— Ты завёлся от слов какой-то лабораторной крысы? — Локсай не скрывал своего удивления, его друг обладая звериной внешностью обладал ещё и не менее звериным чутьём на подставы, а слова тех, кто не заслужил его личного уважения были для него не более значимы, чем шум ветра.
Фенрейр тяжело посмотрел на друга.
— Эта "крыса" интересовалась "Нирваной", — блекло улыбнулся воин. — Сидящий на исследовательской базе учёный посчитал, что статус секретности на аномалии известной как "Нирвана" должен быть пересмотрен. А возражения свидетелей являются бредом рехнувшихся дураков.
Глядя на застывшее лицо Локсая мало кто мог бы сказать, что за эмоции он сейчас переживал. Только полыхающие багрянцем глаза и словно разом натянувшаяся на лице кожа выдавали сильнейший гнев. Одна из поисковых экспедиций, которые щедро спонсирует Совет магов в надежде найти исправные устройства былых эпох, наткнулась на нечто интересное. Две недели после первого известия о находке не поступало больше никаких сведений. Неоднократно сталкивавшийся с такими случаями Совет посчитал, что исследователи скорее всего заперты в каком-нибудь древнем лабиринте и не могут самостоятельно выбраться, или с ними случилась ещё какая-то ситуация из такого рода, как получалось с такими группами в девяносто пяти процентах из ста. Когда посланный в таких случаях малый отряд рыцарей Рун, небольшой армии подчинённой лично Совету, после отчёта о прибытии на место, как и экспедиция больше не выходил на связь, стало ясно, что это те самые пять процентов. Потенциально опасный район оцепили роты гвардии короля в составе одной из которых были молодые лейтенант Локсай и сержант Фенрейр, а рыцари Рун приступили к тщательным поискам. Постепенно кольцо оцепления сужалось, маги обнаружили источник странной силы. Началу первых атак никто не удивился и не был пойман врасплох. Но шоком для всех стали личности напавших, это были пропавшие рыцари Рун в остатках бело-лазурной формы и члены экспедиции. Таинственный источник превратил их в кровожадных безумцев. Когда с большей частью напавших было покончено, уцелевшие отступили. Перегруппировавшиеся фиорцы продолжили продвижение к цели, но были остановлены повторной атакой обезумевших рыцарей. На этот раз им сопутствовала удача, неизвестная энергия воздействовала и на лояльные войска. С невероятной жестокостью, сошедшие с ума гвардейцы и рыцари накинулись на своих не попавших под воздействие силы товарищей. Бойцы отступили неся потери на начальные позиции, где Локсай обнаружил, что остался старшим из всех командиров. Трое суток ему, с остатками трёх рот и двумя малыми отделениями рыцарей Рун, удавалось сдерживать в лесах как одиночные вылазки безумцев, так и больше походившие на звериный гон атаки больших сил. Подошедшие войска и прибывшие с ними Высшие маги Совета преломили ситуацию, к этому времени осталось в живых чуть более полусотни гвардейцев и трое рыцарей-магов. Когда солдаты оттеснили сумасшедших к определённым магами границам воздействия, Высшие наложили запирающую печать на источник. К сожалению обращения были необратимы, и совершенно не жалеющих себя изменённых пришлось добить. Аномалия и всё, что с ней было связано попали под статус секретности, семьям погибших были выплачены большие суммы и закреплены привилегии, как "членам семьи погибших героев" и о трагедии постарались забыть. Немногие сейчас вообще слышали о "Нирване", и если кто-то, не являющийся членом Совета, королём, прежившим бойню ветераном, заикался об этом, пристальное внимание соответствующих органов было обеспечено.
— И?
— Капитан Аркадиос и Яджима из Совета сами едва не грохнули этого Брейна, когда узнали из-за чего я на него накинулся. Но осадочек сам понимаешь, остался. Ну и мне заодно припомнили последние выходки и посоветовали не устраивать драк в дворце Совета хотя бы месяц, — Фенрейр с удовольствием рассказывал, как изменилось лицо учёного, когда узнавший о его интересах Яджима в гневе придавил того к полу одним лишь давлением своей ауры Высшего мага. Откуда было знать Брейну, знакомому с аномалией лишь по блуждающим среди исследователей слухам, что старик сам был одним из тех магов, запечатавшим мощь "Нирваны" и видевшим её действие на людей. — Ну Дио и говорит мне, мол, ты Фенрейр повеселился неплохо, одевай-ка обратно лейтенантский значок и веди своих обалдуев к твоему приятелю, у него вроде как проблема нарисовалась. И вот мы здесь.
Локсай уже был спокоен и безмятежен, плохие воспоминания вернулись в самые глубокие уголки памяти, да и живо пересказанные другом в лицах события его немало повеселили.
— Хорошо, что этому Брейну сделали укорот, не будет больше лезть куда не надо, — капитан удовлетворённо улыбнулся. — Но пора поговорить и о наших нынешних делах...
Две роты оказались в одном месте по не такой уж и необычной причине, угроза бунта. С давних пор эта область была известна своими необычными лесами. По какой-то причине в этих лесах практически отсутствовали чудовища и монстры, и единственными их обитателями были только животные. Ситуация изменилась когда в этих краях решили поселиться несколько молодых лесорубов с семьями. С ними естественно отправился сопровождающий маг, по чистой случайности оказавшийся древесным магом. Именно он обнаружил необычные свойства местной древесины, оказавшейся буквально переполненной энергией земли. Небольшой посёлок в лесах быстро разросся до города, а позже стал центром дровозаготовки Фиора, уникальные местные условия позволяли выращивать магам новые деревья едва ли не быстрее, чем артели срубали их. Именно местное дерево предпочитали маги для своих посохов и именно эти деревья снискали флоту Фиора славу непотопляемого. Но у этих лесов был и свой хозяин, барон Зарваль, пустивший переселенцев на давно признанные им бесполезные земли и бравший лишь символическую оплату в виде дерева, быстро подсчитал свою выгоду. Именно он и стал первым мэром молодого города и сделал из него то, чем он являлся сейчас. Его потомки не менее смекалисто обращались с капиталом и не посрамили память предка, стали уже графами Зарваль и крепко держали монополию на "зарвальское" дерево. Однако молодой наследник, после смерти отца, старого графа, неожиданно почти прекратил поставки, задрав цены на небольшие доставляемые порции до небес. Сам он удалился в выстроенное в горах семейное имение, превращённое в настоящую крепость. В произошедших изменениях горожане винили дурную компанию, с которой связался находившийся в депрессии молодой граф. Ходили даже слухи о некой тёмной гильдии и зловещих колдунах. Прибывший в город Локсай обнаружил, что тот буквально захвачен бандами наёмников, разогнать которые его гвардейцам особого труда не составило. Пленные подтвердили участие тёмной гильдии и у капитана, введшего в городе военное положение и ставшего его комендантом, не хватало сил для самостоятельного разрешение ситуации. А теперь, когда прибыл его друг, Фенрейр, обладавший способностью подавлять направленные магические действия, развязка была уже близка.
...
Вверх к поместью вела удобная, слегка извивающаяся широкая дорога, для постройки которой в своё время не поскупился пригласить лучших магов земли ещё первый барон Зарваль. Вид нынешних горных склонов представлял из себя воплощение загадки зарвальских лесов — голые острые камни, по которым не всякий баран проскачет, заросли в общем-то обычными деревьями, правда с корнями такой невероятной длины, что исследовавший эту загадку маг Совета сжевал свою бороду. Сейчас, всего лишь в пяти километрах от ворот поместья, за очередным поворотом была выстроена перекрывшая дорогу застава гвардии. На общем совещании было принято решение дать заслуженному роду Зарвалей возможность отступить от своих планов, выждав сутки, и таким образом можно было ещё и узнать фактическое положение графа. Дворянин не потерпел бы подобного самоуправства на своих землях даже от короля и отправился лично засвидетельствовать своё возмущение. Если же на него влияла гильдия тёмных магов, то по своей привычке выждав приход ночи они напали бы на заставу, ну или проигнорировали действия гвардии. К сожалению офицеров, днём ворота так и остались закрыты, а уже ночью разразилась гроза.
Расположившись в надвратной постройке под защитным козырьком Фенрейр и Локсай обсуждали положение. По всему выходило, что заправляли тёмные, а участь графа была неизвестна. Ни одна из крупных гильдий не действовала бы столь топорно, у них хватало и "чистых" возможностей разжиться зарвальским деревом. По-видимому несколько новых групп объединились чтобы с нахрапа добыть недоступные для них обычно вещи, а заодно и показать свою силу старшим. Не так давно установилось некоторое равновесие , устраивавшее все стороны, и за такую выходку эти старшие скорее всего и сами покарали бы молодых, но гвардия не имела права спускать подобное оскорбление короне.
Солдаты были готовы к ночному нападению и деловито перебрасывлись шуточками, все они были опытны и не раз участвовали в подобных ситуациях. Азарт нарастал. Командиры бдили сверху.
— Лок, обрати внимание, — палец Фенрейра уткнулся в горизонт.
— Что ещё? — подслеповато прищурившись, никогда необладавший острым зрением Локсай пытался рассмотреть, что увидел его более зоркий друг.
А посмотреть было на что, на редкость мощные молнии время от времени били в казалось одну точку. И что самое интересное, эта точка приближалась к гвардейским позициям.
— Думаешь тёмные? — несколько вяло спросил Локсай.
— Может быть.
Между тем точка быстро двигалась вперёд, гром становился всё громче, вспышки всё ярче. Наконец точка остановилась над дорогой как раз за поворотом к поместью. Переглянувшись с Фенрейром, Локсай повернулся к готовящимся внизу солдатам и скомандовал первому отряду выдвигаться на разведку. У всех были защитные амулеты и три десятка бойцов вместе с лейтенантом отправились через ворота вперёд. Бодро протрусивший отряд скрылся за поворотом. Прошло два удара молний, напряжение на стенах росло, а от отряда не поступило никаких сигналов. Вспышка новой молнии осветила бегущие силуэты, четверо гвардейцев отступали, двое помогали по-видимому раненому, а четвёртый прикрывал их.
— Неизвестный маг, герба гильдии нет, наши живы, но все оглушены, — после короткого доклада Фенрейр уже был готов сорваться не глядя ни на что.
— Не торопись, брат, — Локсай рывком остановил почти выпрыгнувшего из надстройки друга. — Он идёт сюда.
Поднявшиеся к ним остальные офицеры наблюдали за приближением неизвестного, слишком было сильно искушение увидеть дурака, рискнувшего в одиночку напасть на гвардейцев. Ударила особено сильная молния и глазам воинов предстала удивительная картина.
— Мальчишка!? — раздавшийся со стен возглас услышали наверное даже в столице.
Худой черноволосый паренёк, весь замотаный цепями, подбрасывал вверх небольшой шар. Очередной грозовой заряд ударил в шар, когда пацан подкинул его вверх и тот послушно упал на подставленную ладонь. Небольшие молнии окутывали шар и гасли, казалось не причиняя парнишке никакого вреда.
— Эй, военные, можно поговорить?
Глава 14
Поход к Великой (а что вы хотели, тот ручеёк, пробегавший через нашу долину, в самых глубоких местах был мне едва ли по пояс) реке пришлось отложить. Поработав головой, мы с ГГ пришли к мысли — нафиг реку, добраться до гор, оглядеться с вершины и спуститься с них на санках. В конце концов высоко сижу — далеко гляжу, где есть цивилизация будет видно, а там создам себе сани или лыжи и всё, нас не догонят! Повернув к горам я двигался сначала под деревьями, но надолго терпения мне не хватило, очень уж темно было. Забравшись на деревья я попробовал передвигаться в стиле ниндзя, длинными прыжками с ветки на ветку, получалось не очень, а когда попытался ускориться стало совсем худо. Отплёвываясь после пятой попытки, когда с разбегу воткнулся зубами в особенно толстую ветку и так и застрял, я уже было решил, что это не моё и двигаться придётся долго по земле. К счастью я не совсем человек, стоило отрастить короткие зазубренные шипы на подошвах и на руках, и я уже легко прыгал в кронах деревьев. Почти легко, это дело требует определённой сноровки, иногда я не срывался вниз только чудом.
К вечеру захотелось есть, однообразные движения не особо утомляли, скорее надоедали, хотелось спать, и отщипнув звено с пояса я развалился на одной особенно толстой ветке. Пережёвывая железяку я достал голокрон и вновь запустил запись Металиканы. Под убаюкивающий знакомый голос я задремал. Долго отдыхать мне не пришлось, я и так быстро восстанавливаюсь, а ночью лес не спит, в чём мне пришлось быстро убедиться...
— Преуменьшение месяца, бро, — ГГ среагировал быстро. — Ты хотя бы вспомнил, как Металикана рассказывала, что в выращенном ей лесу завелась живность и монстры. Монстров она успешно извела сама и подогнала тебе последних уцелевших на тренировку, а животные в отсутствие такой конкуренции живо расплодились.
— Да помню я, просто не знал, что среди них есть древолазающие хищники, — пинками свободной ноги я отпихивал от себя пытающегося прогрызть мою вторую ногу зверя. — Какая наглая сволочь, а вот жри железо!
Покрывшаяся железной чешуёй нога была для хищника ну совсем не съедобна. Невезучий зверёк с грустным воем разжал зубы и отлетел вниз от удачного пинка и затих.
— Тут не наш мир, могут быть совершенно неведомые нам зверюшки. — нелишний раз напомнил ГГ.
— Хм-м, давненько я мяса не ел, — во рту скапливалась слюна, я уже почти чувствовал этот божественный вкус на языке.
— Ты что, собрался его есть сырым?
— Плевать, переварю.
— У хищников отстойное мясо!
— Ну блин...
— Давай лучше на оленей поохотимся, они на ночь вроде бы всем стадом залегают, — идея ГГ дала эффект, который он вряд ли мог предусмотреть. Металикана рассказывал о охоте, о том как она действует на драконов, как в азарте они забывают обо всём. Теперь я прочувствовал это на себе. Невероятно приятные судороги скрутили меня, бегущая в венах кровь словно горела. Чешуя покрыла тело блокируя мои запахи, из пальцев выскользнули кривые когти, зубы заострились. С наслаждением я выдохнул, эти изменения для охоты были непередаваемо хороши. С чешуёй увеличивается масса, болтавшиеся цепи крепко облепили тело, и когда я побежал по деревьям ни одно звено не звякнуло. Ночной лес был невероятен, даже днём под кронами был полумрак, и сейчас, в непроглядной тьме, глаза мне были почти не нужны, запахи и звуки представляли для меня намного более точные органы восприятия.
— Подожди, братец, у нас есть возможность видеть теплокровных, — голос ГГ плохо напоминал человеческий, шипящий и порыкивающий, он дрожал от нетерпения.
В доказательство его слов мир вокруг окрасился в серо-красные тона, ГГ утверждал, что это как результат общего восприятия запахов, звуков и тепла.
"Хе-хе-хе, да я просто Хищник, только своего Шварца на меня тут нет," — в охотничьем режиме я не замечал никаких проблем с передвижением по деревьям, каждое движение было точным и выверенным. Я приближался к большому скоплению красных пятен игнорируя все остальные, оно то и должно было быть моей дичью. Последние метров сто я пробирался к ним почти не дыша, и даже прикрыв глаза, было ощущение, что от голода глаза у меня слегка светятся. Животные расположились тесно друг к другу и спали.
