— Игру королей точно он придумал?
— Может, не сам, а разыскал где-нибудь в библиотеке. Во всяком случае, в Орсел её принёс он и отдал Маркусу. О книгах вы тоже должны знать. Уже вышла третья, и он собирается писать четвёртую. Это уже будут не сказки. Ген нам рассказал, о чём будет писать, и все были поражены.
— Мою дочь он тоже поразил, — ухмыльнулся король. — Попробую сегодня узнать, что она услышала, если оседлала его при народе, да ещё и расцарапала в кровь лицо.
— Так кому будем отдавать баронство? — спросил граф. — Должен вам напомнить, что родичи Малена не простят его убийства, а обеспечить безопасность семье Гену легче в своём имении, чем в городском доме.
— Отдадим мы баронство твоему Гену, — поморщился король. — Я обещал другому, но ты прав: этот парень может стать полезным.
Маг появился удивительно быстро. Это был полный пожилой мужчина на полголовы ниже меня, с добрым усталым лицом.
— Кто же вас так разрисовал, молодой человек? — спросил он. — Похоже на женские коготки. Вы обидели девушку? Они, конечно, сумасбродные создания, но обычно не царапаются без причины.
— Неудачно пошутил с принцессой, — признался я.
Врать не хотелось, всё равно не позднее завтрашнего утра об этом все узнают.
— Так это вас так подрала Лана?! — поразился маг. — Чем же вы сумели её достать? До вас этого не удавалось никому. Берегитесь теперь, у женщин любовь и ненависть ходят рядом. Всё, я вас подлечил. К утру царапины заживут, надо будет только пальцем снять струпы.
Вслед за магом прибыл портной с подмастерьем. Оказалось, что принцесса разодрала не только воротник, но и верх рубашки.
— Можно зашить рубашку и подшить к ней новый воротник, — предложил мне мастер. — Под колетом не будет видно. Пока походите так, а мы тем временем сошьём вам новую рубашку. Если хотите, можем сшить и колет. Соглашайтесь, господин барон. За всё платит король, а лучше меня вам никто не сошьёт.
— Делайте что хотите, — махнул я рукой. — Главное, чтобы эту одежду быстрее привели в порядок.
— Тогда постойте немного, сейчас мой подмастерье вас измерит.
Едва они управились, пришёл граф с радостным известием, что победа за нами и баронство уже у меня в кармане.
— Мы правильно сделали, что не стали доверять письмам и приехали сами, — сказал он. — Ещё день-два — и имение досталось бы другому. А теперь, может, расскажешь, почему тебя объезжала принцесса?
— Неудачно пошутил, — буркнул я. — Я судил о ней по словам Ника и не думал, что она так нервно отреагирует. Если судить по тому, что он рассказывал об их проделках...
— Одно дело, когда шутишь ты, и совсем другое — когда шутят над тобой. Постарайся больше не шутить с членами королевской семьи, от наследника не отделаешься порванным воротничком. Король закрыл глаза на твою шутку, но завтра об этом будут болтать не только во дворце. Мало того что о тебе судачит весь Расвел, хочешь того же и в столице?
— Ну сглупил, теперь вешаться?
— Вешаться не надо, нужно при случае извиниться перед Ланой. Ты остаёшься на ночь здесь, а я сейчас еду к герцогу. Привезти что-нибудь из твоих вещей?
— Если нетрудно, передайте седельную сумку с красной нашивкой. Там у меня домашняя одежда и принадлежности для новой игры.
— Пришлю с кем-нибудь из гвардейцев. Сюда их не пустят, так что предупреди кастеляна, чтобы послал слугу встретить.
— Может, расскажешь отцу, почему тебя приходится оттаскивать от парня с помощью гвардейцев? И даже не оттаскивать, а стаскивать с него. Ты понимаешь, какой дала повод для всякого рода слухов? Да ещё и подрала барона Делафер в клочья. Он такое точно заслужил?
— Этот мальчишка — Ген Делафер? — не веря услышанному, спросила Лана, которая, красная от смущения, сидела в своей комнате, нервно теребя платье и не смея взглянуть на стоявшего рядом отца. — Тот самый писатель?
— И ещё он автор Игры королей, которая тебе так понравилась. Он сегодня приехал вместе с наместником из Расвела по поводу одного имения, освободившегося от хозяина благодаря его мечу.
Лана была раздавлена. Сколько раз она шутила над придворными, и не все её шутки были безобидными, а стоило кому-то пошутить над ней, и она повела себя хуже базарной торговки. Она подготовила объяснение для отца, но сейчас, когда узнала личность оскорбителя, заготовки разлетелись вдребезги.
— И большое имение? — спросила она, чтобы что-то сказать.
— Порядочное. Пять тысяч золотых годового дохода. Только ты должна думать не об этом, а о том, как преподать твою выходку для толпы. Есть у тебя предложения? Молчишь? Надо свести тебя с Геном. У него богатая фантазия, вместе что-нибудь придумаете.
— Только не с ним! — выпалила Лана.
— Так, — внимательно посмотрел на дочь Игнар. — А теперь рассказывай всё и подробно. С чего началось?
— Я хотела встретиться с герцогом, а его проще перехватить у твоего кабинета после аудиенции. По пути увидела парня на кушетке, который застыл неподвижно и даже не дышал. Подошла к нему, потрясла за плечо и спросила, что с ним. Он поначалу не понял, что я принцесса, и мы немного поговорили. А потом всё-таки догадался, вспомнил о Нике и привёл его слова.
— И что?
— И всё. Дальше я почти ничего не помню. Кажется, его вызвали к тебе, а я не пустила. Он назвал меня бешеной.
— Правильно назвал, видела бы ты себя в тот момент. Что за слова?
— Он сказал, что женат, — еле слышно ответила Лана. — И ещё, что Ник говорил, будто я в него сразу же влюблюсь, и сватал меня к нему второй женой.
— Ну и что? Мало ли что мог болтать этот шалопай? Раньше тебя не задевали его слова. Дело в Гене? Он тебе понравился? Именно поэтому ты так взбеленилась? Можешь не отвечать, по тебе и так видно.
— Мне уже пятнадцать лет! Через год запишут в старые девы. Сколько осталось той жизни, чтобы безвылазно сидеть в этом дворце! Все порядочные дворяне давно имеют свои семьи, а тот мусор, который плавает вокруг, мне и даром не нужен!
— Ты долго собираешься на меня кричать?
— Драться нельзя, кричать тоже нельзя, а что можно? В соседних королевских семьях есть два принца, подходящих мне по возрасту и не обременённых жёнами. Ты меня за них отдашь?
— Ты же знаешь, в каких мы отношениях. Я не могу делать им такой подарок. Тебя попытаются использовать для давления на меня. Поверь, что такой брак не принесёт тебе счастья.
— А какой принесёт? У герцога Кнора Ланиша есть холостой сын семнадцати лет, но они наши враги. Кто ещё? Пройдёмся по графским семьям?
— Чего ты от меня хочешь?
— Я хочу немного счастья, — заплакала девушка. — Не ходить по коридорам дворца раззолоченной куклой, а иметь свою семью, любимого мужа, рожать ему детей. Я хочу жить, папа! В кои веки попался парень, который вызвал не брезгливость, а симпатию, но и он оказался женатым! Наверное, я оттого так разозлилась, что жутко позавидовала его жене. А тут эти дурацкие слова Ника...
Я освободился от верхней одежды и с помощью симпатичной смешливой служанки искупался в бадье. Она одной рукой лила мне на спину воду, а другой тёрла, норовя забраться пониже. На её "невинное" предложение снять с бёдер полотенце и помыться целиком, я ответил, что там везде смогу дотянуться сам. Видя, что я такой тупой и не понимаю намёков, она напрямую предложила с ней развлечься, получила отказ и, закончив свою работу, удалилась, презрительно фыркнув напоследок. Едва я облачился в халат, в дверь постучали. Я открыл и пропустил закутанную в плащ женщину. Думая, что это вернулась служанка, бесцеремонно распахнул плащ и обомлел: на меня с возмущением смотрела принцесса Лана.
— Вы всегда так грубо поступаете с девушками, барон? — срывающимся от негодования голосом спросила она.
— Извините меня! — покаялся я. — Недавно мылся, и девушка, которая в этом помогала, чересчур пеклась об удовлетворении потребностей гостя. Пришлось её выпроводить. Когда вы зашли, я подумал, что она опять вернулась, и не стал церемониться.
— Меня в первый раз приняли за шлюху! — горько сказала Лана.
— Что вы такое говорите, Лана! Я и так перед вами кругом виноват, не надо делать мою вину ещё больше! Простите и за дурацкую шутку, и за то, что об этом теперь будут болтать.
— Я из-за того и пришла, чтобы решить, что теперь говорить. Неважно, поверят или нет, но нам надо говорить одно и то же.
— А у вас есть предложение?
— Можно пустить слух, что мы давно знакомы, — сказала Лана. — Вы обещали на мне жениться, а вместо этого женились на купеческой дочери. После такого решат, что я слишком мягко с вами обошлась.
— И будут крутить пальцем у виска, — подхватил я, — имея в виду мои умственные способности! Принцессы все жестокие, или вы такая одна?
— Я единственная и неповторимая, а вы получите только то, что заслужили!
— Да я не спорил бы, одной сплетней обо мне будет больше, одной меньше... Но такое бросает тень на мою жену, а это последнее, что я хотел бы сделать.
— Любите её?
— Очень.
— Счастливая. Расскажите мне о ней.
— Что рассказать? — не понял я.
— Какая она? То, что красивая, понятно, а как человек?
— Она умна, талантлива во всём и готова всё в жизни разделить с любимым человеком и отдать ему всю себя без остатка!
— Так говорить о женщине может только любящий мужчина, — с завистью сказала Лана. — При такой любви она, наверное, ревнует вас ко всем другим женщинам?
— Зачем ревновать, если она знает, что мне не нужен никто, кроме неё? — удивился я. — Она слышала слова Ника, которые вас так рассердили. Жены не было при разговоре, но она невольно подслушала его конец, возвращаясь в дом после прогулки с Защитником.
— И что она сказала? — с жадным любопытством спросила Лана.
— Сказала, что если мне будет нужно, то она не имеет ничего против. У её дяди были две жены, и они прожили всю жизнь в любви, вместе и погибли. Мол, будет вторая жена или нет, но она уверена, что я не буду меньше её любить.
— А вы?
— А что я? Как к такому отношусь? Трудно сказать, я и на одной-то женат только несколько дней. У нас не принято двоежёнство. Давайте оставим эту тему. Пока мы разговаривали, я подумал о том, какую можно пустить сплетню. Я скоро буду писать четвёртую книгу об одном принце. Это не сказка, а быль. В конце все, в том числе и сам принц, погибают. Можно всё представить так, что я дал вам почитать черновик "Гамлета", а вы отмутузили меня в знак протеста против такой концовки. Мне, естественно, пришлось это вытерпеть. Это подогреет интерес к книге, прославит вас, как натуру утончённую, и уведёт разговоры от любовной темы. Во всяком случае, я на это надеюсь.
— Тогда я должна знать, о чём будет эта книга.
Я предложил принцессе снять плащ и усадил на единственный в моих покоях стул. Сам сел рядом на край кушетки и начал рассказывать историю принца датского. Вначале хотел лишь обрисовать содержание в самых общий чертах, но незаметно увлёкся и стал рассказывать дословно. Лана была благодарной слушательницей. Она очень эмоционально реагировала на мой рассказ, полностью отрешившись от реальности и прибывая в мире, выдуманном великим драматургом. К сожалению, рассказывал не в стихах, а в прозе. Поэзии здесь не знали. В песнях и балладах использовалась так называемая "гладкая речь", которая имела очень отдалённое отношение к стихосложению.
Я наловчился довольно точно определять время, но сейчас не смог бы сказать, сколько его прошло, час, два или больше. Лана понемногу переместилась со стулом ко мне вплотную, только, в отличие от хитрюги Лисы, она сделала это непроизвольно. Рассказ уже подходил к концу, когда дверь отворилась и в гостиную вошёл король.
— Можешь продолжать, — сказал он, глядя на нас со странным выражением.
Принцесса, до того не заметившая его появления, вскочила и быстро от меня отодвинулась. Я успел привыкнуть в этом мире к самостоятельности и уважительному отношению, поэтому и высказал королю, что надо стучать в дверь.
— Ты, братец, нахал, — сказал он. — Не слышал о том, что король везде дома? А если не хочешь, чтобы тебя застали за чем-то неподобающим, запирай дверь на ключ.
— Извините, ваше величество, — пробормотал я, покраснев.
Король был в своём праве, а я обнаглел.
— Так-то лучше. И что мне с вами делать? — король перевёл взгляд с меня на красную от смущения дочь. — Поженить, что ли?
— Зачем ты так, отец? — из глаз Ланы хлынули слёзы, и она выбежала из комнаты.
— Зря вы с ней так! — вступился я за принцессу.
— А как надо? Может, подскажешь моему величеству? — ехидно спросил он. — У меня была волевая девочка, и что ты с ней сделал? Дерётся, льёт слёзы... Я не в восторге от такого зятя, как ты. Мало того что мальчишка, так ещё только барон. Был бы хоть графом...
— Род де ла Фер когда-то был графским, — не подумав, ляпнул я.
— Да? Твоё баронство по размерам не уступает иному графству. Выдели землю младшим сыновьям баронов, помоги им деньгами и прими вассальную клятву... А после этого дам тебе графский титул.
— Я не собираюсь брать в жёны вашу дочь.
— Не понял, чем тебе не угодила Лана? Не нравится, или есть другие причины?
— У меня уже есть жена!
— Это не причина, чтобы не взять другую. Или ты слаб, как мужчина?
— Ничего я не слаб! — возмутился я. — Просто я люблю одну женщину и не представляю, как можно любить сразу двух!
— Да точно так же, — пожал плечами король. — Можешь сразу, а можешь и по очереди. Лишь бы жёны нормально ужились.
— Я не об этом, — покраснел я, — а о настоящей любви.
— Ты когда женился-то?
— Уже прошло десять дней.
— Тогда ладно. Вернёмся к этому разговору позднее, когда у тебя закончится гон. Будешь воспринимать всё по-другому. А сейчас покажи новую игру. Граф сказал, что она у тебя. Я из-за неё и зашёл.
— Тогда, ваше величество, нужно пройти в спальню. Для этой игры нужен стол, а в гостиной его нет.
— Лучше бы ты пригласил в спальню дочь, — проворчал король, следуя за мной, — а потом, как порядочный человек, сразу женился. А то приходится уговаривать взять в жёны одну из лучших девушек королевства. Какой-то ты, право, ненормальный.
Так как стул был один, я подтащил стол ближе к кровати, на неё и сел. Король расположился на стуле и приготовился слушать мои объяснения. Я разложил костяшки домино и начал учить короля играть в "козла". Правила были несложные, так что он запомнил быстро. Счёт я царапал специально захваченным стилом на восковой дощечке. Первую партию, как и вторую, король продул, но уже третью выиграл и вошёл в азарт. После пятой партии он позволил мне называть себя по имени, предупредив:
— Только здесь и сейчас. Ляпнешь такое в другом месте и будешь наказан. Что это на тебе надето? Немного похоже на женское платье.
— Это одежда для дома. Называется халатом. Мне намного удобнее в ней, просторно и не жарко, а, если станет прохладно, можно запахнуться плотнее.
Мы сыграли ещё две партии, после чего Игнар забрал костяшки и ушёл, перед этим задав вопрос, сколько времени я собираюсь пробыть в столице.
