|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
В урочище Кахан-Тыин, что острым клинком рассекает надвое Тенгерейский горный хребет, неподалеку от Загорья, в это время года обычно царит тишина. Могучая и кипящая от весенней силы Нарын-Дол ближе к лету успокаивается и тихо несет свои воды по ущелью, уже во владениях Великой Степи. Именно здесь великая река отдыхает, и, отдав свою силу хитроумным машинам мастеров Загорья, лениво катит свои волны дальше, на поля и луга Русколани. Щедрая на краски летняя пора наряжает горы в самые разноцветные одежды, радуя глаз художника, если бы ему повезло каким-то немыслимым образом оказаться в заповедной части Тенгри-Хаэ, тщательно охраняемом лучшими воинами народа уруков. В день летнего поворота, когда каждый род Великой Степи присылал своих лучших шаманов и самых доблестных воинов к Истоку. После самой короткой ночи, когда Блистающее Око обернется к Полночи, Старейший выскажет волю предков, и Великая Степь будет жить дальше. Так было и так будет... Пока держит вожжи огненной колесницы крепкой рукой великий Тенгерей, Бог и отец всех уруков, и спит спокойно в своем дворце, сотканном из лунных нитей его жена, светлоликая Атталук. Пока живет в степи великий и непобедимый народ урукхаев. Так было...
Каждый род старался на ежегодном камланье показать, насколько он могуществен и богат, насколько сильны его воины и велики шаманы. Игривый, словно жеребенок-двулетка, степной ветер, раскачивал украшенные перьями и лентами бунчуки, пояснявшие каждому степень богатства и значимости рода. Густо украшенные военными трофеями шатры рода Летящей Рыси, знаменитого на всю степь клана наемных убийц, соседствовали с затертым до дыр единственным шатром свирепых горцев, малочисленного клана Снежного Ирбиса. В любое другое время столь близкое соседство этих двух племен закончилось бы большой кровью. Но сейчас воины мирно переходили от костра к костру, перебрасываясь сомнительными шутками, угощая друг друга кобыльим молоком. Хвастались подвигами, совершенными во имя Великого Отца, красотой невольниц и количеством сыновей. День равноденствия... На это время прекращались все распри между родами. Так повелели предки. Выслушать их волю из уст Говорящего с Духами собрались все племена Великой Степи. Воины ждали. Ждала Степь. До полуночи оставалось не более одного звона...
Старейший из шаманов, огромный и седовласый урук-хаэ, неторопливо допил мутноватую жидкость, которая еще оставалась в громадном глиняном сосуде, громко рыгнул, отдавая должное крепости напитка и с сожалением глядя на пустую емкость, сказал:
— Нам нужна война, если и в этом году племена будут жить в мире... Плохо будет в Степи. Здесь нам воевать не с кем, значит надо выходить на другой уровень,Межмировой — он закатил глаза к потолку пещеры, сбиваясь с урукского языка на всеобщий, — Предки сказали мне, что в одном из Серых Миров очень — очень слабый Страж. Женщина. Пхе! -Урукхай сморщился и презрительно сплюнул, наглядно демонстрируя свое отношение к миру, который охраняет слабая женщина.
— А мир хороший? Добычи много? — Педантично уточнил сидящий по левую руку от Старейшего Крынга кряжистый, невысокий для потомственного урукхая вождь, примеряясь к собственной глиняной чаше, в которой тоже еще что-то оставалось.
— Неплохой, да...Земли много. Степей много. Реки есть и большой воды много, хороший мир, да... — Пожевал губами в задумчивости Старейший,— Только там механикой излишне увлекаются. Точными науками. Магов почти нет. В сказки не верят. Про нас бегущие картинки снимают. Я смотрел. Только уруки в них убогие какие-то. Неправильные. Обидно! Аарррхх! — Загрохотало-засвистело под высокими сводами Пещеры Духов, эхом отражаясь от стен, поскакало мячиком и плюхнулось в костер, разметав угли.
Военный каган всех племен, отправленный в отставку за отсутствием военных действий, Уратхе-сая, слегка поморщился и покопался в слегка заостренном, заросшем седыми волосами ухе. Внимательно рассмотрел найденное, небрежно вытер о сальные кожаные штаны и спросил:
— А не послать ли нам своих воинов в этот мир? Завоюем по-быстренькому? А? Делать-то что-то надо. Воинов много. Женщины нарожали. Да... Здесь войны нету. Ни в Русколань, ни к гномам не сунуться, в Либурию далеко, да и договор подписали. Зачем-то. Я против был. Еще милитаристом обозвали. Да... А воевать надо, иначе хана нам... — Он помолчал и с трудом выговорил мудреное слово, — Перенаселение у нас. Опять же засуха будет. Да? Сожрут все, одним словом. Что скажешь, Крынг-хаке? Ты только не грохотай, а? Ты тихо скажи, да... Быстрей поймем.
Крынг налил себе еще, отхлебнул и надолго задумался. И перевел взгляд направо, словно спрашивая совета у Старейших шаманов племен. Сидевшие в ряд девять безмолвных фигур, тихо потягивая кальян, вздрогнули и осторожно закивали. Шаман присмотрелся, и машинально стал дирижировать. Левая рука — кивнули, правая — вздохнули, левая... Крынг заинтересованно дирижировал. Молчание опасно затягивалось. Вождь выпил остаток мутного напитка и, поперхнувшись священным дымом, прокашлялся и спросил:
— Что скажете, Безликие? Готовы ли наши воины?
— Да, Великий! — Разом выдохнули фигуры, не забывая, однако, следить за шевелящимися руками шамана.
И только один из них сбился с ритма и тихо произнес:
— А ты уверен, Непобедимый, что страж этого мира слаб?
Уратхе-сая свирепо посмотрел на строптивого Безликого.
— Пхе...Это всего лишь женщина!
— Ну-ну... Я просто хотел предупредить. Прецедент уже был, знаете ли... Да, и если говорить об этом мире, его всегда охраняли драконы. А если говорить о проро...
— Нет там драконов, только люди, там вообще нет никого, кто бы мог нам противостоять, и вообще, умный ты шибко, Ррытха, думаешь много, да... — Грубо перебив самого осторожного Безликого, подвел итог затянувшегося совещания Крынг,— готовь воинов, Уратхе. А я тут с порталом пошаманю маленько.Покажу вам тот самый мир. Да... Где тут у нас его координаты на сетке? Ага... Посмотрим...И, кстати,— тут Говорящий с духами выкинул козырную карту,— союзник у нас есть, в этом мире он тоже хотел бы кое-что получить. Получит — не получит, но помешать сможет. Не нам — людям. Он такую интересную комбинацию придумал... Да... Только одно в узел завяжет Светлый Лес, гномов и Русколань, да и Темных эльфов до кучи. Мешать нам не будут. Некогда им будет. Аметистовое солнце откроет нам врата в новый мир! Ага... Ну, вот он — любуйтесь!
Заскорузлые пальцы старого шамана ловко пробежали по сенсорам магозеркала, настраивая видеовизор, делая изображение более четким. На дисплее, роль которого выполнял большой, отшлифованный на срезе кристалл кварца, появились улицы спящего города...
Только один из Безликих сокрушенно качал головой. Это же надо! Какое безрассудство! Аметистовое солнце... Если сдвинуть этот амулет с места, будет нарушено Равновесие миров... Это что же такое будет... Ой-ё! А пророчество? Как же быть с пророчеством?
Но его уже никто не слушал... Или не хотел слушать. Война была нужна всему народу уруков, иначе... Словом, единственный голос разума затерялся в воинственных воплях, что привело к совершенно непредсказуемым событиям.
Среди Ожерелья Серых миров тихо смотрит свои разноцветные сны мир Терра... Спит курортный Старый Город на юге огромной некогда империи в этот ранний час. Спят Врата Междумирья, охраняемые последней драконицей из рода Серебряного Ветра, а так же самой крутой сигнализацией, изобретенной умниками-гвельфами, самыми мозговитыми созданиями, любимцами Великого Насмешника, Творца мира Эйлоуринн...
Легкое, почти прозрачное июльское утро ласково стучится в окна сонных домов. Сладко спит Старый Город, видит удивительные добрые сны. И не подозревает, что где-то в неведомой Диверии, в одном из множества государств мира Эйлоуринн, ближайшего соседа прагматичной Терры, населенном воинственными и сказочными для этого мира существами, произошло нечто, что поставило под угрозу его лениво-курортную жизнь ...
И только Страж Врат мог бы догадаться о происходящих событиях. Мог бы. Если бы был несколько старше, мудрее и опытнее. Но... Не догадался, и это привело к некоторым странным и удивительным событиям, встряхнувшим маленький курортный городок и заставившим его занятых своими делами жителей поверить в сказки. Стража Врат — повзрослеть. Безликого бога — вернуться из страны Теней. А одного крайне современного тинэйджера — научиться многим вещам, о существовании которых он даже не подозревал, обрести настоящих друзей и вместе с ними изменить рисунок на полотне Мироздания. А так же в очередной раз спасти мир. Оба мира. Разве сказка может сложиться по-другому? Однако обо всем по порядку...
Глава 1
В которой читатель знакомится с главными действующими лицами этой истории.
Камин в небольшом одноэтажном домике на окраине южно-российского городка фыркал и плевался разноцветными искрами. Обычный камин из обычного на юге России светлого камня, в обычном среднестатистическом домике. Обычный? Не совсем. Все это было бы так, если бы в глубине его не плясала задорную тарантеллу сказочная саламандра. Да и сам камин не был любимым творением ворчливого мастера-гнома, забежавшего по делам из соседнего мира.
Фасад дома заплетала виноградная лоза, гордо зеленеющая даже под редким для юга снегом. Ее, томно раскинувшуюся под щедрыми лучами кавказского солнца, и нежным заботливым надзором светлых эльфов Диверии, это не смущало. Огромные янтарные грозди из года в год по осени радовали хозяйку дома. А ее друзей, регулярно прибывающих из паутины Многомирья, добрым искрящимся вином. Любителей крепких напитков— гномов Загорья и темных эльфов Подземья, ждал громадный дубовый бочонок, сработанный мастерами Берендейского княжества, заполненный настоящим коньяком. А к услугам остальных страждущих расслабиться был огромный подвал, доверху заполненный глиняными бутылями с самыми разнообразными ягодными наливками, на изготовление которых домовой Амфибрахий был большой мастер.
Маленький белый домик из старого добротного туфа, крытый вполне современной металлочерепицей, прилепился на склоне горы Машук, главной достопримечательности знаменитого на всю бывшую империю южного курорта, города Пятигорска, в непосредственной близости от Внешних Врат.
Сферы влияния были поделены строго-настрого: затейнице саламандре — камин, огненные пляски и восторг публики, а так же тепло и уют в доме, лохматому рыжему коту Василию — безопасность и санитария, домовому Амфибрахию — все остальное. А на кухню, бывшую местом священнодействия строгого домового, заходить без причины побаивалась даже хозяйка. Но на это как-то никто не жаловался. Свежую выпечку, а особенно булочки с тмином любили все — и хозяева и гости.
Изредка бывающим гномам Загорья — альпийские горки и крепость каменного дома, выросшего, казалось из глубины знаменитой горы. Бушующий зеленью сад — изящным эльфам, любимые ромашки хозяйки и розарий — несносным, всегда и всем недовольным цветочным феям.
В общем — то эти сказочные мелочи и отличали обычный на первый взгляд дом от сотен других таких же, разбросанных по всей России. Поскольку он был домом Маайри, Стража Равновесия мира Терра, одного из множества миров паутины Многомирья, любимого, но позабытого детища Великого Насмешника...
Итак, шло лето семь тысяч пятьсот пятнадцатого года от Сотворения мира в Звездном Храме, наступало утро двадцать первого дня червеня-месяца ... Дня летнего солнцестояния.
— Маха, вставай!
— Ммм? Ага-ага...Сичас-сичас. Упс... Хрррр...
— Вставай, говорю, непутевая!
— Угум, минуточку...Я на первую пару не пойду, Амфи! Ну, ее нафиг!
Диалог между полусонной Машкой и притворно хмурящим кустистые брови рыжеволосым домовым неизменно повторялся каждое утро уже на протяжении нескольких лет. Изменялись только самые мелочи. В зависимости от того, что снилось на данный момент Марии. Сегодня, судя по всему, нелегкое, но безумно увлекательное студенческое время.
Ежедневная побудка уже давно стала ритуалом, развлекающим обоих. Однако сегодняшний день был не таким как всегда. А посему рыжебородый не стал сильно утруждать себя затянувшимися переговорами и перешел к активным действиям. Он просто пощекотал нахальную розовую пятку, словно нарочно высунувшуюся из-под одеяла. Ответом ему был истошный визг, плавно перешедший в недовольное бурчание на одном из северных диалектов богатого на скабрезности тролльего языка Эйлоуринна. Но задача была выполнена — Мария исправно приняла вертикальное положение. Сонная муть из головы медленно, но верно испарялась...
— Ну-с... Доброе утро, нескладеха?! Совсем заспалась дивчина. Вставай-вставай... Шесть уже. Ты помнишь, что сегодня наш племянник приезжает? Да и других делов немеряно. А кто ребятенка встренуть должен? Ты! — И внушительный палец, больше похожий на большую рыжеволосую сосиску, возмущенно уперся в полупроснувшуюся Машку.
Мария что-то недовольно буркнула, продолжая разговор с убравшимся на кухню от греха подальше домовым. Нашарила уютные тапки с веселенькими помпонами и медленно пошлепала в ванную. Пощелкала пальцами, выбирая температуру, и блаженно застыла под прохладными струями воды. Класс! Через пару минут в зеркале хмурилась довольно привлекательная блондинка, лет около двадцати на вид. Ха! А какая ведьма выглядит на свой возраст?
Избирательный мужской взгляд, как правило, сначала останавливался на длинных, ниже пояса светло-русых волосах, и хм... ниже. Там тоже было все как положено. Округло. Потом как бы случайно скользил вверх и замечал высокую грудь, затем зеленые, слегка раскосые шальные глаза, и это выбивало оппонента из колеи напрочь. Однако Мария изо всех сил старалась быть незаметной. Получалось плохо. Нет, Мария не была злобной бабой Ягой ни капельки! Она была белой, Светлой ведьмой. У нее просто была хорошая память — как на добрые дела, так и на злые. А каким еще должен быть Страж Равновесия? Вот то-то! Она деловито раздавала всем сестрам по серьгам, братьям по фингалам и, пожимая плечами, жила дальше. Деловитости и основательности, а так же принципу не оставлять ни одного дела незавершенным, ее научили гномы Загорья. Пониманию прекрасного и медитации — это в Светлый лес, к эльфам. А сострадание и милосердие пришло само, вместе с опытом, полученным уже на службе людям. Опять заморские эльфы и гномы, скажете вы? Они ни капельки не заморские, они живут среди нас. Домовые, русалки, берегини, шишиги, кикиморы и лешие, даже оборотни и вампиры — все они до сих от нас не отказались и не ушли в Дальние Пределы. Надо только лишь научиться смотреть по сторонам... Даже в столь прагматичном мире, как Терра.
Мария привычно затянула волосы в хвост, последний раз грозно глянула в зеркало, покусала губы, чтобы были поярче, и махнула рукой. Отражение в зеркале привычно скрутило знатный кукиш. Ведьма недовольно фыркнула и пригрозила забияке кулаком. Зеркало притворно смутилось и прикрылось матовой дымкой. Мария довольно хмыкнула. Вот так-то! Обернулась к сердито хмурящемуся Амфибрахию и, скорчив умильную рожицу, просительно улыбнулась:
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
