Белое безмолвие смерти
— Часть 1.
Иконы плачут по углам,
И содрогается планета.
Терзают сумрачную твердь
Потоки крови и огня.
Я не уверен, что могу
Нести ответственность за это,
Но всё склоняется к тому,
Что будут спрашивать с меня.
Филигон Кендер.
— Пролог.
— Простите, что обращаюсь к вам так часто, наставник, — в голосе мага слышалось настоящее смущение, а не просто его ритуальная имитация. — Но ситуация сложилась действительно необычная, и я не знаю, как мне действовать, чтобы не повредить делу Света.
— Да полно тебе, наставник, наставник... — прибывший ласково приобнял крылом смущённого собеседника, залив его своим сиянием. — Сам уже скоро достигнешь уровня Вознесения, а со мной всё ещё говоришь, как несмышленый юнец, впервые взявший в руки жезл. Сколько раз я тебя просил, чтобы ты видел во мне друга, а не учителя?
— Хорошо... Сантиэль... — маг неловко высвободился из массы тёплых перьев. Не раз и не два он задавал себе вопрос относительно ориентации учителя. Один раз даже осмелился уточнить вслух, но иерарх просто не понял вопроса. По некоторым слухам, ангелы были вообще бесполы, и телесный контакт не имел для них интимного оттенка. Он искренне надеялся, что это лишь слухи — хотя магу уже исполнилось шестнадцать веков, избавляться от некоторых радостей жизни пока не хотелось.
— Так что у тебя за проблема?
— На подвластной мне территории открылось несколько порталов в неизвестный ранее мир. Судя по резонансу — их создатель должен быть очень могущественным магом. Но я не могу определить его склонность, наста... Сантиэль! Ручаюсь, что не из тёмных, иначе все детекторы давно били бы тревогу. Но и из наших я не знаю ни одного с такой силой, кто занимался бы этим делом в последние сто лет.
Лицо ангела омрачилось. Окружавшее его сияние слегка померкло, а в глазах мелькнул синий лёд.
— Не мог самостоятельно инициироваться новенький с большой силой? Если его взял в разработку кто-то из наставников, то вполне мог научить строить межмировые порталы...
— Я тоже так подумал, но этот "новенький" лезет в наши структуры. Несколько агентов ФСБ уже побывало в другом мире, и я едва успел изолировать их. Имеющий наставника юный маг не стал бы так светиться. По меньшей мере первую сотню лет — в укрытие и тренироваться. Нет, он явно действует сам, причём понятия не имеет, на чьём поле работает.
— Значит, гость извне... Подожди минуту, я проверю по своим каналам.
Двухметровая фигура херувима поднялась в воздух. Золотое сияние залило всю комнату, послышалась тихая музыка. Обычный человек рухнул бы на колени и возблагодарил небо, едва ощутив атмосферу мира и покоя, исходившую от ангела. Но младший из иерархов чувствовал, какие энергии текут через комнату, какие барьеры сейчас открывает его наставник... и тихо дрожал от восхищения и ужаса.
Наконец музыка утихла, ангел снова опустился на диван.
— Ты был прав. Это чужак. Хотя родился он здесь, на Земле. Однако силу приобрёл уже в том мире, откуда сейчас вернулся.
— Мне подготовить группу захвата?
— Не нужно. Скоро его и без нас возьмут, причём крепко.
— Но если тёмные...
— Не тёмные. Он кое-кому крепко наступил на мозоль там, в своём мире. А твоя задача — сделать, чтобы тёмные не добрались до этого чужака раньше. И конечно, проконтролировать распространение информации в верхах. В ФСБ должны знать только твои люди. Порталы — под наблюдение, все поставки — под контроль. Не запрещай пока, но постарайся, чтобы была возможность запретить в любой момент. И полностью замести следы.
В который раз маг удивился тому, насколько хорошо Сантиэль, будучи существом потусторонним, разбирался в сугубо земных реалиях и выражениях. Впрочем, оторванных от реальности мечтателей в высших иерархиях кураторами не назначали.
— Слушаюсь, наставник. Но кто он?
— Тебе это пока знать рано. Вознесёшься — увидишь. Да, и ещё одно. Галента знаешь?
— Да, конечно. Старый безумный некромант, устроил логово где-то в Киеве. Какие-то проблемы с ним?
— Отправь ликвидаторов. Полная зачистка. Все артефакты и подозрительные предметы, найденные в логове — под высшую защиту и в хранилище.
— Это как-то связано с...
— Связано. Смири своё любопытство. Это игра не регионального уровня, даже я могу серьёзно поплатиться за то, что вмешиваюсь. Но что-то делать надо. Чем меньше будешь знать, тем больше у тебя шансов выжить и достичь Вознесения с чистой кармой.
— Я понял, учитель. Что-нибудь ещё?
— Пока нет. Мира и блага тебе, Светлый.
— Мира и блага, Светлейший.
— Глава 1.
Звонок в три часа ночи — это чаще всего неприятно. Хотя бы потому, что обычно вырывает человека из самого глубокого сна. И потому, что редко сулит что-то хорошее. А уж если вы в эту позднюю пору только возвращаетесь с дежурства, и все мысли вертятся вокруг тёплой постели и мягкой подушки — появляется настойчивое желание убить звонившего.
Владимир с сожалением погладил кобуру, помолился про себя всем богам и чертям, чтобы человек на том конце не оказался в звании капитана милиции или выше, и лишь затем взял трубку.
— Слушаю.
— Воланд, это Инна. Надо встретиться. Срочно. Пожалуйста!
Он мгновенно напрягся. Судя по голосу, девушку трясло от ужаса, а в просьбе о встрече слышалась истерическая мольба. Что могло случиться с его всегда выдержанной и бодрой подругой, что так её напугало?
— Гелла, ты что, сейчас в Москве? Почему не предупредила меня, что приезжаешь?
— Я... потом объясню... — голос дрожал и срывался, она явно пыталась что-то сказать, но не решалась.
— У тебя неприятности? Нужна помощь?
— Нужна... но ничего не спрашивай... ты не поверишь... я сама не верю... просто приезжай, пожалуйста!
Секунда на размышление. Очень похоже на ловушку. Но Инна... Она бы скорее дала разрезать себя на части, чем подставила друзей. В крайнем случае — нашла бы способ намекнуть об опасности.
— Ты там не одна? Может, мне подъехать с нарядом?
— Нет! Не надо, так будет ещё хуже! Вова, здесь нужен только ты. Пожалуйста, поверь, это очень нужно, очень срочно. Я тут одна... почти... но я очень боюсь!
— Как это — почти одна?
— Ну я не могу это по телефону объяснить! Увидишь! Слушай, если не можешь подъехать, давай я к тебе. Ты будешь дома?
Он отбросил подозрения. Если Инка в беде, надо выручать. И если она говорит, что нужно ехать одному — значит одному. Лучше нарваться на какую-нибудь бандитскую пулю, чем потом всю жизнь корить себя, что не помог. Да и постоять за себя опер ещё мог, несмотря на десять часов дежурства.
— Еду. Куда?
— Я не знаю... в принципе, можно где угодно... Слушай, на углу Малой Бронной и Патриаршего сможешь?
— Конечно. Не клади трубку, я уже еду.
— Нет, я не могу долго говорить... Увидимся там...
Короткие гудки.
Чёрт, это ж надо было Инке влипнуть в неприятности именно в три ночи, да ещё под конец его дежурства. С другой стороны, проблемы не спрашивают нас, когда им появляться. Кто это, помнится, рассуждал, что человек — не хозяин своей судьбы? Один товарищ с разноцветными глазами...
Он усмехнулся, спускаясь в метро. Встреча Геллы с Воландом на углу у Патриарших... Не их ли детские прозвища навели Инну на мысль об этом месте?
К сожалению, Владимир не мог похвастаться всесилием своего тёзки, и в возможном конфликте был вынужден полагаться только на реакцию, знание основ рукопашного боя, и в крайнем случае, на пистолет. Ну, и может быть на авторитет формы и "ксивы", но кто в современной России всерьёз отнесётся к лейтенанту милиции? Дать менту поганому бабло и пусть отваливает!
К его удивлению, Инна, хотя поминутно испуганно оглядывалась, действительно стояла на углу одна, и никакого "хвоста" за ней заметить не удалось.
— Вова, наконец-то! — она сделала такое движение, словно хотела кинуться ему на шею, но вдруг передумала.
Он быстро осмотрел подругу с ног до головы. Следов побоев вроде не видно. Одета скромно, но довольно дорого, явно не в секонд-хенде брала эту курточку и джинсы. Лицо слишком бледное, но это можно списать как на истощение, так и на стресс. Длинные каштановые волосы, Инкина гордость — обрезаны до плеч. Худощавая, движения резкие, порывистые... Похоже, с момента их последней встречи два года назад Инну здорово помотала и побила жизнь.
— Я тут, Гелла, — он бережно обнял подругу детства. — Расскажи, что у тебя случилось.
Она с какой-то безумной надеждой заглянула мужчине в глаза.
— А ты поверишь?
— Нууу... смотря чему. Если ты скажешь, что за тобой пришли инопланетяне, то вряд ли.
Она поморщилась.
— Хуже... Слушай, Воланд, ты же у нас опер, правильно? Тебя учили верить тому, что видишь?
— Да. А ты это к чему?
— Я тебе кое-что покажу... Только ты не пугайся. Иначе не поверишь точно. Стой на месте и смотри, не дёргайся, ладно?
— Ладно... — смущённо пробормотал Владимир, пытаясь понять, к чему она ведёт.
Он ожидал увидеть шрамы, синяки, следы уколов... Или, что Инна достанет из сумочки какую-нибудь ценную или редкую вещь... Что поделать, профессия накладывает отпечаток, всегда в первую очередь подсознательно ждёшь криминала. Особенно, когда тебя посреди ночи вызванивают люди с дрожащим голосом и испуганными глазами.
Но того, что случилось, он ожидать никак не мог. Лицо девушки стало не просто бледным, а совершенно белым. Черты заострились, сквозь почти прозрачную кожу проступили кости черепа. Глаза и губы, напротив, стали ярко-алыми, волосы почернели и удлинились до пояса. Когда же из-под губ показались кончики стремительно растущих клыков, Владимир попытался закричать.
Не смог. Бежать — тоже. Рука замерла на полпути к пистолету. Всё тело сковало странным оцепенением.
"Так вот ты какая, Геллочка, — мелькнула неуместная ироническая мысль. — Вот тебе и школьное прозвище. Если сейчас из-за угла выйдут Азазелло под ручку с Бегемотом..."
Но дух Булгакова ещё, видимо, не полностью завладел летней Москвой, поэтому на улице они с Инной оставались одни. И никаких признаков "той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо" Воланд в себе тоже не ощущал. Зато отлично ощутил силу вампирши, когда та "легонько" взяла его за руку. Чуть сильнее — и кости бы хрустнули, в таких вещах Владимир уж разбирался.
— Я же просила, не дёргайся, — прошелестел над ухом бесплотный голос. — Воланд, милый, неужели ты подумал, что я хочу тебя убить? Тебя, после всего, что между нами было... Неужели я похожа на такую сволочь? Скажи...
Он ощутил, как невидимая хватка отпускает горло, хотя тело по-прежнему оставалось парализованным.
— Нет... Инна, я...
Она осторожно провела холодным пальцем по его щеке.
— Если хочешь, я тебя отпущу. Ты уйдёшь и забудешь это, как страшный сон. А я как-нибудь...
Что "как-нибудь", она договорить не успела. Скорчилась на земле, вскрикнув от боли. Казалось, её кто-то ударил. В тот же момент невидимая хватка, державшая Владимира на месте, исчезла бесследно.
Секунду поколебавшись, он всё же подошёл к корчащейся вампирше и присел рядом. Осторожно тронул за плечо, готовясь отскочить в любой момент. Даже если девушка действительно не имела злых намерений, при такой силище она могла запросто сломать другу детства позвоночник случайной судорогой.
— Гелла? Что с тобой?
— Меч... Гадина... — прошипела Инна сквозь зубы. — Погоди секунду... сейчас... пройдёт...
А что он ещё мог сделать? В подготовку работников милиции первая помощь вампирам не входила. Только сидеть и ждать... и пытаться поверить в то, что происходящее — не ночной кошмар, вызванный переутомлением, и не пьяный бред.
Спустя пару минут дыхание девушки успокоилось, и она приподнялась, опираясь на руку. Её лицо приобрело более-менее человеческие черты. Только волосы остались такими же длинными, какими он помнил их всю жизнь. Короткая стрижка, так удивившая и напугавшая его вначале, похоже, испарилась насовсем.
— Извини, Воланд. Я правда, не хотела тебя в это впутывать. Но он очень настаивал.
Мужчина помотал головой.
— Кто — он?! Слушай, может начнёшь с начала, если время есть? У меня голова идёт кругом.
— Времени немного... но пара часов, думаю, найдётся. Для начала скажи, ты веришь, что я не человек?
— Попробуй тут не поверь, после такой демонстрации. И много вас таких?
— Больше, чем хотелось бы. Но меньше, чем нужно. Слушай, давай пройдём куда-нибудь? Где можно поговорить нормально... По-людски.
Последние слова она произнесла с горькой иронией.
Работающий по ночам ресторан нашёлся относительно недалеко. Правда при виде тамошних цен у Владимира округлились глаза, и захотелось сказать, что лучше уж попасть на клыки к вампиру, чем на счёт к местным дельцам. Но Инна, не глядя, швырнула официанту какую-то крупную купюру, заявив, что деньги никакой роли не играют.
"Роскошно живут кровососы", — захотелось сказать бедному оперу. Но ирония умерла, когда Гелла добавила: "Всё равно они мне скоро не понадобятся".
— Да что же у тебя происходит?
— Сейчас. Принесут заказ, я всё расскажу. Ну, в общем... ты уже поверил в вампиров. Сможешь поверить, что существуют также светлые и тёмные маги?
Он вздрогнул.
— Если увижу столь же убедительные доказательства — то да.
На этот раз передёрнуло Инну.
— Знаешь, лучше не надо... Это доказательство может оказаться... смертельно убедительным. В буквальном смысле. Поверь мне на слово, прошу. Я ж тебя не обманывала раньше?
— Хм. Ну ладно... Допустим. Я сейчас могу поверить во что угодно, хоть в чёрта с рогами.
— Ты шутишь, а я его однажды видела. Действительно с рогами, между прочим. И ничего смешного тут нет. Жуткое существо... Ай!
Она прижалась лбом к поверхности стола, пытаясь погасить новую волну боли.
— Извини. Это он так подгоняет, чтобы не отвлекалась.
— Да кто этот "он", чёрт побери?!
— Сейчас расскажу. Ты слушаешь?
— Считай, весь превратился в слух.
— Хорошо. В общем, последние десять лет я была ученицей и служанкой одного тёмного мага. Это вообще хорошее место для вампира, по крайней мере лучше, чем в клане. А одиночки вообще долго не живут — мы в самом низу иерархии нечисти, и любая шваль нас прибить может. Светлые — за то, что монстр, тёмные — из конкуренции. В общем, мне просто повезло. Особенно в том, что хозяин был некромантом, так что ему было совсем несложно обеспечить потребности ходячего мертвеца. И дважды повезло, что он оказался довольно добрым... для мага, конечно. Я очень старалась, была преданной и тщательной... не хочу хвастаться, конечно... Но в общем, через год он ко мне относился уже больше как к дочери, чем как к рабыне. И как-то раз мы с ним сидели, беседовали, и он сказал: "Инна, однажды за мной придут". Причём "придут" он сказал таким тоном... ну знаешь, как старый еврей-диссидент об агентах КГБ. Там даже не страх, а такая... обречённость как бы. Когда сопротивляться или бежать бесполезно по определению. Так вот, он сказал "Инна, когда за мной придут — спустишься в подвал и откроешь сейф. Отпирающее заклинание сработает на тебя только в том случае, если я буду мёртв или моя сила блокирована". Понимаешь, Воланд, это очень большое доверие — такое завещание. Ведь если бы я оказалась шпионом его врагов, то могла бы убить на месте, а потом спокойно достать эту вещь из сейфа...
