— Леарги... отец, — произнес он проникновенно, с бесконечным терпением в голосе. — Ты уже во второй раз уходишь от ответа на вопрос — зачем меня пригласили на эту беседу. Дурное влияние дипломатов? Если тебя что-то интересует или беспокоит, скажи об этом прямо. Мы не враги, — мягко улыбнулся он. — Какая бы кровь теперь не текла в моих жилах, ты все равно остаешься моим отцом — и государем. Даже если Повелительницей сейчас называют Меренэ.

— Об этом я и хотел поговорить, — Леарги словно между прочим указал рукой на кресло. Но Дэриэлл оставил приглашение без внимания, только выпрямил спину, хотя казалось — куда уж больше. — Пусть меня и беспокоят изменения, которые в тебе произошли, — взгляд бывшего Повелителя вновь потяжелел, — и то, что о них я узнаю от шпионов, а не от собственного сына, моим долгом все же остается забота о тебе. На совете говорили о том, что Древние особенно яро охотятся за целителями, пророками и равейнами, у которых есть... особые таланты.

Дэриэлл растерянно моргнул, но быстро сориентировался.

— Да, это неприятная новость, — согласился он принужденно. Я невольно почувствовала себя виноватой за то, что не рассказала ничего целителю. Но ведь не хотела ничего дурного, просто не успела! — С другой стороны, вряд ли охоту начнут с сильнейших.

— Не стоит полагаться только на домыслы, — Леарги плавно шагнул вперед, нависая над сыном. Я только теперь обратила внимание на то, что он выше Дэйра и шире его в плечах. А сейчас это подавляющее впечатление еще и усиливалось густо-алым потоком волос, обнимающим Повелителя, будто пышный плащ. — Дэриэлл... — он положил целителю руку на плечо. — Возвращайся в Пределы.

Я остолбенела. Максимилиан напрягся так, словно готов был в любую секунду вскочить и начать отбивать Дэйра силой.

Зрачки целителя расширились.

— Какое неожиданное предложение, — пробормотал он, глядя куда-то мимо отца. — И заманчивое, — он вздрогнул, и взгляд его стал осмысленным. — Но не станет ли возражать Меренэ? Как же опасность для трона и прочее?

— Не думаю, — мягко улыбнулся Леарги. Сейчас он не скрывал ни силу, ни древность, и это ощущение чуждости било, как обухом по голове, напрочь лишая возможности сопротивляться. А еще говорят, что шакаи-ар — самые обаятельные! — Мы с ней обсудили этот вариант. Когда государству угрожает общий враг, становится не до внутренних склок. Особенно при введенном в действие проекте "сеть", — улыбка его стала циничной. — Это заклинание открывает множество возможностей выкорчевать даже намек на недовольство правящей семьей. Возвращайся, Дэриэлл. Дома ты будешь в безопасности.

— Да, заманчиво, — повторил целитель рассеянно, и взгляд его стал оценивающим.

У меня внутри все заледенело от мысли, что Дэйр может сейчас уехать с Леарги. И... оставить нас с Ксилем?

"Эгоистка дрянная, — обругала я себя. — Он же скучает по дому. А это — реальный шанс вернуться!"

Но легче почему-то не стало. Стиснутые кулаки захрустели, ногти впились в ладонь.

— Я никуда не еду, — ровно произнес Дэриэлл и отступил, сбрасывая с плеча ладонь отца. — Прости за сравнение, но я не собачка на привязи. Пожелаем — пинком вышвырнем, передумаем — косточкой поманим.

В глазах Леарги проступило темное раздражение.

— В тебе говорит гордость, Дэйри. Это плохой советчик.

— Во мне говорит рациональность, отец, — в тон ему, едва ли не передразнивая, откликнулся Дэриэлл. — Возможно, твои шпионы что-то перепутали или упустили. Иначе я никак не могу объяснить тот факт, что ты старательно игнорируешь тему голода и "кровавого безумия". А это, как ни прискорбно, весьма значительная часть моей нынешней жизни. Я бы даже сказал, основополагающая... И правильнее будет держаться рядом с моим князем.

Дэриэлл шагнул назад, к дивану, и собственнически-личным, до мелочей шакарским жестом растрепал белесые волосы Ксиля, который смотрел на него широко распахнутыми, недоверчивыми глазами.

— Силле... — пробормотал князь и расплылся в глупейшей улыбке. — Кретин! Ты меня второй раз надуваешь с помощью этой штуковины! — и Ксиль, вскочив на ноги, бесцеремонно забрался к Дэйру за шиворот, вытаскивая наружу маленькую монетку на длинной цепочке. — Я уж думал, ты согласишься!

— Подарок сестренки. Амулет для защиты от ментальных воздействий, — усмехнулся Дэриэлл, поймав мой вопросительный взгляд, и, легонько шлепнув Ксиля по пальцам, как непослушного ребенка, забрал у него монетку и заправил ее обратно за воротник. — Не говори глупостей, Максимилиан. Ты от меня не отделаешься до тех пор, пока я не перестану смотреть на людей, как на заслуженный ужин.

— То есть не в ближайшие лет девяносто, — повеселел Максимилиан и плюхнулся обратно на диван с таким нахальным видом, что я подивилась терпению Леарги. Повелитель никак не выказал свое неудовольствие. А то, что волосы у него зашевелились, как разозленные змеи, мне наверняка померещилось... Впрочем, кто их знает, этих магов.

Дэриэлл тем временем обернулся к отцу:

— Прости. Но ты ведь не думал всерьез, что я брошу тех, кто спас мне жизнь и рассудок, когда вы с Меренэ поспешили избавиться от целителя, который стал бесполезен без своего дара? Это смотрелось бы по меньшей мере неблагодарно... Не говоря уже о том, что по отношению к одной юной эстиль я имею самые серьезные намерения, — он подмигнул мне, вгоняя в краску.

Советник и бровью не повел.

— Никто не говорит о том, что тебе нужно отправиться в Пределы одному. Ты можешь предложить сопровождать тебя и Найте, и даже князю, — к чести Леарги, он никак не продемонстрировал свое отношение к Максимилиану, говоря и обо мне, и о Ксиле одинаково доброжелательно. — Вы ведь также находитесь в группе риска, эстиль? — он повернулся, смещая фокус психологического давления на меня. И хотя я понимала прекрасно, что происходит, это мало помогало унять позорную слабость в коленях.

Впрочем, Рэмерт Мэйсон преподал мне когда-то очень хороший урок на примере Серго. Некоторым нужно демонстрировать не вежливость, а силу... Или, как сейчас, твердость и уверенность.

— Скорее, в группе риска находятся те Древние, которые нападают на меня и на Максимилиана, — отшутилась я, отсвечивая безмятежной улыбкой, хотя ноги едва держали меня. — Сами посудите: только на моем счету по меньшей мере пятеро демонов. А уж князь тем более опытный охотник! Ксиль, сколько было у тебя противников с Тонкого плана... ну, хотя бы за последние несколько лет?

Максимилиан с деланным равнодушием загнул пальцы на руке, словно подсчитывая, и выдал с обворожительной улыбкой:

— Дюжина. Только за полгода.

"Это больше чем за всю мою предыдущую жизнь, — сознался князь мысленно. — Древние что-то зачастили в наш мир, не находишь?"

"Таких гостей всегда слишком много", — вздохнула я, а вслух продолжила:

— Вот видите, уважаемый Леарги, вам не о чем беспокоиться, доверяя нам Дэриэлла.

Бывший Повелитель сощурился:

— Предположим, что вы можете постоять за себя, Найта. А что насчет ваших подруг? Я слышал, что Звезда Стихий распалась.

Голос у меня разом осип.

— Верно.

— Соболезную вашей потере, — с почти настоящим сочувствием склонил голову Леарги. И бросил кинжально-острый взгляд из-под приопущенных ресниц: — Насколько я помню, среди тех, кто остался в живых, есть пророчица. Возможно, ей стоило бы переждать опасные времена под надежной защитой Пределов? В вашей компании, например...

На краткое мгновение у меня появился соблазн пристроить в "безопасное место" сразу всех своих подруг... Но очень ярко представилось выражение лица Феникс, которая в жизни никому не позволяла ничего за себя решать, и энтузиазм волшебным образом испарился.

— Думаю, у нас найдется убежище получше, если мы пожелаем спрятаться, — с нажимом произнесла я. — Дождитесь списков от Риан и убедитесь, что там будет не так уж много человек. Тех, кому грозит настоящая опасность, королевы спрячут в Замке-на-Холмах. Знаете, где он расположен? — Леарги повел плечами, и я продолжила: — Нигде. Он создан равейнами, принадлежащими Эфемерату девяти отражений. И там, в Замке, до нас не доберется ни один демон. Но скажу я вам одну любопытную вещь... мы не собираемся прятаться.

— Понимаю, — на лицо Леарги словно тень набежала. Нити вокруг советника провисли, будто из них вытянули всю силу. — Я мог бы попытаться увезти тебя силой, Дэйри, — слова звучали почти ласково, контрастируя с сумрачным взглядом. Целитель слегка побледнел и стиснул зубы. — Но вряд ли это пойдет на пользу нашим отношениям. Оставим такой вариант на крайний случай. Я предлагаю альтернативу...

— Мы уходим, — рявкнул Максимилиан, не дослушивая до конца фразу. В таком гневе я никогда его не видела и невольно отступила на несколько шагов. Вокруг фигуры князя в воздухе вспыхивали и гасли голубоватые искорки, похожие на электричество. — Запомните, Леарги: никаких ультиматумов, — прошипел Максимилиан советнику едва ли не в губы. И хотя Ксилю пришлось встать на цыпочки, смешным это не выглядело. — Радуйтесь, что сейчас вроде как война и ссориться нам ни к чему. Иначе... — Ксиль многообещающе умолк и сладко улыбнулся.

В глазах Леарги зажглись азартные огоньки — совсем как у Меренэ, когда она начинала переругиваться с Дэриэллом.

— Вы не желаете меня слушать. Прискорбно. Говорят, шакаи-ар уважают силу... — едва слышно прошептал бывший Повелитель и вдруг зеркально отразил улыбку Максимилиана. — Это не в моих правилах. Но сегодня, один раз, я готов сыграть по вашим.

И отступил на полшага назад.

По ушам ударил высокий, омерзительный визг.

Я шарахнулась в сторону, зажмуриваясь инстинктивно, и едва успела заметить, как волосы Леарги, словно ветром, бросило вперед — на Максимилиана, движущегося почему-то слишком медленно.

А потом комната вокруг просто исчезла, а я сорвалась в бесконечное падение куда-то вниз, вниз, вниз.

— Ксиль! — вырвался у меня вопль. Я извернулась, пытаясь дотянуться хотя бы до одной нити... пусть бы и до тонюсенькой паутинки...

Но тщетно.

Но вытянутые руки не могли нашарить ничего — только воздух, потоком бьющий снизу, свистел между пальцами. Как будто нити вообще исчезли, или я разучилась их чувствовать.

"Может, Леарги меня убил?" — мелькнула бредовая мысль.

К горлу подкатила тошнота. Это отрезвило. Мертвых не мутит.

Заклинание. Просто заклинание. Но какое? Бездна, как мне анализировать происходящее, если я самих нитей не вижу? Вряд ли бы даже моя мама сумела распознать это колдовство...

Стоп. Вот оно. Элен бы не смогла. Но в нашем роду было гораздо больше двух равейн.

Я невидяще распахнула глаза, вглядываясь уже не в окружающий мрак, а в саму себя. В сияющий, как добела раскаленный металл, клубок нитей, в мешанину связей, причин и следствий, в пульсирующий комок света... Туда, где ждали меня...

...Найта, Элен, Элиза, Селия, Катерина, Хельга...

...Арлен, Нэйя, Хлоя, Сирин, Александра, Свен, Ксения...

...Марина, Анжела, Тори, Саайен, Лея, Мирра...

...и с размаху плюхнулась... в кресло?!

Затылок покоился на мягком подголовнике, обтянутом, судя по ощущениям, шерстяной тканью. Руки свисали с подлокотников, и предплечье саднило от неудачного столкновения с резной деревяшкой. Сиденье было продавленным, довольно жестким, одна пружина, видимо, ввинтилась изнутри в поролон и теперь слегка колола ногу.

На лицо падали солнечные лучи.

Знакомо пахло деревом, смолой и ромашковым чаем.

Беззаботно чирикали, простите за выражение, птички.

Чувствуя себя до крайности глупо, я открыла глаза и увидела скошенный потолок из едва-едва обтесанных досок. Надо же, совсем как в летнем домике у...

— Давно не виделись, — белозубо улыбнулась Джайян, потягиваясь у окна. Падающий из-за ее спины свет мешал разглядеть выражение лица, но в том, что это была валькирия, я не сомневалась.

— Джайян... — от запредельного удивления я обмякла в кресле, растерянно моргая. Глазам стало мокро и горячо. — Ты же...

— Умерла? — весело переспросила валькирия и, подтянувшись, уселась на подоконник. Я поднялась было навстречу ей, щурясь от яркого солнечного света, но Джайян махнула рукой: — Не вскакивай. Бездна, в походе тебя не заставишь лишний километр пройти! А как нужно посидеть пять минут спокойно, так ты сразу начинаешь метаться, — хихикнула она, сгибая ногу в колене и упираясь ступней в подоконник. — Ладно, чего там. Спрашивай.

— Джайян, а это правда ты? — вырвалось у меня.

— В память матерей ты ныряла, чтоб такую ерундовину спросить, что ли? — едко поинтересовалась она, накручивая светло-русую прядь на палец до боли знакомым жестом. — Разумеется, это не я. Так, совокупность воспоминаний обо мне... Ну, и еще кое-что. По мелочи. Например, я твой проводник в этом чудном местечке! — она широким жестом обвела комнату, имея в виду, очевидно, не помещение, а нечто большее.

Память матерей.

Горло словно стиснуло ледяной ладонью. Как же, размечталась. Живая Джайян... Мертвые не возвращаются, мне ли, сестре некроманта, этого не знать? Но все равно, когда я ее увидела, то на секундочку, на короткое мгновение понадеялась, что из всех правил есть исключения.

— Плакса, — необидно рассмеялась Джайян. — Как обычно, глаза на мокром месте. Ну, если ты не хочешь собирать мозги в кучку и думать, придется мне. Найта, как считаешь, что с тобой произошло?

— Меня заколдовали, — буркнула я, усаживаясь в кресло с ногами. Взгляд упирался в прозрачную кружку на столе, наполненную желто-зеленым настоем. Ромашка. — Я погрузилась в память матерей, чтобы понять, какой тип заклинаний отрезает жертву от управления нитями...

— Заклятия отречения от дара, пиргитовые зелья, ментальные заклинания, — бесцветным голосом отбарабанила Джайян.

Я медленно выдохнула, превозмогая желание взвыть от тоски и свернуться в кресле клубочком. Теперь она говорила в точности так же, "предки" из памяти матерей. Только вот мое подсознание слило на этот раз множество голосов и сущностей воедино — и наделило их внешностью и манерами Джайян.

— От дара я не отрекалась. Ничего подозрительного не пила, — вдумчиво произнесла я, отгоняя ненужные мысли. — Остается ментальное воздействие. Вопрос на засыпку: как справиться с заклинанием, если маг на много-много порядков тебя превосходит?

— Никак, — мгновенно сориентировалась Джайян.

Услышав ожидаемый ответ, я сникла. Молчание затянулось. Только неестественно оживленные птицы продолжали чирикать за окошком. Как будто весна на дворе.

— Никак, — повторила валькирия. И вдруг добавила хитрым до невозможности голосом, склоняя голову к плечу: — Но ментальные воздействия производятся на человеческий разум. Если ты сойдешь с ума как-нибудь, то заклинание распадется само собой.

— Что? — ошеломленно вскинулась я, но Джайян уже спрыгнула с подоконника.