Наруто увидел умерших, и зубы его сжались крепче кулаков, резцы удлинились и зрачок стал вертикальным. Наруто ощущал, что гнев захлестывает его, и Кьюби не просто рвется наружу, но как будто готов отомстить за что-то, и поэтому печать на животе уже не в силах сдерживать Лиса, и понял, что ему самому надо успокоиться.
Но как успокоиться, когда вокруг мертвые?!
Эро-Сеннин лежит без сознания! Бабуля Цунаде! Лис рвался наружу, и картина разгрома нарушала связность мыслей Наруто, и он сжимал кулаки и зубы, до хруста, до крови, стараясь взять себя в руки, не сорваться, потому что это будет означать, что Лис возьмет верх, и вокруг погибнут шиноби! Шиноби! Какаши-сенсей! Как будто мало было умерших? Фуу!
Взгляд Наруто упал на целого и невредимого Орочимару и жмущуюся к саннину в поисках защиты Карин, и рычание, рвущееся из джинчурики, усилилось. Шиноби погибли, а Орочимару убивший Саске цел и невредим?
Наруто ощущал, что он сам ранен и тяжело, но знал, что не может умереть здесь.
Ведь он обещал Хинате вернуться!
Ведь он еще не стал Хокаге!
И как будто Орочимару было недостаточно, из-под земли показался Мадара. Он просто появился, высокий, неповрежденный, могучий, на бывшем берегу бывшего озера, превратившегося в одну огромную опустевшую воронку. Казалось, что он возвышается над всеми, сильный и самоуверенный своей силой, своей славой и техниками, и только что подтвержденной репутацией ночного кошмара шиноби.
Несколько секунд Мадара стоял, наслаждаясь тем отчаянием, что разливалось по равнине, наслаждаясь видом трупов, видом убитых, сожженных, развеянных в прах, и тут же нахмурился, складывая руки на груди. Слишком много уцелело. Сильные, могучие, биджу и S-ранги, Каге и элитные джонины, элита элиты, и это было неприемлемо.
Мадара увидел на дне озера Орочимару и хмыкнул.
Как и ожидалось, техника Камуи в действии, не говоря уже об уцелевших воскрешенных.
Мадара, не поворачивая головы, бросил Черному Зецу.
— Действуем по плану! Приведи Сасори, и разберитесь с воскрешенными Орочимару!
— Хай, Мадара-сама, — и Зецу погрузился в землю.
Сам Мадара почти лениво сложил несколько печатей, вызывая пылающую голову Гедо из-под земли. Пускай Сасори ремонтирует своих марионеток и запечатывает воскрешенных Орочимару, Зецу присмотрит за битвой и сообщит, если потребуется.
Сейчас есть более важная и неотложная задача.
Мадара посмотрел на равнину, на разгромленное войско Альянса и прищурился.
Пока копится чакра для техники, почему бы и не нанести словесный удар? Усилить отчаяние шиноби! Уронить их дух еще дальше! И затем и вправду закончить все за один удар, вбив их в выжженную землю и закрыв историю гакуре, уничтожив, то, что создал Хаширама. От этой мысли кровь и чакра побежали быстрее в теле Мадары, он ощутил прилив вдохновения, прилив уверенности в победе, так разительно контрастирующий с отчаянием разбитых шиноби, валяющихся, не в силах встать и оправиться после удара.
— Шиноби Альянса гакуре, — заговорил Мадара низким, вибрирующим голосом, — вы увидели мою мощь, и ощутили на себе гнев Учиха! Склонитесь! Признайте поражение! Примите неизбежное и сдайтесь!
— Узумаки Наруто никогда не сдается! — раздался оглушительный выкрик. — Сам сдавайся, дедуля, пока я не побил тебя и не вбил в землю!
Глава 40
26 июня 79 года. Бывший лагерь Альянса на берегу бывшего озера.
Ошарашенная, шокированная тишина на секунду, и затем Мадара засмеялся, громко и искренне.
— Дедуля?! — и тут же улыбка исчезла с его лица. — Ты, носящий в животе Кьюби, моего Кьюби, Девятихвостого Лиса, которого я использовал в битвах, смеешь называть меня дедулей? Твоя тупость сравнима лишь с твоей наглостью, потомок уничтоженного клана!
Одновременно со словами Мадара распространял волны ки, пугающей, пригибающей к земле, заставляющей опустить руки. Все это смешивалось с волнами отчаяния и поражения вокруг остатков армии Альянса, но словесный и эмоциональный удар Мадары не достиг Наруто, который просто рассмеялся и ткнул в сторону Учиха рукой.
— Да мне плевать, кто ты! Ты пытался убить моих друзей! Ты решил уничтожить шиноби Конохи, но у тебя ничего не выйдет!
Наруто сжал правую руку в кулак, выставил большой палец, и этим большим пальцем ткнул в хитайате на лбу с громким, звонким звуком, как будто встретились два куска металла.
— Потому что я — шиноби Конохи! И я не дам ни тебе, ни кому-либо еще больше убивать моих друзей, уничтожать шиноби! Потому что я защищу всех, и запомни это имя — Узумаки Наруто, это имя шиноби, который побьет тебя!
Мадара видел и слышал, ощущал риннеганом, как речь Наруто вдохновляет и поднимает шиноби, и понял, что еще немного и станет поздно, что этот подросток сумеет вдохнуть в них силы на новую битву, и это следовало прекратить немедленно.
Мадара метнулся вперед, используя Шуншин, и нога его врезалась в живот Наруто, с ужасной силой, джинчурики отлетел, неразличимый обычным глазом, летя параллельно земле, не в силах остановиться. Райкаге метнулся наперерез, подхватил Наруто, затормозил, оставляя борозду в земле. Наруто закашлялся и сплюнул кровью.
— Побьешь меня? — ухмыльнулся Мадара.
— Узумаки Наруто, — Наруто вытер рот, — никогда не сдается!
Он моргнул, и глаза его изменились, Наруто вошел в сенмод и метнулся к Мадаре. Мгновением спустя за ним последовал Райкаге, искрясь молниями, и кто-то из выживших крикнул.
— Бей Мадару!
Шиноби метнулись вслед Наруто и Райкаге, раненые вскакивали и мчались в драку, все, кто еще минуту назад распространял отчаяние, теперь распространяли волнами решимость сражаться до последнего.
— В атаку!
— Коноха!
— Смерть Учиха!
— Шинра Тенсей! — вскинул руку Мадара, отбрасывая атакующую волну.
Снизу в него ударили каменные копья, Мадара отпрыгнул, выигрывая время, пока техника Шинра восстанавливается, и тут же в него влетел огромный жук, ударил в живот, сбивая с траектории прыжка. Мадара подхватил жука, метнул назад, прямо в Фуу, которая еле успела увернуться. Щупальце Осьминога взрезало воздух, ударило по земле, Мадара в последнюю секунду сменил направление, ушел от удара и тут же выдохнул.
— Огромный Огненный шар! — ударяя наперерез бьющим, танцующим в воздухе лазерным лучам.
— Искусство Отшельника: Режущая струя воды!
— Шинра Тенсей! — ударил опять Мадара, отбрасывая техники.
— Вместе! Стихия Огня: Испепеляющий Поток!
— Кислотный Пар!
— Разящая Молния!
— Искусство Отшельника: Огнемет!
— Вакуумные пули!
— Искусство Отшельника: Удерживающие Корни!
Мощь техник обрушилась на Мадару, смяла его, испепелила, взрыла землю, оставляя воронку в твердокаменной, оплавленной земле. Пыль, дым и техники рассеялись, стало видно, что на берегу, в центре созданной техниками воронки лежит труп Мадары, и шиноби уже готовы были разразиться радостными криками, когда труп внезапно превратился в исходник — белого Зецу.
— Ха-ха-ха! — расхохотался настоящий Мадара, показываясь в стороне. — Вы жалки и ничтожны, попались на такую простую уловку! Теперь моя очередь — бить!
— Волна Золотого Песка!
— Растущий Лес!
— Безжалостное Цунами!
— Великий Клык Небес!
— Стихия Атома: Куб уничтожения!
— Сметающий Водопад!
— Оковы Земли!
Воскрешенные Орочимару обрушились на Мадару, со всей мощью техник и неожиданности, которую им мог предоставить Орочимару, использовавший момент, пока Мадара отвлекся, чтобы лично преподать урок Наруто. Мадара лишь ухмыльнулся, вскидывая руку и выпивая чакру из техник, обращая их в ничто, и тут же пинком отбрасывая меч-иглу одного из воскрешенных Мечников Тумана, и самого Мечника, вниз, в свежую воронку.
— Давай! — крикнул Мадара, и из земли вынырнули марионетки Сасори.
Элитный отряд с шаринганами в глазах, Алая Сотня, теперь превратившаяся в Алую полусотню, и Сасори сразу метнул десяток поврежденных марионеток в сторону пылающей головы, которая невозмутимо зачавкала куклами, выплевывая их назад целыми и невредимыми.
Из земли выныривали белые Зецу, хватали воскрешенных за ноги, и тут же гибли, прорастая деревьями, неуместно зелеными посреди выжженной пустоши. Марионетки Сасори, используя выигранные мгновения, бесстрашно шли в лобовые столкновения с воскрешенными, получали удары, ломались и все равно успевали применить технику Небесной Печати.
Алые полосы крест-накрест охватывали их тела, и воскрешенные тут же начинали дымиться, гореть, теряли доступ к техникам и чакре. Белые Зецу живыми волнами набрасывались на тех, кто получил Небесную Печать, разлетались в разные стороны, так как воскрешенные шиноби, не имея возможности использовать чакру, переходили врукопашную. Воскрешенные, не получившие печатей, били техниками, выручая товарищей по Эдо Тенсей, и буквально через несколько мгновений место сражения скрылось в густом облаке пыли и пепла.
В нем сверкали техники, доносились крики и рычание, из этого облака периодически выбегали десятки белых Зецу, таща, как муравьи, очередного горящего и дымящегося воскрешенного, украшенного алыми полосами. Вытащенный Второй Мизукаге вспыхнул, пожаром захватывая ближайших Зецу, которые моментально заполыхали с треском. Тело Мизукаге разлетелось листочками и тут же собралось вновь, уже без Небесной печати, но сделать воскрешенный ничего не успел. Прямо за его спиной вознесся Черно-Белый Зецу, впиваясь двумя ртами и швыряя безголового Мизукаге прямо к парящему в стороне Сасори.
Тот на лету ухватил воскрешенного нитью чакры и тут же запечатал, не прекращая одновременно координировать атаки марионеток, помогать Мадаре, ставить защиту, отправлять поврежденных в голову Гедо для починки, и запечатывать тех, кого успели подтащить белые Зецу. Семеро тел, и Второй Мизукаге стал восьмым упокоенным.
Черно-Белый, оскалившись, нырнул обратно в землю.
26 июня 79 года. Уничтоженный лагерь Альянса.
Мадара не был инвалидом — Нагато, и осторожным саннином — Орочимару, он просто ринулся врукопашную, комбинируя ближний бой с техниками риннегана, дополняя непревзойденным опытом и комбинируя с потрясающей скоростью. Он знал, что в одиночку ему не победить тех, кто выжил после взрыва Гедо Мазо, но Мадара ринулся в бой не один.
Половина белых Зецу и пять марионеток Сасори.
Белые Зецу отвлекали, Мадара наносил удары, марионетки Сасори тут же налетали, ставя Небесную печать, отрезая шиноби от чакры. В мгновение ока десяток джонинов Облака, Листа и Камня пали под ударами Мадары, и их тут же облепили белые Зецу, высасывая чакру и оттаскивая ближе к марионеткам.
Мадара был свеж и полон сил, шиноби же истратили массу чакры и сил, чтобы выжить во взрыве.
— Рука — молния! — ударил Райкаге.
— Утренний Павлин! — зашел с другого фланга Гай.
— Стихия Кислоты: Плевок! — поддержала Мэй.
— А ну не мешайся, брат, и ты, пользователь Врат, сейчас я Мадаре покажу, что такое бомба биджу!
— За такое исполнение надо убивать! — крикнул Мадара, отражая удары, уклоняясь от кислотного плевка. — Шинра Тенсей!
Бомба биджу отлетела прямо в Цучикаге, которая поспешно взлетела, и фиолетовый шар размазал двух джонинов Камня, остальные успели отпрыгнуть или уйти под землю. Мадара, не теряя ни секунды, используя Шуншин, метнулся вперед, в движении высасывая чакру из покрова молнии Райкаге, тем самым замедляя его движения и ослабляя защиту.
— Бац! — кулак Мадары смял лицо Райкаге, слышно было, как трещат и ломаются кости черепа.
Эй отлетел, окровавленный, его подхватило щупальце Хачиби, который немедленно ударил.
— Реактивная струя Осьминога!
— Каварими! Баншо Теннин! — Мадара ушел в сторону заменой, и метнул Гая под удар Хачиби.
Мадара, не теряя ни мгновения, уже заносил ногу над головой Мизукаге, видя риннеганом, что к нему бегут еще шиноби, рвутся вперед Отшельники. Нога Мадары встретила блок, Учиха изогнулся в воздухе, нанося град ударов, но все они тоже оказались блокированы.
— Кац! — на выдохе крикнул Какаши, закрывший собой Мэй.
Он успел налепить на ногу Мадаре десяток взрыв — печатей, но тот мгновенно выпил чакру, отменив взрыв.
— Шаринган? — нахмурился Мадара, кидаясь в новую атаку.
— Искусство Отшельника: Несокрушимое тело! — Акула обрушился на Мадару, превратив все свое тело в камень, несокрушимый и прочный.
— Искусство Отшельника: Вакуумные пули! — ударил Шмель.
Какаши метнулся к Гаю, который так и остался лежать после удара, и которого уже тащили белые Зецу.
Отшельники отлетели в сторону, и Мэй опять оказалась лицом к лицу с Мадарой.
— Кавазу Кумите: Стальная лапа! — ворвался в бой Наруто. — Сегодня я — твой противник!
— Ты мне надоел, — без тени улыбки ответил Мадара, кидаясь в атаку.
26 июня 79 года. На берегу бывшего озера.
— Снизу! — крикнула Карин, указывая пальцем.
— РРРА! — Кулак Джуго ударил в землю, пробивая в ней туннель.
Кабуто поправил отсутствующие очки, продолжил вытаскивать тела из свитков, и расчерчивать фуин, прямо на каменной поверхности, при помощи чакры, окутывающей его руку синим пламенем.
— Сзади! — крутнулась Карин, тоже поправляя очки и придерживая их рукой. — Вон там! Там!
— РРРА! РРРА! — Кулак Джуго выбивал воронки, сам он рычал и фыркал, вздувался от ярости и чакры.
Дело приближалось к боевому безумию, в котором, как правило, Джуго убивал всех, кого видел, из-за чего в свое время и пришел к Орочимару, после убийства остатков клана. Логика Джуго была проста: либо он убьет Орочимару, либо тот вылечит его, да и даже если отвлечься, ничего лучше, чем нукенин со зловещей славой, он не заслуживал. Так думал Джуго, но в конечном итоге все обернулось немножко не так, как он представлял. В любом случае, по мнению Джуго, вышло лучше, чем, если бы он странствовал где-то, сходя с ума и убивая всех встречных.
УБИВАТЬ! УБИВАТЬ! УБИВАТЬ! ВРАГИ!
Джуго окончательно свалился в режим убийства, желая разорвать всех врагов, убить всех, кроме этих трех фигурок, они не враги, остальных УБИВАТЬ! Он вздулся еще больше, и в невероятном прыжке рванул вверх, схватил одну из марионеток Сасори, которая тут же выдохнула ему в лицо язык огня, вонзила клинки с ядом и попыталась поставить Небесную печать.
