Королева скелетов

Глава первая.

"Если в мире все бессмысленно — что мешает выдумать какой-нибудь смысл?"

Льюис Кэрролл "Алиса в Стране Чудес"

— Доброй ночи, ваше величество.

— Величество? — спросонья я всегда туго соображаю.

-Ваше величество, — повторил некто, — время завт... ужинать, — и в подтверждении зазвенел посудой.

Любопытно. Открыла глаза и некоторое время созерцала шикарный балдахин, нависающий над кроватью. Особенно впечатляли толстые кисти золотистого цвета по краям бархатной темно-бордовой ткани.

Еще любопытней. Повернула голову:

— А-а-a!!! — крик не успел замереть в воздухе, как я уже была на другой стороне немаленькой такой кровати, — ты кто? — спросила настороженно, видя, что оно не собирается нападать, а так и осталось на месте с подносом в руке.

— Ваш покорнейший слуга, — скелет поклонился, по комнате поплыл слабый звон настоящего фарфора.

— Слуга? — неуверенно хихикнула. Абсурдность ситуация начинала действовать на нервы, — а я, значит, королева?

— Так точно, ваше величество.

Показалось или нет, что в голосе скелета прозвучало облегчение?

Я откинулась на подушки. Х-м-м. Здравое объяснение не заставило себя ждать.

— И что у нас после завтрака, ой, прости, ужина?

Ночь, богато убранная комната с музейной обстановкой, десяток свечей на комоде и туалетном столике, пузатый шкаф с вычурными ручками в углу, кровать с бордовым балдахином, на которой без труда могли бы разместиться четыре человека и скелет с подносом — даже жаль, если я забуду этот сон.

— После ужина, ваше величество, — слуга начал выгружать посуду на круглый стеклянный столик, на позолоченной когтистой лапе примостившийся около кровати, — после ужина вы принимаете парад.

— Парад!? — я подскочила на кровати. Ну, спасибо, тебе сон. Парад — это же.... Шеренги бравых молодцов в форме с оружием в руках, преданные взгляды сотен глаз. Самые рослые в первых рядах. Осанка, выправка. Равняйсь! И я во главе!!! Уже обожаю этот сон!

Для такого события важно правильно одеться. Я бросилась к шкафу, намереваясь немедленно произвести ревизию собственных нарядов.

За спиной загрохотало. Рухнувший на пол поднос смел со столика мой завтрак-ужин. Следом нырнул скелет, собирать осколки, по-видимому.

— Слышь, Костяшка, не трудись. Там уже нечего спасать. Лучше помоги с одеждой.

— Белье в ванной комнате, — белая кость показалась над кроватью, ткнула пальцем в одну из трех дверей.

Мило. Я пожала плечами — хочет ползать в пыли, пусть. Мысль, что скелета может смущать моя нагота — отмела сразу же. Он же скелет, пусть и был в прошлой жизни мужиком.

В ванную пошла одна, оставив Костяшку бороться с беспорядком. Огромная мраморная чаша бассейна наводила на приятные размышления, а уж пар, поднимающийся над теплой водой, не оставлял времени для сомнений и раздумий, но я стойко обошла чудо-ванну стороной. В первом деревянном шкафчике лежала стопка полотенец, зато во втором находилось искомое — панталоны и длинные маечки. Все — моего размера. Все из тонкого шелка. Сон — ты, прелесть.

Одевшись, вернулась в комнату. Скелет уже успел разложить на кровати мой наряд — нечто среднее между бальным платьем и парадным мундиром генералиссимуса. Пышные нижние юбки, сверху алый тончайший атлас, золотое шитье и белоснежная накидка со сбегающим по ней неизвестным зверем. На лифе пять орденов, украшенных драгоценными камнями, толстый золотой пояс с прикрепленным к нему кинжалом в потемневших от времени серебряных ножнах.

Восхищенно поцокала языком и принялась облачаться. Платье застегивалось на спине, и Костяшке пришлось исполнять роль горничной. Получалось у него из рук вон плохо. Костяные пальцы зацеплялись за ткань, не попадая крючками в тонкие петельки. Скелет извинялся, повторяя как попугай "ваше величество". Я зверела. Платье не сдавалось.

— В камере сгною, — ласково пообещала то ли платью, то ли горе-слуге. Костяшка ощутимо вздрогнул, и работа пошла на лад.

Парад я принимала, стоя на балконе, вцепившись руками в белую балюстраду. Над головой раскинулся купол звездного неба, стены ночного города тенями окружали круглую площадь, а передо мной замерли стройными рядами... Да, когда-то они может, и были красавцами, высокими, да стройными, но разве по костям это сейчас поймешь?

Ну, сон, ну поганец, такой момент испортить! Королева, ха! Королева скелетов, забыл добавить. Но парад принимать надо. Все сошлись в одной точке: я в платье генералиссимуса, спящий город, дворцовый балкон и ряды скелетов, подсвеченные пляшущими по белым костям огненными всполохами факелов.

— Здравствуйте, бойцы!

— Здравия желаем, ваше величество!

Дружно-то как гаркнули скелетики. Почти горжусь.

— Вам доверено самое ценное — охрана меня, ну и королевства в целом. На ваших плечах ответственность за жизни моих подданных, а ведь среди них ваши жены, матери и дети. (Ой, куда меня несет). Помните об этом, и... благодарю за службу!

— Рады стараться ваше величество!

Во! Во! — подхватило эхо и унесло прочь.

Все, с меня хватит. Я махнула рукой и улизнула с балкона. Вслед мне раздавались команды на перестроение, и дружный топот костяных ног по каменным булыжникам мостовой.

— Эй, Костяшка, как насчет поесть? — от волнения прорезался аппетит.

— В столовой накрыт ужин, — с вежливым поклоном сообщил скелет.

— Веди, — царственным жестом разрешила я. Костяшка подхватил с комода подсвечник и бодро зашагал вперед, освещая мне путь.

Свечи не особо помогали рассмотреть в подробностях проплывающие мимо интерьеры. Желтые пятна хаотично выхватывали из темноты куски картин, белый мрамор статуй, высокие двери с массивными ручками в виде птичьих крыльев.

На третьем повороте не утерпела — подобралась ближе и ухватила Костяшку за плечо. Тот кузнечиком отпрыгнул в сторону, подсвечник опасно наклонился, но от падения воздержался.

— Ваше величество! — обиделся скелет.

-Прости, — я кротко улыбнулась, — понимаешь, ты — первый скелет в моей жизни. Очень хотелось потрогать.

— Могли бы и попросить, — проворчал он, мужественно протягивая руку, — трогайте.

— Спасибо, — поблагодарила, — больше не хочется.

Да и особого смысла не было. Кости словно защищала некая оболочка, которая лишь немного проминалась под пальцами, не пуская дотронуться до костей.

— Прошу, — слуга распахнул створки двери, пропуская меня в столовую.

Ох, чувствую себя Настенькой, попавшей к чудовищу в гости: пустой дворец, нам никто по пути так и не встретился, интерьеры, от которых любой музей удавился бы от зависти, отсутствие привычного электричества и длинный стол, ломящийся от еды. Столовая явно заслуживала название "Зеркальная", а стол, накрытый белоснежной скатертью в окружении десятка стульев с высокими резными спинками, сделал бы честь любому званому ужину.

Судя по горящим свечам — меня здесь ждали. Непорядок! Королева по коридорам гуляет, а слуги спят. Костяшка не в счет. По моим скромным познаниям в истории один слуга — возмутительно мало для царственной особы.

Скелет водрузил подсвечник на стол и вежливо отодвинул стул с вырезанной на спинке короной наверху. Сам остался стоять, исполняя роль официанта. Ловко наполнил мою тарелку аппетитными кусками мяса, сверху полил красноватым соусом, на отдельную тарелку положил овощи, траву, затем настал черед вина.

— Ваше величество, к мясу рекомендую вот это, — передо мной покрутили в воздухе пузатой бутылкой из темного стекла.

— Давай, — согласилась, не вдаваясь в подробности. Да, и к чему подробности, когда сон такой голодный оказался, а перед носом столько всего вкусного?

После второго бокала я как-то быстро захмелела, очертания стола поплыли куда-то в сторону, а Костяшка стал расплываться, превращаясь в белое облако.

— Доброй ночи, ваше величество!

— Костяшка, твою мать, разбудил, а мне такой сон снился!

Сон? Снился?

— Прошу заметить, ваше величество, что моя мать не может быть вам представлена, — забормотал скелет, раздражающим занудством сбивая с мыслей, — она уже давно покоится с миром.

— А? — я с трудом оторвалась от созерцания мрачно-бордового балдахина с издевательски золочеными кистями по бокам, обвела озадаченным взглядом музейную комнату, чтоб ей провалиться вместе с толстяком-шкафом, задержала взгляд на скелете, державшим на одной руке поднос.

Ногам стало холодно, ладошки вспотели, а сердце попыталось укрыться хоть где-нибудь. Сон, дважды? Один и тот же? Сюрр или реальность?

— Ты мне не снишься! — бросила я обвинение, усаживаясь на кровати. Одеяло сползло, Костяшка тактично отвернулся.

-Не снюсь, — не стал спорить он.

— Тогда ты кто?

— Ваш покорный слуга, — по новой стал объяснять скелет.

— А я? — насторожилась.

— Моя королева, ваше величество.

— Так, кажется, это мы уже проходили, — абсурд уже не казался смешным, особенно с подобным раскладом. Я ущипнула себя за руку — больно. И где были мои глаза прошлой ночью? Или психика решила поберечь сознание хозяйки?

— Говоришь, королева, — задумчиво протянула, пытаясь вспомнить имя. Собственное, ёшкин кот, имя. Вместо памяти сплошной туман, словно пеленой кто прикрыл. Побилась еще немного — бесполезно.

— Ладно, слуга, а тебя-то как звать?

— Ваш преданный слуга, — скелет замер в верноподданническом поклоне. Да, он издевается.

— Значит, Костяшка.

Я тоже люблю пошутить.

Скелет вздохнул, но благоразумно спорить не стал.

В комнате воцарилась тишина. Мне тактично давали время прийти в себя и осознать патовость ситуации. Осознавать не хотелось. Хотелось убить кого-нибудь, желательно того, кто меня сюда отправил. А может, сам Костяшка и заслал?

Я оценивающе оглядела "преданного" слугу. Тот, уловив мой задумчивый взгляд, попятился. Нет, маловероятно. Злодеи так себя не ведут, если только весь этот дворцовый фарс не маскировка.

Странно ощущать себя потерявшей память. Словно ластиком стерли жизнь, оставив лишь самое необходимое — умения, навыки, речь, словарный запас. А задумаешься — откуда знаешь то или иное слово, и в ответ тупая боль в голове и ничего больше.

Надо срочно отвлечься хоть на парад, хоть на экскурсию по городу. Сойти с ума — только этого мне не хватает. А что, будет неплохая парочка: скелет-слуга и сумасшедшая королева.

— И что у нас сегодня по плану? Парад?

— Ужин, — Костяшка приступил к накрытию стола.

А вот ужин в мои планы не входит, то есть входит, но не здесь. Снова свалиться под стол на середине трапезы — нет, спасибо. Итак, голова дурная, словно целые сутки спала.

— Отвернись, — попросила Костяшку. Если это не сон, нечего на меня пялиться даже скелету.

Одежду в этот раз выбирала сама. Третья дверь в моей комнате вела в просторную гардеробную с огромным зеркалом во всю стену. Около него я и зависла на пару минут. С любопытством осмотрела себя — память молча подтвердила, что нечто такое она припоминает, а потому это собственное тело и ничье иное. И неплохое тело, надо признать. Грудь, попа, ноги — все очень и очень достойно. Да и на лицо не уродина — блестящие черные волосы длиной аж до поясницы, серо-голубые глаза с пушистыми ресницами, гладкая кожа без единого изъяна.

Среди внушительной коллекции дворцовых нарядов с трудом удалось откопать широкие шаровары, сверху прямо на майку пришлось надеть белое меховое болеро, на ноги — тапочки без каблуков. Волосы собрала в простой хвост.

Костяшка огорчительно качал черепом, но молчал. Берег свою нервную систему.

— Покажешь дворец? — миролюбиво предложила.

— А может...

— Нет, сначала дворец, — капризно поджала губы, а руку, словно невзначай положила на тяжелый подсвечник.

— Хорошо, — тут же сдался Костяшка. Понятливый...

Ночь. Дрожащий огонек свечи. Плотный полог тишины. Блеск массивных рам и позолоты на дверях, скользкий паркет под ногами, черные зевы каминов, вычурность и великолепие в каждой детали интерьера. Никогда не были ночью в музее? И чтобы за спиной время от времени слышалось занудное бормотание сопровождающего?

— Здесь гостевые спальни. Малый приемный зал. Парадная столовая. Библиотека. Это рабочая лестница для слуг. Ваше величество, куда вы? В том крыле нет ничего интересного.

Смотря для кого. Меня, например, кухня весьма интересует.

— Слышь, Костяшка, а ты давно скелетом ходишь?

Ох и крутые здесь лестницы, как бы не навернуться!

— Почти три года, ваше величество.

Свеженький, значит.

— А люди у вас остались?

— Мы все люди, ваше величество.

Хм, в чем-то он прав. Но в его ответе явно потерялось слово "были".

Спустившись на полуподвальный этаж я выбрала самые внушительные двери и направилась к ним — не прогадала. За ними скрывалась не менее внушительных размеров кухня. Мне сразу представилось, как с десяток, не меньше поваров трудится здесь за приготовлением королевского обеда.

Или трудились?

Гулкая тишина эхом отзывалась на звук наших шагов. Столы радовали взгляд своей выскобленной чистотой, надраенные бока кастрюлей отражали оранжевый огонек свечи, а вот полки шкафов меня всерьез огорчили.

Допустим, поборник чистоты мог каждый вечер оставлять кухню в идеальном состоянии, но готовить без продуктов? Это выше моего понимания.

Голодный желудок протестующе забурчал.

— Ваше величество, я могу вас проводить в столовую, — робко предложил Костяшка. Судя по запинающемуся тону, слуга пребывал в недоумении от действий своей королевы. Кстати, о королевах.

— Колись, Костяшка, я какая по счету?

— По счету чего? — сделал вид, что не понял скелет.

Рукоять чугунной сковороды сама легла в руку.

— Раскатаю. По косточкам. И собирать не буду, — твердо пообещала, глядя в глазницы черепа.

— Тринадцатая, — сдался Костяшка.

Орригинально. Коленки противно ослабели, но любопытство взяло верх над страхом. Да и здравый смысл твердил, что кроме Синей Бороды есть и другие объяснения.

— И зачем вам столько, если не секрет?

— Да, какой там секрет, — махнул рукой скелет, присаживаясь на высокий стул, — проклятье.

— Э?

— Прокляли нас.

— Скелетами? — догадалась.

— Ими самыми, — и он развел руки в стороны, — три года уже мучаемся.

— А королевы?

— Необходимы, чтобы снять проклятье.

Желудок выдал неприличную трель. Ладно, детали обсудим по дороге.

— Костяшка, а почему бы нам не прогуляться по городу?

Скелет попытался грохнуться со стула, однако быстро взял себя в кости. Минут пять я выслушивала его причитания, что в городе опасно — бродят скелетистые звери, темно — обязательно займусь установкой фонарей, заблудиться можно — ну, а Костяшка на что?, и в конце-концов королеве без эскорта появляться просто неприлично.

— Знаешь, — помолчала, любовно поглаживая сковородку. Как-то не впечатляет тринадцатая по счету королева. Словно жутко дорогое платье, которое перед тобой носили двенадцать человек. Вроде и ценное, а в душе осадочек неприятный, — ты со мной или остаешься?

Костяшка тяжело вздохнул, но со стула слез. Отлично. Идти в город одна я все же побаивалась.