Это невозможно. Этого просто не может быть. Но... Куда-то ведь делись Нао с этим типом? И я должна их найти, чёрт возьми, чтобы понять хоть что-нибудь!
'Мне не страшно. Мне совсем не страшно. И то, что я сейчас собираюсь сделать, никоим образом не граничит с безумием'.
Ещё один глубокий вдох — и я решительно шагнула туда, где, по моим подсчётам, только что исчез камень.
— Айрин, нет!
Чей это голос? Нао?
Попытку резко отпрянуть назад грубо пресекли чьи-то пальцы, крепко сомкнувшись на моём запястье, мир перед глазами перевернулся с ног на голову, а затем сознание окутала беспросветная тьма.
* * *
Как же болит голова... И почему так темно?
А... Ну да. Нужно открыть глаза.
— Идиотка...
Раздражённое шипение заставило меня тут же распахнуть глаза, чтобы уже в следующую секунду уставиться на злого, как сто чертей одноклассника. И тот факт, что сам Нао вжался спиной в какую-то кирпичную стену, а его руки оказались заведены высоко за голову никак не способствовал пониманию того, что произошло. Причём, судя по упирающейся в затылок холодной каменной поверхности и затёкшим запястьям, я нахожусь в сходной... ситуации.
— Что... случилось? — попытка пошевелить связанными руками привела к вспышке тянущей боли в онемевших кистях, — и где мы?
— Не произошло ничего такого, чего тебе следовало бы бояться, моя дорогая Айрин, — раздавшийся прямо над ухом вкрадчивый голос заставил меня вздрогнуть и резко повернуть голову, чтобы хоть как-то разглядеть говорящего, — твое любопытство немного ускорило нашу встречу, но это уже не имеет значения.
Тот самый...
— Что тебе нужно, ублюдок? — взгляд скользнул вверх в попытке понять, чем же этому типу так крепко удалось стянуть запястья, и ошеломлённо замер на месте, остановившись на совершенно свободных от каких-либо пут руках.
Но почему я не могу ими пошевелить?
— Старина Лингвар явно перестарался, забросив тебя сюда, — этот мерзавец остановился напротив меня, сложил руки на груди и сокрушённо покачал головой, — кажется, правила хорошего тона в этом... месте не в ходу.
О чём он?
Стараясь не привлекать внимания, я осторожно повернула голову влево. Где мы вообще? Судя по всему, в каком-то тупике. Две кирпичные, стоящие под прямым углом, стены, а дальше — только полумрак, разглядеть в котором хоть что-то совершенно не представляется возможным.
— Да кто ты вообще такой? — злость придала сил, и в следующий раз дёрнуть руками оказалось не в пример легче. Правда, всё с тем же плачевным результатом.
— Не трепыхайся, это бесполезно, — даже сумрак, царящий в непонятно откуда взявшемся здесь тупике не смог скрыть победной усмешки в серых, каких-то блёклых и невыразительных глазах моего 'собеседника', — к тому же, нам предстоит долгий разговор, и я хотел бы, чтобы ты больше внимания уделяла ему, а не бесплотным попыткам освободиться.
А вот у меня совершенно нет желания с ним разговаривать!
— Какой разговор? — ещё один рывок, и невидимые путы сильнее сжали и без того онемевшие руки, — больно, придурок! Хочешь поговорить — освободи меня и Нао!
— Уж поверь, Айрин, твой прыткий дружок полностью заслужил свое нынешнее состояние, — только теперь привыкшим к полутьме глазам удалось разглядеть нехилый кровоподтёк на бледной щеке мужчины, и я с победным выражением лица смогла позволить себе лёгкую ухмылку.
— Не скрути ты меня так быстро, парой синяков бы точно не отделался, — Нао попытался дёрнуться точно также, как я несколько секунд назад, но, судя по всему, преуспел не больше.
Только теперь пришло осознание того, что страх, не отпускавший с самого школьного крыльца, сошел практически на нет, уступив место вполне объяснимой злости. Да, я до сих пор ничего не понимаю, не знаю, что нужно этому типу, но лучшим в нынешнем положении будет притвориться покорной безмозглой овечкой и постараться вытащить из нашего пленителя как можно больше.
— Ну хорошо, я тебя слушаю, — я дёрнулась ещё раз, правда куда слабее, чем следовало бы. Надеюсь, этого хватит для усыпления бдительности, — только давай быстрее. Руки болят.
— Надо же, а ты куда умнее, чем можешь показаться на первый взгляд.
Уже знакомая торжествующая, и неимоверно раздражающая меня усмешка.
— Айрин, не слушай его!
Кажется, наш 'приятель' либо забыл, либо не посчитал нужным связать ноги яростно сверкающему глазами Нао, потому что с очередным рывком однокласснику удалось каким-то неведомым образом опереться на неподвижные руки и сделать резкий выпад ногой прямо в живот опешившему противнику. Ещё один удар — и мужчина бесформенной кучей осел прямо к моим ногам. Тут же я почувствовала, что руки больше не сковывает неведомая сила и в ужасе отпрыгнула от неподвижно лежащего тела.
— Бежим!
Предупреждение излишне, потому что уже в следующий миг я крепко вцепилась в ладонь Нао, а через секунду почувствовала сильный удар от столкновения с какой-то, судя по всему, невидимой преградой. Удивиться тому, что в мире вообще существуют невидимые стены, я не успела, потому что и без того нывшая голова отозвалась резкой болью, и только сильный рывок всё той же ладони позволил мне удержаться на ногах и не присоединиться к всё ещё находящемуся без сознания мерзавцу.
— В другую сторону!
Только выработанная многолетней ездой на велосипеде отменная реакция Нао спасла нас от очередного столкновения с точно такой же стеной.
— Мы в ловушке!
— Набегались? — резкий и раздражённый тон заставил нас резко развернуться и вжаться во всё ту же стену, и я с долей мрачного удовлетворения отметила, что очнувшийся и с трудом вставший на ноги тип имеет более чем помятый вид. Правда, всё торжество ушло как воздух из лопнувшего воздушного шара, стоило только почувствовать тяжесть вернувшихся пут.
— Чёртов мальчишка! Что ж, не хотите по-хорошему...
А вот теперь снова стало по-настоящему страшно, потому что на чуть дрожащих от ярости руках незнакомца сформировалось бледное приглушённое сияние, и я с силой зажмурилась от яркого света, прорезавшего окружающий нас полумрак.
— Айрин, наш разговор переносится в место, где тебя уже заждались.
'Заждались?'
Я уже совершенно ничего не понимаю и мне страшно! Кто-нибудь, прекратите это!
Открыть глаза всё ещё не представляется возможным, я слышала только, как до меня доносились обрывки непонятных слов, совершенно точно не японских. Давление на руки чуть ослабело, я даже смогла пошевелиться, почувствовла, как чужие холодные пальцы с силой сомкнулись на моём запястье и понимание того, что, кажется, меня собираются отсюда забрать таким вот странным способом, обрушилось на мою больную и отчаянно гудящую голову совершенно неожиданно.
— Нет! — почему собственный крик показался таким жалким?
Пальцы сильнее сжали руку, я почувствовала, как меня тянут в центра ослепляющего зрения и сознание света и всхлипнула от накатившего ужаса.
— Чёрта с два!
Нао?
В ту же секунду пальцы ослабили хватку, правда, тут же сменившись другими, но уже не внушающими того леденящего ужаса. Я распахнула глаза и за секунду до того, как снова зажмуриться от разъедающего глаза сияния, успела увидеть согнувшегося в три погибели ублюдка и решительное лицо одноклассника.
— Держись крепче!
Судорожная хватка, режущий уже даже через закрытые веки свет, нестерпимый жар и полный злости и ужаса крик, который, правда, мне удалось уловить уже самой периферией измученного сознания.
А потом, наконец-то, пришла долгожданная тьма.
Глава 2.
Ужасно болит голова, а ещё, почему-то, жутко мёрзнет правая нога. Секунду спустя пришло понимание, что виной этому холодная, почти ледяная вода, в которой, судя по всему, эта самая нога и находится.
Что за ерунда? Откуда в давешнем тупике могло взяться подобное?
Я со стоном попыталась пошевелиться, в первую очередь подтянув к себе уже весьма озябшую конечность и только после этого догадалась разлепить всё ещё крепко зажмуренные веки.
Лучше бы я этого не делала, потому что открывшаяся картина заставила резко зажмуриться, чтобы попытаться сохранить ещё хоть какие-то остатки здравого смысла.
Что?
Что?!
Что произошло, чёрт возьми?
— Айрин?
Это всё сон. Да, я просто сплю, но вот-вот проснусь, и, стараясь не попасться на глаза отчиму, подхвачу школьную сумку, переоденусь и выбегу из дома, как всегда опаздывая к первому уроку.
— Айрин, ты в порядке?
Н-е-е-е-е-т...
Это реальность. Пусть мой мозг упорно отказывается понимать, куда делись кирпичные стены, кажется, навечно врезавшегося в память тупика, и ублюдок, который нас в этот самый тупик затащил. А, самое главное — каким образом мы оказались в густом, тёмном, и даже на первый взгляд — совершенно диком лесу?
Но это реальность.
Я попыталась сесть, ещё раз огляделась, и, в первую очередь, нашла взглядом растрёпанного взъерошенного одноклассника, который, судя по его внешнему виду, только что выбрался из того самого озерка, в котором не так давно покоилась моя нога.
— Что произошло?
— А тебе неясно? — Нао тоже трясло, но он в два шага оказался рядом со мной и протянул руку, помогая встать, — твой приятель создал, ну, назовем это порталом, который и перенёс нас сюда.
Лучше б он сказал, что я сошла с ума или это просто какой-то розыгрыш...
— А... это что... это вообще возможно?
— Вообще-то, нет. Но мы же здесь.
— Погоди, — я потрясла головой, пытаясь привести мысли в порядок, — насколько я помню, именно ты потащил меня в этот самый... портал.
— Ага, — Нао стянул ветровку и попытался вытереть ею торчащие во все стороны мокрые волосы, правда, без особого успеха, потому что школьная форменная куртка меньше всего предназначена для того, чтобы впитывать хоть какую-то влагу.
Так это... всё — по его вине?!
— Ты... ты... — от волны гнева, охватившей всё существо, в, и без того разрывающейся на части от боли голове что-то помутилось, и я с силой сжала кулаки, обрушив их на никак не ожидавшего такой прыти одноклассника, — какого чёрта ты это сделал, идиот?!
— Тихо!
Нао попытался увернуться, но явно недооценил всю степень моей злости, гнева и охватившего с ног до головы ужаса.
— Из-за тебя!!! — удар кулаком по плечу, — мы!!! — ещё один, на этот раз по лопатке, — в полной!!! — град ударов обрушился на мокрую, согнувшуюся в три погибели спину, — заднице!!! Верни!!! Меня!!! Домой!!!! Немедленно!!!
— Прекрати!!! Идиотка! — каким-то чудом ему удалось вывернуться и с силой сжать мои запястья, — было бы лучше, если б это сделал он?!
Я ошарашенно замерла на месте, забыв даже о том, что ещё секунду назад мечтала как следует врезать этому идиоту, по вине которого мы сейчас находимся, судя по всему, очень-очень далеко от дома.
— А... Но...
— 'Но', — передразнил меня Нао, — ты что, ещё не поняла, что целью этого типа, кто бы он ни был — перенести тебя в это... место?
Судя по всему, он прав. Вопрос 'Зачем'' так и крутился на языке, но Нао точно не сможет дать на него ответа.
— 'Спасибо' всё равно не дождёшься, — я угрюмо почесала вновь занывшую коленку, всеми силами стараясь не думать о том, что одноклассник, вообще-то, оказался тут исключительно по моей вине. Ну, если не исключительно, то отчасти точно.
— Больно надо, — тихое фырканье привело к новой вспышке утихнувшей, было, злости.
— Ну вот кто просил тебя тогда тащиться за ним, а? Сидели бы сейчас на уроках, а не мёрзли в каком-то непонятном тёмном лесу!
— Ты совсем слабоумная? — в голосе Нао отчётливо промелькнули нотки жалости и сочувствия, которые всегда присутствуют при разговоре с душевнобольными, ну или просто с плохо соображающими людьми, — сегодня, или завтра — но ты бы оказалась здесь. И, что весьма вероятно, в компании того типа.
Я предпочла промолчать, чтобы не нарваться на очередной приступ раздражения и ещё раз огляделась вокруг. Правда, какой-либо ясности осмотр местности не добавил.
— Ну и где мы?
Снова фырканье. Ну и ладно, сама понимаю, что вопрос идиотский.
— И что будем делать? — а вот этот уже точно по существу.
Нао пожал плечами, накидывая на себя насквозь промокшую ветровку.
— Для начала попытаться понять, где мы оказались. А потом... надо как-то выбираться отсюда.
Замечательный план действий. Но вслух я этого не скажу.
— А у тебя есть другие идеи? — кажется, по моему лицу Нао и так удалось всё понять.
— Нет, — спустя почти минуту напряжённых размышлений мне пришлось признать поражение.
— Вот поэтому молчи и на всякий случай смотри по сторонам, — Нао потёр ладони одна о другую и вдруг резко подпрыгнул вверх, почти тут же вцепившись в нижнюю ветку ближайшего дерева.
— Эй, что ты задумал?
— Хочу забраться наверх и осмотреться, — он так ловко начал карабкаться по толстым веткам, что я не сдержала восхищённого выдоха.
— Где ты этому научился?
— А ты думала, что я, кроме езды на велосипеде, ни на что не способен?
— Да я вообще о тебе не думала.
Что я только что ляпнула?! Ну кто дёргал меня за язык?!
— Я заметил, — донеслось сверху, — но, поверь, ничуть не расстроен этим фактом. Чёрт!
— Что такое? — я с беспокойством задрала голову вверх, пытаясь разглядеть хоть что-то в кромешной тьме, — ты в порядке?
— В полном, просто нога соскользнула, — тихое шуршание, сопровождаемое треском веток, — ну всё, я наверху.
— И что там?
— Темно, хоть глаз выколи, больше ничего. Хотя...
— Что?!
— Свет. Слабый, очень далеко. Отсюда не разобрать, что это такое.
— Дай посмотреть?
— А потом тащить тебя через лес с пробитой головой? Уволь, — несколько секунд, и Нао вполне удачно приземлился в полуметре от того самого озерца, — в общем, — он махнул рукой, — свет был виден где-то там.
— И что будем делать? — первый шок от всего произошедшего отошёл, и я обхватила себя руками, только теперь начав чувствовать, что прохладный ночной воздух проникает под одежду, вызывая мелкий противный озноб. Причём первой, естественно, замёрзла промокшая нога.
— Идти на него сейчас нет смысла, мы просто заблудимся. Так что давай ждать рассвета.
— Ночевать — здесь?!
Наверное, мой негодующий вопль вконец разозлил и без того раздражённого одноклассника.
— А ты где хотела? В пятизвёздочном отеле? Если заметила здесь хоть один — не буду возражать.
— Идиот, — буркнула я, а затем обессилено сползла спиной по шероховатому стволу дерева и закрыла глаза, — но я здесь точно не засну.
— Тебя и не просят, — судя по звуку, Нао сел рядом со мной, — лучше скажи, чем ты так не угодила этому типу.
Хотелось бы мне это знать.
— Да я вообще сегодня увидела его в первый раз в жизни, — обхватив руками колени, я уткнулась в них лицом, чтобы хоть таким образом попытаться сохранить немного тепла, — в самом деле!
— Он сказал — тебя здесь заждались. Ничего не можешь добавить?
Сил на то, чтобы возмутиться по-настоящему уже почти не осталось, поэтому вопрос вышел тихим и даже жалким.
