Карис обернулся, но Дара бросилась на колени прежде, чем он успел ее подхватить:
— Прости, я не хотела, — голос сорвался, — прости, если сможешь... за все...
Ошеломленный Карис тут же упал рядом, взял ледяные безвольные ладони в свои, повторяя ее же слова:
— Не взваливай всю вину на себя. Я тоже виноват.
Но Дара так и не подняла головы, из-за завесы черных кудрей, скрывших ее лицо, глухо донеслось:
— Оставь меня, пожалуйста.
Карис пытался еще что-то сказать, но сестра словно отгородилась невидимой стеной, уйдя куда-то в себя — его слова падали в пустоту.
Наконец, поняв, что все бесполезно, Карис встал, пересек комнату, на мгновение задержавшись на пороге, но все-таки вышел.
Глава XV
Большое спасибо Марине Ружанской — за помощь в создании этой главы.
За Карисом тихо закрылась дверь, но я так и осталась сидеть на полу, оглушенная виной и болью. Из-за меня Карис вчера едва не погиб, мало того, мы снова...
Я не должна была этого допустить — ни тогда, ни сейчас! Но не смогла... не смогла или не захотела?
Все это время я знала правду, но закрывала на нее глаза, обманывая сама себя. Теперь лгать было бесполезно: я любила Кариса не как брата, а как мужчину — любила и желала.
Богиня, уж лучше бы он меня убил!
'А если бы ты его вчера укусила?' — ядовито поинтересовался внутренний голос.
Только подумав, что такое могло бы произойти, я едва не упала в обморок: жаль, что у Ари под рукой не оказалось кинжала, — один удар, и всё кончено. То, что кинжалы не серебряные, вовсе не помеха.
И к чему бы это я вспомнила? Даже не знаю... А если подумать как следует? Решение пришло само собой.
Чуть освежившись, я достала из своего cундука лёгкую голубую тунику без рукавов, оделась и тщательно расчесала волосы. Как ни странно, но на этот раз, можно сказать, свершилось чудо — ни одна прядь не запуталась в гребне.
Осталось самое сложное, и я приоткрыла дверь. Хвала Богине, Ари уже спустился вниз — я отчётливо слышала его голос, доносящийся из общего зала. Выскользнув в коридор, я бесшумно прокралась в комнату Кариса и залезла в его короб: 'Только бы он их оставил! Пусть не оба, мне хватит и одного. Спасибо Богине, вот за это спасибо'.
Один из боевых кинжалов остался в свёртке. Я прицепила его к поясу, прикрыв складкой туники. Чуть не забыла! Достав из поясного кармашка записку Веданы, я расправила её на столе, придавив кружкой: теперь Ари уж точно пойдёт к магу, последнюю волю нельзя не исполнить.
Мать Милосердная, Дева Пресветлая, если вы меня слышите, прошу: не наказывайте Кариса за мой грех! Пусть он живёт долго и счастливо!
Я на цыпочках вернулась к себе и, заперев дверь на засов, присела было на кровать, но передумала и переместилась к окну. Осмотрев двор, к счастью, пустой, я перемахнула через подоконник и через минуту уже была в фургоне. Теперь только закрыть дверь на ключ, а для полной надёжности — ещё и на засов.
Усевшись поудобнее на спальной доске, я осторожно вынула кинжал из ножен. Начищенный до блеска клинок рассыпал вокруг себя весёлые блики, а лезвие... лезвие было бритвенно-острым — видно на глаз. Тем лучше.
На мгновение мелькнула мысль: 'По крайней мере, я знаю точно, куда попаду, даже раздумывать не надо — прямиком к Великому Змею. К Небесным Садам (1) меня и на перестрел (2) не подпустят'.
Несколько движений — и всё. Надеюсь, Карис меня если не простит, то хотя бы поймёт — как ещё я могу исправить то, что натворила?
А может... не надо?
Конечно, как дошло до дела, так сразу — в кусты. Нет уж, дорогая, за всё надо платить, а за этот грех плата одна — жизнь.
Вот и плати, тем, что продолжишь жить. Натворить ошибок и сбежать — любой дурак может! — Я вспомнила лицо Ари на похоронах матери, попробовала представить, как он перенесёт это во второй раз и чуть не взвыла в голос от злости на себя.
Как я могла о нём не подумать! Пусть уж лучше меня ненавидит, чем себя!
И кто его знает, когда этот маг вернётся? Нет, пока я нужна Ари, я останусь, а там посмотрим...
Я размахнулась и резким броском отправила кинжал в противоположный борт фургона. Потом поднялась, бросила короткий взгляд в зеркало — вроде всё в порядке, и, открыв дверь, медленно спустилась по ступенькам.
Через несколько минут я уже стояла около комнаты Кариса, заскочив перед этим к себе, но едва подняла руку, чтобы постучать, как дверь открылась.
Карис чуть отступил, пропуская меня внутрь. Я приготовилась ко всему, но в его взгляде не было ненависти, только облегчение, усталость и затаённая боль.
— Прости.
Я чуть не села на пол:
— За что?!
— За это, — Ари осторожно отвёл прядь волос с моего плеча.
Я опустила глаза: из-под тонкой ткани предательски выглядывал роскошный синяк.
— Мы квиты, — ответила я с горькой улыбкой, вспомнив его спину. — Помочь или сам справишься?
— С чем?
Я молча вытащила из поясного кармана склянку с багрянкой и чистый лоскут.
Он криво усмехнулся, стягивая рубашку:
— Самому неудобно, а у тебя рука лёгкая, — и опустился на лавку, глядя в распахнутое настежь окно.
Я управилась за десять минут, и уже на пороге услышала негромкое:
— Спасибо, сестрёнка.
— Не за что. Вечером ещё зайду, — глаза жгли невыплаканные утром слёзы, и я выскользнула за дверь.
Пожалуй, надо переодеться. Айрена уж точно спросит, как можно громче, откуда я упала. или — я скользнула взглядом по запястьям с четкими отпечатками пальцев Ари — кто меня хватал. Вернувшись в свою комнату, я быстро влезла в тёмно-зелёное платье с длинными рукавами и высоким воротом, и преодолевая себя, вышла в общий зал.
Завтрак пролетел словно в тумане: выйдя из-за стола, я даже не смогла вспомнить, что ела, и ела ли вообще, и с облегчением сбежала на задний двор. Тренировочный щит уже стоял на обычном месте, и мне осталось только продеть руки в петли. Но едва я прислонилась к почти родной поверхности, как на пороге фургона возник Карис с тем самым кинжалом в руках.
— Дара, что это такое? — от его голоса у меня по спине пробежала стая мурашек.
— Памятник моей глупости, — неохотно отозвалась я.
Брат вихрем слетел со ступенек и схватил меня за плечи:
— Не смей!! Слышишь... даже не думай!!
— Ари... пожалуйста, отпусти.
Вырваться я не могла — руки в петлях, а он и не расслышал. Бледное, без кровинки, лицо, горящие глаза:
— Поклянись... немедленно... что ты больше никогда ничего с собой не сделаешь!!
Мать Милосердная! Кажется, он с ума сошёл!
— Клянусь памятью родителей.
Железная хватка на моих плечах ослабла. Карис пошатнулся и неожиданно осел на землю. Богиня, опять!
'Волчий дар' не подвел — прочная кожа петель лопнула с надрывным треском, и я бросилась к Ари. Упала рядом на колени и похолодела от ужаса: он снял браслеты! Времени на раздумья не было, счёт шел на секунды. Я опустила ладони ему на виски, сосредоточилась и ушла за Грань. К счастью, приступ удалось остановить в самом начале, вот только вернувшись назад, чувствовала я себя так, словно притащила мешок муки на верхнюю площадку Часовой башни.
Впрочем, я-то пришла в себя довольно быстро, а этот, как бы помягче выразиться, тупоголовый, упрямый осёл, отправив меня в комнату, вместо того, чтобы самому отлежаться, продолжил тренировку, едва не разнеся щит на щепочки.
Да и день у нас, как назло, выдался такой, что передохнуть было некогда. Представления шли почти без перерыва, и домой мы вернулись едва держась на ногах. Но, вопреки усталости, почтенный Шалис смотрел довольным котом, добравшимся до оставленных без присмотра сливок. Ещё бы ему не радоваться — такая выручка!
Я почти задремала, прислонившись спиной к стене, как вдруг над самым ухом раздался голос служанки:
— Это вам, от господ вон за тем столом, — судя по звуку, передо мной поставили бутыль вина.
Я, не открывая глаз, произнесла:
— Отнесите обратно.
Кем бы ни были эти господа, меня они интересовали также, как прошлогодний снег.
Но в душе заскреблось нехорошее предчувствие. Я незаметно, сквозь ресницы, глянула в сторону господ, и весь сон улетучился неведомо куда. За столом, весьма оживлённо переговариваясь, сидели четверо дюжих детинушек, причём на лицах было написано крупными буквами: 'наёмники'.
Дара, у нас большие неприятности!' — истошно заверещал внутренний голос. Я согласилась, тем более, что Кариса, очень некстати, куда-то черти унесли, и осторожно вылезла из-за стола.
Так, сейчас надо незаметно проскочить в коридор.
За несколько шагов до вожделенной цели я едва не врезалась в одного из 'господ', здоровенного рыжего парня со щербатой ухмылкой:
— Эй, красотка, тебе, что вино не понравилось? Или мы?
— Угадал, — ледяным тоном ответила я. — Ни то, ни другое.
— Никак цену набиваешь? — в карих глазах вспыхнули злые огни. — Сколько? Внутри меня встрепенулась Тень. Очень хотелось показать клыки, однако, я сдержалась:
— Не продаюсь, — и попыталась ускользнуть в сторону, но он успел схватить меня за руку.
Да, это не Варт, на приём не попадётся!
Но вызвать 'волчий дар' я не успела. За спиной наемника блеснула сталь, и почти мгновенно к его горлу приникло лезвие боевого кинжала.
— Отпусти её. Немедленно, — негромко произнёс Карис.
Парень заметно побледнел и разжал пальцы. Я отступила назад, к стене.
Карис отвёл клинок от его горла и переместился вперёд, заслоняя меня, но тут же убрал кинжал в ножны — лишние неприятности нам совсем не нужны.
Однако, 'господин' оказался настырным, наверное, не хотел прослыть трусом.
— А не пошёл бы ты! — заорал он, обретя дар речи. — Да я ж тебя в бараний рог скручу и ... ... ...! — парня явно понесло. Видимо, излишек силы — из него бы запросто получилось два Кариса, а если очень постараться, то и три — уравновешивался недостатком ума. — Руки оторву и в...
Не было ни возгласов, ни предупреждений. Карис резко наклонился и выбросил вперёд правую руку со сжатым кулаком,
Я ахнула — в воздухе сверкнуло лезвие меча, но удар вышел быстрым и сильным. Кулак брата влетел парню в нос — тот не успел ничего сделать: просто коротко вскрикнул и отлетев назад, плашмя рухнул на ближайший столик, разнеся его на части.
Карис мгновенно перехватил за рукоять меч, выпущенный наёмником, отгораживаясь им от бросившейся на помощь троицы. Сейчас Ари, как никогда, был похож на большую и опасную кошку, выпустившую когти.
На миг всё замерло, потом, Карис плавно шагнул назад и медленно, глядя на поверженного противника, уронил меч на пол.
В зале, тем временем, наметилось оживлённое движение: более умные или трезвые посетители старались убраться вон, другие же, наоборот, протискивались поближе, предвкушая увлекательное зрелище, и не боясь попасть ненароком под горячую руку.
— Оставьте мне его! — дико рыкнул рыжий, выбравшись из обломков и встав на ноги. — И вы все, не лезьте! Я тебя... проучу, отродье.
— Лесс, остынь! — попытался образумить 'ухажёра' один из приятелей. — Это же тот самый, который сета эн-Вьерре чуть на куски не порубил.
Однако хмельной от ярости громила уже кинулся вперёд.
Я едва не застонала вслух от испуга за брата и желания проучить наглецов. Впрочем желание было не столько моё, сколько — Тени. Но я знала, чувствовала — убивать или калечить Карис не будет. Ещё не хватало из-за каких-то мерзавцев попасть на виселицу.
Ари хладнокровно подпустил наёмника так близко, словно ждал, когда здоровенный кулак в него врежется, сминая грудную клетку. Но в последнее мгновение брат шагнул влево, пропуская удар, и схватил с ближайшего столика широкую деревянную миску. Посудина с тихим свистом рассекла воздух, рассыпая вокруг красно-зелёные брызги крупно нарезанных помидор, огурцов и салата. Живописный огород разукрасил ближайших зрителей, заставив разбежаться по углам, а дубовое дно с размаху впечаталось в щёку Лесса. Хрустнуло. То ли посудина, то ли нос наёмника, и мужчина отшатнулся назад. Карис, не дав противнику опомниться, ударил его ногой в живот и добавил слева.
— Неплохо! — послышалось из толпы. — Три серебрушки на менестреля!
— Сдурел, что ли? — ответил другой голос. — Десять на рыжего! Он этого певуна на клочки порвёт...
— Если доберётся! — хмыкнул первый спорщик.
Громила-наёмник пошатнулся от удара, ошалело махнул руками, закрываясь от уже минувшей опасности, и ломаной дугой врезался в столик сбоку, к счастью, пустой.
Один из его приятелей, решив всё-таки поучаствовать в драке, потихоньку пробивался Карису за спину. Меня он, конечно, в расчёт не принял. Напрасно.
Взгляд упал на ближний стол, точнее, на глиняную кружку, и рука сама потянулась к ней. Но тип оказался шустрым и схватил меня под локоть.
— Тише, детка, — шепнул дружок Лесса. — Это...
Он на мгновение отвлёкся, и я воспользовалась моментом, благо, вторая рука была свободна. Впечатав кружку в мерзкую морду, тут же украсившуюся пенными разводами, я с удовольствием добавила поганцу под дых. Он сдавленно охнул и, сложившись почти пополам, осел на пол, а я обернулась к брату.
Новый удар миской — Карис решил довершить начатое, почти угодил смутьяну в затылок, но тот, выказывая немалый опыт трактирных драк, успел выставить плечопил, уже предвкушая победу, а трое наёмников одобрительно захохотали, подначивая дружка и давая советы куда и как лучше бить.
Но громила просто бросился на Кариса — удар был таким, что свалил бы наземь жеребца. Оба полетели на пол, и Карис со всего размаха впечатался спиной в дубовые половицы. Ари ещё пытался вывернуться, но Лесс схватил его руки, зажимая в своих лапищах, смачно размахнулся и головой врезал в лоб брату.
Карис откинул голову и замер.
Я иссступлённо рванулась к нему, но не сдвинулась с места ни на волос.
— Гони монеты! — послышалось где-то рядом.
...Через несколько бесконечно долгих секунд раздался стон. Стон Лесса. Щетинистая рожа наёмника жутко перекосилась, он скорчился и отвалился в сторону, хватаясь за... пах.
Карис попытался подняться, опёршись о пол, но не смог. Наконец, с трудом встал, держась за лоб, и сделал несколько шагов как можно дальше от громилы.
Так нельзя. Хоть бы снова не начался приступ.
Пусти, сейчас же!!! — кажется, маг понял, что я не шучу. Невидимые цепи ослабли, а потом и вовсе, исчезли.
Я, забыв обо всём, метнулась к Карису, но в двух шагах меня перехватил Севет.
— Пусти! — почти прорычала я, и попыталась его оттолкнуть. Не получилось — маг постарался на славу, я еле удержалась на ногах.
— Не лезь! Ты, что, его смерти хочешь!
Ари, кажется, понял, что драка затянулась.
Только понял как-то не так... Мне показалось, что сил ему не хватило совсем. Карис медленно, словно забыв про бой, разъярённого врага за спиной и зрителей, отошел к стене. Наклонился над длинной лавкой, будто собрался прилечь отдохнуть.
Лессу же передышка не требовалась. Взревев, наёмник вновь ринулся на брата, сжимая в кулак массивную ладонь, напоминающую кузнечный молот.
