— У меня и дома были с ними проблемы. Сестра пыталась научить танцевать вальс — и ничего не вышло. С новой памятью можно научиться, но у нас мало времени, поэтому используем магию. Маркус за свою двухсотлетнюю жизнь перетанцевал все ваши танцы, вот я и попрошу его заложить мне в голову эту премудрость.
— А что это за танец — вальс? — сразу же заинтересовалась младшая.
— Давай научу, — предложил я.
— Ты же сам сказал, что не умеешь.
— Зато я запомнил объяснения сестры. Наверное, у неё ничего не получилось из-за моей робости и плохой координации движений, потому что в этом танце нет ничего сложного.
Я быстро объяснил сущность движений в вальсе.
— Теперь давай с тобой станцуем, — предложил я Лане.
Я начал напевать музыку одного из известных мне вальсов, и под этот "аккомпанемент" мы закружились по комнате в вальсе. Когда я отпустил раскрасневшуюся Лану, попробовать новый танец захотелось и Алине.
— Тебе сейчас только танцевать, — попытался я отговорить. — Тяжело же с животом.
Она понимала, что мои слова были продиктованы любовью и заботой, но всё равно обиделась чуть ли не до слёз. До беременности жена не была такой обидчивой. Я поцеловал повлажневшие глаза, вывел её на середину комнаты и, бережно обняв, закружил в танце.
— Жаль, что на балу такое не станцуешь, — сказала Алина, когда я, не закончив танца, усадил её в кресло. — Наши музыканты не сыграют вальс, а ты не будешь петь для всего зала.
— Конечно, не буду, — согласился я. — Это же, как говорит папочка младшей, урон чести. Принц я или не принц? А вашими инструментами мы обязательно когда-нибудь займёмся. Мне самому не хватает хорошей музыки.
— Если послушать то, что ты рассказываешь о своём мире, — сказала Алина, — то тебе многого должно не хватать. Самолётов у нас нет...
— Если ты начнёшь перечислять всё, чего у вас нет, не хватит времени до вечера, — засмеялся я. — А на самолётах я ещё не летал. Когда сюда попал, действительно было очень тяжело, а потом привык. А когда появилась ты, я понял, что главное в жизни мужчины — это любимая женщина, для которой не жалко отдать всё, включая жизнь. Без вас мне вообще ничего не нужно, именно вы придаёте мне силы жить и бороться. У меня на родине есть такие птицы — лебеди. Когда они образуют пару, то живут вместе всю жизнь, а если кто-то из них погибает, то другой поднимается высоко в небо, складывает крылья и камнем падает на землю. Вот и вы для меня одни-единственные и на всю жизнь. Постарайтесь себя сберечь, если не хотите, чтобы я уподобился тому лебедю.
Как вы думаете, они отреагировали на мои слова? Обе разревелись, а потом потащили меня в кровать лечить нервы, которые я расстроил.
К началу балов я научился танцевать все здешние танцы. Маркус их знал и без возражений запихнул в мою голову, но потом долго пришлось тренироваться с младшей, уж очень всё у них было сложно. Множество фигур, построений и переходов с подскоками и приседаниями. Некоторые танцы показались смешными, другие были безусловно красивы. Праздновали шесть дней в самом большом зале восточного дворца, где в своё время жил наследник. Число гостей нередко было так велико, что приходилось задействовать ещё один зал поменьше и дополнительно приглашать музыкантов. Так было и на этот раз. По просьбе Игнара я ходил в оба зала и перезнакомился почти со всеми высшими дворянами королевства. В залах только танцевали и вели разговоры, а ели в расположенных рядом комнатах. Первый бал открыл сам Игнар под руку с Карой, которая уже имела титул графини, а отдуваться дальше он предоставил мне.
— Ты принц, — сказал он, — и правая рука короля, так что бери жён и будьте здесь хозяевами, а я хоть раз от всего этого отдохну.
Игнар и отдыхал, не выпуская руки Кары, чтобы не давать повода другим дамам претендовать на его внимание. По-моему, они не пропускали ни одного танца.
На второй день прибыл со своей женой и свитой герцог Кнор Ланиш. Мы с ним познакомились и представили друг другу своих женщин, после чего он попросил меня о разговоре. Мы отошли в сторону.
— Давно хотел с вами познакомиться, ваше высочество, — сказал Кнор.
— Вы большой сторонник этикета, герцог? Может, наедине будем обращаться друг к другу по имени?
— Если вас это не оскорбит, то почему бы и нет? Этикет важен, но не в приватном общении. Я хочу откровенно поговорить о недавних событиях в Гортане. Я знаю, что уничтожение чёрных — дело рук вашего ордена, хоть и не имею никаких доказательств. Догадываюсь также, почему вы не раструбили об этой очередной победе над чёрными по всему королевству. При этом вы меня обидели, но я смолчал. Знаете почему?
— Откуда мне знать? — ответил я. — Могу только догадываться.
— Можете не верить, но я ничего не знал о гнезде братьев Кашны в моём городе. После того шума, который устроили ваши люди, я начал разбираться и выяснил, что графу и его подопечным оказывал негласную поддержку мой младший брат. В наказание он следующие два года проведёт на границе. Пусть помашет мечом и немного подумает, кого стоит использовать в своих играх, а кого нет. Я не мерило добродетели, но не стал бы связываться с этой силой. И у меня не было бы к вам претензий, хоть вы и вторглись на мою территорию, если бы ваши люди не применили яд при встрече со стражей. Я понимаю их резоны, но это непростительно. Я промолчал тогда, не желая раздувать скандал из-за брата, но это не единственная причина. Я с интересом и сочувствием наблюдаю за становлением вашего ордена, и мне не хотелось подписывать ему смертный приговор. У нас давно не было ни одного ордена, а ваш преследует благородные цели. Вы меня сильно заинтересовали, Ген. Я не последний человек в этом королевстве, и у меня повсюду есть свои люди. Мне постоянно доносят обо всём важном, что происходит, в том числе и о вашей деятельности. Она во многом для меня непонятна. Такое впечатление, что вы куда-то торопитесь и страшно боитесь опоздать. Мы с вами относимся к разным лагерям, но вы ведь не можете отрицать того, что своим молчанием я оказал вам услугу? Может, поделитесь тем, чего вы опасаетесь? Это явно не чёрные, и не преступники, с которыми вы боретесь.
— Мне трудно разговаривать с вами на эту тему, Кнор, — подбирая слова, сказал я. — Да, ваше молчание избавило нас от необходимости врать, и я вам за него благодарен. Но вы просите об откровенности в вопросе, где я не могу быть полностью откровенным даже со своими друзьями. А ведь вы к ним не относитесь. Давайте я для начала задам вам один вопрос. Как вы относитесь к Гардии?
— Теперь мне трудно быть с вами полностью откровенным, — усмехнулся герцог. — Отвечу общими словами. У меня хорошие отношения с королевским двором Гардии. И для западных провинций Орсела нет никаких ограничений в торговле.
— А как изменится ваше отношение к Гардии в случае её нападения на Орсел? Если это будет не один из множества пограничных конфликтов, а полноценная война?
— Естественно, я попытаюсь отразить нападение. Я не идиот, чтобы рассчитывать на то, что его величество Галид позволит мне и дальше управлять провинцией, желающие занять моё место выстроятся у него в очередь. Но я не верю в возможность такой войны.
— Я не могу привести вам доказательств своих слов, но уверен в том, что этим летом Гардия совершит нападение на Орсел, и на этот раз они не будут довольствоваться малым, а попытаются захватить и присоединить к себе всё королевство. При этом будет использовано оружие, которое ещё ни разу не применяли в войнах.
— И вы хотите этому помешать? — спросил Кнор. — И орден создан не только для борьбы с чёрными?
— Присмотритесь к окружению Галида, — посоветовал я. — Появились ли в нём новые люди, которые занимаются странными и непонятными делами? Если посчитаете нужным, потом поделитесь тем, что узнали. Хоть мы и в разных лагерях, есть вопросы, которые нужно решать сообща. Даже волки и олени спасаются вместе от лесного пожара.
— Я присмотрюсь. Спасибо за разговор, принц, с вами было приятно познакомиться.
— Взаимно, герцог, — ответил я. — Рассчитываю на ваше благоразумие.
Мы забрали жён и разошлись веселиться.
— Что ему было нужно? — спросила Алина.
В отличие от Ланы, она не танцевала и почти не имела знакомых среди гостей. Я старался уделять внимание обеим и не раз ловил на себе завистливые взгляды, бросаемые мужчинами. Девушки в своих праздничных туалетах были ослепительно красивы, и даже заметно увеличившийся живот Алины её не портил. Жёны неизменно сопровождали меня повсюду, вежливо отшивая приезжих красоток, желающих со мной пофлиртовать.
— Какой цветник! — притворно огорчался я, показывая им рукой на множество действительно красивых девушек и зарабатывая при этом два тычка локтями под рёбра. — А у меня нет никакой возможности развлечься!
— Я тебя сегодня ночью так развлеку, что ты и не взглянешь на этих шлюх, — многообещающе сказала младшая. — А если и взглянешь, всё равно уже ни на что не будешь способен!
— Так его, сестра! — поддержали её с другого бока. — Имеет жёнами таких красавиц, как мы, а при виде юбок не может свести глаза!
— Уже и пошутить нельзя! Вы полегче бейте по рёбрам, больно же! У вас острые локти.
— Ах, у нас уже и локти острые! — возмутилась Лана. — Ты ещё скажи, что у меня острые коленки, я тогда сама не знаю, что с тобой сделаю!
— Коленки у тебя хорошие, гладкие, — начал подлизываться я, видя, что она уже не шутит. — И вообще, кроме вас, здесь и посмотреть не на кого.
— Зато какие здесь мужчины! — притворно закатила глаза Алина. — Посмотри, как одет вон тот. А какие плечи! И ноги почти ровные — мечта женщины!
— Может, хватит веселиться? — сказал я, — Посмотрели на других и показали себя, пора домой. А Алине вредно столько ходить. Говорил же Игнару, что нужно поставить стулья вдоль стен.
Так же мы развлекались оставшиеся четыре дня, после чего гости начали торопливо разъезжаться. На календаре осталось только четыре зимних диска, а многим предстоял неблизкий путь, и никому не хотелось ехать под дождём.
Второй сезон дождей был намного короче первого, к тому же часто появлялось солнце, которое я не видел в первый сезон дождей. И дороги сохли быстрее, так как вместо зимних холодов на смену дождям приходила тёплая и ветреная погода.
В этом году небо прорвало строго по календарю. Проснувшись утром от шума ливня за окнами, я встал и первым делом переложил в календаре последний зимний диск.
— Дождь! — высунула голову из-под одеяла Лана. — Теперь надолго зарядят, опять ездить только в карете.
— Во всём плохом можно найти что-то хорошее! — нравоучительно заметил я.
— И что хорошего ты нашёл в дожде? — спросила она.
— Во-первых, дожди промоют канализацию, и будет легче дышать.
— Это да! — согласилась принцесса.
За зиму не было ни одного сильного дождя, и вонь уже всех достала.
— Во-вторых, во время дождей я меньше занимаюсь делами и больше времени уделяю вам.
— Пусть всё время идут дожди! — закричала младшая, приспуская одеяло. — Начинай уделять мне внимание!
— Ну что ты орёшь? — недовольно сказала разбуженная Алина. — С вечера не науделялась? Вставай лучше. Тебе нужно привести себя в порядок к завтраку, а то растрёпанная как лахудра!
Подшучивая друг над другом, мы оделись, вымыли лица, расчесали волосы и вместе с ларшей пошли на завтрак. А после завтрака ко мне приехал Лонар. Ехал он в одной из карет ордена, и поэтому почти не промок.
— Плохие новости из Гардии, Ген, — сказал он. — Один из агентов сообщил, что там срочно строятся несколько мощных баллист, и идёт дополнительный набор в армию, а второй выпустил птицу без текста на записке. Это знак провала. Третий наш человек пока молчит. Нужно, не дожидаясь лета, начинать мобилизацию армии. Тебе надо сходить с этим к королю.
— Как дела в замке?
— Предварительные работы закончены, братья варят порох и перетирают полученные пороховые диски в порошок. Скоро начнут собирать первые снаряды. До лета должны со всем этим управиться. Требюше почти готов, осталось немного работы. Доспехами обеспечены все братья, сейчас готовим их для армии. Тебе надо будет через декаду туда съездить, чтобы испытать метатель и снаряд, а потом сразу же начнём постройку других требюше.
— К королю схожу сегодня же. Заодно закину удочку о том, чтобы мне подчинили хотя бы часть сил, потому что будет тяжело действовать с одними братьями. На каждый требюше нужно больше полусотни мужчин, а мы их планируем десяток. Лонар, скольким мы отказали в приёме в орден?
— Таких человек сто пятьдесят.
— Принимайте всех, только предупредите, что впереди большая война, и может так случиться, что братьям придётся встретить её первыми. И надо срочно приготовить для них доспехи.
— Где будем размещать?
— Сотню переправляйте в замок, а остальные пусть поживут в особняке.
Когда Лонар уехал, ко мне подошли жёны.
— Мне страшно, Ген! — сказала Алина. — Страшно за тебя. Боюсь, что ты уедешь и больше не вернёшься. И жизнь закончится!
— Не говори глупости! Я не собираюсь умирать, а у тебя будет ребёнок.
— А у меня и ребёнка не будет! — всхлипнула Лана. — Хотя вчера меня почему-то всю затрясло.
— Это у тебя в первый раз? — спросила Алина. — Сильное было ощущение?
— В первый, — покивала Лана. — Я даже сначала думала не спать с мужем, а потом он меня поцеловал...
— И что дальше?
— А дальше я уже не могла думать! Как будто ты не знаешь!
— Поздравляю! — улыбнулась старшая. — Ты начала чувствовать время зачатия, но вчера не побереглась. Так что, может быть, в тебе уже зреет его семя.
— И сегодня не буду беречься! Хочу ребёнка — и всё! Чем я хуже тебя? А если случится плохое, будем вместе растить его детей!
Глава 37
Разговор с королём начался трудно: Игнар мне не поверил.
— Мой посланник сообщил, что никакой подготовки к войне в Гардии не ведётся.
— И когда это было? — спросил я.
— Примерно две декады назад, а что?
— У меня более свежие известия. Послание принесла птица, а ей лететь только четыре дня.
— Какая ещё птица? — поднял брови Игнар.
— На моей родине есть птицы, с помощью которых раньше передавали небольшие записки, пользуясь тем, что где бы их ни выпустили, птицы всегда летели к дому хозяина, в своё гнездо. По моей просьбе маги ордена вывели таких птиц. Их несколько у каждого нашего агента в других королевствах.
— Хитро придумано. И что же он передал, помимо известия о мобилизации?
— Король заказал для армии большие баллисты. Точно такие же будут строить и для моих целей. Раньше было сообщение от другого агента, что в большом количестве покупается сот.
— А что это? — спросил Игнар.
— Такой жёлтый порошок, который иногда используют врачи и аптекари. И я использую его для производства своего оружия. Только я, как и Галид, покупаю сорт мешками. Есть и другие признаки того, что там заняты тем же самым, что и я.
— А чем именно ты занят? Я этим не очень интересовался, а ты сам не докладываешь.
