| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Дети не отпускали маму из своих коконов всё время, пока она их кормила и сама Эшли была склонна думать, что так они её благодарили. Благодарили за жизнь, за здоровье, за тишину и покой, за то, что рядом с ними — не только мама, но и папа. Когда Кайден принял их из рук Эшли и понёс к кроваткам, они обняли своими коконами и его, тоже поблагодарив. Кайден не стал включать свою биотику, наслаждался биотикой своих детей. Мирная, спокойная биотика. Эшли едва справлялась с валом совершенно новых, абсолютно незнакомых ощущений и чувств, когда видела, как объятый голубоватым свечением Кайден медленно идёт к кроваткам, держа деток на руках, а они блаженствуют, засыпая. Потом, подумав, Кайден пододвинул кроватки почти вплотную к кровати, на которой лежала Эшли — врачи не рекомендовали ей пока часто вставать и ходить, что было вполне понятным и приемлемым ограничением.
Глядя на своих детей, они долго сидели рядом на кровати. Кайден обнимал её и накрыл своей биотикой. Она не опасалась, не боялась, не страхалась, ведь это же не кто-нибудь другой, а её Кайден, ставший для неё предельно родным. Потом Кайден, уступив настояниям Эшли, лёг рядом и сразу же уснул. Эшли понимала, он тоже испытывал те же или почти что те же чувства и эмоции, но держал себя в руках мёртво, и теперь... Теперь он спал, успокоенный и Эшли знала — он обязательно проснётся ко времени следующего кормления. И обязательно проснётся, если Эшли что-либо понадобится. Он почувствует, он узнает и обязательно проснётся. Они теперь — полная семья. И Эшли понимала — для Кайдена оба ребёнка крайне важны, ценны и нужны. Да, для него было очень важно и приятно, что его Эшли родила и дочь и сына, он понимал, что для младшей Уильямс важно, что у неё теперь будет дочка — помощница. Это нормально, это обычно. А у него теперь будет сын. И пройдёт очень немного времени и они выйдут за пределы военного госпиталя, выйдут с детьми. Пройдёт ещё немного времени — и дети будут видеть вокруг не только городок космопехотной дивизии, но и всю Станцию. И рядом с ними будут члены Отряда, не только люди, не только земляне, но и разумные органики других рас, а также — разумные синтеты. Как правильно сказала Светлана: у наших детей, Эшли, будет уникальное детство. Светлана была права — у её Александра и Марии детство было уникальным, потому что они с самого рождения привыкли общаться с киборгессами, спать у них на руках, ощущать их заботу и внимание. Со временем, конечно, они познакомятся с Марком, а там, вполне возможно, увидятся и с Легионом.
Да, кругом — война. Но она, как ощущала Уильямс, отступила куда-то на задний план, будучи не в силах конкурировать с таинством порождения и развития новой жизни. Целый год Отряд проведёт на Цитадели и это значит, что она, сержант космопехоты Эшли Уильямс, будет каждый день видеться и с Кайденом и с другими отрядовцами. Да, у них и сейчас и потом на Станции будет очень много работы — их ценят и любят, они востребованы и их помощь и поддержка нужны сейчас и будут нужны в будущем очень многим обитателям Цитадели. Кайден будет рядом с ней почти круглосуточно — Отряд освободил его от большинства обязанностей, которые спокойно и свободно взял на себя Ричард Дженкинс. Хорошего заместителя воспитал и подготовил Кайден. Знающего, опытного. Умеющего брать на себя самую полную ответственность, понимающего очень многие нюансы на интуитивном уровне. Кайден потому и спокоен, что Дженкинс справится с большинством ситуаций самостоятельно. Он не побежит к отрядовцам за подмогой, он будет стараться поступить правильно сам и помочь поступить правильно другим. Не командовать, не распоряжаться, не настаивать — именно помочь. Потому что Отряд — един. Да, иерархия, да, субординация, но в Отряде это — вторично. Первично — единое для всех дело и постоянная взаимопомощь и поддержка. Потому Отряд уникален и не будучи его членом, Эшли не чувствовала себя обделённой. Для неё было вполне достаточно понимать, знать, разуметь, что одним из ключевых членов Отряда является её Кайден, а значит — и она в какой-то мере тоже — член Отряда.
Пройдёт совсем немного времени — и они с Кайденом переедут в обычную квартиру на Цитадели. Отрядовцы постарались, подобрали им небольшую квартирку недалеко от расположения городка, в котором размещались части космопехотной дивизии Альянса. Эшли будет удобно ходить на службу даже пешком, не пользуясь флайером. Хоть наёмным, хоть отрядным. А Кайдена в любом случае доставят и в Штаб-Квартиру и на борты кораблей Отряда в кратчайшие сроки — система уже была опробована и отработана до деталей. Проблем здесь не будет. У деток будет своя детская комната, там почти всё готово и Эшли уже потратила несколько часов на то, чтобы уточнить немало деталей интерьера и убранства. Ей это ближе, а Кайден уже согласился со многими предложениями, убедившись, что детям там будет комфортно и безопасно.
А потом... потом она увидится со многими отрядовцами и конечно же в первую очередь — со Светланой и её детьми. Увидится тогда, когда на это дадут своё согласие медики Отряда. Сейчас нет разницы, ведь Отряд целый год будет на Цитадели в полном составе. Да, вахты, да, дежурства, но в основном отрядовцы будут жить и работать на Цитадели. Это очень, очень хорошо, потому что можно будет вдоволь пообщаться с ними. Сейчас Эшли вспоминала, как была недовольна редкими письмами, редкой аудиосвязью и ещё более редкой видеосвязью с Отрядом, когда корабли выполняли задачи вдали от Цитадели. А сейчас впереди — целый год и она сможет и переписываться и переговариваться и видеться с очень многими отрядовцами. Целый год роскошного близкого общения, столь необходимого ей именно сейчас, в первые месяцы жизни её первенцев. Она уверена, она убеждена, что это — не последние её дети. Вполне возможно, она очень скоро согласится снова забеременеть, ведь это же Кайден! И пусть следующие дети тоже будут биотиками — она не будет оскорблена этим, ведь она всё равно будет их мамой. А может быть, судьба подарит ей возможность родить детей-небиотиков и она будет рада и им, ведь у неё будет большая и дружная семья. Всё равно будет.
Она сумела закрепиться на Цитадели, главной космостанции обитаемой части Галактики, смогла увидеть многообразие рас, населяющих Галактику во всей её полноте, ведь главнее Цитадели станции в Галактике просто не существует. Да, Цитадель — командная станция и Отряд будет на ней заниматься управлением, руководством, координацией. Но она же — боевая станция, ведь и "Нормандия" и "Волга" будут пребывать на внешнем рейде и будут участвовать в космических боях и сражениях с кораблями Жнецов и их приспешников вместе с кораблями Флота Обороны Цитадели и кораблями Флотов Охраны Станции. Борьба с врагами жителей Галактики будет вестись и на самой станции и здесь уже будет очень важно участие её коллег — воинов её взвода, воинов её космопехотной дивизии.
Конечно же, в первый год, в этот самый год её, Эшли Уильямс, никто не выпустит за пределы городка, никто не поставит в строй, никто не назначит в патруль или на блок-пост, но она всё равно постарается быть полезной, как воин. Она будет часто бывать в городке дивизии, будет присутствовать на теоретических и практических занятиях, на тренировках, а по возможности будет и сама тренироваться, чтобы не потерять форму. Она не собирается уходить из армии, не собирается увольняться даже в запас.
Она сейчас особенно остро понимает, что эта война с Жнецами — особая. В ней нет явного фронта и нет явного тыла. Война эта — везде и всюду. Даже на Цитадели до сих пор вылавливают немало сочувствующих Жнецам и их пособникам разумных. Каждую неделю — минимум десяток попадается. И индоктринированных и пошедших на службу по собственной воле. Выбор или без выбора.
Осторожно повернувшись, Эшли встала с кровати, тихо подошла к кроваткам, склонилась, глядя на спящих детей. Да, Кайден рядом, они чувствуют его присутствие и, наверное, потому, спят особенно крепко. Совсем немного времени осталось до того, как она снова их покормит. Незабываемые ощущения, незабываемые чувства овладевали ею в тот момент, когда она прикладывала их к груди. Обоих. Раньше она почему-то думала, что сразу двоих детей кормить она не сможет. По разным причинам. А теперь она более чем уверена — она будет кормить их сразу обоих и никак иначе. У неё хватит молока и хватит сил. Потому что она — счастлива. Она счастлива самым полным счастьем женщины, счастьем матери, у которой двое прекрасных, умных, здоровых детей. И она обязательно станет матерью ещё не раз.
Да, Светлана не будет торопиться ещё раз беременеть рожать и Эшли догадывается по какой причине. Стрельцова ей явно не сказала, но ведь и она и Эшли — землянки, они способны понять такое безмолвно. И Эшли понимает причину и не собирается раскрывать её никому. Светлана смогла сделать так, что эта причина стала малозначащей, ведь рядом с Джоном встала Аликс, ставшая его законной женой и родившая от него двоих замечательных дочерей. Зара и Лекси фактически — сёстры Александра и Марии, и никто из отрядовцев не делает между ними особых различий, ни для кого не является чем-то предосудительным, что это — две киборгессы, две машины. Аликс уже почти что наполовину не отличается от разумных органиков, она понимает их на интуитивном уровне очень глубоко, а уж её дочки... Да, к врагам жителей Галактики все киборгессы будут беспощадны. Они — воины. Но к отрядовцам они неизменно относятся с огромной любовью, с огромным пониманием. И Светлана нисколько не ограничивает ни Аликс, ни Зару, ни Лекси. Они, все трое, стали членами большой семьи Шепардов-Стрельцовых совершенно заслуженно. За короткое, очень короткое время они стали едины. А в такой войне единство — очень важно, крайне важно для одержания победы над столь сильным врагом, каким являются Жнецы.
Первые сутки жизни первенцев подходили к концу. Эшли и не заметила, как рядом с ней у кроваток встал Кайден, обнял её за талию и она смогла прижаться к нему, ощутить ещё большее спокойствие.
Декады войны — 2. "Нормандия"
"Нормандия"
Нельзя было со всей определённостью утверждать, что отрядовцы тяжело свыкались с необходимостью провести целый год на Цитадели. Шепард, прилетевший утром на фрегат — крейсер прямым рейсом командирского челнока из Штаб-Квартиры, где размещался теперь основной контингент экипажей и команд обоих кораблей Отряда, с удивлением обнаружил, что почти все нормандовцы по-прежнему на борту корабля, а не на Станции. Разве что Кайден Аленко надолго прописался в палате военного цитадельского госпиталя, где находилась его Эшли. А так... Идя по коридорам и переходам "Нормандии", Шепард здоровался с сокомандниками, обменивался с ними короткими репликами и вступал в недлинные разговоры, ощущая, что они далеко не одинаково воспринимают приказ командования Отряда о переходе на Станцию. Потом, конечно, из сообщений вахтслужбы фрегат-крейсера, он узнает, что почти все нормандовцы вернулись на Цитадель, а пока он был рад поздороваться с ними на борту родного корабля. Стоянка у Цитадели только-только начиналась.
Грег Адамс не покидал инженерный отсек корабля, как и очень многие его коллеги. По графику главный инженер относился к тем членам экипажа и команды фрегат-крейсера, которым предстояло очень мало времени провести на Станции. Было видно, что Грег относится к такой перспективе с пониманием.
— Я тут назаказывал деталей и узлов, надо забить кладовки, Джон. — сказал Адамс, когда старпом вошёл в его небольшой рабочий кабинет в глубинах инженерного отсека. — Если мы действительно следующие, после этого календарного года, месяцы проведём в Солнечной системе, защищая материнскую систему и Землю... Нельзя туда идти не подготовившись. Нельзя, Джон. — Адамс выключил экран инструментрона, встал, прошёлся по "пятачку" кабинета, свободному от стеллажей и шкафов. — Вот хочется верить, что мы сможем хорошенько надавать этим Жнецам и их приспешникам именно в Солнечной системе. Очень хочется верить. Они-то рассчитывают, вполне возможно, что мы сломаемся... Нет, Джон, после того, как ещё триста стран планеты вступили в Сопротивление Галактики, мы — точно не сломаемся. Мы будем воевать, будем защищать, будем бороться. — он подошёл к столу, опёрся о столешницу пальцами обеих рук. — Очень хочется верить, что мы резко ослабим Жнецов именно в ходе боёв в своей материнской системе. Очень резко ослабим. У меня лично нет никаких сомнений — Жнецы бросят туда огромные силы. Предстоят месяцы войны там... Тяжёлой войны. Очень тяжёлой. И я сейчас пытаюсь сделать всё, чтобы мы там не простаивали на рейдах, а воевали. Там мы обязаны будем воевать. Обязаны... — он сел на свой "рабочий" стул. — И потому весь этот год я буду занят подготовкой фрегат-крейсера к этим боям... Назаказывал, теперь надо будет ждать, контролировать изготовление, тестирование. Работы — много. И это — хорошо. Я не представляю себя бездельничающим, Джон. Не умею. После того, как мы подарили такие тела Аликс, Заре, Лекси... Я уже не умею бездельничать. И знаю, что потом... потом нам предстоит прорыв в Тёмный Космос. Вот нутром чувствую, Джон, хотя мне вроде бы и не по должности это понимать и даже знать. Мы обязаны будем бить врага на его исконной территории. Долго бить, тяжело. Но мы будем должны его там бить, чтобы этот враг, эти Жнецы и их сообщники больше никогда не возродились. Да... — Адамс помедлил, поудобнее устраиваясь на стуле. — Я понимаю, что это — не последний наш враг, но очень надеюсь, что другие враги... которые обязательно проявятся, будут не столь всеобщи... Очень надеюсь, что нам больше не придётся так... напрягаться. Хотя, конечно, напрягаться придётся. Теперь мы знаем, что есть и такие враги... — он посмотрел на Шепарда, стоявшего у инструментального шкафа. — Джон, не смотри на меня так...
— Не могу, Грег. Ты что, похоронить себя вздумал здесь? — Шепард включил инструментрон. — Ты же практически не списался на берег, планируешь почти не бывать на станции...
— Моё место, Джон — здесь. — Адамс обвёл рукой пространство кабинета, подразумевая, конечно, весь инженерный отсек. — Я здесь... счастлив. Я здесь — силён. А там... Там я не чувствую себя спокойно. Да, Цитадель воюет, да, там тоже война очень ощущается, очень сильно ощущается. Но там... там в голову начинают лезть... всякие гражданские мысли, Джон. А я... я не умею с ними сосуществовать, с этими мыслями.
— Война эта — не навсегда, Грег. — проговорил вполголоса старпом.
Главный инженер кивнул:
— Не навсегда. Это — радует. Тем не менее, Джон, до победы... до окончательной победы я... не смогу позволить себе думать "по-граждански". Хотя формально я и есть гражданский человек. Но... вот, привык как-то обходиться без этих гражданских мыслей. Сам не понимаю в деталях, как такое могло произойти, но теперь я обхожусь без них. Только после победы, Джон, да и то... не сразу. — Адамс опустил голову, перебрал лежавшие на столешнице ридеры, коснулся сенсоров инструментрона. — Понимаю, Эшли родила, у тебя самого уже четверо детей. Вроде бы мне тоже надо подумать о семье, о детях, но... боюсь я, Джон. Боюсь. На мне — ответственность за такой корабль, что... Любое отклонение... Смертельно опасно. Равно как и любой недостаток, любая недостаточность внимания, понимания. Как бы там ни было, Джон, но я — главный инженер корабля. Такого корабля... Сказка, а не корабль. И я не хочу ставить других под удар. Не хочу слабеть, Джон, не хочу быть ненадёжным звеном. — Адамс помолчал несколько секунд. — Понимаю, что я вроде бы уже не молод... Но... всё равно не могу. Корабль уже не в доке, он — на рейде, случись что — потребуется максимум. И я должен буду обеспечить этот максимум, Джон. Потому что кроме меня — некому. Да, у меня полно толковых инженеров, полно толковых техников, я в этом никогда не сомневаюсь, не имею оснований сомневаться. Для меня сейчас важно самому не стать слабым звеном...
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
