— Если сама Нима не возражает. Ты не против? Так будет лучше.
— Хорошо. Тогда я и голову сразу прикрою.
— Мы быстро, — тийванка увела Ниму с собой.
— Тётя, — шёпотом произнёс я, — а вы не пробовали маскировать ваших мириаланок и тийванок под твилек? Они ведь тоже очень пластичны, как и вы.
— Ха-ха, а ты думаешь, Орис какого вида? — тётя вытянула вперёд зелёную девушку в трико.
— Мириаланка?
— Ну, да, а это имитация, — притронулась та к затянутой в блестящую ткань лекке.
— Орис дочка Глессии, нашего главного костюмера, и в свободное от танца время финансистка труппы, — представила девушку тётя.
— На самом деле, госпожа Сенатор, я очень рада, что Нима перейдёт на другую работу, — сказала Орис. — Она мне очень симпатична, не хотелось бы с ней конкурировать. Лучше будем переписываться как добрые подруги...
Казалось, мы болтали совсем недолго, а Нима уже вернулась в сопровождении гримёрши, перекрашенная, одетая в скромное платье до пят. Голову её прикрывал не традиционный убор, а просто плотная шаль с узорами по краю. Гримёр даже расписала девушке лицо жёлтыми штрихами.
— Надеюсь, такой узор подойдёт? — спросила она у Рийо. — Не очень знаю ваши традиции, делала с того, что видела.
— Нормально, пусть будет так, — одобрила панторанка. — Официально мы будем звать тебя Мийма, скажем, Мийма Эржи.
— Максимально похожее имя это правильно, — сказал я. — Если кто из старых подруг при встрече случайно оговорится, окружающие не заметят.
— Хорошей тебе карьеры, — пожелала Орис.
— Спасибо, — улыбнулась новоиспечённая камеристка. — И... извини ещё раз, что я вот так прилетела, стала во всё лезть...
— Нима! — укоризненно сказала мириаланка. — Мы же разобрались!
— Всё-всё-всё.
В машину представительства мы уселись вместе: Рийо, как хозяйка, на основное сиденье, Нима рядом с ней, а я — на второй диван, спиной к водителю.
— Вводить в курс будем вместе? — спросила Рийо.
— Думаю, ты сама легко это сделаешь, — улыбнулся я. — Всё, что известно тебе, пусть знает и Нима... Мийма. Я вовсе не против, если у вас будут какие-то свои секреты, помимо меня.
— Да от тебя-то что может быть?!
— Мы, всё-таки, представители разных секторов. И голосуем не всегда одинаково.
— Это частности.
— Значит, про девочек тоже рассказываю?
— Конечно. Мийма, ты ведь не против в свободное время позаниматься боевыми искусствами?
— С удовольствием, — отозвалась та. — Мои тётки учили меня основам, повысить навык всегда полезно.
Нима-Мийма вписалась в работу панторанского представительства, как недостающая деталь в механизм, без которой он хоть и работал, но скрипел и трещал. К концу недели она уже вовсю носилась с документами, принимала звонки, будто делала это не первый год. Мне девушка при посторонних чопорно кланялась, а если мы сталкивались где-то в пустом коридоре, непременно стремилась хоть немного поболтать о том и о сём, вывалить свежие сенатские слухи и свои наблюдения. Я старался уделить ей время даже тогда, когда спешил. Во-первых, полезно, во-вторых, ещё одна приятная отдушина в клубке интриг и склок, который представляла из себя Большая Ротонда Сената.
К сожалению, за десять дней гастролей труппы Рийо с новой помощницей больше так и не вырвались ни на одно выступление. Я один раз смог, но это было почти всё равно что не попасть совсем. Со мной в тот вечер поехали не только Бэйл, Терр и Кин, а и сенатор Фритаа. Последнему категорически нельзя было знать, что одна из моих родственниц твилека, пусть и полукровка. Да и Кин, по-хорошему, в это посвящать не следовало, она хоть и из наших, да не своя. Бэйлу я рассказал заранее, могло быть полезно на будущее, а во время концерта показал ему тётю на сцене так, чтобы и она видела. Они обменялись взглядами, тётушка едва заметно нам кивнула, и знакомство состоялось. На одиннадцатый день, перед отлётом в следующую гастрольную точку, тётя забежала ко мне на квартиру попрощаться.
— Ну, вот и улетаю. Так и не получилось пообщаться с тобой спокойно, — вздохнула она, движением лекк выражая сожаление.
— Что поделать, если в Сенате такая запарка, — ответил я. — Когда я могла освободиться, у вас выступление в разгаре...
— Да, а после двух концертов за вечер уже я ни на что не годна, — кивнула она.
— Ничего, может, в следующий раз.
— Конечно. Когда он только будет, может, через полгода, а может, и через год?
— Хотелось бы, чтобы поскорее.
— И мне тоже. Я знаю, тебе сейчас трудно, и в ближайшее время легче не станет. Не сомневайся, когда будет тяжелее всего, я брошу все гастроли, возьму девчонок и прилечу тебя выручать. Есть у нас такие девочки...
— Не просто танцовщицы? — понимающе улыбнулся я.
— Они самые. Я-то сама больше по амурным вопросам... — тётя сексуально изогнулась в талии, подбочениваясь и выставляя бедро, изобразила похотливый взгляд. — А они мастерицы на все руки. Помнишь, я знакомила тебя с Соронной, коричневая такая? Она у нас по совместительству служба безопасности и их тренер.
— О, тётя, в определённой ситуации они могут быть очень полезны. У меня есть отличные агентессы с Рилота, но, к сожалению, всего две.
— Я поняла, когда ты одну из них упомянула Эссор.
— Как мне вас вызвать?
— Если что-то срочное, отправь любое сообщение вот на этот адрес, я пойму. А просто так пиши или звони на вот этот. Только проверяй "местное время адресата", чтобы я не была на сцене и могла ответить.
— Тётя... Я тебе сейчас что-то покажу. Подожди три минуты.
— Падме! Куда ты? Давай лучше поболтаем, пока время есть!
— Сейчас-сейчас. Поболтаем, да ещё как! — ответил я уже из дверей спальни. Бросился в гардеробную, достал нейроинтерфейс с лекками, натянул на голову, подождал полного включения и выбежал обратно: — Гляди!
— Ах, детка! Ты просто прелесть!
— И они двигаются! — я пошевелил хвостиками.
— Чудеса техники! Я и не знала, что такое вообще возможно сделать.
— Там мастер настоящий гений.
— Хорошо, что Орис и Мишель не видят этого, они бы с ума посходили от зависти.
— Значит, не говори им.
— Пожалуй, не стану, да. У меня идея, давай-ка попробуем одну штуку... — тётя выбежала в холл, где оставила чемодан, включила на нём репульсорный привод и вкатила в гостиную. Открыла, достала тонкий комбинезон свинцово-серого цвета: — Надевай!
Я не стал спорить, быстро переоделся. Спросил лукаво:
— И? Похожа я на одну из твоих танцовщиц?
— Как две капли воды! Где тут зеркало?
— А вот там, идём.
— Ну? — тётя поставила меня перед высоким зеркалом в дверце стенного шкафа. — Смотри сама. Фигура у тебя спортивная, не слишком плотная. Ты вполне сможешь при необходимости раствориться среди нас.
— Да, ты права. Мы с тобой выглядим, как мама с дочкой. А накраситься поярче, примут за сестёр.
Тётя посмотрела на меня искоса, чуть наклонив набок голову. Ласково и с какой-то затаённой болью в глазах.
— Ты и так для меня почти дочь, — тихо произнесла она. — Совершенно неважно, что мы с твоей матерью не виделись большую часть жизни, мы как были сёстрами, так и останемся.
— Сколько у нас ещё времени? — спросил я.
— Примерно час, не больше, с такси же не угадаешь точно.
— Тогда больше. Во-первых, у меня посольская машина, во-вторых, я провожу тебя прямо до лайнера.
— Прекрасно! Тогда расскажи поподробнее, как ты здесь живёшь, с кем общаешься...
— Именно это я и хочу сделать уже десять дней! — признался я.
Возможно, сработал эффект "случайного попутчика", с которым, порой, делятся самым сокровенным. Когда "попутчик", вдобавок, родственница, живущая собственной жизнью отдельно от тебя, соблазн излить душу увеличивается в квадрате. В гостиной, а потом в салоне лимузина, я всё никак не мог выговориться. Конечно, самые странные моменты, вроде своего предзнания, я привычно обходил стороной, срабатывал поставленный самому себе внутренний блок, остальное выкладывал как на духу. Тётя слушала, кивала, время от времени задавала вопросы или вставляла какие-то свои маленькие истории. По-моему, я даже рассказал ей о своих отношениях к Рийо, и о том, как ко мне проявляли интерес другие женщины. Во всяком случае, с чего бы она призналась, что, когда была замужем, у неё тоже случались различные интрижки, за которые до сих пор чуточку стыдно? Словом, я и выговорился как следует, излил, так сказать, душу, и о тётушке многое узнал.
Мое появление у посадочной галереи пассажирского лайнера было встречено радостным шумом. Попрощаться со мной захотели и другие участницы труппы. Эссор пихнула локтем Лиану, они синхронно присели в реверансе и хором произнесли "Всегда к Вашим услугам". Орис — она была уже не в образе твилеки, а с обычными короткими чёрными волосами — сказала, что для неё большая честь познакомиться со мной. Лиана, подойдя вплотную, прошептала с лёгким смущением:
— Падме, если надумаете набирать секретарш для себя, только скажите. И на фиг эти танцы...
Чопорная Соронна пожала мне руку и произнесла:
— Мы все Ваши преданные служанки, Сенатор, и это не фигура речи.
— Спасибо, мадам, — ответил я. — Возможно, именно Ваши услуги понадобятся мне.
— Только слово, Сенатор. Разыщем что угодно, устраним кого угодно. Передайте самые тёплые слова Коид'аруу.
Последней подошла тётушка. Обняла, положила на плечо гибкую лекку, провела ладонью по волосам, по щеке. У меня защемило сердце.
— Ну, ну, ну... — произнесла она.
Я, что, плачу? Да. И слёзы продолжали предательски выкатываться из глаз. Мне невероятно, жгуче захотелось любой ценой оставить тётю здесь, рядом с собой. Взять вот и купить сейчас у зелёной Ливви за любые деньги, увезти домой, и пусть помогает мне. Да что со мной такое? Знаю её две недели, а точнее, вижу третий раз в жизни, а так запала в душу... Даже маму привезти на Корусант мне хотелось не настолько сильно. Я с огромным трудом взял себя в руки. И едва не разревелся вновь, заметив, что и в глазах тёти блестят слёзы.
— Звёздочка моя, — сказала она. — Держись. Ты сильная, ты справишься. А мы... то есть, я... обязательно вернусь. И у тебя всё будет хорошо.
Ну, да, конечно! Хорошо. Знай эта чудесная женщина то, что знаю я, она бы не была так уверена. Я смотрел, как закрываются за пассажирами высокие створки переходника. Потом достал комлинк, выбрал номер.
— Рийо? Да, представь, прогуляла. Тётя сейчас улетает, провожала её. Слушай, что-то мне грустно как-то. Не пойти ли нам вечером по магазинам?
Возвращение джедаев с Зайгеррии и Кадаво получилось поистине триумфальным. Пусть спасённые пятьдесят тысяч душ кажутся песчинкой в масштабах таких планет, как Альдераан, Кореллия, а тем более, Тарис или Корусант — как ни крути, то было население целой колонии! Обоих мастеров поощрил сначала Совет, затем лично Канцлер. Представляю, как мысленно бесновался старый лис, что его хитрый план опять пошёл насмарку!
— Как прошло? — спросил я у весёлой Осоки, ей по этому поводу дали денёк отдыха.
— Ты ведь сама знаешь.
— Не совсем. Мы с тобой изменили то, что знаю я. Надеюсь.
— Изменили. С той твилекой, Аквиллией, получилось так удачно! Я прошептала ей на рилль "не делай этого, она того не стоит". И немножко подкрепила воздействием. Так она знаешь, что? Взяла и облила королеву вином! Та взбесилась, но не сильно, казнить не стала, а сослала её в шахты. На Кадаво, туда же, где держали тогрут. Остальное — дело техники.
— Умница. А где она сейчас?
— Ой, такая упрямая, с нами ехать отказалась, сказала, что сама поищет работу.
— Флаг в руки.
— Я тоже так подумала, предупредила, чтобы в случае чего не стеснялась обращаться прямо к сенатору Амидале.
— Придёт рано или поздно, — уверенно сказал я. — В проститутки она не согласится, торговать дурью тоже, а на что-то ещё в столице без блата устроиться сложно.
— Тебе Анакин ничего не сказал?
— Нет, а должен?
— Во всяком случае, собирался. Ну, может, закончит мыться, скажет. Падме, я слетаю к Рийо? Давно не виделись.
— Зачем спрашиваешь? У тебя свободный день.
— Мало ли. Вдруг тебе что-то нужно.
— Лети. Познакомишься с её новой камеристкой.
— Да? Интересно.
Дождавшись, когда Скайуокер закончит нежиться в моей ванне — как будто не мог помыться на корабле, а здесь пропустить первой Осоку! — я поинтересовался у него:
— Осока говорила, ты хотел мне что-то рассказать.
— Да, хотел-хотел, — отозвался он, энергично вытирая влажные волосы впитывающим полотном. — Ты как заранее знала с этим консервантом.
— Что именно?
— Представляешь, пригодилось. Хорошо, что Рекс говорил с медиком при мне. Там, на Зайгеррии, одной девушке сломали шею. Без индуцированной летаргии мы бы её не довезли. Еле успел сделать инъекцию.
— Опять спасаешь принцесс? — засмеялся я.
— Принцессы — не мой уровень, — в тон мне ответил Скайуокер. — Я спасаю только королев, не меньше.
Вроде бы, шутка. Однако, я заподозрил, что за ней, как иногда бывает, скрывается чистая правда, и однажды мне придётся встретиться ещё с одной исправившейся злодейкой. Возможно даже в качестве соперницы, против чего, откровенно говоря, я не стал бы сильно возражать. Ладно, поживём — увидим.
Рейд одиночки, операция Совета
Рано я радовался, что у нас появилась дополнительная надёжная помощница. Не прошло и двух недель, как вечером ко мне в кабинет явились Дорме и шифровальщик Денни. С очень официальными выражениями лиц.
— Что-то случилось? — спросил я.
— Ты, — толкнула Дорме сержанта.
— Лучше ты.
— Ладно, — Дорме набрала побольше воздуха и выпалила: — Мы с сержантом Каламо пришли просить об отставке. Хотим пожениться и вернуться на Набу.
— Ах, как это некстати именно сейчас! — покачал головой я. — А повременить со свадьбой нельзя?
— Можно, но недолго, — Дорме смутилась, и я сразу всё понял.
— Какой срок?
— Шесть.
Ага, то есть, по земному календарю пятая неделя. Понятно. Выяснили и сразу пришли. Как же поступить?
— Денни, — обратился я к будущему папаше, — ты у нас откуда родом?
— Маленький посёлок в районе Керена, — ответил шифровальщик.
— Вот как. Удачно. В таком случае, отставку я не приму. Вы, сержант, отправитесь для дальнейшего прохождения службы на авиабазу Керен. Зама по боевой, Сайкса, я предупрежу сама. А ты, Дорме, уходишь в длительный отпуск. Когда закончится война, я, скорее всего, тоже соберусь заводить детей, и твой опыт будет просто бесценным.
— Падме, ты слишком добра! — засмущалась Дорме.
— Отнюдь. Ты же не думаешь, что у нас с мужем может родиться тихий послушный ребёнок? — усмехнулся я.
— О, нет, никогда! — согласилась фрейлина. — Одной будет не справиться даже тебе.
— Хорошо, что ты это понимаешь. Немного времени у нас ещё есть, начинай передавать дела Текле. Хватит ей сидеть в представительстве.
