211

— Тишина, — коротко сказал Снейп. — Сдайте мне свои рефераты. — Он, не дожидаясь ответа, взмахнул палочкой, и к нему прилетели исписанные учениками свитки. — Так, — сказал он. — Я удивлен, что после СОВ вас так много осталось. Ну что ж, коль так повелось, тогда продолжим наши занятия. Итак, сегодня варим зелье для обезболивания — эта настойка, притупляет чувства вашей нервной системы, и вы некоторое время не ощущаете боли. То есть вы станете устойчивее к болевым заклятиям; к примеру, таким как "Круцио". Вы не будете чувствовать никаких страданий во время действия зелья. Вы сможете ходить со сломанными ногами, держать палочку вывихнутой рукой, и вас не сможет остановить ничто, кроме смерти. — Снэйп говорил об этом зелье тихо и с любовью, делая небольшие паузы и ударения там, где это было нужно, ради достижения более высокого эффекта. — Рецепт на доске. — Он взмахнул палочкой, и на блестящей поверхности доски появилось четкое описание приготовления.

Парень не спеша развел огонь под котлом и начал целеустремленно добавлять компоненты в искрившийся котелок, иногда сверяясь с рецептом. Гарри сам себе удивлялся, сейчас, когда он был абсолютно спокойным — зелье получалось с легкостью. К завершению урока у юноши получилась, ровным счетом идеальная, прозрачно-черная настойка, такая же, как и написано в рецепте. Снэйп подошел к нему в надежде придраться, но у него так ничего и не получилось, с разочарованием на лице зельевед пошел проверять остальные работы.

Хорошие работы получились у него, Гермионы и Ниссы. Гарри это заинтересовало. Решив при первой возможности узнать побольше об этой незнакомке, парень углубился в размышления.

Вскоре прозвенел звонок, и все, сдав работы, покинули помещение. После Зелий ученики отправились на ужин. Во время трапезы Поттер попробовал проникнуть в мысли Ниссы. Она, кажется, поняла, что он пытается сделать с ее сознанием, но она или не могла противостоять или могла, но что-то ей мешало. Гарри увидел, что она скрывает много боли и страданий, но не показывает этого. Проделав эту нехлопотную работу, подросток сосредоточился на ужине. Позже парень вернулся в башню и засел за домашнее задание.

Юноша сделал то, что ему задали, очень быстро, пока все остальные коптели над рефератами, парню не было чем заняться. Поттер вспомнил о клинке, о котором проговорился директор вчера вечером. Решив, что в любом случае заняться нечем, он покинул гостиную и спустился в библиотеку.

Дойдя до хранилища, он бесшумно вошел внутрь, но как только он подошел к запретной секции — откуда не возьмись к нему подскочила строгая библиотекарша.

— Куда? — своим кислым голосом поинтересовалась мадам Пинс.

— Туда, — Гарри кивнул на запретную секцию.

— А разрешение у тебя есть?

— Есть.

— Покажи! — потребовала она.

— Вот. — Гарри достал из кармана чистый клочок пергамента, нанеся несколько пассов над поверхностью отрывка, он передал его строгой библиотекарше. Скрупулезно изучив пустой пергамент, она молвила:

— Хорошо, можешь проходить, разрешение я оставлю себе.

— Нет, уж увольте, оно мне нужно. — Гарри взялся за клочок бумаги и потянул на себя, но ее цепкие пальцы не хотели отпускать пергамент.

— Зачем? — яро поинтересовалась женщина, не разжимая пальцев.

— Мне нужно вернуть его поручителю. — Гарри дернул еще раз и все же отобрал пергамент у дотошной библиотекарши.

— Хорошо. У тебя полтора часа до закрытия.

— Думаю, я справлюсь, — ответил подросток, наблюдая, как высокая фигура надзирателя скрылась за соседними стеллажами. Проникнув внутрь, юноша начал искать книгу, но он понятия не имел, что искать, парень знал лишь название. За полтора часа поисков, он не нашел ничего существенного, кроме того, что этот клинок можно было сравнить только с "Жезлом Мерлина" — древнее и могущественнее артефакта нельзя было отыскать во всем мире.

— Зачем такое зелье, если оно является недосягаемым? За каждый его компонент, который нужно найти, можно отдать жизнь, — к такому выводу юноша пришел после того, как ему пришлось добыть магнезит. — И все эти компоненты только для зелья бессмертия, да нужно быть бессмертным, чтобы добыть их все. Значит, в нем кроются еще какие-то свойства. Райн говорил, что его учитель использовал это зелье. Но кто его учитель? Зачем ему это было? Если он его готовил, значит, у него был этот клинок, нужно будет спросить об этом Райна, — погрузившись в свои невеселые мысли — Поттер просидел там очень долго, до тех пор, пока его не выгнали. По сути, подросток ничего конкретного не узнал.

Поттер в раздумьях дошел до общей комнаты Гриффиндора. Там уже почти никого не было, кроме Рона и Гермионы. Парня не волновало, чем они занимались до этого, но были они растрепаны, а на их лицах царило виноватое выражение.

— Меня здесь нет, — быстро бросил юноша, направляясь в спальню.

— Гарри, — хором позвали они.

— Чего? — отозвался он.

— Нужно поговорить, — сказала Гермиона.

— Давайте. — Парень подошел и сел в кресло возле камина.

— Гарри, где ты был так поздно? — поинтересовалась девушка, застегивая пуговку блузки.

— Я же не спрашиваю, чем вы занимались до того, как я пришел, — снова попытался осадить девушку Гарри, но у него ничего не получилось, так как девушка опровергла все его надежды.

— Гарри, я серьезно, — без тени стыда молвила она.

— Ладно, ладно — когда? — решив свести все в шутку, согласился он.

— И только что, и летом.

— На что сперва отвечать и честно, или соврать? — ехидно спросил Гарри.

— Ну, по порядку, — заинтересовано обозвался Рон.

— Только что я пришел со свидания.

— Честно? — удивился Рон.

— Нет, я соврал, — засмеялся юноша.

— Гарри, мы серьезно, — нахмурилась Гермиона.

— Серьезно, вы не поверите.

— Гарри! — в один голос оборвали они.

— Ладно, я был в библиотеке.

— Чего? — удивился Рон.

— И что ты там делал? — спросила Грейнджер.

— Я искал ведомости на урок зелий.

— А летом где ты был?

— Я же уже говорил.

— Во-первых — ты не похож на больного...

— Спасибо, это радует, — усмехнулся Поттер.

— Во-вторых — Дамблдор разговаривал с нами на каникулах, и он действительно не знал, где ты.

— Ладно, ладно. — Гарри поманил их пальцем, и они наклонились к нему. — Я изучал поведение сфинкса, если не ответить на его загадку. Хотите, загадаю?

— Ты серьезно, Гарри? — удивлению Гермионы не было предела. Она уже не различала черты между правдой и ложью.

— Серьезней не бывает.

— И как они себя ведут? — спросил Рон.

— Да злые немного, чуть не убили меня.

— Да ты шутишь! — не поверил Уизли.

— Не хочешь — не верь, — безразлично ответил Поттер. Он поднялся с кресла и направился в спальню.

Парень не хотел, чтобы его друзья знали о том, где он был, и что делал, не хотел подпускать их ближе, не хотел подвергать их опасности, тем более они друг другу подходят, а он как третий лишний. Гарри зашел в комнату и лег в кровать. Он пока не раскрыт, все идет по плану, которого он сам еще толком не знает, это все как партия в шахматы, просмотреть которую можно только на несколько шагов вперед, ведь никогда не знаешь, чем ответит противник.

Юноша проснулся рано утром, собрал книги и спустился на завтрак. Гостиная была полна учеников. Поттер не обращая внимания и не подымая взгляда, пролез в выход за портретом. После завтрака была трансфигурация, которая проходила с Когтевраном. Поскольку в Когтевране были русские, они на первом же занятии довели МакГоннагал до белого каления. Она назначила им наказание, на что они ответили:

— Будете разговаривать с нами до посинения?

— Коля?

— Толя?

Сказали они, переглянулись и нагло ухмыльнулись.

— Минус 20 очков Когтеврану, — проорала профессор.

— А у нас нет очков на Когтевране профессор, как насчет наказания? — спросил Толя.

— Вы двое! Останетесь после уроков.

— Без проблем.

— Все, молчать! — рявкнула профессор. Гарри едва подавил смешок, готовый вырваться наружу. Он никогда не видел, чтобы профессор так бесилась.

Остаток урока они спокойно превращали животных в вещи. За трансфигурацией последовала астрономия, урок прошел без каких либо происшествий. Следом за занятиями по астрономии должен был быть спаренный урок Защиты от Темных Искусств. После обеда все в ожидании собрались у класса Защиты и начали дожидаться профессора Фьюри. Когда прозвенел звонок, двери класса открылись, и ученики, торопясь, вошли внутрь, сев за парты, гриффиндорцы обратили взор на нового преподавателя. Почти все вели себя тихо, не зная, как поведет себя новый учитель.

— Добрый день, меня зовут профессор Фьюри. Я ваш новый преподаватель Защиты от Темных Сил, — представился он.

"Первое мнение ошибочно", — решил юноша. Профессор хоть и выглядел хмурым, но теперь Гарри думал, что он вполне нормальный учитель.

— Как я посмотрел, ваш поток является самым лучшим по защите в школе, как я знаю во многом благодаря мистеру Поттеру. Также я хотел бы сообщить, что в свете последних событий снова будет открыт дуэльный клуб.

Среди учеников пробежало одобрительное шуршание.

— А теперь я хотел бы провести показательную дуэль с мистером Поттером.

— Черт, — прошипел Гарри

— Извините?

— Да, профессор.

Гарри поднялся и вышел в центр класса. Он не хотел выдавать себя, поэтому не должен был выходить за норму школьной программы, тем более, здесь стоял Малфой, и в образ больного не очень бы вписалось то, что он победит учителя.

— Вы знаете правила?

— Конечно.

Гарри стал напротив и вытянул палочку.

— На счет три. Раз... Два... Три.

В Гарри полетело заклинание.

— Протего.

Поттер отразил синий луч. В него сразу последовал второй. Гарри, долго не думая, не стал отвечать. Луч попал ему в грудь и он, пролетев несколько метров, упал на спину.

— Если честно, я ожидал от вас большего, мистер Поттер, — разочаровано сказал Фьюри, подавая руку растянувшемуся на полу Гарри. — После того, что я о вас слышал.

Ничего не ответив, Гарри поднялся и вернулся на место, улыбаясь про себя. Он знал, что мог стереть его в порошок, если бы захотел.

— Чего улыбаешься, Поттер? Вспоминаешь, как хорошо жилось в Мунго? — съязвил Малфой

— Представь себе, — ответил юноша, садясь на место.

— Прошу всех поделиться на пары и продолжить, — сказал профессор.

Ученики незамедлительно выполнили поручение, а Гарри сказал, что плохо себя чувствует. Покинув класс он направился к мадам Помфри, от нечего делать. Юноша зашел в больничное крыло — там было пусто, ведь за два дня еще никто не успел покалечиться. Гарри подошел к целительнице и попросил дать ему успокаивающее зелье. С нареканиями о том, что он постоянно приходит в больничное крыло и сует нос не в свои дела, медсестра выдала ему зелье. Гарри не вернулся на урок, побродив по школе, он решил вернуться в башню. Когда подросток вышел из одного из коридоров, то услышал звонок, отовсюду начали выходить ученики, спешившие на ужин.

Позже, за ужином он увидел Рона и Гермиону, которые обсуждали то, какой классный был урок, и что новый профессор превосходен.

— Как он тебя сделал, Гарри! — послышались ото всюду возгласы однокурсников, как только он занял свое место.

— Почему ты ему не показал, друг? — спросил Рон.

— Ты же видел, он победил меня, — ровным, ничего не выражающим голосом ответил парень.

— Перестань, Гарри, ты мог потягаться с ним.

— Рон, я сделал все, что мог, — твердо известил он, давая понять, что разговор окончен, остаток ужина Гарри заканчивал молча.

Закончив трапезу раньше всех, он вернулся в почти пустую гостиную, добыв книги, он занялся уроками, выбрав одно из удобных кресел вблизи камина. Через десять минут к нему присоединились друзья. По истечению получаса Гермиона обратилась к нему:

— Гарри.

— Да... — не то спросил, не то ответил юноша.

— Нужно поговорить, — настоял Рон.

— Я это слышу во второй раз за два дня.

— Гарри, что с тобой?

— Я в норме.

— Нет, ты после лета изменился, причем очень.

— И в чем это проявляется?

— Такое ощущение, что тебе никто не нужен и ничто не интересует.

— Серьезно?

— Ты стал избегать нас, — говорила Гермиона.

— Не говори глупостей.

— Ты надел маску безразличия, но видно, что тебя что-то беспокоит.

— Чего ты от меня хочешь, Гермиона?

— Хочу, чтобы ты открылся нам.

— Мне нечего сказать вам. Если у вас нечего спросить.

— Что ты скрываешь, Гарри?

— Мне нечего скрывать. Разве я так сильно изменился? — парировал подросток каждую ее реплику с еле уловимой долей сарказма в голосе.

— Да, Гарри! Где твоя радость? Ты шутишь, но в твоих шутках нет смеха, только ирония. Где тот парень, которого я знала до этого лета?

— А что ты хотела? Чтобы я радовался, но чему? Смерти Сириуса? Или деятельности Вольдеморта? — отрезал он.

Рона передернуло, и он поник. Но Гермиону это не остановило.

— Мы должны ради чего-то жить.

— Вот и живите друг для друга, а меня не трогайте.

— Гарри!

— Чего? Я говорю неправильно? Если так — то скажи.

Гермиона промолчала.

— Я не могу жить спокойно, пока не уничтожу этого урода.

— Гарри, ты не можешь.

— Не могу? А что ты предлагаешь? Мило сидеть тут и ждать пока он сам пожалует на рюмочку чая к нам с Дамблдором.

— Что ж, хорошая будет беседа: старик, убийца и подросток, — вставил своих пять кнатов Рон.

— Ха, ха, — передразнила Гермиона

— Поймите, Хогвартс будет не всегда. Вы, как мыши, спрятались в последний оплот надежд, когда нужно дать отпор. Поймите, нужно бороться за свою любовь.

— Но что мы можем?

— Ничего, предлагаю подождать годок другой, пока он сам придет, или может, пока у него наступит смерть от старости, правда ждать придется долго, живучий он — сам проверил.

— Гарри, ты строишь из себя героя — ты даже профессора Фьюри победить не можешь.

— Да что вам известно обо мне? Как вы можете судить о человеке, которого вы толком не знаете, и понять не можете.

— В том и дело, что мы тебя знаем, Гарри. Тебе не всегда будет везти.

— Фортуна усмехается храбрым.

— Храбрым, Гарри? Храбрости недостаточно для того, чтобы противостоять Темному Лорду.

— Кто сказал, что у меня только храбрость?

— А что ты ему можешь противопоставить?

— Я не должен вам ничего доказывать, я знал, что вы меня не поймете, но я не собираюсь сидеть, поджав хвост, знайте это.

Гарри встал и направился к выходу. Его достали, надо было выпустить пар. Правду говорил Райн: наибольнейшие удары от близких, нельзя привязываться. Так Гарри вышел из замка. На дворе стояла ночь, было прохладно, приятный ветер обдувал лицо и забирал с собой все проблемы. Гарри посмотрел в небо, оно было усеяно множеством мелких ярких звезд, и среди них весела полная бледная луна, притягивая своим неизведанным сиянием. — "Где-то там сейчас Люпин обращенный сидит... Обращение...". Конечно, вот что ему поможет. Гарри отошел в тень деревьев и обратился в волка. Анимаг бежал, пока у него были силы, бежал долго, бежал глубоко в лес. В нескором времени, когда достиг поляны, снова остановился и взглянул на ясное светило с тусклым красноватым кругом. Оно привлекало его как никогда до этого. Парень посмотрел на нее и завыл. Этот неистовый вой разлетелся над всем лесом, долетел до замка. Ему полегчало, и он рысью побежал обратно на территорию. Мчался скорее ветра, он летел как на крыльях сквозь заросли, огибая деревья. Добежав до того места, где обратился, он вернул себе прежний облик. На лице играла безудержная улыбка, зная, что дверь внутрь уже закрыта, он решил переместиться.