Филиты были настроены вполне конструктивно и несколько раз подчеркивали неофициальный характер нашей встречи. Но они, блин, давили, особенно, аристократ Даррен Даксель! Его, по-моему, побаивались даже горданские хозяева, к которым, как я заметил, он относился без особого дружелюбия. Если бы не Собеско, несколько раз приходивший мне на помощь, было бы совсем грустно.
Тем не менее, разговор можно было считать весьма полезным. Филиты четко сформулировали, что они хотят, а я прояснил для себя местные расклады.
На самом деле, ситуация была очень не простой. С одной стороны, совсем недавно пережив нападение Империи, а теперь получив реальный шанс избавиться от ее власти, филиты совершенно не хотели снова оказаться в зависимости от кого бы то ни было. Поэтому с Землей они собирались общаться максимально свободно и держа дистанцию.
С другой стороны, они очень нуждались в Земле, ее знаниях, технологиях и, не в последнюю очередь, защите от опасных осколков Империи, один из которых уже обнаружился на горизонте.
Но здесь, с третьей стороны, филиты были не полностью уверены, что с Империей покончено навсегда. Накликать на свою голову имперских карателей они все еще опасались, а поэтому не спешили объявлять о своей независимости и бросаться в дружественные объятия Земли. Наши контакты должны были остаться тайными и вообще стоило подождать прояснения ситуации.
При этом на меня плотно насели с вопросами о земных агентах на Филлине. О них я не знал ничего, равно как и о полярной базе, которая очень интересовала филитов. Пришлось пообещать, что я постараюсь как можно скорее донести до своего руководства их крайнюю озабоченность, что бы это ни значило на местном дипломатическом языке в корявом машинном переводе на имперский. Похоже, этот вопрос больше всего грозил омрачить наши отношения.
Наконец, на все эти соображения накладывались противоречия между самими филитами. Как я понял, имперцы успешно реализовали на этой планете принцип "Разделяй и властвуй", предложив особые условия Гордане, которая покорилась им без войны, сохранив в неприкосновенности экономику и избежав людских потерь. Посланцы с Восточного континента настаивали на том, чтобы Земля устанавливала отношения с не с отдельными странами, а с X-com"ом, то есть, конечно, Межкомом как представителем всей планеты. Это не сильно нравилось горданцам, так как их страна не входила в эту организацию. Я уже не стал говорить, что на Земле после нашего возвращения наверняка возникнет точно такая же проблема.
Воспользовавшись напоследок своими новыми умениями (честное слово, этого опять потребовали обстоятельства!), я убедился, что конфликт между горданцами и филитами с Восточного континента реальный, а не сыгранный. Можно было не сомневаться, что после того как мы с Собеско покинем собрание, спор на нем разгорится с новой силой.
* * *
— Господа! — Райнен Фремер строгим учительским взором попытался призвать к порядку самых рьяных спорщиков — Даррена Дакселя и генерала Рэстана. — Мы все здесь хорошо понимаем, что нас многое разъединяет. У каждой страны есть свои национальные интересы, а у каждого правительства — свое понимание этих интересов! Я согласен с тем, что Гордане надо будет присоединиться к Межкому, но условия ее вступления должны стать предметом переговоров. Однако предлагаю на время забыть о наших разногласиях и сосредоточиться на том, что действительно важно!
— И что вы считаете наиболее важным? — поинтересовался баргандский дипломат.
— Понять, что изменилось с появлением землян. Оценить возможности и риски. Принять общее решение.
— Простите, но общего решения не будет, — Даррен Даксель смотрел на Фремера с легкой грустью и немного свысока, словно умудренный опытом и побитый жизнью наставник на умного, доброго, но молодого и слишком наивного ученика. — Империи больше нет. Исчез сильный и опасный враг, который заставлял нас объединяться, действовать сплоченно и сообща. Сегодня мы вспомнили о том, что у каждой из стран есть свои интересы, а дальше и вовсе разбежимся по национальным квартирам и станем снова, как прежде, с подозрением подглядывать друг за другом.
— Вы хотите сказать, что зря сюда приехали? — проворчал генерал Рэстан.
— Не-ет! Я не зря сюда ехал и не зря встречал Новый год на борту самолета над океаном. Наша встреча действительно была необходимой. Ведь именно три наших страны сегодня владеют уникальным ресурсом.
— Каким? — не понял Фремер.
— Базы. Базы пришельцев, которые фактически находятся под нашим контролем. То, что было угрозой, превращается в источник необычных материалов, передовых технологий и продвинутых знаний. Кээн некуда и не на чем возвращаться. Им придется переходить на службу Филлине, а значит, Барганду, Чинерте или Гордане. Здесь, за нашим столом, мог бы быть и четвертый участник, но Гранида упустила свой шанс. Этот мир наш, господа! Нам надо только договориться о том, чтобы не пихаться локтями.
— Тогда при чем тут земляне? — раздраженно спросил Риген.
Весь вечер он чувствовал себя не в своей тарелке. Исполняющий обязанности президента Горданы сорок лет вращался в политических кругах, несколько раз занимал министерские посты, а теперь и вовсе очутился в Самом Главном кресле. Но международная политика никогда не входила в круг его интересов, и это становилось опасной слабостью. И его лично, и Горданы.
А Даррен Даксель тем временем продолжал знакомить немного выбитых из колеи горданцев с картиной прекрасного нового мира.
— Земляне?! О, они очень даже при чем! С ними будет так приятно сотрудничать! Они пока ничем нам не угрожают, очень похожи на нас, обладают очень полезными знаниями и, самое главное, разделены на несколько крупных союзов государств. У каждого из нас будет такой широкий выбор партнеров! Их можно будет подбирать даже по географическому принципу! Ведь расположение материков на Земле так мистически похоже на наше! Как вы считаете, коллега?!
— Я пока подожду с выводами, — спокойно произнес Адар Честенис, бликнув стеклами очков. — У президента Калансиса может оказаться весьма нетривиальный взгляд на эту проблему. И... господин Даксель, может, хватит шокировать наших хозяев? Цинизм вам не очень идет.
— Да, я прошу прощения, — баргандский дипломат изобразил искреннее раскаяние. — На самом деле нам, всей Филлине, сейчас особенно нужно единство.
— По одиночке мы слишком слабы, — Риген наконец-то поспел за быстрой мыслью баргандца.
— Верно. Те же земляне, по меньшей мере, триста лет живут в мире, который охватывает всю их планету. Они разделены, но привыкли воспринимать проблемы на глобальном уровне. У них совсем другие масштабы задач и уровни конфликтов. Если Филлина не научится выступать как единое целое, мы со временем просто превратимся в периферию Земли даже вопреки желанию самих землян.
— Однако у нас есть отсрочка, — напомнил Честенис.
— Верно. Земляне пока далеко. Считайте, что их нет. Что они... гм... на Земле. Пройдут годы, прежде чем они станут весомым политическим фактором на Филлине. Нужно использовать это время. Научиться действовать сообща. У нас уже есть для этого необходимые институты — тот же Межком. Создаются механизмы выработки общих решений, достижения компромиссов. Все это надо не потерять. А для этого необходима поддержка общественности. Мы — единый филлинский мир, находящийся в совсем не дружественном окружении. У нас неоднозначная история, но давайте отодвинем подальше взаимные обиды и возьмем от нее самое лучшее, независимо то того, какого оно цвета! Между нами есть и будут разногласия, но перед лицом наших проблем это мелочи, которые надо решать в рабочем порядке. Не должно быть никаких разговоров о том, что мол, Гордана кормит Граниду, Барганду не дают того, чего он достоин по праву, а Чинерта подстилается под Арахойн, делясь с ним дефицитными ресурсами.
— Но у нас вроде бы снова есть общий противник, — заметил генерал Рэстан.
Он уже понял, куда клонит Даррен Даксель.
— На самом деле, нет. Я знаю, что такое планета Тэкэрэо. Это не серьезно. Тем более, что, как мне сообщили, наши кээн тоже не считают ее большой угрозой. Однако в информационном пространстве все может выглядеть иначе.
— Вы предлагаете представить этого бешеного маршала более серьезной опасностью, чем он является на самом деле? — первым сориентировался Фремер.
— Именно так! Филлина сохраняет верность далекому Императорскому трону... особенно, если Империя снова возродится, но вынуждена противостоять мятежникам, которые тянут к ней свои грязные лапы! И в этом противостоянии ей помогает братская Земля, сильная и могучая!
— А земляне согласятся на эту роль? — недоверчиво спросил Риген.
— Почему бы и нет?! Как мы знаем, у них тоже есть проблема с отсутствием единства. Их экспедиция должна была принести весть об угрозе со стороны Империи, чтобы сплотить планету против врага. Так какая разница, если это будет не сама Империя, а ее мятежная часть — агрессивная и хищная?! А мы еще и подыграем им, попросив о защите!
— О, да! — поддержал Даррена Дакселя генерал Рэстан. — Защита — это то, что земляне поймут. Они — смогут!
* * *
— Красиво здесь, — тихо произнес Собеско, облокотившись на парапет.
— Умгу, — согласился я.
Отсюда, со смотровой площадки у президентского дворца, перед нами действительно открывалась великолепная картина. Цепочки огоньков, сливающиеся в сетку улиц и переулков. Сияющие как новогодние елки небоскребы в центре. Ярко освещенный порт с расцвеченными иллюминацией судами и застывшими голенастыми кранами. Россыпи огней по берегам бухты и темное, уходящее к горизонту море, чуть блестящее под светом двух лун. Точнее, полутора: меньшая луна представляла собой лишь небольшой серпик, зависший над самой водой.
В последний раз, когда передо мной вот так красиво простирался вечерний город, это была Прага. Девять лет и два века тому назад... В прошлом, которое навечно ушло, и куда мне нет возврата.
— Ваши города сильно отличаются от наших? — не поворачивая головы, спросил Собеско.
Кажется, он почувствовал охватившую меня тоску, но понял ее причины по-своему.
— Нет, не очень. Вечером все города похожи друг на друга. Главное, чтобы в них были свет и тепло.
— Вы привыкли видеть города из космоса? — теперь Собеско повернулся ко мне.
— Не только. До того как стать космонавтом, я был летчиком, — вовремя вспомнил я биографию Константина.
— Вот как?! На чем вы летали?!
— На гиперзвуковых лайнерах.
Я не был уверен, что подобрал правильные слова на имперском, но Собеско меня понял. Глаза его загорелись.
— И как?!
— Здорово!
Воспоминания Константина давно сплелись с моими собственными, поэтому мне было не трудно рассказать завороженно слушавшему меня филиту, как это классно, когда на рабочей высоте отделяешься от носителя и включаешь двигатели, как далеко-далеко под тобой уносится вдаль земля, и как бывает красиво, когда ты догоняешь зарю и врываешься прямо в чистый свет снова поднявшегося над диском планеты солнца.
— Когда-то и я был летчиком, — выслушав мой восторженный рассказ, Собеско слегка погрустнел.
— Вот это да! — теперь настала моя очередь удивляться. — А на чем летали вы?
— Вертолеты. Сначала боевые, потом транспортные. В одной из экспедиций случайно засекли посадку корабля пришельцев — самого первого, прибывшего на Филлину. Притащили туда Билона, он раззвонил на весь мир. Так все и закрутилось.
— Какого Билона?! — поразился я. — Нашего Майдера Билона?!
— Да. Тогда он служил корреспондентом в Зерманде. Ну и дырой был тот Зерманд! Мы там обслуживали геологические экспедиции, а нашли...
Так слово за слово Собеско изложил мне свои приключения за последние без малого два года. Я мог только в изумлении покачать головой. Да уж, помотало мужика по свету, пока мы сюда летели!
— А ваш напарник? — вспомнил я. — Что с ним дальше случилось? Вы знаете, где он сейчас?
— Драйден Эргемар? — Собеско усмехнулся. — Он взлетел выше всех. Тоже, как и я, угодил в плен к пришельцам, но они его отправили на планету Тэкэрэо — ту самую, откуда к нам скоро прибудут незваные гости. Так он оттуда не только вернулся, но и отхватил себе невесту. Причем, не какую-нибудь, а саму будущую баргандскую императрицу! В общем, сейчас он в Барганде работает принцем-консортом.
— Та ну!
— Не та ну, а так и есть. Возможно, вы его скоро сами увидите. Завтра вы вместе с Ринчаром Линдом вылетаете на Восточный континент, как раз в те края.
— В Барганд?
— Нет, немного южнее, — Собеско помрачнел. — На самом деле, Драйден там угодил в неприятную историю...
Хм!... Выслушав Собеско, я потер лоб. Интересно, что скажет на все это Мартин?! Пока я ничего не стал говорить Собеско, чтобы не зарождать у него надежду, которая может оказаться ложной.
— Кстати, — вдруг вспомнил я. — А как там с Дэссом Урганом?! Я же так и не спросил ни разу о нем!
— Дэсс лечится, — Собеско улыбнулся. — Врачи говорят, что он будет не только ходить, но и летать. Если успеем, навестим его завтра в госпитале перед вашим отлетом. Заодно познакомлю вас с его женой. У него замечательная жена, а совсем недавно у них родился сын!
— Здорово!
Я с грустью вздохнул, вдруг вспомнив, как сам волновался, когда на свет появлялся мой старший, и как потом был счастлив. А теперь он навеки останется для меня шестилетним, хотя на самом деле он давным-давно вырос и прожил долгую жизнь, а по Земле сегодня ходят его прапрапраправнуки...
— К сожалению, сейчас уже слишком поздно, а то могли бы к ним заехать, — Собеско, наконец, оторвался от созерцания вечернего города. — Будем, наверное, уже возвращаться. Не грустите, Константин, все как-нибудь наладится...
— Да, когда-нибудь и как-нибудь...
Мы вернулись к машине, и Собеско повез меня обратно в Министерство, которое я уже привык считать своим временным домом. Улицы были уже почти пусты. Ну да, по нашим меркам, это вечер 1 января. Кто и куда сейчас будет ездить?!
Собеско сделал последний поворот. До нашего особняка осталось, наверное, не более трехсот метров. Внезапно меня пронзило острое чувство тревоги.
— Стойте! — скомандовал я.
Собеско мгновенно дал по тормозам, да так, что натянувшиеся ремни безопасности громко затрещали, протестуя против грубого обращения.
Меня сдавило и чуть не стукнуло о приборную панель, но я все-таки нащупал и захватил его. Он прятался на крыше трехэтажного дома наискосок от въезда в Министерство.
— Что?! — напряженно спросил Собеско.
— Убийца. Дайте немного вперед. Сейчас заставлю его появиться. Я держу его.
— Держите...
Собеско странно посмотрел на меня, но беспрекословно стронул машину с места.
— Вот здесь.
Мы вылезли из автомобиля. Навстречу нам из подворотни медленно вышел высокий мужчина, одетый в темное, в черной вязаной шапочке, надвинутой на лоб, и в черных перчатках. В отставленной в сторону руке он держал за ремень снаряженный гранатомет.
Собеско за моей спиной отчетливо сглотнул. Мне тоже было не по себе. Перед воротами Собеско наверняка остановил бы машину, а расстояние по прямой там было меньше ста метров. Вполне мог бы попасть.
