— Я читал её! Отличная статья!
— Благодарю. Можешь обращаться ко мне — хён. А я буду звать тебя по имени.
— Спасибо, хён. Жаль, что запись сделать не удалось.
— И я о том же! — Обрадовано воскликнул репортёр.— Агдан вспыхнула на небосводе Корейской культуры, как сверхновая — неожиданно и ярко. Но Агдан не сверхновая, которая, вспыхнув, тут же гаснет. Агдан — это навсегда. Даже после смерти оно будет продолжать светить, как все истинные звёзды. И чем дальше во времени, тем дороже будет для живущих каждый её лучик.
ХаНыль закатывает глаза, словно ища, где этот небосвод и та сверхновая на нём? Не найдя, переводит взгляд на репортёра.
— Хён, так ты здесь из-за Агдан?
— Да, ХаНыль. Я решил стать летописцем Агдан. По моим ощущениям, а я им доверяю, интерес к Агдан уже не ослабнет. Он будет только возрастать. Хочу написать о ней книгу. Название ещё не придумал... Что-то типа 'Агдан со звезды' или 'Звезда по имени Агдан'... Не суть... Я собираю материал о ней.
— Агдан знает про книжку?
— Я звонил в агентство. Разговаривал с главным менеджером. Он обещал рассказать о моём предложении президенту СанХёну. Думаю, никаких проблем не возникнет. Эта книга нужна всем. Агентству, мне, Агдан и, конечно же, всей Корейской нации... — Репортёр замолкает, устремив испытующий взгляд на младшего коллегу: проникся ли тот величественностью момента или нет?
— ХаНыль! — Строго вопрошает он.— Ты же не хочешь лишить Корейскую нацию подробностей жизни Агдан?
— А как я могу это сделать? — Заинтересовано спрашивает фотограф.
— Очень просто. Ты не дашь мне фотографии Агдан, которые делал здесь — в этих стенах на протяжении длительного времени.
ХаНыль усиленно обдумывает услышанное.
— Нууу... — Тянет он.— Если я их тебе не даю, хён, то наверное потому, что ты мне мало за них предложил.
— Я знал, что мы поймём друг друга! — Восклицает репортёр и бьет младшего коллегу по плечу — сильно и с удовольствием.
ХаНыль кривится от боли.
— Сто вон за фотографию. Я, думаю, это превосходная цена,— бросает пробный камень репортёр.
— Сколько? — Не верит своим ушам фотограф, понимая, что вот прямо сейчас, посреди бело дня, его хотят раздеть до трусов.
— Сто пятьдесят! — Тут же щедро набавляет репортёр.
— Сто пятьдесят вон за эксклюзивные фотографии — единственные и неповторимые? Хён! Ты унизил во мне фотографа. Он обижен, но готов простить тебя, если ты дашь истинную цену.
— Сто семьдесят пять вон? — С надеждой спрашивает репортёр.
— Миллион! За каждую фотографию! И деньги вперёд!
Репортёр хватается за сердце.
Ещё минут пятнадцать, под любопытными взглядами всех присутствующих в комнате, два горячих корейских парня выясняют: сколько стоит одна фотка Агдан? — и, наконец, приходят к согласию.
— Что ж,— подводит итог репортёр,— с деньгами улажено. Осталось взглянуть, чего я такое купил.
— Сейчас всё покажу, хён,— с готовностью отвечает ХаНыль, разворачивается лицом к компьютеру и уверено начинает щёлкать мышкой. Щелчки неожиданно прекращаются. ХаНыль удивлённо пялится в монитор.
— Что-то не так? — Спрашивает репортёр, которому и без ответа понятно: что-то не так!
— Я не вижу папку с фотографиями ЮнМи.
— Может, ты не туда смотришь?
ХаНыль кривится.
— Я всегда смотрю туда!
— Организуй поиск,— советует репортёр, в то время как фотограф уже забивает в поисковую строку нужное имя.
— Папки нет! — Отрезает ХаНыль.
Повисает тревожное молчание.
— Надеюсь, ты делаешь копии своих работ, как раз на подобный случай? — Осторожно спрашивает репортёр.
Фотограф, молча, выуживает из кармана ключ, открывает нижний ящик, в котором аккуратно сложены боксы для хранения флешек. Достав один из боксов, открывает его и, выдержав драматическую паузу, замогильным голосом объявляет:
— Флешки нет!
— Понятно,— отзывается репортёр.— Если были распечатанные фото, можешь даже не проверять. Их тоже нет... Чистая работа.
И, подумав, добавляет:
— ХаНыль! Ты профукал своё будущее!
Подумав ещё, добавляет к добавленному:
— Опять всё кончилось статьёй!
Время действия: где-то час спустя.
Место действия: 'Православный кафедральный собор Святителя Николая Чудотворца в Сеуле'. В храме пусто. Только напротив иконы Пресвятой девы Мария с младенцем Иисусом, с незажженной свечкой стоит в нерешительности ЮнМи.
Стою, смотрю на деву Марию и мысли какие-то, прямо скажем, не к месту. Ей ведь четырнадцать было, когда она Иисуса родила? Почему святой дух выбрал именно её?.. А почему Богиня выбрала именно ЮнМи? То, что не было другого подходящего тела... чего-то вериться с трудом. Каждую секунду в мире умирает примерно 3 человека. Если ты Богиня, то тебе без разницы насколько разрушено тело. Мановение руки — и оно готово к повторному использованию — только вселяйся. Нет, для меня — мужика выбрала именно женское... Миссия?.. Пффф... Это я себе льщу. На самом деле я вполне могу быть главным героем какого-нибудь реалити-шоу для богов. Сидят они сейчас у себя там на мягких облаках, попивают пивко, едят попкорн из безразмерных ведёрок и с интересом наблюдают, чего это такого Серёга Юркин вытворяет в теле ЮнМи. Надо же им чем-то заполнять свою бессмертную жизнь? Вот и заполняют мной.
Ладно... Чего-то я отвлёкся. Как не удивительно для себя самого, но я здесь — в храме — опять. По графику у меня должна бы быть студия, где я потихоньку записывая фортепьянные хиты для своего первого альбома классики. Но... Какие там нафиг хиты. Эта ЮЧжин из меня всю душу вытянула. Позвонил президенту СанХёну, прояснил ситуацию... Тот проникся — и я вплоть до вечернего ток-шоу свободен. Поразмыслив, куда бы себя до вечера деть, решил всё же съездить в храм... на двух-то Лимузинах... душу подлечить. Охрану попросил со мной в храм не ходить. Те позвонили куда-то и пошли мне навстречу, но по периметру всё равно рассредоточились...
Хорошо здесь. Тихо, спокойно... Интересно, как люди приходят к мысли посвятить себя богу? И почему мне такая мысль в голову не приходит? О! Чьи-то шаги. Наверное, батюшка Амвросий. Оглядываюсь — точно он.
— Во имя отца, сына и святого духа, аминь! — Подойдя, произносит Амвросий и осеняет себя крестным знамением.
Проговариваю за ним сакральную фразу, крещусь.
— Здравствуй, дочь моя.
— Здравствуйте, батюшка.
— Тревожно на душе?
— Тревожно,— подтверждаю.
— Тревоги это хорошо. Они не дают останавливаться на достигнутом и заставляют идти вперёд...
Молчим. Решаюсь задать вопрос.
— Батюшка, я хочу поставить свечку за здравие человека, которого ненавижу. И, который ненавидит меня. Это будет правильно?
— Ты всё делаешь правильно, дочь моя. Сказано: если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? Поставь свечку. Глядишь, вместе со свечой растопится и твоё сердце.
Зажигаю свечу от лампады, про себя говорю: ладно, ЮЧжин, живи. Пусть у тебя всё будет хорошо. И... Пусть ты полюбишь меня. И в ответ я полюблю тебя... может быть.
Стоим молчим, поглядываю на батюшку Амвросия.
— Хочешь ещё что-то спросить? — Понимает он.
— Да, батюшка... Скажите, почему вы решили стать священником?
Амвросий хмурится. Видно, что я своим вопросом задел какою-то болевую точку. Помолчав, он всё же отвечает:
— Однажды мне нужно было форсировать реку за минимально короткое время. Речь шла о жизни и смерти. И тогда я попросил у Него дозволения пройти по воде аки по суху. И пообещал, что посвящу Ему всю оставшуюся жизнь.
— И вы прошли? — Вырывается у меня.
— Ну, я же сейчас говорю с тобой... Ладно, пора мне... Дела...
И я остаюсь один с ощущением, что картина мира, которая, не ахти как, но всё же укладывалась у меня в голове, вновь рассыпается на мелкие, не связанные между собой фрагменты.
Время действия: ближе к вечеру.
Место действия: общежитие 'Короны', комната отдыха плотно заставленная цветами, среди цветов затерялись шесть короновок, на пороге ЮнМи с открытым ртом.
Стою, охреневаю. Я, воще, туда попал или дверью ошибся? Вся комната в цветах, будто генсека хоронят и запах...
— Это что здесь происходит? — Вместо приветствия спрашиваю я.
— Это тебе! — С ухмылкой отвечает ИнЧжон по пояс утопая в белых с лёгкой желтизной розах.
— Мне??? — Безмерно удивляюсь я.— От кого???
— Мы не знаем,— пожимает плечами СонЁн, вокруг которой разместились кровавые амариллисы и небоподобные агапантусы.
— То есть как? Тогда с чего вы решили, что это мне?
— Они так сказали,— очень понятно объясняет КюРи. Ей выпало стоять рядом с тёмно-малиновыми георгинами и темно-синими с жёлтыми вспышками ирисами.
— Они? Кто они?
— Те, кто цветы привёз,— вносит немного ясности БоРам, очень хорошо смотрясь в компании розовых лизиантусов и нежно-сиреневых маттиолов.
— Эти 'они' привезли цветы и не сказали, от кого? Нафиг их сюда вообще пустили?
— Их и не хотели пускать,— говорит ХёМин, возле ног которой приютилось целое семейство орхидей: орхидеи Аранда, орхидеи Ванда, орхидеи Дендробиум, орхидеи Онцидиум, орхидеи Фаленопсис и орхидеи Цимбидиум.— Охрана позвонила президенту СанХёну, и он распорядился пропустить.
— Только цветы? Или было ещё что-то. Записка там... Визитка... — Уточняю.
— Ещё коробку принесли,— подаёт голос ДжиХён. На её долю достались оранжевые пионы, жёлтые с красными тюльпаны и весёленькие фрезии всех цветов и оттенков.
Ищу коробку, нахожу её под завалами хризантем и целозий. Пока сдираю упаковку ловлю себя на том, что кручу в голове 'Миллион алых роз'. Хммм... А не пришло ли время для этой песни? Вроде в той Корее она была даже очень популярна. В дорамах её часто использовали. Но... Кому её предложить? Для сонбе не подойдет. Агдан нужно что-нибудь пожёстче... А не отдать ли её ХеРин? А что? Вставить во второе отделение сольника... Пусть покажет себя с неожиданной стороны. Всё скрипка, скрипка... И вдруг — раз и вокал. Песня не сложная её с любым голосом спеть можно. Подтанцовка на заднем плане что-нибудь изобразит... Хери проигрыш сама сыграет... Нет, определённо, стоящая мысль. Вот только перевод... Перевод? Чё-то какая-то мысль скользнула по-поводу оригинального текста... А! Вот это место: 'Встреча была коротка. В ночь её поезд увёз...' Хммм... А не значит ли это, что художник на поверку оказался импотентом, и неудовлетворённая певица, не дожидаясь утра, рванула посреди ночи на вокзал в ярости топча по дороге уже изрядно подвядшие розы? Пффф... О чём я только думаю? У меня тут псих какой-то тратит безумные деньги на цветы. Мог бы просто в конверте передать... О! Снял упаковку.
Открываю коробку, выгребаю наполнитель, достаю шкатулку, на вид очень дорогую. Девчонки сгрудились (буквально) вокруг меня. ИнЧжон так вообще мне на спину легла, да ещё и обняла за талию. Нет, я, вообще-то не против. Но чем объяснить остальным моё участившееся дыхание? Разве только предвкушением сюрприза, который ждёт под крышкой.
— Открывай уже,— шепчет на ухо ИнЧжон.
— Открывай! — Вразнобой нетерпеливо требуют девчонки.
И я открываю.
— Холь! — Дружно вскрикивают сонбе. И только у меня вырывается такое родное, такое русское — бл*дь!
В шкатулке — те самые семь бархатных коробочек, которые мы оставили в посольстве Катара.
— Чтоб ты сдох! — Зло восклицаю я и, в сердцах, захлопываю крышку.
Время действия: примерно два часа спустя.
Место действия: где-то на улицах Сеула. Салон микроавтобуса группы, который везёт 'Корону' на очередное телешоу.
Все короновки, кроме ЮнМи, прибывающей в крайне задумчивом состоянии, уставились в свои телефоны. Ничто не предвещает неожиданностей.
— Святые ананасы! — Вдруг вскидывается КюРи.
Все головы поворачиваются в её сторону.
— Что там? — Спрашивает СонЁн.
КюРи отрицательно мотает головой, мол, я не могу... и передаёт СонЁн свой телефон. Та читает про себя то, что выведено на экран и закусывает губу.
— Что там? — Хором спрашивают все остальные.
СонЁн, растерянно смотрит на ЮнМи, прерывисто вздыхает, начинает читать вслух:
— Час назад, при приземлении в аэропорту города Доха потерпел катастрофу личный самолёт Наследного Принца Катара. В живых остались все члены экипаж и пассажиры... кроме Наследного Принца... В стране объявлен траур...
Взгляды всех скрещиваются на ЮнМи.
И тишина...
Развилка восьмая
И всё былое
Время действия: тот же день, ночь.
Место действия: общежитие группы 'Корона', комната КюРи и ЮнМи. КюРи спит на правом боку, подложив ладошки под щёку, посапывая в обе дырочки. ЮнМи у себя на 'втором этаже' сидит, прижавшись спиной к стене, обхватив колени руками.
Сижу, подвожу итоги трудового дня. А дёнек выдался, прямо скажем, не из рядовых — ударный. Чё-то как-то в последнее время напряжно живу. Если так и дальше пойдёт... Бомба сегодняшнего дня, конечно же, — смерть Наследного Принца Катара. Когда в микроавтобусе СонЁн трагическим голосом зачитала эту новость последнего часа, девчонки уставились на меня с таким выражением на лицах, будто это я принца на тот свет отправил. Пффф... Ну, пожелал я ему чего-то не того... И что?.. Чего только в расстроенных чувствах не скажешь... Но здесь вам не магический мир (которых, кстати, по словам Богини, ничуть не меньше немагичесих), где слово способно не то что убить кого-то, а вообще снести с лица планеты всё живое, вместе с планетой нахрен!.. Так что: не виновата я, он сам ушёл!
Принца, конечно, жалко (ни капельки не жалко). Но как-то без него стало поспокойней. Возможно, я на его счёт глубоко ошибался, и наследник — прекрасный человек с чистой душой и богоугодными помыслами. А то, что у него энергетика отрицательная... Что отдал приказ на силовую акцию... Так это мне всё показалось, и я не так всё понял. На самом деле принц белый и пушистый. Взял вот и за такие мои красивые глаза отслюнявил мне миллион баксов. А потом ещё и цветами добавил — не скупясь — парочку грузовиков. Бррр... Этот смешанный цветочный запах... Он успел-таки впитаться во всё, что можно. Цветов давно уже нет — их по нашей настоятельной просьбе, пока мы работали на шоу, упаковали в мешки и вынесли на помойку, — а запах остался. Его в мешки не упакуешь. Боюсь, что даже когда он выветрится, мы будем ощущать его по памяти — и это на всю жизнь.
А ещё принц кинул нам небрежно семь колечек в форме короны с камушками. Все одинаковые — намёк на принадлежность к группе 'Корона' — и жутко дорогие. Вот здесь покойник меня откровенно удивил. Кем-кем, а жмотом он уж точно не был. Посовещались мы с девчонками, когда с ток-шоу вернулись, посовещались... И решили, что берём. Ну не выбрасывать же? Шкатулку я оставил себе...
Эта шкатулка... Чего-то она меня смущает. Я же как... Пожелал принцу лишнего и крышкой хлопнул. Принц и умер. И заползла мне в голову дурная мысль, что если пожелать того же ещё кому-то и... кхм... крышкой хлопнуть, то этот кто-то тут же отправится вслед за принцем. Да, здесь немагический мир. Но они ведь есть! И связь между мирами есть. Так почему бы не просочиться сюда кусочку магии? Нужен эксперимент. Выбрать достойного кандидата, пожелать ему коротких лет жизни и, как... Пффф... Так! О чём это я? Ах, да! Подводим итоги трудового дня.
