Заметив вошедшего хозяина, гость оборвал рассказ на полуслове. Встал, коротко поклонился, хотя нет, скорей слегка переломился в пояснице и чуть подался вперёд, не сгибая спины.
— Здрав будь Волк Любомирович, прости, что без приглашения, только дело у меня важное, отлагательства не терпящее. Думаю, решать дело моё без твоего слова было бы не правильно, ведь оно косвенно и тебя касается — не отводя глаз произнёс гость — а звать меня Олег — представившись, индиец с невозмутимой рожей вернул зад на лавку.
— Тятя, тятя — младшенькая Дарена спрыгнула с лавки и кинулась к отцу — смотри, что мне дядько Олег подарил — тут Волк не смог сдержать удивления, в руках у дочери было зеркальце в деревянной рамке. Маленькое, с мужскую ладонь размером, из неизвестного материала сделанное, не понятное. Отражение в нём невероятно чёткое, у жены было из полированной бронзы, из самого Царь града привезённое, так оно даже близко не стояло. В изумлении, Волк постучал ногтем по поверхности, пытаясь разобраться в невероятном предмете. Младшая обиженно надула губки — осторожней тятя, стекло хрупкое.
Рассмеялся, подхватил дочь на руки — полно тебе, стрекоза. Тятя твой, всегда осторожен — бросил взгляд на гостя. Гость улыбался.
Оказалось, что подарки незваный гость приготовил для всех. Дочерям чудесные зеркала, сыновьям ножики интересные, из узорчатого железа, с хитрым лезвием в рукоять складывающимся. Жене преподнёс так же зеркало, только больше и обрамлённое красивой рамкой из морёного дуба. Пока родные хвастались подарками, волк лихорадочно пытался сообразить, сколько такие подарки могут стоить. И сами ли они их делают. Следующая мысль чуть было не проявилась у него на лице, на сколько она была приятная. Не иначе, индийцы испугались и пришли защиты просить. Усилием воли отогнал её, не бывает, чтоб всё так хорошо складывалось, да и гость испуганным не выглядит. Сам улыбается, а глаза, словно осенняя Ладога. Не добрые такие глаза. Да и на столе, множество снеди, а гость ни к чему не притронулся. Значит не исключает варианта, когда кровь в его доме пролить придется.
Оставив родных, боярин привёл гостя в комнату, как раз для таких бесед предназначенную, запалил несколько свечей, сел напротив.
— Ну, слушаю тебя Олег, чем могу тебе помочь?
— Не знаю даже с чего начать — усмехнулся гость.
— А ты начни с начала, так мне понятней будет — усмехнулся в ответ Волк.
— Хорошо — гость в задумчивости потёр бритый подбородок — началась эта история довольно давно. Был в Новгороде один лихой парень, по имени Разумник, было у него несколько таких же лихих приятелей. Как и все молодые новгородцы, ходили на ушкуях, новые земли смотрели, с интересными людьми встречались. В общем, отрывались как могли. И так им это дело понравилось, что минуло им двадцать пять, потом тридцать, а они всё продолжали на ушкуях ходить. Уже конечно не простыми ушкуйниками, а Разумник так вообще у них верховодить стал. Но всё было как-то не солидно, слишком мелко плавали. Толи дело Зима, или городок какой спалит, или купеческий караван захватит — масштаб! А у Разумника с товарищами что, уж седина в бороде, а ни городов сожженных, ни караванов захваченных. И решили они жизнь свою изменить, одним удачным походом. Подошли к этому вопросу со всем разумением, а именно денег назанимали. Много назанимали, уж очень основательно готовились. К сожалению, не совсем удачно выбрали направление. Какого лешего понесло их смотреть земли булгарские? Люди умные предупреждали, нечего там делать, булгары шуток не понимают, шутников пойманных с поличным, вешают на ближайшем суку. Вроде и имечко у предводителя красноречивое, а тут на тебе, здравый смысл в раз улетучился. Короче, закончилось всё так, как умные люди предсказывали. Вернулся Разумник и сотоварищи с голой жопой, да ещё здорово подпаленной. Но на этом их неприятности не кончились, на причале их уже ждали кредиторы. На сём, история могла бы кончиться, но тут появился ты, Волк Любомирович, добрая душа. Взял, да выкупил все их долги.
А буквально вчера, пришли эти люди к нам в дом. Рожи, ещё страшней моей, вели себя нагло и обидели моего брата. Представляешь боярин, предложили ему на них работать, правда очень специфически, по их указке проигрывать на боях, что у тебя проводятся. Сильно мой брат обиделся, он даже хотел их на месте порешить, надо же, какое бесчестье предложить. Хорошо я рядом был, остановил.
Мой брат человек войны, там ему равных нет, а дела мира ему не понятны. На войне всё просто, на другом конце меча — враг, убить его любой ценой. В делах мира, зачастую не понятно, кто друг, а кто враг. Очень важно не ошибиться — осенние воды Ладоги в его глазах полыхнули пламенем, а может просто свет от свечей отразился — Ведь если ты за этих людей долги оплатил, значит, у тебя на них определённый интерес имеется. И если мы им головы без твоего ведома открутим, получится, что и к тебе неуважение проявим. А ты нам ни какого зла не сделал, не хорошо получится. Собрались мы на родине предков осесть и ссор не ищем, тем паче, с таким уважаемым человеком, как ты боярин.
Меченный откровенно издевался, голос был ровный, без издёвки, но всё говорили глаза. "Да боярин, доказать не могу, да и я не судья, мне доказательства ни к чему" "Хочешь войны, я готов и знаю куда бить". Как узнал, шельмец? Гость между тем продолжал.
— И так, боярин, если тебе ещё эти люди нужны, пусть завтра придут прощения просить. Так мол и так, прости Алексей Сергеевич, бес попутал. Брат мой человек не гордый, ему вира за обиду не нужна, когда нужно, он её сам возьмёт. Кровью.
Гость встал, направился к двери — не провожай боярин, где выход знаю — уже у двери развернулся — вот ещё, Волк Любомирович, вижу с сыном твоим беда — сделал многозначительную паузу, заставив Волка не произвольно напрячься — а стырь мой лекарь знатный, приводи, даст Бог, выправит ему ногу. Прощай боярин.
Развернулся и вышел. Первым желанием было изрубить наглеца на куски, собственно возникло оно ещё во время разговора. В отличии от отца и деда, Волк умел держать в узде свои желания, очень полезное для жизни умение. Наверное, именно по этому в делах ему за всегда успех сопутствовал. Сейчас, оно ему очень кстати. Ситуация складывалась не простая, похоже, сам того не ведая, схватил он за хвост не ту гадину. Думал, уж безобидный, а оказалась гадюка ядовитая. Конечно, не тягаться гадине подколодной с быстрым волком, но один раз ужалить может и успеет. Сегодня он показал, кого именно будет жалить, показал, что один раз сделать это сумеет. Понимает паскудник, будь на то боярская воля, не жилец, ни он, ни братец его, ни кто из рода его, но даёт понять, как дорого такое желание может обойтись.
Дело требовало немедленного решения, хоть идти на мировую, хоть ставить их на ножи, то только сейчас. Ибо завтра начнут они. С другой стороны, стоит ли рисковать родными да верными людьми ради не принципиального дела. К тому же, рваная рожа, сам намекнул на то, что у каждого дела есть две стороны и готов он не только резаться, но и к общей выгоде работать. А в его дела он нос совать не намерен и в перспективе ему делить нечего. Разговор строил так, что его чести ни какого урона. На ум сразу пришли чудесные зеркала, через них явно можно богатство совсем иного уровня получить. Такое, что все предыдущие дела мелочью покажутся. Каждая девка такое себе захочет, а то и не одно. Золотое дно.
И так, при спокойном рассмотрении, выходило следующее: начинать дорогостоящую поножовщину с непредсказуемыми последствиями, либо начинать взаимовыгодное сотрудничество. По большому счёту, и урона для чести боярской нет ни какого. Не он первым начал. Волк в сердцах треснул кулаком по столу, как узнал шельмец про выкуп. Дело было четыре года назад и кроме непосредственных участников, ни кто о нём не знал. Кто из товарищей Разумника проболтался? Может оно и так, только не в их интересах языком трепать, да и не водилось за ними сего интереса. Ростовщик, у которого Волк их долги выкупил, аналогично не болтливый. Да и проблематично болтать, когда уж почитай год как помер.
По всему выходило, что с индийцами лучше не сориться. Для этого нужно было сделать кой какие распоряжения и разобраться с некоторыми не ясными вопросами. За дверью как раз ждал нужный человек, словно сердцем чувствовал — быстро доставь мне Разумника, хоть из под земли. Потом, разберись, как этот, в дом проник. А завтра с утра, возьмёшь у моей супруги зеркало, что ей сегодня подарили, сходишь на торг, да поспрашиваешь у купцов стеклом торгующих. Где делают, сколько стоит, не мне тебя учить, сам всё знаешь.
Последующие события подтвердили правоту выбранного в тот вечер решения. Исполин извинения принял, а когда через несколько дней он приехал к ним с сыном, рваная рожа встретил его ласково, словно ничего промеж них не случалось. Пока стырь его осматривал сына, провёл боярина в свой кабинет, с большим столом заваленным листами пергамента, бересты и вот те раз, бумаги. Бумаги было столько, сколько Волк в жизни не видел, не одну книгу можно написать. Листы были исписаны мелким красивым почерком, на неизвестном языке. Некоторые буквы явно принадлежали кириллице, а вот цифры индиец использовал исключительно арабские. Кроме тусклого света из окошка, стол освещала чудесная беспламенная свеча, из корпуса которой торчала изящная ручка. Когда её свет начинал тускнеть, рваная рожа делал несколько энергичных нажатий на ручку. Свеча издавала жужжание, похожее на издаваемое ульем и разгоралась с новой силой.
Индиец угостил его малиновым вином, крепким, однако очень даже приятным на вкус. Соблюдая приличия, по расспрашивал о погодных приметах, сам коротко упомянул о временах года в Индии. Плавно перешёл к делам. К большому сожалению, о зеркалах ни сказал ни пол слова. Посетовал, на печальную участь своих сестёр, кои мало того, что в девках засиделись, как ещё без дела дуреют. На резонное замечание, боярина, что мол, бабе да работы не найти. Рассказал, что сёстры его к совсем другой жизни готовились и ничего из обычной женской работы делать не умеют. Умеют лишь петь, да плясать, но умеют в совершенстве и если боярин готов в этом деле ему поспособствовать, то в накладе не останется. Для того, чтоб боярин оценил перспективы нового дела, пригласил Волка с супругой на новоселье, где его сёстры должны будут показать умение.
Зато порадовал лекарь, сказал, что сможет сына вылечить, снова ходить сможет, даже хромоты не останется. Только детали Волк не понял, вроде что-то нужно было для лечения. Лекарь употреблял в разговоре много индийских слов, от чего понятен оставался только общий смысл. Нужно так нужно, чай Волк не голь перекатная, а боярин новгородский, и нужно лишь озвучить цену вопроса. Рваная рожа успокоил, денег нужно не так много, проблема лишь в изготовлении специального устройства, которое ногу выпрямит. А пока, пусть сын сил набирается, больше гуляет на свежем воздухе и меньше за книгами просиживает. Если уж так любит читать, то пусть делает это на улице. И гимнастику китайскую в обязательном порядке, которой меченный обещал научить.
Уже перед расставанием, обратился индиец со странной просьбой. Просил разрешить его брату перед боем развлекать зрителей своей музыкой. Дескать, так у них на родине принято. Ну какие тут могут быть возражения, коли человеку делать нечего, на бои ходит, да морды таким же бездельникам бьёт, так пусть и музицирует, народ тешит.
Бумажные баррикады стремительно росли, таблицы заполнялись данными, цифры прыгали с листа на лист, давая пищу стремительным кривым на графиках. Графики показывали "плохо". Практически один в один, как и четыре месяца назад, кривые описывающие поведение оборотных средств стремительно падали в ноль, демонстрируя сугубо отрицательный прирост. Олег поскрёб давно не бритый подбородок, вспомнил, то приятное ощущение, которое он получал от литья помоев на финансового директора. Да, золотое было время. Критиковать финансистов было просто и весело, разруливать денежные дела самому — невероятный геморрой. Тогда, он обосрался с расчётами буквально по всем пунктам и по каждой позиции. Экспроприированные у местных ростовщиков средства стремительно таяли, и остановить финансовый коллапс не представлялось возможным. Лёхина премия за спец операцию, лишь отсрочила неизбежное. Слишком много потрачено на отладку станков в кузнице и большие закупки метала проделали серьёзную дыру в их кармане. Но окончательная катастрофа случилась при реализации проекта, который в перспективе должен был их озолотить. Зеркала.
Стопроцентно выигрышная идея, в средние века они ценились на вес золота. Величкин сказал не вопрос и первый опыт оказался вполне удачным. Он выдул стеклянный шар, пока тот не застыл, вылил в него расплавленное олово. Когда остывшую колбу разбили, получилось несколько кусочков вогнутых зеркал. Это был последний успех, плоское зеркало оказалось изделием иного калибра. Для его изготовления пришлось построить конечно не прокатный стан, то явно что-то близкое. К моменту получения положительного результата, они нагнали гору листового стекла, Олег окончательно разобрался как в новом мире вести дела и уткнулись носом в черту, за которой лежало разорение. Полное и бесповоротное.
Всё же, у кого-то из них ангел хранитель работал без выходных. Местная звезда ринга сама заявилась с вызовом на бой. Ставки против Лёшки снова поползли вверх, остановившись на пять к одному. Это уже серьёзно. Город полнился слухами, народ горячился, готовясь поставить на бойцов последние штаны, а деньги для ставки отсутствовали. Нет, конечно, присутствовали, но не в том количестве. Часть проблемы снял Милан. Благодетель не оставил и в этот раз, ссудил без процентов, расписок и клятв на крови. Просто под честное слово. Оставшуюся часть суммы пришлось добывать способом, совершенно не приемлемым. Пришлось заложить в прямом смысле ВСЁ. Даже часы которые подарил на выпускной отец и Лёшкин арбалет. По иронии судьбы, за всех юристов — экономистов и прочий офисный планктон удалось выручить довольно приличную сумму. Вот и пригодились, во истину, каждый человек драгоценность и может принести неоценимую пользу компании. Хотя бы в качестве залога.
Правда, вся затея чуть не пошла прахом. В этот раз, ставили против разведчика вполне оправданно. На ринг против подполковника вышел действительно мастер. Он не владел ни какой изощрённой техникой, не обучался у жутко засекреченных профессионалов. Но он побеждал, как каток прокатывающий асфальт, медленно и бесповоротно. Ушкуйник словно предугадывал движения соперника и давил, давил, давил. Остро стал вопрос о прекращении подобного безобразия, мужики разошлись не на шутку, оба уже начали пускать в ход удары, от которых после попадания не исключён летальный исход. К счастью, ответственное лицо попалось сообразительное, после того как зажало в потной ладошке серебряный кругляш, начало понимать с полу слова. И сделало всё как надо, когда театр заработает, надо будет его переманить, прирождённый лицедей.
Лёха тоже всё правильно понял, военный вообще всё понимал. Вколол себе свои военные наркотики, вышел и чуть не пришиб ушкуйника. Когда он его приложил со всего размаха о землю, да ещё сам сверху, у Олега аж заныли собственные рёбра. К счастью, новгородец серьёзно не пострадал, отделался лишь контузией, ну и многочисленными ушибами по всему телу. Разведчик находившийся под действием наркотика с легкостью поднял бессознательную тушу и отнёс её в лазарет при новом доме. Было в ушкуйнике на вид около центнера, а до дома километра два, Климин даже не вспотел. А потом ещё полтора суток не мог остановиться, постоянно двигался, не мог ни присесть, ни прилечь. Пока наркотик действовал, успел наколоть дров на несколько месяцев. Расплата пришла внезапно, ни как "батарейки сели", а словно "выключили свет". Он успел положить топор, сделать пару шагов, сказать не печатное слово, употребляемое как правило в контексте окончания действия. Не очень удачного окончания. И оказался вторым клиентом лазарета, соседом ушкуйника.
