|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Антон Демченко
НЕБЕСНЫЙ АРТЕФАКТОР
Пролог
Инженер-контр-адмирал Несдинич навис над своим подчинённым и, смерив "географа" долгим испытующим взглядом, тяжело мотнул головой.
— Итак, подведём итоги трёх месяцев трудов... Правильно ли я понимаю, что, несмотря на своевременное получение сведений, наши агенты оказались не в состоянии изъять груз или его остатки, даже с применением силы?
— Так точно, ваше превосходительство, — оттарабанил бледный "географ".
— И помешала им в этом сущая малость... исчезновение груза, так?
— Точнее, его отсутствие на момент получения приказа, ваше превосходительство. Итальянцы работали под наблюдением наших агентов и собрали всё, что можно, на месте падения, но груз среди найденных предметов обнаружен не был. Только разбитые контейнеры.
— Что же он, испарился, что ли? Или его вовсе не было на "ките" похитителей?
— Груз был. Незадолго до крушения наша станция засекла сигнал вскрытия пломб на ящиках. Судя по пеленгу, в тот момент они, несомненно, были на "Солнце Велиграда".
— И куда же тогда делось их содержимое? Выпрыгнуло с парашютом? Или, может, его этот ушлый юнец утащил?
— Этот вариант маловероятен, но мы его рассмотрели и проверили. Пусто. Ни у самих Завидичей, ни по пути их следования в Падую, ни на "Фениксе" не было никаких следов аномального оттока энергии, а они должны были быть, в случае контакта Завидичей с незащищённым грузом. Пустые накопители вне специальных контейнеров активно тянут энергию из окружающей среды, и чтобы зарядить их до прекращения этого процесса, необходимо либо продержать накопители в открытом состоянии в течение пары суток, либо единовременно влить две-три тысячи стандартных единиц энергии.
— А сами... контейнеры... были разрушены при падении "Солнца Велиграда", так?
— Именно, ваше превосходительство, — кивнул "географ".
— Хм... итальянцы точно ни при чём?
— Местом передачи накопителей исследователям Форпоста была назначена Высокая Фиоренца, в том числе и потому что наша агентурная сеть в Северной Италии...
— Не надо общих слов, лейтенант, — рыкнул Несдинич. — Я прекрасно знаю состояние нашей агентуры в этом регионе! Отвечайте на вопрос.
— Да. Мы со стопроцентной уверенностью можем утверждать, что накопители в руки итальянцев не попали. Ни властям, ни частным лицам.
— И куда же они тогда делись? — неожиданно мягко, даже вкрадчиво поинтересовался его начальник. — Если их нет у Завидичей, нет у итальянцев... испарились?
— Ваше превосходительство... у нас есть одно предположение... тем более что накопители — это не единственная пропажа на "Солнце Велиграда".
— Вот как? Изумительно... — Несдинич рухнул в жалобно скрипнувшее кресло и, наградив своего подчинённого тяжёлым взглядом, махнул рукой. — Продолжайте, лейтенант. Продолжайте...
— Слушаюсь, — "географ" кивнул. — Анализ результатов исследования обломков "Солнца Велиграда" позволил нашим специалистам утверждать, что незадолго до катастрофы на мостике "кита" был применён артефакт личной защиты высокого ранга. Что-то вроде нашей "Сферы" для высшего командного состава.
Брови Несдинича поползли вверх, а взгляд непроизвольно скользнул по неприметному серебряному кольцу на безымянном пальце его левой руки. Подобные артефакты были редкими и безумно дорогими, найти их в свободной продаже просто нереально. Зато в арт-хранилищах любого уважающего себя государства обязательно найдётся несколько сотен артефактов подобного класса. Контр-адмирал потянул носом воздух и кивнул собственным мыслям.
— Гросс.
— Да, ваше превосходительство. Тело Вальтера Гросса, о котором докладывали Завидичи, на месте катастрофы не обнаружено.
— Следы?
— Катастрофа слишком сильно повлияла на потоки энергии... — проговорил лейтенант и, чуть помолчав, добавил: — Там, в радиусе пяти километров от падения "кита", до сих пор одна сплошная аномалия, хотя времени прошло...
— А Завидичи? Не могла эта самая аномалия... — Несдинич не договорил, заметив, как его подчинённый покачал головой.
— Во время падения дирижабля они были или слишком далеко, или слишком высоко. Никаких следов воздействия на них мы не обнаружили...
— Понятно... — Контр-адмирал побарабанил пальцами по тяжёлой и массивной столешнице, глядя куда-то в пространство. — Значит, Вальтер Гросс.
— Это наиболее вероятный вариант, ваше превосходительство, — кивнул лейтенант. — Тем более учитывая его прежнее место службы...
Несдинич поморщился и махнул рукой, отчего докладчик тут же замолк.
— Что ж... — Хозяин кабинета помедлил, о чём-то задумавшись, и, кивнув собственным мыслям, заговорил резким, не терпящим возражений тоном: — За Гроссом присмотрит агентура, если он вдруг всплывёт в её зоне внимания. Сводки будут поступать вам лично. С вас — доклады мне на стол еженедельно. И никакой самодеятельности, только наблюдение. Я ясно выразился?
— Так точно. А что с владельцем "Солнца Велиграда"? — уточнил лейтенант и вытянулся во фрунт, заметив взгляд начальника. В принципе, интерес понятный. — Владелец "кита", раньше безупречно исполнявший заказы седьмого департамента, оказался не так надёжен, как от него ожидалось, мягко говоря. А это, прежде всего, ошибка аналитиков, не сумевших просчитать такую возможность...
— С каких пор аналитиков службы интересуют оперативные данные, не имеющие отношения к их текущей работе? — тихо пророкотал контр-адмирал, пристально глядя на изрядно побледневшего "географа". — Свободен, лейтенант.
Подчинённый щёлкнул каблуками и, резко кивнув, покинул кабинет, оставив Несдинича в хмурой задумчивости. Контр-адмирала можно было понять. Утеря двух экспериментальных накопителей из четырёх, каким-то чудом попавших в руки русской разведки, стала сильным ударом по его репутации. И даже тот факт, что утечка информации о способе доставки накопителей на исследовательский объект "Форпост" произошла не в его ведомстве, а у безалаберных умников-артефакторов, совсем не грел душу старого служаки.
От невесёлых размышлений Несдинича отвлёк короткий стук в дверь. Чёткий, размеренный... Похоже, секретарь что-то хочет сказать?
— Ваше превосходительство...
— Не юродствуй, Фома Ильич. Что там? — поморщился хозяин кабинета, и Литвинов тут же поправился:
— Завидичи, всей фамилией, Матвей Савватеевич. Примете, или...
— Зови, — пропустив мимо ушей проскользнувшую в тоне секретаря надежду на отказ в аудиенции, проговорил Несдинич. А когда Литвинов уже шагнул обратно к двери, добавил: — И чаю не забудь принести... крохобор.
— Будет исполнено... ваше превос...
— Фома!
— Сделаю, Матвей Савватеевич, — тут же пошёл на попятную секретарь.
— И за что ты так Мирона не любишь, а? Неужто никак не можешь ту шутку ему простить?
— Она мне сотни гривен стоила, между прочим.
— Двадцать лет прошло, Фома... И если бы не выходка Завидича, ты сейчас, вполне возможно, не у меня бы в приёмной сидел, а зачуханным шлюпам на Груманте пропеллеры крутил, — заметил Несдинич. Посмотрел на упрямое выражение лица секретаря и махнул рукой. — Иди уже и позови сюда своего недруга. Нечего его в приёмной мурыжить.
— Будет исполнено, — Литвинов кивнул и исчез за массивной дверью, чтобы через минуту открыть её вновь, пропуская в кабинет своего старого сослуживца и неприятеля вместе с сопровождающими его дочерью и подопечным.
— Ну, здрав будь, твое превосходительство, господин инженер-контр-адмирал, — с улыбкой, не предвещающей ничего хорошего, поприветствовал Несдинича Мирон.
И хозяин кабинета почему-то сразу вспомнил доклад штатного агента на "Фениксе" о недавней беседе Завидича с офицерами "кита". Не к добру, ой, не к добру...
Часть первая. Отдых юнца
Глава 1. География бывает разной
Хельга обиделась. Опять. Я, видите ли, утаил от неё шкатулки-накопители. Как будто у меня был иной выход?! Я даже Ветрову о них не говорил, боялся. Боялся, что на "Фениксе" сидит "крот" Гросса... или тех людей, что стоят за бывшим капитаном меллингского гарнизона. И честное слово, у меня были все основания для таких опасений.
Если быть точным, два основания. Первое — странное нападение пиратов, при поддержке германского патрульного, над Эльзасом. Второе — действия Гросса в Высокой Фиоренце. Он будто знал, что на встречу с "Солнцем Велиграда" прибудет не "Феникс", а заштатный шлюп с минимальной командой. Конечно, для однозначных выводов о наличии "крота" на нашем "ките" этих двух пунктов маловато, но... Я же никому ничего не собирался доказывать и именно поэтому решил промолчать о спасённом грузе.
Я честно пытался объяснить Хельге причины, по которым решил утаить эту информацию, но...
— Ты хочешь сказать, что подозревал МЕНЯ?! — от её крика в буфете стёкла задрожали, а я еле успел уклониться от летящей чашки с чаем. Горячим чаем. Очень-очень горячим чаем!
— А ну, прекратить бардак! — рявкнул дядька Мирон, хлопнув ладонью по столу. Хельга сердито фыркнула и, задрав нос, отвернулась, сложив руки на груди, а я принялся выбираться из-под стола. Завидич обвёл нас "суровым" взглядом и, покачав головой, прогудел: — Совсем распустились. Что за крики, Хельга?
— Отец, ты же слышал, что он сказал! Я думала, мы друг другу доверяем, а он...
— Так... Кирилл, иди-ка прогуляйся. Тебя Горский уже трижды спрашивал, — нахмурившись, проговорил дядька Мирон, не глядя в мою сторону. Я кивнул и двинулся к выходу, уже на пороге расслышав слова Завидича, адресованные дочери: — А теперь поговорим...
Уж не знаю, о чём они там говорили, но дулась на меня Хельга до самого вечера. Правда, швыряться чашками прекратила. Как маленькая, честное слово.
Горские встретили меня с неожиданным энтузиазмом и, усадив за стол чаёвничать, тут же засыпали вопросами о первом рейсе. Даже Цао Фенг временно снял маску невозмутимости... впрочем, у катайца здесь был свой интерес, о котором он честно и объявил.
— Я много размышлял после твоего отъезда... — оглаживая короткую бородку, проговорил он с расстановкой, так чтобы отцу Михаила было легче переводить, — искусство, которое я передаю моим ученикам, сильно отличается от того, что ты демонстрировал... Но точно так же твой стиль не похож на то, что я видел на Западе. А ещё вижу, что ты пока лишь в начале пути... Я бы хотел предложить тебе заниматься вместе с Михаилом... под моим приглядом. Это интересно мне и будет полезно тебе. Разумеется, я не претендую на звание твоего наставника, но согласись, совет опытного человека в твоей ситуации лишним не будет...
— Я с благодарностью приму помощь уважаемого мастера, — дослушав перевод, ответил я.
Цао Фенг прав. Я действительно далеко не специалист в рукомашестве. Там я получил лишь основы, как и многие отпрыски боярских семей, но не больше. И чтобы двигаться дальше, развиваться, мне просто необходим знающий человек, который сможет указать на ошибки и исправить огрехи. И в свете этого предложение Цао Фенга было просто царским.
— А какой ваш интерес в этом деле? — поинтересовался Михаил у катайца. Тот отставил чашку с чаем в сторону и, смерив своего ученика долгим взглядом, неожиданно усмехнулся.
— Развитие, Миша, — ответил он по-русски... и, неожиданно поднявшись из-за стола, коротко поклонился и вышел из гостиной. Ну правильно, что хотел — сказал, так чего зря рассиживаться, да?
— Мастер Фенг следует традиции своей семьи, — неожиданно заговорил Иван Фёдорович, когда за катайцем закрылась дверь. Заметив наше общее недоумение, отец Михаила усмехнулся и с явно видимым удовольствием пустился в объяснения: — Его род когда-то служил императору Поднебесной... род телохранителей, можно сказать. Правда, уже давно нет той династии, которой служили Цао, но обычаи свои они соблюдают до сих пор. Согласно одному из них, старшие мастера семьи покидают Катай, чтобы познакомиться с искусством боя в других странах и впоследствии передать почерпнутые знания ученикам. Телохранители ведь должны знать, чего ожидать от противника, правильно? Ещё полстолетия назад их путешествия ограничивались Нихоном, Юго-Восточной Азией и Индией, но с тех пор мир сильно изменился. Европейцы пришли на Восток и принесли с собой прогресс, знания и... новые угрозы. Мастер Фенг первый из своего рода отправился в Европу. Когда-нибудь он вернётся домой и обогатит учение семьи Цао новыми знаниями... Так он сам говорит. Но, честно говоря, за годы нашего знакомства я впервые вижу, чтобы Фенг всерьёз заинтересовался увиденным видом единоборств...
Постепенно наш разговор свернул в другое русло. Михаил хвастался своими успехами в штурманском училище, на очное отделение которого он, пусть и не без труда, всё же пробился сразу после окончания гимназии. Я слушал его рассуждения о сокурсниках, преподавателях и наставнике, а сам прокручивал в голове идею, не дававшую мне покоя ещё в рейсе. Точнее, перебирал плюсы и минусы двух возможных вариантов.
— Кирилл, о чём задумался? Об экзаменах? — первым мой отрешённый вид заметил Иван Фёдорович. Я вздрогнул и слабо улыбнулся.
— И о них тоже. Но больше о преподавателях. В отличие от Михаила, у заочников нет наставников, ведущих группу до выпуска и соответственно защищающих их от нападок коллег. А у меня даже не было возможности познакомиться с будущими экзаменаторами. — Рассказывать, о чём задумался на самом деле, я не стал. Всё равно беспокоившая меня идея пока ещё очень туманна... нужно собрать больше информации, прежде чем её можно будет озвучить.
— Ну, это не такая уж великая неприятность, — Иван Фёдорович перевёл взгляд на сына, и тот с готовностью кивнул. — Михаил с удовольствием поможет тебе освоиться в училище.
— Я тебя с нашим наставником познакомлю, — улыбнулся тот и, чуть подумав, печально вздохнул. — Правда, он довольно суровый человек, но справедливый...
— И к тому же сам начинал службу юнцом, — добавил старший Горский и усмехнулся. — Кстати, Кирилл, а как ты собираешься сдавать экзамены в следующий раз? Или твой капитан строит маршрут с таким расчётом, чтобы вернуться к очередной сессии?
— Если бы... — улыбнулся я. — Нет, капитан Гюрятнич просто обещал мне неоплачиваемый отпуск на время сессий.
— Щедро, — кивнул Иван Фёдорович, и я, честно говоря, не очень понял, произнёс он это всерьёз или пошутил. Но задуматься над этим моментом мне не позволил Михаил, тут же принявшийся превозносить своего наставника в училище.
В результате, выслушав дифирамбы будущего штурмана, мы решили на следующий же день отправиться в училище вместе, сразу же после тренировки под руководством мастера Фенга. Я был доволен. Всё-таки хороший проводник во время фактически первого визита в эту цитадель знаний мне пригодится. А если ещё удастся найти общий язык с его наставником... Это будет неплохое подспорье в дальнейшей учёбе и на экзаменах. Особенно во время предстоящей сессии, результаты которой важны для заочников куда больше, чем для курсантов очного отделения. Ведь, по сути, для нас эти испытания — вступительные. Завалишь хотя бы два из шестнадцати — и можешь не искать себя в списках учащихся второго семестра.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
