| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Я сейчас буду задавать вопросы, а ты отвечай на них честно, ничего не утаивая, потому что ложь я сразу почувствую. Понятно?
Девушка немного расслабилась и кивнула.
— Ты до встречи с Гленом занималась с кем-нибудь любовью?
Девушка отчаянно покраснела, но прошептала:
— Нет.
— А ты еще с кем-нибудь встречалась четыре-три месяца назад?
— Нет.
— То есть, ребенок, которого ты сейчас носишь, точно от него?
— Да.
— Ты хотела бы выйти замуж?
Девушка покраснела еще больше, но все же ответила:
— Конечно.
Ну, естественно, подумал я, какая же девушка ответит на этот вопрос отрицательно.
— Ты хочешь выйти за Глена? — спросил я Лару.
Она замялась, я почувствовал её участившийся пульс. Чувства выдавали мне смешанный коктейль надежды, жалости, стыда, обиды, нежности и еще массу оттенков...
— Нет, — ответила она, глядя в пол.
Я отпустил её руку и подошел к Глену, схватив таким же образом его конечность.
— Объяснять ничего не буду, сразу вопрос — после Лары у тебя женщины были?
— Нет, — твердо ответил он, глядя мне в глаза, а я почувствовал — врет!
— Ты боишься женитьбы?
— Нет.
— А Лару ты боишься?
— Нет.
— А сбежал почему?
На следующий вопрос я и не ждал короткого ответа, я же не детектор лжи, мне нужно было узнать причину. Глен уставился в пол, а потом выдавил:
— Мне так друзья сказали сделать...
— Хорошие у тебя друзья, — усмехнулся я. — Вот, научили тебя трусости, а ты оказался таким способным учеником... Последний вопрос — ты любишь Лару?
Глен посмотрел на девушку, которая все это время глядела на него. Лара, встретившись взглядами, гневно фыркнула и демонстративно отвернулась в сторону, а парень мрачно ответил мне:
— Нет.
Я отпустил его руку и встал посередине комнаты, глядя на обеих.
— Мне все с вами ясно. Отвечали вы хорошо, честно. Вот только почему на последние вопросы я не услышал правду в ответ? Что с вами? Стыдно или страшно?
Глен и Лара удивленно посмотрели друг на друга, теперь уже не отводя взгляда, а я продолжил:
— Значит, для вас больше значат советы окружающих, чем собственные чувства? Вы же уже взрослые люди, так начинайте жить по уму!
Молодые взглянули на меня с удивлением:
— Да-да, именно по уму! Разве ты маленький ребенок, что бежишь от ответственности, а Глен? А ты, Лара, для тебя что важнее, чтобы твоя мать получила деньги от меня или счастье со своим любимым?
Я стоял и смотрел на них, стоящих рядом и не решающихся подойти друг к другу. Ну и что теперь, мне за них всю работу делать? Хотя... вот Глен сделал нерешительный шаг к девушке, а та в ответ кинулась к нему на шею, заливаясь слезами и твердя:
— Почему? Почему...
— Прости меня, — шептал Глен, крепко сжимая её в объятиях. — Прости, любимая...
Так, нужно сваливать отсюда, а то меня так сильно накрыло их чувствами, что того и гляди разрыдаюсь прямо здесь. Вот, уже и в глазах защипало... Я постарался отгородиться от эмоций молодых, нежно целующих друг друга, а затем вышел, тихонько притворив дверь за собой. На улице меня уже поджидала заинтересованная толпа, которая с восхищением слушала мать Лары. Мои ребята стояли неподалеку с мрачными лицами, прикидывая, как будут сопротивляться разгневанной толпе деревенских, которые сейчас будут насильно женить их сослуживца. А женщина толкала гневную речь, она призывала не выпускать 'подлого труса' из деревни, пока он не женится на её дочке, или пока не выплатит достаточную компенсацию. Я подивился, как это я так точно угадал причину девичьего вранья, и подошел к женщине. Увидев меня, она замолчала, а я громко обратился к ней, чтобы всем было слышно.
— Вопрос решен! Сейчас Глен вместе с остальным отрядом отправляется на границу, чтобы защищать её от набегов подлых кочевников, а через месяц или два вернется сюда, чтобы сочетаться с Ларой законным браком, это я вам гарантирую!
— А почему не сейчас? — негодующе воскликнула мать Лары.
— Потому что у меня и так очень мало бойцов, а ситуация на границе весьма напряженная. Каждый человек на счету, а потеря такого умелого воина, как Глен, сильно ослабит наш отряд.
Мои парни отвернулись, пряча улыбки и вспоминая, каким 'умелым' воином был доходяга Глен на полосе препятствий.
— А чтобы вы не подумали, что я просто не желаю допускать этот брак... — я порылся у себя в кошельке. — Вот вам деньги на подготовку к свадьбе!
Я сунул в руки матери три золотых монеты. Она уставилась на них, как на бриллиант размером с куриное яйцо, а я подумал, что жизнь в глубинке явно не сахар, если для них золотые в диковинку.
— Чтобы обе деревни запомнили! — приказал я, а затем крикнул в сторону дома. — Глен, нам пора, хватит миловаться!
Через несколько мгновений на пороге появился Глен, который подошел ко мне и вытянулся по струнке. Я громко обратился к нему:
— Боец, теперь тебя ждут славные подвиги, чтобы ты мог вернуться героем к своей невесте!
Лицо Глена вытянулось, видимо, он уже решил, что я оставлю его здесь, но парень быстро пришел в себя, отдал честь и продолжал стоять по стойке смирно.
— У тебя три минуты, чтобы попрощаться, а потом догоняй нас! — скомандовал я ему, а затем рявкнул: — Отряд, стройся!
Бойцы моментально построились в четкий порядок по направлению к выходу из деревни.
— Шагом марш! — скомандовал я. — Песню запе-евай!
— А мы теперь солдаты, мы бравые ребята... — затянул строй под изумленными взглядами деревенских и строевым шагом вместе со мной во главе зашагал прочь.
Когда деревня скрылась из виду, я прервал песню и сказал:
— Вольно, ребята! Теперь подождем нашего Сусанина, а то я дороги не знаю.
Логичный вопрос, последовавший за моей фразой, вынудил меня рассказать, кто такой этот Сусанин и чем он знаменит. Когда я закончил, к нам присоединился Глен, и повел отряд к прежней дороге, а бойцы еще долго восхищались подвигом легендарного героя, который сумел не сломаться под пытками и не выдать врагу, как выйти из дремучей заснеженной чащи. Про пытки — это они сами придумали, так как наша официальная версия о них умалчивала. Выйдя на дорогу, мы гурьбой зашагали в сторону Зеленца. Выждав момент, ко мне подошел Глен и сказал:
— Спасибо, командир.
— За что? — уточнил я.
— За то, что не сказали Ларе, про то, что у меня...
— Брось, Глен, все мы не без греха, — ответил я ему.
Он вскоре начал рассказывать ребятам все подробности только что произошедшего, а я подумал, почему же я не оставил его в деревне сразу? Зачем потащил с собой? Что одного лишиться, что всего отряда — для меня ведь в моем деле большой роли не играет. Так почему же? Анализируя свое недавнее состояние, я сделал вывод, что сделать это меня заставила интуиция. Именно она подтолкнула к такому решению, которое на первый взгляд казалось нелогичным. При детальном анализе ситуации я понял, что вскоре молодого жениха ожидал бы ад покруче армии в главной роли с его новоявленной тещей. Но теперь, когда я устроил недавнее представление, она волей-неволей станет считаться со своим зятем, что поможет сохранить молодую семью. Вот, что значит общественное мнение! Теперь, даже если она будет чем-то недовольна, односельчане быстро её одернут, напомнив, что лучшего мужа для дочки она и пожелать не может. Эх, подумал я, надо было бы побольше рассказать про ратные подвиги Глена, ведь кашу маслом не испортишь. Только теперь поздновато. Додуматься бы раньше...
Да, выходит, интуиция все же очень необходимая вещь. Вот только есть у меня опасение, что вскоре я перестану жить своими желаниями, доверяя только этому шестому чувству, которое всегда подскажет, как выйти из любой сложной ситуации... Нет, это я явно перегибаю палку. Такого не должно случиться, ведь мои желания тоже большей частью подсознательны, а значит, действуют с ней на одном уровне, что к плохому привести никак не может. Успокоив себя таким образом, я отметил, что теперь повесил себе на шею дополнительную проблему — придется еще приглядывать и за новоиспеченным женихом, чтобы он целым домой вернулся, а не свернул шею где-нибудь по дороге. В том, что Глен на это способен, я и не сомневался, вспомнив, как он рухнул с лестницы на нашем предпоследнем занятии.
Глава 14. Город
Через много часов непрерывного марша показался город Зеленец. Уже издали было видно, почему он так был назван. Городскую стену во многих местах украшал мох и вьющиеся лианы, забросившие на нее свои ветки. Сейчас все они ярко зеленели, придавая городу характерный весенний колорит. На входе нас даже не попытались заставить платить входную пошлину, видимо, тут, как и на Земле, военнослужащим предоставлялись льготы. Первым делом в городе бросалось в глаза обилие виноградных лоз, оплетающих многие дома на улицах. Они росли на специально отведенных лужайках перед зданиями, которые не были замощены камнем. За время дождей виноград уже успел выпустить молоденькие листья и теперь украшал город. Это все выглядело очень красиво и празднично, так что даже возникало желание задержаться здесь подольше, но у нас были другие планы.
Первым делом я по запаху нашел приличную харчевню, где за полторы золотые монеты накормил всю ораву. Дальше я хотел идти искать подходящую ночлежку, но Крот, хитро усмехнувшись, спросил меня, когда же я скомандую им отправиться по девочкам. Подумав, я решил, что нужно дать им воспользоваться возможностью отдохнуть и расслабиться, и разрешил отправиться в свободный поиск, предупредив, чтобы завтра на рассвете были у западных ворот, так как ждать я никого не был намерен. Отобрав котелок у Трита, чтобы не потерял в борделях, я с интересом наблюдал за переживаниями Глена. С одной стороны, ему очень хотелось отправиться с парнями, но ведь теперь у него появилась невеста... Он с надеждой взглянул на меня, но я разочаровал его.
— Решай сам, я ничего тебе советовать не буду.
Он все еще немного поколебался, а потом сказал нескольким ребятам из своего десятка, которые ждали его в дверях харчевни:
— Парни, идите без меня.
Те кивнули и ушли, а Глен остался со мной, расстроено глядя себе под ноги. Я подошел к нему, положил руку на плечо и сказал:
— Молодец!
Глен удивленно посмотрел на меня.
— Да, ты решил правильно. Если о том, что было раньше можно просто забыть, то сейчас это было бы подлостью чистейшей воды по отношению к Ларе. И если бы ты сейчас ушел с ними, то потерял бы всякое уважение в моих глазах.
Глен приободрился и заметно повеселел. Вот ведь как иногда бывают нужны похвала и понимание. И даже то, что я нагрузил его котелком, отобранным у Трита, не смогло лишить парня приподнятого настроения. Вдвоем с ним мы нашли средней паршивости гостиницу, где сняли одну комнату с двумя кроватями, на которых и развалились, так как уже давно наступил вечер. Глен тут же заснул и даже улыбался во сне, а я еще немного позанимался магией, затем связался с Алоной, которая накричала на меня, обозвала разными неприличными словами и напоследок заявила, что я ничем не отличаюсь от Мирина — тоже готов в любой момент сунуться в драку. Я молчал и в нужных местах изредка пытался оправдываться, пережидая бурю. Когда шторм превратился в маленький ветерок, и я почувствовал, что вот-вот может хлынуть дождик, настало время мне сменить тему. Сперва я спросил о ситуации с кочевниками, так как это сейчас волновало меня больше всего. Ничего толком Алона так и не рассказала, но пообещала узнать у отца, если это мне так необходимо. Я заверил, что просто позарез нужно, так что дал ей задание к завтрашнему вечеру прояснить ситуацию и заодно спросить, как там дела у Алисы и Квазика в Фантаре. Что-то мне подсказывало, что и их сия чаша не минула. Настроения заниматься магией сегодня не было ни у меня, ни у сестренки, поэтому я долго перед ней извинялся, а добившись прощения, со спокойной совестью завершил разговор и заснул.
Утром я привычно поднялся до восхода солнца, сделал небольшую разминку, растолкал Глена, а затем вместе с ним позавтракал тем, что сонный повар сумел нам приготовить. После этого мы отправились к западным воротам, чтобы там встретить рассвет. Несколько наших парней уже были там. Завернувшись в спальные мешки, они спали на камнях прямо перед воротами. Чуть позже подошли еще десяток, а к восходу подтянулись почти все. К моменту, когда стражники со скрипом открыли толстые створки, не хватало только капрала Лютого — второго офицера в нашей команде (первым я считал себя любимого). Решив, что он нас догонит, я отдал приказ выдвигаться и вручил почетный котелок Триту.
Мы продолжили наш путь, топча солдатскими сапогами обширные просторы Мардинана. К обеду нас догнал Лютый, который сначала дико извинялся, а затем беззастенчиво хвастался своими подвигами на ниве сексуальных утех. Через два часа по указаниям уже другого Сусанина мы свернули с дороги и без приключений пообедали в деревеньке, носившей странное название Радужная. Почему оно появилось, и чем было обусловлено, никто из местных не мог ответить, да мы и не очень-то интересовались, больше налегали на еду, тем более что многие парни даже не успели толком позавтракать. В той же деревне я купил продуктов в дорожку, равномерно распределив их между бойцами.
Дальнейшие два дня были похожи один на другой. Коротко — мы шли, и шли, и шли... В города я больше не заходил, решив, что питаться в деревнях будет намного дешевле. К вечеру следующего дня мы вышли к речке, и я устроил всем банный день. Парни искупались, постирали свои портянки, наверное, устроив этим тотальный геноцид местным обитателям ниже по течению. На меня они уже не косились, как в первые разы, когда в лагере нас всех заставили принимать водные процедуры, видимо, постепенно привыкли к моей пониженной лохматости. Пользуясь случаем, я магией поймал в речке три крупные рыбины и вылез на берег, удивив парней своим уловом. Из рыбы получилась отличная уха, которую все с большим удовольствием и практически моментально съели, так что мне пришлось опять нырять за рыбой, чтобы приготовить вторую порцию. Вот и пригодился котелок, не зря таскаемый с собой, а Трит оказался неплохим поваром и отныне постоянно стал готовить для нашего отряда.
Три ночи подряд я усиленно тренировался в области магии, создав еще одно новое плетение — гранату. Эта фиговина должна была взрываться с оглушительным грохотом, раскидывая во все стороны магические стрелы. Причем большую часть времени, уделенного на её создание, я потратил на то, чтобы ограничить радиус её действия. Под конец у меня получилось три её разновидности: одна поражала все в радиусе десяти метров, вторая выборочно дырявила пространство в области тридцати метров от места взрыва, а третья называлась 'после нас — хоть потоп!' и не имела ни пределов заряда, ни обозримого радиуса действия. Её я решил использовать только в самых крайних случаях, потому что эта дрянь могла легко продырявить и меня самого.
С Алоной я почти не занимался, а только долго разговаривал по вечерам. От нее я узнал, что совсем недавно кочевники пытались прощупать и фантарскую границу, но эльфы им дали жестокий отпор, поэтому больше они появляться не рискуют. Мирин в это время объезжал с отрядом пограничные земли и нашел множество доказательств того, что кочевниками уже давно ведется негласное наблюдение за пограничной территорией гномов. Так что по тревоге в Подгорном королевстве сейчас формируются вооруженные отряды, которые в спешном порядке отправляются на кордон для предотвращения проникновения лазутчиков. Пока больших стычек с кочевниками в Подгорном королевстве еще не было, но один малый отряд Мирину удалось разбить, захватив пару пленных, от которых, однако, не было никакого проку.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
