алось. Ты понимаешь, что это означает?
— Да, — неожиданно nbsp;спокойно ответил Эллент. — Я готов рискнуть.
— Как знаешь, — обронил дядя, поняв, что доводы разума на племянника уже не действуют.
— До свидания, — миг спустя Лен шагнул через порог.
— Дара, просыпайся.
— Укушу... — прошипела я. Прервать такой замечательный сон!
А чего это мы разоспались? Хозяин уже должен в дверь колотить... Ой! Не открывая глаз, я протянула руку, но вздрогнула от близкого шёпота:
— Лучше не надо, всё со мной в порядке.
Я осторожно подняла веки и тут же зажмурилась от заливавшего комнату солнечного света. Немного проморгавшись, попыталась посмотреть на Кариса, и едва не угодила макушкой ему в подбородок. Руки мы разжали одновременно.
Карис сел, потянулся за рубашкой, но я тронула его за плечо.
— Ари...
— Да, — он обернулся.
Я пристально взглянула на него, кажется, и в самом деле, всё в порядке — внешне, во всяком случае. Попыталась 'причувствоваться', почти ожидая уже привычной глухой стены, но вместо этого меня накрыла мягкая волна благодарной нежности.
Мгновенно растаяв, я ответила радостно-ласковым теплом и на секунду прикрыла глаза, обрывая связь.
— Наверное, нам пора, — я наклонилась за туфлями.
— Пожалуй, мы и в самом деле загостились, — усмехнулся Карис.
Я, чтобы не терять время, переместилась от лавки прямо к двери.
Интересно, как она открывается? Уж точно, не ключом.
Едва я об этом подумала, как проём мягко замерцал, становясь видимым и в комнату шагнул Его Магичество.
— Доброе утро. Рад видеть вас в полном здравии.
— Спасибо за всё. 'И... сколько мы Вам должны?' — поинтересовалась я мысленно.
Его Магичество, не ответив, перенёс всё внимание на подошедшего Кариса.
— А как себя чувствуете вы, молодой человек?
— Прекрасно, — чуть улыбнулся Карис. — Благодарю вас.
— Одну минуту, — маг начертил в воздухе перед Карисом нечто, похожее на овал со множеством завитушек, и пристально вглядевшись, кивнул:
— Действительно. Вот теперь вы можете спокойно отправиться домой. Что же касается платы, — он усмехнулся, — я ничего с вас не возьму. Вы дали мне возможность отдать важный долг.
— Спасибо, — чуть растерянно выдала я.
'Странно, если я такой сильный Источник, то почему Его Магичество меня отпускает? У любого мага я бы уже давно сидела на цепи в самом глубоком подвале'.
'Чтобы использовать Источник, необходимо добровольное согласие, — пришёл ответ. — Иначе маг рискует потерять не только способности, но и жизнь. Источник просто выжжет его. Присматривай за братом, девочка. В первый месяц еще могут быть остаточные приступы'.
— Дара, ты идёшь?
Окончив разговор, я подошла к Карису. Уже на пороге Карис обернулся:
— Большое спасибо за всё.
— Не стоит благодарности, — проход беззвучно сомкнулся у нас за спиной.
Пара шагов — и мы оказались уже за воротами особняка.
— Магические штучки, — усмехнулся Карис. — Прямо домой или поедим где-нибудь?
— Интересно, а где Лен?
— Наверно, дома. Он же не обязан нас дожидаться. Так что скажешь?
— Поедим, — я почти не раздумывала, решив удостоить своим посещением первое попавшееся заведение.
Под руку, вернее, под взгляд попался трактир 'Три дороги'. Народу было немного, и мы с Ари заняли небольшой столик у окна.
Я мило улыбнулась здоровенному жареному гусю, расположившемуся посреди стола и задумалась: если я его подвину к себе целиком, будет очень невежливо или не очень? Хотя, вместе с гречневой кашей, мне хватит и половины. Ладно, поделюсь.
Через полчаса я, сытая и довольная, потягивала травяной отвар, дожидаясь, пока Ари управится со своей долей вишнёвого пирога.
— Ну, что теперь домой? — спросил Карис, расплатившись за обед.
— Да. Хозяин уже, наверное, рвёт и мечет, — хмыкнула я.
— Главное, чтобы никто не украл денежный сундук, — усмехнулся брат. — А то почтенный Шалис решит, что это мы с ним сбежали.
Не успели мы отойти от стола и пары шагов, как какой-то дюжий парень, судя по виду, подмастерье пекаря, отходя от стойки, пихнул прямо на нас девушку с полным подносом.
Поднос, благодаря опыту и 'волчьему дару', я перехватила прежде, чем блюда и кружки полетели на пол, а Карису досталось самое приятное — перепуганная девица.
— Простите, пожалуйста, я не хотела.
— Ничего страшного, — улыбнулся Карис, — с вашим обедом ничего не случилось. Пойдёмте присядем.
— Большое спасибо.
— Пожалуйста, мне совсем не трудно, — ответила я, опуская поднос на ближайший свободный стол, к которому Карис подвёл девушку.
Присев напротив, я посмотрела на неё повнимательней. Хорошенькая, даже очень.
Длинная рыжевато-русая коса, ясные голубые глаза, где-то я её уже видела, только вспомнить не могу. Из наших... точно, из наших.
— Раттейская труппа... турнир, 'Заколдованная принцесса". (2) Это ведь ты её играла?
— Да, — девушка несмело улыбнулась. — А вы — Лерн и Эвельда.
— Карис и Дарейя, — я улыбнулась в ответ.
— Тэльвен, Тэльвен Данни.
Кинжал со свистом рассек воздух, вонзившись точно в центр мишени.
— Дара, — взъерошенный Карис по пояс высунулся из окна, — что мне надеть?
— А что такое? — удивилась я. — У тебя чистые рубашки кончились?
— Нет, — Карис сел на подоконник, — просто я встречаюсь с Тэль.
Пальцы намертво сжались на рукояти второго кинжала, но голос не дрогнул:
— Уже Тэль, а не Тэльвен? Когда это ты успел? Вы разговаривали-то всего ничего... и, их труппа вроде бы сегодня уезжать собиралась.
— Труппа, а не Тэль, — усмехнулся Карис, — она остается погостить у тетки.
— Понятно, — я прикусила губу. — Надень зеленую, она тебе к лицу.
— Спасибо.
— Пожалуйста, — второй кинжал отправился вслед за первым, а я переместилась к мишени.
— Дара, что случилось? — донеслось из за спины.
Я едва не зарычала:
'Ты идешь на свидание и еще спрашиваешь, что случилось?!' — в глазах потемнело от ярости.
Выдернув кинжалы из мишени, я прислонилась к столбу, пытаясь укротить разбушевавшиеся чувства, но пришла в себя, только ощутив во рту солоноватый вкус — кажется, до крови прокусила губу.
Кариса в окне уже не было. Кинжалы можно было оставить в фургоне, но ноги сами понесли меня к его дверям. Ключ он мне не оставил, впрочем, шпилька справилась ничуть не хуже.
Войдя, я привычно оглядела комнату, но беспокоиться было не о чем — Ари вещи по углам не разбрасывал и под кровать не запихивал.
Убрав кинжалы в сундук, я уже собралась выйти, как взгляд зацепился за лежащую на подушке рубашку, видно, переодевался и впопыхах забыл убрать.
Я протянула руку, но вместо того, чтобы бросить рубашку в корзину, села на край кровати и зарылась в нее лицом, вдыхая любимый запах. Под веками защипало и по щекам потекли слезы, впитываясь в мягкую ткань.
Сдерживаться я больше не могла — упала на кровать, прижимая к себе рубашку, и завыла в голос от нестерпимой, выворачивающей душу наизнанку, боли...
На лоб осторожно легла теплая ладонь.
— Дара, ты не заболела?
Я открыла глаза. В отличие от меня, Карис, судя по улыбке и веселым искрам в глазах, провел вечер очень неплохо... я незаметно принюхалась:
— И сколько ты сегодня выпил? — в голосе зазвенели льдинки.
— Всего два бокала, — удивление в глазах Кариса сменилось настороженностью.
— Тебе же нельзя, — я резко вскочила, — совсем!
Рубашка упала на пол, раскинувшись белым пятном между нами.
По лицу Кариса скользнула тень.
— Дара, все закончилось. Тебе больше не нужно за меня беспокоиться.
— Еще и дня не прошло, а ты уже...
— Что уже? — с недовольной ноткой спросил он.
— Вытворяешь не пойми что, — разозлилась я.
— Да-ра, — раздражение перешло в сталь. — Где и с кем я провожу свободное время — только мое дело.
— Конечно, — горько усмехнулась я, — а если тебя снова скрутит, чье это будет дело? Мое?
— Ну почему? — хмыкнул Карис. — Может, еще кто-нибудь обо мне позаботится...
— Выбор у тебя и вправду богатый, только пальцем помани, да любая из тех девиц, что тебе после представления глазки строят, сбежит после первого же приступа, — меня понесло. — Так что скажи спасибо, что ты с Тэльвен сегодня познакомился, а не месяц назад. За калеку замуж идти мало кому охота.
Карис побелел, как мел:
— Зато эти девицы, в отличие от некоторых, ночами не пропадают непонятно где, на луну не воют, и не сходят с ума от первого подвернувшегося мужчины.
Я пошатнулась — это было как удар ножа в сердце.
— Спасибо, что напомнил, — почти промурлыкала я. — Как раз подумывала: может стоит сравнить, кто из вас лучше в постели? Вдруг ты Лену в этом и в подметки не годишься?
Лицо Кариса окаменело, глаза полыхнули неистовым зеленым огнем.
— Так за чем же дело стало? — обронил он. — Если хочешь, могу даже дать ему парочку советов, чтобы тебе точно понравилось.
— Ненавижу!! — Я не смогла сдержаться, но Карис перехватил занесенную руку.
— Уйди, пока хуже не стало, — и разжал пальцы.
Я молча бросилась к выходу. Несколько шагов от двери до двери показались вечностью. На смену испепеляющей ревности пришли боль и стыд.
Пальцы дрожали так, что я едва провернула ключ в замке, а оказавшись в комнате, сползла по двери на пол, сжавшись в комочек у порога. Как мы могли сказать друг другу такое?!! И как теперь быть?!
Не простит — уйдет и не оглянется... При одной мысли об этом мне стало нечем дышать.
Боль, рвущая в клочья душу и сердце, требовала выхода, но обернуться я сейчас не могла — слепая звериная ярость слишком опасна.
Собрав все силы, я медленно поднялась и кое-как дошла до лавки. Руки сами потянулись к лютне, лежащей на столе...
— Любовь приходит против "не хочу" (3)
И против безнадежного упрямства.
И, сколько ты не бейся, все напрасно:
Любовь не сдастся слову и мечу.
Она незваной гостьей на пороге
Замрет, придерживая платья край.
Прошепчет сердцу бережно: "Вставай,
Проснись, забейся в сладостной тревоге".
Любовь сминает ржавые цветы
Застывшей неприязни и запреты,
Расцвечивая в сердце краски лета,
Невольно с ним переходя на "ты".
И в нежности щемящими волнами
Раскроется невиданный цветок,
И лишь один сорвать его бы мог,
Да только сможет ли рискнуть он нами?..
Последняя нота растаяла под пальцами и я метнулась к двери.
Едва я вышла в коридор, как на пороге соседней комнаты возник Карис:
— Прости, я не хотел... Дара, обещаю, больше никогда.... — его голос сорвался, — никогда тебя не обижу, скорее умру.
Я всхлипнула и бросилась ему на шею:
— И ты меня прости...
— Уже простил, — глухо шепнул Карис, обняв меня...
Кольцо объятий — почти до боли... щека к щеке... и где чьи слезы — уже не понять...
Ари перенес меня через порог своей комнаты и, закрыв дверь, опустил на лавку. Я оторвалась от него и неохотно заставила себя разжать руки. Немного помедлив, он сел рядом и сердце тут же кольнуло тревогой — на лице Кариса отчетливо проступила усталость, похоже, сегодняшний день дался ему нелегко. Хотя мы и выспались у мага, передача Силы — тяжелое испытание не только для Источника, но и для больного.
Поднявшись, я переместилась Карису за спину.
— Не надо, солнышко, — Ари попробовал отодвинуться, но мои ладони уже привычно легли ему на виски, и я, не раздумывая, соскользнула за Грань.
Сосредоточилась, осторожно окутывая Кариса уютным теплом, и, дождавшись, когда рваное, отдающееся в пальцах мелкой дрожью, биение крови сменится четким размеренным ритмом, вернулась назад.
— Спасибо, — Карис, поднявшийся с лавки, молча притянул меня к себе, касаясь щекой волос. Я не смогла отойти, и чуть слышно вздохнув, обняла его за шею. Сейчас мы были нужны друг другу, как никогда прежде, и просто замерли, боясь спугнуть этот хрупкий миг единения.
— Ари... — комната вдруг подернулась серой дымкой, а пол почему-то решил уйти из-под ног.
...В нос ударила едкая горечь, я попыталась отпрянуть, но безуспешно — зато в голове сразу прояснилось.
— Убери это, — вместо возмущенного вопля получился мышиный писк.
Рядом раздался облегченный вздох — мерзость куда-то исчезла, и еле слышно скрипнули половицы — от кровати к столу.
Я чуть повернулась, уткнувшись лицом в подушку и тут же рванулась вперед — его постель, его запах — нужно убираться отсюда, как можно скорее, иначе снова сойду с ума.
Я спустила ноги с кровати, и встала, придерживаясь за изголовье. Пол и потолок быстренько поменялись местами, явно собравшись пуститься в пляс, и я не смогла удержать стон.
— Куда это ты собралась? — обернувшийся от стола Карис мгновенно оказался рядом, едва успев меня подхватить.
— Пусти.
Карис, словно не слыша, уложил меня на кровать и укрыл одеялом.
— Спи, — его ладонь мимолетно коснулась щеки. Брат запнулся, в зеленых глазах проступила боль. — Не бойся, я сегодня в твоей комнате переночую.
Он поднялся, собираясь уйти, но я схватила его за руку:
— Нет, пожалуйста, — я попыталась сморгнуть непонятно откуда взявшийся туман, застилавший глаза и поняла, что сейчас снова разревусь.
Карис, глянув на меня, сел на край кровати:
— Все-все, я тут, никуда не ухожу.
Я отодвинулась, освобождая ему место, и слабо улыбнулась:
— Не бойся, соблазнять не буду.
Карис криво усмехнулся, а я отвернулась к стене, невольно вздрогнув от непрошеных воспоминаний, когда под ним прогнулся тюфяк.
— Замерзла? — на плечо властно легла его рука. — Сейчас, — Карис придвинулся ближе и не успела я слова сказать, как оказалась прижатой к его груди.
Отстраняться было бесполезно, да и не хотелось — я привычно пристроила голову к Ари на плечо и незаметно уснула.
Горячие губы коснулись виска, спустились ниже... я подалась навстречу, отвечая на поцелуй, и — проснулась.
— Дара... — в севшем голосе то ли мольба, то ли проклятье.
— Карис...
Неистовый стук моего сердца, казалось, отдавался эхом в его груди... тяжелое, прерывистое дыхание — его или мое? наше...
...его ладонь на моем затылке — и нет ни сил, ни желания оторваться друг от друга, прекратить ставший из нежного, исступленно-яростным, поцелуй.
Руки сами собой соскользнули ему на грудь, потом на пояс, вытягивая подол из-под ремня.
Карис чуть приподнялся, сбросив рубашку на пол, потянул за шнурок, стягивавший горловину моего платья...
'Мой! Только мой! Никому не отдам!' — я отчаянно вцепилась в его плечи — по щеке мазнула прядь волос, шею обожгло прикосновение губ — и... застыла, скованная болью:
— Нет... — слова царапали горло, — нельзя...
Карис вскинул голову — на лице безумная смесь желания и отчаянья, как и у меня, наверное — коротко застонав, перекатился на бок, потом встал и отошел к окну.
Я почти свалилась с кровати, кое-как затянув шнурок на платье, и, каким-то чудом, сумела переместиться к двери.
