Наконец гости вдоволь наигрались с компьютером и собрались уходить. Старший что-то втолковывал Алексею, тот похоже не очень понимал о чем собственно речь, но вовремя кивал. Покинув корабль гости разделились, младший получив Ц.У. пошел обратно в город, а старший отправился к другим кораблям. Видимо подполковнику удалось познакомиться с местными шишками, встречные граждане кланялись им, те в ответ вежливо кивали.
Подождав пока гости удалятся на приличное расстояние, Алексей уселся на лавку, вытянул раненую ногу и предложил Рябушеву, Олегу и Вячеславу если тот в силах, совершить прогулку по средневековому городу. Обещая много интересных открытий. Какие открытия можно совершить в этой деревне, Владимир Сергеевич не имел ни малейшего понятия. Может для подполковника, любителя истории, все окружающее было наполнено смыслом, но для хирурга история заканчивалась на Пикуле и Дюма. С другой стороны, не торчать же весь день на яхте.
Деревня не произвела ни на кого из троих особого впечатления, разве только нищеты и запустения. О генеральной планировке поселения ни кто даже не подумал. Казалось, не высокие домишки с маленькими окнами затянутыми мутной пленкой, в большинстве одноэтажные, разбросаны как попало, образуя кривые улочки лишь по счастливому стечению обстоятельств. Мостовая из половинок бревен имелась только в огороженной части деревни. Об уборке улиц в местной администрации не имели ни малейшего понятия, по пути постоянно встречались экскременты домашних животных и обычный мусор. Народ встречался все больше мелковатый, Владимир Сергеевич со своим средним ростом, был выше большинства местных. Как и говорил Олег, привычные с детства материалы, предметы и сооружения напрочь отсутствовали. Понятно, что газа в Нечерноземье отродясь небывало, но вот чтоб в довольно большой деревне отсутствовало электричество, просто невероятно. Ни бетона, ни кирпича, ни стекла, ни пластика, вместо водопровода журавли у колодцев, вместо автотранспорта лошади. Одежда прохожих особым разнообразием не отличалась. Сапоги, лапти, широкие штаны, рубахи, у некоторых еще что-то вроде курток. На женщинах длинные сарафаны с вышивкой и прямоугольным вырезом на груди, иногда наряд дополняла короткая куртка. У всех длинные волосы заплетены в косу, в общем, ни какого уни секса. В расцветке преобладали три цвета, серый, белый и переходный — грязно-белый, или светло-серый, кому как больше нравиться. Пожалуй, представители местной администрации посетившие их сегодня, были самыми нарядными.
Ни почты, ни аптеки, ни привычного гастронома. В качестве альтернативы всему вышеперечисленному, присутствовал рынок. За время путешествия все жили мягко говоря впроголодь, по этому было принято решение приобрести нормальной еды. У Олега с собой была куча денег, черный нал для решения оперативных вопросов и прочих форс-мажоров. Только, как уже заметил подполковник, применить эти капиталы было проблематично даже в туалете. Решили попробовать с мелочью. Продавец у прилавка с хлебобулочными изделиями медяки отмел сразу, никелированные монетки вертел и так и сяк, но в качестве оплаты принял. История повторилась у торговца квасом. В конце рынка наткнулись на закусочную, причем определили ее только по запаху доносящемуся из открытой двери. Ни тебе надписи, ни даже стилизованного изображения ножа с вилкой. Внутри типичный кабак, точно такой же, как и дома. В меру грязный, полутемный, типичная пивная в заводском районе. Из еды были хлеб и гречневая каша с мясом и грибами поданная в глиняном горшке. Ложек с тарелками не полагалось. Олег пошел разбираться с барменом, но вернулся только с ложками, объяснив, что тарелки не предусмотрены форматом заведения. После предыдущей голодухи, незатейливая горячая еда показалась просто великолепной. Поданный квас, аналогично был выше всяких похвал, натур продукт настоянный на ягодах. Хоть какая-то компенсация за отсутствие электричества и водопровода.
В конце обеда заявились несколько бывших пассажиров автобуса, которые, подвинув соседний стол присоединились к компании. Естественно, почту, телефон, телеграф, отделение милиции, службу спасения ни кто из них не нашел. Зато один из студентов нашел неприятностей на свою голову, в прямом смысле слова. Под глазом красовался здоровенный фингал. И когда только успел? Оказалось, парнишка начал приставать к местной красотке, та понятное дело ничего из сказанного не поняла, но по тону, жестам и похабной улыбочке, сделала однозначный и совершенно правильный вывод, за которым последовал точный удар коромыслом и глубокий нокаут. Все это приятели узнали со слов свидетелей, сам соблазнитель сидел злой, крыл матом весь белый свет, особенно останавливаясь на Меченном и Воине, виня последних во всех неприятностях последнего времени. Меченный на это отреагировал только не доброй усмешкой, пошел к стойке и заказал еду на вынос.
Поддерживать разговор не имело смысла, народ ничего нового сообщить был не в состоянии, а под воздействием заказанного спиртного становился все более агрессивным. Не то чтобы кто-то боялся глупую молодежь, но как потом заметил Олег, лучшая драка та, которая не начиналась. После этой фразы разговор повернул в сторону "за жизнь". Во время их перехода через лес Меченный держался в хвосте, подгоняя отстающих, присмотреться тогда к нему не удалось. Кроме того, что человек он не бедный, мастак помахать кулаками и похохмить, ничего больше сказать про него было нельзя. Происшедшее на яхте, заставило Рябушева взглянуть на него с другой стороны. Там на раскачивающейся палубе, со щитом истыканным стрелами, стоял брат близнец подполковника, предусмотрительный, с железными нервами и бешенный реакцией. Сейчас был просто молодой парень, рассказывающий о своих приключениях совершенно уморительно.
Не смотря на свои умения, лишний раз продемонстрировать их Меченный не стремился, философски отмечая переменчивость военного счастья и уголовную сторону вопроса. Фокус проделанный им на яхте он назвал дыхательной гимнастикой, украсив свой рассказ историей о том, как его учитель с помощью аналогичного крика заставил за раз обоссаться всех в радиусе двадцати метров. В зону поражения тогда попали десяток гопников, решивших поглумиться над двумя прохожими в темном переулке и сам Меченный, бывший как раз вторым прохожим.
Вообще, боевыми искусствами он занимался сколько себя помнил. Особо отмечая своего учителя, который под маской служащего посольства много лет тихонько шпионил в Китае. Пока очередная лампасная сволочь не решила улучшить свое материальное положение за счет доступа к секретам, уничтожив одной бумажкой десятилетия кропотливого труда сотен людей. К тому времени будущий учитель Олега стал уже человеком заслуженным, по этому он сам выбрал свое следующее место службы. Поехал ждать пенсию на теплое место заместителя начальника военного училища в свой родной город. Где наконец-то он смог в первые за много лет действительно расслабиться, приобрел на окраине дом с садом, начал писать мемуары и организовал секцию ушу для ребят из рабочих кварталов. В нее то и попал малолетний оболтус Олег, да так и остался, на целых двенадцать лет, пока молодого специалиста по протекции учителя не пристроили в крупную столичную контору.
Дальше были стройки, второе высшее, уже экономическое, хорошие зарплаты, удачные инвестиции, успешные проекты. Как он сам выразился "поперло". В командировках объездил всю страну, в отпусках объездил пол мира. В горячих точках он не служил, мобилизации на стодневную войну счастливо избежал на одной из северных строек. Все было хорошо, прекрасно как никогда, после командировки, куда он направлялся в злополучном автобусе, его ждал длительный отпуск, путешествие по Карелии, повышение по службе и прочие сопровождающие "ничтяки". Однако, не смотря на всю свою устроенность в прошлой жизни, терять ее он совершенно не боялся. О родителях тоже не беспокоился, после одного несчастного случая на стройке, он все движимое и недвижимое имущество переписал на них и не забыл составить правильное завещание. Так что факт переноса неизвестно куда его ни капли не расстраивал, а даже наоборот, веселил. Обозвал происходящее "самым замечательным приключением" заливисто рассмеялся. Разве может строитель остаться без работы, среди такого примитива?
При упоминании о будущем трудоустройстве Величкин помрачнел. Если Алексей прав и они действительно оказались в мире стоящем на уровне развития их двенадцатого века, то с трудоустройством у него могут возникнуть серьезные проблемы. Из материалов использовавшихся в его механизмах, здесь известна только сталь и та не ахти какого качества. Заметив терзания профессора, Меченный усмехнулся — да не переживайте по ерунде, Вячеслав Леонидович, умный и решительный человек всегда найдет себе место под солнцем. Только дураки находят везде неприятности — он указал на перпендикулярную улицу — вот как этот.
Пяток мужиков и столько же женщин тащили одного из пассажиров автобуса. Заносчивый мужик, действовал на нервы окружающим на протяжении всего похода. Внушительные габариты могли бы сделать его общество вообще невыносимым, но присутствие подполковника, у которого габариты были не меньше, заставляло сдерживаться. Теперь, когда сдерживающий фактор сидел на яхте с простреленной ногой, накопившаяся спесь выплеснулась на окружающих. Судя по количеству повреждений на лице и одежде, не на тех выплеснулась. Проводив взглядом процессию, Олег предложил следующий план действий: Рябушев с Величкиным отправляются в порт, нести раненым еду, а он сам посмотрит на развитие событий. Принципиальных возражений на этот счет не было, если человеку интересны чужие чудачества, почему и нет? Чем бы дитя не тешилось.
На яхте народ был просто в восторге от горячей еды, наверное еще никогда не ели обычную гречку с таким аппетитом. Пока шел прием пищи, Алексей попросил поделиться своими соображениями от увиденного. А какие могли быть соображения, все увиденное только подтверждало его теорию перехода в другой мир. Вон, Меченный вообще рад радешенек, что атмосфера кислородная и гравитация привычная. По большому счету может он и прав, перенесло бы на какой-нибудь Юпитер... А так, пока живы — здоровы и даже сыты. Уж отсутствие телевизора с теплым клозетом можно перенести, все ж не повышенная гравитация. Есть даже свои плюсы, свежий воздух, натуральные продукты, здоровый образ жизни, правда в средние века до шестидесяти мало кто доживал, не смотря на все эти бонусы. Ну так и в родном государстве, хорошим тоном считается умереть в день выхода на пенсию. Прорвемся, процитировав Меченного — и не такие дела заваливали.
Вскоре вернулся Олег в сопровождении двух серьезных мужиков и с историей о злоключениях заносчивого товарища. Не зря гордыня есть смертный грех, губит она не только душу, но и тело, причем здесь и сейчас. Собственно Владимир Сергеевич и предполагал нечто подобное, рассказ Олега только конкретизировал происшедшее. Попытавшись расплатиться за обед мятой сторублевкой, он встретил мягко говоря непонимание среди местных, дальше спесь оказалось помноженной на невнимательность. В место осмысления ситуации, мужик начал орать про закон о том, что все деньги обязательны к приему на всей территории, в качестве оплаты и т.д. Наверное, конфликта можно было избежать, если бы он не оттолкнул официантку. Местные и так не отличались богатырским сложением, а официантка оказалась вообще былинкой. Неудачно зацепилась за лавку, в падении ударилась о край стола, разбила голову. И пошло поехало, местные компенсировали недостаток габаритов проворством, хорошей физической подготовкой и численным перевесом. По словам Олега, выходило, что особо рыпнуться он и не успел, и раненная официантка осталась его единственной победой.
Судопроизводство поразило Меченного своей стремительностью. Процесс вел тот же мужик, что приходил сегодня с утра. Выслушав обе стороны, заслушав свидетелей, он просто выставил драчуну штраф. Который естественно тот уплатить не смог. Тогда, судья увидев в толпе собравшейся поглазеть на судопроизводство Олега, предложил уплатить штраф ему. Ага, сейчас, с ушлым менеджером где сядешь, там и слезешь. Тот в меру владения языком объяснил, что данный гражданин является просто попутчиком и пусть получает заслуженное. На это судья пожал плечами и приговорил драчуна к конфискации имущества. Если и тогда не наберется необходимая сумма, то будет отрабатывать.
— Ну, как-то так — закончил свой рассказ Меченный — а ребята со мной, соответственно приставы, пришли за имуществом. За время перехода, мужик умудрился всех конкретно достать, по этому поиски его сумки не заняли много времени — примелькался. Приставы молча забрали сумку и так же молча удалились. Примерно через час они вернулись с двумя подводами и мужиком в рясе. На одной из подвод лежал окровавленный труп второго южанина. В разговоре с приставами подполковник выяснил, подробности происшествия. История похожа на предыдущую один в один, с той лишь разницей, что горячий южный парень достал нож. Весомый аргумент в споре с человеком двадцать первого века, здесь явился смертным приговором. Ни кто не стал выяснять, гражданином какого государства он является, как отреагируют правозащитники, диаспора и министерство иностранных дел. Ударил человека ножом — значит бандит, или как говорили местные — тать. Как результат, любитель поножовщины бездыханный лежал на телеге, с проломленным черепом. Ах да, о политкорректности и либерализме тут слыхом не слыхали, что не могло не радовать.
Оказалось, подводы приехали не просто так. Местный мэр, он же по совместительству судья, начальник налоговой, военный комендант и прочее и прочее, выделил их специально в качестве катафалков. Мужик в рясе — здешний поп, прибыл для совершения ритуала. Потом был путь на кладбище, долгое рытье братской могилы деревянными лопатами и неким инструментом, похожим на большую тяпку, только из дерева. Хорошо, менеджер, предвидя развитие событий, нанял двух бомжей ошивавшихся рядом с самого утра. Не смотря на дополнительные руки работа продвигалась крайне медленно. С похоронами удалось закончить лишь под вечер.
У яхты их уже ждали, уже изрядно подогретая алкоголем компания из кабака и несколько человек примкнувших к ней. Итого десять, опять. В руках палки, кое у кого поблескивают ножи. У одного в руках практически пустая бутылка водки. В начале похода подполковник добровольно — принудительно конфисковал всю оставшуюся водку для нужд медицинской службы. По всей видимости, народу не хватило местных слабоалкогольных напитков, по этому и залезли в аптечку.
— Владимир Сергеевич, как думаете, что на этот раз — спросил Климин.
— И гадать нечего, все то же, только в этот раз виноваты мы.
— Думаю, вы совершенно правы, не зря прятал топоры — он на ходу попробовал, как слушается раненая нога, удрученно покачал головой и вытащил нож. Но не тот, которым всегда работал во время их путешествия, а другой, никогда не покидавший ножен, теперь стало понятно почему. Это был не сколько рабочий инструмент, сколько орудие убийства, длинное черное лезвие с односторонней заточкой, на обухе мелкая волнообразная пила. Представив, какие раны может оставить такое приспособление, врач внутренне содрогнулся — Олег, без пощады, иначе кончат нас.
