Цена мелочи — жизнь. И не одна.
* * *
Из мелочей собирал я победы наши. Вот смотри, красавица: лошадка несёт всадника дольше. Значит и войско моё может ворогов достать там, где и не ждут. Седельце легче, конь не усталый, значит и разъезды мои от вражеских всадников могут уйти, могут их догнать. Разведка моя вражеское войско облепляет, командир их — как слепой. А мы-то их видим со всех сторон! Азбука флажковая, гелиограф. Значит, вести передают быстрее. Коли враг слепой, а ты зрячий, так что ж не ударить? Да так, там, тогда, когда тебе только выгода и никакого ущерба. Своих людей — сберечь, вражье войско — под корень истребить.
Ещё одна ересь. Лошадиная ересь из серии "ну это же все знают!".
* * *
Существуют два вида рыси: учебная и строевая.
"Облегчаться на рыси" — это про строевую. Со стороны кажется, что всадник привстаёт на стременах на каждом шаге лошади. "Облегчается".
Три ошибки сразу.
Всадник не встаёт на стременах — колено как прижато к крылу седла, так и остаётся. Меняется "подколенный угол". Поэтому такая ломка в ляжках. Ну-ка, пару часиков — "сели-встали, сели-встали".
Внутренняя сторона ноги от колена вниз называется "шенкель", от колена вверх — шлюсс.
Чисто для собратьев-мужиков: если девушка "дала шенкеля"... Свои девичьи "шенкеля" вам в руки — есть шанс добраться и до "шлюссов". И осторожненько, нежненько... а не как жёсткое седло... С продолжением в форме... кое-какого стипль-чеза...
Вторая ошибка — "облегчаться" на каждом шагу лошади. Есть и другие стили: можно через шаг, можно через два, можно вообще — менять ритм в ходе проездки. Например, "пирамидкой".
Третья ошибка — вообще заниматься этим делом. В смысле — облегчаться. Не, не вообще! Я имею в виду — при езде на лошади.
Сейчас все лошадники криком кричать начнут. Именно этому движению — "сели-встали" — упорно учат в школах верховой езды.
Добившись того, чтобы движение человека попадало в такт лошади, тренер успокоено утирает пот со лба:
— Не безнадёжен.
Но масса наездников, особенно уставших, очень резко опускаются в седло. И тем самым — задницей своей — бьют лошадь по почкам. Часами.
Наездник инстинктивно — так ему легче — чуть затягивает начало собственного движения, и коню на рысях приходится не только прыгать с тушей на спине, но и на каждом шаге ещё и подталкивать тушку вверх.
Представьте себе, что вы не просто тащите на спине тяжёлый мешок, но и постоянно его подкидываете.
И английское седло, и строевая рысь — обязательный элемент всех европейских армий. Все так ездят, все так делают.
В основе — поведение средневекового барона. Этакого немытого, небритого, неграмотного абсолютного повелителя какого-нибудь европейского Мухосранска.
Прислуга постоянно озабочена состоянием пищеварения своего господина:
— А то он... совсем дурной становится.
Отсюда — строевая рысь.
— Их высокородные кишки не будут так сильно перетряхивать гусиный паштет, съеденный на вчерашнем королевском обеде.
Ориентация на "богатырский удар" требует массивного откормленного аристократа. Даже в 19 в. разница в среднем росте простолюдина и лорда в Англии — более 20 см.
Отсюда английское седло: устойчиво поместить эту тушку на спине лошади — требуется широкая плоская площадка.
"Богатырский удар" — один. Попал копьём в противника, сам удержался — фанфары и лавры. Для баронской славы критична именно одноразовая устойчивость. Кратковременная, при лобовом столкновении. Отсюда — высокие передняя и задняя луки седла. Седло-стул.
"Всё — во имя человека, всё — для блага человека". Единственный человек в феоде — барон. Кони, упряжь, навыки, стили... всё для его удобства.
"При каждом шаге лошади незнакомец приподнимался в стременах и, то слишком выпрямляя, то непомерно сгибая ноги, внезапно вырастал, а потом сгибался так, что положительно никто не мог бы судить о его росте. Если к этому прибавить, что под действием его шпоры одна сторона лошади, казалось, бежала скорее, чем другая, а движения ее косматого хвоста беспрестанно указывали, который ее бок страдает от шпоры, мы довершим изображение клячи и ее наездника".
Пример строевой рыси в исполнении совершенно нестроевого человека.
Юмористический персонаж, сентиментальный, чувствительный псалмопевец Давид из "Последнего из могикан" рвёт единственной шпорой бок своей жеребой кобыле. По мнению Фенимора Купера, это — смешно.
"Базовые стереотипы", "все так делают" — то, что отложилось в массовом сознании, то, что воспринято даже совершенно не наездником: подскакивать и пришпоривать.
Так — в Европе. А черкесы, например, не только не имеют на сапогах шпор, но нет даже и каблуков, которыми можно было бы ударить коня по рёбрам. Нет и плети-нагайки.
"Черкесские наездники погоняли лошадь тонкой плетью, с привязанным на конце ее плоским куском кожи, для того чтобы при ударе не причинять лошади боль, а только понукать её хлопками плётки".
В Степи на конях — все. На коня залезают не ради "богатырского удара" — на коне живут. Это задаёт другую систему приоритетов. В которой строевая рысь — неуместна. Кочевник не подскакивает в седле — он в него "влипает". "Учебная рысь".
* * *
— Чарджи, ты знаешь что такое "арчак"?
— Я! Я знаю! У отца было! Я видел!...
Бздынь — подзатыльник. Алу, влезший в разговор старших без спроса, отлетает в угол конюшни, откуда и глядит полными слёз глазами. Чарджи, разминает руку — сильно приложил. И презрительно объясняет через губу:
— Э-э... Ваши... умеют ездить только на... на лавках. На арчаке всадник сидит высоко, управление лошадью шенкелями невозможно, только уздой. Ваши так ездить не умеют. И не хотят.
— Чарджи, ты давно не мыл уши? Разве я тебя об этом спрашивал? Кстати, когда найдёшь "наших", таких же, как я — скажи. Я пока ни одного не видел. Алу, пошли к Звяге — расскажешь и покажешь.
Арчак — деревянная основа черкесских сёдел. Такой... фигурный домик с ложными фронтонами. Пошли к плотникам.
Не по обычаю: седла на "Святой Руси" специальные мастера делают — седельщики. Мастера серьёзные, уровень оружейников или ювелиров. Я уже вспоминал, что Свояк Ростику пару кованых сёдел дарил — княжеский подарок.
У Звяги Алу начинает нервничать, лепетать. Ещё бы, сопляк-полонянин местного мастера учить вздумал. Ухо, по которому Чарджи попал — пылает рубиновым, слюни летят, глаза снова мокрым наливаются. Оглаживаю мальчонку, успокаиваю.
— А ну — стоп. Вдох-выдох. Перестань суетиться.
Звяга, которого от дел оторвали, открывает, было, рот. Сейчас как выскажется по поводу всяких... бессвязно лепечущих поганцев мелких... Но под моим взглядом замолкает. Вспомнил как я заставил его токарный станок сделать?
— Так как ты говоришь? Задняя лука — низкая и наружу отклонённая? А зачем?
"Всяк солдат должен понимать свой манёвр" — сказал Суворов. Дополню генералиссимуса: а мастер — назначение изделия.
— Чтобы разворачиваться легко и стрелять с седла назад.
Типичная разница между европейским и степным седлом: у испанского, например, задняя лука — прямая и высокая. Для возможности подпереть поясницу. При лобовом ударе копьём это важно. А вот "стрельба на отходе" — с него невозможна. Соответственно, сыпется куча тактических приёмов.
Каркас Звяга сделает, кожей оклеим, теперь пошли подушку искать.
Горные туристы — альпинисты — называют туристов равнинных "матрасниками". А вот кабардинцев "подушечниками" — никто не называет. Хотя ни один джигит без подушки в поход не пойдёт. Без седельной кожаной четырёхлепестковой подушки. Хорошо бы — сафьяновой, набитой оленьей или турьей шерстью, которая не слеживается и не гниёт. Такие седельные подушки ценятся настолько, что часто входят в "цену за невесту".
Через неделю первый раз оседлал коня арчаком. Не! Не Гнедко! Своего деревянного тренажёрного. Походил вокруг — хорошо смотрится. Слазил — посидел. Мда... не лавка. Как на насесте. Позвал Ивашку опробовать. Тот мостился-мостился, плюнул и слез.
— Не, Иване, не для меня. Староват я уже. На жёрдочке поскакивать. Ещё и подушка эта... задницей держать...
Ну, извини. Тебе и неудобно, и переучиваться надо — без шенкелей, прижимаясь к седлу, одним балансом тела... Та же подушечка к седлу не крепится, на обычной строевой рыси — просто выскакивает из-под наездника.
— Ладно, Ивашко, тебе мы и табуретку оставим. А вот молодых... Чарджи, мы ж с тобой по два часа в день занимаемся? А где твои остальные 14? Вот конь деревянный, вот седло доброе. Всю старшую группу... седловка, посадка. Коня поставить на полозья и таскать по буеракам и колдобинам. Давай-давай ханыч. Спать некогда.
А спать-то и вправду некогда. И невозможно — болит всё.
* * *
"Выработать правильную посадку 99% всех всадников научиться не могут, потому что не умеют управлять мышцами пояснично-крестцового отдела".
Коллеги, посмотрите внимательно на свой крестец. Ну и как оно?
Как говаривал ослик Иа-Иа: "душераздирающее зрелище".
Масса попаданцев уверены, что их общефизической подготовки достаточно для езды верхом.
"Вскочил и поскакал".
Нет. Извиняюсь.
Это "нет" относится как "десантникам-бронегрызам", так и к "офисному планктону". У одних — часть нужных мышц перекачена, закрепощена, у других — просто отсутствует. Со временем это пройдёт. Но неправильная посадка останется и станет постоянным мучением и для человека, и для лошади.
Нужна изначальная, "на полу лёжа сделанная", подготовка. Десяток вариаций "мостика", "сидячего шпагата", "берёзки" по два десятка повторов каждого — включаю в свою ежедневную разминку.
Время-времячко... где его взять?
"А время а время не убавляет ход
А время а время идет себе идет".
И неважно, что оно "средневековое" — оно ж моё личное!
* * *
Кроме моего самообразования в части коней идёт самообразование в части мечей. Артёмий спуску мне не даёт. Хоть у нас в руках и деревяшки, а так врежет... А чтоб я от него не бегал — привязывает. У него-то ноги... не очень. Так он привяжет меня за ногу к столбу и ходит вокруг. Пока у меня привязь не закрутиться. Тут-то он ка-ак...
— А ты не спи, защищайся.
— Артёмий! Ну как можно защититься ножом от булавы?!
— Ты, Ваня, то — свет мудрости несказанной, а то — полено берёзовое. Защищаться надо не от булавы, а от человека. Мёртвый-то — булаву не поднимет, тебя не ударит. Хорошо запомнил? Давай-ка назад отматывайся.
Нужно предвидеть. Предвидеть удар и уйти или заблокировать. Предвидеть намерение и убить раньше. Азбука. Но как же тяжело... не сколько двигаться — видеть. Понять, предусмотреть. Не усомниться, но и не ошибиться.
— Вот я сейчас ударю тебя в лоб. Правильно — отклонился. Почему раньше не сделал? Потому что я не сказал? А без слов, по движению — ты не понимаешь?
С Артёмием мне повезло: спокойный, думающий мечник. Без истерик с самоутверждением. Может быть потому, что ему не только мечемаханием заниматься много приходилось, но и юриспруденцией с правоприменением.
* * *
На "Святой Руси" индивидуальная подготовка воина состоит в отработке боевых приёмов с оружием.
Всем понятно? Подтягивание, отжимание... отсутствуют как класс. Прыжки, например, в длину, в высоту... а зачем?
До Рабле — больше трёх веков. Так что — не напоминаю, а прогрессирую: Гаргантюа
"перепрыгивал через канавы, перемахивал через изгороди, взбегал на шесть шагов вверх по стене и таким образом достигал окна, находившегося на высоте копья".
* * *
Не поверили. Пришлось вспомнить собственное из каратешних игр — мы на тренировках всегда на стенку забегали.
Поверили, но не поняли. Тогда... я даже не знаю, как это называется. Берёшь шест...
Не! Не надо прыгать! Пусть этим древние греки занимаются, а мы по-простому. Берёшь шест подмышку, за другой конец хватаются трое молодцов и побежали. Мною в стенку. А я по стенке ножками — топ-топ-топ... Хорошо получается — до потолка добегаю!
После часов, дней, недель... всевозможных разминок, растяжек, пробежек и кувырков приходит время и для околооружейных игр. Имитируем и отрабатываем.
В одиночку или даже с Артёмием — мало, не хватает. Позвали мальчишек:
— А кто, добры молодцы, в боярскую дружину хочет?
А все хотят! Гридень! Это ж круто! "Мечи дадут булатные, доспехи харалужные...". Дам. Но — после.
А пока — "БГТО на все столики!". Извините за выражение. В смысле: "будь готов". В смысле: "туда и обратно". Я про путешествие хоббита, а не то, про что вы подумали.
И понеслось — групповая помесь бега с биатлоном, гимнастики с полосой препятствий. Но сначала по сто падений. На спину, на бок, на руки, с откатом, с переворотом... Артёмий только головой поначалу крутил:
— У нас так не учат. У нас учат стоять и бить. Но... интересно. А вот если...
Артёмий за мной не поспевает. Мы оба делаем вид, что это — исключительно из-за его больных ног. Но отрабатывать-то надо на скорость! Поэтому он ставит пару подростков с палками:
— Вот вам, молодцы, по оглобле. Типа — вы копейщики. А в руках у вас... типа рогатины.
Парни восхищены — название-то какое!
Понятно, что у ребят чисто имитация — палка и палка. Что я, дурак? Неучам железки в руки давать... Они же и убить ненароком могут! Да и самому брать... Беру в руки пару дощечек. Типа — "мечи заспинные".
Ага, ну... Артёмий ставит моих... спарринг-партнёров одного спереди, другого сзади.
— Ну, отроки, тыкаете в боярича.
Отбиваю, ухожу. Ставит третьего. Два отбиваю, от третьего ухожу. Добавляет в круг ещё тройку. Бли-и-ин! По ноге... Больно.
— Ваня, что ж ты спишь?!
— Так много их! У меня два меча, а не шесть! Всех копий мне не отбить. А круг они насквозь пробивают.
— Так выйди из круга! Ты же всегда не от супротивника бегаешь, а к нему. Ну и иди на них, на удар.
Повторяем. И как я не сообразил! Два копья отвожу в разные стороны, проскакиваю между парнями.
— Ну и? И чего встал? Поглупел от оглобли? Вот они развернулись и снова на тебя. Ты что, уронить никого не можешь? Ткни палкой им в глазик — ворогов меньше останется.
Стыдновато мне. "Эксперт по сложным системам", а "палкой в глазик"... не додумался.
Повторяем, прорываюсь, получаю в спину, но и сам... сильно обозначаю удар. Так это... контактно.
Кто видел чемпионаты по бесконтактному карате, тот знает: кровищи в тамошних соплях — вдоволь. Лучше уж сразу без иллюзий.
Парни обижаются:
— Не... не взаправду! У копейщиков щиты крепкие есть!
— Ай я старый, ай запамятовал! Возьмите вон там.
Щит учебный. По габаритам — "малый русский миндаль". Без умбона, оковки, оклейки, окраски... А так-то — один в один.
Повторяем. Мечом в левой руке отвожу левое копьё, смещаюсь вправо, подхватив гардой правого меча правое копьё, вздёргиваю его вверх-вправо, и шагаю "грудью в грудь" противника, так что древко копья бьёт его над щитом поперёк лица. А пятка копья ("подток") — под колено его соседу. Стоя на одной ноге, сгибаюсь до горизонта, обозначая при этом где-то у себя над головой рез ножиком в правой по шее противника — короткий клинок легко сходит с удерживаемого древка, а левой ногой бью в щит уже потерявшего равновесие соседа. Тот летит на своего соседа, и они громко валятся, как костяшки домино, но ещё и с множеством междометий. А я получаю мощный удар "рогатиной" в задницу.
