Математик. Путь архата

Пролог

— Эй, монах!

Я обернулся, прикрыв ладонью глаза от лучей садящегося за горизонт старшего светила. Стук лошадиных копыт, звон стали и скрип тележных колёс я услышал ещё издалека, заранее сойдя с каменистой тропы на пыльную обочину. Одан настоятель предупреждал, чтобы я избегал встреч со стражей и патрулями, и я обычно следовал его совету, но в этот раз прятаться было некуда — с одной стороны вверх уходила отвесная скала, а с другой зияла пропасть, на дне которой шумел поток горной речушки. Надо было выбрать другой путь, длиннее и безопаснее, но я на свою голову решил срезать, пройдя по старой, пробитой сотни лет назад горной дороге, соединявшей селения людей, населявших предгорья Империи Света.

Нагнавший меня всадник, восседавший на низеньком, но очень выносливом жеребце местной породы, осматривал меня с высоты своего роста, задумчиво похлопывая по ладони рукоятью короткого хлыста. За ним на точно таких же лошадях выстроился отряд из нескольких десятков бойцов, вооружённых длинными алебардами, а чуть далее две мохнатые лошадки тянули телегу, на которой стояла железная клетка, прикрытая сверху тентом, сшитым из разномастных лоскутов ткани.

На груди остановившегося передо мной всадника висел медальон на витой цепочке, изображающий шестилучевую звезду, заключённую в круг. Наказующие. Чёрт, ну надо же было так вляпаться. И двух дней не прошло, как я вышел из ворот монастыря, как умудрился нарваться на отряд Наказующих — псов ордена Света.

Я прислонил свой посох к скале, сложил ладони перед грудью и склонил голову, стараясь не встречаться с наказующим глазами. Прямой взгляд в глаза от людей орки воспринимали как оскорбление, после чего шла неизбежная атака. Я это знал, поэтому вёл себя тихо и почтительно, как и полагается монаху.

— Ты никого не видел по пути? В этих краях шайка горцев путников грабит. Не встречал никого подозрительного?

Я отрицательно качнул головой. За два дня, что я спускался с гор, людей я практически не встречал. Да и нелюдей тоже. Так, несколько крестьян, навьюченных вязанками хвороста, возвращавшихся с нижних долин, где уже росли деревья, да одинокого коробейника, везущего в небольшой бричке свой незамысловатый товар.

— Ты что, немой, монах? Отвечай как следует, когда тебя спрашивает десятник ордена Света! — свистнул хлыст, но я заметил движение ещё в зародыше, поэтому только слегка развернул плечи, куда метил орк, и удар прошёл мимо, выбив искру в скале вплетёнными на конце хлыста железными шариками.

— Ах ты... — вновь замахнулся орк, но был остановлен властным голосом.

— Отставить, Барух, — сквозь строй наказующих на сером жеребце проехал мощного сложения воин с двухлезвийной секирой на поясе, видимо, их командир. — Ты что, не знаешь приказ Верховного? Монахов не трогать.

— Виноват, господин сотник, — почтительно склонил голову орк . — Но он не ответил на вопрос.

— Вот как? И почему же, монах? — десятник толкнул пятками жеребца, приблизившись ко мне вплотную. — Отвечай, иначе тебе и твой бог не поможет.

Я вновь сложил ладони перед грудью, после чего прикоснулся выпрямленными указательным и средним пальцами к сомкнутым губам.

— А, вот в чем дело... — усмехнулся сотник. — Обет молчания? Встречал уже таких. Странный вы народ, архаты. И молитесь не тому богу. Была б моя воля, давно бы все ваши монастыри посжигал, во славу Света, — десятник широко обмахнул плечи знаком Круга. — Благодари Верховного, что он вас терпит, и не путайся под ногами. Все вперёд!

Сотник ткнул пятками бока жеребца, и потянул за удила, разворачивая его в сторону видневшейся внизу небольшой долины. Отряд наказующих проследовал мимо, громыхая подкованными копытами лошадей по каменистой дороге. Я смирно стоял, склонив голову, ожидая, когда проедет последний воин. Внезапно я почувствовал взгляд. На клетке, установленной на проезжавшей мимо телеге, тент сзади был откинут, позволяя разглядеть, что находится за толстыми металлическими прутьями. Внутри стояла, схватившись за прутья клетки, девушка. Человеческая девушка. Она была прикована короткой цепью, тянувшейся сверху, к кольцу в широком аргитовом ошейнике, знакомо блеснувшим зелёным, не позволявшей сесть на пол клетки. Она была явно измождена, сквозь прорехи в грязном рубище были видны ссадины и следы от ударов бича, губы были покрыты запёкшейся коркой крови. А в её глазах... Там была такая боль и отчаяние, что у меня похолодело сердце. Ещё одну поймали. И теперь у неё только одна дорога — в пыточные подземелья верховных септонов Ордена Света. А потом... Судьба у владеющих хоть малой толикой магического дара в Империи Света была только одна...

Глава 1. Без сил.

— Сегодня рассмотрим уравнение с тремя неизвестными.

Голос профессора разносился в полупустой аудитории, мелок царапал доску, выводя ровные строчки формул.

— Смотрим внимательно и запоминаем, это только в качестве примера. Итак, сам пример, — указка постучала по доске: 15x + 10y + 8z = 164. Здесь можно показать, что уравнение имеет бесконечное множество решений. Действительно, взяв для x и y какие-либо произвольные числа, например x = 2, y = 5, и подставив эти значения в уравнение, получим: 15 * 2 + 10 * 5 + 8z = 164, или 80 + 8z = 164. Откуда найдем: z = 21:2. Дав другие произвольные значения x и y, получим другое значение для z и так далее. Надеюсь, с этим всё понятно?

Это уравнение из высшей математики я решал ещё старших классах, и проблемой оно для меня не являлось. Профессор об этом знал, но он был приверженцем неукоснительного порядка и дисциплины, поэтому занятия и лекции я обязан был посещать в любом случае. Я посмотрел по сторонам. Несколько наших девочек-заучек, опустив головы, быстро строчили в толстых общих тетрадях. Да, некоторые девчонки тоже любили математику, и были такими же ботаниками, как и я, уж не знаю, как сказать о таких в женском роде. Ботанички, что ли?

— Итак, — продолжил профессор, вновь повернувшись к доске. — Одно уравнение с тремя неизвестными имеет, в общем случае, бесконечное множество решений. Теперь рассмотрим систему двух уравнений с тремя неизвестными. Присоединим к уравнению, например, следующее уравнение: x + y + z = 16. Мы имеем систему двух уравнений с тремя неизвестными. Покажем, что и эта система имеет бесконечное множество решений. Убедимся подстановкой, что системе удовлетворяют, например, следующие тройки чисел:

x = 2, y = 11, z = 3; 2) x = 4, y = 4, z = 8.

— Дадим теперь одному из неизвестных, хотя бы x, какое-либо произвольное значение, например вот такое, — на доске возникли очередные цифры. — Подставив это значение в уравнения, получим следующее, — ещё одна строка математических символов выведена мелом.

— Итак, система имеет еще решения, — на доске появилась новая формула. — Взяв за x другое значение, получим новую систему с двумя неизвестными, из которой найдем y и z, и т. д. Значит, вообще говоря, система двух уравнений с тремя неизвестными тоже имеет бесконечное множество решений. Однако можно привести пример системы, не имеющей ни одного решения, например: x — y + 2 z = 5, или x — y + 2 z = 7. Какие бы значения ни имели x, y и z, выражение x — y + 2 z не может одновременно быть равно 5 и 7.

— Боровиков! — раздался совсем рядом голос старого профессора, и я вздрогнул от неожиданности. — В облаках витаете, по своему обыкновению? На моих занятиях студенты должны внимательно слушать преподавателя!

Лицо преподавателя исказило ненавистью. Я с ужасом наблюдал, как его глаза проваливаются внутрь, и в глазницах разгорается белое пламя. Нижняя челюсть профессора выдвинулась вперед, вывалив наружу распухший язык. Кожа на голове истлела, и отваливалась пластами, обнажая кости вытянувшегося черепа. — В противном случае наказание одно — с-с-мерть! — прошипел монстр, уже окончательно переставший быть человеком. Он протянул свои лапы с черными, загнутыми когтями и схватил меня за горло.

— А-а-а-а-а!!! — сдавленно заорал я. И проснулся. Сердце колотилось как сумасшедшее. Господи, так ведь и отъехать можно. Сон. Это только сон! Но какой же, сука, реальный!

Перед глазами всё плыло, я почти ничего не видел.

Чёрт, где я? Это точно не моя комната в библиотеке, и не казарма. С трудом подняв тяжёлую, как свинцом налитую руку, протёр глаза, приподнялся, и тут же рухнул обратно от нестерпимой боли, раскаленными иглами пронзившими всё тело. Нет, лучше пока не дёргаться, осмотреться можно и так, было достаточно светло, похоже, что уже утро, судя по проникавшим сквозь щели в ставнях полоскам света. Или вечер? Зрение, наконец, пришло в норму, и я увидел, где нахожусь. Крохотная келья, какие были в древних монастырях. Каменные стены, узкий жесткий топчан, на котором я лежал, накрытый мягкой шкурой какого-то животного с густым мягким ворсом. Единственное узкое оконце без стекол, больше похожее на бойницу, было закрыто грубо сколоченными деревянными ставнями, сквозь которые тянуло морозным воздухом. Больше в келье ничего не было, только невысокая стойка в углу, на которой лежала толстая книга в кожаном переплёте, да странный знак, нарисованный на противоположной стене в виде четырёх заходящих друг за друга окружностей. Где-то я такой символ уже видел...

Да куда ж меня занесло? И что со мной случилось? Какого чёрта здесь так холодно, что видно облачка пара, вырывающиеся изо рта? На дворе ведь лето? Я попытался напрячь память, но наткнулся на глухую стену. Остались лишь отголоски страшной боли, и наступившая после темнота. Что-то подобное, если припомнить, со мной уже случалось, и чувствовал я себя после тоже хреново, но тогда я переместился с Земли в Тарун, пройдя сквозь завесу миров, здесь же... Надо срочно выяснить, где я нахожусь, но для начала нужно попробовать встать. Я упёрся дрожащей рукой в край топчана, ещё раз попытавшись приподняться, но тут же со стоном рухнул обратно. Что за дерьмо, почему моя регенерация, всегда безотказно срабатывающая, дала сбой? Так, спокойно, без паники. Пережив очередной приступ боли, успокоил дыхание и сосредоточился, погрузившись вглубь себя. Ох ты ж, мать моя... Я был пуст. То есть, абсолютно. От энергии, ранее бившей во мне ключом, не осталось практически ничего. За время, что я провёл в новом мире, магия стала частью меня, я привык к её силе, и теперь её лишиться... Только на самом дне внутреннего средоточия остались сущие крохи магической энергии, которой не хватило бы даже на то, чтобы зажечь фитиль свечи.

Как это случилось? Я изо всех сил напряг память, пытаясь воссоздать события, приведшие меня в это место. Вспомнить... Вспомнить...

* * *

— Ну здравствуй, сын. Давно не виделись.

Так это мой отец? Не может быть... Я смотрел в глаза человека, которого давно считал умершим, и не мог поверить в услышанное. Отца я никогда не знал, да и мать тоже. Она умерла, когда я был ещё слишком мал, в памяти о ней остались только смутные, расплывчатые воспоминания. Тётка, воспитавшая меня, не любила говорить о том, что случилось с родителями, и почему я остался один, и я практически ничего не знал ни о матери, ни об отце. Нажимать на тётку было бесполезно — она тут же замыкалась в себе, и из неё нельзя было выдавить ни слова. Конечно, как каждый ребёнок я пытался узнать хоть что-то, но даже в эпоху интернета и глобальной слежки всех за всеми я не смог обнаружить даже малейшей информации о своих родителях. А потом я смирился, уйдя с головой в науку, постаравшись выкинуть всё лишнее из головы. Прошлое должно оставаться в прошлом.

И вот теперь этот маг, погибший на моих глазах от пламенного меча высшего ангела, заявляет, что я его сын?

— Милорд Нолти, рад видеть вас в здравии, — поклонился первым демон, даже в этот момент сохранивший самурайское спокойствие, и спустя пару мгновений его примеру последовали Локк и Элина.

— Да, я тоже... — устало потёр лоб Аргис Нолти. — Но отложим разговоры, эта белокрылая тварь может быть не одна. За ней могут появиться её кукловоды.

Человек, назвавшийся моим отцом, сделал шаг вперёд, подойдя ко мне вплотную, и положил руку, затянутую в черную кожаную перчатку мне на плечо.

— Я знаю, что у тебя много вопросов, Саша. И я постараюсь на них ответить. Но не сейчас, — маг сделал жест пальцами, и в нескольких метрах от нас возник сияющий овал портала. — Быстрее. Возмущения слишком сильны. Хозяева почувствовали гибель своей игрушки, и скоро будут здесь. И тогда даже мой рунный меч не поможет.

Я бросил быстрый взгляд на висящий на поясе мага меч в простых черных ножнах. Так это один из тех самых знаменитых магических мечей, о которых как-то говорил Рунс? Тогда понятно, почему удалось убить архангела. Думаю, обычным оружием срубить голову сильнейшей светлой твари не удалось бы.

— Поторопитесь, — маг сделал ещё один жест, и перед ним возник ещё один портал. — Вас переместит в мой родовой замок, а у меня осталось ещё одно незаконченное дельце. Скоро я к вам присоединюсь. Не беспокойся, сын, теперь всё будет хорошо, — Аргис Нолти шагнул в портал, который исчез с тихим хлопком.

— Ну нихрена себе... — выдохнул Локк, изумлённо взирающий на место, где только что находился портал, в котором исчез Аргис Нолти. — Так он жив? Ты же говорил, что он умер?

— Сам в шоке, — не сразу ответил я. Появление главы одного из сильнейших кланов Таруна выбило меня из колеи. Драка со светлыми тварями, архангел, появление отца, которого я никогда не знал... Неужели он и правда мой отец? Тогда почему...

— Повелитель, нам лучше поторопиться, — встревожено произнесла Эли, со щелчком выдвинув из ножен свои сабли. — Твари вновь зашевелились.

И действительно, впавшие в ступор после гибели архангела чудовища стали явно приходить в себя. Отсюда надо выбираться.

— Вперёд, — сказал я, первым шагнув в подрагивающую завесу портала. Внезапно чудовищная боль скрутила тело. Я не мог даже крикнуть, чувствуя, как ломаются кости и рвутся от страшного напряжения мышцы. Лёгкие наполнились кровью, и я не мог вдохнуть даже толику воздуха. Кажется, это конец. Перед глазами померкло, и сознание погасло, милосердно забрав с собой и боль.

* * *

Так вот оно что. Видимо, что-то случилось с порталом, и меня забросило совсем не туда, куда следовало. Как это произошло? Никогда до этого не слышал, чтобы порталы сбоили. Впрочем, я много чего не слышал, про портальную магию в том числе, так что это не аргумент. Чёрт, а как там Эли, Гар и Локк? Они ведь вслед за мной шли. Неужели и их тоже? Хоть бы живы были...

Эх, опять у меня минимум информации, а гадание на кофейной гуще никогда не было моим методом. Надо всё-таки попытаться встать. Боль немного утихла, сконцентрировавшись в районе груди, чуть выше сердца. Я пощупал её рукой, ощутив пальцами туго намотанные бинты. Интересно, чем это меня? Впрочем, неважно. Я был жив, подлечен, и на мне не было кандалов, как в прошлый раз, когда я очнулся в каземате охранного приказа. Значит, всё не так плохо. Пару раз глубоко вздохнув, я одной рукой упёрся в каменную кладку стены, и перевернулся на бок. Боль стрельнула, но была уже не настолько сильной, как в первый раз. Уже прогресс. Так, теперь перекинуть ноги с края лежанки, и попытаться сесть...