|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Вот уже целый месяц в городе жил охотник на привидений Виктор Валентайн, и это было вдвойне неприятно. Во-первых, охотился он на меня, а во-вторых, расположился в доме бургомистра, мешая мне выиграть спор с Капитаном. Мы с покойным воякой побились об заклад, что до восхода кровавой луны я смогу напугать дочку бургомистра, несравненную фройлен Анну, и надо же такому случиться, что на следующий день прикатил этот самый Валентайн — притча во языцех.
Ночью во время охоты он всегда носит красную полумаску, отчего получил прозвище Дзанни(1). Из-за его странной привычки скрывать лицо долго ходили слухи, что Валентайн сам является призраком. Говорят, он развоплотил столько нашего брата, что получившейся астральной пылью можно замостить извилистую горную дорогу от Фрайлассинга до Мюнхена. Использует Дзанни эту пыль, как приправу для обацды, пьет только святую воду (кроме пива, конечно) и под подушкой держит духовой пистолет, заряженный пулями против призраков. Правда это или нет, сказать затруднительно, но Белая дама — гроза всех окрестных привидений — с самого его появления сидит в своем подвале и старается лишний раз не шевелиться, чтобы не греметь цепями и не привлекать внимания.
"Герр Доктор — сказала она, когда я побывал у нее в гостях после спора с Капитаном. — Вы, конечно, хороший человек, чтоб вы сдохли во второй раз, но вам с Валентайном не справиться. Спрячьтесь и сделайте вид, что вас нет. Мой кузен Джейкоб, да будет он есть небесную манну в окружении ангелов, вот он когда-то решил, что сможет его напугать. И чтобы вы думали? Где теперь мой бедный Джейкоб? Так что сидите тихо и не щелкайте своим длинным клювом".
"Сколько раз вам повторять, фрау, это не клюв. Во-первых, в моей маске находились травы, которые защищали от миазмов, а во-вторых, своим видом я мог напугать болезнь".
"Ну и дураком были, герр Доктор. Вы комара — и того не испугаете".
Смех у Белой дамы такой, что любой сдрейфит. Особенно, когда фрау поднимает руки и гремит обрывками цепей. При этом ее обычно черные прорези мертвенно-бледной маски светятся красным огнем. Поговаривают, что Белая дама умерла от голода, прикованная неверным мужем в подвале своего дома. С тех пор мужчин она недолюбливает, а ее аппетит развился настолько, что на охоту она выходит едва ли не каждую ночь. Мне же достаточно энергии одного напуганного раз в несколько дней — я же не обжора. Еще и смотря, какая энергия. Если как у несравненной фройлен Анны, то ее хватает на целую неделю. Одно представление о громком девичьем визге заставляет в предвкушении трепетать любого местного призрака. Мы ведь питаемся страхом людей, впитываем его астральный след.
Но Белая дама давно предупредила, чтобы никто не смел пугать "милое дитя", чьему роду она оказывает покровительство.
"Птичка не твоего полета, — сказал Капитан. — Сколько ты там людей при жизни не отравил, но этого воробышка пугать не тебе".
"Спорим?"
"Спорим".
Поспорили.
Как назло фройлен Анна заболела и уже неделю не выходит из дому, вокруг которого Валентайн поставил защиту из порошка del morte. А сил, чтобы ее преодолеть, у меня практически не осталось, ведь в последний раз мне удалось напугать торговку яблоками целых три дня назад. Ее занесло к моим развалинам не иначе как после кружки-другой крепкого пива. С некоторых пор люди стараются миновать остатки дома, где когда-то жил "этот проклятый чумной доктор".
Кровавая луна восходит сегодня ночью, а я сижу в своих развалинах и клюв за порог не высовываю. То есть не клюв, конечно, а маску. Уже и не помню, какое лицо у меня было при жизни. Вообще мало, что могу вспомнить. Лежащая в подвале вывеска "Доктор медицины, герр Шварценгофф" говорит мне о том, что когда-то в славные добрые времена я был врачом, и фамилия моя звучная и запоминающаяся. Остальное подернуто смутной дымкой и затеряно в веках. Даже имя. Остался лишь страждущий дух в черной одежде и страшной маске.
Постепенно мы все забываем себя — кем были, как жили и ради чего остались на земле. Последнее — самое скверное. Я не помню, какую цель преследовал, не отправившись в загробный мир. Может, это существование с обрывками воспоминаний и есть мой персональный ад? Возможно, стоит со всем покончить? Призрак, которого коснулась святая вода, развоплощается, оставляя после себя лишь горстку астральной пыли. Ни ад, ни рай — небытие.
Говорят, если избавишься от своей маски, скрывающей твое "я", то сможешь уйти, но это лишь красивая легенда.
Мой друг Капитан, при жизни — итальянский наемник-кондотьер, — тот не унывает, хотя даже не помнит своего имени. Знает лишь, что бежал от преследования врагов и погиб на дуэли далеко от родины. Потом, когда за ним явилась адская карета, поубивал охрану, а самого Кучера долго гонял по берегу вокруг Кёнигсзее, хотя верится в его рассказы с трудом.
Мы с Капитаном из здешних старожилов, если к призракам подходит такое слово. Мы — и еще Белая дама. Ну, она-то точно стала призраком, чтобы отомстить своему муженьку, но, наверное, не вышло, раз до сих пор по земле бродит в цепях и тревоге. Остальные — молодежь, которая и свое астральное тело от распада толком поддержать не может, не то, что обрести видимую плоть или передвигать предметы. Слабаки.
Я вышел из развалин на дорогу. Мой дом располагался на самой окраине Фрайлассинга, где заканчивался пригород и начинались горы. Над черными пиками выглядывала красная, словно наполненная кровью, луна. Багровый свет заливал выложенную камнем мостовую, струился между зарослей чертополоха по неряшливой сельской дороге и терялся в колючей разлапистой лесной мгле. Говорят, что в лесу находится проход в ад. Возможно, так оно и есть, ведь прислужники преисподней всегда въезжают в город по этой дороге.
Сегодня ночь кровавой луны, когда зло беспрепятственно может властвовать на земле. Призраки проклятых помечают души людей, за которыми вскоре является адский Кучер. Грешник ты или праведник — в ночь кровавой луны ты бессилен против зла.
Среди колючих кустов бродил Капитан. Шел, размахивая рапирой, словно сражаясь с невидимыми врагами.
Теперь же появляйся грозно,
О шпага верная моя! — выкрикивал он.
Мои движенья ловки, пылки,
Рука сильна и верен глаз.
Предупреждаю честно вас,
Что попаду в конце посылки.(2)
— Ты что здесь забыл? — спросил я.
Капитан повернул ко мне голову. Его маска меняла цвет, словно заморская ящерица, подстраиваясь под настроение своего хозяина. Только что багряно-красная, сейчас она становилась неприметно-серой.
— Ты видел черных призраков, мой друг? Приспешники дьявола! — погрозил Капитан своим оружием. — Проклятые прошли в город, а я не успел их остановить. Лишь призрачные тени мелькнули по дороге, — начал декламировать он, запнулся и стал подыскивать рифму: — По дороге... остроге... — посмотрел он на кончик рапиры и пожал плечами. — Да и вечер сегодня чудесный. Захотелось навестить старого приятеля, полюбоваться восходом луны, написать стихи. Как там у старины-Шекспира?
Я сохраню в душе игру воображенья,
Лишь только тенью ты предстанешь предо мной;
И будет образ твой прекрасным украшеньем
Для жуткой черноты бессонной ночи той.(3)
— В общем, испугался Валентайна, и не захотел охотиться в городе, — перебил я его.
Капитан сел на землю и принялся чертить рапирой узоры в пыли, делая вид, что не услышал моего вопроса.
— Тут не так людно, чтобы делиться даже с другом, — продолжил я. — Кажется, мы договаривались? Тебе — центр, мне — окраина.
— Ты его не видел, — сказал Капитан, взмахивая рапирой. Призрачный клинок потерял плотность и беспрепятственно скользнул сквозь ветви чертополоха. — Дзанни. Он прошел мимо меня. Совсем близко. Я знал, что стоит шевельнуться, как он без раздумий всадит в меня пулю. Это страшно. Очень.
Некоторое время мы сидели в молчании. Багрово-черные тени от кустов всё удлинялись. Разговаривать не хотелось.
— Ты проиграл спор, — наконец сказал Капитан, кивая на красную луну, которая выглянула из-за гор. — Белиссимо!
Но в его словах не было особой радости. Я не ответил, прислушиваясь, как где-то кричит разгневанная женщина.
"Чтоб ты развалился по дороге, старый хрыч! Чтобы твои кости скрутило ревматизмом, и ты не смог слезть со своей кареты!"
— Кажется, фрау не на шутку разошлась, — нахмурился Капитан.
Белая дама шла по дороге, размахивая руками с обрывками цепей, и кого-то костерила на чем свет стоит.
— Чтоб ты сдох во второй раз, — прокричала она свое коронное проклятие, села на дорогу и заплакала.
Слезы потекли по ее белой маске.
— Представляете, — всхлипнула фрау, глядя на нас, — их не остановили даже знаки Валентайна.
— Кого?!
— Черных призраков. Они оставили метку на фройлен Анне.
— Не может быть! — воскликнули мы одновременно с Капитаном. — Она же только простудилась! Она не должна...
Глаза Белой дамы сверкнули огнями.
— Кучер забирает даже тех, кому не пришел срок. Мы его остановим, — в ярости прошептала она. — Мы же не пропустим Карету к фройлен Анне, правда? Мы будем драться!
Я бросился к развалинам своего дома, скользнул сквозь дубовую дверь в подвал. За прошедшие века никто не нашел мой тайник. Мыши — и те не селятся здесь из-за пропитавших воздух миазмов. Всё осталось целым. Даже мертвое тело в черном плаще. Высохшее, оно лежало на полу, широко раскинув руки. Маска с птичьим клювом валялась рядом с головой мертвеца. Костлявая рука сжимала разбитый пузырек с ядом, который давно высох, оставив после себя лишь темное пятно.
Но меня сейчас интересовали не мое мертвое тело, а полки с множеством алхимических снадобий. Здесь, за портретом девушки в деревянной рамке, лежали высушенный корень мандрагоры и фолиант, между страниц которого хранились цветы черноцвета, стояла бутыль с залитой уксусом двухголовой змеей, пустые колбы и реторты. Но мне нужна была склянка из дальнего угла, упакованная в темную бумагу, самая опасная, ведь пыль del morte, смешанная со святой водой и маслом купины, взрывается от малейшего лучика света. Призраку не стоит приближаться к этому снадобью.
Я сосредоточился, становясь материальным. Тело сгустилось и обрело плотность, достаточную, чтобы можно было схватить склянку.
— Я думал, что ты сбежал, — глухо сказал Капитан, когда я вернулся, открыв дверь из подвала.
Его маска по бледности могла соревноваться с саваном Белой дамы.
— Здесь del morte, смешанное со святой водой, — сообщил я, опуская склянку на землю. — Сделал когда-то еще при жизни. Мы взорвем Кучера вместе с его каретой.
— Но...
Договорить Капитан не успел. Послышался стук копыт. Призрачная карета, запряженная шестеркой черных коней, въезжала в город. Восседающий на козлах Кучер казался пятном мрака. Свет луны блестел на его похожей на череп белой маске. Из-под черной треуголки свисали космы длинных седых волос.
— Стой! — закричал я.
Карета не остановилась. Кучер никогда не остановится, пока не приедет к своей жертве. Гад! Герр думкопф! Размахнувшись, я метнут зелье в карету. Но сил не хватило — склянка не попала в Кучера. Она разлетелась на осколки под копытами призрачных лошадей. Вспышка! Взрыв! Ржание! Когда дым рассеялся, карета лежала на боку и ее переднее колесо всё еще безостановочно вращалось. Кони, те, которые не рассыпались астральной пылью, разбежались по округе. Кучер поднимался на ноги. Он вставал медленно, словно над землей вырастал черный гриб.
— Уходи! — сказал я. — Убирайся! У меня еще много взрывчатого снадобья!
Голос показался мне тихим, словно моя душа давно находилась где-то далеко-далеко от этого места.
— Ты за это ответиш-ш-шь, — прошипел Кучер.
Движение черной руки — и призрачная карета растеклась мглой. Кучер поковылял к лесу. Я без сил опустился на землю.
— Он вернется, — сказала Белая дама. — Вернется к исходу ночи, и придет не один.
— Где Капитан? — прошептал я.
— Здесь. — Кондотьер появился из зарослей чертополоха. Его маска была бледной, как белая роза в предрассветный холод — Ждал, что он подойдет ближе.
Капитан посмотрел на рапиру в своей руке и спрятал обратно в ножны.
— Нам нечем сражаться, — сказал я. — У меня больше не осталось взрывчатого снадобья.
— Но мы ведь не отступим? — с надеждой спросила Белая дама.
Трое против адской когорты, при чем одна из нас женщина. Что мы можем сделать?
— Вы, фрау, соберите, кого сможете. Зовите Рыбака и Висельника, в общем, всех, кто откликнется. А мы с Капитаном идем на старое кладбище за del morte.
Итальянец отрицательно покачал головой. При этом его маска покрылась красными пятнами.
— Я не пойду, у меня не осталось сил, Док.
— Ладно, — кивнул я. — Тогда иду сам. Встречаемся здесь через час. Надеюсь, мы успеем.
* * *
Собранной пыли хватало на десяток снадобий. Из последних сил я дотащил ее до дома.
— Помогите, фрау, — прокричал Белой даме, которая ждала меня на месте сбора.
Ее саван дрожал, как паутина на ветру, цепи безвольно повисли и волочились по земле.
— Больше никто не пришел, — грустно сказала она. — Я звала, но они не откликнулись. Они не хотят сражаться. Теперь каждый сам за себя.
— Я всегда говорил, что на молодежь нельзя рассчитывать, — как можно бодрее произнес я. — Идемте, фрау.
Она последовала за мной в подвал и вскрикнула, увидев мое мертвое тело.
— Не обращайте внимания, фрау, — сказал я. — Держите склянки, и будем готовить смесь. У нас мало времени. Где Капитан?
Белая дама пожала плечами.
— Но без него мы не справимся! С ним что-то случилось! Видите, что я делаю? Продолжайте размалывать, потом затолкайте в банки и залейте раствором со святой водой. Осторожнее! Спасибо, фрау, я сейчас вернусь.
Я выскочил наружу и поспешил к центру Фрайлассинга, где в подвале ратуши обитал Капитан. В голове билась одна мысль: Валентайн! Он нашел моего друга! Часы на ратуше пробили дважды, из открывшихся створок под циферблатом вышел Скарамуш, сменив Арлекина, и мне показалось, что я слышу шаги Валентайна. Его фигура скрывалась в темноте подворотни, подкладка черного плаща сверкала разноцветными треугольниками, стоило ветру отклонить длинные полы. На красной маске оседали блестки кровавой луны. Но охотник был лишь иллюзией, которую рисовала моя разыгравшаяся фантазия.
Я нырнул в подвал ратуши. Капитан был цел. Он сидел на полу, забившись в угол своей берлоги.
— Я думал, что ты попался Валентайну, — сказал я, проходя сквозь запыленную паутину, на которой висело высохшее паучье тельце.
Ветошь и запустение. Серая маска Капитана словно подстроилась под окружающий мир.
— Нет, — покачал головой мой друг. — Дзанни не так давно прошел мимо, как ни в чем не бывало. Я не могу, герр Доктор! — вдруг воскликнул он. — Какой мне резон лезть в драку? Белая дама покровительствует ее роду, ты в нее влюблен... Не спорь! Я не дурак и не слепец. Но мне-то зачем? И вообще, кто такая эта фройлен Анна? Очередной смертный. У нас нет шансов на победу.
Его маска меняла цвета так быстро, что трудно было уследить за ее переливами. Белая, красная, черная... Словно праздничные огни. Всплеск эмоций.
— Не знал, что ты трус, — тихо сказал я.
— Ну и что?! Да — я трус и врун. — Алая вспышка. — Я не дрался с Кучером, я спрятался так, что меня не нашли. Забился в щель, словно крыса. Я всю жизнь только и делал, что боялся и бежал. Это ты у нас храбрец-отравитель и герой-любовник в одном лице, а не я! Но зато я живой, а тебя там убьют!
— Мы уже мертвы, Капитан, если ты забыл, — сказал я. — А единственный, кого я когда-то отравил — это самого себя.
Затем повернулся и вышел на улицу. Остановился посреди городской площади поднял голову и улыбнулся кровавой луне.
— Сволочь! — сказал я — Сволочь и последняя шлампэ(4).
* * *
Когда я вернулся, Белая дама уже закончила работу и рассматривала портрет на полке.
— Капитан не придет, — тихо сказал я.
— Жаль, — проговорила фрау. — Как она похожа. Девушка на картине. Копия фройлен Анны. Это ваша невеста, герр Доктор?
— Не помню, — буркнул я.
— Вы не умеете врать, герр Доктор, — сказала дама. — Вы не забыли, нет. Вы ведь до сих пор ее любите и вините себя, что не смогли спасти.
— Хватит! — воскликнул я. — Скоро рассвет и надо спешить. Подождите, фрау, одну минутку...
Я рассыпал на полу пыль del morte по кругу так, что Белая дама оказалась в его центре.
— Что вы делаете, герр Доктор? — с тревогой спросила она.
— Пыль потеряет свойства через два часа. Выйдете из круга раньше — погибните. Я хочу, чтобы вы остались, фрау.
И чуть не добавил: "Жить".
Она кричала мне вслед, повторяла проклятья каждый раз, когда я возвращался за следующей склянкой. Снова и снова. Было тяжело — мои руки не хотели слушаться и теряли плотность. Когда я вернулся в восьмой раз, Белая дама заплакала. Наконец, я вынес наружу все склянки, расставил в линию у обочины и стал ждать.
Через час я услышал стук копыт. Карета снова ехала в город, но на этот раз Кучер был не один. Черные расплывчатые фигуры с белыми масками выглядывали из окон, сидели на крыше. Едва карета остановилась, проклятые спрыгнули на землю.
Я сжал склянку с del morte. Слишком далеко — не добросить.
Десяток противников — много для скромного чумного доктора. Я замахнулся для броска. Кучер вскинул призрачный арбалет, и короткий болт пробил мое плечо. Давно я не испытывал боль. Она прошла по телу, парализуя руку и заставляя опуститься на колено. Склянка со смертоносным снадобьем выскользнула из пальцев.
Я успел ее поймать левой рукой у самой земли. Бросил — коротко, зло, почти не замахиваясь, и кожу обожгло близким взрывом. Белая маска проклятого покатилась мне под ноги. Несколько противников напали со всех сторон. Блеск призрачного меча — я уклонился. Еще один выпад — и клинок врага оставил прореху в моем плаще. Я ударил кулаком в смеющуюся маску, сбивая одного из противников с ног. Схватил склянку с del morte. Стоит ее уронить — и я исчезну в яркой вспышке вместе с врагами. Но тогда Кучер получит свою добычу.
Клинок врага полоснул по груди, я отшатнулся, оставляя на земле астральную пыль. Сейчас. Надо. Отпустить. Но пальцы не хотели разжиматься. Противник замахнулся для нового удара, и чей-то клинок вошел в его спину, острие высунулось из груди. Проклятый рассыпался, оставляя после себя лишь горстку астральной пыли и улыбающуюся маску цвета слоновой кости.
— Я пришел, герр Доктор! — закричал Капитан, парируя удары и разя противников рапирой.
Чей-то клинок разорвал его плащ, ответный выпад Капитана проткнул маску врага. Рывок — и освободившееся от острия тело противника рассыпалось багровыми блестками, продырявленная маска свалилась под ноги дерущихся. Противники будто танцевали в безумном карнавале красной луны. Нет, это скорее походило на пляску смерти. Я выдернул болт из плеча, и он тут же рассыпался астральной пылью.
— Я ведь теперь не трус, правда, герр Доктор?! — выкрикнул Капитан и запел:
Мне жаль вас! Где вам воевать?
Зачем вы приняли мой вызов?
Куда же вас пошпиговать,
Прелестнейший из всех маркизов?
Маска Капитана сияла ослепительно ярким светом. Выпад — и рапира проткнула третьего врага. Я слышал, как в подвале кричит Белая дама. К месту схватки приближался Кучер, поднимая арбалет.
Бедро? Иль крылышка кусок? — не унимался Капитан.
Что подцепить на кончик вилки?
Так решено — сюда вот — в бок
Я попаду в конце посылки!(2)
— Берегись! — закричал я.
Но призрачный болт уже впился в грудь Капитана. Мой друг пошатнулся, выпуская рапиру из рук, и несколько ударов противников свалили его на землю.
Я уползал в заросли чертополоха. Быстрее, еще быстрее. Зачем? Ради чего бегу? Я посмотрел на снадобье, которое всё еще держал в левой руке, и оставил его на земле.
Меня не преследовали — не стали терять время. Через минуту послышался щелчок кнута, и карета вновь продолжила свой путь.
Землю освещала кровавая луна, ее багровый свет выглядел, словно разлитые по дороге потоки крови.
* * *
— Кто здесь? — спросил Виктор Валентайн.
Часы пробили четырежды. Это был час Изабеллы, и ее фигурка одиноко ходила под циферблатом, ожидая своего кавалера.
— Я тебя слышу, призрак, — произнес охотник.
Зря говорили, что Дзанни привидение. Нет — его глаза в прорезях красной полумаски выглядели вполне человеческими. Пистолет в его руке блестел холодным лунным светом.
Я стоял под часами, зажимая рану на груди ладонью. Вытекающая струйка астральной пыли становилась видимой, и ветер кружил ее над землей.
— Не стреляй, Дзанни, — сказал я.
Рывок — и дуло пистолета уставилось в мою сторону. Я чувствовал, что Валентайн как-то меня видит и сейчас выстрелит.
— Убьешь меня — и потеряешь Анну.
Пистолет дрогнул.
— Не верь призракам, — прошептал Валентайн.
Шаг ко мне. Может быть, его маска позволяет нас лучше замечать? Я облегчил задачу, становясь материальным.
— Она помечена адским Кучером, — произнес я. — Он явился за ее душой, но мы можем еще успеть остановить карету, когда они будут возвращаться.
— Сколько их? — быстро спросил Валентайн.
— С Кучером было около одиннадцати. Я убил одного, Капитан — еще троих. Значит, осталось семеро.
— Ты врешь!
Я пожал плечами.
— Мои силы на исходе. Ты всё равно убьешь меня — вру я или нет. Ты ведь никогда не отпускаешь добычу.
Шаг навстречу охотнику, оставляя за собой дорожку из астральной пыли.
— Ее можно спасти? Она вернется в тело? — Пистолет в руках Валентайна опустился вниз.
— Да. Ведь ее час еще не пришел — Кучер пытается забрать ее раньше строка. С минуты на минуту они будут здесь.
— Иди сюда, Ворон, — кивнул Дзанни.
Мы стали плечом к плечу. Изабелла, будь она живой, наверное, удивилась бы, увидев стоящих рядом призрака и охотника на привидений.
— Если обманешь... умрешь, — сказал Валентайн.
— Я и так уже мертв.
— Значит, развоплотишься. Длинное слово, не люблю. Слышишь, кажется, подковы стучат.
— Да. Ты видишь призраков?
— Контуры, очертания, легкое колебание дымки, слышу отголоски ваших слов. Будто сон наяву.
— Будто бродяга-ветер собирает пыль в форме человеческого тела, — добавил я. — Если ты не видишь, куда стрелять, я могу помочь.
Моя рука легла на его руку, держащую пистолет. Охотник вздрогнул.
— Шесть зарядов, — сказал он. — Главное, не задеть фройлен Анну.
Я усмехнулся.
— Что здесь смешного? — спросил Валентайн.
— Мы словно персонажи комедии дель арте — Арлекин и Чумной доктор. Вот только всегда выигрывает первый, потому что комедиант. Стреляй!
На площадь ворвалась черная карета. Валентайн нажал на спуск.
Нам повезло — пуля попала Кучеру в лоб и разлетелась при столкновении с его маской. Адский посланник упал под ноги призрачным лошадям. Белая маска-череп покатилась по мостовой. Лошади бросились в разные стороны, карету занесло и опрокинуло.
— Левее! Стреляй!
Из последних сил я пытался оставаться материальным, чтобы Валентайн чувствовал, куда я направляю его руку. Но стрелял он сам, по мелькнувшей тени, на звук, на ощущение присутствия.
— Справа!
Выстрел! Бегущий к нам с мечом в руке проклятый рассыпался пылью. Идущий рядом с ним попятился и скрылся за каретой.
Валентайн ни разу не промахнулся. Последняя пуля прошла навылет сквозь подбежавшего вплотную проклятого и попала в фигурку Изабеллы. Спрятавшийся за каретой проклятый исчез в подворотне. Валентайн выстрелил ему вслед, но пистолет издал лишь щелчок — заряды кончились.
— Враги еще есть? — глухо спросил охотник.
— Нет. Вернее, есть. Дай пистолет.
Валентайн вставил в пистолет новый набор зарядов.
— Против людей он бесполезен, Ворон, — сказал он. — Это если ты собрался выстрелить в меня.
Я молча взял оружие и пошел к карете. Кучер был еще жив — маска послужила броней. Он пытался уползти, но я быстро его догнал. Поднял пистолет и выстрелил ему в голову.
— Вот теперь всё.
Моя рука стала бесплотной, и пистолет выскользнул из нее, глухо ударившись о камни.
— Анна цела? — крикнул Валентайн.
Для стороннего наблюдателя он сейчас находился один на пустой площади. Лишь ветер кружил вихри из астральной пыли вокруг него и упавшей Изабеллы.
— Да, — ответил я.
Фройлен Анна выходила из кареты. Я поклонился, протягивая ей руку и помогая выбраться.
— Я буду жить? — спросила она.
— Конечно, — ответил я. — Вернетесь в свое тело и забудете всё, как кошмар.
— И вас?
— И меня. У вас останется Арлекин, а не страшный Чумной доктор, — улыбнулся я.
Но под черной маской моей улыбки, конечно, видно не было.
— Вы не страшный, — улыбнулась фройлен Анна. — Я видела вас. Каждый вечер, когда выходила на прогулку, вы стояли невдалеке и смотрели мне вслед. Спасибо, что спасли. Черный, взъерошенный ворон. Виктор нас сейчас не видит?
— Нет, — покачал я головой.
Она неожиданно сняла мою маску и поцеловала в губы.
* * *
Ночь закончилась. Вместе с Белой дамой мы сидели у дороги возле моего дома. Ветер разносил по обочинам астральную пыль, сметая следы недавнего боя.
— И он вас отпустил, герр Доктор?
— Да, — кивнул я.
— Чудеса, — покачала головой фрау.
Я поднял с земли маску Капитана. Она больше не меняла свой цвет, оставаясь черно-белой, словно разделенной пополам. От первого выглянувшего луча солнца она рассыпалась пылью.
— Мне пора, фрау, — сказал я, поднимаясь.
— Удачи, герр Доктор, — сказала дама в ответ. — Никогда не думала, что вы были таким молодым. Хорошо смотритесь без вашего клюва, — улыбнулась она. — Надеюсь, еще свидимся.
— Возможно.
Я повернулся и пошел туда, где туман серебрился короной предрассветного солнца.
(1) Дзанни — персонаж комедии дель арте.
(2) Эдмон Ростан. "Сирано де Бержерак". Перевод Т. Л. Щепкиной-Куперник
(3) Сонет Вильяма Шекспира. Перевод Юрия Изотова
(4) Шлампэ — (нем.) шлюха.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
