— Я конечно изрядно ужасен, да и крут практически как Гималаи, но не на столько, чтоб внушать людям суеверный ужас — он сделал ещё несколько шагов подойдя вплотную, так, что девушка оказалась полностью окружена дрожащим воздухом. Ничего страшного не произошло, напротив, появилось ощущение спокойствия и защищенности. Наклонился и уже серьёзно спросил — ну, колись, что с тобой происходит.
— Нет, ничего, всё в порядке — Лада энергично затрясла головой — просто ни как не привыкну, что работаю у волхва.
Олег удивлённо поднял бровь — с этого момента попрошу подробней.
И Лада рассказала, про бои, дрожащий воздух, звенящую струну и рубку жердей. Он внимательно слушал, дождавшись окончания вернулся обратно на ристалище и попросил её швырять в него поленьями, а потом описать происходящее. Вновь зазвенела в морозном воздухе струна, пространство вокруг него окуталась туманом, а сама фигура стала полупрозрачной. Как только его рука коснулась торчащей из снега совни, звенящая струна лопнула и он превратился в стальной вихрь. Срубленные шесты валились один за другим, брошенные в его сторону поленья он отбивал или перерубал на лету. Как Лада не старалась, попасть в него так и не смогла. Наконец последний шест был срублен и последнее полено, не отбито или разрублено, а прямо поймано лезвием. Он опустил совню на плечо и пошёл к ней. По мере приближения туман вокруг него развеивался, а сама фигура обретала материальность, когда остановился рядом, был уже нормальным человеком, лишь воздух вокруг слегка дрожал. Назвал девушку каким-то экстрасенсом и велел идти за ним.
Они прошли в его комнату, в которой Лада ещё ни разу не была. Пока Олег снимал с себя броню, девушка с интересом рассматривала обстановку. Маленькая комната, освещённая одной беспламенной свечой под потолком, не могла похвастаться богатым убранством. Стол заваленный бумагами со странными рисунками испестрёнными пояснениями на незнакомом языке с вкраплениями индийских цифр. Встречались листы полностью заполненные цифрами и рисунками. В центре стола стояла шкатулка с бесом, сейчас закрытая, рядом толстая книга в кожаном переплёте. Два стула с высокой спинкой, широкая лавка застелённая шкурами. На одной стене полки с книгами и отдельными листами в стопках, на другой висели его мечи. Два кривых, широких у острия и два прямых, с длинными рукоятями. Ещё в комнате размещался специально построенный чулан, где хозяин хранил броню, кое что из одежды и не большой ярко жёлтый сундучок. Бедненько. Очень странно, учитывая по чём они продают свои зеркала. Намётанным глазом купеческой дочери, быстро определила, что самыми дорогими в этой комнате являются книги, но и с теми было что-то не так. Все пять штук совершенно одинаковые.
— Не стой столбом, садись — указал Олег на стул перед шкатулкой, рассказывай, что видел.
Выслушав, открыл шкатулку, дотронулся до одного из многочисленных символов покрывавших её внутренности. Открытая крышка вдруг засветилась изнутри и на ней появилась картинка с надписью, которая в свою очередь сменилась на белые латинские буквы и индийские цифры мелькающие на чёрном фоне. Лада невольно напряглась, в обитающего в шкатулке беса она не особенно верила, но штука была действительно странная. Заметив её дискомфорт, Олег легонько похлопал по плечу.
— Не бойся, это всего лишь механизм, такой же, как самострел или печатный станок на котором ты работаешь, только более сложный.
Мельтешение символов и цифр наконец прекратилось и на крышке появились горы в снегу, совсем такие, как рассказывал отец, поверх них располагались различные значки. Вдруг картинка сменилась на другую, где были одни значки на белом фоне. После нескольких таких перемен, шкатулка показала то, что совсем недавно она видела в городе на ристалище, полупрозрачная человеческая фигура. Но справившись с удивлением и присмотревшись, девушка поняла, что это не так. Человек на картинке был в странной одежде и изображен он был в помещении, на фоне лестниц и других людей, да и похоже, что это был вообще не Олег. Он спросил, похоже ли изображение, на то, что она видела. Лада утвердительно кивнула. Олег заставил шкатулку показать ей ещё несколько картин, некоторые напоминали виденное, другие не очень, о чём она подробно рассказывала.
Видимо для него это было очень важно, по ходу просмотра он всё больше и больше походил на охотничью собаку взявшую след. Закончив с картинками он попросил её посмотреть некое "видео". Согласившись, она чуть не крикнула в голос, когда увидела это "видео". Та же картинка, но живая. Люди изображённые на ней двигались, собственно шкатулка показывала поединок на маленьком, огороженном канатами ристалище. Бились два человека, на которых из одежды были лишь короткие, даже колени открыты, штаны и обмотанные тканью кисти рук. Третий участник, уже в нормальной одежде, участие в бою не принимал, кружил рядом наблюдая за бойцами. Одним из бойцов был Олег. Было отлично видно, что для обоих бойцов это тяжелый равный бой. Несколько раз они прерывали схватку для отдыха, потом сходились снова, пока Олег не пропустил удар ногой в голову и упал. Третий участник тут же вступился за него, оттеснив его соперника в угол.
Олег дотронулся до одного из символов остановив изображение — что-нибудь видел из того, о чем мне рассказывал, струи тумана или дрожание воздуха?
Лада отрицательно покачала головой, ничего не обычного, кроме самой ситуации, когда картинка начинает жить собственной жизнью.
— Жаль — констатировал Олег — меня до того момента ни кому не удавалось вырубить, думал, что ты со своими способностями прольёшь свет.
— Я могу посмотреть ещё, вдруг получиться.
— А — рваная рожа махнул рукой — пустое, надо было снимать через "кошачий глаз", только его в то время ещё не изобрели. Но у меня есть к тебе деловое предложение, за отдельную плату поработать для меня кошачьим глазом.
Девушка недоумённо уставилась на работодателя.
— Вижу, тебе требуются некоторые пояснения — Олег потеребил подбородок, помянул некого средневекового жителя, достал из шкафа фонарик жучок. Лада уже наблюдала его в работе и даже умела пользоваться. Снял с полки стеклянный бокал, после чего несколько раз свернул лист бумаги и прорезал в нём отверстие — смотри, обычный свет, к которому мы привыкли с самого рождения, на самом деле не так прост — он включил фонарик и закрыл его свёрнутым листом бумаги, так что свет вырывался сквозь прорезанное отверстие, направил луч света на гранёную ножку бокала и получил маленькую трёхцветную радугу — видишь, свет пройдя сквозь гранёное стекло стал трехцветным. Если взять нормальную призму и пустить через неё солнечный свет, то мы увидели бы все семь цветов. Кошачий глаз действует похожим образом. Это зрительная труба с системой голограмм, на которых записаны кольца Френеля. Что это такое, если интересно, спроси у моего дядьки, я в таких вещах плохо разбираюсь. Так вот, свет проходя через эти голограммы, преображается таким образом, что человек получает возможность видеть ци. В смысле внутреннюю силу человека. Каким то образом, ты можешь её видеть без "кошачьего глаза" и специальной тренировки? Не знаю. Думаю, это связано с гормональной перестройкой твоего организма — видя непонимающий взгляд, поспешил уточнить — ты растёшь, твоё тело меняется, иногда это имеет странные последствия. Можешь не волноваться, у меня лет в четырнадцать был период, когда мог рассмотреть шляпку гвоздя с десяти саженей. Полезное качество, жаль быстро прошло. Ну так как, готов поработать?
Почему нет, особенно за дополнительную плату.
Боярин Никита Романович владел обширными поместьями в новгородской земле, имел долю в торговле хлебом, являлся одним из спонсоров ежегодных экспедиций ушкуйников, вёл крупную торговлю мехом, и прочие и прочие. Кроме перечисленного, активно участвовал в политической жизни, не без основания считался главой про владимирской партии. Ну и конечно входил в совет золотых поясов. Короче, был классическим новгородским олигархом. Вот именно, что был.
После воскресной службы ему стало плохо, прямо на выходе из Святой Софии. Пока его принесли домой, пока послали за врачом из греков, считавшимся лучшим в городе и обслуживавшим исключительно городскую верхушку, пока тот собрался и пришёл, Никита Романович уже находился при смерти. Греческий врач только развёл руками. Тогда дело в свои руки взял младший брат олигарха, Михаил Романович. Пинками выгнал из горницы с больным многочисленных родственников и отправил конного гонца с заводной лошадью за новым лекарем из индии. Много говорили про этого человека, где правда, а где вымысел понять было невозможно, одно было известно точно, кто бы к нему не обращался, в помощи он не отказал ни кому. И ещё одно, что уже было известно далеко не каждому, после его лечения, средний сын боярина Волка вновь обрёл способность ходить. Правда, приходилось носить ему на ноге железную решётку, но это дело десятое. Лекарь прибыл быстро, но всё одно, опоздал. Когда они влетели в распахнутые ворота, Никита Романович испустил дух.
Рябушев повернулся к брату покойника и развёл руками — сожалею, но здесь нужен священник, а не врач.
Брат покойника, мужик лет пятидесяти с суровым волевым лицом, стоял у окна, сохраняя внешнее спокойствие. Только напряжённая поза и не произвольно дёргающийся глаз говорили о нешуточной внутренней борьбе. Его колебания длились не долго, рыкнул на домашних, когда за последним закрылась дверь, обратился к Рябушеву.
— Я много слышал о тебе, лекарь. Правда ли, что ты можешь узнать от чего человек умер и не помогли ли ему при этом?
— Насильственную смерть могу определить с большой долей вероятности — осторожно ответил Рябушев.
— Не конопать мне голову своей индийской премудростью — вспылил боярин — да или нет, остальное от лукавого.
— Да, могу.
— Ну так сделай — видя нерешительность врача, быстро добавил — сделай, отблагодарить не забуду.
Владимир Сергеевич уже сталкивался с подобными просьбами и с их последствиями. Общество оказалось не готово, к таким вещам и первый раз, его спасло только случайное вмешательство тысяцкого. Как рассказывал Климин, старый воин частенько любил предстать в образе этакого не далёкого рубаки, в тот раз ничего похожего не наблюдалось. Ловко играя словами, он поставил в тупик разгневанных родственников, повернув дело так, что для них запахло разбирательством у архиепископа. Связываться с архиепископом ни кто не хотел и Рябушева оставили в покое. После чего, состоялась долгая беседа с тысяцким, по результатом которой, он стал штатным патологоанатомом. Подобным подходом к делу, тысяцкий приятно удивил. Чего же ждать от стоящего над телом брата боярина, хирург не решался предсказать.
На этот раз нерешительность Рябушева была понята правильно — значит правда, что для этого тебе нужно осквернить тело?
— Мне надо увидеть, как смерть проявила себя внутри тела — уточнил Владимир Сергеевич.
— Ты предлагаешь расчленить тело моего брата — зарычал боярин.
Рябушев встретился с его пронзительным взглядом и спокойно ответил — нет, это предлагаешь ты. Мне достаточно вскрыть грудь и живот.
Несколько секунд они мерились взглядами, пока Владимир не увидел, как внутри боярина что-то надломилось и прежде чем взгляд воина превратился во взгляд побитой собаки, боярин отвернулся — мой брат, прожил пятьдесят два года, ни разу ни чихнув. И вдруг, ни с того ни с сего, он умирает в течении часа — и уже не скрывая боли, почти с мольбой спросил — ты сможешь узнать, так, чтобы потом его не отпевали в закрытом гробу, чтобы дети последний раз поцеловали своего отца, чтобы я мог проститься со своим братом?
— Прикажи принести по больше свечей и не волнуйся, ни кто ничего не заметит.
Внешний осмотр ничего не прояснил, за то внутри оказалось много интересного. Брюшина была полна крови, что было очень странно, так как повреждений внутренних органов он не обнаружил. Принялся осматривать по второму разу, снова ничего. Задумался, силясь припомнить нечто похожее в своей практике и как ни странно, нашёл. Лет десять назад, его специально пригласили на повторное вскрытие. Тогда он имел дело с подозрением на убийство и после его работы, сомнений в насильственной смерти у следствия не осталось. Сейчас, случай был один в один, оставалось проверить подозрения.
Через пол часа он закончил и позвал боярина, увидев последствия, тот облегчённо вздохнул. Вопросительно посмотрел на Рябушева, ожидая результат.
— Хорошо подумай, не было ли у брата на правом боку маленькой родинки — тот отрицательно покачал головой. Старый врач удовлетворённо кивнул, поднял простынь, показывая тёмное пятнышко на правом боку покойного.
— Что это значит — недоумевая спросил боярин.
— Ты прав в своих сомнениях. Твой брат получил смертельное ранение, сегодня, примерно два — три часа назад, кто-то ткнул ему в печень длинной и тонкой иглой. Это не родинка, а запёкшаяся кровь, как раз сюда и вошла игла.
— Игла была отравлена?
— Нет, она пробила одну из многих кровеносных жил, и он умер от потери крови. С наружи незаметная ранка, внутри — полное брюхо собственной крови.
— Работа мастера?
— Вовсе нет. Главное знать куда бить, если жертва не ожидает нападения, то справиться и ребёнок. Если сделать в толпе, то вообще ни кто не поймёт, движение очень короткое, на него просто не обратят внимание.
Михаил Романович долго стоял над телом брата, за тем, словно очнувшись, снял с пояса кошель и протянул Рябушеву — благодарю лекарь, теперь многое становиться ясным. Надеюсь ты понимаешь, мой брат был не последний человек в новгородской земле, и о том, что стало тебе известно не стоит болтать.
Поблагодарив боярина и пообещав держать язык за зубами, Рябушев отправился домой, где спустя несколько часов история имела своё продолжение. Обещание не распространяться о результатах вскрытия это одно. А убийство сенатора, совершенно другое. Владимир Сергеевич еле дождался прихода Климина. Однако, откровенная беседа с ним мягко говоря озадачила. Оказалось, о смерти боярина он уже знал и даже лично присутствовал на той злополучной службе. Известие об убийстве его заинтересовало, но как — то отстранённо. Пробили печёночную артерию, да шо вы говорите, средь бела дня, на глазах у всех, вот ведь ловкие чертяки. По мнению Рябушева, офицер пусть и средневековой, но всё же контрразведки, должен был несколько иначе реагировать на подобную информацию. Климин поморщился и начал пространный рассказ о реалиях политической жизни республики. Расклад вышел не слишком сложный. Первую и наверное самую влиятельную группировку составляли космополиты — граждане подобные Гоголевскому Андрию, для которых где хорошо, там и отечество. Предприимчивые товарищи дошли до этой не хитрой мысли за сотни лет до эпохи всеобщей глобализации. Сейчас, некоторые из них, чуяли выгоду в прогибе под Владимирское княжество. Соответственно эту злободневную идею они усиленно лоббировали. К ним частично примыкали граждане не завязанные на торговле с Владимиром и Русью. Противостояли им ястребы, мальчики грезившие повторением славного прошлого. Щит на вратах Царьграда, руины Саркела, боевые ладьи на южном берегу Каспийского моря и прочие деяния в духе первых Рюриковичей. Ничего, что тяму не хватает разобраться со смоленском и полоцком, главное, поставить себе достойную цель. И наконец, третья группировка — умеренные, или как назвал их Климин — здравомыслящие. Мужи понимающие, что всё в мире происходит не просто так, и нет ничего более вредного, чем кидаться из крайности в крайность. В делах же, следует руководствоваться исключительно здравым смыслом, а не абстрактными идеями и сиюминутной выгодой.
