Равновесие (прода - как хотели)))

? Наталия Затеева

Владимир Датыщев

Равновесие

Храни этот мир, славный Аджард,

Ведь за стеной — враги!

Бейся до смерти, как леопард

И Ока Дворца чти круги.

Храни этот мир, солнце Леклан!

Мы не сдадим Цитадель!

Пусть вечен будет наш клан,

И будет спокойной купель.

Аджард, ты умрешь по веленью Леклан,

Когда перейдешь Стену.

Бушует в груди, ревет ураган:

"Врага в порошок разотру!".

Вставайте, сестрицы, ведь враг у ворот

И он не уйдет во тьму.

Пусть гордый Аджард перед нами падет,

И не поймет почему.

На стену, друзья! Батька, вперед!

Веди нас, могучий герой!

И слава нас ждет, и Молот поет,

О том, что пойдет за тобой.

Скана звенит, чтобы нас защитить:

'Аджард под стеной! Тревога!

Схватить интервентов, убить, раздавить,

Пусть будет им в Ад дорога.

Захватим врага! Поймаем в силки!

И каждый на это готов.

Вперед, мои братья, вперед, мужики,

Леклан пусть ревут от оков.

Мужчинам позволить ворваться под свет

Божественный золота солнца?

Дадим мы отпор, и скажем мы: "нет!",

Бойницами станут оконца

Вонзиться в нее, пылкой страстью гореть,

Аджарды, вперед на Стену,

Ласкать, целовать, от объятий пьянеть,

И к ложу нести своему.

Не будет, сестренки, они не возьмут

Ни Крепость, ни нашу любовь,

Мы будем сражаться, пусть лучше убьют

И пустят Лекланскую кровь.

Столетья войны, сражений и битв,

Равновесье хранится везде,

Леклан и Аджардов — от страшных молитв

Не будет покоя земле.

Одним лишь любовь...если нет — убивать,

Другим же спокойствие спеси,

И вечно готовы лишь кровь проливать,

Чтобы сохранить Равновесие...

(Песнь Равновесия, Сказитель Вальдмар Датый)

Книга Первая

Вечная битва

Пролог

(отрывок из "Древнего Свитка Безымянной Богини", Книга Леклан)

"И живите же в мире, сестры родные мои, ибо кровь моя в сосудах течет ваших. И сохраняйте честь мою, честью вашей ставшей! Ведь за Стеною Вневременья, дома Моего, существуют обидчики ваши — гнусные создания ненавистного Глубокого Ока. И на невинность священную вашу они позариться хотят, и чтобы Крепость Глаза Золотого пала. И войдут они тогда на земли ваши, и счастливые станут несчастными и обесчещенными, и веселое тоскующим сделают. И падет Цитадель Дочерей Света, золото небесное померкнет, и воцарятся Аджарды на троне Матери Великой! И в рабстве будете вы вечно.

И Совет Старейших слушайте, да в ноги их босые и святые преклоняйтесь! Ведь они к победе приведут вас! И враг ваш падет, под мечами вашими срубленный будет.

Так восстаньте же в этот год, Десятым Десятка названным, и постройте заслоны нерушимые во Вневременье, доме моем. И не дайте существам кошмарным войти в долины ваши, ибо покоя не видать вам тогда!"

(отрывок из "Древнего Свитка Безымянного Бога", Книга Аджардов)

"Поднимите же головы, братья мои, восстаньте из праха забытья! О былом величии вспомните, и вспомните же о том, что мир у ног ваших лежал когда-то! Даже бескрайние равнины Дочерей Света преклонялись пред вами, детей здоровых вам рожая! И мир священный воцарится, когда войдете вы в чертоги Крепости Глаза Золотого, и в тела женщин прекрасных вонзитесь.

Падет тогда Совет Старейших Леклан, и вуаль лживая из неба изначального уйдет, другое Глубокое Око открывая! И Стена Вневременья на осколки мелкие рассыплется, и дом мой в дом ваш войдет обратно, как до начала времен было.

И семьи счастливые детей радостных растить будут, а Я вместе с вами пребуду, во веки веков.

Так войдите же в год Десятого Десятка сквозь проход во Вневременье. И да падут укрытия Леклан, и всех их захватите, Совет кощунственный вырезая на горло. И пусть Топоры-молоты ваши в мире этом правят, вместе с женщинами мирными!

И будет мир и покой!"

Глава 1

"В конце боя всегда зовут на работу,

вот хорошо, что большинство уже молчит!"

Военный капеллан

Сзади раздался оглушительный, беспощадный к чувствительным барабанным перепонкам, дребезжащий звук, словно расправилась исполинская тетива. И вправду, онагры, коих было не менее трех десятков, облегченно крякнули, рывком поднимая тяжелую ношу в своих рабочих кулаках.

Сразу же специально обученные лучники послали свои горящие стрелы, пронзая начиненные нефтью и другими горючими материалами снаряды. Громадные пылающие шары ухнули в высь, за ними тянулись синеватые, как от газового резака, пламенные хвосты.

— Уг-уг-уг-рра! — вскричало свой любимый клич многотысячное войско, потрясая Топорами-молотами, излюбленным оружием смертоносных Аджардов. — Уг-уг-уг-рра!

Из-за спин стройных, ощетинившихся всевозможным оружием, воинов пролетели огненные шары. Затылки под стальными рогатыми шлемами тут же вспотели от невыносимого жара, который, хвала Безымянному, стремился в сторону укреплений врага.

Это был только первый залп — пристрельный. По траекториям полета самых первых снарядов, как и по месту их падения, артиллеристы и наводчики рассчитывали направление и дальность к самым приоритетным целям на вражеской территории.

Несколько шаров ударились о защитный купол, возведенный Ведьмами, и, соскользнув с него, попадали наземь, не принося никакого серьезного ущерба армии напротив. Остальные прорвались сквозь него, нещадно поливая землю жидкой магмой из треснувших от высокой температуры корпусов. Некоторые женщины, попав под этот нещадный дождь, истошно визжали, и их вопли были слышны даже здесь — за добрые семь сотен метров от рядов Аджардов.

Большинство же снарядов безвредно прошили воздух над противницами, скрывшись где-то далеко в бесконечности. Только некоторые из них расплескали свое содержимое на каменных, обшитых железным деревом стенах небольшого форта. С другой его стороны, там, где стояли лишь несколько резервных отрядов, блестела оранжевым ореолом широкая трещина в пространстве — разрыв между Домом Бога и страной Крепости Золотого Глаза — извечной целью нападающих.

Вневременье же спокойно наблюдало за только начинающейся кровавой резней, повторяющейся из века в век.

Более трех тысячелетий эти краснокожие мужчины выходили из пролома в Стене, привозя с собой все новые и новые орудия для смертоубийства. Они тащили в своих мускулистых руках Молоты, большие арбалеты, целые груды метательных дисков и катапульты. За ними в бой шли спущенные с домашних цепей двухголовые ящеры — раклы, их щупальца хищно извивались под неподвижным светом звезд, предвкушая скорую поживу. Ведь в эту неделю должно было пролиться море такой вкусной крови, что во много раз слаще, чем плоть мужчин.

Не менее тридцати столетий Леклан окружали свою щель в Стене Дома Господа высокими укрытиями, густо пропитанными магией и светлым искусством Ведьм. За Стеной Вневременья также стояли укрепления, но они были бы бесполезны, сломи Аджарды оборону здесь, где время и пространство остановилось, и лишь только неподвижный воздух накапливался годами, просачиваясь сквозь Стену.

У женщин не было другого оружия, кроме кристальных мечей да нескольких сотен луков со стрелами — они воевали магией. Их Ведьмы считались сильнейшими магинями во всех мирах, сотворенных всемогущим Безымянным Богом. И вслед за ударом прозрачного клинка на голову врага падало древнее проклятие, разрывающее его пополам, не запасись он охранным амулетом, или не имей врожденного иммунитета к магии — но таких уникумов среди Аджардов были считанные единицы. Поэтому и гибли они не столько от оружия, сколько от магии Ведьм, после того, как амулеты полностью истощали свой заряд, которого хватало от силы на пять отражений чар, в зависимости от их сложности или силы.

Сегодня все были здесь во Вневременье, где не было ни ласкового солнца, ни деревьев, ни каких-либо живых существ. Миры мужчин и женщин опустели. Только одинокие ветры гуляли под крышами высоких и тонких башенок Леклан да приземистых, будто черепахи, домов Аджардов. Лишь Безымянный Бог смотрел на них откуда-то, довольно улыбаясь и потирая не имеющие названия руки в предвкушении кровавой бойни.

И вот одна армия атаковала другую гигантскими сгустками адского огня, сжигающего все на своем пути. Леклан в ответ могли ответить лишь почти глухой защитой да несколькими заклинаниями. Ведь во Вневременье почти не было стихий — излюбленных материалов для работы молодых красавиц, лишь разреженный воздух, словно на заснеженных пиках Ледяных гор в мире Глубокого Ока.

Только воздух и тишина. Но эта стихия, в отличие от витающего вокруг незримого Ничто, все же поддавалась магии могущественных Ведьм. Он клокотал, свиваясь в почти осязаемые коконы, серебрился неведомо откуда взявшимися кристалликами инея, ревел голосом раненного великана. Широчайшей стеной поднимался он, набирая силу, и будто волна откатывался прочь от обутых в легкие кожаные сандалии женских ног. Летел вперед, достигая неимоверной высоты в пике своей благородной ярости, замирал на мгновение и лавиной обрушивался вниз. На головы прикрывающихся обитыми железом деревянными щитами Аджардов летел тяжелый как печаль невольного убийцы или как завалившаяся на бок гора, удар плотного воздуха.

А поскольку колдунов у мужчин не водилось вообще, кроме старого Батьки Покровителя, умевшего исцелять неглубокие раны да предвидеть изменения погоды, то они не имели совсем ничего, чтобы отбить магический удар, кроме неутолимой жажды крови своих обидчиц, невероятной первобытной силы, да не знающей страха доблести.

Поток волшебного воздуха прошелся по рядам резко опустившихся на колени мужчин, словно горячий клинок вонзился в холодеющие от ужаса сердца. Их тела, еще полные жизни, сначала подбрасывало вверх, а затем стремительно возвращало обратно на залитую туманом каменистую почву Вневременья. И окрашивалась зыбкая туманная поволока алым, разбрасывая вокруг себя куски еще трепещущей плоти. Щиты разрывались под невидимыми когтями, раклы испуганно выли, разбегаясь и прячась, поскуливая под громадами катапульт и онагров, сдвинуть которые было под силу разве что цунами.

Ревучий поток, наконец, опал, растворившись в самом себе, оставляя на окровавленной земле неподвижные тела в рогатых шлемах. С другой стороны поля брани под ударами огненных снарядов пало не меньше противниц, а быть может и больше, ведь женщины превышали числом мужчин почти в три раза. Но это численное преимущество не всегда помогало, ведь любой Аджард, обладая слабым иммунитетом к магическому искусству мог, даже не вспотев, шутя уложить несколько слабых телом, но не духом Леклан за считанные секунды.

Наконец, пришел час наступления — Ведьмы устало переводили дыхание и отчаянно пытались пополнить силы веянием Астрала из своего мира. Закованная в тяжелую коричневую с синими налокотниками и наколенниками броню колонна двинулась вперед. За их спинами довольно ухали орудия — посылая в подмогу свои смертоносные игрушки. Пламенные бомбы свистели над металлическими рогами на шлемах, но ни один из славных воинов не сбился бы с темпа марша, даже упади ему за кованый шиворот обжигающие капли огненной влаги.

Молодые парни, которых Старшие бросали вперед, впервые оказавшись на поле боя, а не среди тренировочных манекенов, несмело вжимали головы в плечи. Они шагали немного вразнобой, не привыкнув еще к столь ретивой поступи, ощетинившись клинками и прикрываясь от летевших навстречу им стрел и ослепительных ярко-оранжевых комочков колдовской маны. С их юными телами не считались более зрелые мужи — они толкали сопляков вперед, подгоняя пинками и ударами тупых концов рукоятей Топоров-молотов. Некоторые, совсем слабые, не старше двенадцати лет мальчики, утопая в слишком тяжелых для их плеч доспехах и волоча за собой длинные древка копий, бахвалились, выкрикивая пустые глупые угрозы и ерошась как бесстрашные воробьи. Несколько, совсем уже маленьких десятилетних, или немного помладше, плакали навзрыд, стесняясь и прикрывая глазенки утыканными черными шипами перчатками на тоненьких ручках.

Им бы еще только в прятки играться, жалели юнцов, старые сердобольные Леклан, поднимая овальные щиты и прикрывая голову от следующего огненного залпа со стороны мужчин, а их в бой швырнули, как бесполезное мясо для раклов! И тут же падали с обугленной головой, когда какой-нибудь тяжелый снаряд пробивал защитный купол и проносился над их станом, расплевываясь жаркой слюной и оплавляя хлипкие щиты. Ведь смерть отличалась от жизни — она не имела сострадания.

В отличие от Аджардов, женщины не ставили своих детей вперед. Девочки, которым исполнялось четырнадцать лет, сами шили для себя боевые наряды и помогали Матерям-кузнецам гнуть из металла свои доспехи. Младших же Леклан оставляли в своем мире, подарив каждой тончайший ритуальный кинжал для срезания фруктов, но, вторгнись проклятый противник в Цитадель Золотого Глаза, это слабое оружие должно было служить совсем другой цели. "...Каждая девочка должна перерезать себе вены на обеих руках, или же броситься на острие своим горлом..." — так написано в Книге Совета Старейших и "...пусть лучше умрешь ты от своих рук, чем попадешь в лапы Аджардов и влачить будешь проклятую жизнь в бесчестии!".

Правда, некоторые девчонки, не отличающиеся особым послушанием, убегали из охраняемых жалкими старухами домов. Так сделала и вот та маленькая тень, юрко промелькнувшая в Разломе, пока резервные отряды наблюдали за сближением армий. Она секунду смотрела, высунув голову над грудой камней, а затем, скрылась за большим валуном.

Женские ряды не двигались с места, защищая ветхие, каменные обшитые вперемешку с деревом и пластинчатым металлом укрепления. Они стояли молча, закрывая беспокойно дышащими в тяжелых доспехах бесстрашными телами наскоро сооруженную преграду в проход к их миру. Безжизненные, скрюченные трупы павших Леклан тянулись к Разлому обгорелыми руками, словно пытаясь защитить портал. Даже после смерти верные дочери Крепости Золотого Глаза охраняли ее, неосязаемыми стражами становясь перед пока еще контролируемой щелью между мирами.

Ровная, растянутая на многие метры колонна врагов неумолимо приближалась. В разреженном воздухе запели первые стрелы, большинство уткнулись своими наконечниками в невидимый под кромешным туманом грунт. Несколько темных иголок впилось в железные панцири, прогибая твердый металл и оставляя на нежных женских телах ужасающие синяки и ссадины, спустя некоторое время обещающие почернеть и кошмарно болеть. Хорошо, думали женщины, сгибаясь и хватаясь руками за болезненные точки, но не бросив оружие, пусть так, лишь бы не умереть, Богиня. И опять тянулись за сиротливо покинутыми мечтами своих сновидений, подчиняясь суровым взглядам командиров, там, в этих снах горящие в адском пламени Аджарды уходили из этого мира навсегда.

Лишь пара стрел вонзилась в незащищенные крепкими пластинами щели, пробивая бархатную кожу, исторгая рвущиеся крики из охрипших легких и останавливая навсегда горячие от ненависти сердца. Леклан хватали павших и тяжелораненых и бесцеремонно швыряли их с восьмиметровой высоты укреплений вниз, где землю устилали плотные стога сена, предусмотрительно разбросанные под стенами — долгие годы войн научили женщин многим вещам. Например, тому что при отступлении может срочно понадобиться спрыгнуть с укрепления и безопасно отступить, не сломав себе при этом шею, или, что более безобидно, не свернув лодыжку.