать не торопилась. Вообще предложение было очень заманчивым. Крайне заманчивым! За эти дни, которые потребуются нам на путь до монастыря, я смогу расспросить его обо всём. Совсем обо всём!

Другой вопрос — будет ли он отвечать?

Наверняка моё лицо отразило все сомнения, бродящие в мыслях, потому что служитель Катара сдержанно поинтересовался:

— Я вижу, вас что-то смущает?

— М-м-м... да.

— Что?

— Я могу надеяться на то, что вы утолите моё любопытство в некоторых вопросах?

— Можете.

И так уверенно он это сказал, что я не удержалась от улыбки. Вот это настоящий мужчина!

— Когда отправляемся?

Отправляться решили утром. Йенгерд хотел пообщаться с капитаном, но сделать это сейчас не представлялось возможным, так как в отличие от нас люди спали. Я в свою очередь понимала, что не стоит торопиться и приставать с расспросами, но любопытство уже зудело на кончике хвоста.

А дроу был безмятежно спокоен.

Переждать ночь мы отправились во всё тот же зал с камином, но стоило нам занять стулья, как Йенгерд кивнул:

— Мимилисса, спрашивайте. Я вижу, что вам не терпится узнать подробности.

Какой потрясающий мужчина! И почему не он мой наставник?

Пожалев о несбыточном, я поторопилась приступить к расспросам, пока предлагали, и в течение последующих нескольких часов дроу рассказывал и даже показывал. Рассказывал о том, что и как искал, а именно руны, выбитые на камнях. Они действительно были, причем три раза по семь. Внутренний, средний и внешний круги, намертво запирающие стихиарий внутри. И если нарисованные руны обычно стирались и тем самым ликвидировались, то руны, выбитые на камнях, уничтожались лишь вместе с камнем.

— А какая у вас специализация?

— Кроме того, что мне подвластны силы смерти, я универсал. Я могу пользоваться абсолютно всеми стихиями и вы наверняка знаете, что иные в рядах Катара не служат.

Пытаясь удивляться не слишком откровенно, потому что не знала этого, я сдержанно кивнула и откровенно позавидовала. Как бы я хотела тоже похвастать подобным!

— И всё-таки, кому это могло понадобиться?

— Пока не могу сказать. Я прихватил с собой как несколько осколков с остаточной магией, так и слепки с написанием рун. К сожалению, я не большой специалист в идентификации магических ароматов, но наши сотрудники обязательно разберутся со всем этим более тщательно.

Удивив меня подобным признанием, мужчина неожиданно потянулся и размял шею, а я вновь залюбовалась игрой мышц. У нас в монастыре не было мужчин. Абсолютно. Никогда не переживала о том, что пока я служу Иссене, мне даже думать о мужском внимании будет бессмысленно, сейчас почему-то задумалась именно над этим. И не сказать, что он мне нравится, но было в нём что-то такое...

Притягательное.

В отличие от тех же служивых, Йенгерд обладал определенной харизмой, которая привлекала как ничто иное. Спокойный и уверенный. Те качества, которые проглядывали во всём, — и в словах, и в движениях. Он не торопился, но в то же время не тянул. Он делал, причём быстро и грамотно. Уверенно и основательно.

И почему Лерви не такая?!

Кстати он до сих пор меня не отчитал ни за что, хотя мог бы и не раз.

Греясь у камина, я не могла не бросать на дремлющего дроу изучающие взгляды из-под ресниц.

— Вы что-то хотите спросить?

— Да. Но это немного... не по делу.

— Спрашивайте, Мимилисса, я отвечу.

— Расскажите о себе. Надеюсь, я не слишком бестактна?

— А что именно вас интересует? — приоткрыв глаза, мужчина был искренне удивлён.

— Вы всегда были таким спокойным?

Мой вопрос показался ему очень смешным. Я и сама понимала, что спрашиваю нелепицу, но не смогла удержаться. Он действительно был слишком спокойным и монументальным и если честно, то обучаясь под тираническим присмотром Лерви, я уже отвыкла от нормального общения.

— Сравниваете меня со своей наставницей?

Вопрос был слишком проницательным, и я нервно хмыкнула. А затем, не став скрывать, кивнула.

— Не сравнивайте, Мимилисса. Лервелианэль весьма импульсивна, но поверьте, она очень грамотный специалист. И если вам кажется, что она несколько тиранична, то уверен, не во вред вам и вашему становлению. Какая у вас ступень?

— Третья.

Сама я понятия не имела, потому что Лерви никогда не хвалила меня, предпочитая лишний раз ругнуть, но я помнила, что она сказала Аскольду.

— А время обучения?

— Чуть меньше двух циклов.

— И уже третья ступень. Поверьте, это немало. Всего у вас пять ступеней обучения и большинство послушниц достигают третьей ступени лишь к концу третьего цикла. Четвертая ступень — обучение магии смерти, пятая — обучение всем без исключения видам оружия, что доступно далеко не каждой жрице. Наверняка вы знаете, что жрицы предпочитают пользоваться магией, так как это намного проще, и оружие — удел мужчин.

Не знаю. Но очень хочу узнать!

Почему Лерви мне этого не рассказывала?! Почему она издевалась надо мной так, словно я ещё вчера должна была стать полноценной жрицей и не стала ею до сих пор только потому, что "тупа, как пробка"?!

— Вижу по вашим глазам, что вы слегка удивлены...

Удивлена? Да я в шоке!

— Да, есть немного, — поджав губы, криво усмехнулась. — Моя наставница весьма придирчива в вопросах обучения. Иногда мне кажется, что она зря родилась женщиной — в мужском теле ей было бы комфортнее, — решив не слишком углубляться в эту тему, я уже тише уточнила: — И ещё вопрос — почему вы меня не выдали?

— Потому что не вижу в этом смысла. Зачем? Вы не совершили ничего предосудительного и непоправимого. Поверьте, иногда стоит довериться интуиции и слегка превысить полномочия, и тем самым спасти жизни, чем отступить в самый решающий момент, оправдывая себя правилами и рамками. Мы Немёртвый Легион, леди, мы подчиняемся лишь богам и лишь перед ними нам с вами отвечать.

— Спасибо.

Уф! Как же полегчало! Бездна, ну почему не он мой учитель?!

— А вы давно уже служите Катару?

— Почти тридцать циклов.

— А воспитанники у вас были?

— Нет, леди. Я не предназначен обучать, — усмехнувшись, когда я удивленно на него посмотрела, дроу пояснил: — Я слишком терпелив. В обучении это недопустимо.

О-о-о... Эх, как жаль. А вот так и не скажешь, что это минус. Но наверное богам виднее.

Остаток ночи мы разговаривали мало. Иногда мне на ум приходил тот или иной вопрос и я спрашивала, на что Йенгерд сразу отвечал, причем достаточно развернуто. Так я узнала, что служение Катару в принципе ничем не отличается от служения Иссене и основное различие лишь в поле, ну и в том, что Катар предпочитал брать под своё покровительство универсалов, хотя не отказывал и остальным, но им приходилось сложнее в обучении, которое порой затягивалось на пять-семь циклов. Количество служителей бога было непостоянным, от тридцати до пятидесяти и срок службы тоже был различен, всё зависело от сил и заключенного договора между богом и будущим немертвым. Углубляться в это дроу не стал, а я в свою очередь не стала уточнять. У всех свои секреты, понимаю. Ну и естественно различалась и сложность заданий — если жрицы в основном отправлялись для расследования "загадочных" дел, то служителей привлекали для решения силовых вопросов.

Так, за неспешными разговорами наступило удивительно ясное и солнечное утро...

Прощание со служивыми было недолгим, как и сборы. Плащ мне разрешили оставить себе, так что в принципе я была абсолютно готова, уже внизу дожидаясь, когда Йенгерд побеседует с командиром и оседлает своего ящера. Я никогда не видела этих созданий так близко и естественно никогда не ездила на них верхом, так что сейчас с некоторой опаской рассматривала Дьюка, ездового ящера дроу.

Дьюк, в холке достигающий мне талии, достаточно меланхолично рассматривал меня в ответ.

Вообще он был довольно милым, если так можно было назвать гигантского приземистого ящера: серо-стальная шкура в мелкие пупырышки, четыре массивные лапы с длинными черными когтями, толстый, короткий хвост и шипастый гребень от лба до затылка. Шипы были недлинными, не больше моего пальца. А ещё у него были очень красивые, выразительные глаза, мягкого медового оттенка с вертикальным зрачком.

В общем, впечатление Дьюк произвел на меня самое положительное.

— В путь, леди.

Йенгерд закончил с делами и, устроившись в седле, протянул мне руку, предлагая занять место спереди. Отказываться не стала, в любом случае путешествие на Дьюке будет интересным. Вряд ли быстрее, чем пешком, всё-таки я могла идти без устали круглосуточно, но почему бы и нет? Зато будет что вспомнить!

Первые несколько часов мы ехали молча, потому что обсуждать, в принципе, было нечего, да и я пыталась устроиться поудобнее и при этом не выйти за рамки приличий. Из-за того, что я ехала буквально у мужчины на коленях, да ещё и боком, было не очень удобно, но как пересесть лучше, я пока не знала.

Когда я поелозила раз десятый, дроу не выдержал.

— Мимилисса, в чём дело?

— Немного неудобно.

— Так откиньтесь.

— М-м-м... — скосив глаза налево, увидела его скептичный взгляд. — Ну, как бы вам сказать... Я бы с радостью, но это вроде как не очень прилично.

— Ключевой момент "вроде как". Поверьте, я побывал в таких пикантных ситуациях, которые по сравнению с этим можно было назвать кощунственными, хотя на самом деле они не несли в себе никакого скрытого умысла, — он ещё говорил, а его рука уже легонько надавила на мой бок, так что я практически на него легла. — Не ищите в моих действиях подтекста, это элементарная забота о младшем. Вы немного похожи на мою внучатую племянницу...

О?

Мужчина замолчал, а я удивленно переваривала услышанное. Вот так поворот! Нет, я совсем не против, просто неожиданно...

— У вас большая семья?

— Да. Я не поддерживаю с ними связи, но иногда слежу за подрастающим поколением. Дети... — шумно выдохнув, Йенгред тихо добавил: — Дети всегда счастье. Когда я отдам свой долг Катару, то я обязательно обзаведусь своей семьей. Большой. Очень большой. — Немного помолчал, видимо для него это было не самой приятной темой, а затем поинтересовался: — А у вас? Много родственников?

— Нет. Я сирота. Совсем. — Тоже не желая рассказывать об этом более подробно, я перевела разговор в более нейтральное русло, а именно на служение. — Йенгред, расскажите что-нибудь из своей практики. Что-нибудь уникальное. С чем вам пришлось непросто?

— Хм-м-м... — задумчиво протянув, мужчина несколько тапов молчал, видимо перебирая в памяти циклы служения, а затем кивнул: — Был у нас случай на севере, ловили мы как-то недоумершего йети...

Три дня путешествий пролетели незаметно. После того, как дроу рассказал мне о поимке йети и мага, его оживившего, последовали рассказы о стандартной нежити и нечисти, но в нестандартном исполнении. О гулях, сбивающихся в стаи, о волкодлаках, не боящихся серебра, об умертвиях, владеющих элементарной магией, да о сознательных привидениях, которые помогали найти отступников.

Рассказал и о том, что мелкая нечисть иногда предпочитала услужение уничтожению и нередко можно встретить служителя с питомцем.

— А у вас?

— А у меня есть Дьюк, — потрепав ящера по шее, дроу усмехнулся, когда я скептично приподняла брови. — Ящеры его рода живут до ста циклов и в этом отношении Дьюк ещё подросток, ему всего шестнадцать. По сравнению с лошадьми он намного выносливее, неприхотлив в еде и спокойно переносит существенные перепады температур. В принципе его можно даже считать полуразумным. Дьюк знает и выполняет не только основные команды, но и вспомогательные. Естественно дело в воспитании и дрессировке, но как мне кажется, с этим я справился вполне неплохо.

Даже и не поспоришь.

Эти три дня мы почти не останавливались на ночлег, чтобы дать отдохнуть прежде всего Дьюку, и я не нашла ни единого огреха в воспитании. Идеальное послушание, чёткое и безукоризненное выполнение команд, и самое умильное — добродушный медовый взгляд. Наверное, в душе Дьюк немного кот...

Улыбнувшись мыслям, погладила ящера по шее и он тут же едва уловимо заурчал, отчего под серой кожей пошла мелкая вибрация.

А вот и стены родного монастыря. И "любимая" наставница.

Что с лицом?

Точнее с его выражением. Спешившись, я кивком поприветствовала наставницу, не найдя на её безупречном лице ни следа от своей выходки, но сама Лерви смотреть на меня не торопилась. Она в это время прожигала практически ненавидящим взглядом дроу.

Эм...

Я, наверное, пойду. Ещё немного и тут молнии засверкают.

И рада бы узнать подробности конфликта, но уж лучше я потерплю — мне мои конечности ещё дороги.

— Йенгред, спасибо за помощь. Я, пожалуй, пойду...

— До встречи, Мимилисса. Приятно было познакомиться, — кивнув мне, дроу так же спешился и обернулся к Лерви, учтиво поприветствовав мою наставницу, тогда как она открывать рот не торопилась.

Моё дезертирство прошло незамеченным, причем когда я рискнула уже у входа в кельи обернуться и проверить, как обстоит дело, они всё ещё стояли друг напротив друга. И если дроу едва заметно улыбался, что-то тихо говоря, то эльфийка едва не кипела, постоянно сжимая и разжимая кулаки. Нда...

Не понимаю, как можно не любить такого мужчину?! Да он же просто сокровище!

— Что ты тут делаешь?! — пропустив мимо ушей основной рассказ о деле и его положительном разрешении, эльфийка процедила сквозь зубы. — Я предупреждала, не приближаться к монастырю?

— Лия, ты слишком напряжена. Расслабься, — качнув головой, мужчина чуть наклонил её набок и задумчиво констатировал: — Ты похудела... Зря.

— Тебя спросить забыла, — сузив глаза, женщина с трудом сдерживалась от более резких слов.

— Но всё так же великолепна, — обняв строптивую красавицу взглядом, по её высокомерному фырку и презрительно вздернутому носику дроу понял, что на ближайший цикл их общение завершено.

В принципе им некуда торопиться, у обоих ещё больше двадцати циклов служения богам.

А ждать он умеет, да и терпением не обделён.

— Был рад увидеть тебя, Лия. Будет возможность, заглядывай к нам.

В спину ему раздался очередной фырк, но вызвал лишь улыбку. Её фырканье он изучил лучше, чем пустыню, и сейчас прекрасно расслышал в нём досаду. Всему своё время, Лервелианэль, всему своё время.

Гад! Гад ушастый! Да как он посмел?! Да как он... да как он вообще посмел??! Да после того, как сам... Опозорил! Её!

Да как он посмел вмешиваться в дело, которое расследовала её ученица?!!

— Мими-и-и! А ну, иди сюда! Хватит прохлаждаться, улитка! А ну, бегом к мечам! Чем занималась все эти дни? Мужикам глазки строила?! А ну, быстро взяла полуторник! К бою!

Лерви превзошла саму себя.

Не знаю, что между ними произошло в своё время и не хочу знать, но издевалась надо мной наставница с душой и безумным блеском в глазах. Оправдываться я не торопилась, прекрасно понимая, что сейчас я не Мими, а проекция Йенгреда. Доступная и беспомощная.

Можно было попытаться оказать сопротивление и дать бой, но я решила пойти менее болезненным путём — позволила ей избить себя в кратчайшие сроки и тем самым спустить пар и агрессию.

И не прогадала — как только я упала в песок, и пыль осела, явив мою окровавленную тушку наставнице, злоба ушла из её глаз, сменившись досадой.

— Я... — потерев лоб, эльфийка тихо выругалась, а затем прозвучало невероятное: — Извини. Отдыхай, придёшь на доклад завтра.

И ушла.

Да-а-а...

Интересно, я сейчас смогу доковылять до кельи или придется ползти?

Плюнув на условности и гордость, я кое-как доползла до края площадки, чтобы не мешать остальным тренирующимся, причём так и не сумев встать на ноги, да так и осталась лежать в тени, позволяя организму более или менее прийти в себя. Судя по моим ощущениям, у меня были не только множественные переломы рёбер и ранения прежде всего в области плеч и бёдер, но и отбиты почки, до которых Лерви без труда дотянулась древком нагинаты.

Садистка...

— Мими? Помочь?

— Нет, всё в порядке, — отмахнувшись от предложения знакомой послушницы, я криво усмехнулась. — Сейчас ещё немного позагораю и пойду...

— Сейчас модно загорать в тени?

— Ой, Шиками, отстань!

Отставать девушка не хотела, так что пришлось вставать, стиснув зубы, и уходить к себе. Дом, родной дом. Плотно закрыв за собой дверь кельи, я без сил рухнула на низкий топчан. Всё, меня нет. А мужики — зло!

Глава 8

После того жестокого избиения жизнь не то, чтобы наладилась, но определенно изменилась. Лерви стала сдержаннее, серьёзнее, меньше орала, больше объясняла. Когда я подробно доложила о завершенном задании, она не ругалась, что я не допросила жрицу Ллос, и не смогла самостоятельно найти запечатывающие руны. Наоборот, подробно разобрала мои упущения и ошибки и даже похвалила.

Похвалила!

Я была в шоке.

— Наставница, можно вопрос?

Едва уловимо кивнув, эльфийка милостиво позволила мне продолжить.

— Почему вы вообще отправили меня на это задание? Я ведь всего лишь послушница.

— Мими, не бывает "всего лишь" послушниц, — снисходительно хмыкнув, Лерви изволила пояснить: — Тебе необходима подобная практика, чтобы осознать свои возможности и суметь проявить себя в различных ситуациях, даже не имея сил тьмы. Смекалка, решительность и умение пойти на диалог и сотрудничество — тоже отнюдь немаловажные качества будущей жрицы. До конца обучения осталось чуть больше цикла и тогда ты станешь полноценной служительницей Иссены-карающей. Наверное, я тебя удивлю, но следующие три цикла, уже будучи жрицей, ты будешь работать в паре с более опытным служителем, чтобы набраться уже практических знаний.

— С кем?

— Это решат боги.

После этого разговора, который немного прояснил ситуацию, вновь начались учебные будни. Лерви делала упор на обучении владению нагинатой, заявив, что настоящая жрица Иссены просто обязана владеть этим священным оружием и если я сейчас не возьму себя в руки и не прекращу придуриваться, то она отрежет мне хвост.

Хвоста я лишаться не хотела, так что приходилось мобилизовать все свои возможности и проявлять чудеса ловкости и сноровки.

— Тебе не хватает силы!

Да ладно?! А ничего, что я сильнее среднестатистического мужчины как минимум в пять раз?!

— Тебе не хватает скорости! Тебе не хватает ловкости! Тебе не хватает...

И так каждый день.

День за днем...

Оборот сменял оборот, сезон сменял сезон... Меня ещё три раза отправляли на задания, но они были намного проще — банальное уничтожение нежити по близлежащим поселкам. С этим я справлялась буквально за пару дней, а потом вновь возвращалась под суровое крыло наставницы и грызла, грызла, грызла гранит военного дела.

Помимо ежедневных тренировок с нагинатой, Лервелианэль делала упор на развитии моего магического потенциала и таких базовых знаний, как география, политология, этикет, история, международная культура, международное право, риторика, основы управления и прочее, и прочее...

Не представляю, кого она из меня планировала сделать, но спрашивать особого желания не было. В любом случае знания лишними не были и я впитывала их, как губка. Наверное жрица должна быть не только профессиональным убийцей, но и профессиональным дипломатом, а также командиром, чтобы суметь с честью выполнять клятвы, данные богине.

Да, скорее всего так оно и было.

— Подъё-ё-ём!

Вода ещё летела ко мне, а я уже висела на потолке, умудряясь держаться за камень когтями.

— Хм... молодец. Одевайся, заплетайся и на плац, сегодня показательный бой. Не опозорь меня.

Удивив подобным утренним известием, Лерви вышла, а до меня только сейчас дошло, что сегодня за день.

Последний день третьего цикла обучения!

Ох, мамочки мои!

Одевалась и заплеталась я очень быстро, понимая, что начинаю нервничать, как никогда ещё не нервничала. Нет! Ни в коем случае нельзя этого делать!

Несколько раз глубоко вдохнув и шумно выдохнув, вместе с воздухом прогнала из тела нервную дрожь и решительно вышла из кельи. Я не опозорюсь прежде всего перед самой собой.

Последние тренировки были в этом отношении очень удачными — я уже могла достойно противостоять напору эльфийки и уходила после тренировок на своих двоих, а не как раньше, ползком.

Сегодня же...

О-о-о?!

Замерев в дверях, нервно сглотнула. У нас были гости.

Бездна!

Мне понадобилось всего мгновение, чтобы осознать — показательный бой станет достоянием не только двенадцати жриц Иссены-карающей, не только сорока послушниц Иссены-милостивой, но ещё и многочисленных служителей Катара.

Два, пять, десять... Восемнадцать. Восемнадцать мужчин различных рас и внешности. Восемнадцать чужаков, которые увидят сегодня то, чему я научилась за три цикла под руководством Лервелианэль. Теперь понятно, почему моя наставница так серьезна.

Заметив среди мужчин Йенгреда, приветливо кивнула, и он улыбнулся в ответ, так что я сразу поняла — перед ним мне определенно позориться не хочется. Что ж, придется постараться.

Не став рассматривать остальных, я приняла из рук послушницы учебную нагинату и ступила на тренировочную площадку, где меня уже дожидалась суровая донельзя наставница. Сегодня она была одета в белоснежные церемониальные доспехи и выглядела величественно и невозмутимо. Так, как полагалось выглядеть жрице.

Не став ничего говорить, потому что и так было всё понятно, Лерви коротко кивнула, что означало как приветствие, так и начало боя и понеслось.

Танец. Удивительный смертельный танец двух красавиц. Она научилась. Она научила.

С затаенной гордостью отслеживая каждое движение женщины, дроу едва заметно улыбался. Она идеальна. Они обе идеальны.

Наставница и ученица. Белоснежный вихрь и медный ураган. На ярком солнце волосы Мимилиссы сверкали благородным оттенком меди, а косы Лервелианэль играли бриллиантовыми переливами. Нагинаты молниями прорезали пространство, воительницы без видимых усилий избегали их смертельного прикосновения, а зрители из числа послушниц восхищенно замирали, когда казалось, что удар уже неизбежен. Но нет. Песчинка текла за песчинкой, тап сменял тап... А бой всё продолжался.

И ещё, и ещё, и ещё.

— Достаточно!

Громогласно объявив завершение боя, старший служитель Катара, увидевший всё необходимое, а именно безупречную технику и истинное рвение послушницы заслужить одобрение богини, звонко хлопнул в ладони, и на двор опустилась оглушительная тишина.

Эльфийка, опустив оружие лезвием вниз, отступила на шаг, послушница недоверчиво замерла, видимо подозревая подвох, но затем в её изумрудных глазах промелькнуло понимание, а за ним и самое настоящее ликование.

Да, Мими, да.

Ты стала жрицей.

Я не могла осознать, я не могла поверить, я...

Неужели я сделала это?!

Сделала!

— Поздравляю, — голос Лерви был тих, а во взгляде эльфийки я впервые увидела одобрение и даже некоторую гордость. — Рада приветствовать тебя, сестра.

— Спасибо, — закусив губу, чтобы не расчувствоваться, хотя момент был до ужаса эмоциональным, я, как и она, опустила нагинату клинком вниз.

Остаток дня я провела в некотором тумане — Лерви лично отвела меня в храм к богине, где Иссена поставила на меня печать тьмой. Также эльфийка предупредила, что ближайшие несколько часов мне стоит провести здесь, пред ликом богини, чтобы осознать свои новые силы и найти с ними взаимопонимание.

— Девочки принесут твои вещи к входу. Как только поймешь, что полностью контролируешь тьму, покинешь храм. Твой путь будет лежать на восток в город Дамптулл, таково решение Иссены-карающей. Напарник будет ждать тебя в городе в храме Катара. — Уже выходя, жрица тихо добавила: — Ты молодец. Я горжусь тобой.

И ушла.

А на меня разом нахлынуло столько всего, что в итоге я просто закрыла глаза и сжалась у ног статуи богини в клубочек. Я смогла! Я справилась! Я выдержала и не просто выдержала, а стала той, кем гордится сама Лерви! Иссена, это невероятно!

Тьма ласково обнимала, радуясь первой существенной победе вместе со мной и нисколько не мешала, а наоборот, помогала. Помогала стать ещё сильнее, ещё увереннее в своих силах, ещё полноценнее. Казалось она рада не меньше меня, что мы наконец вместе. Я и она. Она и я.

Единое целое.

Стройная фигурка, закутанная в плащ, покинула храм в Великой Пустоши около полуночи. Она шла с гордо поднятой головой строго на восток. Туда, где её ждали не только новые свершения и приключения, но и напарник.

На боку размеренно покачивалась дорожная сумка со сменной одеждой и тугим кошелем, под плащом игриво отбивал победный марш хвостик, а за спиной едва заметно клубилась тьма, решив принять форму крыльев.

Тьме нравилась эта волевая кошечка.

— Ты молодец, — стоя рядом с эльфийкой на дозорной башне, Йенгред провожал юную жрицу задумчивым взглядом.

— Я знаю, — не собираясь прощать дроу слишком быстро, сегодня Лерви была чуть менее язвительна, чем обычно. Всё-таки её ученица сегодня показала себя очень хорошо. Однако лишь время покажет, действительно ли это так. — Но мне не нравится решение Катара. Они не подходят друг другу.

Едва заметно улыбнувшись на ворчание своей бывшей напарницы, мужчина не торопился соглашаться. В своё время он тоже думал, что это не судьба, а издевательство.

Но всё изменилось...

— Время покажет. Уверен, польза от их сотрудничества будет обоюдной.

Язвительно фыркнув, эльфийка раздраженно дёрнула плечиком и ушла вниз, оставив служителя Катара в одиночестве. Он не торопился её догонять. Ещё не время.

Она же, уйдя вниз и с недовольством отметив, что мужчина так и остался наверху, зло шикнула. Бездна его побери! А может ей уже хочется, чтобы он прекратил изображать каменную невозмутимость и наконец показал, кто здесь мужчина?! Разве так сложно догнать, обнять и показать, что она для него не пустое место?! Гр-р-р! Тупень!

Зарычав вслух, жрица топнула ногой, вымещая свою злость единственно доступным способом, и ушла.

Не заметив, как иронично блеснули совсем рядом тёмно-вишневые глаза.

Всему своё время.

Благодаря усилиям Лерви географию нашей огромной страны я знала прекрасно и понимала, что пешком до Дамптулла буду добираться дней десять, не меньше, с учетом того, что буду идти круглосуточно. В принципе не проблема, но это будет довольно скучно. Когда эльфийка упомянула, что девочки приготовят мне вещи, я думала лишь об одежде, да своём наследстве, но когда нашла в сумке ещё и довольно весомый кошель, то была приятно удивлена и моментально поняла, на что в самое ближайшее время потрачу часть денег. Транспорт и оружие. Тот самый минимум, без которого можно, но сложно. Одежда на мне была добротная, да и сменная имелась, так что в этом направлении можно было не переживать, а вот собственного оружия у меня не было. Как и ездового животного. Как и питомца.

Столько дел!

На вторые сутки пути я дошла до первой деревни, но в ней не было ни приличного магазина оружия, ни конефермы. В таверне на окраине мне посоветовали обратиться к дядюшке Тобиусу, но те пять заморенных лошадей, что он предлагал, не вызвали во мне энтузиазма и я отправилась дальше.

День шел за днем... Деревня сменялась деревней, таверной, селом... Но всё, что в них предлагали, меня не устраивало. Смысл тратить деньги на то, что помрет или сломается меньше, чем через оборот? В принципе я никуда не торопилась, да и без оружия чувствовала себя вполне комфортно (и вообще, у меня папин кинжал есть!), так что не сильно переживала. Вот приду в большой город, там и постараюсь найти что-нибудь более или менее приличное. Вон, Йенгред когда-то рассказывал, что до Дьюка кого у него только не было, да и оружие он своё не сразу нашел, но как обрел ящера, да любимые клинки, так сразу понял, что никогда с ними не расстанется.

Наверное, и я когда-нибудь найду и пойму — вот оно, моё.

Шел восьмой день путешествия, и по всем прогнозам мне оставалось от силы три дня, когда около полудня меня нагнал караван и один из охранников, сально ухмыляясь, и под смешки коллег поинтересовался:

— Леди путешествует одна?

— Нет, — он был не первым глупцом, решившим, что я могу стать их забавным развлечением в пути, так что мой ответ был выучен до последней буквы. — Леди путешествует под покровительством Иссены-карающей.

В глазах полыхнул огонь, а над головой замерцала тьма.

Кто-то сдавленно выругался, большинство мужчин побледнели, а тот, кто спрашивал, судорожно сглотнул и скомканно извинился.

— Ничего страшного, я не в обиде. Кстати, вы случайно не в Дамптулл путь держите?

"Случайно" караван следовал именно туда и естественно они не рискнули отказать "милой леди", когда та поинтересовалась, можно ли присоединиться.

Устроившись в одной из телег, я не торопилась заводить разговор с возницей и прикрыла глаза, чтобы не видеть его нервного взгляда, который он периодически на меня бросал. Я уже учуяла, что караван везет ткани и специи и меня это не заинтересовало, так что тревожить своим вниманием людей я не стала.

И так бедолаги не рады, что не проехали мимо.

В итоге трехдневный путь я преодолела намного быстрее, и к вечеру следующего дня караван въезжал в славный город Дамптулл. Славился он прежде всего тем, что находился в очень плодородной долине, на берегу полноводной реки Шерияски и был одним из пяти крупных торговых городов, в которых проводились международные ярмарки. Ещё в двух сутках пути на восток начинался океан с многочисленными прибрежными рыболовецкими деревушками. Крупных городов на побережье не было, так как нередки были цунами в сезон дождей, так что именно Дамптулл считался первым крупным портом, куда заходили суда ракшас, приплывающие из-за океана, да с северо-востока, где наша страна Ландриния граничила с орочьими степями. С этими расами мы издревле поддерживали добрососедские и взаимовыгодные торговые отношения, как впрочем и с остальными. Дроу, эльфы, орки, ракшасы, люди, двуликие... уже многие века нам нечего было делить, да и боги бдительно контролировали, чтобы правители думали прежде всего о благосостоянии народа и страны, а не об услаждении своих амбиций.

Да и такие противники, как нежить с нечистью, расплодившиеся после Мёртвой Волны, да редкие, но предприимчивые маги-отступники держали регулярные армии всех без исключения стран в тонусе.

Хочешь проявить доблесть и отвагу на поле боя? Легко! Отправляйся в ночную прогулку по пустыне и горам без защитных амулетов и ты обязательно найдёшь на свой зад приключений и пару десятков гулей.

— Ахмед-баши, благодарю вас за всё, была рада путешествовать рядом с вами, — учтиво распрощавшись со старшим караванщиком, когда они подъехали к таверне, расположенной в пригороде, отчетливо увидела на лице пожилого южанина явное облегчение, но усмехаться не стала.

Лишь кивнула на прощание и ушла на поиски храма Катара, где наверное меня уже заждался мой будущий напарник.

Интересно, кем он будет?

За эти дни я много думала и прикидывала, кого мне пошлют боги, и удачно ли мы сработаемся, но всё, до чего додумалась, так это до того, что была бы искренне рада, если бы моим напарником стал Йенгред или мужчина, похожий на него хотя бы отдаленно. Особенно в плане характера.

Заплатив на входе в город положенный медяк бдительным стражам, я с любопытством рассматривала архитектуру и горожан. Я выросла в большом городе и не считала себя провинциалкой, но Дамптулл производил ошеломляющее впечатление. Он был большим, шумным и невероятно нарядным. А ещё многонациональным. Я прошла всего две улицы, а на моём пути уже попались как приветливые южане, так и суровые северяне; как мощные степные орки, так и темнокожие горные орки; как надменный эльф, так и задумчивый дроу.

И конечно же чистокровный ракшас, глядя на которого я завистливо вздохнула и поторопилась отвести взгляд. Я всегда завидовала чистокровным в том, что у них были красивые круглые ушки, расположенные выше, чем у людей. Они были мягонькими и мохнатенькими. Бабуля всегда смеялась и говорила, что мои человеческие тоже очень хороши, но я всё равно не смогла перебороть в себе это чувство лёгкой зависти, часами рассматривая, как она ими шевелит.

А вот и храм Катара.

Мощный, величественный и монументальный, как сам бог.

В отличие от белоснежного воздушного храма Иссены-милосердной, символизирующей начало жизни, храм Катара, покровительствующего воинам и отвечающего за смерть, выглядел строго и несколько сурово. Темно-серый гранит, чёткие пропорции и никакого излишества.

Храм выглядел так, как должен был выглядеть настоящий воин — сёрьезно и основательно.

Поднявшись по ступеням храма, я медленно и с некоторым благоговением прошла внутрь, во все глаза рассматривая статую Катара. Я никогда не была в храмах этого сурового бога, так что сейчас с любопытством, достойным настоящей кошки, смотрела не только по сторонам, но и вперед. Туда, где прихожан приветствовал Катар. Огромный пятиметровый мужчина, отлитый в бронзе. Он стоял, широко расставив ноги и глядя прямо перед собой. По обнаженному полуторнику, чье острие упиралось в пол, пробегали отблески огня от зажженных факелов и тот же огонь иногда мелькал в его глазах.

Красив. Очень красив и брутален.

Почти как Йенгред.

Улыбнувшись ассоциациям, настороженно прищурилась, когда словно в ответ на мои мысли на губах статуи промелькнула усмешка. Тьфу ты! Померещится же!

Так, а где мой будущий напарник?

— О, киса! Долго же ты шла! Я уже заскучать успел...

Обернувшись на голос, удивленно приподняла брови. Иссена, это шутка?!

От стены отлепилась фигура, как и я закутанная в плащ, но это не помешало мне разглядеть его носителя. Им был двуликий. Двуликий со второй ипостасью волка.

Нда-а-а... А ничего поприличнее не нашлось?

Я не расистка, но если бы мне предложили выбор между ещё десятью циклами обучения у Лерви и этим мужчиной, я без задержки выбрала бы эльфийку. Волки были наглыми, эгоистичными, беспринципными и прости меня за крамольные мысли, Иссена, беспорядочными в отношениях. Сомневаюсь, что этот представитель их кочевого народа намного ушел от соотечественников в этом плане.

Вот и сейчас, он ещё не подошел, а уже осмотрел меня всю, причем преимущественно в районе груди.

Извращенец!

А сальная улыбочка? А наглый взгляд тёмно-желтых глаз? Да это просто издевательство какое-то! Как Катар вообще принял его в свои ряды? Неужели только из-за силы, что клубится за его плечами? Не спорю, уровень восхищает.

Но это единственное, чем можно восхититься, глядя на это... этого мужчину.

Молчаливый осмотр затягивался и я представилась:

— Мимилисса.

— Я в курсе, — показав в усмешке белоснежные ровные зубы и левый клык, мужчина чуть прикрыл глаза, словно в экстазе и продекламировал: — И голосок её, журчащий словно звонкий ручеёк, пленил мою душу на век... Идём, киса, поболтаем в более удобном для бесед месте.

А представиться?!

— Меня зовут Мимилисса, — попытавшись жестко поставить грубияна на место, добилась лишь снисходительного взгляда.

— Котёнок, я не глухой.

Гр-р-р!

— Я не котёнок!

— Как скажешь, лапочка, — иронично блеснув глазами, мужчина развернулся и махнул рукой, чтобы я следовала за ним. — Идём, красавица, вечереет. Неподалеку есть отличная харчевня с прекрасными комнатами. А какие там кровати... М-м-м, рекомендую. Особенно хороши двуспальные.

Он совсем идиот?

Иссена, это что? Новое испытание на прочность, но уже не тела, а психики?! Катар, у тебя отвратительные служители! Если бы он уже не был мёртв, я бы его сейчас убила!

Глава 9

Харчевня оказалась настолько хорошей, что мы с трудом нашли в ней свободный столик. Отказываться совсем от еды было недальновидно, так что когда к нам подошла разносчица, я согласилась на кружку хмельного эля с местными чесночными сухариками. Двуликий продублировал мой заказ, при этом чуть ли не облизав взглядом фигуристую разносчицу, и сел напротив, вновь переключившись на меня.

Спасибо, могла бы и обойтись.

— Итак, милашка... На чём мы остановились?

— Ты хотел представиться.

— Ах, да! — щелкнув пальцами, мужчина манерно склонил голову: — Вацлав, потомственный служитель Катара. Маг-универсал, двуликий со второй ипостасью волка и просто замечательный во всех отношениях друг и товарищ.

Забыл добавить "скромняга" и "тихоня".

— Очень приятно, Вацлав, — решив, что буду сдержана и невозмутима до последнего, потому что не девочка с улицы, не базарная торговка, а жрица и самая настоящая леди, я уточнила: — Сколько ты уже служишь Катару?

— Четырнадцатый цикл, — ответив без утайки, мужчина откинулся на стену, потому что мы заняли самый крайний столик и вновь широко улыбнулся: — Я слышал, тебя обучала сама Лервелианэль. Как ты выжила после этого? Говорят, она сама демон во плоти. Сам не знаком, но слухи ходят такие...

А мне стало обидно. Да как он смеет?! Да, эльфийка небезупречна, но он сам-то?

— Понятия не имею, какие ходят слухи, но Лервелианэль достойная служительница Иссены. Она обучила меня очень многому и я ей за это весьма благодарна.

Наверное, мой тон был резковат, потому что Вацлав зачем-то поднял руки.

— Тихо-тихо, красотка. Не сверкай своими изумрудными глазками так яростно! Я ж просто спросил. Кстати, ты ж капельку ракшас, верно?

— Верно.

— А хвост есть?

Милосердная, а можно я его немножко убью?

— Есть, — ответив максимально ровно, я поторопилась задать свой вопрос, пока он не додумался до ещё чего-нибудь невообразимого. — У нас уже есть задание или необходимо получить его в храме?

— Увы, есть, — с сожалением вздохнув, двуликий продолжил, — через две недели открытие Великой Сезонной Ярмарки, но уже сейчас в город потихоньку съезжаются как торговцы, так и покупатели с зеваками. Нам с тобой предстоит почти весь ближайший оборот контролировать, дабы никого из загулявших допоздна не пришибла местная нечисть и нежить. Близится затмение и его пик придется как раз на открытие ярмарки, так что скучать не придётся — потустороннее будет активно, как никогда.

Как интересно!

— А почему "увы"?

— Потому что вместо отдыха и развлечений, крошка, нам с тобой придется денно и нощно бдеть, дабы пьяные придурки не ходили на спор бить гулей, да меряться силами с невменяемой в эти ночи нечистью, — презрительно поморщившись, Вацлав кивнул мне за спину. — Вот допустим те бравые ребята. Глянь.

Я обернулась и, проследив за взглядом напарника, обнаружила в противоположном углу шумно ужинающую группу орков. И что? Пьют ребята, их право. Молодые, озорные. В порядке вещей.

Обернувшись обратно к Вацлаву, приподняла бровь:

— И что с ними не так?

— Молодежь до двадцати, самые буйные и бесшабашные среди орочьего племени. Прибыли на ярмарку, чтобы поучаствовать в увеселениях, по возможности перепробовать весь привезенный с юга эль, перещупать всех, до кого смогут дотянуться, да выиграть все силовые конкурсы. Как показывает практика, а я служу в этом городе уже девятый цикл, ребята будут напиваться каждый вечер, пока у них не кончатся деньги. Сама понимаешь, пьяный орк — невменяемый орк без чувства самосохранения. Они умудряются переплюнуть остальные расы в безумстве своих выходок, так что можно даже слагать баллады по этому поводу. Кстати "Баллада о храбром Ырухе" как раз из разряда таких, алкогольно-дебоширных.

Скептично слушая откровения напарника, я в свою очередь подозревала, что он преувеличивает. Ну, подумаешь, выпили? Ну, даже подрались. И что? Так городская стража на что?

— Ты, наверное, думаешь, что я преувеличиваю? Нет, кисонька, я даже десятой доли тебе ещё не рассказал, — иронично хмыкнув, когда со стороны орков грянул дружный гогот, мужчина чуть понизил тон, словно собирался в чём-то признаться: — Если честно, то я очень удивлен, что тебя отправили к нам, в Дамптулл. Это же практически оплот разврата. А ты такая маленькая, хорошенькая, хвостатенькая... прям соблазн во плоти. Даже и не знаю, выживешь ли в наших суровых условиях.

Чего-чего?!

Пару раз сморгнув, потому что не могла понять, шутит он или издевается, я предпочла остановиться на первом. Наверное, Иссена что-то хотела этим добиться, когда давала мне в напарники это... этого двуликого.

А может он специалист хороший?

Ну, подумаешь, характер подкачал... так все не без греха. Наверное.

Задумчиво прокручивая в руках кружку с элем, я не торопилась его пить, хотя в принципе могла. Сейчас, слившись с тьмой, я могла употреблять в пищу и обычную еду, а не только энергию живых существ, но не видела в этом смысла. Она была менее питательной, да и на вкус оставляла желать лучшего. Наверное, это было связано с частичным отмиранием вкусовых рецепторов, но я не особо переживала по этому поводу. В любом случае не помру.

Хмыкнув, проследила, как Вацлав отправил в рот очередной сухарик и с удовольствием им захрустел. Если подойти непредвзято и отбросить в сторону знание того, кто он, то в принципе мужчина был весьма привлекателен. Высокий, плечистый, с пропорционально развитой фигурой. Не такой мускулистый, как Йенгред, больше жилистый, но задохликом его назвать было сложно. Тёмно-русые волосы с пепельным оттенком, тёмно-желтые глаза, чуть заостренные уши, легкая щетина.

Наверное, он считал себя неотразимым, потому что на мой изучающий взгляд "соблазнительно" улыбнулся.

— Нравлюсь?

Интересно, что мне на это ответить, чтобы это не было грубо?

— Нормально. Ты часто оборачиваешься?

— Люблю по полнолуниям, да когда путешествую на дальние расстояния. А что?

— Просто интересно, — неопределенно пожав плечами, уточнила: — В чём конкретно заключается задание?

— О, какой своевременный вопрос! — воодушевившись непонятно чему, мужчина радостно сверкнул глазами. — Начиная с сегодняшней ночи, котёнок, мы с тобой будем гулять по улицам нашего славного города и отслеживать все магические возмущения, дабы пресечь преступление на корню. Я покажу тебе такие задворки, о которых ты даже не представляла! Канализацию, помойки, скотобойни и припортовые склады!

Возбужденно махнув рукой, словно обещал мне достать луну с неба, под конец своей речи, Вацлав прикрыл глаза и продекламировал:

— Есть на свете много мест чудесных, но всего милее то, где мы с кисою прелестной, будем разгребать дерьмо.

Он больной.

Катар, ты проверяешь своих служителей на психические отклонения?

В харчевне мы просидели ещё пару часов, ожидая, когда окончательно стемнеет. За это время я успела выяснить, что Вацлав снимает комнату наверху, но из-за наплыва гостей свободных мест уже нет, так что мне придется довериться напарнику и пожить первое время в его комнате.

Да, уж.

Вообще-то по большому счету переживать не стоило. Потеря чести мне не грозит — мужчина элементарно не сможет ничего сделать, ибо мертв и все его неприличные намёки не более чем пустой трёп. Другой вопрос — смогу ли я и дальше вести себя невозмутимо рядом с этим... пошляком? А может у него комплексы? Бабуля всегда говорила, что чем больше мужчина намекает и говорит "об этом", тем больше он несчастен или ущемлен в "том самом".

Сейчас, изредка бросая взгляды на Вацлава, я пыталась примерить на него бабулины слова. Интересно... Нет, глупо как-то. Хорош собой, силен, болтлив. Какие могут быть у него комплексы? Ладно, неактуально.

— Кисуль, как насчет оружия?

— Своего пока нет. Хотела присмотреть здесь. В основном обучалась владению нагинатой, но неплохо орудую как мечом, так и кинжалом. Порекомендуешь лавки, в которые можно будет заглянуть?

— Всенепременно! — с энтузиазмом переключившись на обсуждение как видов, так и характеристик оружия, уже через час Вацлав так меня утомил нескончаемым словесным потоком, что я обрадовано подскочила с места, когда он решил, что пора бы и прогуляться.

Кажется, эти три цикла будут ну о-о-очень долгими.

— Итак, для начала, милочка, прогуляемся в порт. Изумительное место! Невероятно романтичное и богатое на приключения для подвыпивших моряков и грузчиков. И какой водной нечисти у нас только не водится...

До обозначенного порта мы дошли тапов за сорок, и к этому времени стемнело окончательно, но при этом полной темноты в городе не было. Звёздный свет, половинка луны, да многочисленные магические фонари освещали улицы так хорошо, что мне, с моим превосходным зрением, видно было каждую травинку, каждый камешек.

Пока шли, Вацлав успел рассказать не только о русалках и водяницах, но и о водных духах, стихиариях, шушах, крысодлаках и прочих "милых" жителях порта. В принципе для меня не было новым ни одно наименование, но я всё равно внимательно слушала, предпочитая молча кивать в нужных моментах. Судя по двуликому, его это целиком и полностью устраивало.

Порт в Дамптулле оказался современным и довольно большим, что с одной стороны огорчило, с другой порадовало. Немного огорчили размеры и то, что эмофон был размытым, ведь новые постройки базировались на старых фундаментах и сваях и наверняка имеющиеся подвалы имели как частично замурованные ходы, так и многочисленные тайны. Порадовал же внешний вид порта и его освещение, а также высокая активность рабочих, хотя время было уже позднее.

Как показывала практика — чем больше активность человека в ночное время, тем меньше на этой территории зловредной нечисти, которая предпочитает более спокойные в этом отношении районы.

Вацлав подтвердил мои догадки, но одновременно с этим добавил, что так то оно так, но порой именно с приплывающих кораблей прибывают и не совсем живые "гости".

— Пару циклов назад с корабля ракшасов пришлось изгонять парочку дохлых сирен, которых эти хвостатые умудрились подобрать в море. Намаялись мы тогда, благо они сытыми были и сильно не вопили, так всё равно после этого парочка штатных магов в лазарет легли оглохшие, — осуждающе качнув головой, мужчина предложил мне прогуляться вдоль причала. — В основном тихо тут, но сама понимаешь — сегодня тихо, завтра шумно. Никогда не угадаешь, что корабль привезет: то ли шелка заморские, то ли стаю крысодлаков, которым только дай волю, враз тебя съедят. Вообще на период ярмарки в городе всегда особое усиление патрулей с магами в комплекте, так что нам с тобой, котёнок, будет не очень сложно. В основном, конечно, стоит реагировать на возмущение мертвого фона, ну и по мелочи, если на что наткнёмся во время прогулок.

— Вацлав, как профессионал профессионала прошу... — не выдержав очередного ласкового "котёнок", я замедлила шаг и повернулась к мужчине лицом. — Называй меня по имени. Пожалуйста. Мне неприятны подобные обращения, которыми ты так легко разбрасываешься. Надеюсь на понимание.

— А что в этом такого? — изобразив искреннее непонимание, он вдруг подхватил меня под руку и доверительно продолжил: — Куколка, я же ничего предосудительного не имею в виду! Мы же напарники! Мало того, ты просто потрясающе выглядишь я не могу перебороть своё чувство прекрасного и называть тебя всего лишь по имени! Звезда пленительного счастья, прелестнейшая из гурий, соблазнительница дум моих и мечтаний!

— Хватит! — выдернув руку, я отступила на шаг и гневно прищурилась. Это выходило за все возможные рамки.

— Сиятельный цветок пустыни изволит гневаться? — недоверчиво приподняв брови, двуликий был непробиваем. — Я подобрал недостаточно цветистые эпитеты, дабы воспеть твою красоту и очарование?

— Ты чего добиваешься? Я прямо говорю, что мне неприятно и прошу прекратить!

— Так я просто хочу выяснить, в чём дело? Неужели столь юное и прелестное создание стесняется своей красоты и очарования? Грех, милочка. Тяжкий грех!

Милосердная, дай мне сил и терпения!

— Вацлав, для тебя я не "юное и прелестное создание", а напарник! Жрица Иссены-карающей! Немертвая!

— Вообще-то я в курсе, и слух у меня хороший. Как и память. И что? Ты перестала быть женщиной и тебе неприятны комплименты?

— Мне неприятно то, как ты ими разбрасываешься. Для тебя это возможно мелочи, но у меня иное воспитание и принципы. Я считаю, что подобными словами можно обращаться лишь к близкому, любимому, либо к тому, в кого влюблен. Я же знаю тебя первый день и уже испытываю неприязнь, — решив, что пора расставить акценты, я смотрела ему прямо в глаза, но не видела ничего кроме легкого снисхождения, что раздражало ещё больше. — Я прибыла в этот город, чтобы получить опыт в поиске и уничтожении монстров, а не выслушивать твоё нескончаемое словоблудие. Будь так любезен, избавь меня от этого.

— Закончила? — с его губ не сходила лёгкая улыбка, а мне уже хотелось рычать. — В свою очередь хочу заметить, что у меня тоже имеется так называемое "воспитание", от которого я не желаю избавляться в угоду леди, которая не в силах признать очевидное. А именно то, что она юна и прелестна. Почему я должен молчать, если в моей душе при виде тебя расцветает неведомое? Ты как нежнейшая роза юга, что почтила эти края своим присутствием и одним лишь взором растопила моё заледеневшее от долгого одиночества сердце...

— Да потому что это ложь! Ложь! Всё ложь!

— Эй-э-э-эй! — перехватив меня за плечи, Вацлав удивлённо уточнил: — Котёнок, ты чего? Голодная что ли? Говорят, если редко есть, то с нервами не всё в порядке. Может, пойдём, перекусим? Знаю прекрасное место, где водятся ящерицы.

— Отпусти, — процедив, чуть дернула плечом и он нехотя, но отпустил.

Действительно. Что это я сорвалась? Вроде не с чего... Но одно за другое и словно по нарастающей. Бездна его задери! Да мне просто неприятно слышать, как он действительно впустую разбрасывается такими красивыми словами! Впустую!

— Лапушка?

Гр-р-р!

Спокойно, Мими, спокойно. Тебе с ним ещё три цикла рядом быть.

Милосердная, за что-о-о?!

Следующие несколько часов, пока мы обследовали порт и все потаённые его места, чтобы знать на будущее, на что стоит обратить внимание, а что ерунда, я предпочла пропускать его слова мимо ушей. Все. Я не игнорировала, но и не участвовала в дискуссии, предпочитая кивать и угукать, и в какой-то момент окончательно успокоилась.

Ну, больной он.

К больным необходимо быть снисходительными. Бабуля учила меня, что люди бывают разными. Кто-то любит общение, кто-то ненавидит. Кто-то может молчать сутками, а у кого-то рот не закрывается ни на тап. Кто-то предпочитает делать, а кто-то говорить.

— Так, на сегодня, думаю, достаточно. Как насчет перекусить? Что предпочитаешь?

— Скорпионов.

— М-м-м, — задумавшись всерьез, Вацлав удрученно качнул головой. — Нет, боюсь, в наших краях их не очень много. Лягушек навалом, ящериц тоже много. Змей можно найти. Пауки?

— Нет, лучше ящерицы, — я не брезговала ничем, но если уж была возможность выбора, то на вкус мне больше нравились змеи и ящерицы.

— Ваш заказ принят, о, звезда очей моих, — мужчина галантно предложил мне руку, но я сделала вид, что не заметила и сама спрыгнула с водонапорной башни, на которую мы взобрались, чтобы Вацлав показал мне порт сверху.

— Прекрасно. Тогда, пожалуй, стоит воплотить его в жизнь.

На мгновение прикрыв глаза, я вдохнула влажный речной воздух и уловила оптимальное направление для поиска раннего завтрака. Ещё не светало, но утро было уже не за горами, а эта ночь меня весьма утомила.

Особенно напарник.

Так что ничего не знаю, завтракать и спать! Чувствую, сил мне вскоре понадобится очень много.

Маленькая, хвостатенькая, невероятно хорошенькая... и капризная.

Проследив, как она спрыгнула с водонапорной башни, а это была высота четвертого этажа, Вацлав усмехнулся. Кому и что доказываем, кошечка? Ох, уж эти жрицы. Сама, всё сама...

Женщина должна сидеть дома, рожать детей, да обеспечивать уют и комфорт мужу, а никак не носиться по ночным помойкам в поисках гулей и крысодлаков. И как Катар не запретит своей драгоценной супруге раз за разом принимать в услужение подобных цыпочек? Ладно, Лерви — та стерва до мозга костей. Но эта? Это же котёнок. Милаха, которую так и хочется обнять, за ушком почесать, да запереть под семью замками, чтобы не приведи боги, ноготок не сломала.

Цветок пустыни.

Да уж.

И как она вообще додумалась в жрицы пойти?

Глава 10

Выводок ящериц я нашла в ближайшем парке, там же и позавтракала, предпочитая не обращать внимания на пристальный и немного непонятный мне взгляд напарника. Что, не видел, как немертвые питаются? Так сам же уже четырнадцать циклов как служитель.

— Ты не голоден? — решив проявить каплю вежливости, в ответ получила отрицательный кивок.

— Нет, цветочек. Я предпочитаю нормальную еду, — присев на лавочку неподалёку, мужчина прикрыл глаза. — Жареный на углях барашек с яблоками, запеченный угорь... Пряный эль с сушеным карасиком... Знаешь, ни одна энергия не сравнится с изумительным вкусом нормальной еды. Я не понимаю тех, кто меняет фантастический набор вкусов на пресную энергию. Да, возможно она более питательна, но в нашей нежизни не так много приятных моментов, чтобы отказывать себе ещё и в еде.

Какие личные откровения.

Саркастично хмыкнув, поняла, что и в этом пункте у нас с ним различные мнения. Я предпочитала именно энергию живых, потому что не видела смысла есть то, что безвкусно и едва ли питательно. Интересен иной момент — неужели он до сих пор чувствует вкус? А остальные немертвые? Как-то даже не задавалась этим вопросом.

И зря он говорит, что энергия пресная. Вот уж с чем не согласна!

Выпив трёх ящериц, потому что по своим размерам они уступали змеям, и одной мне было мало, я поднялась с корточек, и от дерева, возле которого сидела, вышла на тропинку.

— Тебя не радует твоя нежизнь?

— Не скажу однозначно, лапушка. Понимаешь, я потомственный некромант, у меня просто не было выбора.

Хм... Однако.

— И всё-таки? — не став садиться рядом, я добилась того, что и Вацлав встал, и мы неторопливо отправились в харчевню. — Что именно тебе не нравится?

— Ты задаёшь слишком личные вопросы, котёнок, — улыбнувшись так, словно я как минимум предложила ему что-то неприличное, и он уже почти согласился, двуликий многозначительно потер небритый подбородок. — Скажем так, мне не нравится, что немертвым недоступно то, что доступно живым.

— Что именно?

— Цветочек, я слишком хорошо воспитан, чтобы обсуждать с леди подобные вещи, — тихо рассмеявшись на мой скептичный взгляд, он неожиданно положил руку мне на талию и притянул к себе. — Но если ты настаиваешь, то как профессионал профессионалу, я поведаю тебе огромную тайну...

Спасибо, уже сама догадалась.

— Вацлав, обнимая напарника, ты ведешь себя не как профессионал, — вывернувшись из его захвата, я прибавила шаг. — Если тебе не хватает женского внимания, то очень тебя прошу — добивайся его от служанок. Ближайшие пятьдесят циклов я служу Иссене, и в моих планах нет глупых шашней с мужчинами.

— Глупых?! — его тон был оскорбленным до глубины души и, догнав меня всего за пару шагов, он вновь пошел рядом. — Драгоценная, ты разбиваешь мне сердце! Шашни априори не могут быть глупыми! Эмоции оживляют нас, они привносят в нашу нежизнь те самые острые нотки, которые позволяют нам оставаться людьми в любой ситуации!

— Ты не человек.

— Ой, не придирайся, я же в общем смысле этого слова. Сострадание, доброта, сочувствие, нежность, чувство прекрасного и прочие, многочисленные эмоции элементарно отмирают, если ими не пользоваться!

— Судя по тебе, ты вообще живее всех живых. Так, Вацлав, я поняла твою точку зрения. Она не совпадает с моей, — решив завершить этот разговор о чувствах и его желании обнять меня при случае и без "ради поддержания тонуса", порадовалась, что мы уже подошли к харчевне. — И учти, если ты и дальше будешь тянуть ко мне свои руки, то я приму меры.

Иронично приподнятая бровь молчаливо поинтересовалась: "Какие?".

— Тебе не понравится, поверь, — зло ухмыльнувшись, я отправилась наверх, в комнату номер семь.

Номер комнаты я узнала ещё вечером, когда Вацлав упомянул о ней, так что сейчас я без задержки дошла до нужной и лишь после этого обернулась через плечо. Мужчина всё ещё стоял в конце коридора.

— Вацлав? В чём дело?

— Да так... — отмерев и приблизившись, двуликий не удержался от очередной скабрезности. — Ты так грозно это сказала. Ух! Аж сердце замерло. Вот, сейчас думаю, что же мне может не понравиться, и что-то никак не придумаю. Как представлю, что ты сама... меня...

Восторженно закатив глаза, мужчина, наконец, достал ключ и отпер дверь, так что я предпочла пройти в комнату, а не стоять в коридоре и выслушивать его пошлые откровения.

Идиот.

Ну да ничего. Вот куплю себе нагинату... Тогда разговор будет уже иным.

Так, очередная проблема. Кровать была. Кровать была одна. Двуспальная.

Ни за что не поверю, что за эти дни не было ни одного свободного номера, чтобы он не мог снять его для меня заранее.

— Вацлав, ты часто спишь? — скинув плащ на стул и там же оставив сумку, я прошлась по номеру, отмечая его чистоту, но в то же время и полную необжитость. Не было ни одной лишней вещи, лишь то, что обычно положено подобным номерам в хороших тавернах: основательная кровать, пара стульев, столик, тумбочка, узкий шкаф. Окно с занавесками, умывальник в углу.

— Нет, предпочитаю гулять по городу или проводить время за беседами с караванщиками. А что?

— Всё хорошо. Скоро светает. Думаю, тебе пора прогуляться, — повернувшись к мужчине, я очень мило улыбнулась. Так мило, что аж щеки заболели. — Я хотела бы немного передохнуть с дороги, да и ночь выдалась очень познавательная. Ты ведь не откажешь своей напарнице в этой малости — отдохнуть в одиночестве?

В ответ он широко улыбнулся, при этом отрицательно качнув головой.

— Прости, звезда очей моих, но я спал последний раз больше недели назад, круглые сутки ожидая тебя в храме, так что сегодня просто не в силах исполнить твою просьбу. Не переживай, не храплю. Раздевайся и отдыхай, обещаю беречь твой сон как зеницу ока.

У меня даже слов подходящих не нашлось, чтобы выразить своё негодование. Вот не сволочь ли?! А ведь я просто хотела немного подремать, чтобы уложить в голове полученные знания! Да элементарно отдохнуть от его присутствия!

Ну и как теперь быть?

Недовольно поджав губы, я пару тапов неотрывно смотрела ему в глаза, пытаясь найти хоть каплю стыда и совести, но всё, что там было, так это море доброжелательности и снисходительности.

Он смотрел на меня, как на неразумную девочку.

Вот так, да? Ну что ж...

Посмотрим, кто кого.

Молча развернувшись, я скинула куртку на всё тот же стул, рядом поставила сапожки, но на этом разоблачение решила завершить, не собираясь сверкать перед мужчиной своим обнаженным телом. Много чести.

Задернув занавески получше, порадовалась, что они плотные и окно выходит на закат, а затем рыбкой скользнула под одеяло, наплевав, что брючки не очень чистые, да и рубашка не самая свежая. И не в таком ходила.

Свернувшись клубочком, обняла себя хвостиком и с удовольствием закрыла глаза, позволяя отдохнуть не только телу, но и мозгу. Слишком уж он притомился за эту ночь.

Через несколько тапов матрас чуть прогнулся с другой стороны, но я предпочла сделать вид, что не заметила. Кровать большая, места хватит нам обоим. Главное первые дни продержаться, а там глядишь и освободится какой-нибудь номер. Мне много не надо, лишь бы вещи было где хранить, да какой-нибудь матрасик.

Чуткий слух отмечал, как просыпаются постояльцы, как гомонят прохожие на улице, как ржут лошади в конюшне, но это не мешало телу отдыхать, а мозгу анализировать. Рядом чувствовалось чужое, размеренное дыхание, но даже это не раздражало. Я давно научилась абстрагироваться от лишнего и вычленять главное. Сейчас в приоритете был покой.

Неторопливо составляя список первоочередных дел, включила в него посещение оружейных лавок и тщательное изучение местного ассортимента. Я не очень хорошо разбиралась в оружии, но Лерви заверила меня, что своё я узнаю сразу. Оно может быть не самым новым, не самым красивым и изысканным, но оно будет тем самым, с которым я пройду весь свой путь. Пускай на его поиски я потрачу цикл, а может даже и не один, но обычно, как заверила меня эльфийка, Иссена в этом деле дает определенные знаки и поиски довольно быстро венчаются успехом.

Что ж, надеюсь, богиня не откажет мне в этой малости, потому что кроме нагинаты мне необходим и кинжал. Срочно!

Укорачивать кое-кому кое-что ненужное...

Шикнув, когда ближе к вечеру мужчина, всхрапнув, повернулся и словно невзначай закинул на меня руку, а затем прижался носом к моему затылку, в это время раздумывала о том, какую конечность я ему отрежу первой. Рук лишать не стоит, всё-таки в работе они нужны. А вот нос, язык или уши...

Даже и не знаю, с чего начать! Такой потрясающий выбор!

Мягонькая, вкусненькая...

Щурясь от удовольствия, Вацлав вдыхал её нежный аромат, стараясь широко не улыбаться. Он чувствовал, что она дремала, но проснулась сразу, когда он прижался к ней носом. Пока не давала знать и не выкручивалась, но уже была недовольна. Это он ощущал отчетливо.

Эх, Катар... И почему ты отказываешь своим служителям в такой малости, как удовольствие от близости с противоположным полом? Разве можно так издеваться над мужчинами? Сам-то поди счастлив с супругой...

А им только и остается, что трогать, да тоскливо вздыхать. И так ближайшие пятьдесят циклов! Ладно хоть трогать никто не запрещает.

— Уй! — девичий острый локоток неожиданно резко двинул ему по рёбрам. — Цветочек, что такое?!

— Руки при себе держи, — раздраженно процедив, милашка показательно размяла шею, а затем встала и отправилась надевать обувь. — Повторяю, если ты не понял — не прикасайся ко мне. Я в город, к ночи вернусь.

Нет, каков нахал, а?!

Напар-р-рник! Да в склепе я таких напарников видала!

Не став брать плащ, подхватила лишь курточку и сумку, одеваясь уже на ходу в коридоре. Говорят, терпение — добродетель, но это каких же размеров необходимо иметь терпение, чтобы сносить его безобразное поведение?! У него что, полностью отсутствует понятие слова "нет"? А как насчет "фу"? Он же волк! Почти собака!

С-с-собака!

Раздраженно фыркая, я вышла на улицу и направилась вверх, доверившись интуиции. Определенной цели не было, да и дневные лавки уже закрывались, так что я просто планировала немного побродить. Одна!

Закатное солнце отбрасывало на оконные стекла кровавые отблески и такими же кровавыми были мои мысли. Я не любила, когда ко мне прикасались без причины и разрешения. Никогда не любила, даже будучи живой. А тут какой-то волк уже сутки надоедает мне своей назойливостью, а я не могу элементарно ничего ему сделать! И ладно бы это был случайный знакомый или попутчик... так нет! Мне с этим паскудой блохастой три цикла рядом находиться, опыт так сказать перенимать! Тьфу!

Да чему он может научить?!

Словоблудию?

Спасибо, обойдусь!

Отбросив неприятные мысли прочь, я предпочла окунуться в мечтания о том, что я ему отрежу, когда он окончательно выведет меня из равновесия. Иссена свидетель, я очень терпелива, но это выходит за рамки допустимого. Я не девочка из дома терпимости! Я не для того двадцать циклов назад умерла, чтобы какая-то собака серая трогала меня без разрешения и дышала в затылок!

Проследив задумчивым взглядом за группой уже подвыпивших орков, судя по разговорам отправившихся на поиски таверны подешевле, поморщилась. Да, не так я себе представляла свою практику. Почему Иссена не отправила меня вглубь пустыни? Там тоже есть нежить!

Грустно вздохнув, неторопливо отправилась дальше, повернув на очередном перекрестке направо. Судя по моим ощущениям, там был парк и дома зажиточных горожан, где в это время было уже мало прохожих. В любом случае мне необходимо изучать город, так что начну с богатых спальных районов. В лавки и на ярмарку ещё успею наведаться, сейчас элементарно не было настроения находиться среди толпы, которая в тех краях наверняка ещё не разошлась.

Нет, сейчас я хочу побыть одна. Прогуляться среди деревьев, послушать затихающий мир, проводить взглядом поздних прохожих...

— Кошелек или жизнь?

Нда.

Удивлённо обернувшись, когда сзади что-то зашуршало, отметила, что в противниках у меня двое. Один стоял на тропинке впереди и угрожал изогнутым укороченным клинком, а второй зашел сзади, отрезая путь к бегству.

Бежать я не планировала.

Смешливо фыркнув, повернулась обратно к тому, что заступил мне путь. Молодой, симпатичный парень... И что не живется законопослушным гражданином?

— Ну! Долго фыркать будешь, детка?

Молодой, а уже такой дерзкий...

Не собираясь открывать рот, я молча шагнула навстречу, затем ловко поднырнула под его руку и, сделав подсечку, уронила парня на землю, попутно выворачивая запястье с клинком.

Молча.

— Ах, ты дрянь! — второй был тоже не очень сообразительным и вместо того, чтобы дать дёру, ринулся на меня.

Занес кулак с кастетом, метя мне в голову, но почему-то запнулся и упал навзничь.

О?

Подняв удивленный взгляд выше, увидела своего "спасителя". Он стоял возле дерева и подкидывал в руке второй камень. Первый был уже оприходован о затылок обезвреженного бандита.

— Можешь не благодарить, котёнок, это моя работа.

Он издевается?

Раздраженно шикнув, резко дернула, и пыхтящий подо мной парень взвыл — я сломала ему запястье.

— Ты за мной следил?

— Ну что ты?! Как можно! Я просто прогуливался неподалеку, слышу — какие-то глупцы к моей напарнице пристают с непристойными предложениями. Я же не мог бросить её в беде! — отлепившись от дерева, Вацлав подошел к поверженному противнику и, подняв голову за волосы, осуждающе цыкнул. — Братья Густавсоны. Парни, я предупреждал? Придётся вам сегодня отправляться в тюрьму. К нам в город такая красавица с юга приехала, а вы к ней с такими глупыми предложениями... Ай-яй-яй, нехорошо.

В некотором изумлении рассматривая, как двуликий берет в каждую руку по бандитской ноге и нисколько не переживая о том, что тела волочатся по земле, корням и камням, тянет их на центральную аллею, я неторопливо отправилась следом, по пути подняв клинок и кастет.

Он что, собрался их до тюрьмы так тащить?

Что-то мне уже жаль этих ребят...

Я ошиблась. Тащить их дальше центральной аллеи Вацлав не стал. Вместо этого придавил ногой пытающегося отползти парня со сломанным запястьем и резко свистнул три раза.

С интересом прислушиваясь, всего через пару тапов удивленно приподняла брови — оказывается, этот свист был условным сигналом и к нам уже торопился вечерний патруль, состоящий из трех служивых.

Пока двуликий приветствовал сержанта и в двух словах рассказывал, как "эти идиоты" пытались ограбить "юную леди", а он в свою очередь самоотверженно меня спас, я внимательно присматривалась к патрулю.

Обычные люди, причем как с примесью южной, так и северной крови. Один парень так и вовсе был степняком. Сержант и два рядовых. Всё бы ничего, стандартный городской патруль, но с довольно интересными амулетами. Наверное, в этом городе это не роскошь, а средство для успешной службы, но уж слишком занятное было исполнение. Интересно, кто мастер?

— Ну, вот и всё, — довольный донельзя, когда незадачливых бандитов привели в относительное чувство, и они уже на своих двоих отправились в тюрьму, напарник подошел ближе и я отметила, что плащ он тоже не надел.

А ещё он не завязал шнуровку на вороте рубахи и не застегнул кожаную удлиненную безрукавку. Судя по видимому участку кожи, волос у него на груди не было. Я слышала, как послушницы Иссены-милосердной иногда делились друг с другом мечтами о том времени, когда встретят мужчину своей мечты. У многих мечта была конкретной, включающей в себя такие параметры, как рост, цвет глаз, да наличие/отсутствие растительности на груди.

Так вот, если бы сейчас Вацлава увидели послушницы первого года обучения, у многих мечта обрела бы конкретные черты.

Я другого не понимаю, чего он добивается по отношению ко мне? Для начала мне нравятся спокойные и вежливые, а не такие вертлявые и самоуверенные хамы. И уж что точно мне не нравится, так его показушное покровительство.

Я жрица! Я полноценная жрица! Да я этих парней могла одним пальцем убить!

— Котёнок? О чём задумалась?

Подняв взгляд с ворота выше, заметила в его глазах самодовольство. Глупец...

— Ты знаешь этих парней?

— Да, встречал пару раз. Последний наш разговор состоялся меньше оборота назад и парни клялись, что больше не ступят на кривую дорожку, но видимо не смогли удержаться от соблазна легкого заработка. Что ж, их право. Кстати, это происшествие подтверждает мои опасения — тебя нельзя отпускать одну. Такой благополучный район, а ты смогла притянуть к себе неприятности. А всё почему?

— Почему? — мой тон был максимально ровным. Доброжелательным даже.

Хотя хотелось совсем иного...

— Потому что ты слишком невинно выглядишь, — шагнув ближе, мужчина склонился и буквально прошептал мне в лицо. — Юное, невинное создание, которое буквально напрашивается на то, чтобы всякие недобросовестные личности попытали счастья.

— Это ты сейчас о себе? — чуть приподняв бровь, осуждающе качнула головой и поцокала. — Поверь, Васенька, я умею постоять за себя. Мой супруг умер всего лишь от одного моего прикосновения. И ты не думай, я не растеряла с того времени квалификацию.

Он почему-то недовольно нахмурился.

Что такое? Что-то не так?

Вацлав отстранился, рассматривая меня так, словно в первый раз видел, я же сделала себе мысленную пометку. Что-то ему в моей фразе не понравилось и стоит обдумать это очень тщательно, чтобы воспользоваться в будущем. Я не собиралась безмолвно терпеть его шовинистское отношение. И пускай я выгляжу молодо и невинно, но это не повод постоянно указывать мне на это. Если бы он был профессионалом, он бы это знал.

Да, я не грозный горный орк и вообще не мужчина, но это не значит, что я не умею на отлично выполнять свою работу. И я докажу ему это!

А если и не докажу, то не беда. Я служу Иссене, а не ему. Я служу во исполнение своих клятв, а не для услаждения его фантазий.

Прокрутив между пальцами клинок, отметила, что он довольно неплох. Не ахти, но заколоть какого-нибудь резвого крысодлака сойдёт. Кастет я тоже решила оставить себе, так сказать первая добыча. Почему нет? Кастет отлично дробит кости! И встреться мне на узкой тропинке скелет, я с удовольствием проверю его на крепость.

Кивнув своим кровожадным мыслям, убрала кастет в сумку, а клинок сунула в петельку на ремне. Да, неплохо. Что ж, раз нет смысла возвращаться за напарником (сам пришел), то продолжу-ка я прогулку по городу.

— Васенька, как насчет рассказа об этой части города? — сделав вид, что ничего тапом ранее не произошло и у нас всё хорошо, я махнула рукой туда, откуда мужчина выволок парней. — Кто здесь живет, чем славятся?

При звуках своего имени мужчина едва уловимо дёрнулся.

Прекрасно. Значит, не любим, когда так сокращают? Как кличку кота.

Кота...

Точно!

Ну всё, "Васенька", теперь ты у меня попляшешь!

Глава 11

Следующие несколько дней прошли в изучении города и тех самых "романтичных" мест, которые мне обещали показать в первый же день, а именно канализации, городских помоек, скотобоен с плохой репутацией, да старого кладбища.

Новое располагалось за городом в существенном отдалении, а вот старое было внутри. Не очень большое, но уже местами заброшенное, оно каждое полнолуние и затмение притягивало к себе всю нечисть с округи и порой сами по себе вдруг восставали древние скелеты и мумии.

На мой вопрос, почему бы просто не перенести кладбище за пределы города и тем самым избежать ненужных проблем, Вацлав довольно развернуто пояснил, что это против воли граждан и главы города, у которых тут похоронены предки. Считалось, что лучше лишний раз упокоить излишне ретивого скелета, чем навлечь на свой род его проклятие. Да и нечастыми были тут действительно серьезные происшествия. Ну, подумаешь парочка скелетов за цикл. Так бдят же бравые стражи. Бдят? Бдят! Вот и пусть бдят.

Мне кстати кладбище и его величественные, древние склепы очень нравились, я даже подумывала переехать сюда от надоевшего напарника, но пока не знала, как бы поставить его перед этим фактом. С него станется устроить мне очередную лекцию о том, какая я маленькая и глупенькая. За эти дни он слегка угомонился, да и я старалась не создавать двусмысленных ситуаций, не огрызаясь на "котёнка" и прочие комплименты моей неземной красоте и очарованию. Мы потихоньку притирались, но я чувствовала, что стоит мне чуть оступиться и он снова заведет свою шарманку.

На текущий день особых происшествий не было, и я начинала потихоньку скучать, а это значило, что вскоре кто-то из нас сорвется. Либо я, либо он.

В местных лавках оружия мне ничего не приглянулось. Нет, оружия было много, оно было отличное, но я смотрела на него и понимала — не моё. Наверное, если бы в моём распоряжении было больше денег, я бы прикупила себе что-нибудь, но пока поступлений не предвиделось, а бабуля учила меня бережливости. Как вскользь упомянул Вацлав, нам как служителям Немертвого Легиона полагалась определенная заработная плата, которую можно было получить в храмах, но когда я услышала сумму, то скептично хмыкнула — её хватит только на оплату комнаты, да нерегулярное питание. Понятно, что мы немертвые, но одежда тоже между прочим изнашивается, да и цены в местных трактирах довольно кусачие. Так что нет, дождусь ярмарки, там может и подберу себе что, а пока изъятого оружия достаточно.

— О чём задумалась, о, ярчайший изумруд души моей?

— О переезде.

— Зачем? — он был настолько удивлен, что я не удержалась от улыбки.

А ведь он не спросил "куда?". Он спросил "зачем?". Однако показатель.

— Мне необходимо чаще оставаться одной, а в "Трех поросятах" это невозможно.

К сожалению, это было правдой. Я буквально вчера беседовала со словоохотливой женой трактирщика и она уверенно заявила, что свободные комнаты начнут появляться не раньше, чем через оборот.

— Но... — он выглядел несколько растерянным, так что я даже его слегка пожалела. Мысленно. Буквально капельку. — А куда? Вряд ли в ближайших тавернах есть места. Или ты уже что-то нашла?

— Да, я уже присмотрела себе превосходные апартаменты с видом на парк. Тихий район, недорогой. Не самый престижный, но почти в центре города, так что можно в кратчайшие сроки добраться до любой точки. Если интересно, могу показать.

Решив немного подшутить над напарником, в чьих глазах читалось явное удивление, а мы как раз прогуливались недалеко от кладбища, я отметила, как он недовольно поджал губы и согласно кивнул.

Ну-ну, Васенька, неужели думаешь, что "малышка" шутит? А вот и нет!

— Давай немного срежем путь, так будет удобнее.

Свернув в проулок, я не прекращала беспечно улыбаться и разглядывать фасады. Этот город воплотил в себе множество культур, и я не переставала удивляться смешению стилей и эпох. Где-то это смотрелось довольно нелепо, но в основном приятно радовало глаз. Вот и здесь. Проулок был очень старым, наверняка видевшим если не саму Мёртвую Волну, то её последствия, что выражалось в узких окнах и высоком расположении первого этажа. Это делалось ради того, чтобы в дом не могла беспрепятственно проникнуть мелкая нечисть и нежить, которая в стародавние времена могла по ночам штурмовать не только пригород, но и город изнутри, пробираясь по канализации и катакомбам. Это сейчас служители Катара и жрицы Иссены бдительно контролировали численность потусторонних тварей, не позволяя им шалить почем зря, а тогда всё только начиналось и редкая ночь обходилась без нападения и жертв среди мирного населения.

Время было довольно позднее, так что на нашем пути не встретился ни один прохожий и мы беспрепятственно добрались до боковой кладбищенской калитки и заросшей бурьяном тропинки. И если я шла легко улыбаясь, прекрасно изучив путь в предыдущие посещения, то Вацлав недовольно хмурился и бросал настороженные взгляды по сторонам.

Ой, я вас умоляю! Да на этом кладбище уже всё давным-давно упокоено по сотне раз! Мумии тоже не дуры — вставать лишь для того, чтобы через пару тапов лишиться конечности и потешить самолюбие патруля. Да и время ещё не подошло — полнолуние лишь через восемь дней, как и затмение. Так что сейчас здесь тише и безопаснее, чем в монаршей сокровищнице.

Для того, чтобы дойти до понравившегося мне склепа, пришлось немного свернуть направо и тут напарник начал хмуриться ещё сильнее. И не зря.

— Вот, — удовлетворенно улыбнувшись, я повернулась к мужчине и жестом балаганного фокусника указала ему на один из самых древних и красивых склепов. — Как тебе мой новый дом? Красивый, правда?

Сначала он подумал, что это шутка. Затем внимательнее присмотрелся к её сияющей мордашке и понял, что это такая "маленькая женская месть".

Вообще-то глупо.

Что и озвучил:

— Котёнок, это глупо.

— Почему это? — изумлённо распахнув изумрудные глазки, девушка недовольно поджала губки. — Васенька, ты не прав. Эта часть кладбища уже давно заброшена и никто из ныне живущих не будет против, если я немного тут поживу. Заодно и приберусь. Если ты переживаешь о том, что меня могут принять за восставшую, так я тебя успокою, я уже разговаривала со смотрителем, и он будет лишь рад, если я тут поселюсь. Уважаемый Дархаб одобрил моё предложение и сам посоветовал именно эту часть кладбища. Поверь, я уже всё обдумала и это идеальный вариант.

Катар, какой бред! Жить на кладбище? В склепе?! Ей мало того, что она немертвая?!

Ещё раз внимательно осмотрев её безмятежное личико, Вацлав перевел скептичный взгляд на склеп. Если подходить непредвзято, то сооружение весьма величественное и фундаментальное. Изящные фрески и мастерская резьба. Требуется косметический ремонт, не без этого. А как насчет элементарных удобств?

Подойдя ближе, приоткрыл незапертую дубовую дверь, укрепленную металлическими пластинами, и неторопливо спустился вниз, на девятнадцать ступеней. Что ж, если не брать во внимание, что это склеп и не смотреть на тонны пыли и паутины, а также на четыре запечатанных саркофага эпохи Мертвой Волны, то тут очень просторно.

Даже шикарно.

И бесплатно.

Немного усилий и этот склеп можно превратить в превосходное место. Ладно, её взяла.

— Что ж, прекрасный выбор. Я схожу за вещами.

Наверное, его быстрое согласие должно было меня насторожить, но я была так рада этой маленькой победе, что даже и не подумала озадачиться вопросом: "А почему это он такой покладистый?".

И зря.

Пока я прогуливалась около склепа, прикидывая, что стоит приобрести в первую очередь, где прополоть, а где подкрасить, мужчина сходил за моим плащом и сумкой, но кроме этого зачем-то принес и свои. Стоп.

— Это что? — настороженно кивнув в сторону его вещей и двух клинков, которые видела мельком в шкафу, я недоверчиво уточнила: — Зачем ты принес свои вещи?

— Котенок, ты же не думаешь, что я брошу тебя здесь одну? Это не по-дружески, — посмотрев на меня с откровенным осуждением, пока я пыталась вернуть глазам прежний размер, а челюсть на место, он внимательно осмотрел ближайшие склепы. — Так, не то, не то... Малыш, что можешь порекомендовать?

— За... зачем? — шокированно икнув, хотя уже почти поняла, что он планирует, первым делом закрыла рот и стиснула зубы. Глубоко вдохнула, резко выдохнула и уже спокойнее спросила: — Что ты задумал?

— Как что? Ты невероятно предприимчива, цветочек. Сам бы никогда не догадался, но жить на кладбище действительно очень удобно. Выгодно как по деньгам, так и по месторасположению. Поблизости не только рынок и площадь, где вскоре разместятся ярмарочные шатры, но и спуски как в катакомбы, так и в канализацию. Далековато от порта, но это ерунда, не проблема слегка пробежаться. Верно?

В этот момент я больше всего хотела побиться головой о стену склепа. Милосердная, это издевательство!

— Котёнок, так что насчет местечка для меня? Ты ведь наверняка все их обследовала. Где порекомендуешь?

В Бездне!

С трудом приглушив бушующую в душе злобу, я ткнула пальцем левее и процедила:

— Склеп рода Мелхамон. Заброшен, но весьма представителен и вместим. Там дверь тугая, но думаю, ты справишься.

— Благодарю, — отправившись в указанном направлении, мужчина без особого труда открыл обозначенную дверь и скрылся в склепе. Через пару тапов вышел обратно и удовлетворенно констатировал: — Превосходно. Котёнок, ты прирожденный талант по обнаружению комфорта в самых неожиданных местах.

Внимательно осмотрев дверь и что-то прикинув, Вацлав покивал своим мыслям и вернулся ко мне. Раздраженно скрипящей зубами. И даже его похвала не радовала.

Не хотела я его в соседи! Ну, вот никак не хотела!

Двуликий же, присев на высокий порожек моего склепа, похлопал ладонью рядом с собой.

— Присаживайся, напарник. И давай начистоту. У тебя деньги на обустройство есть? Если нет, я дам. Сама видишь, нужно не только прибраться, но и подновить кое-что, да прикупить. Элементарно постельное бельё. Саркофаги конечно чудо как хороши, но, боюсь, их жителям не очень понравится наше соседство. Так что?

— Деньги у меня есть, — тихо процедив сквозь зубы, потому что раздражение так просто уходить не торопилось, я подхватила свои вещи и отправилась внутрь, уже через плечо бросив: — Ко мне без разрешения не входить.

В спину раздался скептичный хмык, но слава милосердной, он промолчал.

Следующие несколько дней мы обживали склепы. Каждый свой. Война с пылью и паутиной велась с переменным успехом, потому что пространство было большим, а воды было мало. Ох, уж эта вода! Я бы и рада воспользоваться элементарным заклинанием чистоты, но проблема была в том, что внутри склепа пользоваться магией было опасно. Да, именно опасно. На этом старом кладбище в своё время проводилось столько ритуалов изгнания и запирания, что самые простейшие заклинания могли нарушить установившийся баланс и выдать невероятный результат.

Подвергать себя ненужной опасности я не планировала, так что приходилось вспоминать навыки живых и прибираться по старинке — ручками.

Это было долго.

Я никогда не чуралась работы, да и от брезгливости давно избавилась, но я посчитала за праздник тот день, когда последний угол оказался отмыт и последнее ведро с грязной водой вынесено наружу.

Уф-ф-ф!

А ведь это не конец!

Не знаю, как продвигались дела у Вацлава, потому что за эти дни мы виделись мало, всего пару раз в самом начале генеральной уборки выбравшись на рынок для хозяйственных покупок. Он показывал оптимальные лавки, а я в этих вопросах не спорила, предпочитая поблагодарить и взять на заметку. Сейчас же, когда последняя паутина возрастом постарше меня была ликвидирована, стоило задуматься не только о ведрах и вениках, но и о постели. А ещё тряпочные перчатки для работы в земле не помешают. Секатор, совочек, грабельки. Я планировала облагородить и окружающую территорию, потому что она ну никак меня не радовала своим запустением. Я бы ещё и цветы посадила, но это чуть позже. Сначала стоит избавиться от бурьяна и дикого ползучего плюща, который заполонил собой всё пространство, что не успел занять бурьян. Малопривлекательное зрелище.

— Лапушка, о чём задумалась? — выйдя из своего склепа в одних брюках, попутно Вацлав вынес коробку с полуразложившимися тряпками и разбитыми черепками. — Любуешься на природу?

— Не без этого, — тихо хмыкнув, отвела взгляд от рельефного живота двуликого и мысленно закатила глаза.

Этот индивид с момента начала уборки ни разу не оделся, мотивируя тем, что дольше отстирываться будет. Вообще-то стирка как раз и не проблема — отошел подальше от склепа и пустил на себя заклинание чистоты. Позёр.

— А что ещё?

— Думаю о побелке и покраске, а также о постели. В моём склепе есть свободный постамент, прикидываю, где можно приобрести матрас подходящих размеров.

— Дело хорошее. Погоди, рубаху накину, сходим.

И кто бы сомневался. Нет, чтобы адрес сказать, сама бы без труда сходила. Но как показала практика, Вацлав действительно решил не отпускать меня одну, и когда я вчера ушла, он догнал меня уже через пару тапов, попеняв, что не предупредила.

Злиться было бесполезно, проще было игнорировать.

Вот и сейчас, не прошло и пяти тапов, как мужчина вышел из склепа вновь, но уже одетый.

— Идём, звезда очей моих, пора немного размяться. Давай для начала прогуляемся в сторону порта, узнаем у таможни, кто прибыл за это время, да принюхаемся к судам. Обустройство на новом месте дело хорошее, но не стоит забывать и о прямых обязанностях. Всё равно время ещё раннее, многие лавки закрыты.

Не став спорить, я кивнула, прихватила сумку с кошелем, и мы отправились в порт.

Ранее утро, птички поют, два немертвых с кладбища в порт идут... Романтика!

В порту в наше отсутствие ничего экстренного не произошло, что даже немного расстроило. Когда я думала, что буду три цикла практиковаться, то предполагала, что практика будет чуть ли не ежедневно, но за эти дни на нашем пути попались лишь те глупые подростки, которые пытались ограбить меня в парке. Обидно.

— Котёнок? Что загрустила? — моё кислое лицо не прошло мимо внимания Вацлава и он моментально обеспокоился. — Голодная?

— Вася, хватит опекать меня по поводу и без. Нет, я не голодная. Мне скучно.

— М-м-м... — чуть поморщившись на Васю, но вновь ничего не сказав по этому поводу вслух, мужчина удивлённо уточнил: — То есть как, тебе скучно? Ты же чуть ли не круглые сутки занята делом.

— Каким делом? Уборкой? Это не дело. Дело — это служение Иссене-карающей и борьба с потусторонним, а никак не бытовые дела.

— То есть ты заскучала без убийств? — скептично хмыкнув, когда я кивнула на подобную интерпретацию служения, двуликий осуждающе качнул головой. — Котёнок, ты радоваться должна, что всё тихо и спокойно. Поверь, в худшие годы, ты бы даже вздохнуть не успела, как бежала бы на другой конец города, чтобы сражаться с ордами выползших из канализации упырей. Сейчас выдались на удивление спокойные циклы и знаешь, я этому рад. Можно спокойно пожить, не переживая, что не успеешь спасти живых и их предсмертные стоны ещё долго будут осуждать тебя за медлительность.

— Бездействие отупляет. Вацлав, я не спорю, лучше мир, чем война, но и просто просиживать штаны без дела, мало радости.

— Значит, хочешь развлечься? — чуть прищурившись, напарник одарил меня странным взглядом.

— Не откажусь, — я пока не понимала, в чём подвох, но уже чуяла, что без него не обойдётся.

— Отлично, тогда после рынка наведаемся в заброшенную часть катакомб, что в западном секторе города. Уверен, там ты точно развлечёшься.

Предложение заинтересовало, но когда я попыталась уточнить, кто же такой интересный водится именно в западном секторе старых городских катакомб, в ответ услышала загадочное "увидишь". То есть вот так, да? Ну, ла-а-адно...

Любопытство пришлось усмирить, но я точно знала, что это временно. Когда мы дошли до рынка, я старательно изучила предложенный ассортимент и выбрала оптимальное по моему мнению постельное бельё — светло-зеленое, хлопковое. Белое было бы слишком марким, в горошек мне показалось пестрым, более яркое — аляпистым, а шелковое — дорогим и бессмысленным. Матрас, подушка, одеяло, покрывало, полотенца... Столик, плетеное из лозы кресло и масляная лампа завершили мои покупки, но встала проблема доставки, потому что Вацлав практически один в один повторил мои покупки по наименованиям, лишь с небольшими различиями в цвете и материале. Постельное он выбрал голубое, кроме того приобрел и кое-что из посуды. И если я стол и кресло предпочла легкие, плетеные, то он выбрал деревянные, причем не одно, а два кресла.

Планирует, что у него будут гости? Юморист.

— Куда доставить, уважаемый? — любезный лавочник, обогатившийся на немалую сумму, был искренне любезен. А то! Утро только началось, а уже такая прибыль.

— Улица Старых Ив, девять.

Адрес дома как раз напротив центральных ворот старого кладбища.

— О... — осмотрев нас по-новому, лавочник остановил свой взгляд на мне. Я, чтобы он сильно не мучился, в этот момент расстегнула курточку, дабы он увидел амулет Иссены-карающей. — А-а-а...

Натянуто улыбнувшись, мужчина кивнул и тут же крикнул носильщиков, которые тоже были не очень рады отправляться по не самому благополучному адресу. Понятно, что не в гости к упырям, но всё равно людские страхи перебороть было сложно.

Кстати, может, это было в порядке вещей, а может мой статус сыграл немалую роль, но телегу под приобретенные вещи нашли моментально. Погрузка состоялась буквально за несколько тапов и уже через час я застилала импровизированную кровать новеньким бельем. Двуликий был настолько любезен, что помог перенести мои вещи от центрального входа к склепу, потому что носильщики наотрез отказались ступать на землю кладбища и лишь после этого взялся за свои. Вообще полезно иметь в хозяйстве мужчину. Изредка. И чтобы этот мужчина не мешался под ногами и помогал лишь тогда, когда его просят.

— А у тебя мило... — замерев на пороге, но не торопясь спускаться, Вацлав предпочел не заметить моих недовольно поджатых губ. — Милашка, так как? Продолжаем обживаться или в катакомбы?

— Не рано?

— Поверь, там рано не бывает.

— Тогда идём. Я готова.

Энтузиазм кошечки забавлял. Эх, молодежь... Всем им не терпелось проявить себя в услужении богам. Чего уж там, он тоже когда-то был юным и жаждущим славы. Амбициозным, честолюбивым... А в один прекрасный момент он осознал, что ничуть не лучше остальных. Обычный служащий, которых десятки. До него были и после него будут. И уже спустя сотню лет о нём никто не вспомнит.

Поделившись своими выводами и сомнениями с отцом, увидел его понимающий взгляд и услышал одобрение: "Повзрослел, наконец".

Может быть.

Но что в этом хорошего? Мир стал скучен, сер и однообразен. Цикл за циклом, всё одно и то же. Ни приключений, ни фантастических встреч, ни грандиозных побед, ни шумных пирушек с немногочисленными друзьями, как и он, несущими службу в городах. Одна радость — еда, да выпивка, но и те уже совсем не такие, как при жизни.

И ещё радость, но уже иного плана — симпатичная напарница, которая почему-то воротит от него свой миленький носик. Всё ещё с юным задором, со стремлением найти и уничтожить всю существующую в мире нежить. Котёнок, это бессмысленно. Может иногда и забавно, но бессмысленно.

Глава 12

Я прекрасно понимала, что загадочные взгляды и многозначительные умалчивания вряд ли будут означать всего лишь романтичную прогулку под землей, так что не поленилась и прихватила имеющееся оружие: клинок и кастет. И пускай это далеко не нагината, но и ими можно прекрасно справиться, если уметь. Я умела. Да и магии во мне было столько, что можно было обойтись и без оружия, если уж на то пошло. Кинжал отца я за оружие не считала, это скорее была памятная вещь, которую я не собиралась портить о нежить. Вряд ли отцу понравилось бы, что его клинка коснется слизь и полуразложившаяся плоть. Нет, пусть лучше остается чистым и сверкающим.

Амулет я спрятала за ворот, курточку застегнула на все пуговки, подтянула шнуровку на сапожках, переплела волосы и уложила их в "корону", и только после этого вышла на улицу, где меня терпеливо дожидался уже полностью готовый напарник — за его спиной виднелись рукояти обоих мечей. Я уже давно хотела посмотреть, каков он в бою и надеюсь, что сегодня наконец увижу его мастерство.

И ещё больше надеюсь, что не разочаруюсь.

До ближайшего спуска в катакомбы мы дошли в молчании, и дальше тоже особо не разговаривали — Вацлав лишь тихо предупреждал о предстоящих разветвлениях, поворотах или спусках. Путь нам освещали несколько магических светляков, которые создал мужчина. Я не была против, наоборот, внимательно приценивалась к мастерству напарника.

Кстати сейчас, когда нам предстояло пока ещё неведомое дело, он вёл себя весьма профессионально — был собран, тих и внимателен. Это радовало.

Буду надеяться, что и дальше он покажет, что не зря служит Катару уже четырнадцать циклов.

Путь был довольно длинным, а всё потому, что мы шли не чётко по прямой, а по запутанному лабиринту ходов, иногда опускаясь на уровень ниже, иногда поднимаясь на уровень выше, а порой и вовсе возвращаясь назад, когда оказывалось, что ход завален и больше не проходим.

Это немного удивляло и озадачивало. Смысл?

— Катакомбы регулярно проверяют городские патрули и наверняка обвалы их рук дело. Поверь, котёнок, в этих туннелях можно порой встретить такое... Например, вот, — мы спустились уже на три уровня вниз, когда на нашем пути встретился первый противник. — Познакомься, крысодлак обыкновенный, мутировавший.

— Это?! — изумленно рассматривая метровую тварь, в которой от крысодлака был один длинный хвост, не успела больше ничего сказать — монстр бросился в атаку.

Моя реакция не подвела и спустя мгновение тварь уже каталась по полу, вереща от боли, потому что мой лавовый пульсар спалил ей полморды. Добив ещё двумя, чуть поморщилась от резкого запаха паленой шерсти. Вентиляция в катакомбах была ужасной и я уже давно порадовалась, что могу обходиться без воздуха.

— Почему он такой огромный? — присев на корточки перед трупом, я внимательно осматривала его огромные и многочисленные зубы, жесткую шерсть и мощные лапы с когтями.

Классический крысодлак был очень похож на крысу, как внешним видом, так и размерами, но был неизменно чёрным, более кровожадным и сообразительным. Этот же был размером с крупную собаку.

— Мутации. Во времена Мёртвой Волны в землю ушло слишком много запрещенной магии и порой она находит выход обратно. Скоро дойдём до одного из таких разломов, увидишь сама.

О? Заинтриговал!

Пока шли дальше, на нашем пути встретились ещё три мутировавших крысодлака, неизменно нападавших первыми. Парочка гигантских арахнидов, опять же невероятных размеров, которые попытались заплевать нас паутиной, но щит, выставленный Вацлавом, спас нас от участи куколок, а мои пульсары моментально остудили пыл членистоногих.

Чем дальше шли, тем разнообразнее были монстры, в основном при жизни бывшие обычными насекомыми. Мухи, которые из-за большого веса не могли летать, но весьма противно жужжали и резво прыгали, сколопендры, чьи жвала едва не перекусили мою лодыжку, жуки, плюющиеся кислотой...

— А чем они питаются? Здесь же нет еды, — в перерыве я озвучила интересующий меня вопрос.

— Мёртвой магией. Непосредственно энергией, как и ты.

Спасибо за сравнение!

Мой оскорбленный фырк был не понят, но объяснять я не стала — не было времени. На нас опять напали, причём довольно агрессивно. На этот раз в числе нападающих я признала пару ящериц, ставших шипастыми монстрами, размером с пони, каких-то мерзкого вида личинок, передвигавшихся рывками, и несколько крысодлаков. Что удивительно — монстры не нападали друг на друга, предпочитая в качестве противников нас.

В этом неравном бою мне пришлось осознать удивительную вещь — магия смерти не причиняла им особого вреда, наоборот, словно подпитывала. И когда очередной чёрный пульсар без вреда для монстра пропал в его пасти, я предпочла вновь забрасывать их лавовыми, хотя это тоже был не самый лучший вариант — попав в монстров, они чадили и воняли.

Да, пожалуй, придётся по старинке — ручками.

Поудобнее перехватив клинок, я добила последнего трепыхающегося крысодлака и с презрительной улыбкой осмотрела поле боя. Да, воистину побоище.

— Вацлав. Ещё вопрос.

— Да?

— Почему они не выходят по туннелям в город, а предпочитают оставаться внизу?

— Здесь вкуснее. Иногда они забредают на верхние уровни, но очень редко, в основном живут и плодятся здесь — рядом с разломом.

— А разлом уже рядом?

— Да, уже недалеко. Идём.

"Недалеко" пришлось пробиваться с боем. Монстры не желали беспрепятственно пропускать нас дальше и необходимо было приложить существенные усилия, чтобы всего лишь одним клинком выбить себе право просто сделать шаг вперед.

Вацлав сильно не мешал, да и в принципе не мог — туннель был довольно узок, и места было лишь для одного бойца. Вот и правильно! Это моя практика!

Эх, нагинату бы сюда...

Заколов очередную сколопендру, с сожалением констатировала, что клинку это на пользу не пошло — внутренности этих монстров содержали в себе кислоту, которая разъедала металл, и лезвие было уже в пятнах ржавчины. Так, не забыть на будущее — зачаровать своё оружие от подобного.

— Айч!

Сколопендра оказалась заколота не до конца и умудрилась в последнем предсмертном рывке стиснуть жвала на моей лодыжке. Грубая кожа обуви не позволила ей лишить меня ступни, но прогнозы были не очень хорошими — перелом.

Бездна!

— Коте-е-енок... — Вацлав моментально оценил ситуацию и одним резким движением отрубил сколопендре голову, а затем рассек жвала, так что я смогла освободить ногу из жесткого захвата. — Как нога?

— Нормально, — признаваться не хотелось.

— Дай, посмотрю.

— Нормально всё!

— Цветочек, ты будешь спорить с потомственным некромантом? — раздраженно цыкнув, мужчина попытался нависнуть надо мной, но я поддаваться не торопилась. Вздернула подбородок и поджала губы, молчаливо говоря "да". — Да-а-а... Лапушка, а я ведь чую, что она перекусила тебе не только мышцы, но и связки и сухожилия. Ты даже идти не сможешь.

— Смогу!

— Ладно. Пошли.

Убрав клинки в ножны, двуликий приглашающим жестом предложил мне пройти первой.

И я пошла!

Сделала шаг, второй...

И нога подломилась.

Не упала я только потому, что Вацлав стоял очень близко и успел подхватить.

— Значит, ещё и перелом. Превосходно, — хмыкнув, когда я зарычала, мужчина нагнулся, не отпуская меня и умудрился пальцами одной руки ощупать начавшую опухать лодыжку. — Открытый перелом. Цветочек, я разочарован. Твоя глупость стоила тебе ноги. Рада?

— Безумно! — буркнув, поджала губы.

— Заметно. Ладно, идём, пора возвращаться.

— А разлом?!

— Шутишь? — посмотрев на меня, как на умалишенную, увидел мой отрицательный мах и скептично поджал губы. Затем посмотрел в туннель, прищурился... — Ладно, давай, осталось совсем чуть-чуть. Но за это ты мне будешь должна.

— Что?

— Что-нибудь, — снова переведя взгляд на меня, двуликий похабно улыбнулся.

Ой, что-то не верится!

— Когда?

— На днях.

— Хорошо.

Почему нет? Уж чего-чего, а он мне точно ничего "такого" сделать не сможет.

— Слово жрицы?

— Слово жрицы.

— Превосходно, — воодушевленно сверкнув глазами, мужчина подхватил меня на руки и уверенно зашагал вперед.

Так уверенно, словно впереди нас не ждали орды чудовищ. Интересно... А защищаться он от них как планирует? Руки-то заняты.

Как оказалось, Вацлав предусмотрел и это — всех рискнувших глянуть в нашу сторону монстров, мужчина пеленал заранее сформированными пульсарами со стихиями, так что они не могли даже дёрнуться, не то, что напасть. С одной стороны было очень интересно, с другой завидно — я так не умела. Хорошо быть универсалом...

Внезапно туннель оборвался и мы вышли в самую настоящую пещеру. Точнее не вошли, а замерли на входе.

— Ого... — пещера, образовавшаяся из-за обвала и того, что рядом сходилось несколько туннелей, была не очень большой, но весьма заселенной — не было ни единого кусочка свободного пространства, где бы не копошилось нечто гадкое, мерзкое, склизкое...

А у дальней стены светился потусторонним синим светом разлом. Он был нешироким, не больше двух метров, но я уже отсюда чуяла, как из него вверх поднимались магические эманации. Неприятные, мертвые и определенно неправильные.

— А почему его не ликвидируют?

— Бесполезно. Уже были попытки запечатывать и освящать, но спустя некоторое время разлом появлялся в другом месте, и всё повторялось вновь. Проще оставить всё, как есть и контролировать уже имеющиеся, чем однажды обнаружить, что очередной разлом образовался слишком близко к поверхности, а то и непосредственно в городе. Сейчас разломы светятся намного слабее, чем в самом начале, так что пройдет ещё какая-нибудь тысяча циклов и энергия в разломах иссякнет сама по себе.

— Ясно. Спасибо, что показал.

— Обращайся, — иронично хмыкнув, мужчина напоследок испепелил излишне ретивого арахнида и развернулся, чтобы отправиться в обратный путь. — На текущий момент в катакомбах четыре зарегистрированных разлома и все они находятся в западной части. Редкие патрули спускаются ниже второго уровня, им хватает, чтобы попрактиковаться. Тебе вот тоже хватило...

А давай мы не будем заострять на этом внимание?! Неприятно же!

Возвращение было таким же долгим, как и спуск, но на этот раз оно омрачалось тем, что я не шла — меня несли. Точнее нёс.

Вацлав.

Пошляк и пустобрех.

После очередной не самой приличной шутки о том, как же он счастлив нести своё сокровище и знал бы раньше, что я так приятна на ощупь — ещё пару дней назад сводил бы меня в катакомбы, я раздраженно шикнула:

— Вася, тебя никогда не били за твои слова?

— За что?! — искренне удивившись, мужчина скосил взгляд вниз, но не на моё лицо, а на грудь, слава милосердной, спрятанную под курточкой.

— За слова, — процедив сжала пальцы, захватив в них его волосы и чуть оттянув назад мужскую голову. — В приличном обществе тебе бы давно отрезали язык и выкололи глаза.

— Ты преувеличиваешь, — иронично хмыкнув, двуликий чуть повел голову в сторону, но я не отпускала и он прищурился. — Котёнок любит поиграть жестко?

Идиот!

Могла бы — отбросила и соскочила бы. Но я не могла. Вместо этого резко разжала пальцы и глухо рыкнув, предпочла смотреть куда угодно, но не на него. И руку-то с шеи не уберешь — элементарно держаться больше не за что. А идти ещё не меньше часа...

Милосердная, это издевательство!

Оставшийся путь я стоически терпела, прикусывая язык и стискивая зубы, когда он начинал нести очередную чушь. Он умудрился пройтись по моему весу, росту, объёмам талии и бёдер, посетовал, что маловато буквально везде, но это не беда — основные объёмы дело наживное.

— Но больше всего мне нравится твой хвост, цветочек, — восхищенно вздохнув, мужчина умудрился поймать нервничающую конечность пальцами руки, которая держала мои колени и когда я попыталась её выдернуть, то не отпустил, сжав сильнее.

Это переполнило чашу моего терпения.

— Пусти!

— Да ладно, не кричи. Какой он здоровский!

Ну, всё...

Глухо рыкнув, я вывернулась, умудрившись соскочить на пол и не став медлить, тут же провела несколько болевых приёмов: коленом в пах, ребром ладони по горлу, да завершающий удар локтем по затылку.

Наверняка у меня получилось это только потому, что двуликий не ожидал нападения, но я не жалела. Никто не смеет трогать мой хвост! Особенно мужчина, который не понимает элементарного слова "нет"!

— Цвето-о-очек... — стоя на коленях, Вацлав мотал головой, пытаясь прийти в себя, но вставать не торопился.

Я же и хотела бы добавить ещё, но была не в силах — запал схлынул и перелом дал о себе знать, так что пришлось опереться о стену. И вообще, пошла я... до поверхности не так уж и много осталось, сама дойду.

А ему пусть будет стыдно!

Хотя что это я... у таких стыда с рождения нет.

Краем глаза отметив, как милашка поскакала на выход на одной ноге, скептично цыкнул. Нападение было неожиданным и он пропустил три довольно болезненных удара. Болезненных прежде всего для самолюбия.

Да что на неё нашло?

Ну, подумаешь, хвост потрогал.

Сев на пол, прислонился спиной к стене и ещё некоторое время посидел, пережидая, когда последние отголоски боли сойдут на нет. Далеко не ускачет, не сможет. В любом случае максимум до лестниц доскачет — дальше на одной ноге у неё передвигаться не получится.

И вообще, надо было ей и вторую ногу сломать, была бы покладистей.

Хмыкнув на кощунственную мысль, мужчина поднялся и неторопливо отправился следом за капризной напарницей. А она упрямая, далеко ускакала.

Но глупая.

От него ещё никто не уходил.

Споткнувшись от неожиданности, когда невидимый воздушный жгут обвил меня за талию, упасть не успела — он приподнял меня над полом.

— Крошка, ты совсем себя не бережешь, — не торопясь подходить на расстояние удара, Вацлав, а это был именно он, осуждающе поцокал. — Кому и что доказываем? Ведешь себя, как котёнок неразумный.

— Уж всяко поумнее тебя! — не удержалась и огрызнулась.

Положение летящей в воздухе было довольно унизительным, но высвободиться из подобного захвата пока не представлялось возможным — у меня бы элементарно не хватило сил.

— Да ну? Вообще-то это не я со сломанной ногой.

— Не перестанешь вести себя, как озабоченный лось во время гона, шею сломаешь.

— Это угроза? — недовольно прищурившись, мужчина не переставал идти к выходу, а я летела перед ним.

— Тебе так показалось? — иронично приподняв бровь, поняла, что с ним можно вести себя только так — зеркально. Да ещё и не позволять его словам доходить до моего сознания в полном объеме.

Иначе точно психом стану.

— То есть это было предположение из разряда фантастических?

— Тебе виднее, ты же у нас специалист со стажем аж в четырнадцать циклов, — сложив руки на груди, прикрыла глаза, спрятав их злой блеск под ресницами.

Кто бы мог подумать, что я объявлю войну собственному напарнику?!

— Точно, как же я мог забыть! — Вацлав воодушевленно щелкнул пальцами. — Что ж, раз ты это признала вслух, то на правах более опытного служителя объявляю следующее: ближайшую неделю постельный режим, никаких пререканий, никаких претензий и жалоб. И особенно — никаких воинственных нападок в мою сторону.

— С какой стати? Мы напарники, а значит в равных правах!

— Да? Кто-то уже забыл, что должен мне кое-что?

Ах, вот ты как заговорил...

Стиснув зубы так крепко, что едва не раскрошила их в пыль, несколько тапов пыталась успокоить клокотавшую внутри ярость. Что ж, теперь понятно.

Больше я таких ошибок не совершу.

— Значит, неделя?

— Неделя, котёнок.

Хорошо. Я убью тебя через неделю.

Я сумела продержаться чётко до того момента, когда он подошел к своему склепу и, открыв дверь, начал спускаться вниз. Я до сих пор летела перед ним.

— Я живу в другом месте.

— Да, я знаю. Но эту неделю тебе необходим особый уход и питание. Мне будет удобнее, если ты пока поживёшь у меня.

Да он издевается! Лодыжка заживёт за сутки! Да меня Лерви в своё время так избивала, что у меня были переломаны ноги в трех местах и я восстанавливалась за два дня, а тут всего лишь лодыжка.

Лодыжка!

— Вижу по твоим глазкам — ты что-то хочешь сказать. Выскажись, малыш, не держи в себе, — на полном серьёзе предлагая мне невообразимое (цензурных слов в моих мысленных высказываниях не было), мужчина спустился окончательно и первым делом уложил меня на кровать, которая оказалась двуспальной и располагалась в нише у дальней стены. — Не хочешь?

— Нет.

Я не базарная баба. Я не базарная баба. Я не базарная баба...

Как мантру повторяя эти три слова, которые помогали не очень хорошо, я предпочла осмотреться, лишь бы не глядеть на этого... извращенца!

Склеп был действительно очень большим, даже больше чем мой. За эти три дня он успел многое — не только вымыл до блеска, но и подновил штукатурку, где-то взял красивый, узорчатый ковер на пол, изящные светильники на стены и даже картины. Понятия не имею, когда успел и где взял, но сейчас помещение меньше всего походило на склеп — даже ниши с саркофагами были спрятаны за золотистыми бархатными драпировками. Если не знать, где мы, то можно подумать, что мы в гостиной довольно богатого дома.

Пока я осматривалась, Вацлав успел снять оружие и безрукавку, вымыть руки в умывальнике, расположенном в дальнем углу и вернуться ко мне. Присел на край кровати, ловко стянул с пострадавшей ноги обувь и осуждающе поцокал — лодыжка выглядела отвратно. Опухшая, посиневшая, с подтеками крови и с осколком кости, выглядывавшим из раны.

— Будет больно. Если что, кричи.

Не дождешься.

Закрыв глаза, чтобы не видеть его действий, я стиснула зубы и постаралась отрешиться от внешних ощущений. Мужские пальцы были прохладными и аккуратными, но всё равно приятного было мало — анестезии не предвиделось и он вправлял кость на живую, предварительно разрезав место перелома вдоль кости.

Я знала, каково это, уже проходила и не раз, и если бы не обещание, данное так необдуманно, предпочла бы вылечиться сама и в одиночестве. Но нет, Васенька решил поиграть в целителя!

— Ну, вот и всё, — закончив через час бинтованием ноги, мужчина шумно выдохнул и, перебравшись через меня, "обессиленно" рухнул рядом. — И если будешь хорошей девочкой, то уже совсем скоро станешь как новенькая.

Интересно... А если не буду хорошей девочкой? Что меня ждет?

Тапов через тридцать, когда я успела слегка прикорнуть, Вацлав неожиданно спросил:

— Есть хочешь?

— Нет, спасибо.

— А придётся. Восстановление требует сил.

Зачем тогда спрашивал?

Лениво приоткрыв один глаз, повернула голову на звук и раздраженно поморщилась — его лицо было слишком близко.

Неприлично близко.

Милосердная, дай мне терпения. Всего неделю прошу. Большего не надо. А потом пропади оно всё пропадом, но я его покалечу!

Её зеленые глазки сверкали так раздраженно, что он едва удержался от усмешки. Она бы не оценила.

Но разве можно удержаться от подколки, когда рядом такая милаха? Вся такая грозная воительница. Интересно, сколько ей было лет, когда она умерла? Вряд ли старше шестнадцати, поведение говорит само за себя. Девчонка.

Не зря Катар позволяет своим служителям сначала повзрослеть и призывает их в свои ряды не моложе тридцати. Молодежь слишком импульсивна и порывиста. Эмоции, гормоны... По себе помнит.

— Итак, на ужин могу предложить тушеную курочку с красным полусладким. — Девичья бровка удивленно поползла вверх, а он уверенно добавил: — Вино, куриный белок, а также хрящи полезны при сращении мышц и костей, как специалист говорю.

Кошечка молча закатила глаза и скептично скривилась.

Врединка.

— Так, никуда не уходи, я скоро вернусь.

Перебираясь через неё на пол, не удержался и едва уловимо погладил хвостик, от чего она моментально дёрнулась и зашипела. Привыкай, киса.

Привыкай.

Волки живут стаями не потому, что развратны, а потому что не могут без стаи. Как и без общения. Как и без прикосновений. Ну, и что, что она не его расы. Зато такая симпатяшка, что аж руки чешутся, даже несмотря на то, что он немертвый.

И почему она такая капризная?

Глава 13

Вацлав ушел, и лишь тогда я смогла выдохнуть. Невыносимо! Как удержаться от того, чтобы не наговорить ему гадостей? Где было моё чувство самосохранения, когда я согласилась быть должной?!

Это ужасно.

Скуксившись от жалости к самой себе, свернулась в клубочек и обняла себя хвостиком. Чем я так прогневала богиню, что она послала мне подобное невыносимое испытание? Это же форменное издевательство!

Поупивавшись жалостью к себе любимой тапов десять, решительно выдохнула. Хватит. Это всего лишь один из этапов обучения. Выдержу. Подумаешь, смотрит! Подумаешь, трогает!

Я вот тоже могу смотреть и трогать!

И провокационные вопросы тоже умею задавать!

И вообще!

Злорадно ощерившись, кивнула своим бунтарским мыслям. Я умею быть милой кошечкой, насмотрелась на дядину жену, которая лебезила по поводу и без, да всё пыталась меня поучать. Этому научиться было несложно, сложнее было не кривиться от отвращения.

Но сейчас дело чести. Я дала слово жрицы и я его сдержу, чего бы это мне ни стоило. А потом отправлю его в Бездну!

Двуликий отсутствовал около часа, но когда вернулся — по помещению тут же поплыли ароматные запахи свежеприготовленной пищи. Не скажу, что они вызвали во мне море энтузиазма, но и кривиться я не торопилась. Всё-таки он делал хорошее дело — лечил и кормил, а на это грех обижаться. Другой вопрос, с какими словами и выражением лица он это делал...

— Итак, цветочек, прошу к столу, — расставив тарелки на столе в два счета, мужчина подошел ко мне. Внимательно осмотрел, что-то прикинул и кивнул сам себе. — Нет, лежи.

Я не успела удивиться, а он просто взял стол и перенес его к кровати.

Забавно.

Пока Вацлав ходил за стулом, я села, осмотрела предложенный ассортимент и удивилась вновь — присутствовали не только обещанные курочка с тушеными овощами и бутыль с вином, да краюха ароматного хлеба, но и несколько ещё живых ящериц, запертых в плетеной вазочке с крышкой.

Засмотревшись на ящериц, поняла, что...

Надо будет сказать спасибо. Хотя не хочется. Ужас, как не хочется! Но он заботится. Бездна!

— Котёнок? В чём дело? — мужчина поставил стул с торца, ближе ко мне, затем одним ловким движением откупорил бутыль, разлил густое, бордовое вино по бокалам, потом разложил и курицу по тарелкам, подвинул мне вазочку с ящерицами и широко улыбнувшись, поднял свой бокал. — Ну, за вливание в ряды доблестных служителей Немертвого Легиона. С почином, цветочек, ты была великолепна. А ранение ерунда, заживёт. За тебя, о, великолепная воительница!

Трапеза прошла относительно спокойно — мужчина заваливал меня комплиментами и старательно разбирал каждый момент, каждый бой, хотя я думала, он и доли не запомнил. Но как оказалось, он внимательно подмечал всё и теперь грамотно комментировал. Как положительные, так и отрицательные моменты. Я же сидела, внимательно слушала и периодически прикладывалась к бокалу с вином, когда двуликий говорил очередной тост. Вино, как заговорённое не кончалось, и через пару часов я поняла, что слегка захмелела. Это было непривычно и опасно.

Опасно прежде всего потому, что захотелось выговориться и как ни странно — потискать что-нибудь мягонькое.

Хотя не странно. Когда я жила с бабулей, она всегда вязала мне мягкие игрушки с лохматушками, которые было приятно мять в руках, и бабуля смеялась, говоря, что это у меня тоже от ракшасов. Когда я повзрослела, то перестала это делать, но сейчас захотелось вновь.

Подвинувшись к стене, я обняла подушку, не прекращая внимательно слушать мужчину. Ящерки были давно выпиты, курочка давно съедена и оставались лишь вино, да его нескончаемая речь.

— Так что подводя итоги, в принципе ты сработала очень хорошо. Думаю, уже сама поняла, что пора более плотно заняться поиском подходящего оружия. Не обязательно на века, но хотя бы на первое время точно.

— Хорошо, ты прав, — не удержавшись от зевка, прикрыла глаза. — А что это за вино?

— Специальное, монастырское. На магических травках. Понравилось?

— Да, очень питательное.

И пьянящее. Вообще-то обычный алкоголь немертвым, как вода. А это вино пьянит. Удивительно.

— Ещё?

Переведя взгляд на свой бокал, отрицательно мотнула головой. В нём ещё было вино.

— Зачем ты рвёшь подушку?

Я?

Глянув вниз, смущенно закусила губу. Я действительно забылась и теперь уже в нескольких местах наволочка была дырявой и из прорех выглядывали перья.

— Извини.

Поставив бокал на стол, попыталась пригладить дырочки, но лишь порвала ещё сильнее и смутилась ещё больше.

— Бездна!

— Да ладно, брось. Это рефлексы?

— Что?

Подняв недоумевающий взгляд на мужчину, нахмурилась. Что он имеет в виду?

— Это ведь кошачьи рефлексы, верно?

— М-м-м... — стеснительно почесав носик, кивнула. — Да. У меня было такое раньше. В детстве.

Он почему-то хмыкнул.

И вот нисколько не смешно!

Вскинувшись, раздраженно поджала губы и одарила его недовольным взглядом.

— Да ладно, ладно. Я тоже люблю довериться инстинктам, чего уж там. Кстати, ты не против, я обернусь?

Эм... Что, прямо сейчас?

Неуверенно передернув плечами, потому что сомневалась, что моё "нет" его остановит, я поняла, что не против. Было любопытно увидеть его волчью ипостась.

Он же, широко улыбнувшись, махом допил своё вино, затем унёс стол со стулом, при этом умудрившись ничего с него не уронить, а затем вернулся ко мне и скомандовал:

— Закрой глаза, котёнок.

— Зачем?

Вместо ответа он многозначительно прищурился и одним слитным движением снял рубаху. Тьфу ты! Моментально зажмурившись, я даже глаза ладонями закрыла. Вот уж без чего могу легко обойтись, так это без знаний, каков он голышом!

А затем совсем неожиданно в мои руки ткнулось что-то мокрое и холодное. Вздрогнув, отшатнулась, при этом отмахнувшись, и в кого-то попала. Этот кто-то обижено рыкнул.

Ох, милосердная!

— П... прости.

Это был Вацлав. Огромный песчано-серый волк. С пронзительно-голубыми глазами и мохнатыми ушками.

Мой взгляд замер на его потрясающих ушках и я поняла, что они прекрасны. Почти белые внутри с черной кромкой по краю.

Рука сама собой потянулась к меховой красоте и легонько её коснулась. Двуликий не отстранился, лишь чуть прищурился.

А я пожаловалась:

— А у меня нет таких ушек. Хвостик есть, а ушек нет. Знаешь, как обидно всегда было?

Волк неопределенно качнул головой, но ухо так и осталось в моей руке. Божественно! Дайте два!

Было не очень удобно тянуться, так что пришлось сесть ровнее, но пока я садилась, ближе шагнул и двуликий, едва не уронив меня навзничь.

— Эй!

— Гр!

— Сам дурак!

Дурак презрительно фыркнул, а затем без предупреждения запрыгнул на кровать и развалился вдоль стены, заняв чуть ли не две трети кровати. Нет, я понимаю, я маленькая... Но не настолько! Стало обидно.

— Двигайся!

Волк фыркнул вновь, но всё, что я смогла — это высвободить из-под него одеяло. Вновь накатила зевота, но я понимала, что это неизбежно: регенерация забирала море энергии, и необходимо было поспать, потому что во сне восстановление происходило быстрее.

— Будешь приставать — ударю, — ворчливо пригрозив, я закуталась в одеяло, не собираясь раздеваться и тем самым давать ему лишний повод для зубоскальства. — Уши дай свои, мне надо расслабиться, чтобы выздороветь быстрее.

На моё наглое заявление волк насмешливо закатил глаза, но я ждать не стала — без разрешения запустила пальцы в его густую шерсть и, прикрыв веки, блаженно заурчала, стараясь не сильно выпускать когти.

— Хорошая собачка...

Кто собачка?! Он собачка?! Да сама она... с-с-собачка!

Оскорбившись до глубины души, двуликий уже хотел грозно рыкнуть, но случайно глянул выше и замер.

Какая она всё-таки милаха...

Цветочек лежала с закрытыми глазами, отчетливо урчала и улыбалась.

Подавшись чуть ближе, чтобы видеть и слышать лучше, не мог отвести взгляда. Девчонка. Ребёнок. Зачем она выбрала этот путь? Это же глупо. Война не женское... не детское дело.

Девичьи пальчики аккуратно перебирали шерсть, вызывая в теле полузабытую томную дрожь. Катар, за что ты так суров со своими служителями?!

Если бы он мог! Если бы...

Но всё, что он может — это лизнуть её в нос.

Но не сейчас, лучше утром. Наверняка ведь расфырчится вновь. Мысленно хмыкнув, закрыл глаза. Ещё каких-то сорок восемь циклов... Бездна, как же долго!

Ночной отдых пошел мне на пользу — судя по ощущениям, кость уже почти срослась, и дело осталось за сухожилиями и мышцами, которые восстанавливались хуже. Вацлав был прав — необходимо усиленное энергетическое питание.

— М-м-м... — в ухо кто-то громко фыркнул, а потом этот самый кто-то лизнул меня в нос, обслюнявив половину лица. — Фу-у-у!

— Не фукай, я не собака, — ворчливый голос заставил резко распахнуть глаза.

Когда он успел обернуться?! Только что же был волком!

Настороженно рассматривая мужчину, который был слишком близко, перевела взгляд ниже и тут же одернула руку, лежащую на его обнаженной груди. Понимание того, что он это делает специально, пришло в один момент, но я помнила обещание, данное самой себе — я не буду вестись на его провокации. Я вижу, что он развлекается за мой счет, но не собираюсь ему потакать.

— Хорошо, не буду. Это рефлекс, — чуть отодвинувшись, вновь закрыла глаза и зарылась в одеяло поглубже.

Если спать — время идёт быстрее.

Вацлав так не думал.

— Кстати, вчера не сказал, но ты бы не лежала в постели одетая. Всё-таки одежда очень грязная, особенно после вчерашнего. Слышишь меня?

— Слышу, — глухо буркнув, глаз не открыла.

— Тогда раздевайся.

— У меня нет ночнушки, — не удержалась и всё-таки посмотрела на изверга. — И постель всё равно уже грязная.

— Не переживай, постель я почищу.

Не поверишь, Вася, об этом я не переживаю.

— А ночнушка?

— Куплю. Тебе какого цвета?

И таким честным взглядом он на меня посмотрел, что я заподозрила подвох. Чего он добивается? Неужели решил поиграть не только в целителя, но и в куклы?

— Хотя нет, не говори, сам угадаю. Зеленый?

Настороженно кивнув, увидела, как на его лице расплывается счастливая улыбка.

— Отлично! Лежи, никуда не уходи. Я за завтраком и ночнушкой. Можешь пока раздеться.

Я похожа на дуру?

Зажмурившись вновь, когда он без стыда и стеснения откинул одеяло в сторону и отправился одеваться, мысленно недоумевала. Всё равно не понимаю. Зачем он это делает? Немёртвые не способны заниматься "этим"! Зачем создавать подобные двусмысленные ситуации, если всё равно ничего не будет? Только затем, чтобы выбесить меня?

Как глупо.

Нет, надо спросить. Определенно надо у него это спросить.

Открыв глаза, обернулась, но в склепе двуликого уже не было. Быстро он.

Ладно, спрошу, когда вернется.

Вернулся напарник нескоро, но вид при этом имел до ужаса загадочный и довольный.

Что-то мне это уже не нравится.

Внимательно контролируя каждый его шаг, проследила, как мужчина спустился по лестнице, выложил на стол из сумки еду и там же положил пакет с довольно известным вензелем дорогой марки женской одежды. Помню, как тётушка томно вздыхала и говорила, что жизнь готова отдать, за платье той фирмы.

Стоп.

Он сколько денег потратил на ночнушку?

— Лапушка, почему до сих пор одета? Я что сказал?

— Голая я чувствую себя некомфортно. Дай мне ночнушку, я переоденусь. И выйди, пожалуйста, — максимально ровно ответив, я ждала чего угодно, но не того, что он моментально согласится и подойдет ко мне с упаковочным пакетом.

— У тебя пять тапов.

И вышел.

Торопливо вскрыв упаковку... застыла. Это... это что?! Это очередное издевательство?!

— Вацлав! — рявкнув так, что заколыхались драпировки на стенах, дождалась, когда его ухмыляющаяся морда появится в дверном проёме и протянула в его сторону руку: — Это что?!

— Ночнушка, цветочек. Правда, красивая? Я как её увидел, сразу понял, что она создана специально для тебя, — улыбаясь широко и уверенно, мужчина подмигнул: — Договор, крошка. Никаких пререканий, претензий и жалоб. Одевайся поскорее, один тап уже прошел.

Ах, он... Он... Он специально! Ах, он гад! Сволочь блохастая! Выродок плешивого ишака!

Мысленно проклиная тот день и тот час, когда имела глупость дать слово жрицы, я нервно сдирала с себя одежду, понимая, что у меня элементарно нет выбора. Этот подонок заплатит... Он за всё заплатит! За моё унижение, за мои нервы, за всё!

Первым делом я сняла курточку и рубашку. Лиф снимать не стала, потому что сверкать своими... В общем, сверкать не планировала. Пусть только попытается намекнуть, что лиф грязный! Убью! И не посмотрю, что немертвый! Убью, воскрешу, а потом снова убью!

Изумрудный полупрозрачный шифон с пеной золотого кружева и черной отделкой был бесспорно красив, но чересчур вульгарен. И уж точно в нём нельзя было показываться на глаза посторонним!

Скрипнув зубами, поправила бретельки и сняла брюки. Всё.

— Оделась?

Убив появившегося на верхней ступени гадёныша взглядом, показательно завернулась в покрывало и на одной ноге доскакала до стула.

— Цветочек, что с лицом? Проголодалась? Давай, я принес твоих любимых скорпионов, поешь, — широким жестом указав на стол, где действительно кроме мясного пирога лежала плетеная ваза аж с тремя скорпионами, мужчина предпочёл не заметить моих округлившихся глаз и отправился к кровати, по мере продвижения размышляя вслух. — Так, не мешало бы и тебя помыть заодно... ладно, разберемся. Ты ешь, ешь, не стесняйся. Специально для тебя ловил.

Милосердная, почему? Почему он такой... ненормальный?! Не удержавшись от соблазна, энергию первого скорпиона я выпила буквально за мгновение. Божественно, м-м-м... С сожалением отложила в сторону мертвый скелетик и потянулась за вторым.

Нет, всё равно не понимаю. Он делает гадость и доставляет радость, как бы глупо это не звучало. Или это специально, чтобы задобрить? Вот уж что точно не пройдет! Да это унижение в чистом виде — заставлять меня делать то, что мне не нравится!

А мне не нравится находиться тут! Мне не нравится сидеть в полупрозрачной тряпочке! Мне неуютно! Мне дискомфортно! Как донести до него эту мысль?!

Задумчиво рассматривая Вацлава, который закончил перетряхивать постель, старый комплект постельного белья свернул и отбросил в сторону лестницы и теперь застилал новый (он купил два), я в этот момент почему-то подумала о том, что в принципе ничего о нём не знаю.

Плохо.

Что ж, пора восполнять пробелы.

— Вацлав... — тихо позвав напарника, дождалась, когда он удивлённо обернется. — Спасибо за скорпионов, я правда их очень люблю. Мне кажется, их энергия на вкус, как щербет. А почему тебе нравится нормальная еда? Ты правда чувствуешь её вкус? А я не чувствую совсем. Почему так?

— Всё дело в том, каким образом ты умерла и как долго тебя не призывали к услужению, — закончив с постелью, двуликий присоединился ко мне, заняв второй стул. — Вот допустим, я. С момента смерти до момента призыва прошел едва ли один тап. Я умер и я воскрес. Я лишился малого, но в то же время и довольно многого. Я перешел в услужение Катару, такова судьба всех некромантов, кто не желает лишаться силы, либо жизни. Когда мне исполнилось семь, стало ясно, что мне перешел дар отца. Не каждому ребенку переходит дар, ты наверняка это знаешь, — я кивнула, а он продолжил: — Так вот, уже в семь лет Катар поставил на меня печать слежения и контроля, чтобы я не мог пользоваться силой смерти, а в тридцать один я пришел к нему в храм, чтобы отдать долг служения и наконец получить свою силу обратно. Мой срок составил шестьдесят два цикла и уже почти четверть я отработал. Поверь, если бы у меня был выбор, я бы никогда не стал служителем.

Ошарашив меня своим признанием, мужчина отломил кусок пирога и отправил его в рот, после запив квасом из кувшина.

Но... Но так нельзя! Нельзя служить богу и не желать этого! Служить нужно с чистой душой и добрыми мыслями! Да это богохульство!

— Я тебя шокировал, да? Котёнок, мир суров. Если бы я не пошел на службу, меня бы просто уничтожили. Поверь, я слишком люблю жизнь. Я потерплю. Даже в нежизни можно найти определенные плюсы... Иногда.

— Так нельзя!

— Что именно? — иронично приподняв бровь, двуликий снова откусил пирога, а я не могла подобрать правильные слова, чтобы выразить всё то возмущение, которое ощущала. — Не пыхти, говори, как есть.

— Нельзя служить без желания!

— Я этого не говорил. Я очень хочу отслужить как можно скорее. Буквально дни иногда считаю, — иронично хмыкнув, когда я недовольно насупилась на его неправильные слова, Вацлав отмахнулся. — Так, цветочек, не забивай себе голову ерундой. Служу и ладно. Мне вот сейчас тоже интересно — как ты до этого додумалась? Расскажешь?

Несколько тапов задумчиво рассматривая напарника, который оказался в высшей степени самовлюбленным эгоистом, я медленно кивнула. Хотя что ещё можно было ожидать от двуликого...

— Я сирота. Мои родители умерли от чумы, когда мне едва ли исполнилось три цикла. Меня воспитывала бабушка, чистокровная ракшас, от которой мне досталась крупица силы. Когда мне исполнилось четырнадцать, умерла и бабушка, и мне пришлось ступить в дом дяди, папиного брата. Я с малых лет хотела поступить в услужение Иссене-милосердной, потому что именно там я могла бы стать полноценной магичкой, но дядя решил иначе...

Прикрыв глаза, я мысленно возвращалась в те далёкие времена. Перед глазами один за другим вставали образы: родителей, которых я помнила очень смутно, бабули, Харитума, Гурзияма...

— Через три оборота мне должно было исполниться восемнадцать, когда дядя решил, что я буду достойной женой влиятельного Гурзияма, правой руки визиря. И его совсем не остановил тот факт, что Гурзиям был безобразно стар и уже имел пять жен. Пять жен и ни одного сына.

Хмыкнув, открыла глаза и посмотрела прямо на необычайно серьёзного Вацлава.

— В ночь перед свадьбой я посетила храм Иссены-милостивой. Она подтвердила мои опасения — Гурзияму оставалось мало. Слишком мало, да и детей у него больше не могло быть. Я думала недолго. Яд, нанесенный на губы, убил нас обоих и уже на следующий день нас похоронили в семейном склепе. Через семнадцать циклов Иссена-карающая призвала меня на службу.

— Да-а-а... — задумчиво протянув, мужчина не торопился говорить ещё что-либо.

Я выпила последнего скорпиона, он доел пирог и лишь когда допил квас, резюмировал вновь:

— Ненормальные у вас, южан, обычаи. Хоронить жену вместе с мужем! Дикость!

— Для кого-то дикость, а для кого-то традиции.

Глава 14

Напарник не торопился со мной соглашаться. Вместо этого внимательно осмотрел стол, затем меня и кивнул.

Что?!

— Ты слишком чумазая.

— И что? — чуть опешив от подобного резкого перехода, я даже не сразу поняла, что последует за этим.

— Тебя надо помыть.

Стоп-сто-о-оп!

Не знаю, каких размеров были мои глаза, но в мыслях стоял полный сумбур. Для начала тут нет ванны. И даже если бы была — магичить в склепе нельзя! Да я просто выйду сейчас наружу и пущу на себя заклинание очищения вот и все дела!

— Что такое? Не любишь мыться?

— Да нет...

— Тогда будем мыться, — встав и воодушевленно шагнув ко мне, мужчина без особых усилий подхватил меня на руки, причём умудрившись подхватить и плед, а затем направился к левой стене.

Дошел, отдернул драпировку в сторону, и я обомлела.

В огромной нише, которой тут точно раньше не было, стояла ванна. Самая настоящая ванна. Не лохань, не кадка, а каменная ванна.

У меня смог вырваться лишь один вопрос:

— Как?!

— Что?

— Как ты это сделал?!

— Вообще-то я маг.

— Но здесь же нельзя магичить!

— Кто сказал?

В ступоре подняв голову на это кощунственное заявление, пару мгновений глупо моргала. А потом тихо промямлила:

— А как же покойные?

— А я их упокоил. Совсем. Так, тебе спинку потереть?

— Нет, спасибо, я сама справлюсь, — с трудом взяв себя в руки, натянуто улыбнулась. — Поставь, дальше я сама.

— Точно?

— Да.

— Хорошо, но если что — зови. Я рядом, — улыбнувшись так многозначительно, что я едва удержалась от колкости, которая буквально рвалась с языка, Вацлав посадил меня на бортик и шагнул назад, задёрнув ткань на место.

Судя по её плавному движению, она исполняла роль занавески и была закреплена именно так, чтобы легко вигаться. Мне уже почти интересно — за остальными тоже не просто ниши? А ведь их тут ещё три. Что за ними?

— Цветочек, там классическая система водоснабжения, так что разберешься. Мыло на полочке, там же мочалки. Бери всё, что понравится.

Только вздохнув от подобного сервиса, я первым делом включила воду и занялась осмотром полочки, которая оказалась забитой всевозможными баночками. "Мыло"? Да тут больше десятка самых разнообразных средств гигиены!

— Вацлав, ты тут?

— Да, — голос раздался со стороны кровати, и я понадеялась, что ему хватит ума не подходить ближе. — Что такое? Помочь?

— Нет. Мне интересно. Ты из богатой семьи, да?

— Да. А что?

— Да так...

Грустно улыбнувшись, взяла ближайшую баночку и от души плеснула её содержимое в воду. Это была ароматическая пена, которая моментально дала обильные шапки, стоило жидкости коснуться воды. Ещё и с магией.

Да, хорошо быть богатым. И сильным. И мужчиной тоже быть неплохо...

Дождавшись, когда воды наберется достаточно, чтобы скрыть моё тело под пеной, я скинула плед, затем зеленое ажурное безобразие, белье, размотала бинты и с блаженным выдохом окунулась в обжигающе горячую воду, которая пахла просто изумительно. Молоком и мёдом.

М-м-м, как же это здорово!

Когда я вообще последний раз принимала ванну? Кажется в доме дяди. Как же давно это было! А ведь Вацлав в чём-то прав — можно тысячу раз быть мёртвой магичкой, но ничто не сравнится с теми ощущениями, что дарит телу не магия, а первородные элементы. В данном случае вода. Намного проще пустить заклинание очищения, но куда приятнее поваляться в горячей воде с ароматной пеной.

— Вацлав, а ты любишь воду?

— Да.

— А что ещё любишь?

— Хм... — мужчина иронично хмыкнул, а я отчетливо представила, как он в это время похабно улыбнулся. Тьфу на него, пошляк! — Люблю жаренное на костре мясо со специями и красное креплёное вино. Люблю оборачиваться в волка по полнолуниям и рассекать пространство, оставляя за спиной ночные лиги, так чтобы ветер свистел в ушах. Люблю поэзию и музыку. Люблю женщин... хвостатых.

До последних слов внимательно слушая его откровения, под конец раздраженно выдохнула. Не удержался — всё опошлил.

А вот сейчас и уточню!

— Но ведь служителям Катара недоступны плотские наслаждения. Как ты можешь "любить" женщин?

— А кто сказал, что женщин можно любить лишь в плотском смысле, котёнок? — его голос был чересчур ироничен, и мне показалось, что эта тема ему неприятна. Неудивительно. — Женщины вообще изумительные создания, ими можно восхищаться и в более возвышенном смысле. Вы красивы, изящны, милы и очаровательны. Разве можно не любить подобную красоту?

— Значит, это дело привычки?

Он почему-то расхохотался. Что такого смешного я сказала?!

Терпеливо переждав, когда он отсмеётся, я уточнила:

— Ты не перечислил среди любимых дел магию. Не любишь?

— Неверная постановка вопроса, цветочек. Магия — моя жизнь. Сколько я себя помню — магия была со мной всегда, это часть меня. Здесь нет чёткого определения — любишь или не любишь. Как можно не любить часть себя? Как можно любить или не любить свои мысли? Своё тело, свою душу, свой дар? Не буду скрывать — я не люблю быть должным. Сейчас я должен Катару, причём только потому, что две тысячи циклов тому назад какие-то зарвавшиеся твари очернили всех без исключения некромантов. Поверь, лапуля, мы не отморозки. И среди немагов встречаются такие выродки, что могут дать фору даже деятелям времен Мёртвой Волны.

Высказавшись довольно зло, мужчина замолчал. Не торопилась задавать новые вопросы и я. Да-а-а... оказывается, у каждого есть свои тайны, страхи и комплексы. Кто бы мог подумать, что Вацлав элементарно тяготится служением Катару!

Бедняга.

Но это всё равно не оправдывает его отвратительного поведения!

— Я помылась. А где полотенца?

— Вот, пожалуйста, — ткань отъехала в сторону и двуликий, сияя, как начищенная медная лампа, протянул мне требуемое. И с искренним удивлением констатировал: — А у тебя красивая грудь!

Недоуменно глянула вниз и моментально вспыхнула — пена уже почти вся рассеялась и теперь я лежала перед ним скрытая лишь чуть мутноватой водой.

Подонок...

— Вася, по-хорошему прошу... Выйди!

— Да ладно, ты что стесняешься? — удивленно округлив глаза, Вацлав откровенно переигрывал.

— Представь себе!

— Зря, — уверенно кивнув, мужчина присел на бортик, продолжая беззастенчивым взглядом скользить по моему телу. — Ты же жрица. Жрицам не пристало стеснение.

— Я жрица, а не шлюха.

— Ты утрируешь, котенок, — с осуждением цыкнув, двуликий попытался объяснить мне свою позицию: — Понимаешь, лапуля, я воспитывался в стае. Стая — это больше, чем семья. Из-за того, что мы умеем принимать второй, звериный, облик, мы очень часто обнажены и для меня это нормально. Я вот наоборот не понимаю того, как ты можешь стесняться наготы! Это же естественно.

— Это было бы естественно, если бы я тоже воспитывалась в стае, — процедив, поняла, что необходимо заканчивать это издевательство и потихоньку встала, стараясь не тревожить ещё не до конца исцелившуюся ногу. — Но я не двуликая. Я воспитывалась в человеческой среде, мало того — я на три четверти человек.

— Но на четверть ракшас.

— Верно. И да будет тебе известно, что ракшасы уважительно относятся к такому понятию, как личное пространство и собственное мнение, — наконец я завернулась в полотенце, но от этого увереннее себя не почувствовала — мне ещё надо было вытереться и надеть хотя бы белье.

Да и искренне заинтересованный взгляд Вацлава давал понять, что он жаждет продолжения общения.

Милосердная, ну почему он такой трудный?! Да он как с луны свалился! Мои слова об элементарном для него как откровение! Нет, точно издевается...

Пока я придумывала равноценную месть, мужчина подхватил с пола не только плед, но и ночнушку с моим бельем и безупречно вежливо махнул рукой в сторону кровати. Шагать я не торопилась и он уточнил:

— Помочь?

— Белье отдай.

— Оно грязное, я постираю.

— Я сама.

— Котёнок, я постираю, — и так он выделил "я", что мне осталось лишь прикрыть глаза и начать считать до ста, чтобы не сорваться.

— Ты любишь стирать?

— Нет, но мне не трудно. Тебе же сложно самой.

— Мне совсем не сложно.

— Ой, цветочек, хватит уже спорить. Ты даже стоять нормально не можешь, — манерно отмахнувшись, в этот момент мужчина показался мне неуловимо похожим на одного вельможу, который иногда захаживал к бабуле за травками от простатита.

Так вот, тот вельможа был немного... того. Мальчиков любил.

— Вася-я-я... — озадаченно протянув, с сочувствием посмотрела на напарника. — Так во-о-от в чем дело. Милосердная, как же я тебе соболезную!

— В чём? — озадаченно нахмурившись, двуликий удивленно посмотрел вниз, на вещи, затем снова на меня. — Ты сейчас о чём, цветочек?

— Нет-нет, всё хорошо.

Точно! Как же я сразу не догадалась? Все эти его подколки, вздохи, да преувеличенная забота — ни что иное, как невозможность воплотить своё женское начало! Милосердная, как же ему не повезло! Бедняга... Вот уж действительно, только посочувствовать можно.

— Котёнок? — настойчиво протянув, Вацлав надавил тоном: — Признавайся. В чём дело?

А ещё бабуля говорила, что такие мужчины очень не любят признаваться в своих отклонениях и порой даже агрессивно отрицают очевидное. Бездна! А ведь он точно будет отрицать до последнего.

— Ты любишь заниматься домашними делами, да? Не переживай, я никому не скажу. Это нормально, — натянуто улыбнувшись, нервно облизнула губы. — Но у тебя правда очень хорошо получается. И комнату красиво оформил и даже ванну с водопроводом сделал...

С пенками, маслами и ажурным светильником. Милосердная, он точно из "этих"! И как я сразу не догадалась?

— Ну, да, — всё ещё хмурясь, напарник смерил меня изучающим взглядом, но я была сама невинность. — Ладно, давай отнесу.

Отбросив вещи обратно на пол, мужчина подхватил меня на руки и первым делом отнес на кровать. Проследил, чтобы я легла, затем тщательно осмотрел травмированную лодыжку, туго перебинтовал чистыми бинтами, взятыми с полочки, которая была оборудована ещё в одной из ниш (кроме того я заметила, что там лежала его одежда и иные вещи), и только после этого отправился в сторону ванной.

Я же в этот момент поймала себя на мысли, что внимательно смотрю, как он двигается. Плавно, неторопливо, без единого лишнего жеста.

Слишком плавно.

Не манерно, но всё равно слишком плавно.

Эх, вот так и теряет мир мужиков. Интересно, он давно такой?

Контролируя, как стекает вода, Вацлав поймал на себе пристальный взгляд напарницы и вновь нахмурился. Что-то в этом взгляде ему не нравилось. Что она там себе надумала?

Старательно припоминая каждое слово, каждый жест, так и не смог ничего понять. Да уж. Женская логика — вещь непостижимая.

Ну и что тут такого, что он решил почистить и её вещи вместе со своими? Отец всегда учил его чистоте и порядку, и даже с учетом того, что у них дома были слуги, он умел абсолютно всё, прекрасно понимая, что его ждет после взросления. Служители Катара обязаны уметь не только уничтожать потустороннее, но и полностью обеспечивать себя всем необходимым, в том числе комфортом.

Да, он любит комфорт и чистоту. Но это же нормально!

Бездна, да что она там себе надумала?!

— У тебя есть сменные вещи?

— Да, конечно, — к тому моменту, как двуликий закончил со стиркой и уборкой, я уже успела внимательно изучить каждый гобелен и признать, что вкус у него очень хороший — мягкие оттенки радовали взгляд и умиротворяли. — Я ещё не успела разложить вещи, они в сумке.

А ещё я поняла, что теперь могу смотреть на него, как на дальнюю родственницу женского пола. Глупую, с трудным характером, с отвратительными манерами, но тем не менее родственницу-женщину. Осознание этого настолько облегчило мои мысли, что отвечала я приветливо.

— И если тебе не сложно...

— Не сложно, — вновь нахмурившись, Вацлав сходил за моими вещами, вернулся, передал мне дорожную сумку и присел на кровать. — Милашка, что произошло?

— Что? — подняв удивлённый взгляд из сумки на мужчину, переспросила: — Ты о чём?

— Ты что-то задумала.

— В смысле? — удивившись ещё сильнее, даже сумку отложила.

Вместо ответа мужчина несколько тапов пристально смотрел мне в глаза, затем шумно выдохнул и отрицательно мотнул головой.

— Ладно, одевайся. Что, кстати у тебя из вещей есть? — беззастенчиво закопавшись в мою сумку, Вацлав одну за другой вынул из неё мои немногочисленные вещи. — Лапуль, они ужасны!

— Да ладно? — сейчас, в свете вскрывшихся фактов, его заявление вызвало улыбку. — И что же тебе в них не нравится? Всё очень удобное и практичное.

— Оно тебе не подходит, — категорично заявив, напарник взял мои трусики и растянул их перед моим лицом. — Это же бабушкин фасон!

— А ты и в этом специалист, как я погляжу? — иронично фыркнув, поинтересовалась: — И что же мне подходит? Только не говори, что кружевное и полупрозрачное, как купленная тобой ночнушка. Василёк, я жрица Иссены-карающей, я не наложница шейха. Нежити наплевать, какое у меня нижнее белье и поверь, хлопковые панталончики намного удобнее, чем кружевные стринги. Так что кончай придуриваться и отдай мне моё бельё. О, и забери полотенце, оно мокрое.

Чуть приподнявшись, я размотала полотенце и вручила его мужчине, принципиально отказываясь замечать его округлившихся глаз.

— Васенька?

— М-м-м?

Взгляд сам собой приклеился к самым восхитительным округлостям, которые он когда-либо видел. Почему-то в горле пересохло.

Катар, это издевательство.

— Васенька?

— М-м-м?

— Бельё отдай, — девушка настойчиво потянула трусики, которые он до сих пор держал в руке.

— Нет, погоди! — с трудом осознав, что ведет себя, как несмышленый юнец, откинул старушечьи панталоны себе за спину. — Тебе нельзя это носить!

— Это ещё почему? — смешливо фыркнув, как самая настоящая кошечка, она словно не замечала, что сейчас сидит перед ним абсолютно голая. — Ладно, не отвечай. Давай зайдём с другой стороны — что мне можно носить? На это ты можешь ответить, о, гуру моды?

Я уже откровенно ёрничала, и видимо к такому повороту событий двуликий оказался не готов. Сидел, хмурился, смешно вращал глазами, видимо изображая бурную мыслительную деятельность, но при этом молчал.

— Василёк? Затрудняешься?

— Погоди, — снова зависнув на моей груди, мужчина прищурился, видимо прикидывая, какой у меня размер. — Сиди, никуда не уходи, я скоро.

И ушел. Быстро ушел. Чуть не забыл кошель прихватить, лишь на лестнице вернувшись за безрукавкой.

Хихикнув, когда он ушел окончательно, растянулась на животе и мурлыкнула — чистая постель действительно была намного приятнее обнаженному телу. Эх, вот отработаю свой срок и обязательно буду устраивать себе такие милые приятности.

От блаженного валяния чуть-чуть отвлекала зудящаяся лодыжка, но даже это не испортило хорошего настроения. Оказывается и напарником можно управлять, если знать, как. Интересно, что он мне купит? Верхняя одежда у меня хорошая, добротная, самое то для работы. Белье тоже хорошее, но видимо недостаточно для такого ценителя прекрасного, как Василёк.

Да какая разница, что на мне там, где никто не видит? Но не-е-ет...

Фыркнув, перевернулась на спину и сладко потянулась. А вообще хорошо быть богатым. Определенно надо будет задуматься о накоплении средств на тот момент, когда я стану живой. Да, определенно. Устроюсь в какой-нибудь благополучной деревеньке знахаркой, домик куплю с плоской крышей, ванну...

Размечтавшись, снова перевернулась на живот, и когда в дверях показался вернувшийся с покупками Вацлав, лишь скосила на него глаза, к этому моменту занявшись подсчетом и прикидками, сколько же мне надо будет накопить денег. Получалась довольно внушительная сумма, но если я буду бережливой, пока служу, то вполне смогу накопить с жалования, положенного жрицам.

Отметив, что мужской взгляд задержался на моём хвостике, пару раз им взмахнула и двуликий, словно завороженный, метнулся за ним взглядом.

— Почему тебе так нравится мой хвост? У тебя же тоже есть, — подперев подбородок кулачком, я заинтересованно прищурилась. — Или это тоже звериные инстинкты?

— Да, есть немного... — задумчиво потерев переносицу, мужчина отвёл взгляд. — Я тут тебе прикупил кое-что. Глянешь? Я пока белье развешу на улице.

И ушёл.

Хм, что это он?

Потратив всего мгновение на задумчивость, отмахнулась. Мужчины вообще странные существа, а уж такие нестандартные — тем более. Так, ну и что он мне купил?

С интересом вынув несколько пакетиков из пакета побольше, вскрыла их в два счёта и не удержалась от удивленного возгласа. Белье было невероятно красивым, но при этом очень скромным. Нежным, очаровательным и я бы даже сказала целомудренным.

Удивил!

Один комплект был светло-зелёным с крохотным золотистым кружевом по краю, второй — персиковым с белым кружевом, но если сравнивать это с его первой покупкой, то небо и земля. Ночнушка действительно была вульгарной, а бельё очень милым.

В третьем пакетике я обнаружила тунику, а когда развернула, то поняла, что она предназначена для домашнего использования, чтобы не надевать в помещении брюки. Туничка тоже была очень симпатичной — со спущенными рукавами, шелковой, до колена и с крупными оранжевыми цветами на сливочном фоне. К тунике полагался поясок.

Разложив перед собой обновки, закусила губу и нахмурилась. С одной стороны это его инициатива, он купил всё сам и вроде как я ему ничего не должна. С другой стороны вещи не из дешевых...

— Ты почему ещё не оделась? — вопрос был задан крайне недовольным тоном, причем мужчина спускаться не торопился, замерев на входе.

— Думаю.

— О? — иронично хмыкнув, Вацлав наконец шагнул и, подойдя ко мне, присел на край кровати. Кивнул в сторону разложенных вещей и поинтересовался: — В чём проблема? Не нравятся?

— Нравятся. Очень славные вещи. И, наверное, дорогие, да?

— Да нет, нормально, — пожав плечами, мужчина словно невзначай тронул самый кончик моего хвоста, который как раз в этот момент оказался рядом с его рукой. Дёргаться не стала, уже понимая, что наверняка это рефлекс сродни моему желанию трогать его уши. — И что?

— Ну, мне, наверное, надо отдать тебе за них... — заканчивая уже не очень уверенно, потому что его взгляд стал откровенно осуждающим, я притихла. — Нет?

— Нет. Считай это подарком.

Поворот был довольно неожиданным, хотя приятным.

— Спасибо, — стеснительно улыбнувшись, уже без лишних раздумий потянулась к персиковому комплекту. — Застегни, пожалуйста...

А вот это уже определенно издевательство!

Стиснув зубы, двуликий с каменным лицом застегнул на спине кошечки застёжку. Значит, решила поиздеваться, да? Ла-а-адно...

Может он временно и не мужчина в полном смысле этого слова, но это не повод думать, что он совсем ничего не чувствует!

И вообще — это временно!

Тяжело вздохнул, когда вспомнил, что временно — это ещё аж сорок восемь циклов. Но и они когда-нибудь закончатся. Определенно когда-нибудь точно закончатся.

— Васенька, а расскажи мне о предстоящей ярмарке поподробнее...

Васенька. Она называет его "Васенькой", как какого-то там кота! И ведь не скажешь, что у него с этим именем такие ассоциации, потому что имя в принципе нормальное. А Василёк?! Вообще немыслимо! Но не-е-ет... он же не подросток, обижаться на такое.

Хотя иногда хочется.

— А что ты хочешь узнать?

Она, наконец, надела не только трусики, но и тунику и теперь, сидя со скрещенными ногами напротив, пальцами распутывала влажные волосы, которые ещё не до конца высохли, причем её хвостик вновь мелькал в пределах его видимости и очень этим отвлекал.

Хотелось поймать.

— Как долго, какие диковинки и что интересного там будет в принципе.

Хвостик вновь промелькнул слишком близко и он не удержался — схватил. Цветочек звонко рассмеялась, и только тогда он понял, что она дразнила его специально.

Вот заразка!

Глава 15

Когда Вацлав начал неотрывно следить за хвостом, я не удержалась. Сначала начала им водить медленно, затем пару раз взмахнула ближе и в итоге "случайно" махнула ещё ближе, и он не удержался — схватил. Причем лицо у него в это время было такое счастливое, что я не удержалась — расхохоталась, и он тут же обиженно поджал губы.

— Да ладно, ладно, я понимаю, рефлексы. Меня другое удивляет, ты же собака. Почему у тебя кошачьи инстинкты?

— Я не собака! — и таким возмущенным был его тон, что я снова хихикнула. — Между прочим, волки намного древнее по происхождению и благороднее.

— Но всё равно предки собак — волки.

— Да, но волки — не собаки.

Хмыкнув, пожала плечами. Что ж, спорить не буду.

— И всё-таки?

— Это охотничьи инстинкты, если тебе так будет угодно, — неохотно отпустив мой хвост, мужчина скинул обувь, поправил сбившийся в сторону плед и развалился на подушках, ворчливо добавив: — Надо будет диван присмотреть, определенно на двоих места мало.

— Не переживай, осталось всего шесть дней, — беспечно отмахнувшись, я тоже сменила положение и легла, закинув руки за голову. — А ты богат, да? Сильно? Скажи, как можно заработать во время служения? Я тут прикинула и поняла, что плата жрицам довольно небольшая и даже если расходовать очень бережливо, то сильно много не накопишь.

— Не забывай о частных обращениях.

— Что это?

— Любой разумный может обратиться за помощью к служителю, причем не за бесплатно.

— О? А поподробнее?

— Вообще это как бы условно бесплатная работа — уничтожение всего, что мы увидим и услышим, но так сложилось, что в случае, когда потустороннее заводится в частном доме, то хозяин этого дома обычно определенным образом поощряет служителя, избавившего его от напасти. Четких расценок нет, в меру состояния хозяина, но обычно никто не скупится. То же самое с кораблями, лавками, складами и прочим.

— Здорово! — воодушевленно сверкнув глазами, вернулась к интересующей меня теме: — Так что там по ярмарке? Будет интересно?

— Тебе, наверное, да.

— А тебе уже нет?

— Не особо. Была бы у меня семья, которую нужно было бы баловать, наверное, было бы интересно. Мне же самому много не надо, да и примелькались уже за эти циклы ярмарки. Большого разнообразия нет, как в товарах, так и в происшествиях.

— А ты хочешь семью? — повернув голову, удивлённо сморгнула. — Ты же...

И прикусила язык.

— Что?

— Ну, ты такой... — натужно засопев, пыталась подобрать нормальные слова. — Ну, не семейный.

— Вообще-то я старший сын весьма уважаемого рода, цветочек, — хмыкнув, мужчина неопределенно качнул головой. — Когда-нибудь мне просто придётся завести семью, чтобы оставить после себя наследника.

А, ну да! У того вельможи, который посещал бабулю, тоже было аж две жены и всё ради наследника и статуса. Бедняга...

— А ты любишь детей?

— Что, прости?

— Детей, — пояснив, как неразумному, улыбнулась, когда его лицо стало откровенно озадаченным. — Ты очень заботливый и подмечаешь даже самые мелкие моменты. И сам говоришь, что когда-нибудь у тебя обязательно будут дети...

— Кхм. Да, — странно кхекнув, Вацлав неопределенно пожал плечами. — Не знаю, не задумывался. Так вот, о ярмарке...

На самом деле мне очень понравилось его описание ярмарки. Дамптулл в этом отношении был действительно крупным торговым центром и совсем скоро на улицах города можно будет встретить представителей почти всех населяющих мир рас. Они приедут не только с товаром, но и за покупками, а также на многочисленные увеселения, которые всегда сопутствуют ярмаркам подобных масштабов.

Кроме того город планировали посетить сразу несколько посольств для заключения и продления торговых соглашений. Ожидались степные орки, эльфы и ракшасы.

Услышав о ракшасах, сдержанно вздохнула. Наверное, это так и останется моей мечтой — когда-нибудь встретить мужчину этой расы, чтобы впоследствии назвать его мужем. Я ведь не чистокровная...

Ну и ладно! Среди мужчин других рас тоже хорошие встречаются. Взять, например, Йенгреда. И придёт срок, я обязательно встречу своего.

— Думаю, в этот раз будет очень много оружия, выкованного орками, они хотят открыть в городе оружейную лавку и наверняка будут предлагать лучшее, чтобы завлечь покупателей. — Переключившись на тему, которая была для меня весьма актуальной, Вацлав продолжил: — Ты хочешь именно нагинату или будешь рассматривать и иные варианты?

— В идеале именно нагинату, но если вдруг найду что-то иное, к чему прикипит душа, то не откажусь, — не став утверждать категорично, я пожала плечами. — Сейчас я в самом начале пути и в принципе смогу обучиться чему угодно, была бы возможность практиковаться. Ты мне показал прекрасный плацдарм, так что дело за малым — за оружием. Я видела твои клинки, очень красивые. Кто мастер?

— Эльфийские, — напарник был таким довольным, словно я спросила его о самом сокровенном и любимом. — Кстати я купил их именно на ярмарке, девять циклов назад, даже не столько купил, сколько получил в дар от мастера за символическую цену, когда помог ему избавиться от Нави, которая пила его силы по ночам. В наших краях эта нежить весьма редка, но он сюда уже вместе с ней приехал, так что ничего удивительного. Если бы не это, мне пришлось бы заложить душу, чтобы выкупить их — цена была просто баснословной. Зато они практически вечны, им не страшен ни яд, ни кислота, ни запредельные температуры, ни вражеская магия. Наверняка не обошлось без влияния Катара, но и к жрицам Иссена в этом деле благосклонна, так что я абсолютно уверен, что и тебе мы подберем что-нибудь симпатично-убойное.

Определение оружия позабавило, и я приступила к расспросам о том, что умеет напарник.

— О, да почти всё, — самодовольно улыбнувшись, Вацлав принялся перечислять: — Из магии абсолютно всё, из оружия не умею пользоваться только хлыстом и топором, но возникнет нужда, и ими смогу. Готовить умею, штопать одежду умею... Да всё умею.

Как говорится: сам себя не похвалишь...

— А кто тебя учил? Ну, в смысле до того, как стал служителем или после?

— Конечно до! — пренебрежительно фыркнув, мужчина пояснил: — Чтобы доказать Катару, что годен в служители, а не просто мимо проходил, необходимо подтвердить своё мастерство как минимум по семи пунктам. Это женщинам Иссена делает своего рода поблажки, обучая уже умерших, у нас же подобного нет. На последнем испытании нас убивают и если Катар недоволен результатом предыдущих испытаний, то просто не воскрешают.

Ого...

Обескуражено выслушав подобное откровение, сглотнула. Вот так дела!

— Что-то ты побледнела. Опять проголодалась?

Закатив глаза на его гипер опеку, отрицательно качнула головой.

— Нет, не голодная. С тобой так вообще скоро толстой стану. Я тут задумалась... Почему Катар, зная, что ты не хочешь служить, всё-таки привлек тебя на службу?

— Может потому что я прекрасный специалист и даже несмотря на нежелание остаюсь законопослушным гражданином своей страны? — иронично ответив, двуликий неопределенно повел плечами. — Котенок, богам абсолютно без разницы, с каким настроением я служу, лишь бы служил и не нарушал клятв. Понятно, что я бы предпочел получить метку свободного некроманта без отработки, но Катар не настолько глуп, чтобы так беспечно разбрасываться ценными кадрами. И поверь, срок в шестьдесят два цикла это ещё терпимо, мой дед отрабатывал почти сотню.

Это точно. А мои пятьдесят так и вообще ерунда!

— А у тебя большая семья?

— Нет, не очень. Отец, мама, да две младших сестры. Кузенов больше, аж пятеро, да два дядьки с супругами. Но они не некроманты, так что сейчас из семьи служу только я.

Остаток дня и следующие несколько суток прошли достаточно спокойно и непринужденно, если вообще так можно было выразиться. Мы очень много разговаривали, в основном конечно по вопросам служения и тому, что вскоре открытие ярмарки. Иногда Вацлав рассказывал о себе и семье, иногда я вспоминала о годах детства, проведенных под бабулиным присмотром. Лодыжка уже давно зажила, но стоило мне об этом заикнуться и намекнуть, что пора бы и честь знать и вообще, у меня свой склеп есть, как Вацлав моментально встал в позу и напомнил:

— Неделя, цветочек. Неделя заканчивается послезавтра.

Самодур.

Но вообще, насколько я поняла, ему просто было скучно. Пару раз, когда он рассказывал о детских годах, проведенных в стае под присмотром старшего, после этого он хандрил, на ночь оборачивался в волка и всю ночь сопел мне в ухо. Наверное, тяжело всю сознательную жизнь прожить в кругу семьи, а после этого уже который цикл работать в одиночестве.

И наверное, если бы у меня в своё время тоже была большая семья, я бы тоже тянулась к общению, но эти пять дней, проведенные друг с другом практически круглые сутки, меня уже утомили. Хотелось на крышу. Очень хотелось на крышу...

Одной!

Последние сутки тянулись невыносимо долго. Я искренне жалела, что не умею оборачиваться в кошку, потому что Вацлав отказывался понимать моих намёков на желание побыть одной, и тап за тапом выискивал новую тему для разговора. И ладно бы просто болтал без умолку, так нет! Он ждал от меня ответов на свои бесчисленные вопросы, словно никак не мог наговориться впрок!

И если ещё дня три назад я с удовольствием узнавала что-то новое, то сейчас хотела лишь одного — чтобы он наконец заткнулся.

— Котёнок, ты опять грустишь. В чём дело?

Когда он спросил это раз сотый, я рискнула ответить честно.

— Вась, я от тебя устала. Честно. Я люблю одиночество. Я не стайный человек. Я люблю пустыню и одиночество. Люблю сидеть на крыше и греть щечки на солнце. Люблю идти и чтобы рядом на сотни лиг никого не было. Никого. Понимаешь? Ты очень милый, но слишком болтливый и я от тебя устала. Очень.

Отвернувшись, свернулась в клубочек. Скоро утро... А за утром день и конец срока "заключения".

— Цветочек...

Когда она устало вздохнула и отвернулась, он понял, что всё-таки перегнул палку. Это была не та истерика, которая бывает с визгом и битьем посуды, а та, что проходит тихо, но после этого былое уже не вернуть.

— Извини. Я не хотел. Просто ты завтра уйдешь к себе... — поморщившись, мужчина досадливо потер лоб. Ситуация действительно была не очень хорошей. Он не привык извиняться, но она... — Я постараюсь быть тише. Я обернусь. Можешь уши взять.

Быстро раздевшись, потому что лежал в брюках и рубашке, отбросил одежду на пол и тут же обернулся. Ткнулся носом ей в плечо, и она тихо хмыкнула. Лизнул.

— Вась, а может ты почаще волком будешь, а? — лапулька обернулась и просительно заглянула ему в глаза. — Нам обоим легче будет. У тебя буду я-стая, а у меня будешь ты-молчун. М? Ты подумай. А ушки у тебя замечательные... правда.

Обняв его за шею, котёнок умудрилась погладить его бок своим хвостиком, да так его там и оставила.

Боги, и почему он раньше это не сделал?! Но быть с ней рядом в облике волка... А как работать? Ай, ладно, что-нибудь придумает.

Стараясь улыбаться не слишком самодовольно, я мысленно ликовала. И кто сказал, что волк — это не собака? Ещё какая собака! Главное дрессировать с умом. Вообще конечно лучше начать это делать ещё в щенячьем возрасте, но если не совсем тупой индивид, то и в зрелом можно попытать счастья.

Я обнаружила уже как минимум два рычага давления — хвостик и жалобный, просительный тон. И если на первое у него была игривая реакция, то на второе — желание сделать так, чтобы мне было хорошо. Естественно в пределах разумного.

Но процесс уже пошел и я искренне надеюсь, что при грамотном подходе уже совсем скоро Вацлав будет не просто слушать, но и слышать то, что я пытаюсь до него донести.

Если не прибью раньше.

Вздохнув, потеребила его потрясающие уши. Ну, вот почему такая красота досталась такому... мужчине со множеством недостатков. Ещё и не совсем мужчине.

Ночь прошла спокойно. Утром напарник как всегда пробежался по ключевым точкам, узнал, что к полудню планируется прибытие сразу нескольких заморских кораблей, которые стоит встретить и проверить на отсутствие нежелательных элементов на борту, да как всегда прикупил себе вкусностей к завтраку, не забыв и обо мне. Сегодня у нас на завтрак были пирог с рыбой и змея. Естественно пирог Вацлаву, змея — мне.

— Цветочек, я тут подумал... — пока он отсутствовал, я сменила ночнушку (мне приходилось в ней спать, двуликий настаивал) на тунику и сейчас сидела за столом, внимательно его слушая. — В принципе я согласен на твой вариант. Мне действительно необходима стая и сейчас ты мой единственный шанс на это. Я понимаю, я не подарок... Просто я так воспитан, — поморщившись, он откусил и вдумчиво прожевал. — Ты забавная. Даже слишком. Наверное иногда меня заносит... Давай новое соглашение?

— Какое?

— Когда будем отдыхать от работы, я в это время буду волком и ты не будешь от меня сбегать.

— Да я вообще-то не планировала никуда сбегать... — удивленно приподняв брови, увидела его скептичную улыбку.

— Ой, да ладно. А то я не знаю, как уже последние тапы считаешь, чтобы рвануть в свой склеп. Звезда души моей, кроме того, что я универсал, я ещё и неплохой знаток женской психологии. Я тебя бешу. Почти всем. Тебе нравится лишь моя волчья ипостась и то, частично. Если бы не осознание того, что мы напарники ещё три ближайших цикла и я уже немертв, ты бы меня давно прикопала бы прямо тут, благо мы уже в склепе. Я ведь прав?

— Не совсем... — досадливо поджав губы на его неожиданное откровение, я смерила его изучающим взглядом. — Значит, всё это время ты придуривался?

— Не совсем, — передразнив, Вацлав снова откусил и прожевал. — Лапуля, я таков, каков я есть. От того, что я понимаю всё это, я не изменюсь. Не хочу. Я пойду на уступки, которые будут нам взаимоприятны, но не более. Ну? Так как? Согласна?

— Знаешь... — и всё бы ничего, если бы он сказал это как-нибудь иначе. Не таким тоном. Без категоричности. Без превосходства. Но он сказал это именно так и я на подобное соглашаться не собиралась. — Твоё предложение весьма лестно, но боюсь, я вынуждена тебе отказать. Моя психика мне дороже. А с тобой она регулярно подвергается насилию.

С пристальным вниманием выслушав мой отказ, двуликий лишь на мгновение поджал губы, но больше ничего не выдало его недовольства.

Что же он предпримет дальше?

— М-м-м... — потеребив самый кончик носа, он не отрывал от меня взгляда. — А мне казалось, ты сама вчера это предложила.

— Я передумала, — язвительно улыбнувшись, пожала плечиками. — Нам, девушкам, это свойственно.

— Да уж, — скептично хмыкнув, мужчина был откровенно недоволен моим ответом, но настаивать не стал. — Ладно, неделя закончилась, можешь быть свободна. Разбирай вещи, что там хочешь ещё... через пару часов подходи, отправимся в порт.

Закончив говорить, Вацлав встал и отправился вглубь помещения, к нише с вещами. Достал свои клинки и, устроившись на кровати, начал тщательно их проверять на предмет необходимости протереть. Даже пару раз специальной тряпочкой протер...

Понятно, обиделся.

Ну и ладно, на обиженных воду возят.

А я, наконец, свободна!

Йяху-у-у!

Подскочив, похватала свои вещи как попало и действительно рванула на выход, наплевав на то, что босиком и вообще, в одной тунике, в которой на улицу выходить неприлично.

Я жрица! Мне можно!

Дом, милый дом!

Простонав в голос от удовольствия, что наконец одна, первым делом рухнула в свою постель, обняв её, как самое родное. За эту неделю, что меня не было, она стала затхло пахнуть, но меня это не смутило. Ерунда! Вацлав дело сказал — чтобы не терзаться сомнениями, стоит окончательно упокоить местных мертвых, да пользоваться магией в своё удовольствие. Надо — проветрить, надо — мусор ликвидировать, надо — ванну сделать!

Нет, ванну пожалуй не буду, такая магия мне к сожалению, недоступна.

Ну и ладно, буду к нему ходить мыться!

Хихикнув своим наглым мыслям, с удовольствием потянулась. Ещё немного повалялась, а затем принялась за дело. Вацлав прав, уже послезавтра состоится открытие ярмарки, мне необходимо быть готовой к этому на все сто. А это значит, что каждая вещь должна лежать на своём месте, будь то одежда, обувь или кресло со столиком, которые до сих пор сиротливо стояли в углу.

За дело!

Глава 16

С делами я справилась в рекордно короткие сроки. Всё-таки прибираться у себя дома это совсем не то, что гостить у кого-то. Можно заняться чем угодно, как угодно и когда угодно. Можно вообще сесть на пол и ничего не делать!

С этой мыслью мой взгляд упал на пол и я на мгновение нахмурилась — в отличие от пола Вацлава, мой не имел ковра и был каменным. Непорядок.

Бездна, всё-таки богатым быть очень удобно!

Припомнив, сколько у меня осталось денег, поняла, что стоит слегка пересмотреть приоритеты. Именно сейчас экономить бессмысленно, необходимо сначала обзавестись всем необходимым, чтобы последующие три цикла служения прошли максимально комфортно. Оружие и ковер. Запасная обувь и брюки, а если после этого что-то останется, то ещё что-нибудь придумаю.

Решено.

Переодевшись, надела сапожки и внимательно осмотрела поврежденное голенище. Нет, почти в порядке. В отличие от моей ноги, кожа сапога оказалась крепче и на ней были лишь едва заметные потертости. Но всё равно, лучше купить запасные, чтобы потом не мучиться.

Аккуратно переплетя волосы, уложила их в максимально удобную "корону", оправила курточку... Да, зеркало тоже не помешает. Я конечно не придворная дама, но и не забулдыга подзаборная — внешний вид жрицы очень многое значит.

С брезгливостью осмотрев клинок, признала, что его можно лишь выбросить — ржа окончательно разъела металл и он был негоден для дальнейшего использования. Кастет отправился в карман, во второй — похудевший после прошлых покупок кошель, а я вышла на улицу.

Двух часов ещё не прошло, так что я решила снова осмотреть свой "дворик". А ведь я ещё ничего не купила для садовых работ. Бездна! Ну почему деньги кончаются быстрее, чем зарабатываются? Точнее сейчас они ещё ни разу не заработались. Непорядок. Необходимо срочно кого-нибудь спасти.

Усмехнувшись своим меркантильным мыслям, обошла склеп по кругу и удрученно вздохнула. Если с фасада он был великолепен и мелкие огрехи почти незаметны, то с торца вид открывался печальный и требовался качественный ремонт. Конечно, можно не утруждать себя ремонтом, ведь я тут всего на три цикла, но хотелось, чтобы было красиво везде.

Да уж. Вот что значит: есть желание, нет возможности.

— Что вздыхаем, красавица? — Вацлав, словно и не был на меня обижен меньше часа назад, был приветлив и улыбчив. А ещё полностью экипирован и даже рукояти мечей виднелись за плечами.

Хм... А вот и возможное решение моих проблем!

— Думаю.

— Лапуля, тебе вредно думать. Ты сразу грустить и вздыхать начинаешь. Что на этот раз? — подойдя ближе, мужчина тоже осмотрел тылы склепа, потому что я смотрела именно туда.

— Ремонт нужен. Понимаю, хочу слишком многого, но всё равно хочется, чтобы было красиво.

— И в чём проблема?

— Пока не знаю, как это воплотить. Самой сложно, а нанимать рабочих дорого. Да и опыта в реставрации подобного типа зданий у меня нет...

Когда я начала жаловаться, двуликий лишь усмехнулся, а когда закончила, улыбнулся так широко, что я запереживала за его челюсть — как бы не вывихнул.

— Бриллиант сердца моего, ты обратилась по адресу! — шутовски поклонившись, мужчина развел руки в стороны. — Позвольте представиться, мастер на все руки и решению всех ваших проблем, драгоценная. Естественно не бесплатно...

Начинается.

Рассерженно фыркнув, удержала основные эмоции внутри. Поворот ожидаемый, теперь лишь надо качественно поторговаться и не дать обвести себя вокруг пальца, как в прошлый раз.

— То есть по-дружески ты мне помочь не можешь?

— Могу. Конечно, могу! — оскорбленно приложив ладони к груди, он одновременно предвкушающе сверкнул глазами. — А ты в свою очередь тоже окажешь мне услугу. По-дружески.

А он быстро учится.

— Хорошо, давай обсудим величину нашей с тобой дружбы и взаимопомощи. Итак, мне необходимо...

Цветочек не стеснялась и перечислила максимум работ по облагораживанию как склепа, так и участка. Чуть задумалась, но затем включила в список желаемого и помощь по работам внутри — очистке помещения от остаточных эманаций, окончательному упокоению мумий, а также расширении одной ниши под ванну.

Оценила, да?

Стараясь не сильно ухмыляться, он уже мысленно потирал руки. Цена за подобную "дружескую" помощь влетит врединке в круглую сумму. Естественно не деньгами. Их у него достаточно.

А вот общения...

Ему хватило часа, чтобы понять — рядом с ней лучше, чем без неё. Ему действительно необходима стая. Даже такая маленькая и хвостатенькая, как она.

— Прекрасно, — кивнув, когда она закончила, не удержался, и широкая ухмылка легла на губы. — Это всё будет непросто, но тебе, как другу и напарнику я сделаю уникальную скидку. — Выдержал паузу, но она не повелась, лишь иронично приподняла бровку и нетерпеливо стеганула воздух хвостом. — Да, это будет стоить тебе сущей ерунды.

Вацлав вновь замолчал, хотя по его глазам я видела — сейчас он озвучит астрономическую плату. Подталкивать к озвучиванию не торопилась. Пусть уяснит, что на его подколки и подначки я так просто вестись не собираюсь.

— Во-первых, твой хвост. Он мне нравится.

Удивленно приподняла бровь. И что? Отрезать и подарить что ли?

— Ты больше не будешь дёргаться, когда я захочу его погладить или просто подержать в руке.

Хм...

— Сроки?

— Бессрочно.

Опасно. С него станется схватить меня за хвост, когда я буду зла и заявить, что я не смею дергаться. Очень опасно.

— Не пойдет, — сложив руки на груди, поджала губы. — Оставляю за собой право агрессивного ответа, если твои действия будут мне неприятны. В дружеской обстановке в свою очередь обещаю не злиться и позволять дотрагиваться.

Тут уже он чуть недовольно прищурился, но в итоге кивнул.

— Хорошо, ты права. Во-вторых, как ты верно заметила, я не могу долго без общения. На текущий момент ты единственная, кто может мне его дать и я не прошу многого — на весь срок сотрудничества ты будешь позволять мне быть рядом в любое время, когда я в образе волка, и естественно во время рейдов. В остальное время я навязываться не буду, только для решения рабочих вопросов и когда ты позовёшь сама.

И в чём подвох?

— Водопровод проведешь?

— Без проблем.

— Палисадник вскопаешь?

— Бонусом.

— Хм-м-м... — слишком быстро соглашается. — Длительность твоего присутствия рядом не будет превышать за раз двадцати часов в сутки.

— Согласен.

Бездна! Что бы ещё попросить?

— Цветочек, не хмурься. Морщинки тебе не к лицу, — шагнув ближе, мужчина приобнял меня за талию и проникновенно заглянул в глаза. — Соглашайся, а то со своей стороны тоже что-нибудь добавлю. Никакого подвоха, обычная предосторожность на случай, если ты вдруг решишь окончательно послать меня в Бездну. Я хороший, правда. Невыносимый, но хороший.

Фыркнув на его "скромность", глубоко вздохнула и кивнула.

— Хорошо, я согласна. На работы тебе ближайшая неделя. Справишься? Оплата по факту.

— О, нет! Требую предоплаты!

— Ха! — возмущенно кхекнув, прищурилась. — Хорошо, хвостик можешь погладить уже сейчас.

— Спасительница! — стиснув меня в таких крепких объятиях, что отчетливо затрещали рёбра, мужчина неожиданно звонко чмокнул меня в щёку. — Дай, я тебя расцелую, благодетельница!

— Эй! Стоп! Этого в договоренности не было! — вывернувшись, я отскочила назад, раздраженно прищурившись и стеганув воздух хвостом. Это уже чересчур!

— Точно, — мученически вздохнув, двуликий понурился и печально покачал головой. — Упущение. Ладно, если будут ещё просьбы, то учту на будущее — будешь расплачиваться поцелуями.

— Что... — обескураженно прошептав, пару раз сморгнула, а он расхохотался. — Да ты издеваешься!

— Прости, цветочек, шучу. Просто шучу. Ладно, с этим делом всё ясно, вернёмся — начну. Идём, корабли уже на подходе.

Недоверчиво присмотрелась... Тоже мне шуточки! Нет, с этим индивидом надо держать ухо востро, иначе сама не замечу, как снова окажусь должна.

— Идём-идём, сокровище моё ненаглядное... — широким жестом указав направление на порт, мужчина предложил мне руку, но я не приняла и он снова великомученически вздохнул. — И всё-таки ты очень капризна. Ну, что тебе стоит подыграть, а?

— Потому что для меня это не игра, — мой укоризненный тон не произвёл на него никакого эффекта.

Ай, ну его! Позёр и показушник.

До порта мы дошли неторопливо, но как раз вовремя — причаливал первый из трех обещанных кораблей. Во все глаза рассматривая мощный и основательный корабль орков, могла только восхищенно качать головой. В Престополь, где я прожила всю свою сознательную жизнь, никогда не заходили корабли подобных размеров, тем более орочьи. Да и речка в нашем городе была не очень полноводной, в ней беспрепятственно плавали только рыбацкие лодки, да ребятня. Сама я плавать не любила, хотя умела — бабуля всегда говорила, что лучше всё уметь, мало ли что.

Сейчас же, рассматривая огромных орков-моряков, порой одетых лишь в брюки, я мысленно удивлялась, почему их называли степняками. Они так уверенно и бодро причаливали... Определенно именно эти орки были отменными моряками!

Кроме того, что я с интересом рассматривала представителей иной расы, я не забывала и принюхиваться. Не только к уже пришвартованному кораблю, но и к многочисленным тюкам и ящикам, которые проворные мужчины уже начали выгружать на заранее подогнанные телеги. Работа была четко отлажена и я могла только поражаться их прекрасно скоординированным действиям.

— Кисуля, рот закрой и прекрати капать слюной на доски, — ворчливо одернув, когда я излишне пристально проконтролировала особенно крупного орка, несшего на плечах огромный куль, Вацлав тронул меня за руку. — Вот, лучше присмотрись во-о-он туда. Видишь?

Не став огрызаться на довольно неприятное замечание, я проследила за взглядом напарника и удивленно приподняла брови. Двуликий указывал мне на корабль, а точнее на пожилого орка, стоящего на верхней палубе и не только внимательно следящего за разгрузкой, но уделяющего внимание и нам.

Орк был ну о-о-очень пожилым. Серокожий, морщинистый, с кучей амулетов на шее...

— Шаман?

— Шаман.

— Ты с ним знаком? — шепотом уточняя, в этот момент поймала взгляд орка и, приветливо улыбнувшись, кивнула.

Мужчина степенно кивнул в ответ и тут же перевел взгляд на грузчиков.

Орки не поклонялись нашим богам, предпочитая отдавать дань непосредственно стихиям. Их право. Но также я знала и то, что они никогда не отказывались возносить почет тем богам, на чьей территории находились и боги были к ним милостивы, не отказывая в покровительстве в случае нужды. В основном же орки надеялись на себя и своих шаманов, которые могли невероятно много, при этом не будучи магами в том смысле, в котором ими были мы.

Если честно, то раньше я никогда не видела шаманов и сейчас с интересом присматривалась как к старцу, так и к его амулетам. Я не чувствовала в нем магической силы, но одновременно с этим в нем была невероятная сила духа.

— Нет, конкретно с этим не знаком. Думаю, он член посольства.

— Очень приятный мужчина.

Хмыкнув, Вацлав кивнул.

— Будем надеяться...

— Ты сомневаешься?

— Я сомневаюсь во всех кроме себя, — он вроде и пошутил, но в то же время не очень шутливым тоном.

А вообще правильно. Полагаться и верить можно только себе, в этом я со своим напарником согласна. Что ж, раз на борту шаман, то вряд ли там может быть что-то потустороннее.

— Ты ничего не учуял?

— Нет.

— И я нет, — с разочарованием вздохнув, недовольно поджала губки. — Вот так вся практика пройдет! Так неинтересно. Хоть бы кто-нибудь, где-нибудь...

— Сплюнь.

— Ой, да ладно! — беспечно отмахнувшись, сделала это слишком громко, и на нас покосился весьма представительный орк, контролирующий разгрузку товаров с причала.

Осмотрел меня, остался доволен увиденным, затем скользнул взглядом по моему напарнику и едва уловимо поморщился. Вновь метнулся взглядом ко мне... Удивленно приподнял брови и направился к нам.

Интересно.

— Доброго дня, уважаемые, — учтиво поклонившись, мужчина представился: — Капитан Аргых, владелец "Стремительной Кувалды". Рад видеть вас на посту, господин Вацлав. Не познакомите со своей спутницей?

— День добрый, капитан, — ответив довольно прохладно, напарник даже не подумал кривляться или усмехаться, хотя в его глазах я заметила искру промелькнувшей иронии. — Моя напарница, леди Мимилисса, жрица Иссены-карающей. Прибыла в наш славный город, дабы попрактиковаться под моим началом.

— Оу... — мне вновь достался очень пристальный, изучающий взгляд, но в нем уже не было того интереса, что промелькнул вначале. — Приятно познакомиться, леди. Удивлён тем, что на страже порядка служат девы, подобные вам...

Стараясь не обижаться, потому что реакция была в принципе стандартной, я мило улыбнулась, хотя неприятный осадок уже отложился.

— Поверьте, дело не во внешности, а в стремлении. У вас очень красивый корабль. Вы ведь с оружием приехали, верно?

— Верно, леди. Вас интересует оружие?

— Очень. Предыдущее приказало долго жить и я искренне надеюсь, что на ярмарке найду то, что прослужит мне верой и правдой более длительный срок.

— Ждем вас в наших шатрах, прелестная Мимилисса, — в глазах орка полыхнул уже иной, предвкушающий прибыль, огонек, и, откланявшись, капитан поторопился вернуться обратно, чтобы проконтролировать разгрузку последних ящиков.

— Вацлав, ты с ним знаком? — шепотом поинтересовавшись, когда орк отошел уже довольно далеко, чтобы не слышать, в ответ получила согласный кивок. — И как? Можно с ним дело иметь?

— Если ты о торговле, то это не к нему, он лишь капитан корабля. А вообще мужик нормальный. Пьет в меру, буянит в меру, за слова отвечает... Нормальный орк. Я бы даже сказал — классический. А что? Понравился?

— В смысле?

Напарник как-то странно на меня посмотрел, затем удивлённо приподнял бровь... Долго молчал, а затем тихо поинтересовался:

— Звезда души моей, только честно. Ты умерла девушкой?

И тут я остро пожалела, что под рукой у меня нет хотя бы табуретки...

Когда цветочек помрачнела, он понял, что от скорейшей смерти его спасло лишь то, что он уже мёртв. Но это...

— Извини, — быстро выпалив, потому что уже почуял скорейшую расправу и то, как она размазывает его по причалу тонким слоем, поднял руки ладонями к ней. — Не хотел. Больше не буду. Хочешь змейку? А ещё я знаю, где на рынке можно купить скорпионов.

— Придурок, — процедив, кошечка отвернулась от него и с преувеличенным интересом начала рассматривать второй корабль, только-только показавшийся вдали.

Хвост в это время уничтожал окружающий воздух, рассекая его с едва различимым свистом.

Уф-ф-ф, пронесло.

Да-а-а...

Однако, проблема!

С досадой почесав самый кончик носа, только сейчас понял, почему её реакция на всё остальное была такой яркой и негодующей. Цветочек действительно была ещё ребёнком. Ребёнком, застрявшим посреди стадии взросления и не знающим, что такое близость в принципе.

Ну и что теперь? Совсем не шутить, что ли?!

Да он так чокнется!

— Лапуль, как насчет прогулки в катакомбы после того, как встретим корабли? По верхним уровням. М?

— Я подумаю, — тихо процедив снова, в этот момент она была как никогда похожа на обиженную девочку.

Девочку, которую так и хотелось обнять и потискать...

Бездна, ну почему она такая маленькая?! Это нечестно!

Внимательно рассматривая приближающийся корабль, отметила, что он под флагом ракшасов и едва уловимо, грустно улыбнулась. Уже отсюда я видела, что на его корме стоят несколько представителей этого могучего народа. Я не могла ими не восхищаться. Сильные, могучие воины, превосходные мореходы, потрясающие торговцы...

А ещё мои дальние, очень дальние родичи. Бабуля была родом из состоятельной и весьма уважаемой семьи, но когда выбрала в мужья человека, да ещё и обычного столяра, семья была очень недовольна и бабуля с мужем предпочли переехать в Престополь, подальше от привередливой родни. Когда я была маленькая, мне очень хотелось побывать на родине предков, но бабуля всегда ворчала, что "успеется". А ведь я так и не узнала, к какой семье она принадлежала. Сейчас это и вовсе бессмысленно.

Но всё равно иногда хотелось.

Корабль неторопливо приближался, но уже с этого расстояния я чуяла, что всё в полном порядке — на корабле ракшасов была идеальная аура жизни, не омраченная ни одним потусторонним пятном. С одной стороны я была рада — всё в порядке, с другой стороны... а когда практика-то начнется?!

И всё-таки они великолепны!

Неторопливо пройдя чуть дальше, чтобы было лучше видно, я тоскливо вздохнула. Вот это мужчины! С ушками! Умные, сдержанные, достойные. Не то что там некоторые!

Скосив глаза на идущего рядом невозмутимого напарника, фыркнула. Двуликий, что с него взять.

Корабль причалил окончательно, и практически один в один началась та же процедура разгрузки — рабочие споро носили тюки и ящики, капитан общался с представителем таможни и собственно порта, а его помощник зычно командовал подчиненными.

Красавец!

Светлый, такой светлый, что на солнце выглядел почти альбиносом, хотя глаза были ярко-зелеными, да и на кончиках ушей была черная кромка. Мощный, элегантно одетый... да, такой наверняка уже давно счастливо женат и при детишках.

Заметив мой интерес, мужчина учтиво кивнул, не отвлекаясь от основного дела, снова прикрикнул на замешкавшегося грузчика и лишь после этого посмотрел на моего спутника.

Нахмурился.

Снова посмотрел на меня.

Не понимаю. Что за странная реакция?

Не отводя взгляда, я удивленно приподняла бровь, предлагая высказаться, но мужчина едва уловимо отрицательно качнул головой, а потом и вовсе отвернулся, отправившись поторапливать тех, кто был ещё в трюмах.

Обиженно поджав губы, не удержалась от вздоха и, конечно же, дала повод открыть рот двуликому.

— Котёнок, не вздыхай. Ну, подумаешь, и на этом корабле нет нежити. У нас ещё три цикла впереди. Успеешь ещё навоеваться. Идём лучше, пропустим по кружечке эля, тут неподалеку есть прекрасная харчевня. Давай, не кисни.

Глава 17

И хотелось бы огрызнуться, да отправиться на водонапорную башню, чтобы именно там скоротать время, ожидая третий корабль, но пришлось признаться прежде всего самой себе, что так я поведу себя не как профессионал, а как обиженная на весь мир девчонка. А это не так.

Понятно, что в напарники мне достался придурок, но я-то не такая. Я лучше! Умнее!

— Да, конечно. Идём. А ракшасы тебе знакомы?

— Да, несомненно. Я знаю почти всех, редко когда тут появляются новые лица, в основном одни и те же. Тебя кто из них заинтересовал?

— Все, — не став уворачиваться, когда он приобнял меня за талию, чтобы меня не задел носильщик с огромным тюком, неопределенно пожала плечами. — К нам редко доплывали именно ракшасы, я жила в основном среди людей. Ракшасы такие красивые. И с ушами...

Вздохнув, снова нашла взглядом белоснежного ракшаса — в этот момент он как раз показался на палубе. Обернулся, словно почувствовал мой взгляд, пару секунд глядел прямо в глаза, затем едва уловимо улыбнулся и снова отвернулся.

— Я был бы весьма удивлён, если бы они были без ушей, — съязвив, напарник потянул меня в направлении таверны, так и не убирая руку с талии. — Котёночек, не завидуй недостижимому. У кого-то мохнатые хвосты и уши, а кого-то великолепная грудь и потрясающая попа.

Молча закатив глаза, покачала головой. Он неисправим.

— А тебя что больше всего привлекает?

— В смысле?

Мы уже дошли до припортовой таверны, но внутрь заходить не стали и устроились за столиком на улице под тканевым навесом. День обещался быть очень жарким и наверняка внутри уже душно. Сели, заказали по кружке освежающего напитка: я — морс, Вацлав — эль, и на закуску засахаренный арахис.

— Что тебе нравится в окружающих. Может определенная раса? Рост? Цвет глаз, волос, длина ног. Черты характера?

— На текущий момент мой идеал — ты, цветочек, — счастливо прищурившись, когда я скептично приподняла бровь, двуликий добавил. — Хотя можно внести некоторые коррективы, но в целом ты безупречна.

— Это какие ещё коррективы?

— Например, в характер. Дружелюбия тебе не хватает. Покладистости. А ещё ты слишком серьезна. Будь проще. Мягче. В остальном даже подкопаться не к чему, — нам принесли заказ и мужчина, отпив, широко улыбнулся. — Котёнок, жизнь прекрасна, надо лишь успевать находить в ней это самое прекрасное. Отличный день, идеальная погода, превосходный собеседник. А ты куксишься. Ну, что опять?

— Ничего, — отрицательно качнув головой, всерьез задумалась над его словами. Они были сказаны уже не в первый раз...

Так может, он не так уж и неправ?

Но я ведь нормальная. Просто он такой... невыносимый, аж бесит на ровном месте. И как можно оставаться доброжелательной и покладистой, если собеседник раздражает? Сложно. Можно психовать или игнорировать. Я в основном старалась игнорировать. Ну не могла я с такой же беспечностью поддерживать все его шутки и подколки, которые зачастую были ниже пояса. Да элементарно пошлыми!

— О чём задумалась, сиятельная?

— О том, что мы по-разному воспитаны. Твои шутки слишком грубые и пошлые, меня это коробит, — ответив прямо, посмотрела ему в глаза. — Если бы ты постоянно не скатывался на "груди" и "попы", мне было бы приятнее с тобой общаться.

— Да? — он выглядел настолько удивлённым, что я не поверила.

Снова переигрывает. Позёр...

— Не, ну я попытаюсь... — задумчиво потерев подбородок, который сегодня был чисто выбрит, Вацлав неопределенно повёл плечом. — Но не гарантирую. Это же нормально, восхищаться прекрасным.

— Ты не восхищаешься, ты... — не в силах сформулировать, я махнула рукой. — Не знаю, как это назвать. Но это элементарно неприлично. Я же не залажу тебе в штаны и не сравниваю твой член с членами остальных прохожих!

— Воу-воу! Не надо!

— Неужели не нравится перспектива? Ты смотри, можем попробовать, — я играла на грани допустимого, но надеялась, что выиграю, и не придется это делать на самом деле. Я бы, наверное, сгорела со стыда.

— Хм-м-м... — он думал очень долго, но в итоге отрицательно качнул головой. — Ладно, твоя взяла. Кстати, что это вы с начохром всё переглядывались? Понравился? Учти, он женат.

И почему я не удивлена?

— А почему это я не могу посмотреть на красивого мужчину? Между прочим, я тоже люблю всё красивое и эстетически совершенное. И если сравнивать мужчин всех рас, то для меня идеалом являются именно ракшасы. Они сильные, умные, сдержанные и очень привлекательные, — вспомнив о Йенгерде, чуть улыбнулась. — Дроу тоже в этом отношении хороши...

— Чем это? Чернокожие задохлики, — презрительно фыркнув, Вацлав откинулся на спинку плетеного кресла. — Может и высокие, но тощие и в большинстве своём подлые любители отравленных клинков и удара исподтишка. Знаю, сталкивался.

— Уж не знаю, с кем ты там сталкивался, но мой знакомый в этом отношении абсолютный идеал.

— Это ты сейчас о ком? Уж не о Йенгерде ли?

— О нём.

— Зануда, — пренебрежительно скривившись, двуликий прищурился. — А ты с ним когда успела пересечься?

— Чуть больше цикла назад, в западных горах. И зря ты так о нём, может он и не шут, как ты, зато он очень умный и сдержанный.

— Я тоже умный, — обиженно проворчав, Вацлав предпочёл сменить тему. — Ладно, я понял, что тебе нравятся зануды, причём желательно хвостатые. Допивай морс, пойдем обратно, скоро должен подойти третий корабль.

Кошечка иронично улыбнулась, но спорить не стала.

А его задело. Да, он болтлив! Но между прочим, он тоже умный! А ещё верный друг и товарищ! И вообще, может он хочет, чтобы она к нему в штаны залезла?! Да хотя бы не говорила об этом так пренебрежительно!

Заноза хвостатая...

Понятно, что жрицы во время служения тоже не интересуются плотской стороной отношений, потому что если у мужиков элементарно "не стоит", то у женщин примерно то же самое, но в психологическом аспекте, да и чувственность на нуле. Но ведь можно же и объятиями ограничиться... дружескими.

Да просто поддержать друг друга, пока не хочется и не можется!

А она нос воротит!

Поганка...

— Мне кажется, или с кораблем что-то не то? — прошло около часа, как они заметили третий корабль на горизонте, но он так и не сдвинулся с места, так что цветочек не удержалась и заговорила первая.

— Пока не уверен... — отбросив обиженные и немного неуместные мысли куда подальше, Вацлав прищурился. — Давай сначала на вышку, оттуда лучше видно.

По всем признакам третий корабль принадлежал людям. С вышки было видно чуть лучше, но всё равно недостаточно и что больше всего озадачивало, так это то, что я никого на борту не увидела. Абсолютно. Где все? Неужели... умерли? А как тогда корабль дошел?

— Что ж, придется самим плыть, — недовольно поморщившись, мужчина озвучил мои мысли. — Идём, лапуля, не резон тянуть, ещё неизвестно, что за зараза на борту. Видела, что рядом с основным торговым флагом висит желтая тряпка?

— Нет. Где? — вновь прищурившись, с трудом различила что-то действительно грязно-желтое, болтающееся под основным флагом. — Ты о том лоскутке?

— Да. Знак, что на борту больные. И судя по всему, очень больные.

Неужели наконец дело? Ура!

Ну, в смысле жаль тех, кто заболел и всё такое...

— Цветочек. не ухмыляйся так кровожадно, окружающих не пугай, — осуждающе качнув головой, мужчина отправился в сторону административных построек порта, где нам без возражений выделили служебное судно.

Естественно без гребцов, чтобы не подвергать опасности живых. Вацлав профессионально устроился на вёслах, а я всё пыталась рассмотреть корабль получше, да принюхаться, чтобы заранее опознать опасность. Доплыли мы быстро — двуликий был в этом деле мастер, помогая себе и магией, да и плыли мы по течению, так что уже спустя каких-то двадцать тапов рассматривали судно вблизи и закрепляли канат за корабельный якорь, который оказался спущен.

Взобраться оказалось не проблемой, и всего через пару тапов я спрыгивала следом за двуликим на палубу корабля, внимательно осматриваясь на предмет возможной угрозы. Пока оной не наблюдалось, но расслабляться не стоило — на корабле было тихо. Слишком тихо.

И безжизненно...

Запустив двойное сканирование, мы обнаружили признаки жизни в капитанской каюте и в верхнем трюме, но решили начать с каюты.

Предпочитая общаться жестами, в этот момент Вацлав был невероятно собран и сосредоточен. Вот таким он мне нравился намного больше. Жест рукой, чтобы следовала следом и чуть левее, а так же не открывала рот и передвигалась по возможности тихо. Лерви научила меня подобным жестам, поэтому для меня они не стали неожиданностью. Естественно я подчинилась, потому что именно я была на практике, а негласным руководителем был мужчина.

Резко открыв дверь каюты, заходить внутрь двуликий не торопился, сначала визуально осмотрев видимое пространство. Затем запустил внутрь сканирующий пульсар и только после того, как ничего не произошло, вошел сам, разрешив войти и мне.

Внутри каюты нас ждало печальное зрелище...

Капитан, старший помощник и несколько матросов были мертвы, причем уже не первые сутки и я искренне порадовалась, что немёртвых не тошнит — запах стоял ужасный. Тела лежали как попало: кто-то упал со стула, кто-то откатился к стене, а капитан лежал на кровати, скрючившись, словно его ломало изнутри и он пытался остановить боль, обняв себя руками и сжавшись в тугой комок.

Слева из-под стола раздался едва уловимый стон и Вацлав метнулся туда. Там, завернутый в одеяло, обнаружился подросток. Наверное, юнга.

Открыв глаза, когда двуликий отодвинул стол и склонился ниже, парень скользнул по нам мутным взглядом, а затем снова закрыл глаза и простонал. Пересохшие губы явно дали понять, что он очень давно не пил, но как ни старалась, я не могла понять причину болезни. Парень просто был без сил.

Элементарное обезвоживание.

Или нет?

Вацлав решил так же и первым делом наложил на больного общее заклинание стабилизации и укрепления организма, а затем отправился на поиски воды. Тщательно обшарил каюту и удивленно хмыкнул.

— Что?

— Ни единой крошки еды, ни единой капли воды. Интересно... Так, давай сначала обследуем трюмы, там тоже кто-то маячил.

В трюмах дело обстояло ещё хуже — там мы обнаружили одиннадцать членов экипажа, причем относительно живы были всего двое. Первого мы нашли на ступенях, и мне почему-то подумалось, что именно он бросил якорь, остановив путь корабля, а второй стонал, не переставая, зажимая живот руками.

— Отравление, — констатировав сразу, как только увидел больного, Вацлав предпочел усыпить мужчину, с трудом вырвав из его скрюченных пальцев флягу с вином. Опять же сначала стабилизировал его состояние и лишь после этого внимательно изучил остатки жидкости во фляге. — Да-а-а...

— Что?

— Пока не знаю, но определенно с ядовитыми примесями. Не понимаю другого, а именно смысла. Получается, что на корабле отравлено абсолютно всё, и еда, и вода и спиртное. Но смысл?

— А что в нижних трюмах?

— Давай проверим...

В трюмах были фрукты.

И три ядовитых фруктовых стихиария, которые и явились причиной заражения всех без исключения продуктов на корабле.

Что-то мне это напоминает...

— Бред какой, — присев прямо на ступенях, двуликий озадаченно нахмурился. — Кому это надо?

— Вась, может я и не права, но около цикла назад была очень похожая ситуация именно со стихиариями, — неторопливо передвигаясь по трюму между штабелями ящиков, я внимательно принюхивалась к каждому. — В прошлый раз в гарнизоне оказались заперты семь зараженных лихорадкой туманных стихиарий, и нам пришлось потрудиться, чтобы изгнать их оттуда. После того случая я тщательно изучила всю доступную информацию именно по стихиариям и могу с уверенностью заявить, что в своём обычном состоянии они абсолютно безопасны для живых. То есть заражены они кем-то специально, как те, так и эти. Мало того, наверняка на корабле присутствуют запирающие руны... О, вот, смотри!

Обрадованно ткнув пальцем в один из ящиков, который стоял впритык к стене, я обвела пальцем вырезанную на дереве руну, которая очень удачно сливалась с текстурой дерева. Но тем не менее была. Один в один, как те, которыми были заперты стихиарии в гарнизоне.

— Да, ты права... — приблизившись и старательно изучив руну, Вацлав нахмурился. — Так, а что там дальше было с теми стихиариями?

— Ничего, Йенгерд уничтожил руны и стихиарии смогли уйти. На свободе они в два счета избавляются от заразы и становятся абсолютно безвредными. Думаю, нам стоит сделать то же самое, чтобы не везти заразу в порт. Наверное, стоит предварительно снять магические и физические слепки с рун... — на удивленный взгляд двуликого я пояснила: — В прошлый раз Йенгред сделал именно так, потому что не знал, кто исполнитель. Сказал, что отправит образцы в храм, чтобы специалисты провели своё расследование. Кстати! А тебе не знаком этот запах и почерк?

Тщательно изучив руну, а затем ещё три, которые мы нашли также на ящиках, расположенных по периметру трюма, мужчина досадливо поморщился.

— Нет, не могу ничего сказать. Ладно, наше дело предотвратить попадание заразы в город, а кто в этом виноват, пускай разбираются те, кто отслеживает тенденцию по подобным случаям. Давай, лапуля, я начну делать слепки, а ты пока поищи остальные руны. Их должно быть не меньше семи, и это если нет дублирующего слоя. Справишься?

— Постараюсь.

Следующие два часа мы каждый занимались своим делом: я искала, проявляя чудеса логики и обоняния, а напарник делал слепки. Затем уходил наверх и уничтожал руны огнем, выбрасывая остатки досок за борт, чтобы уже вода унесла их в океан, окончательно ликвидировав даже само упоминание о магическом вмешательстве. Пришлось попотеть, потому что слой действительно оказался не один, причем если первый был внутри, то внешний...

С отвращением рассматривая воду, я понимала, что придётся нырять. Внешний слой запирающих рун наверняка был нанесен на сам корпус корабля, потому что я обшарила уже абсолютно всё внутри, но так и не нашла второй слой.

— Только не говори, что настолько не любишь воду.

— Не люблю. Нет, в целом нормально... Но тут её слишком много, — вздохнув, я понимала, что это не отговорка. Всё-таки я жрица и обязана выполнять свои обязанности невзирая на окружающую среду.

— Цветочек, не кисни, я сам справлюсь. Займись пока экипажем: больных ближе к одному борту, а мертвых к другому. В порту ими займутся соответствующие службы, но вынести стоит уже сейчас, — обозначив мои обязанности, мужчина одновременно с этим разделся до трусов, аккуратно сложил одежду, сверху положил клинки, и лишь после этого сиганул за борт.

Даже и не скажу, что лучше — нырять и искать руны или таскать несвежие трупы?

Несколько тапов постояв и понаблюдав за Вацлавом, который очень быстро двигался под водой, причем ему нисколько не мешало течение, отправилась заниматься делом. Наверное, можно было бы переложить это на те самые соответствующие службы, но почему бы и не заняться делом самой, раз уж двуликий избавил меня от необходимости пребывания в не самой теплой воде.

Ладно, не барышня, не расклеюсь от вида всего лишь мёртвых.

Первым делом я занялась живыми, потому что запахи в помещениях стояли отвратные — не помрут от обезвоживания, так от вони задохнутся. Вынесла матрасы, затем мужчин, устроив их в тени и отстраненно радуясь, что для меня это не в тягость и их внушительный вес не доставил мне особых проблем. Парень так и вовсе показался пушинкой.

Когда дело дошло до мёртвых, стало сложнее — некоторые погибли уже несколько дней назад и на жаре начали разлагаться, так что пришлось припомнить заклинание легкого окаменения, да воспользоваться одеялом, чтобы на нём выволочь тела одно за другим.

Работа дрянь, но необходимая.

Стоп. А почему за бортом палёным воняет? Причем не деревом, а плотью?

Бросив очередное тело на полпути, я рванула к краю и потрясенно выдохнула — судя по бурлящей воде и мечущимся под ней теням, Вацлав с кем-то сражался. А клинки-то здесь!

Милосердная, да откуда вообще появился враг?!

Не представляя, чем помочь, я могла лишь контролировать бой взглядом, почти сразу опознав в противниках двуликого двух русалок. Ничего не понимаю. Зачем они на него нападают?

Бой между тем разгорался нешуточный, причем положение мужчины осложнялось тем, что русалки были в своей стихии, и пользоваться убойной магией огня под водой было проблематично. Русалкам тоже приходилось несладко, я заметила, что они уже существенно обожжены, но всё равно нападали и нападали. Да что ж такое-то?!

Сжимая пальцы в кулаки, радостно взвизгнула, когда Вацлав изловчился и сумел воспользоваться магической сетью, чтобы пленить сразу обеих. Русалки бесились, вырывались, но тем не менее порвать энергетическую сеть не могли и мужчина, первым делом привязав конец сети к якорю, следом нашел взглядом меня и махнул рукой.

— Лапуль, не ломай борт, всё в порядке. Ты там закончила?

— Да, почти.

— Поможешь мне?

Чуть нахмурившись, внимательно всмотрелась в безмятежное лицо напарника. Странно. Ладно, разберемся.

— Да, погоди.

— Возьми что-нибудь из оружия моряков, надо будет аккуратно вырезать из корпуса запечатывающие руны, чтобы корабль не дал течь.

— Хорошо, сейчас.

В отличие от мужчины я сильно раздеваться не стала, лишь сняла обувь, да курточку, нашла в каюте капитана пару подходящих длинных кинжалов и, не затягивая, нырнула за борт. Отвращение отвращением, но работа прежде всего.

Идиот. Так подставиться! И почему он не проверил пространство на наличие посторонних? Одна из русалок, оставленных неведомым противником в качестве "цепных псов", сумела подкрасться к нему незамеченной и четким ударом хвоста сломать ему позвоночник, так что ноги отказали враз.

Благо не руки и не магия!

Дрянь...

Раздраженно скрипнув зубами, Вацлав пребывал в тихом бешенстве, причем прежде всего на свою самонадеянность. Так подставиться!

— Вася, в чём дело? — вынырнув максимально близко, кошечка отфырчалась и подплыла впритык. — Они тебя ранили?

— Да, немного... — поморщившись, скривился. Признаваться не хотелось даже в малости. — Цветочек, я сейчас отдышусь и займусь ближайшими, а ты пока срежь те, что впереди. Одна на самом носу, а две по бокам. Хорошо? Срезать необходимо на толщину врезки, а затем прижечь огнем место среза. Щепки лучше тоже сжечь, но если не получится, то разломай, пусть плывут в океан так.

— Хорошо, я всё поняла, — с тревогой осмотрев его с ног до головы, лапуля нахмурилась. — Я могу тебе помочь? Может поднимешься наверх?

Если бы он ещё мог "подниматься"...

— Нет, котёнок, всё в порядке. Давай, займись делом, время идёт.

Бросив на него очередной испытующий взгляд, девушка вручила ему кинжал, оставив себе второй, и отправилась к носу корабля, умело рассекая воду, но при этом смешно от неё отфыркиваясь.

Бездна, она же его засмеет, когда узнает!

Глава 18

Работа была нудной, но я утешала себя тем, что нарабатываю опыт. Как нахождения и вырезания, так и уничтожения. Я делала на совесть, не только прижигая лавовыми пульсарами обработанную кинжалом поверхность, но и уничтожая даже малейшие щепки. Дело осложнялось тем, что приходилось работать под водой, но на то мы и немертвые, чтобы не испытывать дискомфорта при отсутствии воздуха.

Уф, умаялась...

— Вась? Ты где? — крикнув погромче, услышала натужное кряхтение со стороны нашей лодки и отправилась на звук. — Бездна...

Я успела застать тот момент, когда он пытался забраться в лодку, но при этом помогал себе лишь руками — ноги висели безжизненными отростками.

— Цветочек, только без комментариев, умоляю, — скривившись, двуликий перевалился через край и воздушной петлёй поправил ноги. К тому моменту, как я доплыла, он откинулся на дно лодки, и когда я заглянула внутрь, Вацлав смотрел в небо, а на его губах лежала горькая усмешка.

— Не буду, — прекрасно понимая, что сочувствия он от меня не ждет, наоборот, не хочет, чтобы я вообще знала что-либо, не удержалась. — Сильно?

— Позвоночник. Три дня.

— Да-а-а... Ладно, я доделаю. Ещё остались не уничтоженные руны?

— Да, с другого борта ещё две.

Их я постаралась вырезать быстро, но всё равно это заняло ещё около получаса. Развеяв последнюю, вернулась к напарнику. Он всё так же находился в лодке, но уже не лежал, а сидел, облокотившись на борт и рассматривая русалок.

— Что будешь с ними делать?

— Надо допросить и скорее всего уничтожить, они неадекватны и под подчиняющим заклинанием. Давай чуть позже, сейчас необходимо добраться до порта, уже вечереет.

Да, это верно. Надо успеть разобраться с умершими до ночи, чтобы лишний раз не провоцировать местную нечисть. А ведь уже завтра полнолуние...

— Вась, а я кораблем управлять не умею.

— Ничего сложного, — уверенно кивнув, мужчина взял руководство на себя. — С тебя поднятие якоря и контроль над штурвалом, корабль я поведу сам, магией. Давай, котёнок, ты справишься. Забирайся наверх, спускай мне канат, я привяжу лодку к нему, а затем поднимай якорь и отправляйся к штурвалу.

— Хорошо.

Всё прошло четко по указке Вацлава. Я закрепила один конец каната на палубе, второй спустила ему, он привязал лодку и сеть с русалками, затем я подняла якорь, опять порадовавшись, что сил во мне немерено, а когда закончила с канатом, отправилась на капитанский мостик, откуда старательно прислушивалась к громким командам напарника и следовала им от и до.

В порт мы входили уже в сумерках, причем Вацлав заранее отправил магический вестник патрульным магам, так что нас встречали. Первым делом конечно увезли погибших, а также троих больных, и тщательно окурили благовониями все без исключения помещения, пропахшие запахом разложения. Если не сделать этого до полуночи, то к гадалке не ходи, уже через пару часов на запах соберется вся охочая до свежатины нежить. Фрукты начали разгружать на заранее подогнанные телеги, предварительно взяв образец из каждого ящика, чтобы вместе со слепками рун доставить на экспертизу специалистам. И если коробку с вещдоками отправили под охраной в храм, то остальное планировали отвезти на ближайший полигон для уничтожения.

Пока занимались всеми этими делами, стемнело окончательно, но Вацлав до последнего отказывался уходить, заявляя, что необходимо доделать дело до конца. Единственное, что он надел рубашку, да принял помощь штатного мага — двуликого вместе с вещами перенесли из лодки в одну из телег и уже оттуда он внимательно следил за происходящим, комментируя это и мне, когда я останавливалась рядом.

В отличие от двуликого, я предпочитала находиться рядом с городскими магами, которых оказалось трое. Мужчины были уже в возрасте и хорошо знали своё дело, но при этом довольно дружелюбными и не отказывали мне в объяснении, когда я интересовалась, что конкретно они делали.

— Леди Мимилисса, на этом всё, — последний ящик погрузили на телегу и вереница отправилась с одним из магов на полигон. С русалками разбирался второй, а с нами остался Ульрих, пухлощекий, улыбчивый степняк с непослушными русыми вихрами и серыми глазами, глядящими на мир с неискоренимой любовью к окружающим. Маг воды и по совместительству целитель. — Вам помочь с господином Вацлавом?

— Нет, мы сами, — ответив до того, как я успела открыть рот, двуликий натянуто улыбнулся магу. — Мы одолжим вашу телегу, вернем на днях к магистрату.

— Да-да, без проблем, — замахав на нас руками, словно это было само собой разумеющимся, мужчина улыбнулся мне и на прощание пожелал моему напарнику: — Выздоравливайте, господин Вацлав.

— Обязательно, — раздраженно процедив в спину магу едва слышно, так что даже я с трудом разобрала, служитель Катара перевел взгляд на меня и его лицо разительно преобразилось. — Котёночек, отвезешь меня в склеп?

— Естественно, — немного устало улыбнувшись, не удержалась от подколки. — Даже прикопать могу.

— Но-но! Я ещё не так сильно умер, цветочек!

— И почему мне не кажется это хорошей новостью? — съехидничав, отправилась на козлы. Управлять телегой я умела, так что не видела в этом особой проблемы. — Василёк, ты за что так не любишь Ульриха?

— С чего ты так решила?

Мы уже потихоньку ехали и цокот копыт заглушал голоса, но напарника я слышала прекрасно.

— Ты слишком неприязненно на него смотрел. У вас с ним разногласия?

— Да нет... — не торопясь отвечать, Вацлав помолчал тапов пять, а потом неохотно признался. — Не люблю целителей. В общем смысле этого слова.

— С чего бы?

— Да так...

Тут двуликий замолчал окончательно, и я могла лишь теряться в догадках. Глупо как-то. Я сама относилась ко всем магам ровно, не делая между ними различий. Что стихийники, что целители, что некроманты. Вот бабуля у меня была знахаркой, причём очень хорошей и за всю свою жизнь я ни разу сильно не болела — она всегда предупреждала болезнь, стоило появиться первым симптомам. Мама с папой умерли в другом городе, именно поэтому бабуля не смогла им помочь, успев спасти лишь меня. Она очень переживала, хотя старалась не показывать этого...

Не понимаю, за что можно не любить целителей? Не мог же он в детстве так разболеться, что его "залечили" противными микстурами? Бред.

Не удержавшись, обернулась.

— Вась, расскажи.

— Что?

— Почему не любишь целителей? Они же все добряки.

— Цветочек... — раздраженно поморщившись, мужчина прикрыл глаза, а затем буркнул. — На дорогу смотри.

— Смотрю. А ты не увиливай от ответа. У тебя что — фобия?

— Чего-чего?!

— Тогда говори!

— Не хочу, — буркнув вновь, чем ошарашил (я ожидала услышать рассказ тапов так на сто, не меньше), двуликий проворчал окончательную глупость: — Много будешь знать — скоро состаришься. Вези уже быстрее, а?

— А ты что такой противный?! — разозлившись на подобное понукание, я вновь обернулась. — Между прочим, я тебе помогаю безвозмездно! По-дружески!

— Молодец. Пряник дать?

— Хам!

Лапуська в этот момент больше всего походила на фурию — изумрудные глаза сверкали, а губы были сжаты в тонкую ниточку. Зло фыркнув, девушка отвернулась и оставшуюся дорогу ехала молча, с напряженно выпрямленной спиной.

Обиделась. Определенно обиделась.

Ну не мог же он сказать, что его бесит собственная беспомощность?! Бесит до такой степени, что он готов ненавидеть окружающих только за то, что они могут ходить!

Что ж, если напарничек не желает общаться, то не проблема. Мысленно укоряя себя за несдержанность, многозначительно и несколько кровожадно ухмылялась, попутно радуясь, что пёсик не видит моего лица. Я могла молчать часами и даже днями, не вопрос.

Сможет ли это он?

До ворот кладбища мы доехали в полном молчании. Молча я отнесла сначала все вещи к склепам (экспроприированные кинжалы закинула в свой, а вещи Вацлава положила на его стол), затем вернулась к телеге и так же молча подхватила на руки мужчину. Наверное, если бы кто-то видел нас со стороны, поразились бы дикости увиденного, ведь я была намного меньше двуликого, но подсматривать за нами было некому.

Напарник молчал, и отводил взгляд.

Ничего-ничего, Васенька, это только начало. Ты у меня ещё прощения просить будешь...

Устроив мужчину на кровати, заботливо накрыла его одеялом и не удержалась — поцеловала в лоб. Он дёрнулся, зло сверкнул голубыми глазами, но снова промолчал, наверняка из-за моей саркастичной усмешки. Да-да, пёсик, теперь ты в положении "больного".

— Я зайду утром, — тихо уведомив, с намёком, чтобы даже не смел звать меня раньше, я вышла и вновь направилась к телеге.

Следовало пристроить нервно всхрапывающую лошадку в более безопасное место — приближающееся полнолуние, как и затмение не способствовало спокойствию данных мест и за ночь могло произойти всё, что угодно. Я уже достаточно знала город, чтобы найти магистрат, а там и кого-нибудь, кто бы принял у меня казенную телегу с лошадкой.

Всё разрешилось наилучшим образом — несмотря на позднее время, недалеко от центральных улиц я наткнулась на патруль, показала им свой амулет и парни заверили меня, что дальше справятся сами.

Отлично.

А я прогуляюсь, пока есть возможность.

Одна!

Первым делом я отошла подальше от патруля, чтобы не мешать им выполнять свой долг. Затем присмотрелась к ближайшим домам... Улыбка сама собой легла на губы и я, пройдя ещё немного и перепрыгнув через ограду местной лечебницы, в два счета взобралась на крышу, в качестве опоры используя даже самые крохотные уступы и выбоины.

Крыша. Превосходно!

Всего два этажа, но скат был покатым, да ещё и с башенкой, так что я подпрыгнула и, уцепившись за край, взобралась ещё выше. Я не боялась упасть. Чтобы я, да с крыши упала? Пф! Обняв шпиль, я присела на корточки, отставив одну ногу в сторону, чтобы не скатываться и старательно принюхалась. Ночь пахла превосходно. Жаркой мостовой, булочками и приключениями.

Зажмурившись от удовольствия, вдохнула потрясающий воздух полной грудью. Мокрая одежда уже давно высохла, а волосам помогла высохнуть магия, так что сейчас я чувствовала себя великолепно. Крыша, ночь и тишина. Никто не зудит под ухо, никто не сыплет пошлостями каждый тап, никто не лезет к моему хвосту.

Идеальная ночь!

Улыбка стала ещё шире.

Жаль даже, что полнолуние не сегодня... Нашла взглядом луну и улыбнулась уже ей. Желтобокая красавица была прекрасна. Всё-таки я тоже в какой-то мере нежить и полнолуние пьянило даже лучше, чем то монастырское вино, которым меня поил напарник.

Ох, уж этот напарник!

Иной раз мне начинало казаться, что это не мне вечные восемнадцать, а ему. Ребенок, честное слово! Мальчишка, не знающий элементарного, а именно приличий. Тоже мне, великий воин!

Так, всё, не хочу о нём даже думать.

Шумно выдохнув, вместе с воздухом прогнала из тела все мысли о двуликом. У меня есть ночь, и я проведу её с пользой. Бродить по катакомбам нет смысла, те монстры никуда не денутся, да и оружия у меня нет, а с одной магией на них идти, только время тратить. Мне необходимо практиковаться с оружием... Либо в бою с уникальной нежитью. Или нечистью, кому не повезет больше.

Интересно, кому же сегодня не повезёт?

Встав, выпрямилась в струнку, закрыла глаза и вдохнула поглубже.

Есть!

Совсем недалеко, ближе к рынку.

Я уже бегу!

Настроение было превосходным, невероятно тёплая ночь радовала мягким ветром, который обнимал меня, как ласковые руки бабули и даже тьма, распахнувшаяся за спиной крыльями, радовалась вместе со мной.

Цель обнаружилась в маленьком переулке — неподалеку лежала сдвинутая в сторону крышка канализационного люка и я моментально поняла, что именно оттуда вылез оголодавший гуль, непонятно как забредший так далеко вглубь города. Я пока не видела, кого он загнал в угол, но ждать не собиралась.

— Цыпа-цыпа-а-а... — встала, перерезав ему все пути к отступлению, и позвала, чтобы он обернулся, при этом усилив призыв парой мелких лавовых пульсаров.

Пульсары гулю не понравились и он, моментально разозлившись, бросился на меня, решив, что раз я вся такая маленькая и безоружная, то не смогу ничего ему противопоставить. Глупец! Потусторонней твари хватило всего трех пульсаров, чтобы осознать всю глубину своего заблуждения. Первым я спалила ему морду, а второй и третий отправились в тело, разом уничтожив большую часть противника. Вуаля!

С самодовольной ухмылкой проследив, как обезглавленный труп падает на мостовую, добавила ему ещё парочку пульсаров, чтобы уничтожить даже само упоминание о том, что здесь только что что-то произошло, а затем удивлённо подняла взгляд на гневный возглас:

— Это был мой гуль!

Неужели?

Шагнула... Бездна! Да это же ребёнок!

Присмотревшись получше, едва удержалась от ругательств, которых в своё время сполна понахваталась от Лерви. Передо мной стояла и возмущенно пыхтела юная воительница с мечом. Десятилетняя крошка-ракшас с огненно рыжими волосами, персиковой шерсткой и зло сверкающими изумрудными глазами.

Да-а-а...

— Детка, ты откуда здесь?

— Это был мой гуль! — рявкнув на меня так, словно я ворвалась к ней в ванную, "детка" достаточно грязно выругалась, пройдясь по моей родословной.

Так-так-так... Кто-то напрашивается на порку.

— На нём была твоя метка? — понимая, что сейчас я просто обязана поставить её на место, заледенела взглядом и осмотрела девчонку с ног до головы. Одежда на ней была добротная, клинок укороченный, детский, но дорогой. Значит из знатной семьи. Приезжая? Возможно.

— Представь себе! — встав в позу и даже посмев направить клинок на меня (она совсем дура?) юная ракшаса, задрала подбородок до небес. — Я лично приманила его в эту подворотню!

— Мило. Очень мило. Значит, ты воспользовалась призывом?

— Да!

Интересно, кто её родители?

— Прекрасно. А в курсе ли ты, детка, что призыв таких тварей, как гуль, в пределах города запрещен законом?

— А мне всё разрешено!

— О? Как мило. И кем же?

— Да ты знаешь, кто мой папа?!

— Ой, прости. Не знаю, — приложив руки к груди "испугалась".

Тьма за моей спиной в свою очередь беззвучно расхохоталась, защекотав мне шею. Да, забавная ситуация.

— Мой папа — сам Варфрам-баши! Вот!

— Ох, как неожиданно!

Если бы я его ещё знала...

С трудом удерживаясь, чтобы не расхохотаться, вторя тьме, прикрыла рот ладошкой, якобы от шока.

— Да! Он тебя... Он тебя по стенке размажет, за то, что ты мне помешала, вот!

Нда. А ничего, что призыв гуля в пределах города, да ещё и ребенком тянет на весомый штраф, вплоть до выселения семьи из города? И это в том случае, если призыв был впервые. А ведь возможен и более серьезный вариант со смертельным исходом, если подтвердится, что призыв был основан на магии смерти.

— Ой, мне так жаль! А как ты его призвала, можно узнать?

— Ещё чего!

Понятно. Не прокатило. Жаль.

— Что ж... А где, говоришь, ты живёшь?

В этот момент девочка шагнула ближе, видимо собираясь уйти, когда её взгляд упал на мой хвостик.

— Полукровка... — презрительно выплюнув, зазнайка вздернула носик и окатила меня многозначительным взглядом, окончательно указывая мне моё место. — С дороги, тётя, ты мешаешь мне отдыхать.

И ремня-то с собой нет...

— То есть ты не раскаиваешься в содеянном?

— Чего-чего? — во взгляде юной воительницы отчетливо промелькнула мысль о том, что я совсем дура. — Ты чего мелешь, тётя? Я сказала же — с дороги!

Да, воспитание нынче не только у двуликих страдает. Что ж... Видит Милосердная, я пыталась по-хорошему.

— Детка, для начала смени тон, — тьма в полную силу полыхнула за моей спиной, с удовольствием отметив, как испуганно отшатнулась от меня девчонка. — А затем уясни для себя ещё кое-что. Я не какая-то там "тётя". Я жрица Иссены-карающей. И сейчас, юное дарование с преступными наклонностями, мы с тобой отправимся к твоему отцу. Быстр-р-ро!

Рявкнув так, что девчонка отшатнулась ещё дальше и испуганно икнула, а её глазёнки стали идеально круглыми, я зло усмехнулась. Да, некоторые понимают лишь так. Лишь силу.

Пока девчушка пыталась унять дрожащие коленки, я вернула крышку люка на место и, разогнувшись, снова посмотрела на неё.

— Я долго буду ждать? У меня не так много времени. Как тебя зовут?

— Кларисса.

— Адрес проживания?

— Мы остановились в гостинице "Южное взморье".

О? А её папа не из бедных. И даже не из середнячков. Проходили мы с напарником мимо этой помпезной гостиницы для приезжих. Кстати она была популярна именно у ракшасов, так как её содержал их соплеменник и интерьер был выполнен в их привычном стиле.

— Идём, — махнув ей рукой, отметила, как она настороженно глянула на отчётливо различимую в свете фонарей тьму и испуганно сглотнула. — И без глупостей, детка, моя тьма этого не любит.

До гостиницы мы дошли довольно быстро, она находилась на соседней улице. Осмелела кстати Кларисса достаточно быстро, уже у гостиницы с любопытством уточнив:

— А ты давно жрица?

— Давно, — не собираясь вступать с малолетней преступницей в дружеский диалог, потому что это моментально разрушило бы образ "злой тётки", я ограничилась суровым взглядом. — В каком номере вы остановились?

— Триста седьмой, — буркнув, златовласка прищурилась. — А ты сама умерла или тебя убили?

Её вообще воспитывали или нет?!

— Леди, вас это не касается, — суровости мне, судя по всему, уже не хватало, так что я вновь полыхнула тьмой, добавив её и во взгляд, который моментально стал безжизненным и потусторонним. — Вперед!

Взвизгнув, но скорее всего испугавшись не меня, а моей подавляющей всё живое ауры, девчушка метнулась к дверям и едва не снесла их с петель, лишь в последний момент распахнув их внутрь. Хорошо бежит...

Чинно зайдя следом, приглушила сияние ауры и учтиво кивнула переполошившемуся портье.

— Доброй ночи, милейший. Подскажите, пожалуйста, в вашей гостинице остановился Варфрам-баши?

— Да, это так.

— А девочка, сейчас побежавшая наверх...

— Его дочь, леди, — молодой и идеально вымуштрованный чернявенький ракшас-портье наверняка был так любезен только потому, что мой медальон жрицы лежал поверх рубашки и загадочно поблескивал в свете многочисленных, но чуть приглушенных светильников. — Номер триста семь и триста восемь.

— Благодарю.

Наверх я поднималась неторопливо. Варианта два: либо девчонка уже разбудила отца и наябедничала на всю такую страшную и злую меня, либо уже под одеялом и изображает порядочную леди, которая будет всё отрицать.

Проблема в том, что жрицы никогда не выносят ложных обвинений. Тьма свидетель.

Естественно не моя проблема, её.

До третьего этажа я добралась без проблем и, озадачившись лишь на мгновение, какой именно номер мне нужен, старательно принюхалась. Хм-м-м... А детка-то решила выбрать вариант номер два.

Без стука распахнув дверь, которая пахла именно ею, прошла внутрь и сразу направилась в спальню, идя по чёткому свежему следу. Номер был довольно просторен и состоял из трёх помещений: гостиной, спальни и личной ванной комнаты. Впору позавидовать.

Девчонка нашлась в ванной...

— И что это мы тут делаем? — опершись плечом об косяк, я сложила руки на груди и недовольно стеганула воздух хвостом. Судя по тому, как перед ней лежала тетрадка с выдранными листами, а рядом блюдо с кучкой пепла, юная авантюристка занималась ликвидацией компромата.

— Опять ты! — взвизгнув, Кларисса зло зарычала. — Ты всё равно ничего не докажешь!

— Конечно-конечно... — презрительно процедив, потому что эта глупая выскочка уже начала мне надоедать, я позволила тьме свиться в жгут и спеленать девчонку в истерично мычащую куколку. — Да, детка, да. За свои поступки необходимо отвечать. Идём, познакомишь меня с папочкой.

Вернувшись в коридор, при этом неся пленницу перед собой на весу, но одной тьмой, я вежливо постучала во вторую дверь.

Подождала.

Постучала ещё, громче.

Прислушалась...

Затем стукнула так, что меня не услышал лишь мёртвый.

— Да что за... — дверь распахнулась неожиданно, и ещё большей неожиданностью стал для меня тот факт, что папочкой Клариссы оказался тот самый блондин с прибывшего сегодня корабля. По случаю ночи одетый в халат, но я всё рано его узнала.

Пока мы удивленно рассматривали друг друга, из спальни донёсся капризный женский голос:

— Ко-о-отик, кто там?

Спеленатая Кларисса почему-то гневно зарычала и задёргалась. Мужчина перевёл взгляд на неё... Удивлённо расширил глаза, а потом снова резко глянул на меня. Вышел в коридор, плотно закрыл за собой дверь и махнул в сторону номера дочери. И всё это молча.

Как всё загадочно.

Хорошо, поговорим там, мне без разницы.

Глава 19

— Леди, не могли бы вы отпустить мою дочь, — первым делом плотно прикрыв дверь гостиной, мужчина нервно улыбнулся, при этом бросив раздраженный взгляд на девчонку, которая всё это время вырывалась и яростно сверкала на него своими изумрудными глазёнками.

— Боюсь, она начнет кричать. Не люблю, когда кричат. Да и время позднее, не хочу переполошить постояльцев, — без труда выдержав его испытующий взгляд, я фальшиво улыбнулась. — Но если юная леди даст слово вести себя, как леди, а не как пацанка подзаборная...

С этими словами я глянула на ракшасу и уже в свой адрес заработала гневное мычание и наверняка многочисленные проклятия.

Мужчина тоже прекрасно понял, чем обернётся освобождение дочери, так что глубоко вздохнул и тяжело опустился на диван. Устало потер лоб ладонями и покачал головой. Да, ситуация не из приятных и, судя по его вздоху, он уже понимал, с какой вестью я могла прийти. Наверняка это уже не первая выходка юной Клариссы, да и мой статус играл не последнюю роль.

— Варфрам-баши, понимаю вашу озадаченность, но давайте мы перейдем непосредственно к делу.

— Да, конечно, — резко выдохнув, мужчина поднял голову и сосредоточенно кивнул. — Что она натворила на этот раз?

— Ваша дочь провела призыв гуля. Я обнаружила их неподалеку, гуль вылез из канализации в переулке. Думаю, вы знакомы с законодательством нашей страны и мне нет нужды озвучивать наказание, положенное за подобное деяние.

— Да... — резко побледнев, что стало заметно прежде всего по его розовому носу, мужчина недоверчиво глянул на притихшую дочь. — Лари... С ума сошла?! Где ты вообще взяла этот призыв?!

— То есть вы уверены, что раньше подобным она не занималась? — прекрасно понимая внутренние метания отца, я тоже не хотела смерти девчонке, которой элементарно не хватало ума осознать последствия своей выходки, но в случае отрицательного ответа жалеть её не собиралась.

Не имела права.

— Я... я не знаю. Понимаете, после гибели её матери она стала неуправляема... — начав глухо бормотать, мужчина был сам не свой. Казалось ещё немного и он элементарно разрыдается.

Думаю, он как никто иной понимал, что жизнь дочери буквально висела на волоске.

— Когда это произошло?

— Четыре оборота назад.

Четыре оборота? Интересно... Вообще-то за четыре оборота невозможно стать матёрой преступницей. Хотя...

— Давно в ней пробудилась Сила?

— В пять циклов. Это наследственное. Её прапрабабка когда-то служила Иссене-карающей... — пытаясь взять себя в руки, ракшас сделал попытку улыбнуться, но она с треском провалилась — эту гримасу можно было назвать чем угодно, но не улыбкой.

Я же замерла. Прапра? Точно?

— Как её звали?

— Кого? — недоумённо сморгнув, Варфрам-баши нахмурился.

— Вашу родственницу, которая служила Иссене-карающей, — уточнив, я терпеливо ждала ответа.

И дождалась.

— Её звали Мимилисса.

Подспудно ожидая услышать именно это имя, когда оно прозвучало, я замерла. Прикрыла глаза, проверяя слух... Нет, всё верно. Бабулю назвали в честь той самой Мимилиссы, которая когда-то давно отслужила Иссене-карющей. Меня в свою очередь назвали в честь уже моей бабули, такова была традиция...

И что это значит? Вот эта... эта девочка мне кто?

— Уточните, пожалуйста, Мимилисса вам кем приходится?

— Простите? — удивлённо сморгнув, мужчина пребывал в растерянности.

— Прапрабабушка? И кому? Вам?

— Нет... — озадаченно протянув, ракшас задумался, а потом уверенно кивнул. — Жрица приходилась прапрабабушкой моей почившей супруге.

Значит, племянница. Да-а-а...

Не скажу, что рада. Как-то иначе я представляла себе своих родственников. Не такими невоспитанными уж точно. Моя продолжительная задумчивость весьма нервировала как притихшую девчонку, так и её отца, но говорить что-либо я не торопилась. Вместо этого я тщательно припоминала наше законодательство.

Очень многое зависело от того, каким именно способом эта маленькая поганка, являющаяся моей родственницей (Иссена, за что?!), призвала гуля. Если она воспользовалась обычным призывом, то это одно, а если полноценным некромантским обрядом, это совсем иное. Так, надо глянуть, что она там навыдирала в тетради.

— Я оставлю вас ненадолго, необходимо кое-что уточнить, — понимая, что проще проверить тетради, чем допрашивать Клариссу, я аккуратно уложила малолетнюю преступницу на пол, не став снимать путы и под пристальным и недоуменным взглядом её отца направилась в ванную комнату.

Осмотр тетради, точнее её останков занял не так много времени. Я пролистала первые страницы, оказавшиеся началом девичьего дневника, задержалась на тех, где упоминалось о смерти мамы и что она хотела последовать за ней, затем было несколько строк о том, что папа ничего не понимает... но она им всем покажет. Остальное было выдрано и уничтожено. Понятно.

Значит, девочку воспитывала мама, а папа фактически занялся ребенком тогда, когда не стало мамы. И судя по всему, он ею занялся поскольку постольку.

Я, конечно, могла ошибаться, но всё указывало именно на это.

Обнюхав пепел вдоль и поперек, не погнушалась попробовать его на вкус и скривилась. Вкус был не ахти. Но слава Иссене-милосердной, некромантии в нем не ощущалось. Значит, обычный тёмный ритуал.

И всё-таки интересно, где она его откопала?

В гостиную я зашла неслышно и застала тот момент, когда Варфрам-баши нервно расхаживал по комнате, попутно отчитывая неразумную дочь и доводя до её сведения, что если я найду в её действиях хоть каплю некромантии, то...

В этот момент мужчина обернулся и, увидев меня, замер на полуслове. Опустил уже занесенную ногу, напрягся...

— Мне необходимо сопроводить вашу дочь в храм Иссены-милосердной, именно она решит её судьбу. В её тетради были записи призывов разнообразных потусторонних тварей, мне необходимо убедиться, что в ребёнке нет тьмы.

Я не лукавила. Если бы призыв проводил взрослый, было бы намного проще — я бы напустила на него свою тьму и уже та вскрыла бы все его пороки. Проводить подобное с детьми запрещала сама Иссена, беря эту обязанность на себя, точнее на свою милосердную составляющую.

— Сейчас? — у мужчины пропал голос, и ему пришлось прокашляться. — Прямо сейчас?

— К сожалению, нет. По ночам Иссена занимается иными делами, — намекнув на тёмную половину богини, я перевела взгляд на девчонку, которая всё это время лежала безмолвно, лишь ушки иногда нервно подрагивали, да в глазёнках уже скопились слезинки.

Наверняка из-за отцовского выговора.

Но это не снимало с неё вины.

— Я подойду завтра на рассвете. Надеюсь на ваше благоразумие. Думаю, вы понимаете, что в случае, если завтра я не обнаружу вашу дочь в комнате, разговор будет уже иным, — не став задерживаться дольше необходимого, я сняла с Клариссы путы и вышла, оставив родственников наедине.

Естественно я не собиралась доверять им, да и времени до рассвета не так уж и много оставалось. Подумаешь, проведу остаток ночи на крыше напротив...

Нет, только подумать! Эта сопля невоспитанная моя племянница! Какой ужас!

Настроение было подпорчено не самым приятным знакомством, но я понимала, что это жизнь и наверняка (наверняка!) наводка богини.

Но зачем? Урок? Кому? Не уверена, что мне нужны такие уроки и уж тем более сомневаюсь, что мне нужны такие родственники. Права была бабуля... права.

Напротив гостиницы располагался парк, так что пришлось обустраиваться не на крыше, а на дереве. Но и это не беда — прежде чем устроиться среди его ветвей, я обошла гостиницу кругом, оставив на её стенах несколько маяков, если вдруг Кларисса окончательно растеряет здравый смысл и решится на побег. Ну или если Варфрам-баши будет настолько глуп, что попытается вывезти дочь из города вопреки моему предупреждению.

Дерево оказалось очень высоким и крепким, так что я взобралась на максимальную высоту и уже оттуда, удобно устроившись на ветке, занялась наблюдением за неторопливым движением звёзд.

Звёзды... сколько их было на небе? Тысячи? Миллионы? Миллиарды? А может ещё больше? Не знаю, считать было бесполезно... Они были такими далёкими и холодными, но одновременно с этим такими близкими и горячими.

Когда я была маленькая, бабуля говорила, что звёзды — это души наших родных, которые умерли, закончив свой путь здесь. Когда я подросла, то узнала, что на самом деле это огромные пылающие светила, как наше солнце, но всё равно не перестала верить, что каждая звезда — это чья-то душа. Красная, синяя, желтая... Большая или маленькая. Наверняка каждая душа выбирала себе подходящую звезду и просто поселялась внутри неё, озаряя своим загадочным светом ночную тьму.

Я предпочитала верить в это. В то, что души моих родных живут на звёздах и иногда присматривают за мной. Поддерживают, радуются... одобряют.

Как мне поступить сейчас, чтобы им не было за меня стыдно?

Жрицы не имеют права на жалость и сомнения. У них есть долг и они обязаны ему следовать.

Но почему сейчас, когда уже близится утро и первые солнечные лучи робко окрашивают самые высокие крыши в золотистый цвет, я сомневаюсь? Почему сейчас я принимаю сторону этой девочки и как никто другой понимаю её поведение? Не оправдываю, но понимаю. Мамы больше нет, у отца другая... и кажется, что ты больше никому не нужна. И единственная возможность обратить на себя хоть какое-то внимание — сделать что-нибудь эдакое, из ряда вон выходящее.

Как всё сложно.

Зажмурившись, мотнула головой.

Нет, нельзя.

Я должна быть уверена в своей правоте, потому что я жрица. Знаю, Иссена будет к ней милостива.

Я в этом уверена.

Спрыгнув с дерева, отряхнулась и твердым шагом направилась к гостинице. Пора.

Портье за стойкой был тем же самым и я, приветливо ему кивнув, без лишних слов отправилась наверх, в номер триста восемь. Там меня уже ждали — облачившийся в ту же, что и вчера одежду, но судя по красным глазам, не спавший всю ночь отец и сонная, но уже одевающаяся в нормальное платье Кларисса. Ночью сия леди щеголяла в штанах и курточке, и сейчас, когда она наконец вышла из спальни в скромном зеленом платье с симпатичными оборочками по подолу, никто бы не признал в ней ту забияку, которой она была ночью.

Не знаю, какие разговоры у них состоялись и состоялись ли вообще, но сейчас Кларисса была сама скромность и послушание. Тихо и вежливо поприветствовала, попросила прощения за свои дерзкие слова, сказанные ночью, а затем и вовсе потупилась, ожидая моего решения.

Хотела бы порадоваться, но не стала — девчонка не раскаивалась, и говорила всё это только потому, что наверняка таков был приказ её отца.

Сейчас, глянув на его бесстрастное лицо, я могла сказать лишь одно — суровый и решительный воин. Ни страха, ни сомнения, ни единого намека на малодушие. Такой воин смирится с решением богини, каким бы оно ни было.

Что ж, радует.

— Идёмте.

Храм Иссены-милостивой располагался по другую сторону рынка, так что нам пришлось дать хороший крюк, дабы обойти все многочисленные повозки, которые нескончаемой волной стремились на ярмарочную площадь. А ведь сегодня открытие ярмарки! Бездна! И к напарнику я обещала заглянуть... Так, надо побыстрее разделаться с этим делом, не стоит нарушать данное слово даже в мелочах. Его ведь ещё покормить надо, да осмотреть, если вдруг что не так.

А вот и он, величественный и белоснежный храм нашей богини.

— Дождитесь нас здесь, мы ненадолго, — попросив хмурого ракшаса остаться снаружи, я жестом указала начавшей откровенно нервничать Клариссе путь вперед и ступила под своды храма следом.

Кивком поприветствовала служительницу, но задерживаться не стала, время неумолимо продолжало свой бег.

Иссена-милостивая как всегда была прекрасна. Белоснежные одежды, ласковая улыбка, протянутые к посетителям руки...

Преклонив колено, косо глянула на замершую перед богиней девчонку и раздражено выдохнула. Кларисса повторять мои действия не торопилась, удивлённо осматриваясь, при этом забыв закрыть рот. Всё верно — храм Иссены-милостивой посещали лишь женщины, да магички, вход остальных не приветствовался.

— Кларисса! — обратив на себя внимание, потянула юную ракшасу за руку и практически заставила её встать на колени. — Закрой глаза и открой душу богине. И не приведи милосердная, если в тебе есть злые помыслы — лично удавлю!

Испуганно отшатнувшись, когда я не удержалась от раздраженного рычания, девчушка сжалась в комочек, а затем зажмурилась и как я поняла, начала истово высказывать богине всё наболевшее.

Помолись, девочка, помолись. Богиня должна знать всё.

В свою очередь подняв глаза на лик богини, в какой-то момент встретилась с ней взглядом. Она улыбалась... но как-то не так. Моментально насторожившись, быстро глянула на Клариссу, но она ещё общалась, при этом сложив ручки перед губами и что-то очень тихо, но быстро нашептывая.

Я же встала, шагнула ещё ближе... И прислушалась к едва уловимому шепоту дыма курильниц.

— Маленькая, глупенькая... одинокая, — шептала мне левая.

— Поддержи свою кровь, — предложила правая.

— Научи правильному, — приказала центральная.

Недоверчиво отшатнувшись, мотнула головой. Этого не могло быть! Не могло! Я ведь сама здесь на практике!

— Леди, — тихо окликнув, жрица Иссены-милостивой поманила меня жестом. — Вам послание от богини.

Что за... Ещё?!

Хмурясь, потому что ситуация не нравилась мне всё больше, я торопливо приблизилась и получила из рук юной служительницы запечатанный сургучом свиток. Сломала печать, пробежалась взглядом по строчкам...

Закрыла глаза.

Выдохнула.

Открыла глаза, внимательно вчиталась вновь.

Иссена, ты с ума сошла?!

"Сим документом назначаю жрицу Мимилиссу из Престополя опекуном Клариссы, дочери Варфрама-баши, вплоть до её совершеннолетия"

И печать. Естественно, божественная.

Внятных мыслей не было. Приличных тоже. Старательно подавляя неприличные, потому что находилась в храме, поторопилась выбежать на улицу и уже там, не стесняясь ранних прохожих, позволила себе хорошенько проораться.

Просто проораться.

И плевать на испуганный взгляд ракшаса и начхать на рванувшего в сторону прохожего.

Да это форменное издевательство!!!

— Леди, — опасаясь подходить, и не в последнюю очередь из-за выпущенной на свободу ауры тьмы, ракшас откровенно нервничал, о чём говорил извивающийся змеёй хвост. — Что с вами?

— Всё хорошо, — фальшиво улыбнувшись, проводила взглядом прихожанку, испуганно метнувшуюся из храма прочь, причем по внушительной дуге, огибающей взбешенную меня. — Скажите, вы надолго в нашем городе?

— Планировали на время ярмарки, но... — нахмурившись, мужчина метнулся взглядом к храму, но долгожданного силуэта всё не было. — Кларисса, она...

— С ней всё в порядке. Пока всё в порядке, — прикрыв глаза, чтобы угомонить бушующую злобу, шагнула к Варфраму-баши сама и протянула ему свиток. — Ознакомьтесь.

Ознакомлялся ракшас долго. Раз пять. Прочитал, перечитал... Обескураженно посмотрел на меня и перечитал вновь. Да, я тоже в шоке. До сих пор.

Зачем мне это?! Я жрица! Я обучена уничтожать потустороннее, а не воспитывать малолетних преступниц!

— Вас зовут Мимилисса?

— Да.

— А вы...

— Да, та самая Мимилисса и моя прапрабабка.

— О...

Снова уйдя глубоко в себя, мужчина выглядел несколько потерянным. Долго думал, чему-то хмурился, а затем уточнил:

— А живёте вы где?

— Ближайшие три цикла я прикреплена к этому городу, — иного Иссена мне не сказала, а значит, я не имею права прекратить выполнение предыдущего поручения. Просто к нему добавилось новое. Просто ужасное! Так что от язвительного дополнения я удержаться не смогла: — Живу в склепе на старом кладбище. С напарником. Вы вчера его видели, господин Вацлав.

— Э-э-э...

Несколько злорадно наблюдая за абсолютно растерянным ракшасом, в этот момент заметила на верхних ступенях храма рыжеволосую фигурку и махнула ей рукой. Когда притихшая кошечка подошла ближе, я удовлетворенно отметила, что на её ауре стоит частичная блокировка сил, поставленная лично богиней, и поинтересовалась:

— Читать умеешь?

— Да.

Ответив без запинки, девчушка удивленно пискнула, когда я вынула свиток из пальцев её отца и вручила ей.

— Читай. Вслух.

— Сим документом... назначаю жрицу Мимилиссу из Престополя... — удивленно округлив глазенки, кошечка подняла шокированный взгляд на меня, но я кивнула ей продолжать, — опекуном Клариссы, дочери Варфрама-баши, вплоть до её совершеннолетия... Но...

Растерянно заморгав, пару тапов девочка пыталась осознать прочитанное. Потом нахмурилась. Настороженно уточнила:

— Вас зовут так же, как мою бабушку?

— Да.

— А почему?

— Потому что ты моя племянница, Лари.

И рада бы понаблюдать за сменой уровня их шока подольше, но время... время было неумолимо.

— Итак, буду кратка. Для меня это не самое приятное известие, как и для вас, но богине виднее. Девочке не хватает внимания и воспитания, а также элементарных понятий об ответственности, — не собираясь утаивать это и от Клариссы, я в первую очередь разговаривала с её отцом, принципиально игнорируя подопечную. — Сколько ей циклов?

— Недавно праздновали одиннадцать.

— Прекрасно, значит, у меня ещё есть время, чтобы попытаться исправить ситуацию, — отстраненно порадовавшись, что совершеннолетие у ракшасов наступает в четырнадцать, кивнула своим мыслям. — Отправляйтесь к себе и собирайте вещи для дочери, я зайду за ней через пару часов. Обещаю, я не буду препятствовать вам видеться, но жить девочка будет со мной.

— В склепе?!

— Да. В склепе, — ответив твёрдо, при этом глядя мужчине прямо в глаза, я язвительно улыбнулась. — Если Клариссе хватило смелости призвать гуля, то её не испугают древние стены склепа. Обещаю, до совершеннолетия она доживёт в целости и сохранности. А теперь прошу простить, у меня дела.

Учтиво склонив голову, чтобы не выглядеть совсем уж хамкой, я торопливо направилась в сторону кладбища, потому что прекрасно понимала — напарник наверняка уже считал тапы, прошедшие с первых рассветных лучей.

Интересно, как он воспримет информацию о том, что его "маленькая хвостатенькая стая" совсем скоро увеличится на один хвост?

Глава 20

— Доброе утро, Васенька, — не собираясь давать напарнику ни малейшего повода на очередную колкость, пошлость или обиду, я была само дружелюбие. — Как твои дела? Как прошла ночь? А я тебе покушать купила. Помочь или сам?

Сгрузив покупки на стол, без особого труда перенесла его к кровати и присела рядышком с хмурым двуликим.

— Ну? Что такое? До сих пор плохое настроение?

— Извини, — тихо буркнув, мужчина предпочитал смотреть куда угодно, но не на меня.

— За что? — моё удивление было искренним.

— За вчерашнее. Я тебе нагрубил. Прошу прощения.

— Ой, да ладно, — беспечно отмахнувшись, я предпочла опустить этот момент, но напарник думал иначе.

— Лапуль, это не ерунда. Я правда был вчера груб с тобой. Просто... — собравшись с силами, Вацлав посмотрел чётко мне в глаза, а затем с опасением взял за руку, словно боялся, что я её отдерну. — Котёночек, я злюсь, потому что беспомощен. Я солгал о магах. Я абсолютно ровно отношусь ко всем видам магии, меня бесит ситуация.

— Вась, брось, — чувствуя себя немного неловко, я ободряюще улыбнулась. — Это же ненадолго. Подумаешь, пару деньков поваляешься... Зато потом с новыми силами и задором примешься за любимую работу.

— Да уж... — довольно кисло восприняв мой энтузиазм, он всё искал что-то в моих глазах. — Ты правда не обижаешься?

— Немножко. Но я тебя понимаю.

Вообще-то я почти забыла об этом, а все потому, что этой ночью меня выбесил уже кое-кто другой. Кстати!

— Вась, как ты относишься к чистокровным ракшасам?

— В смысле? — не знаю, как именно он понял мой вопрос, но почему-то резко помрачнел. — Что-то произошло?

— Да, — улыбаясь ну о-о-очень невинно, я почему-то начала нервничать.

А если они не найдут общий язык? А если Лари будет дерзить, а Вацлав ей в ответ пошло хамить? Это же будут полноценные военные действия!

— И что? — в эту ночь, которую он провёл тупо лёжа на спине, всеми силами стараясь ускорить регенерацию, он думал о многом.

В первую очередь о ней. А ведь сегодня полнолуние. И она одна. В городе, полном грешных соблазнов и нечисти. А он прикован к постели! Бездна!

А сейчас она спрашивает о ракшасах. Неужели кого-то нашла?

— Ну, понимаешь...

В полумраке склепа он отчетливо увидел, как она покраснела.

Понятно.

— Ещё не очень. Это как-то связано с ракшасами?

— Да, — она полезла в пакеты, один за другим доставая из них пироги. — Держи, свежие. Тебе с мясом или с рыбой?

— С мясом, — приняв из её рук кусок пирога, недовольно прищурился. Всегда решительная и прямолинейная кошечка, сейчас мнущаяся и краснеющая, его настораживала. Сильно. — Так что там с ракшасами?

— Ну, в целом всё хорошо. Так как ты к ним относишься?

— Нормально.

— А к их детям?

Когда Вацлав подавился и натужно закашлялся, я искренне за него испугалась и поторопилась постучать по спине.

— Хва... Хватит! — выплюнув застрявший кусочек, бордовый двуликий выглядел так смешно, что я не удержалась — хихикнула. — Очень смешно!

— Прости.

— Так. Говори. Всё по порядку. Где нашла, кого нашла и при чем тут дети.

Напарник был настолько суров, что я предпочла послушно доложить:

— Ночью я наткнулась на девчонку, которая умудрилась с помощью тёмного призыва приманить гуля в город через канализацию. Гуля я уничтожила, но пришлось отвести авантюристку в храм Иссены, чтобы та решила её судьбу, — вдохнув побольше воздуха, закончила: — Девочка оказалась дочерью Варфрама-баши, ей одиннадцать циклов, она одаренная потомственная магичка и на следующие три цикла я буду её опекуном, таково решение Иссены.

Вытянутое лицо Вацлава было уникальным.

— Стоп.

— Что?

— Повтори.

— С какого места?

— Почему ты будешь её опекуном? Я не понял. У неё же есть родители.

— Её мама умерла четыре оборота назад, а папе до неё нет особого дела, они конфликтуют. Отец работает, проводит ночи с другими женщинами, а Кларисса бунтует, практикуя запретные вызовы нечисти, — добавив немного от себя, как сама поняла ситуацию, я пожала плечами. Немного помолчала и тихо добавила: — А ещё у нас общая бабушка.

— О? — выразив всю величину своего изумления одним звуком, мужчина пребывал в очень большом шоке. — А как ты это узнала?

— Её отец сказал, что магия ей перешла по женской линии, и сослался на жрицу Мимилиссу. Меня назвали в её честь. Она моя прапрабабушка. И прапрабабушка матери Клариссы. В общем, девочка мне четвероюродная племянница.

— Вот так поворот... — задумчиво откусив пирог, двуликий сначала тщательно его прожевал, а затем уточнил: — И где она сейчас?

— Вещи собирают. Я сказала, что подойду к ним через пару часов.

— Ага... То есть ты планируешь, что она тоже будет жить здесь?

— Да. Почему нет?

— Кхм, ну как бы тебе сказать... Кладбище не место для ребенка.

— Дети бывают разными, — я не удержалась от многозначительной ухмылки. — Поверь, эту девочку кладбище не испугает. Представляешь, она гуля вызвала! И когда я их нашла, она совсем не выглядела напуганной. Она вообще мне нахамила, заявив, что это её гуль и я не имела права его уничтожать.

— Да? Ну, не знаю... Ладно, посмотрим. Только я слабо представляю, как мы будем сочетать воспитание юной магички и служение богам.

— Я тоже. Но Иссена не оставила мне выбора, — печально вздохнув, я замерла. — Погоди. Почему "мы"?

— Потому что именно мы. — Вацлав посмотрел на меня так, словно я сама была маленькой девочкой. — Потому что воспитание должно быть полноценным. Подростку в этом возрасте необходима не только мать, но и отец. Уж поверь, я это прекрасно понимаю.

— Да-а-а?!

Его заявление меня шокировало. Вот никогда бы не подумала, что такой оболтус как он разбирается в воспитании. Хоть на песчинку. Да его самого воспитывать и воспитывать!

— Что такое? Или думаешь, я под забором вырос? — обиженно фыркнув, мужчина назидательно поднял палец вверх. — Между прочим, нашу стаю воспитывали лучшие учителя обоих полов. И мне, как наследнику древнего рода, известно очень многое. Между прочим, я сам был какое-то время старшим над младшей группой. Так что давай, не трусь, веди сюда свою племянницу, и её воспитаем. Гарантирую.

— Э-э-э... да.

Что-то мне подсказывает, что результат воспитания мне не понравится.

— Что опять?

— Да так... — понимая, что не стоит вслух озвучивать свои сомнения, я просто неопределенно пожала плечами. — Ещё один момент. Она может быть очень груба. Сегодня, осознав, что всё не так просто, она была тихой и вежливой, но вчера, когда думала, что я просто прохожая, она вела себя очень высокомерно. Обзывалась, хамила, дерзила... В общем, будь готов.

— Ясно, учту, — кивнув, напарник вновь вгрызся в остатки пирога, затем запил и неожиданно попросил. — Лапуль, понимаю, у тебя новые обязанности, но не могла бы ты, прежде чем отправиться за своей подопечной, пробежаться по ярмарке и присмотреться к шатрам?

— Обязательно.

Я знала, что имел в виду напарник — сегодня полнолуние и мы могли пропустить какую-нибудь нечисть, которая могла прибыть в город не морским путем, а сухопутным. Будет не очень хорошо, если ночью, когда произойдет ещё и затмение и активность потустороннего будет максимальной, на вверенной нам территории кто-нибудь кого-нибудь загрызёт.

Лучше предупредить, чем разбираться с последствиями.

Задумавшись, с чего начать, я махнула рукой напарнику, заверила, что к обеду обязательно вернусь и не одна, а с девочкой и поторопилась на ярмарочную площадь. Да, спину он повредил определенно не вовремя.

Пока я общалась с напарником, окончательно рассвело, и открытие ярмарки было не за горами. Какой-то час-два и последний шатер раскроет свой купол, последняя палатка встанет на своё место и последний товар ляжет на прилавок. Уже сейчас самые нетерпеливые зеваки ходили между рядами, отвлекая своим неуёмным любопытством лавочников и мешая им наводить последний лоск.

Я отвлекать никого не собиралась, моя задача была иной. Я обязательно подойду сюда ещё после обеда, чтобы внимательно изучить оружейные ряды. Но сейчас у меня нет на это времени. Сейчас я обязана максимально внимательно обнюхать каждую сомнительную тень, чтобы не допустить непоправимого.

Работа была не из приятных, потому что действительно приходилось "вынюхивать" и далеко не каждый шатер пах приятно.

Особенно в "звериных" рядах. Фу!

Скривившись от отчетливого навозного запаха, уже хотела чуть пренебречь долгом, когда моя тьма уловила нечто неправильное. Что? Закрыв глаза, сосредоточилась. Да, определенно что-то не то... Стараясь абстрагироваться от запаха животных и их производного, я скрупулезно вычленяла тот самый, неправильный аромат из сотни прочих. Он был очень тонким и почти неуловимым, но он был.

Где?

Сама я понять не могла, поэтому пришлось подключить тьму и довериться её чутью. Дело пошло быстрее и уже через десять тапов я определила нужный мне шатер. Уже собралась зайти, но в этот момент из шатра мне навстречу шагнул невероятно больших размеров мужчина и тем самым загородил весь проход. Оу...

— Доброе утро, — я дружелюбно улыбнулась огромному горному орку, на что он скептично скривился.

Видимо мужчина был не в духе.

Но я так просто сдаваться не собиралась.

— Подскажите, это ваш шатер?

— Да. А что? — в его глазах промелькнула настороженность.

Я тянуть и утаивать не собиралась — расстегнула курточку и предъявила ему амулет. Мужчина помрачнел.

— Мне необходимо обследовать ваш шатер. Если у вас есть что сообщить, я буду признательна.

— Пару часов назад сдох весь выводок кошкодраков, — орк недовольно скривился и отступил назад, позволяя войти и мне. — Ещё вчера были живее всех живых, а сегодня уже издохли, причем абсолютно все. Думаете, это нечисть их?

— Пока не знаю. Могу я их осмотреть?

— Да, конечно.

Мужчина посторонился, жестом указав мне направление к нужным клеткам, но я и сама уже учуяла ту самую клетку, а спустя пару тапов и увидела.

Бедняги...

Кошкодраки водились высоко в горах, преимущественно в пещерах и больше всего были похожи на лысых кошек с крыльями. Этакие летучие мыши, только кошки. Ну, не совсем конечно кошки... кошачьей была только голова. Некоторые фермеры, да и горожане предпочитали держать в доме не обычных кошек, а именно кошкодраков, потому что они были отменными охотниками не только на домашних грызунов, но и на крысодлаков, которых обычные кошки предпочитали обходить стороной.

И вот сейчас передо мной вповалку лежало больше десятка мертвых кошкодраков.

Почти мёртвых.

Бесстрашно распахнув клетку, я быстро рассортировала животных на две кучки. В одну, большую кучку, легли девять мёртвых тушек, во вторую, маленькую, я аккуратно уложила оставшихся троих, которые были ещё живы, но уже впали в коматозное состояние. Им я уделила самое пристальное внимание. Осмотрела, ощупала, не поленилась запустить магическую волну и нахмурилась.

Орк всё это время стоял неподалеку, хмурился, нервничал, но не отводил взгляда, внимательно контролируя каждое моё действие.

— Мне необходима питьевая вода и тонкая полая трубочка. У вас есть бузина?

— Да, но...

— Была бы признательна, — невежливо оборвав мужчину, я переключилась на осмотр уже мертвых животных. — Скорее всего они съели отраву. Если поторопитесь, то есть возможность спасти хотя бы троих.

— Секунду!

Орк действительно оказался весьма собранным и деловым мужчиной — всё, что я попросила, он предоставил мне в три ближайших тапа, пока я потрошила одного из мертвых кошкодраков, чтобы убедиться в своих предположениях.

Бездна!

Нет, с этим чуть позже.

Вернувшись к живым, попросила ещё тазик и разведя очень крепкий настой бузины в стакане воды, набрала её в рот и через трубочку принудительно напоила каждого пока ещё живого кошкодрака. Этот настой был предназначен для принудительного вызова рвоты и я надеялась, что это поможет. Я не представляла, как лечить отравление у животных, но решила, что в этом отношении они мало чем отличались от людей — первым делом необходимо очистить желудок от той дряни, которую они умудрились съесть.

Несмотря на отвратное состояние, настой оказал своё влияние и животинок безудержно затошнило в предусмотрительно подставленный тазик. Я держала двоих, а третьего пришлось держать Руангу (так мне между делом представился хозяин палатки).

— Ну, вот уже лучше, — когда рвота пошла на убыль, я повторно проверила бедолаг магией и удовлетворенно кивнула. Завернула их в исцеляющие силовые коконы и порекомендовала орку: — Переложите их пока в теплое, мягкое место. Естественно безопасное.

Коротко и молчаливо кивнув, мужчина отправился выполнять, а я приступила к изучению содержимого тазика. Зрелище малоприятное. В основном это было полупереваренное мясо, но встречались и косточки.

А также крохотные семена белены.

— Господин Руанг!

— Да?

— Кто кормил животных?

— Я сам.

— А чем?

Старательно допросив мужчину, я выяснила, что кормил он их как обычно, вчера вечером, причём крысятиной. Проблема была в том, что в тазике плавало полупереваренное куриное мясо.

— Когда вы поставили палатку? Кто ещё имеет доступ к животным?

— Да вчера в обед ещё... — задумавшись над вторым вопросом, орк нахмурился, а затем смачно выругался, я аж поморщилась. — Простите. Подождите, я сейчас.

Торопливо покинув шатер, уже снаружи мужчина что-то громко прокричал, затем ещё громче ругнулся, но уже на горном наречии. А через пару тапов в шатре стало не протолкнуться от множества парней от десяти до восемнадцати, которые в большинстве своём недоумевали.

Но не все.

Встав с корточек, я подхватила одной рукой выпотрошенную тушку, чтобы присутствующие в полной мере осознали случившееся. Подошла ближе, внимательно осмотрела каждого, не став задерживать взгляд на том, кто уже осознал, что ему вскоре не поздоровится и доброжелательно улыбнулась.

— Доброе утро, меня зовут Мимилисса, я жрица Иссены-карающей. Сегодня ночью в вашем шатре произошло преступление, — подняв руку с тушкой кошкодрака, я предъявила хмурым парням трупик. — Вскрытие показало, что животных отравили курятиной, начиненной семенами белены. Думаю, для вас не секрет, как ядовито это растение. А теперь вопрос... Кто из вас это сделал?

Ответом мне стали шокированные выдохи да недоверчивый ропот. Самый старший и вовсе выпалил:

— Да никто из нас не мог это сделать! Мы их декаду по пещерам ловили!

— И всё-таки... — понимая, что время идёт, я посмотрела чётко в глаза тому, кто нервничал больше всех. — Юноша, не подскажете, зачем это могло понадобиться неведомому преступнику?

Улыбка получилась несколько зловещей, а за плечами отчётливо заклубилась тьма. Тьма чуяла его страх. Тот самый страх, который образуется в подлой душонке преступника, когда он понимает, что его вычислили.

— Это не я! — взвизгнув, подросток дёрнулся и попытался отступить, но в шатре было не так много места и близстоящие парни элементарно не позволили ему это сделать.

— Ыджарг?! — мужчина был искренне шокирован. — Как ты мог?!

— Это не я!

— И руки твои совсем не пахнут курятиной... — шагнув ближе, я была сама любезность. — И в карманах твоих ни одного семечка белены... Проверим?

— Я... — парень повзрослее без особого труда заломил ему руки за спину и поставил на колени, так что Ыджарг мог лишь трусливо поскуливать, пытаясь оправдаться. — Это не я...

— А кто? — торговец не мешал мне завершить допрос, так что я присела перед мальчишкой на корточки. А ведь ему едва ли десять циклов, как и Клариссе.

Какие дети невоспитанные пошли.

— Меня попросили, — тихо прошептав, пацаненок с надеждой смотрел в моё лицо, видимо думая, что это его спасёт. — Мужчина. Я... я не видел его лица. Он сказал, что они просто уснут. Я не вру!

— И почем ты продал честь, Ыджарг? — зло процедив, Руанг встал рядом и смерил мальчишку презрительным взглядом.

Орчонок разревелся, и я поняла, что больше ничего от него не добьюсь. Да, ситуация отвратная. И всё-таки, кем мог быть этот мужчина? Конкурент или дело в чём-то ином?

— Леди, — уже иным тоном окликнув меня, орк хмуро поинтересовался: — Вы заберете его в тюрьму?

— Нет, это не моя сфера. Можете сдать его городскому патрулю, но вправе и сами назначить наказание. Я правильно понимаю, что он приехал с вами и под вашей ответственностью?

— Да, — кивнув мне, мужчина обернулся к остальным и скомандовал: — Уведите его и заприте, чтобы не сбежал. Вернемся в село, и пускай его отец решает, как быть с тем, кто сам себя лишил чести.

Один за другим парни покинули шатёр, а я вновь вернулась к содержимому тазика. Достать белену несложно и магии в этом деле не было, так что найти заказчика будет проблемой. И пацана-то не допросишь толком. Когда он сказал, что не видел лица мужчины, в этот момент он не лгал.

— Господин Руанг, к сожалению, я не смогу помочь вам в поиске настоящего убийцы, — поджав губы, увидела, как мужчина поморщился, но следом махнул рукой.

— Ерунда, я сам допрошу этого засранца. Наизнанку выверну, но он скажет мне всё. Да и есть у меня кое-какие подозрения...

— О? Поделитесь?

— Вчера к вечеру приходил тип мутный. Из людей. Всё крутился именно у их клетки, спрашивал цену, да потом просил продать, причём всех. Отказал я ему.

— Почему?

— Не понравился он мне, — прямо встретив мой удивлённый взгляд, орк кивнул. — Мы хоть и торгуем животиной, но не на убой. Продаём только в хорошие руки. Вы уж поверьте, я за столько циклов научился распознавать, кому и зачем животина требуется. Кто-то себе для души, кто-то для работы, а кто-то детишкам на забаву. Этот же хмырь смотрел на них, как на мясо.

Интересно...

— Описать его можете?

— Хм, — серьезно задумавшись, торговец вдруг нахмурился. — Вот Бездна!

— Что?

— А не помню!

Почти не удивлена. Если мужчина хотел купить кошкодраков для ритуала, то он наверняка маг, либо помощник мага. И судя по его дальнейшим действиям не самый порядочный. Отвод глаз — одно из элементарных заклинаний либо амулетов.

Так-так-так... В моём городе завелся тёмный маг?

Кровожадно ухмыльнувшись своим мыслям, поняла, что практика наконец начала набирать обороты.

— Господин Руанг, жаль, что так получилось с животными. Сейчас я наложила на них укрепляющее заклинание, но к сожалению, больше ничем не могу помочь. Наверняка вы знаете, как лучше всего за ними ухаживать, так что всё в ваших руках. Думаю, при должном уходе уже через пару дней они придут в форму.

— Да, надеюсь.

— Если вы услышите или узнаете что-либо по этому делу и захотите поделиться информацией, буду признательна. Я каждый день буду бродить по ярмарке, так что найти меня не составит труда.

Распрощавшись с орком, который заверил меня, что обязательно сообщит мне обо всём сомнительном, я поторопилась продолжить обход. И так много времени потеряла.

А ведь я ещё и половину шатров не обошла, а время уже за Клариссой идти. Бездна!

Ну вот на кой мне этот ребенок?!

Глава 21

К счастью больше смертью и потусторонним пока нигде не пахло, так что я почти с чистой совестью отправилась в гостиницу. Понятно, что сейчас я осмотрела ярмарку на шесть баллов из десяти, но я утешала себя тем, что как только отведу Клариссу на кладбище и познакомлю с Вацлавом, а также озадачу её... например прополкой, то сразу вернусь обратно и продолжу изучение вверенной мне территории уже более тщательно.

Сейчас же следовало как можно быстрее выполнить свои обещания, данные Варфрам-баши и не терзать его ожиданием.

— Добрый день, — откровенно нервничающего отца я нашла в холле гостиницы, где он мерил шагами пол.

— Здравствуйте, Мимилисса — сдержано кивнув, мужчина уточнил: — Вы заберете её сейчас?

— Да.

— Скажите, когда мы сможем с ней видеться?

— Простите, пока не могу сказать точно. Сначала мне необходимо обсудить это с напарником, а также составить график обучения, чтобы он не мешал нашему служению. Уверяю вас, ваша дочь никоим образом не будет ущемлена в своих правах. Я в полной мере осознаю ответственность опекунства. Мало того, имею опыт в обращении с детьми её возраста. Уверена, на днях мы выберем время и обязательно обсудим все интересующие вас моменты. Вы ведь здесь как минимум до конца ярмарки, верно?

— Да.

Если я не стеснялась говорить много и развёрнуто, то ракшас был хмур и краток. Я слукавила лишь немного, в плане опыта обращения с детьми. У дяди были сын и дочь, но на тот момент, когда я жила у него, дети были чуть помладше, чем сейчас Кларисса, восемь и шесть циклов соответственно. Не думаю, что это существенно, в принципе все дети одинаковы, главное подобрать к ним правильный подход.

— Тогда, пожалуй, отправимся. Вы собрали её вещи?

— Да, конечно, — кивнув вновь, мужчина неожиданно протянул мне весьма внушительный кошель. — Это на обустройство, еду и прочие текущие расходы. Я знаю, что вы не нуждаетесь ни в еде, ни в особом комфорте, но Кларисса...

Мужчина замялся, а я лишь мысленно хмыкнула, с понимающим кивком забирая деньги. Да, в отличие от нас с Вацлавом Кларисса жива, вот что он хотел сказать.

— И ещё, если вы вдруг решите сменить ваше текущее местожительство на что-нибудь иное, я помогу.

— Спасибо, мы обязательно рассмотрим все варианты, — не собираясь спорить, я кивнула и тут. Не стоит пререкаться с отцом, у которого фактически забирают ребенка.

На кладбище.

— Я ведь могу сопроводить вас до места?

— Конечно.

Терпеливо дождавшись, когда ракшас сходит за Клариссой, которая сидела в комнате, и спустится вниз вместе с ней, я почти не удивилась тому, что детское личико было припухлым от слёз, а глазки покрасневшими.

Всё-таки папа хоть и не понимал, но он был родным папой, а я мало того, что мёртвая, так ещё и полукровка, к которым у неё нет никакого уважения. Будет сложно.

Но я бы удивилась, если бы было просто.

— Добрый день, — промямлив, Кларисса, одетая в плотные темные брючки, рубашечку и курточку, предпочитала смотреть себе под ноги, а не на меня.

— Здравствуй, — в свою очередь проявив вежливость, я махнула рукой на выход.

На улице меня ждал сюрприз — телега, доверху набитая всевозможными вещами, среди которых я признала не только многочисленные сундуки под одежду, но и кровать с постельными принадлежностями. А папа понимает толк в комфорте...

Не став комментировать, потому что в принципе не было смысла, я присела на край облучка и лишь удивлённо приподняла брови, когда на место извозчика сел сам Варфрам-баши. Кларисса пристроилась рядом с ним, и мы отправились к центральным воротам старого кладбища.

Мужчина хорошо разбирался в хитросплетениях городских улиц, так что до места мы доехали без проблем. Поприветствовав смотрителя, я в двух словах уведомила его, что у меня появилась подопечная и теперь нас будет трое, в ответ получила озадаченное покачивание головой, а также разрешение проехать дальше.

Ворота, не отпираемые уже очень давно, натужно скрипнули и мы проехали дальше, но уже через десяток тапов остановились окончательно. До моего склепа оставалось не очень много, но дальше телеге хода не было, ответвляющаяся дорога была значительно уже.

— Приехали.

— И... — внимательно осмотрев ближайшие захоронения, ракшас хмуро уточнил, — какой из них ваш?

— Немного дальше, направо, пожалуйста, — махнув рукой, я взяла самый большой сундук и, без особого труда закинув его на плечо, отправилась первой. — Идёмте, ознакомлю вас с местностью.

Пока шли, я и сама по-новому придирчиво осматривала местность. Там чуток прибрать, тут деревце облагородить, кустарник подрезать... Да, в целом очень хорошо. Не забывала я и принюхиваться — полнолуние с затмением всё ближе и мне не нужны неприятности в виде не вовремя восставшей мумии. Пока всё было тихо, лишь со стороны склепа Вацлава веяло чем-то... Кто-то там недавно магичил, причем именно некромантской магией. Ладно, разберемся.

— Проходите, не стесняйтесь, — поставив сундук недалеко от входа, я обвела широким жестом помещение. — Не хоромы, но места достаточно. Мы только недавно начали обживаться, так что всё ещё в процессе и думаю, если что-то понадобится ещё, то там и подкорректируем.

— Леди Мимилисса, — на лице ракшаса читалось явное осуждение, но он держался, как мог и тон его был очень корректным, как и слова. — Может, вы всё-таки подумаете о домике в городе?

— Мы обязательно об этом подумаем, но чуть позже. Обещаю, — дипломатия мне не очень нравилась как предмет, но иногда она была незаменима. — Сейчас у нас с напарником очень много текущих дел из-за ярмарки, но как только выдастся свободный тап, мы обязательно тщательно взвесим все за и против. А пока давайте перенесем вещи, у меня на сегодняшний день запланировано ещё очень много дел.

— Да, кстати, а где ваш напарник?

— Занят.

Сдавать Вацлава я не собиралась. И он действительно был занят — выздоравливал.

Перенос вещей завершился в рекордно короткие сроки — Кларисса тоже не сидела сиднем и помогала по мере сил, нося маленькие коробочки. Уж не знаю, что в них было, но добра у племяшки было чересчур много. Надо будет на днях озадачиться и перебрать, чтобы хотя бы знать, что у неё вообще есть и если окажется, что всякое барахло, то отложить в дальний угол, дабы не мешалось.

Последний сундук был поставлен на пол в склепе и я дружелюбно улыбнулась своему ну о-о-очень дальнему родичу.

— Не прощаюсь, так как планирую посетить вас на днях. Где вас лучше найти?

— Сейчас почти круглосуточно мы будем у своих ярмарочных шатров, так что в основном там. Если не найдете сразу, то просто спросите у наших, вам сообщат моё точное местонахождение и проводят, либо найдут меня и сообщат о вашем желании увидеться, — нервно улыбнувшись, мужчина перевел взгляд на дочь, которая уже забыла о былых страхах и с любопытством отправилась изучать склеп и его углы. — Кларисса...

— Да, пап?

— Помнишь наш разговор?

— Да, — подойдя ближе, кошечка робко улыбнулась мне и уже увереннее отцу. — Я всё помню. Я буду стараться.

— Ты молодец, — порывисто обняв ребенка, ракшас судорожно вздохнул и поцеловал её в макушку. — Не опозорь род, мама должна тобой гордиться, а не краснеть. До встречи.

Уходил мужчина быстро и не оглядываясь.

Всё-таки он хороший отец. Наверное, просто что-то пошло не так...

— А вы тут одна живёте?

— Теперь с тобой.

— А можно мне свой склеп?

Обернувшись на малявку, иронично приподняла бровь. Забавно. А где слёзы и растерянность? Где тоска по дому и отцу? Где истерика "нехочу/небуду"?

— Заработай.

— Как? — глазёнки юной авантюристки загорелись азартом и я смогла лишь покачать головой.

Чую, домик в городе нам не понадобится.

— Для начала мы с тобой познакомимся чуть поближе, а там и обсудим, готова ли ты взять на себя такую ответственность, как личный склеп. Думаю, ты уже поняла, что ближайшие три цикла я буду учить тебя всему, что посчитаю нужным, — присев на ближайший сундук, я закинула ногу на ногу, девчонка присела напротив и с явным интересом приготовилась меня слушать. — Как показало наше с тобой знакомство, ты считаешь себя выше остальных...

Девочка поморщилась и отвела взгляд.

Я в свою очередь не собиралась щадить её чувства. Необходимо расставить чёткие акценты, чтобы она знала — суровая правда жизни такова, что любимицы фортуны в любой момент могут оказаться за бортом, и спасать их никто не поторопится только потому, что прежде они сами не торопились вести себя с окружающими достойно.

— Наверное, ты думаешь, что раз я полукровка, то ниже тебя по статусу и ты можешь мне хамить и бросать презрительные взгляды, но ты глубоко ошибаешься. Я жрица, а это не просто статус служителя богини. Это искреннее желание, которое одобрено самой богиней. Но даже не будь я жрицей, твоё поведение всё равно непозволительно.

— Мне папа уже обо всём рассказал, — пробурчав, Лари глянула на меня исподлобья. — Я забылась. Была зла. Я хотела принести ему голову гуля, чтобы он наконец обратил на меня внимание, а вы мне помешали. Я была не права. Простите.

И простила бы, если бы тон был иным, а раскаяние искренним. Пока этим не пахло. Девчонка задумала нечто иное...

— Иссена заблокировала почти все твои силы, оставив лишь бытовой минимум, а это значит, что до совершеннолетия ты не сможешь магичить так, как раньше, — продолжив, увидела в её глазах небольшую панику. Видимо до неё самой этот факт ещё не дошел в полном объёме и сейчас мои слова были для неё откровением. — Так что можешь оставить свои честолюбивые планы по обезвреживанию местной нежити. Кстати её здесь нет. Это кладбище такое старое, что даже мумиям лень подниматься из саркофагов.

— Но...

Разочарование на её лице было таким явным, что я не удержалась от саркастичной ухмылки. Племяшка же соскочила и нервно заходила от стены к стене.

— И ещё, как моя подопечная, ты имеешь право находиться либо здесь, в склепе, либо за его пределами, но не дальше, чем за полсотни шагов, либо рядом со мной, — пока говорила, выводила в воздухе руну связывания, которую обычно использовали старшие родственники, чтобы ребенок не потерялся. Закончив, отправила её в Клариссу и она отчетливо скрипнула зубами. Видимо знала, что это. — Ради твоей безопасности и моего спокойствия. Сама понимаешь, жизнь у нас с тобой будет специфичной и я не хочу, чтобы ты умерла по глупости. Мне будет неловко перед богиней. А сейчас пойдем, познакомимся ещё кое с кем.

Мои слова не вызвали большого энтузиазма у девочки, но я отметила, что она не оставила своих грандиозных замыслов. Судя по всему, моя родственница упряма не меньше меня. С одной стороны хорошо, с другой — не очень. Сейчас для меня главное — выяснить суть и подноготную её "грандиозных планов" и если они не слишком авантюрны и преступны, то направить энергию в нужное русло, а именно обучение и воспитание, а также осознание, что без всего этого ни одни планы не увенчаются успехом. Если же девчонка думает, что сможет воспользоваться мной, моими силами и знаниями в своих корыстных целях, то дурь из неё я буду выбивать нещадно.

Примерно так, как это делала Лерви. Но если эльфийка тренировала меня ради того, чтобы я стала сильнее и выносливее, то тренировки этой девочки будут направлены на то, чтобы она в первую очередь переосмыслила ценности и обрела настоящие.

Будет сложно.

Но жизнь вообще штука сложная, а уж нежизнь, как показывает практика, тем более.

— Вацлав? — не став заходить сразу, я сначала внимательно осмотрела полумрак визуально. — У тебя всё в порядке?

— Да, нормально, — напарник ответил довольно бодро, но я всё равно недовольно нахмурилась.

— А почему магией фонит?

— Да так, гость у меня.

И замялся.

— До сих пор у тебя?

— Да, частично. Заходи, всё под контролем.

— Я не одна.

— Не беда.

Ну, как знаешь.

Пока спускалась, внимание не ослабляла — с двуликого станется какую-нибудь "шалость" учудить. Скучает же бедняжка.

Бездна!

— Какие у тебя интересные гости... — не торопясь подходить к низшему скелету, неведомо как забредшему к Вацлаву в склеп и сейчас обездвиженному магией, я внимательно всмотрелась в его мерцающие глазницы.

Скелет был в сознании, если так можно было выразиться о костях, которые были скреплены между собой магией смерти.

— И что он тут делает?

— Думаю, случайно забрел. Сама знаешь, полнолуние близится, — улыбнувшись мне, мужчина перевел все внимание на вставшую рядом со мной племяшку и улыбнулся ещё шире. — Добрый день, леди. Прошу простить за то, что не встречаю вас стоя, но обстоятельства непреодолимой силы вынуждают меня лежать. Позвольте представиться, Вацлав, служитель Катара.

— Кларисса, — смущенно закусив губу, кошечка была однозначно очарована двуликим.

Да, ему только детей и очаровывать.

— Вот и познакомились. Чудно, — хлопнув в ладоши, я уточнила у напарника: — Перекусить есть чем?

— Да, там осталась ещё пара пирогов.

— Со скелетом проблем не будет?

— Неа, Гошан меня развлекает по мере сил. Смотри, — чуть поведя рукой, двуликий сделал изящный пасс и я с интересом отметила, что скелет начал послушно... Танцевать?!

— Да-а-а... Так, ладно, это всё конечно забавно, но у меня ещё куча дел. Справитесь тут без меня?

— Конечно! — ответив за Клариссу, которая едва успела открыть рот, но после мужского восклицания тут же его закрыла и согласно кивнула, мужчина улыбнулся нам обеим.

Да так, что я мысленно закатила глаза, опасаясь делать это наглядно, чтобы не давать повода.

Ни Вацлаву, ни Лари.

— Отлично, тогда приду вечером с ужином. Не скучайте.

— А вы давно служите Катару?

Девчонка освоилась очень быстро и почти не боялась скелета, скорее немного опасалась. Тщательно изучила склеп, облазила все уголки и теперь жаждала пообщаться на самую интересующую её тему.

Судя по всему, она планировала стать служительницей если не Иссены-карающей, так Иссены-милостивой точно.

Ох, уж эти женщины! И что им спокойно не живётся?

— Давно, Лари.

Ещё она попросила называть себя Лари, смущаясь, когда он обращался к ней "леди".

— Вам нравится?

Тут он задумался. Вряд ли эта кроха поймет его истинные чувства. Да и не стоит разрушать её мир так, как он разрушил мир другой кошечки. У этой ещё всё впереди, успеется.

— Служить богам невероятная честь и ответственность, Лари. Но чтобы боги сочли тебя достойной служению, ты должна обладать очень многими качествами. Не только магией, потому что магией они одарят тебя сами... В первую очередь они оценивают твою душу.

По-доброму усмехнувшись, когда девочка нахмурилась, он пояснил:

— Если ты хочешь служить из-за корысти, то ты никогда не станешь жрицей. Служение и корысть вещи несовместимые. Честь, долг, искренняя вера — вот на что они смотрят в первую очередь. Если в тебе нет хоть одного — ты так и останешься всего лишь запечатанной до конца жизни магичкой. Одного желания снять печать недостаточно, ты должна осознавать, что Сила — это прежде всего ответственность. Ответственность перед окружающими, перед богами, перед самой собой. Это не баловство и не игрушки, это долг. Каждый раз, пользуясь Силой, ты должна думать о том, что бы на это сказали твои близкие. Одобрили бы или огорчились?

Вспоминая речь наставника и воспроизводя её почти слово в слово, Вацлав внимательно смотрел на юную ракшасу, отслеживая как её сомнение, так и досаду. Да, эта кошечка до последнего думала иначе. Что ж, одной хвостатой подопечной больше, одной меньше...

Зато теперь у него уже почти что стая!

— И что теперь? Богиня никогда не разрешит мне служить ей и никогда не вернет Силу?

— Почему ты так думаешь? Зря. Если ты докажешь, что достойна этой Силы, то уже через три цикла, в своё совершеннолетие, ты вновь её обретешь. Докажешь не тем, что родилась в богатой семье и твоей бабушкой была жрица, потому что в этом нет твоих заслуг, а докажешь своими поступками, характером и самой жизнью.

Его слова окончательно привели кошечку в уныние. Скуксившись, она присела на стул, взяла пирог, откусила, прожевала... И с надеждой, которая уже едва теплилась в её грустных изумрудных глазёнках, попросила:

— А вы мне поможете?

— Конечно, Лари. Это наша задача с Мимилиссой — помочь тебе обрести себя. Настоящую ракшасу: умную, сильную, достойную своих предков. Истинную леди. А теперь будь любезна, поделись со мной этим умопомрачительно пахнущим пирогом, есть хочу — умираю!

Не очень доверяя Вацлаву, я тем не менее надеялась, что ему хватит благоразумия вести себя прилично при ребенке. И рада бы лично всё проконтролировать, но снедало меня какое-то нехорошее предчувствие, что гнало меня к ярмарке. Её открытие уже состоялось, и на площади было невероятно много народу — яблоку негде упасть.

Самое время для теракта.

Мысленно сплюнув, похолодела. Что за бредовые мысли? Неужели предчувствие меня не обманывает?

Тьма же прищурилась и настороженно повела фантомным носом. Что-то витало в воздухе такое... нехорошее. Всматриваясь в лица горожан и гостей, прислушиваясь к их веселым и возбужденным разговорам, я медленно, но верно шла к звериным рядам.

Там. Вновь там.

Что на этот раз?

Едва уловимый аромат остаточных следов тёмной магии привёл меня к загонам с грифонами и я на миг восхитилась мощью крылатых зверей. Огромные, невероятно красивые и пока ещё дикие. Вряд ли для езды, скорее на племенной развод.

Слева мелькнула тень и я резко обернулась. Мужчина в плаще, голова под капюшоном и...

— Осторожно!

Вопль сзади отвлёк и заинтересовавший меня мужчина скрылся в проулке, а у загонов уже была давка — один из грифонов взбесился и начал разносить загон в щепки. Ещё мгновение и...

— Пропустите!

Закричав так, что ближайшие ко мне зеваки испуганно отпрянули, я рванула вперед. Грифон был невменяем, а всё потому, что под заклинанием бешенства. Его не остановит ни погонщик, ни арканы, ни загон.

Лишь более сильная магия, но патруль очень далеко и из магов рядом лишь я.

Едва успев добежать до того, как грифон скакнул ввысь, чтобы приземлиться на упавшего загонщика, я выдернула его силовой петлёй прочь и взъяренное животное рухнуло на землю, разозлившись ещё больше, потому что жертва ускользнула.

Дело осложнялось тем, что с него мои силовые петли соскальзывали, отказываясь задерживаться хоть на миг. Что за дела?! Это невозможно! Присмотревшись внимательнее, ничего не увидела. Ни амулетов, ни заклинаний кроме одного-единственного, которое вызвало бешенство. Да что за ерунда?!

— Леди, осторожно!

Мужчины пытались меня вразумить, но я отмахнулась, а чтобы они не мешали, пришлось предъявить амулет жрицы.

— Не мешайте мне, он под заклинанием! Все прочь!

С трудом у меня получилось разогнать зевак и заставить орков, которым принадлежали загоны, очистить пространство и удерживать желающих помочь от необдуманных поступков. Загон доживал свои последние тапы, грифоны, находящиеся в соседних тоже начали нервничать и буянить, так что пришлось пойти на крайние меры.

В два огромных прыжка оказавшись внутри загона, я выпустила наружу тьму, которая с удовольствием распахнулась огромными чёрными крыльями за моей спиной и толпа ахнула. Кто-то выругался, кто-то начал молиться богам, но большинство замерло в испуге и предвкушении.

Я же стояла чётко напротив грифона, который чуть припал к земле, готовясь к сокрушительной атаке. Он плевал на магию смерти, он жаждал крови.

Внимательно всматриваясь в его глаза, я не находила в них ни единого отклика. Песчинка утекала за песчинкой... И он решился.

Надсадно взревев, так что в толпе кто-то завизжал, грифон рванул ко мне. Мгновение, ещё... ещё...

Подпрыгнув в самый последний момент, чтобы клюв не раздробил мне голову, я что есть силы ударила его кулаком прямо в лоб, тихо зашипев от боли. Наверное, если бы я была живой, я бы уже выла и каталась по песку, но сейчас лишь с сожалением констатировала, что у меня сломаны четыре фаланги. И это с учётом того, что я успела надеть кастет.

Лобовая кость у грифонов была невероятно прочной и мой удар его не убил — лишь дезориентировал. И убивать-то не хочется, он слишком красив и мощен, чтобы в одночасье стать трупом только потому, что какой-то мерзавец так решил. Нет, я сделаю иначе.

— Верёвок мне! Много верёвок!— найдя взглядом ближайшего загонщика, я добавила: — И любого снотворного на травах, иначе его не угомо...

Бездна!

Когтистая лапа разодрала куртку, рубаху и плечо, но я успела отшатнуться и откатиться, когда на то место, где я только что стояла, опустились обе лапы и начали уничтожать песок.

Краем глаза отмечая, что мужчины засуетились, выполняя мой приказ, я продолжила играть с животным в смертельные салочки. Взлететь он не мог, потому что на крыльях стояли магические фиксаторы, но я уже заметила, что ещё немного и они разрушатся.

И тогда точно придётся несладко, причём всем.

И убивать-то не хочется...

— Леди! — рядом со мной прилетело несколько верёвок и сетей и я благодарно кивнула, дожидаясь бутыля со снотворным, которое было основным в моём плане.

Не только силовые петли слетали с грифона — остальные заклинания тоже не задерживались на нём надолго, стекая в песок, словно он был маслом намазан. Невероятно!

— Леди! — рука с бутылью просунулась внутрь загона и я поторопилась на крик. Схватила, успев кивнуть, и вновь развернулась к грифону, который уже окончательно пришел в себя и вновь рванул ко мне.

Ещё, ещё... Метнувшись в сторону, подпрыгнула, схватилась переломанными пальцами за перья, едва не соскользнула, но сумела закрепиться у него на шее. Грифон протестующее заверещал, и именно в этот момент я опрокинула ему в горло приготовленное орками снотворное. Пей, птичка, пей. Всё пей!

Всё пить грифон не хотел, начав прыгать и пытаясь меня сбросить, но с каждым мгновением делал это всё неохотнее и неохотнее. Когда он перестал прыгать и уже ходить стал с трудом, пошатываясь, я спрыгнула и поторопилась к сетям. В любой момент дикий и мощный организм может скинуть навязанный сон и необходимо обездвижить его более надёжно.

В загон заскочили двое самых смелых орков и втроём с мужчинами мы наконец спеленали рухнувшего на песок грифона.

Уф-ф-ф...

— Леди, вы ранены? — один из них заметил разодранную на плече куртку, но я лишь отмахнулась.

— Ерунда. Вяжите птичку и тщательно осматривайте. Любое несоответствие. Это очень важно.

— Хорошо...

— Пропустите!

Вскинувшись, когда надо мной прозвучал зычный бас, я признала в говорившем шамана.

Отлично, он-то мне и нужен.

Глава 22

— Здравствуйте, — немного настороженно рассматривая шамана, который присел на колени рядом с головой грифона и положил сухую, морщинистую ладонь ему на лоб, заработала в ответ молчаливый кивок.

Судя по прикрытым глазам, мужчина диагностировал состояние животного, так что я не стала отвлекать его пустыми разговорами. Встала, чуть отошла и на всякий случай осмотрелась. Взбешенная птичка основательно разгромила загон, так что требовался качественный ремонт. А может даже и новый загон — толстые брёвна кое-где были раскрошены в мелкую щепу и держались на честном слове. Починить невозможно, проще заменить целиком.

Я же в основном оценивала не ущерб, а пыталась найти хоть какую-нибудь зацепку. Руну, знак, магический след... хоть что-то!

Неторопливо перемещаясь по периметру, остановилась у ворот. Есть! Нацарапанная изнутри, едва видимая, едва пахнущая, но она была. Печать из нескольких незнакомых мне рун, которая мешала мне пользоваться магией.

— Леди? — шаман подошел бесшумно, и я молча указала ему на находку. — О... Вот выродок шакала!

— Вам знакомо это?

— Да, — раздраженно кивнув, мужчина махнул мне рукой, предлагая следовать за собой.

А я что, пошла. Лишь раз обернулась назад, но, судя по слаженным действиям загонщиков и рабочих, они знали что делать и моё присутствие им не требовалось.

Шли мы недалеко, до пёстрого, огромного шатра, который оказался жилым и принадлежал именно шаману.

— Присаживайтесь, — махнув мне рукой на подушки, лежащие прямо на ковре в одном из дальних углов, орк присел напротив и остановил взгляд на испорченной одежде. — Помощь нужна?

— Нет, спасибо.

— А с рукой?

Посмотрела вниз, куда шаман указал взглядом, и сморщила носик — пальцы так сильно опухли в месте переломов, что просто не могли не привлечь его внимание.

— А можете?

— Конечно, — взяв в ладони мою протянутую руку, мужчина прикрыл глаза, что-то пробормотал на орочьем наречии и подул.

Эффект не заставил себя долго ждать — дуновение принесло с собой прохладу, даже некоторую морозную свежесть и опухоль начала спадать прямо на глазах. Вот так магия!

— Спасибо, — искренне поблагодарив, представилась. — Мимилисса, жрица Иссены-карающей.

— Я знаю, дитя. Зыкадар, шаман степного племени Рассекающих Ветер. Благодарю, что не убила животное. Что успела ты понять, пока усмиряла грифона?

— Он был под заклинанием бешенства. Мало того, я не могла спеленать его магией — она соскальзывала с него. И ещё... — нахмурившись, я добавила: — За тап до того, как животное взбесилось, я заметила мужчину в плаще. Мне кажется, это был он.

— Чернявый с бородой?

— Кажется... — нахмурившись ещё сильнее, сосредоточилась, но с сожалением качнула головой. Всё, что я успела понять, так это то, что он мужчина. Всё. — Нет, не могу сказать точно.

— Тогда скажу я. Мы видели уже троих. Они начали бродить меж наших рядов ещё с вечера, приглядываясь к животным. Я знаю о кошкодраках, Руанг доложил. Парни пристально отслеживают всех, кто хоть чем-то похож на этих незнакомцев в плащах, но не каждый раз успевают. С час назад успели к загонам с лошадьми, а вот к грифону не успели...

— Что им надо?

— Жертвы.

Ответ шамана был без тени сомнения, да и я сама уже пришла к тому же выводу.

— Кто из животных был им нужен?

— Кошкодраки, лошади, грифон и мантикора. Может и ещё кто, в человеческие ряды мы не ходили, не спрашивали.

— У вас есть мантикора?

— Детеныш, он под присмотром. В дар правителю, для зверинца.

— О-о-о... А можно? — сначала выпалив, тут же смутилась.

Улыбка преобразила суровое старческое лицо шамана, и он добродушно кивнул:

— Можно. Идёмте, леди. Утолю ваше любопытство.

Мантикора действительно была под присмотром в соседнем шатре, где жили мужчины. Сейчас там находились трое подростков и один взрослый орк. Они ели, но стоило нам войти, как торопливо дожевали и с почтением поприветствовали шамана, склонив перед ним головы.

— Ешьте-ешьте, мы ненадолго, — отмахнувшись, старец отправился дальше, пройдя через несколько занавесей и остановившись перед большой клеткой, где спал котёнок мантикоры.

Ну, котенок... размером с жеребенка. Взрослая манитикора порой вырастала в настоящего гиганта, которого можно сравнить с грифоном, но при этом не в пример кровожаднее и опаснее. Мощное, львиное тело, шипы на хвосте, ядовитое жало, как у скорпиона, многочисленные острейшие клыки и крючья на крыльях, как у летучей мыши. Со взрослой мантикорой опасались встречаться даже самые бесстрашные воины.

Эта же кроха была сама милота — голубые глазки, умильная мордашка и море добродушия во взгляде.

— Где вы его взяли?

— Пару циклов назад в горах был обвал, многие тропы завалило. Когда расчищали — наткнулись на сбитую камнем мать и двоих новорожденных детенышей. Одного взял себе вождь, второго решили преподнести в дар вашему городу в знак уважения во время посольских переговоров.

— Это мальчик или девочка?

— Девочка. Шейла. Воспитана лично мною, — не удержав гордости, мужчина бесстрашно просунул руку в клетку и погладил заурчавшую мантикору по вихрастой голове. — Кошка, обычная кошка...

Кошка.

В голове что-то щелкнуло, но мысль не успела до конца сформироваться и пропала. Нахмурившись, попыталась ухватить её за хвост, но она словно юркий крысодлак раздраженно дернулась и сбежала окончательно. Ла-а-адно, чуть позже догоню.

— Спасибо, что показали, она прекрасна, — искренне поблагодарив шамана, я вернулась к теме жертвоприношения и того, как мужчины начали пакостить. — Как думаете, они могут заменить требуемых животных другими?

— Нет. Если им нужны определенные виды, то никем другим их не заменить. Вопрос в другом — они могли купить их в ином месте, а нашим ловчим отомстить за несговорчивость. Сами знаете, на ярмарку не только мы с животными приехали.

Это точно. Орки занимали едва ли четверть этого сегмента. Плохо, очень плохо. И ведь я в тёмных обрядах разбираюсь до ужаса плохо.

Стоп.

В тёмных обрядах!

Кажется, я знаю, кого можно потрясти на эту тему. Хотя бы попробовать!

— Вижу, вас посетила мысль?

— Да, — довольно кивнув, я не стала скрывать. — Есть у меня одна знакомая, которую можно расспросить об обрядах. Кстати, не порекомендуете мне лавки с оружием?

Уважаемый Зыкадар оказался настолько любезен, что не только порекомендовал, но и лично сопроводил меня до нужных лавок, но к моему огромному сожалению я не нашла в них ничего такого, что запало бы мне в душу. Оружие было великолепным, но... Но ему чего-то не хватало.

— Леди ищет что-то особенное? — торговец, массивный орк в годах, чей шатёр я посетила последним, был очень терпелив, но видимо досада на моём лице была столь явной, что он не удержался от вопроса, когда я с сожалением отрицательно качнула головой, отложив в сторону очередной потрясающий клинок.

— Да. Я ищу своё оружие, — немного устало улыбнувшись, я вздохнула. — Понимаете? То, которое будет принадлежать мне не только физической оболочкой, но и духом.

— Отчего ж не понять, понимаю... — покивав, причем с одобрением, оружейник на пару мгновений задумался и кивнул. — А зайдите к Ирдагору. Оружие у него не самое красивое, но именно с душой сделанное. Парень он у нас начинающий, но к делу подходит с задором, которого порой у бывалых кузнецов уж нет. Оружие сам куёт, отец лишь последние штрихи делает, да до продажного вида доводит. Вы не глядите на то, что оно не в камнях, как наше. Наше-то оно в основном для богачей покрасоваться, а он как раз для воинов куёт. Для настоящего боя.

Искренне удивившись подобному признанию, хмыкнула, но совету последовала — отправилась в следующий шатёр.

В нём я обнаружила молодых парней, которые восхищенно обсуждали клинок и при моём появлении отвлеклись лишь на мгновение и вновь вернулись к обсуждению. Ой, а мне тоже интересно!

Стараясь не сильно мешаться под ногами и руками, потому что по сравнению с парнями-орками была вообще кнопкой, я с любопытством прислушивалась к их разговору и по возможности мотала на ус, жалея, что подошла уже к окончанию беседы.

А потом я увидела её.

Вроде и ничего особенного, но почему-то взгляд как остановился на ней, так и прикипел. Очень простая, без изысков. Не такая мощная, как соседние, скорее изящная. С едва различимым рисунком...

Как завороженная приблизившись к нагинате, не торопилась брать её в руки. Разговоры за спиной неожиданно стихли и кто-то иронично поинтересовался мне на ухо:

— Детка, тебе родители-то разрешили одной по оружейным рядам гулять?

Обернувшись, увидела мощную грудь. Подняла взгляд выше, ещё выше... И наконец добралась до лица.

— Я взрослая.

Мой ответ удивил орка, а подошедшие парни засмеялись.

И ничего смешного.

Вздохнула, скептично хмыкнула и предъявила весельчакам амулет богини. Веселье оборвалось в мгновение.

— Что, правда?

Закатила глаза и разрешила тьме сформироваться в призрачные крылья. Один из парней шокировано ругнулся, но при этом не от страха, а восхищенно.

— Круто!

— Леди, прощу прощения, — тот, который назвал меня деткой, отступил на шаг назад. — Так это вы остановили грифона?

— Да.

— Круто!

Как у них всё просто.

— Скажите, сколько стоит эта нагината?

— Какая?

— Эта.

— Э?

Почему-то мой выбор удивил орков. Всех.

Я же наконец взяла оружие в руки и удовлетворённо улыбнулась. Она. Именно она. Простая, без изысков. Наверняка даже детская, но именно под мои руки. Взмахнула ею раз, другой...

И приподняла бровь, так и не дождавшись ответа.

— Вообще-то она не продаётся.

— Почему?

— Ну, как бы... Она недоделана, — оружейник протянул руку, видимо думая, что я отдам, но я лишь нахмурилась.

Не отдам!

— Она идеальна, поверьте.

— Но... — с досадой поморщившись, орк почесал затылок. — Может хотя бы древко шнуром обтянуть дадите? Я брату делал, а он нос скривил, да другой клинок выбрал. Я ж не думал, что она Вам приглянется...

— Брату?

Брату это хорошо. Значит с особым усердием.

— Младшему.

Это понятно, оружие определенно под детский размер.

— Но потом вы мне её продадите?

— Я вам её подарю, — мужчина улыбнулся так добродушно, что я не удержалась от ответной улыбки. — А как вас зовут?

Пришлось знакомиться, причем не только с хозяином шатра Ирдагором, но и с остальными парнями, которые оказались его приятелями, да кузенами. А ещё пришлось расстаться с нагинатой, но орк клятвенно заверил, что уже завтра к вечеру она будет полностью готова — не только обвязана шнуром, но и зачарована шаманом от коррозии.

— Вы ведь с ней на нечисть ходить будете, верно?

— Верно.

— Тогда точно чаровать надо. Вы не переживайте, Зыкадар не откажет, он мужик мировой.

Со стороны входа раздался ироничный хмык и оружейник досадливо поморщился.

— Вы продолжайте, продолжайте. Так что, леди, нашли своё оружие? — пройдя внутрь, шаман, а это был именно он, с удивлением приподнял брови, когда Ирдагор протянул ему выбранную мной нагинату. — Хм-м-м...

Взял, крутанул, причём со знанием дела, к чему-то прислушался и с одобрением покивал.

— Отличный выбор, Мимилисса. Уверен, этот шалопай прослужит вам долго. Что говорите, зачаровать надобно?

Слегка опешив, я смогла лишь кивнуть. Вот так чудеса!

— А и зачарую! Для хорошей девочки чего только не сделаешь, — подмигнув мне, шаман одобрительно хлопнул по плечу оружейника, вручил ему нагинату и уже отправившись на выход, добавил: — Доводи до ума, парень, чтоб не стыдно было за детище своё, а после мне принесешь. Доброго вечера, леди.

И ушел.

— Доброго...

Смущенно пробормотав, потому что стало ужасно неловко, я тоже распрощалась с задумчивыми орками и, договорившись, что зайду завтра ближе к вечеру, поторопилась совершить последний, вечерний обход.

Иссена, если это твоя помощь, то я тебе искренне благодарна! И даже если не твоя, то всё равно спасибо. За всё. За возможность знакомства с такими хорошими орками и за возможность почувствовать себя девочкой, которой подарили долгожданный подарок.

Так, ну и чем пахнет ярмарка? Только ли весельем и возбуждением?

В целом ярмарка пахла очень приятно. В целом, потому что предчувствие чего-то нехорошего, вскоре грядущего никуда не делось, но пока не хотело формироваться во что-то более реальное, чем едва уловимые запахи. В основном они бродили в звериных рядах и в тех, которые торговали магическими заготовками и травами, да специями.

Бездна!

Отойдя немного в сторону, присела на лавочку и задумалась. Мне катастрофически не хватало знаний и данных и это несмотря на то, что я никогда бы не назвала себя неучем. Просто это была не моя тема.

И на кладбище уходить не хочу, потому что кажется, что как только уйду, тут же и произойдёт что-нибудь эдакое. Как быть? А ведь там Лари голодная наверняка...

Бездна!

Ладно, понадеюсь на удачу и то, что за час моего отсутствия ничего непоправимого не случится. Забежала в таверну, заказала побольше вкусной и разнообразной еды, едва дождалась, когда мне это всё упакуют на вынос и торопливо отправилась в склеп. Покормлю, расспрошу знает ли что о подобных ритуалах, да вернусь обратно. Всё-таки эта ночь будет непростой, особенно её полночь. Понятно, что и патрули не спят, да городские маги туда-сюда снуют (видела уже человек десять, не меньше), но всё равно самой всё проконтролировать хочется.

— А вот и я! Как вы тут? Всё хорошо? — уже откровенно вечерело, так что я очень удивилась, когда обнаружила, что в склепе Вацлава приглушены все светильники и видно было едва-едва. — А что вы делаете?

— Тш-ш-ш! — шикнув на меня так, словно я могла спугнуть дичь, двуликий шепотом признался: — Мы страшные истории рассказываем! Хочешь послушать? Мы как раз добрались до истории о том, как пару циклов назад я в одиночку выследил и развоплотил Короля Гулей!

Шутник.

Иронично хмыкнув, я разложила покупки на столе и по достоинству оценила их импровизированный шалаш: один конец одеяла держал скелет, загадочно поблескивая багровыми глазницами, а два других были закреплены на спинках стульев. Лари сидела на подушках на полу и открыв рот слушала откровения великого и ужасного охотника на гулей, который лежал перед ней на кровати.

Поладили? Только порадоваться можно.

— Прошу простить, но я не смогу составить вам компанию. На ярмарке случилось пара происшествий и придётся провести там всю ночь, — разведя руками, попутно указала на стол. — Но как и обещала, я принесла вам ужин, так что прошу к столу, если кто голоден.

— Происшествия? — резко посерьезнев, Вацлав нахмурился. — Насколько серьезные?

— Пока не знаю.

— А что с курткой? — звонкий щелчок пальцами заставил светильники гореть в полную силу и двуликий совсем уж недовольно скомандовал. — А ну, иди сюда. Под кого подставилась?

Это что ещё за тон?!

Прищурившись, я не торопилась выполнять приказ напарника. Ишь что удумал!

— Мимилисса, пожалуйста, — мужчина прекрасно распознал мой гневный взгляд и натянуто улыбнулся. — Я за тебя переживаю. Присядь, осмотрю.

О?

— Лари, иди покушай, я же знаю, что ты уже проголодалась, — отправив девочку к столу, двуликий снова перевел взгляд на меня и похлопал рукой по кровати рядом с собой. — Мимилисса, радость моя, не вынуждай меня применить силу. По хорошему же прошу... Что с лицом?

— Да так, — не удержав удивлённого смешка, я наконец подошла и села. — Ты впервые назвал меня по имени. Думала уж, совсем его позабыл. Ан нет, знаешь.

— Я вообще полон достоинств, — проворчав, Вацлав тихо добавил: — Мне кажется, я ей нравлюсь. Ну, как парень. Ты ведь наверняка знаешь, как маленькие девочки смотрят на взрослых парней. Ну... В общем, давай на эту тему чуть позже, когда она уснёт. Раздевайся, посмотрим, что там с рукой. Кто тебя, кстати?

— Грифон.

— Я уже боюсь спросить, что ты рядом с ним делала?!

— Снотворным поила, — и ресничками так невинно "хлоп-хлоп".

Уж больно озадаченным было его лицо, элементарно не удержалась от подначки.

Пришел он в себя довольно быстро. Показательно закатил глаза и потребовал:

— Рассказывай.

Пока снимала куртку, рассказала в двух словах. Рубашку снимать не стала, лишь оголила плечо. Оно кстати выглядело намного приличнее одежды — не очень длинная рваная рана, уже начавшая затягиваться. Пару стежков бы...

То же самое подумал и Вацлав, поинтересовавшись:

— Нитки есть?

— Нет.

— Магией?

— Справишься?

— Обижаешь, — одарив меня очередным укоризненным взглядом, мужчина жестом поманил меня ближе, и как только я подвинулась, он приступил к "операции".

Пальцы одной руки стянули края раны, а пальцы второй, засветившись бледно-зеленым светом, начали "зашивать". С интересом отслеживая каждый стежок, боли почти не чувствовала, лишь слабое покалывание и моментальное онемение в месте прикосновения.

— А-а-а... ой! — Кларисса, заинтересовавшись тем, что это мы там без неё делаем, подошла ближе, но как только увидела мою рану, ойкнула и побледнела. — Кто это вас?

— Взбесившийся грифон. Это ерунда, уже почти затянулось, — беспечно отмахнувшись, я дождалась, когда напарник закончит и тут же натянула рубашку обратно, старательно застегнув все пуговки. Саму рубашку подлатаю чуть позже, сейчас главное ребенка успокоить. — Ты боишься вида крови?

— Ну... — неуверенно протянув, Лари пожала плечами. — Вроде нет. Хотя смотря какой крови. Когда из носа или ссадина какая, то ерунда. А когда такие раны... неприятно.

— Брезгуешь? — иронично хмыкнув, я добавила: — А ты видела когда-нибудь распоротое брюхо гуля? Кишки, вываливающиеся наружу и воняющи...

Ракшаса позеленела и, зажав рот ладонью, рванула на улицу и уже оттуда донеслись отчетливые звуки рвоты.

Однако.

— Ну и зачем?

— Вообще-то я думала, что она крепче. Великая воительница же, — как ни странно, стыдно мне не было. Наоборот, я была искренне удивлена реакцией. — А страшные истории вы без кровавых подробностей рассказывали что ли?

— Вообще-то без, — во взгляде напарника было столько укоризны, что я искренне удивилась уже этому. — Её мать задрал на охоте дикий вепрь и с темой именно "кишок" у неё не очень здоровые ассоциации. Кларисса видела её тело.

— О... — вот сейчас мне стало неловко. Очень. — Я не знала. Ты уже много успел узнать, да?

— Не очень. Она не любит рассказывать о себе, больше слушает. Давай чуть позже, — остановив меня жестом, Вацлав одними глазами указал на лестницу, где уже показалась бледноватая Лари. — Малыш, попей кваса, он кисленький, полегчает, — и шепнул мне: — Давай, дуй на ярмарку, успеем ещё поболтать. Не переживай, я уложу её сегодня здесь. Со мной она будет в безопасности. Ты бы кстати оружием каким-нибудь обзавелась уже, хотя бы на первое время. Глянь в дальней нише. Можешь выбрать любое кроме моих мечей.

Заинтригованная, я отправилась к нише и действительно обнаружила за гобеленом чуть ли не оружейный склад. Кроме эльфийских мечей там лежало несколько клинков попроще, шесть кинжалов, небольшая секира, топорик, булава...

— Откуда это у тебя?

— Трофеи.

Оу.

Хотя чему я удивляюсь, у самой же кастет трофейный, да кинжалы с корабля. О, а возьму-ка я их, к ним рука уже привыкла. Из имеющегося же взяла один укороченный клинок, чья балансировка мне понравилась больше всего и, поблагодарив, уточнила, что вернусь к утру.

— Спокойной ночи, Лари. Прости, я не хотела.

Кривовато улыбнувшись, девочка отпила ещё кваса, не торопясь ужинать вновь и тихо добавила:

— Спокойной ночи, Мимилисса, будьте осторожны.

— Постараюсь.

Но не гарантирую.

На СИ выложено 2/3 романа. Полный файл находится на Призрачных мирах, Feisovet

*Басси — богиня радости, веселья, любви и женской красоты, плодородия и домашнего очага.

*Иссена-милостивая, Иссена-карающая — повелительница жизни, охраняющая новорожденных и умерших, богиня судьбы, богиня справедливости.

*Катар — бог смерти, войны, супруг Иссены.

*Луна, Оборот — календарный месяц.

*Турп — дикое животное размером с быка со шкурой черного цвета, ценимой за мягкость и износостойкость.

*Цикл — год.

*Шаг тени, "тап" — минута.

Комментарии: 845, последний от 24/03/2016.

© Copyright Кароль Елена (el.sanna@mail.ru)

Размещен: 11/05/2015, изменен: 24/08/2015. 445k. Статистика.

Роман: Приключения, Фэнтези, Любовный роман

Популярное на LitNet.com Н.Любимка "Долг феникса. Академия Хилт"(Любовное фэнтези) В.Чернованова "Попала, или Жена для тирана — 2"(Любовное фэнтези) А.Завадская "Рейд на Селену"(Киберпанк) М.Атаманов "Искажающие реальность-2"(ЛитРПГ) И.Головань "Десять тысяч стилей. Книга третья"(Уся (Wuxia)) Л.Лэй "Над Синим Небом"(Научная фантастика) В.Кретов "Легенда 5, Война богов"(ЛитРПГ) А.Кутищев "Мультикласс "Турнир""(ЛитРПГ) Т.Май "Светлая для тёмного"(Любовное фэнтези) С.Эл "Телохранитель для убийцы"(Боевик)

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:

И.Мартин "Твой последний шазам" С.Лыжина "Последние дни Константинополя.Ромеи и турки" С.Бакшеев "Предвидящая"

Как попасть в этoт список

Сайт — "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"