Противное чувство нереальности происходящего заскреблось в груди и стиснуло горло спазмом. На страшный сон не похоже, но все же...
Сев на кровати, я начала думать, что мне делать? Не спать же дальше?! Как бы не уютно и тепло было под толстым одеялом, да еще и в одежде, но слишком меня пугала неизвестность. Значит надо найти Экзора. Он здесь хозяин, вот пусть и объясняет мне отчего голова кружится, с меня сняли мантию, оставив в школьном платье до пят, уложили на кровать, расстегнув тугие пуговички на высоком и узком воротничке. На нехорошие мысли это наталкивает.
Опустив ноги на пол, я тут же отдернула голые ступни от холодного камня. Вот почему бы ему не постелить ковер на пол? Или шкуру? Сейчас же возле кровати стояли белые пушистые тапочки. Экзор таких не носил. Получается, что он снял с меня чулки и поставил у кровати тапочки. Он накатившего удивления по коже прошли мурашки. Да что он себе позволяет?! Это уже переходит всякие границы! Где может быть в понедельник вечером маг? Лаборатория, кухня, кабинет. Подхватив в руки пушистые тапки, и быстро пробежалась по голому полу к двери в кабинет.
Здесь тоже было тепло и горел камин. Но на кресле у него висела моя мантия. Как она... И тут я вспомнила... зеленые глаза профессора, обещание убить Пушку, свою истерику и всю ту правду, которая жгла мне нутро который день, но не могла никак собраться в один комок жгучей обиды. Возможно, мне должно быть стыдно за этот срыв, но сейчас я была зла. Все то, что я наговорила Экзору было чистой правдой, а уж то, что он посмел влезть в мои мысли и чувства, чтобы что-то там изменить и демон-знает-что еще сделать... Захотелось сделать Экзору больно. Очень больно.
Но как? Магией я его явно не возьму, физической силой тоже. На моей стороне неожиданность, ловкость и меткость. Больше я его ни в чем не превосхожу. Хотя, в свете последних дней, я бы еще добавила, что я девушка, но уж больно паршиво я умела играть этим козырем.
Руки все еще сжимали тапочки. Значит неожиданность и меткость?
Как хорошо, что я ходила по комнатам бесшумно. Прислушавшись к шуму в кухне и отчетливому запаху горелого, я уже знала, что я сделаю. Судя по звуку, Экзор как раз доставал из печки угольки, в которые превратилось его очередное блюдо. Сейчас!
Открыв дверь я кинула один за одним оба тапка. От первого Экзор уклонился и тут же попал под удар второго. Скорее больше от неожиданности, чем от боли, профессор уронил себе на ногу раскаленный, закопченный противень с кучкой угольков неизвестного происхождения. К сизому дыму и запаху гари добавились еще и летающий противень, который откинул от себя Экзор. Пирожки, скорее всего это когда-то были они, подпрыгнули в воздух праздничным фейерверком и снова опустились вниз шикарным градом на голову ошалелого Ричарда. Он даже не попытался встать. Просто сидел на полу и смотрел на меня.
— Унизительно, не правда ли, профессор? — Едко поинтересовалась я. — Получить тапком в лоб и противнем по ноге... Это пирожки были? Надеюсь, они хорошо затвердели!
Подойдя к мужчине поближе, я села рядом прямо на грязный пол и пару огарков выпечки. Пытливо глянула ему в глаза. Действительно впечатлен, поражен, озадачен, ошарашен... Отлично. Теперь главный вопрос и я ухожу:
— Где чулки, профессор?
— Возле печи повесил. Сушиться, — тихо, но четко ответил Экзор.
— Возле печи ничего нет. — Оглянувшись, заметила я.
— Я учуял запах горелого, забежал на кухню, увидел дым из печи, схватил ухваты, которые обычно висят у печи... — в руках у профессора были две тряпки. Мои чулки, как я полагаю, которые мужчина использовал, как ухваты. Вырвав их из рук профессора, я мгновение любовалась оригинальным узором черных разводов и нового ажурного плетения из дырочек. Мои любимые. Это были мои любимые чулки!!!
Два комка ткани полетели мужчине в лицо. Тот поморщился, но стерпел.
Ах так? Нравится? Ну тогда получай!
Все пригорелые пирожки, которые по твердости приблизились к камням, были у меня под руками, а потом снова отправились в полет. Очень короткий полет к сидящему на полу профессору. Кидала я не целясь, но со всей силы, насколько позволяла злость. Просто ползала по всей кухне, собирая снаряды, снова и снова выворачивая руку, чтобы взять замах побольше и ударить посильнее. Глаза пекли слезы, но от меня он их точно не дождется. Истерики со слезами не будет. И утешения бедной и сломленной девушки в горячих мужских объятиях тоже не будет. Я не кисейная барышня, чтобы реветь от несправедливости мира и собственной слабости.
Когда мне надоело швырять куски теста, которое уже просто распадалось на куски, я наконец-то поднялась с пола, и встала прямо перед все еще сидящим мужчиной. Отдышавшись, я потребовала:
— К концу недели ты мне купишь новые чулки. Отличные, теплые и безумно красивые. Они будут от лучшего столичного мастера, и выбирать ты их будешь с Пушкой вместе.
— Хорошо, — все с таким же каменным и грустным лицом ответил Экзор.
-Хорошо? — его спокойный ответ меня еще больше взбесил. Хорошо ему, значит!? Теперь под руку попался противень, которым я замахнулась на профессора. По правде, мне очень хотелось его ударить тяжелой железякой по голове, но я отлично понимала, что у меня не получится. Но уже сама попытка была для меня удовольствием.
Бам-с...
Глухой звук удара, чуть смягченного рукой, был для меня неожиданностью, как и уже лежащий на полу Экзор. Я его ударила?! Точнее, он дал мне себя ударить... Горло скрутил спазм. Что я наделала?! Какого демона он позволил мне такое наделать?!
— Экзор...— шепотом позвала я. Злость еще не ушла. И если профессор в порядке, то я продолжу разгром.
— Живой, — спокойно ответил он, не открывая глаз. Чем бы его еще стукнуть?! Может пощечина подойдет? Присев рядом я замахнулась, чтобы хорошенько дать ему по лицу, но тут мою руку перехватили. Совершенно рефлекторно я занесла вторую руку для удара, но и ее тут же перехватили и заломили. Не больно, но двигаться было невозможно, особенно упираясь Ричарду в живот носом. Рубашка пахла странно. Книжная пыль, алхимические реактивы и корица, которую он наверняка добавлял в тесто.
— Успокоилась? — чуть подтянув меня ближе к своему лицу, спросил Экзор.
— Нет, — практически уткнувшись в шею пробурчала я в ответ.
— Элли в тебе помимо собственной злости еще говорит внушение Пушки. Мне не удалось полностью убрать из тебя. Если ты не дашь мне еще раз залезть тебе в голову...
— Никогда больше! НЕ СМЕЙ! — вырываться я даже не пыталась. Руки у Ричарда крепкие, так зачем же тратить силы. Разве что от бессильной злости. Но она просочилась в сам ответ.
— Я и не предполагал, что ты мне позволишь, Элли. Поэтому попробуй сама отделить где твоя злость, а где последствия шалости Аниты, — уже чуть более эмоционально попросил Экзор. Именно попросил. Но все еще спокойно. Что я могу сделать? Кое-что еще в моих силах... Например, бить профессора собственным подбородком, так удобно устроившимся над его ключицей.
— А ты... не думал..., что.... это все.... мое?! Полностью... моя ярость... усталость... и негодование?! Думаешь,... я не могу... на... тебя... злиться? Нет... причин? — на последних словах, Экзор не выдержал и снова уткнул меня лицом себе в живот.
— Есть причины, — дав мне чуть отдышаться ответил Экзор. — Но я знаю тебя как умненькую и безумно воспитанную девочку, которая никогда никому не хотела сделать больно и обидеть.
— Когда хороших девочек обижают, им приходится... — начала я.
— Я понял. Прости, — отпустив мои руки из жесткого захвата, Экзор усадил меня себе на колени, да и сам сел. — Элли, мне жаль, что пришлось лезть тебе в душу, да и Пушка в тебя внушением засветила из-за меня.
— А то, как вы манипулировали мной до этого? — напомнила я. Пусть за все извиняется и все свои грешки признает.
— И это тоже было, и мне жаль, — почти зло ответил Экзор. Я отлично чувствовала, как бьется его сердце. Диким ритмом. Переживает все же.
— Так что нам делать? — задала я главный вопрос. — Я так больше не смогу.
— Значит, не будем это продолжать. Но, Элли, пойми, пожалуйста, я взрослый мужчина, я не могу быть с тобой до конца откровенным. Как и ты со мной, впрочем. Дело в том, что для всего надо время. А поведение — вообще отдельный разговор. Знаешь, пусть это тебе кажется не искренним, но твое присутствие — отличный стимул для меня вести себя культурней. Все же девушка рядом, даже как друг, это единственная сила, которая заставит меня убирать за собой разбросанные носки и готовить каждый вечер отличный ужин. Я уже не говорю о культуре речи и о том, что я иногда начал подумывать поискать свою расческу.
— Опять переворачиваешь все с ног на голову, — усмехнулась я. Злость ушла, а я пригрелась в руках профессора. Покой снова возвращался ко мне. Все же странно на меня Экзор действует. Особенно когда так близко. Да и правду он говорил. Над любыми отношениями нужно работать и нужно время.
— Элли, я только что признался, что я засранец и позволил тебе воспитывать себя, — напомнил Ричард, доверительно прошептав это мне на ухо.
— Я учту, — пообещала я и улыбнулась. Теперь уже искренне и открыто.
Вечер прошел за оттиранием кухни от гари. Применять магию для этого я Экзору запретила. Некультурно это и недостойно! Профессор подчинился. Не сказать, что мне понравилось указывать мужчине, что делать, но просто в рамках продолжения мести это было то, что надо. Даже с учетом того, что я сама ему активно помогала. Пока мы драили помещение, Экзор рассказал мне, почему и зачем Пушка меня так обласкала. Стало дико неуютно. Экзор попытался перевести все в шутку, рассказывал, как потешную историю, но настроение снова упало. Я ведь вообще никогда ни о чем таком не задумывалась. Зачем? У меня были родители, были книги... А чтобы найти себе пару я даже не задумывалась. Мать с горечью когда-то объясняла, что выйду я замуж по расчету за того, кто будет иметь вес в обществе и сможет меня защитить, но никак не за того, кого я полюблю. Именно поэтому, когда слуги проговорились, что я уже просватана, это не удивило и не особо расстроило меня. Был бы муж и был бы любовник в будущем. Впрочем, у мужа тоже была бы любовница. Я приняла это, потому что это было логично и правильно. Но казалось таким далеким и нереальным, что я беспокоилась ни о чем подобном. Просто не было ни времени, ни желания испытать на себе отношения мужчины и женщины. Может потому, что больше всего времени я проводила с родителями и для них всегда была ребенком?
— Опять смутилась? — легонько тронул меня за плечо Экзор.
— Ну... не совсем. Просто непривычно как-то, что меня видят в такой роли, — призналась я и вытерла насухо стол. Вроде все. Теперь можно и отдохнуть. Жаль, что ужина не будет.
— И ты себя тоже в такой роли не видишь? — полюбопытствовал Экзор, отодвигая для меня стул и приглашая присесть.
— Нет, — просто ответила я и присела на краешек сидения, с удовольствием вытянув ноги в тех самых белых тапочках. Потом пришла неожиданная мысль. Шокирующая, но ее стоило проверить, чтобы потом не было недоразумений. — Профессор, а вы что...
— Что? — спросил Экзор, занятый левитацией печенья из шкафчика. Причем делал это он без помощи палочки, одним взглядом, еще и прищурив один глаз и чуть прикусив кончик языка.
— Вы ведь не видите меня в такой роли? Для вас...в смысле...
— Я понял, Элли. Извини, но не вижу. Не буду скрывать, ты в моем вкусе, но мне гораздо приятней с тобой по вечерам чаи гонять, — улыбнулся профессор и пошел снимать с огня котелок с новым настоем. — А на Пушку зла не держи, она хотела как лучше, хотя немного грубо действовала, но так уж у нее выходит. Слишком ей хочется, чтобы все вокруг были счастливы, как она. Нормальное желание для женщины. Но все равно пусть прощения просит. Кстати, можешь с нее пару тайн выведать о демонах. Просто попроси что-то об этом рассказать, но перед этим оговори, что это я тебе посоветовал так вопрос поставить.
— Опять тайны?
— Может тебе пригодится то, что она скажет. Хотя, возможно, она и не захочет многого рассказывать, тут уж не угадаешь, но я бы попытался, — сказал Экзор и поставил на поднос чашки и сладости.— Пошли в кабинет, там теплее, да и у камина просто хорошо сидеть. Не против?
— Только за! Но чулки вы все равно мне выберете.
— Да понял я, понял, — пробурчал мужчина. Все-таки месть вышла достаточно жестокой. Жаль, что я ее не увижу полностью. Но, думаю, и сам результат будет впечатляющий.
Глава 18
Потому-то и нескучно,
Неразлучнее цепей
Снова вместе ты и уксус,
Перламутр и пырей,
Перламутр и пырей...
Тот улиткою закручен,
А тот выстрела прямей,
Неразлучны ты и уксус,
Перламутр и пырей,
Перламутр и пырей...
Потому-то...
Потому-то...
Потому-то...
Потому-то...
Потому-то...
Потому-то...
Потому-то...
Потому-то...
Неразлучны, и все время
Караулят у дверей,
Снова вместе ты и уксус,
Перламутр и пырей...
Пикник — Перламутр и пырей
До домика я добралась за минуту до закрытия университета. Точнее меня до него телепортировал Экзор. Уж слишком мы заболтались с ним. Вот только у себя на веранде я обнаружила две фигуры, которых тут уж никак не должно было быть. Стоя, почти обнимаясь, они грелись, растирая руки друг-дружке. Тяжко вздохнув про себя, я лукаво улыбнулась.
— Приветик, девочки. А что вы тут делаете?
— Мы думали, ты нас пригласишь в гости и познакомишь со своим...поклонником, — промурлыкала Николетта и с намеком глянула на двери моего домика. Ну уж нет! Их ножек в ботиночках на шпильках там не будет!
— Мы тебя уже два часа ждем! — капризно выдала Алекса.
— Ну, девочки, я так рано домой не возвращаюсь. А когда возвращаюсь, то слишком уставшая для приема гостей, — подмигнув, я открыла дверь и уже стоя одной ногой в комнате, предложила. — А давайте на выходных посидим в городке? До встречи!
Послав опешившим девушкам воздушный поцелуй и не дав им опомниться от своей наглости, я захлопнула дверь.
Теперь главное, чтобы они не узнали, что я каждый вечер провожу в обществе Экзора, отбывая "наказания". У этих двух дур будет один вывод из двух частей. Или я лгала о любовнике, или мой любовник — профессор. Ни то, ни другое меня не устраивало... до поры до времени. Стоит мне узнать, где и как они провели лето — пусть думают что хотят, хоть в любовницы Пушки записывают!
Вся учебная неделя была на диво контрастной. Мерзопакостная погода не хотела уходить. Дождь лил днем, а ночью превращался в мокрый снег и вкупе с чудовищным ветром просто пронизывал мой домик насквозь. Экзор пытался наложить какие-то чары на хлипкие стены, но сам камень был пропитал антимагом, который не давал студентам творить сильную магию в домиках. Камин же был таким старым, что больше чадил, чем грел, да и затухал он по нескольку раз на ночь. Одеяла уже не помогали согреться, и мне приходилось спать в свитерах и мантиях. Единственной отрадой были вечера с Экзором в его теплой кухне и не менее теплой компании. Вот только и он замучался меня поить чаем от простуды, вливая в меня практически весь котелок.
