— Нет уж! — душу захлестнула обида. — Ты поступаешь бесчестно! Раньше ты не позволял себе злоупотреблять этой злополучной печатью. Какого черта, скажи на милость?
— Раньше ты действовала более предсказуемо. Некоторым людям не стоит знать слишком много, иначе они станут способны навредить и себе, и окружающим. Сейчас я даже немного жалею о том, что позволил тебе уйти из Замка Снов.
— Позволил? Ты спал как младенец!
— Ох, скользящая, не разочаровывай меня. Неужели мой личный целитель так просто дал бы средство, способное усыпить аглара?
Слова, произнесенные когда-то ольмром, вдруг стали чрезвычайно ясны. Астарт действительно вполне сознательно позволил мне уйти, куда желает душа, только притворившись спящим.
Обида достигла высшей отметки, и я вышла из зала, предварительно бросив на аглара полный презрения взгляд.
Стоило оказаться за дверью, как бушующие эмоции вырвались наружу в виде душевного пинка, предназначенного для ни в чем не повинной стены. Ей, конечно, ничего не сделалось, а вот ногу я хорошо отбила и перестала чувствовать.
— Какие же вы люди бестолковые.
— Ты?!
Возле двери стоял тот самый аглар, с которым я столкнулась в коридоре два часа назад. Видимо, он как раз направлялся сюда, хотя совершенно непонятным образом, ибо изначально следовал в другую сторону.
— Я.
— И что же ты тут забыл? Кажется, я одна не знала о сверхважном посещении эльфийской делегации.
— Герцог Астарт приказал сопровождать тебя. Судя по всему, он знал, что ты не преминешь явиться сюда прямо посреди встречи. Несмотря на то, что информация о ней тщательно скрывалась.
— Спасибо, но я, пожалуй, откажусь от любезно предоставленного провожатого.
Аглар с достойной восхищения невозмутимостью перегородил мне дорогу.
— Кажется, ты еще не поняла, человек. Его приказы не обсуждаются и выполняются беспрекословно.
— Правда, что ли? Я не его подчиненная и могу делать, что хочу. Запомни, будь добр.
— Люди так импульсивны, — со скучающим видом произнес аглар. — Подумай немного головой. Если у тебя действительно есть чем думать. Герцога уважают отнюдь не за титул. Если приказ был отдан, значит он имеет смысл и принесет пользу обеим сторонам. Поэтому, вместо того, чтобы всячески мешать господину — лучше постарайся извлечь пользу из происходящего.
Спокойная речь аглара остудила мой пыл. Гнев, затмивший рассудок, отступил, и я поняла, что приставленный ко мне соглядатай в некотором смысле прав. Но зачем поступать именно так? Неужели нельзя все просто спокойно объяснить?..
— Поняла? И почему вам все приходится разжевывать?
Аглар проломил все мои соображения своим здравомыслием, словно тараном. Спокойные рассуждения справлялись со своей задачей намного лучше, чем насмешливые замечания герцога. Сразу захотелось подышать свежим воздухом, которого я не чувствовала с тех пор, как уселась за записи.
Учитывая полную дезориентацию, пришлось просить соглядатая меня проводить. Он не возражал против прогулки и любезно показал путь.
— Ты не очень-то уважаешь людей?
— Пока ни один из вас не доказал мне, что достоин уважения.
— И почему все так плохо отзываются о человечестве? Чем мы насолили остальным расам?
— Я не хочу отвечать на глупые вопросы, человек.
— Хватит уже! У меня, между прочим, имя есть.
Аглар заинтересовано поднял бровь.
— А как же поверье?
— Какое поверье?
— Мол, аглару нельзя называть настоящее имя, иначе он явится к невинной деве, завладеет ее телом и душой... вроде так.
По мере того, как провожатый говорил, мои глаза расширялись от ужаса.
— Что за бред?! Да и, в конце концов, не тяну я на "невинную деву". Еще и телом один аглар уже успел завладеть. Так что, обращайся ко мне по имени. Меня зовут Ирида. А все это очень уж сильно напоминает деревенские байки.
— Именно так, — впервые за все время усмехнулся аглар. — Но многие люди, выглядящие вполне достойно, от чего-то наотрез отказываются нам представляться. Говорят, что из скромности.
— Что поделать — всякие бывают. Но нельзя же из-за этого плохо думать об остальных.
Отвечать аглар не стал. Он молча указал рукой на застекленную дверь, за которой ослепительно ярко светило солнце, насыщая цветами внутренний дворик. Отлично. Меня еще и не собираются из замка выпускать. Впрочем, выбора не остается — буду довольствоваться тем, что есть.
* * *
Виренеруаниэль, наблюдавший за развернувшейся между Астартом и магессой сценой, мелодично расхохотался, когда последняя вышла за дверь. Ириде не хватало опыта, чтобы заметить полог незримости, созданный эльфом.
Когда в зале остался только Астарт, венценосная особа соизволила обратиться к старому другу:
— Зачем ты так? Девочку едва не разорвало от негодования.
— Было бы лучше позволить ей натворить глупостей? Просто из-за того, что стало немного скучно? Она слишком эгоистична — все еще ребенок.
— Просто люди крайне чувствительны, они всегда были преданными рабами эмоций. Но называть ее ребенком, когда ты смотришь на нее так... немного неожиданно.
Герцог оставался совершенно спокоен. Пожалуй, эльф был прав. Аглар смотрел на Ириду, как на кого угодно, но не как на ребенка. Вот только признавать своей заинтересованности не собирался.
— А как иначе? Она дочь Валарии, последняя из рода скользящих. Конечно, я смотрю на нее, как на ключ к нашей общей цели.
— Астарт, — усмехнулся Виренеруаниэль. — Я знаю тебя не одно десятилетие. Кого ты пытаешься обмануть? Ни одна женщина, на моей памяти, не была удостоена такого пристального внимания с твоей стороны.
— Быть может, но интерес сугубо деловой, можешь не сомневаться. Лучше скажи, как народ отнесся к бегству Лардана?
Глаза цвета свежей зелени внезапно потемнели. С лица владыки исчезла всякая шутливость, на нем отразилась непримиримая ненависть.
— Не произноси этого проклятого имени. Он еще успеет поплатиться, уверяю. Как бы ни умоляла твоя скользящая. А народ... никто так и не узнал. Его вели верные мне стражи, поэтому о разглашении можно не беспокоиться.
Герцог нахмурился, предвидев множество бед, которые сулила непримиримость Вира. В то же время, он не мог его осуждать, так как причины для подобной ненависти были более чем веские. Оставалось только смириться и перевести тему разговора в другое русло.
— Быть посему. Сейчас основная проблема — это Совет. Скользящая отказалась действовать, пока он не будет полностью уничтожен. Я же говорю, она слишком эгоистична. Хотя я рад, что получил возможность закончить давно начатое дело.
— Если понадобится, — серьезно ответил эльф. — Я окажу всю необходимую поддержку, но при условии соблюдения инкогнито. У меня к Совету отдельные счеты. Они все настойчивее пытаются повлиять на торговые отношения Ар'эрэль и Объединенных Королевств. Цены уже взвинтились до небес. Народ недоволен.
— В таком случае, я устрою вам официальную встречу. Оставлять Ириду в стороне и делать за нее всю работу я не намерен.
— Договорились. Если у тебя больше нет ко мне вопросов, то я откланяюсь.
Виринеруаниэль продемонстрировал верх изящества, просто встав из-за стола. Он царственно прошествовал по коридорам замка и присоединился к своим сопровождающим. Встречавшиеся на пути слуги, словно не замечали его. Более высокопоставленные аглары имели возможность преодолеть простейший отвод глаз и уважительно кланялись. Население близлежащих деревень еще долго провожало взглядом роскошную карету, гадая о личности ее владельца.
* * *
Большинство времени я проводила в библиотеке Астарта. Весьма любопытное место. Основной целью виделось раскопать как можно больше информации о Совете, и мой охранник в этом несказанно помог.
Изначально соглядатай произвел впечатление ленивого пофигиста, но я все равно радовалась его обществу. Тем более, что на деле аглар попался на диво говорливый, еще и способный сказать нечто сродни ушату ледяной воды, хорошенько протрезвляющего рассудок. Во всяком случае, сойти с ума от одиночества мне теперь не грозило.
— Почему здесь нет ничего конкретного? Сплошная размытая история, при чем написанная крайне предвзято. Астарт предстает здесь едва ли не великим посланником небес, поразившим врага одним своим видом.
— А с чего ты взяла, что найдешь в книгах подробные и правдивые сведения? — усмехнулся аглар. — Хочешь фактов — обратись к непосредственному участнику событий. Только он сможет их предоставить.
— Но не станет! И ты прекрасно это знаешь. Герцог еще ни разу добровольно не поделился со мной мало-мальски важными сведениями.
— Значит, на то были причины. Полагаю, что главная из них — человеческая глупость.
Я кинула в рассмеявшегося соглядатая бесполезную книжицу. Увы, но только такого применения она и достойна. Еще и этот... нехороший аглар едва не загибается от хохота. Все-таки, он не так уж плох, как показался вначале.
— И почему окружающие держат меня за неразумное дитя?
— Потому, что ты оно и есть, — беззлобно отозвался утихомирившийся аглар.
— Так. Закрыли тему, — я помассировала виски. — И что же ты предлагаешь? Если я буду сидеть на месте, пока умный и могущественный посланник небес все решит, то просто сойду с ума.
— Смирись. Герцог не доверит важных дел простому человеку.
— Ты правда думаешь, что я самый обычный человек?
Аглар насторожился. Я почувствовала, как он бесцеремонно начал поверхностное сканирование ауры, но мешать не стала. Тем более, что выяснила одну важную деталь: мой соглядатай-то не так прост, как кажется. Даже небольшие магические способности имеются.
— Вот оно как, — несколько изменившись в лице, произнес аглар, когда закончил проверку. — Теперь хотя бы понятно, почему он тебе столько позволяет.
— Ты не удивлен? Как я понимаю, скользящих не каждый день встретишь.
Если мой собеседник и был поражен, то не подал вида. Естественно он не разглядел во мне скользящую, ведь простое сканирование не может дать таких сведений.
— За долгие годы службы герцогу я перестал удивляться чему-либо. У него настоящее чутье на подобные вещи.
Отчаявшись оказать хоть какое-то воздействие на аглара, я взяла очередную книгу по истории и принялась читать. Страницы оказались наполнены все той же фанатичной глупостью, поэтому я сама не заметила, как стала откровенно клевать носом. Веки потяжелели, и сон раскрыл свои мягкие объятия.
Вокруг простирается вселенная, бесконечная и все такая же незыблемая. Вдали знакомо горят огни множества миров, поражая своей бесконечно живой силой.
Впервые мне удалось сохранить полную сознательность в этом месте. Я совершенно не чувствую тела и, кажется, не дышу. Привычные органы чувств словно перестали существовать. Здесь нет запахов, нет предметов, нет звука.
"Наконец ты явилась, маленькая скользящая. Полагаю, у тебя поднакопилось вопросов. Не стесняйся — что с древнего старика взять, как не ответы?"
"Хорошо, я спрошу. На корабле на меня напали... кто это был? Судя по всему, он не принадлежит к миру Драа'искар, иначе не вызвал бы недоумения у моих спутников".
"О-хо-хох... еще слишком рано говорить об этом. Такое знание принесет лишь беды".
"Как бы не стало поздно..."
Внимание неожиданно привлек один из огней. Он хитро подмигнул мне короткой вспышкой, будто позвав. Неосознанно я потянулась к нему и почувствовала, как напряглось все нутро несуществующего тела. Еще немного, и...
"Остановись, девочка, — властный старческий голос, словно смыл наваждение. — Этот мир только начинает свой путь. Ты можешь разрушить его, если будешь действовать неосторожно".
"Голова кругом... неужели целый мир можно так просто взять и уничтожить?"
"Увы, куда проще, чем хотелось бы. Конечно, сама планета будет существовать, но разве есть смысл в голом каркасе, не имеющем жизни?"
"Вы говорите загадками. Я ничего не понимаю".
"Значит уходи. Не пришло еще время".
И правда, хватит с меня на сегодня потрясений. Приложив небольшое усилие, я открыла глаза и...
...обнаружила себя фривольно развалившейся в кресле. На животе жалобно раскинула обложку брошенная книга, а по соседству сидел аглар, не спускавший с меня глаз.
— Я понимаю, что ты устала, но, возможно, стоит найти место поудобнее? Спать сидя — вредно.
— Да... хотя, по-моему я успела выспаться.
— Немудрено, раз проспала добрых три часа.
Целых три?! И он сидел здесь все это время, изнывая от скуки? Да уж, такое ответственное отношение к поручению явно достойно уважения.
— Надо было разбудить... То еще удовольствие — смотреть, как я сплю.
— Не переживай, я вполне не прочь провести время в своем прекрасном обществе.
Кажется, кто-то страшно болен нарциссизмом. Вот только не стоит сообщать аглару об ужасном диагнозе — расстроится еще.
* * *
Астарт сидел у себя в кабинете, разбирая огромную кипу бумаг. Он даже не поднял головы, когда к нему зашел посетитель. Запущенные дела требовали крайне много времени и сил, герцог даже забыл, когда последний раз спал.
Шерахт бесцеремонно уселся в кресло, предназначенное для важных персон, и принялся ждать, пока Астарт покончит с очередной бумагой. Скучая, он стал рассматривать комнату, уже давно изученную до самых мелких деталей.
Неизменной оставалась простота, с которой та была оформлена, зачарованные шкафы, до верху заполненные тщательно структурированными бумагами, массивный стол, идеально организованный для работы, и даже... огромный портрет Райаны в полный рост. Рука герцога так и не поднялась снять его. Он дорожил сестрой больше, чем кем-либо, с тех пор, как из родители были убиты. Даже очерствевшее сердце Шерахта изнывало от сочувствия к этой беззаветной преданности.
— Как она? — оторвался от работы Астарт. — Наверняка раздражена?
— Что ты, — панибратски ответил Шерахт. — она само спокойствие. Вот только слишком суетлива — совершенно не умеет сидеть на месте. За один день мне пришлось говорить больше, чем за последние пятьдесят лет. Честно говоря, следить за магессой — это самый ужасный приказ, который ты мне когда-либо отдавал.
Герцог усмехнулся, в который раз поражаясь особому панибратству друга. Несмотря на все недостатки, Шерахту всегда доставало такта менять манеру общения при посторонних, что вполне устраивало Астарта. Сейчас, наедине, он мог позволить себе приятную беседу без лишнего официоза.
— Правда любопытная особа? С возрастом, когда буйный нрав поутихнет — Ириде не будет цены.
— Боюсь, дело не только в нраве. Я еще не встречал женщины более свободолюбивой, чем она. И эта страсть, с которой она всеми силами старается добиться уважения — не исчезнет никогда.
— Пожалуй, ты прав. Но именно эта, по-своему прелестная, черта вызывает к магессе интерес. Никогда не знаешь, что она сделает в следующий момент.
