Глава 7

Глава 7. Кадры решают?

Планы от господина Буонапарте пришлось в очередной раз урезать.

Задуманный Корольковым дизель аж о четырех цилиндрах преобразился в двухцилиндровый. Только такой проект был признан подходящим для реализации без неприемлемых затрат времени. Но для этого двигателя сначала были закуплены и получены аж целых десять бочек (увы, деревянных) венесуэльского земляного масла. Можно было сделать из него настоящее машинное масло, но решили не терять времени и сил: обойтись теми запасами, что были.

Мы только-только начали собирать комплект оборудования, как подкатил отец Эрнесто и попросил (при том очень вежливо) продать "это замечательное ружье" и патроны к нему. После учтивейшей торговли винтовка и тридцать патронов перешли из рук в руки. К ним пошли также описание и инструкция по уходу. И все это за жалких пятнадцать песо.

Против такой цены была Тамара Ивановна. Она красноречиво обосновала совсем другую, куда большую цену. Корольков умело защищал свою позицию. Он упирал на то, что даже само по себе воспроизведение винтовки потребует непомерных затрат и усилий, а главное: патроны при имеющейся в Парагвае научной базе (ха-ха-ха!) производить немыслимо.

Завлаб счел нужным высказаться:

— Ребята, винтарь нужен не нашему попу. Как бы не так! Это для большого начальства, как бы не самого консула. И нужен он в первую очередь для того, чтобы попытаться наладить серийное производство таких же. Ты прав, Володя, здесь задача не решаемая, вот разве что во Франции или Англии, да и то... Впрочем, туда наша винтовочка попадет не завтра. Но у заказчика, как понимаю, есть еще одна цель: проверка нас на вшивость. Помотреть, чего мы можем. Очень возможно, с нами захотят познакомиться лично. За тобой, Володя, руководство пользователя. По-русски, понятно, а перевод обеспечу. Еще за мной: лак для деревянной части. Вид должен быть парадный, но без фанатизма. Никакого серебра на отделку! Да, и хорошо бы придумать крепление для ножевого штыка. Собственно, и придумывать нечего. Пойдет то же, что и для "калаша". К винтарю — тридцать патронов. Но движок остается на тебе. Тамара Ивановна, за вами конструкция чего-то вроде ректификационной колонны. В ближайшее время надо получить дизтопливо. А если еще по химической части, то тоже приветствуем.

Лак купили на базаре. Завлаб подумал, что цвет приклада получился не вполне подходящим для боевого оружия: красно-коричневый, почти бордовый, но выискивать что-то получше было уже некогда. Точно так же не имелось времени для создания красивого футляра. Сама по себе винтовка и тридцать патронов к ней предназначались в подарок, и такое замзав, скрипя зубами, вытерпел. Разумеется, боеприпаса было совершенно недостаточно для полноценнного опробования. Но относительно дальнейших торговых планов Корольков встал насмерть. По его мнению, только так и надлежало действовать: раззадорить заказчика прекрасными качествами винтовки и посадить на иглу снабжения патронами, ибо таких никто и нигде не производил. Возражений не поступило. Кроме того, Федоров уговорил товарищей никому не раскрывать сам факт существования пистолетов. Основным аргументом было: "Стратегическая внезапность обороны никому и никогда не вредила."

Подарок, а также инструкция к нему были переданы отцу Эрнесто. К сему было добавлено:

— Мы постараемся изготовить моторную лодку как можно быстрее, но не все от нас зависит.

Это было чистой правдой.

Подарок поступил по назначению, но эффект от него оказался не вполне ожидаемым.

Интерлюдия

— ...отсюда следует, что патроны к этому оружию будут расходоваться необыкновенно быстро. Я и сам понимаю. Сколько они хотят за дополнительные... как они их назвали... боеприпасы? Хорошее слово.

— Этот вопрос русские предвидели. Ответ таков: все зависит от заказанного количества. Предварительный уровень цен таков: при поставке до тысячи патронов по полутора песо за штуку. Однако цена может существенно снизиться. Насколько — этого не знают они сами, поскольку на нее влияет уровень цены на сырье. К нему эти люди относят латунь, медь, свинец, чилийскую селитру, очищенный хлопок, земляное масло (они сами называют его нефть), купоросное масло, ртуть или киноварь. Последнее, впрочем, нужно лишь в незначительных количествах.

— Латунь — это я понимаю, из нее делаются... то, что они называют "гильзы". Из меди и свинца они делают пули. Зачем селитра?

— Из нее, а также из купоросного масла и хлопка они делают свой порох.

— То, что их бездымный порох лучше нашего или даже французского, я сам видел. Можно ли его применять для зарядки наших ружей и пушек? А если да, то возможно ли производить таковой силами наших мастеровых?

— На первый вопрос ответ: да. Однако в наши патроны потребуется иная навеска, ибо этот порох мощнее того, что они называют дымным. Также они особо отметили, что после стрельбы чистить оружие, будь то ружья или пушки, потребуется точно так же, как если бы стреляли дымным порохом. Если этого не делать, то стволы быстро придут в негодность. Производство бездымного пороха возможно, но лишь силами хорошо обученных мастеровых, причем наставниками таковых могут быть лишь сами русские. Обучение займет немало времени, несколько месяцев в самом лучшем случае. Впрочем, у меня сложилось впечатление, что из этих троих только сеньора Тамара владеет всеми необходимыми знаниями. Не знаю, смогут ли наши мастера стерпеть то, что обучать их будет женщина. И еще одно обстоятельство. Для производства в нашей стране чего бы то ни было, пороха в том числе, нужны особенные приборы для контроля качества. Такие могут быть изготовлены, но на это потребуются и время, и деньги, и материалы.

— Я понял вашу мысль. Теперь к вопросу о рисунках малого корабля, которые вы представили. Как я понял, эти русские уже начали подготовительные работы. У меня тот же самый вопрос: имея под рукой эти рисунки, а также все нужные материалы — могут ли наши кораблестроители самостоятельно построить подобный корабль.

— На сегодняшний день — точно нет. Машина для того, чтобы двигать этот корабль, может быть создана только их руками. Я спросил, возможно ли для движения использовать машину английского производства. Над ответом они не задумывались. Для вот этого, который на рисунках — точно нет. Она просто не вместится сюда. Но и это не все. Делать корпус этого судна, по их мнению, стоит только из железа. И сборка возможна лишь при использовании их машин. Я даже не знаю, известно ли нашим кораблестроителям что-то в это духе. И опять то же самое: обучить наших людей методам изготовления корпуса корабля из железа возможно, но на это понадобится, скажем, три месяца. А вот рассчитать прочность корабля... такой специалист готовится как бы не лет десять. Да и то сказать: в конечном счете на это способен оказывается далеко не каждый.

— Есть еще вопрос. По вашим словам, эти инженеры попали в нашу страну из России, причем из будущего. Упоминали ли они в разговорах о том, что ждет Парагвай?

Пауза.

— Нет, ваше превосходительство, никогда. Но вы правы, это само по себе может показаться интересным.

— Вот почему я хотел бы лично побеседовать с ними.

— Боюсь, что это легче сказать, чем сделать. Их только трое. И вряд ли кто-то согласится приехать в Асуньсон, ибо при этом для защиты их имущества останутся лишь двое. На их дом уже было произведено нападение, как вы знаете. Дон Вова высказался по этому поводу определенно: нет никаких оснований ожидать, что это нападение не повторится. Примите во внимание: двое из них говорят по-испански весьма скверно, еще двое сносно владеют английским, а родной язык, напоминаю, у них русский. Не уверен, что найти переводчика будет так уж просто.

На этот раз пауза была еще длиннее.

— Пожалуй, вы правы. Что ж, подождем.

Конец интерлюдии

Следующая неделя ознамендовалась сразу несколькими важными событиями. Во-первых, удалось, наконец, получить кристалл рубин вполне приличного качества. И он был продан за приличные деньги. На них попаданцы могли купить (помимо всего прочего) то, что Корольков в ослеплении чувств назвал вагранкой. По прикидкам, там удалось бы расплавить что-то около полутораста килограмм чугуна. Но первым блином была назначена плавка бронзы. Федорову удалось по случаю купить треснувший бронзовый колокол. На самом деле это была корабельная рында, о чем никто из русских даже не подумал. Ценой немалых усилий получилось сделать сначала опоку с надлежащей формой, а потом и отлить винт. Понятно, что отливку понадобилось подвергнуть механической обработке: изделие получилось очень уж грубым.

— Ребятушки, у меня умная мысль, — обрадовал подчиненных завлаб за обедом.

При этих словах Тамара Ивановна сделала вид, что глубоко прониклась перспективой. А зам состроил непроницаемое лицо.

— Нам пора создавать местную команду.

Корольков оказался обладателем более быстрой реакции:

— Кого по специальности?

— А вот здесь хотел бы видеть ваши предложения, с обоснованиями.

На лицах подчиненных читалось: "У-у-у, хитрый! Нам работать, а тебе лишь перебрать варианты." Но вслух никто и ничего не сказал.

Первой оказалась старший инженер. Ее предложения сводились к мысли использовать связи преподобного Эрнесто. Зам выступил в качестве критика.

— Ты сам говорил: чтобы рассматривать некие планы, надо иметь эти самые планы.

— Тогда до вечера, что ль?

К вечеру планы были готовы.

— У тебя уже есть?

— Еще как, — чуть высокомерно отозвался зам. — Вот список.

Этим словом именовался листок, исписанный карандашом с двух сторон. Почерк был хоть и не врачебный, но ненамного лучше.

— Экономия? — догадался зав. — Хотя... ты прав. Ресурсы надо беречь.

— Ага. У вас, Тамара Ивановна?

— Ну... кое-что, — поскромничала дама. Ее список и в самом деле был короче.

Списки были просмотрены. Реакция завлаба оказалсь парадоксальной.

— Так, ребята, работа сделана. Если повезет, получим персонал уже квалифицированный — хотя бы те же литейщики — но скорее такой, который надо обучать. К примеру, химики, которые вам, Тамариванна, нужны.

— Рудознатцы, коль на то пошло, должны тут существовать. Даже если отвлечься от выплавки металла, такие очень даже потребны. Вот пример: для точного литья нужен парафин, а его добывают из горного воска. Думаю, можно тут найти. И легирующие опять же, хоть хром с марганцем. Но это потом.

— Не о том думаете, соратники. Персонал требуется не простой, а тот, который не продаст.

— Тогда... тогда набирать из тех, которым ну ничего не светит.

— Индейцы гуарани. Вот у кого карьера никак не смотрится в здешних условиях, а если мы предложим...

— Но только грамотных подбирать. Обучать с полного нуля да целый класс — нас на это не хватит. И языковые способности нужны. Пусть себе знают аж три языка: гуарани, русский и испанский.

— Сначала должны пройти полную проверку.

— Ну, это ясно.

— Вот что предлагаю, мальчики: давайте подбор кадров проводить через нашего попа.

Мужчины, не сговариваясь, изобразили на лицах сомнение. Первым высказался Федоров:

— Как насчет лояльности этих новеньких?

— Трудно, но можно обеспечить. Многократные проверки. Да, и еще: чтоб он или она видели в нас единственную возможность выбиться в люди. По возможности стоит добавить клятву.

— А что, идея.

Через пять дней Тамара и Володя праздновали успех: у них получился сапфир. До полной подготовки товара, то есть получения формы, которая более-менее могла сойти за природную, осталось вряд ли более пяти минут. И тут вдали показался экипаж. За кучера сидел хорошо знакомый Раймондо, а пассажирами были отец Эрнесто и еще трое незнакомцев.

После надлежащих приветствий священнослужитель начал представлять новоприбывших.

— Сеньора Тамара и вы, сеньоры: этих людей я привез, поскольку предполагаю, что некоторых из них вы согласитесь взять на работу. Юного Раймондо Суньигу вы уже знаете.

Про себя Федоров решил, что священник явно имеет лекторский опыт. Очень уж умело он выдержал паузу. Но тут же подумал, что опыт проповедника вполне может быть эквивалентен лекторскому. А сразу за этой мыслью пришла очередная: не факт, что сказался именно опыт, но наверняка обучение искусству оратора (или, сказать по-здешнему, ритора) имелось в наличии.

Вслух же от завлаба прозвучало ожидаемое:

— Святой отец, окажите любезность: представьте нас этим незнакомцам, а их — нам.

— Разумеется.

Отец Эрнесто не пожалел усилий, расписывая ученость господ пришельцев. Наибольшие похвалы были адресованы сеньоре Тамаре. Мысленно завлаб одобрил подход: ведь подобная оценка была особенно нужна именно женщине, высокое образование которой в глазах местных не очевидно.

Засим священник перешел на местных. Но на этот раз начал он чуть издалека:

— При подборе людей я исходил из ваших предполагаемых потребностей. И в первую очередь я отбирал грамотных. Все трое умеют читать, писать и знают счет. Итак, это Мария Васкес...

Всех пришельцев разом царапнуло отсутствие слова "сеньора". Это означало незнатное происхождение. Федоров отметил, что данная женщина имела весьма малую примесь индейской крови. Но до поры он положил себе не углубляться в эту мысль.

— ...она вполне может стать вашей экономкой, поскольку хорошо знает местные цены и местьных торговцев. Само собой, она же может взять на себя уборку комнат и готовку. Вдова. Детей нет.

Женщине было на вид лет тридцать. Рост средний, темная шатенка. Она отвесила не слишком умелый реверанс. Точно, не из знатных.

Святой отец продолжал:

— Этого молодого человека зовут Пабло Гомес. Мой бывший ученик. Отличная память. Интересуется механизмами...

Звание "молодой человек" выглядело комплиментом. Парнишке было от силы тринадцать лет, а скорее меньше. Федоров подумал, что выглядит этот кандидат чистокровным индейцем. Также все русские отметили полное бесстрастие лица.

Поклон. Ответный поклон.

— ...эта сеньорита тоже моя ученица. Она скоро закончит школу и даже больше скажу: по своим знаниям она вполне соответствует выпускнице, так что могу рекомендовать принять ее на работу без ограничений. Ее зовут Консуэлита Сьенфуэгос. Отличается прекрасными способностями в области языков. Помимо испанского и гуарани знает также латынь — я сам ее учил — и германский язык, каковой усвоила от дона Федерико.

Сеньорита выглядела девчонкой без малейших признаков женственности. Индейцы гуарани были явно ее родней, хотя испанская кровь тоже виделась. Мелкая ростом, ну да ей, судя по мордочке, еще расти и расти. Все пришельцы разом отметили умные глаза.

Русские сеньоры переглянулись. Слово взял дон Вова. Говорил он с акцентом, грамматику коверкал безбожно, но в целом речь была понятной.

— С вашего позволения, отец Эрнесто, мы хотели бы задать несколько вопросов этим людям. Потом мы посовещаемся, а после этого решим, которые из них станут членами нашей команды. Но сразу же могу сказать, что для работы у нас потребуется согласие родителей или иных родственников — за исключением сеньоры Васкес, которая уже взрослая...