Всё это происходило благодаря кучке журналистов-аматоров/идиотов с камерами, которые отказались спуститься в убежища. План Синдзи был в том, чтобы заманить Ангела в коммерческие и промышленные районы, если проще, то уничтожить здания только тех, кто мог себе позволить их восстановление. Наследства и состояния были потеряны за секунды, но никто не погиб.

Общественное мнение не знало, порицать Икари, обожествлять или делать всё это одновременно — хотя бы иногда.

Не нужно и говорить, что Гендо не обрадовался после своего возвращения. Он рассчитывал найти пилота почти сокрушенным ответственностью его роли, а не такие разрушения и взбесившуюся прессу. СЕЕЛЕ это не понравится, подумал он. Им придется извернуться, чтобы оплатить нанесенный урон.

На короткий миг, уступив человеческой слабости, в уединении своего кабинета Гендо потер болящую голову.

— Как ты мог это допустить, Козо?

— А что не так, Икари? Я добуквенно следовал твоему сценарию. Если урон превысит определенное значение, 'напомнить' пилоту о его приоритетах. — Седоголовый мужчина поднял глаза. — Это — значительно превысило допустимое значение.

— Эти люди сумасшедшие... — констатировал Гендо. Логически предсказывать движения группы должно быть проще, чем движение каждого отдельного индивида. Чем больше группа, тем лучше. Но это вышло за пределы его предвиденья. Он снял очки и потер глаза.

— Ах, ты должен принять силу юности, Икари. Как я.

— ... вы старше меня, сенсей.

— Физический возраст не имеет значения. Пока ты чувствуешь себя молодым, мир всегда будет полон возможностей. Любое изменение может быть облегчением.

— ...сенсей. Хватит меня бесить.

Козо Фуюцки знал, что смеяться не стоит. Но стоя за Гендо, он мог ухмыляться, сколько ему было угодно.

Реакция что старшего, что младшего Икари была почти одинаковой. 'Да они же сумасшедшие!' — сказал Синдзи своим друзьям, пока они удирали в безопасные недра школы. Признавая, что даже пилоту робота нужно хорошее образование, его учебное время в послеУдарном японском сознании считалось неприкосновенным. Кенске чуть ли не плакал. Теперь он мог спокойно умереть, так он им и сказал. Он не только увидел восхитительное, он почувствовал это в своих руках и направил его в сердце врага. Он мог счастливо умереть, управляя Евой.

— Но что насчет всего остального? Вроде... оружия, девочек? — спросил Тодзи, будучи более трезвомыслящим.

— Тьфу.

— ...'ске, иногда ты даже меня пугаешь.

Синдзи выглянул в окно на настоящий лагерь репортеров, ожидающих снаружи. Он мог понять тех, кто ненавидел его, тех, кого всё это не слишком волновало... но тех, кто следовал за ним, надеясь на слово, на прикосновение?

'Этим людям нужно во что-то верить, во что-то основательное. Что все их потери были для чего-то стоящего. Им нужно это. Что-то, что даст смысл их жизням вместо знания, что эта ежедневная боль и есть сама ЖИЗНЬ', — прошептал Хаос. — 'Им нужен кто-то, кого они могут обожествить или убить. Ты будешь этой фигурой'.

'...но я просто ребенок. Я не могу дать им то, чего они хотят!'

Хаосит ничего не ответил. Вместо этого в голове раздалось:

'Чего притих, астартес? Ты, наконец, осознал, что Император проделал почти такой же фокус? Между ужасами Галактики и ужасами в них самих, люди с готовностью были готовы терпеть страдания, имея на что надеяться, вне своих собственных хрупких и слабых личностей. Вот для чего было золото на его доспехе и прочая показуха. Как он смел стоять там, такой огромный, такой мудрый, такой могучий и такой отвратительно ИДЕАЛЬНЫЙ и корить нас за то, что мы зовем его Богом? В чем проблема-то? Человечеству нужен был Бог, и человечество его получило, пусть и после его смерти'.

Космодесантник продолжал молчать.

'Боги Хаоса АКТИВНЫЕ, живые боги, бурлящие силой. Призови их, и они откликнутся. Уверуй, и они ответят. Они НЕ разодранная, обманывающая сама себя оболочка, которая, как наивно надеются люди, защищает их', — Хаосит захохотал. — 'И в конце всё разъяснится, когда Бог, Который Не Бог, умрет на своем Золотом Троне. Мои Боги вечны. И я увижу, как светлый лор...'

БАБАХ!

Космодесантник опустил свой болтер.

'На фрак всё это. Моя вера защищает меня от твоих уговоров'.

И заряды болтера, и лицо Хаоса состояли из одного материала, т. е. воображения, поэтому никакого ущерба они не понесли. Тишина царила в сознании Синдзи до конца дня, поскольку обе личности воевали из-за старых обид, пока оставшиеся выдумали себе попкорн и наслаждались зрелищем.

У Рицуко Акаги болела голова.

Гендо Икари вернулся, и чтобы избавиться от головной боли (разумеется, своей), отнимал всё больше её драгоценного времени. Фактом было то, что Синдзи и два его одноклассника сумели скомбинировать свою синхронизацию и действовать как один — событие, над которым долго теоретизировали, но которое не было доказано до сего момента. Что поднимало старый вопрос, чем же является АТ-поле и как Ева его генерирует. Действительно, лишних 20 процентов от каждого было не так уж и много, но этого хватило, чтобы преодолеть 100% синхробарьер.

Она думала, почему Синдзи не получил симпатических ран от Ангела. Может быть, они разделились между тремя разумами, и поэтому эффект был меньшим? Что могло возродить проект мультипилотного Евангелиона, несмотря на то, каким отвратительно сложным и непрактичным он был.

И опять же, анализы трупа Ангела...

Она застонала.

— Ах, бедная Риц-чан. Поцеловать, чтобы полегчало?

Она повернулась, чтобы увидеть Мисато, стоящую в дверях с двумя чашками кофе. Кофе! Эх, старая безответственная, но надежная Мисато. Она не изменилась. Рицуко же хранила слишком много секретов, поэтому стала с годами двуличной и менее предсказуемой. Так ей казалось.

— Мисато! Я люблю тебя. А теперь дай сюда! — сказала она довольно громким шепотом. После чего жадно ухватила кружку. — О, спасибо, спасибо, — благодарила она, вдыхая аромат.

Её спасительница ухмыльнулась.

— Ага, всё та же Рицуко. Если бы меня не было рядом, ты бы вышла замуж за свой стол. Так что тут у тебя?

Рицуко махнула в сторону экрана.

— Видишь мигающий номер? Это означает "не анализируемый".

— Так у тебя ничего нового?

Ученая вздохнула.

— К сожалению, ты права. Мы знаем, что Ангелы состоят из материи, которая одновременно проявляет свойства частиц и волн, как свет.

— Эм... что?

— Помнишь те энергохлысты у Ангела? Он может изменять свои физические свойства, используя АТ-поле так, как мы и предположить не могли. — Она сжала зубы. — Когда Юнит-01 плюнул в Ангела и тот начал плавиться, мы знали, что другое АТ-поле может корродировать его структуру. — Она подняла глаза к потолку. — До того, как ты спросишь, — нет. У Евангелиона теперь нет 'кислотной слюны'. Это функция АТ-поля, не более того.

— Ну, ты же нашла источник его энергии, верно? — с надеждой спросила Мисато. — Может, мы сможем увеличить время боя? Сделать дольше пять минут...

Рицуко вздохнула.

— Да если бы. Мы так и не поняли, как это работает.

Она почувствовала, как руки Мисато обернулись вокруг неё, ощутила дыхание подруги на своей шее.

— Рицуко, я боюсь. Я боюсь за Синдзи. Мы достигли чего-то непознанного, верно?

— Мир полон загадок, Мисато, — ответила она. Она похлопала по руке капитана. — Однажды человечество познает их все. И в тот день мы, наконец, заглянем внутрь, чтобы понять наши собственные секреты. — Например, почему такой яркий ум, как она, продолжает трахаться с такой сволочью. Она немного расслабилась, буквально на секунду, наслаждаясь теплом кого-то, кто был лучше неё, кого-то, кто не мог осудить.

В этот момент вошла Майя. Молодая лейтенант раскрыла рот и выронила диски.

— Ой! Простите, семпай... Мисато-сан... я... помешала. Я сейчас уйду...

Рицуко повернулась и нахмурилась.

— Ты про что вообще говоришь, Майя? У нас еще куча работы. — Затем она осознала, как это выглядит со стороны. Хихикнула. Так нелепо. Её помощница залилась краской — эта девушка такая, по-своему, невинная. Она похлопала по рукам вокруг шеи.

— Мисато, пусти, а?

Та засмеялась.

— О, это не то, о чем ты подумала. Мы с Риц-чан многое прошли. Мы старые друзья, почти как сестры, можно сказать.

— Очевидно, что я более ответственная, — сухо добавила Рицуко. — Та, которой достаются все почести, а она — та, которой достается всё внимание родителей, потому что ей вечно нужно помогать. Моя младшенькая.

Мисато пихнула локтем подругу.

— Это грубо! Но точно. — Затем она повернулась к Майе. — А свои-то безумные годы в колледже еще помнишь?

— Да, — прошептала Майя.

'безумные...' Ошибка, невозможная операция. Безумие и Майя просто не укладывались в одно предложение. Девушка стояла и смотрела на двух женщин, энергичных и довольных своим знакомством и дружбой. У неё на секунду даже возникло смутное видение Рицуко-семпая сжимающей кулаки и жалобным голосом произносящей: 'Сестренка. Эй? Сестренка?'

Майя быстро мотнула головой, чтобы избавиться от него. Она почувствовала, что кровь приливает к носу.

— Эм... я принесла отчеты, которые вы просили, семпай.

— Хорошо, — Рицуко надела очки. — Это которые?

— Про присущий Ангелу рисунок волн. Смотрите! — молодая женщина возбужденно грузила данные. — Несмотря на то, что составные элементы отличаются, в сборе и по месту расположения они напоминают человеческие гены: 99.89 процентов...

— И что из этого?... — спросила Мисато.

— Это говорит о том, что мы ничего толком не знаем про собственное тело, кисловато ответила Рицуко. — Зато объясняет кое-что.

— Что именно?

— У Юнита-01 были проблемы с этим Ангелом, пока мы не добавили туда два новых тела. Синдзи же тоже докладывал, что его собственное АТ-поле легко преодолевалось противником? Это означает не только то, что человечество может противостоять ангельскому АТ-полю (при помощи Евангелиона), это может означать, что каждое АТ-поле уникально. Как отпечаток пальца.

Капитан нагнулась над бумагами и нахмурилась.

— Интересно. И что из этого?

— Это означает, что нам нужно придумать способ изменять структуру АТ-поля, или Синдзи снова будет уязвим перед другим Ангелом.

— Спасибо, Рицуко, — ответила Мисато с искренней благодарностью в голосе.

Тем временем в школе настало время для физкультуры. Парни по очереди играли в баскетбол, девушки плавали. Лучшей частью было ожидание своей очереди, парни сидели на травке, поглядывая в сторону бассейна и девушек в купальниках.

— ..девочки... — протянул Тодзи. — Они обзаводятся такими милыми изгибами.

Мнение девушек на счет этого было несколько иным.

— Ненавижу эту часть! Смотрите! Они снова это делают!

— Гляньте на Сузухару! У него странное выражение лица.

— Он правда сюда смотрит? Штурмовик Сузухара? С учетом того, что он никого не подпускает к Синдзи, я думала, что он гомик! — Все девушки захихикали.

У Тодзи задергалась бровь. Говорить такое в полный голос! Он встал и показал им средний палец.

— Имел я вас всех!

— Ха! Надейся! — ответили ему.

— Ну, ну... давайте не провоцировать животных, девчонки, — сказал кто-то из-за рядов глумящихся девушек. Веснушчатое лицо показалось и ухмыльнулось при виде Тодзи. Тот немедленно уселся обратно. — Сузухара просто не может не вести себя, как обезьяна.

— Хикари! — воскликнула одна из девушек. — Ой! Я так завидую. Ты же во Внутреннем Круге. Мы думали, ты можешь посчитать, что слишком хорошо для нас... ну же, давай. Расскажи нам. Какой он, Синдзи-сама?

Девушка выглядела удивленной.

— Внутренний круг?

— Ты же сидишь с ними каждый день за обедом, не так ли? — сказала другая девушка, высокая и хорошо сложенная, с двумя темными косами. — Даже не думай, что мы не заметили, что ты кормишь Айду, Сузухару и даже Синдзи-сама. Похоже, они действительно любят твою стряпню, раз не принимают больше ничьи подношения.

Хикари вздохнула.

— ... на самом деле, Икари готовит лучше, чем я. Он знает сотни рецептов, как наших, так и зарубежных.

Восторженный писк встретил этот кусочек информации.

— Мужчина умеет готовить! Разве может кто-то быть еще идеальнее!?

Хикари снова вздохнула. Совместное времяпровождение с парнями позволило ей понять, как мало они знают или ожидают от её пола. Несмотря на все эти разговоры о извращениях, тема секса практически никогда не поднималась, было до смешного просто выбить эту мысль из их голов. Она подавила желание злобно захохотать от осознания вновь приобретенной силы. Это было так просто, словно бы Синдзи дал ей власть искать и карать. Он не мог делать это со своими друзьями, это были -его— друзья, и они были слишком дороги ему. Он никогда бы не навредил им, ни физически, ни эмоционально. Но она — она могла. Она была классным наблюдателем. Она знала границу между весельем и дурью.

Она всегда была рядом, вездесущая, словно бы всегда там и была. Присматривая за людьми вокруг Икари. Посылая Сузухару туда и сюда. Отвечая на вопросы Айды и говоря ему, когда нужно остановиться. Инквизитор Хораки. Кто-то произнес это, и даже за её спиной другие девочки следили за своими языками. Она была их единственной связью с Икари и странно удаленным миром, в котором он жил. Она была его связью с их собственными жизнями, лишенными непомерных тягот и страха. Больше, чем кто-либо иной, она видела, кем был Синдзи Икари — он больше пугался толпы, чем привычного тихого одиночества.

— О! О! Синдзи-сама тоже сюда смотрит! — громко сказал одна из девушек. Она схватила свою ближайшую подругу. — Иди сюда, Маю-чан!

— Аса-чан, ты что... ай! — девушка взвизгнула, когда та начала тереться об неё.

— Посмотрите на нас, Синдзи-сама! — заорала Аса.

И Синдзи посмотрел. Хикари видела его лицо, пусть и не совсем четко на таком расстоянии. Он улыбался. Затем легонько кивнул.