Маленький Саша. Глава 5. У каждого мгновенья свой резон

Глава 5

У каждого мгновенья свой резон

20 декабря 1825, Санкт-Петербург

Его разбудил посторонний шум. Саша не открывая глаз повернулся к источнику шума и замер.

— Доброе утро, ваше высочество. — услышал он голос Мердера и открыв глаза сел в кровати.

— Доб-р-ое ут-р-о, Ка-р-л Ка-р-лович. — ответил Саша, вовремя вспомнив о своём желании бороться с картавостью.

— Как вы себя чувствуете?

— Замечательно. Выспался великолепно. Отдохнул. Хочу гулять, хотя бы по дво-р-цу.

— Это очень хорошо, только прогулка будет возможна лишь по разрешению Ивана Фёдоровича. — Мердер развернулся к двери и повысив голос дал команду — Востриков!

— Я здесь, ваше высокоблагородие.

— Доложи Иван Фёдоровичу, что великий князь проснулся и чувствует себя хорошо.

— Слушаюсь.

— И так, милый друг, — вернулся Карл Карлович к разговору с Сашей, — чем бы Вы хотели занять себя после завтрака.

— О, у меня много желаний на сегодня. Хочу п-р-огуляться по дво-р-цу. Хочу cиг-р-ать несколько партий в шахматы. Хочу, чтобы Вы поучили меня г-р-амматике р-усскго языка. Хочу, чтобы Вы р-ассказали мне чего-нибудь инте-р-есное, о жизни во дво-р-це. Хочу начать делать ежедневные записи. Хочу п-р-одолжить обучение ст-р-ельбе. Хочу... ещё много чего хочу, но давайте дождёмся Ивана Фёдо-р-овича и узнаем его мнение о том, что мне можно, а что нет.

— Пожалуй это разумно, узнать мнение врача, прежде чем строить планы. — Согласился воспитатель. — Но меня удивляет ваша решимость посвятить себя занятиям. Особенно желание писать дневник. Ваши желания похвальны, но необычны. Кроме того, Вы просите меня заняться с Вами грамматикой, хотя Вам известно о том, что для этого занятия Государь пригласил Василия Андреевича. Вы не можете дождаться, когда он начнёт занятия? Почему? К чему такая поспешность?

— Это не поспешность. П-р-осто, я р-ешил изменить свою жизнь. После того, как Папа объявил мне о назначении меня наследником п-р-естола, я много думал о своей жизни. Особенно часто я задумывался об этом когда болел. И я понял, что мне п-р-едстоит п-р-ойти че-р-ез многие испытания. Я не знаю насколько у меня это получиться, но я всё р-ешил. Р-аз мне уготована жизнь наследника п-р-естола, я должен быть достойным. Мне не подобает ка-р-тавить. Мне неприлично быть не об-р-азованным. Мне неуместно быть плохо воспитанным. Мне нельзя быть не подготовленным к п-р-едназначенному. Я должен сам себя готовить к этому. Я буду писать себе о том, что я хочу сделать, и писать о том, как и когда я сделал намеченное. — По мере произнесения своей речи волнение Саши заметно возрастало. Его лицо раскраснелось. И вскочив с кровати, он закончил. — Я хочу быть достойным сыном импе-р-ато-р-а!

То что начиналось как вдумчивое объяснение причин, переросло в резкий эмоциональный всплеск. Саша сам был поражён своей эмоциональностью. Он постоял в нерешительности несколько секунд и сел глядя воспитателю в глаза.

— Что ж, ваши мотивы похвальны. И наверно, вреда от них не будет. — или речь не убедила боевого офицера, или он просто не ожидал такого, но Мердер явно медлил, обдумывая поведение воспитанника. Наконец он принял решение. — Впрочем, мне нравится Ваше стремление к учёбе. И если Вы готовы, то мы преступим немедля, после завтрака.

— Я готов.

— Тогда дождёмся Ивана Фёдоровича, прежде чем расписывать день.

Карл Карлович пересел к столу, достал из ящика письменные принадлежности и бумагу. Движения его были неторопливы и основательны, как всегда. Достав всё необходимое, он на некоторое время застыл в задумчивости.

— Ка-р-л Ка-р-лович, дозвольте мне р-асписать день под Вашим надзо-р-ом.

— Это будет хорошим, но трудным началом. Вы хотите попробовать?

— Да. Пока Иван Фёдо-р-ович не пришёл, я бы хотел поп-р-обовать написать дату и заголовок для р-асписания дня. Надиктуйте их мне, я напишу, а потом вы исправите и поясните ошибки.

— Ну что ж, извольте. Садитесь за стол. Берите перо. — воспитатель дождался пока Саша приготовится писать и начал медленно диктовать. — Пишите. Двадцатое декабря одна тысяча восемьсот двадцать пятого года от рождества христова. Расписание дня.

Дождавшись, когда Саша закончит, воспитатель дал команду:

— Дайте я проверю. Что ж, для начала просто великолепно. Конечно, необходимо поработать над почерком, и Вам надлежит ознакомиться с правилами употребления "И десятеричного" и "Ять". С этими правилами я Вас ознакомлю после завтрака. — В комнату вошёл Рюль. — Доброе утро, Иван Фёдорович, великий князь чувствует себя хорошо и рвётся на прогулку по дворцу.

— Доброе утро, сейчас посмотрим. Прошу Вас, ваше высочество, лечь в кровать. Мне нужно осмотреть Вас.

Закончив осмотр, врач удовлетворённо сообщил, что великий князь почти совсем здоров, и дал разрешение на получасовую прогулку по дворцу. На завтрак великому князю была предложена овсяная каша, яблоко и чай со сдобной булочкой. Врач отправился дать указания кухне, а Воспитатель с воспитанником вернулись к написанию распорядка дня.

В результате активного обсуждения ими было запланировано:

В девять тридцать завтрак;

В десять класс русской грамматики;

В одиннадцать игра в шахматы;

В час по полудни прогулка;

В два по полудни обед;

В три по полудни чтение святого писания;

В четыре по полудни класс французского языка;

В пять по полудни отдых;

В шесть вечера класс истории;

В восемь вечера ужин;

В девять вечера подготовка расписания на завтра;

В десять вечера сон.

Они уже заканчивали когда слуги принесли завтрак. Карл Карлович обещал договориться с Жиллем об уроке французского и найти книгу для ведения записок. После проверки ошибок в написании распорядка, Карл Карлович ещё раз похвалил воспитанника и направился к Жиллю. А Саша приступил к завтраку. Он был доволен тем, как ему удалось продвинуться сегодня. А ведь день только начинался.

Урок русской грамматики прошёл ожидаемо. Правила были не очень просты, но вполне постижимы и запоминаемы для сорокалетнего мужика с высшим образованием. Хотя всё нутро, воспитанное в советской школе, протестовало против необходимости запоминать корни слов с тем или иным написанием и многочисленные исключения. Поэтому Карл Карлович довольно быстро изложил суть правил, а потом приступил к многочисленным примерам. К концу урока у Саши разболелись кисти рук. До этого ему не приходилось столько писать в этой жизни, а навык из прошлой не мог помочь писать пером. Последние примеры Саша записал под диктовку воспитателя без ошибок. На этом учитель и ученик решили, что на сегодня довольно. А на завтра договорились закрепить материал и разобрать правило написания окончаний в прилагательных, поскольку Саша сделал в них несколько ошибок.

Немного отдохнув, Саша предложил приступить к шахматной игре. Первую партию, за чёрных, Саша быстро проиграл, а вот при розыгрыше второй, за белых, он решил задать интересующие его вопросы:

— Скажите Ка-р-л Ка-р-лович, Я пока лежал, вспоминал р-азное из своей жизни, нап-р-име-р, как на моё шестилетие Ма-р-ия Фёдо-р-овна пода-р-ила мне десять тысяч р-ублей на б-р-ильянты. И я задумался, а где сейчас эти деньги?

— Они как и все остальные Ваши доходы перечислены в Сохранную казну. Вы сможете свободно воспользоваться ими по достижении двадцати лет. Вам нужны сейчас деньги?

— Нет, п-р-осто я хотел получить п-р-едставление о своих капиталах. Вы сказали, что у меня есть иные доходы. Пожалуйста р-аскажите под-р-обне. Вам шах.

— Ну что ж. Поскольку я являюсь Вашим воспитателем и в мои обязанности входит вести учёт Ваших финансов. Я могу в общих чертах рассказать о Вашем состоянии. — Мердер замолчал, сделал ход и не торопясь продолжил. — В соответствии с законом 1797 года ежегодно из казны Вам выплачивается сто тысяч рублей. Эта сумма выплачивается равными частями каждые четыре месяца.

Мердер сдеал паузу и дал Саше возможность спросить:

— Это всё?

— Кроме того, — продолжил лекцию Воспитатель, — Вы получаете жалование как корнет лейб-гусарского полка в размере 690 рублей в год и 84 рубля в год столовых денег. Помимо этого вы получаете 800 рублей в год пенсию как кавалер ордена Святого апостола Андрея Первозванного, 500 рублей, как кавалер ордена Святого Александра Невского и 200 рублей, как кавалер ордена Святой Анны первой степени. Сюда же можно приложить различные подаренные и прочие разовые суммы.

— Это весь доход?

— Пока, да. Из этих сумм оплачиваются все расходы на Ваше содержание. Оплачивается одежда, выплачивается плата слугам и учителям, выплачивается пенсионные пособия и вспоможения отслужившим. Излишки перечисляются в Сохранную казну. Каждый год перечисляется от десяти до двадцати тысяч рублей.

— Спасибо, а не могли бы Вы показать мне под-р-обный отчёт. А я могу как-нибудь повлиять на статьи р-асходов, возможно мне стоит отказаться от части слуг или быть более возде-р-жанным в одежде?

— Разумеется я Вам предоставлю полный отчёт, раз Вы проявляете интерес к своему финансовому положению. Что же касается возможных изменений в расходах, то все они утверждаются самолично государем, поэтому Вам придётся подать ему свои предложения. Вам мат.

— Хо-р-ошо. Теперь я за чё-р-ных. Р-азумеется я сообщу о своих п-р-едложениях госуда-р-ю, но с начала мне хотелось бы ознакомиться с отчётом. И ещё я хотел бы научиться учитывать свои деньги самостоятельно. Р-азумеется по началу мне не обойтись без Вашей помощи, но я надеюсь в ско-р-ом в-р-емени избавить вас от необходимости заботиться об учёте моих финансов.

— Это было бы великолепно. Уверен, что государь будет доволен Вашим интересом.

Эту партию Саше удалось выиграть. Это обстоятельство несколько озадачило воспитателя. Они ещё раз поменялись сторонами. И Саша пошёл в новую атаку.

— Карл Карлович, я вот пока болел и отлёживался, всё думал о прошедших событиях... И я вот хотел бы спросить Вас как боевого офицера. — Мёрдер сделал очередной ход и вопросительно посмотрел на воспитанника. Саша продолжил. — Скажите а почему солдаты воюют, почему они идут в атаку, или почему они стоят в обороне под огнём врага? Что их заставляет делать это?

Капитан Мердер, как-то неопределённо хмыкнул, потом как-то крякнул, потом вздохнул. И сделал очередной ход. Саша стал обдумывать партию. Воспитатель молчал и не мешал ему. Потом наступило время и воспитателю делать ход. Но тот лишь задумчиво глядел на доску. Время шло. Потом Карл Карлович как-то вытянулся сидя на стуле, быстро провёл глазами по доске, сделал ход и сказал:

— Их ведёт в бой долг перед Отечеством. Но иногда они могут не знать в чём заключается этот долг.

— Вы наве-р-но п-р-авы, Ка-р-л Ка-р-лович. — отозвался Саша.

Эту партию Саша проиграл. Потом сыграли ещё две. Общий счёт по матч составил четыре — один. Утомившись игрой, начали собираться на прогулку. Саша подошёл к двери шкафа и стал выбирать одежду. Гусарский мундир он посчитал слишком ярким и предпочёл сюртук тёмного сукна стилизованный под военную форму. И начал одеваться. Воспитатель тем временем убрал шахматы, позвал камердинера Агафонова:

— Мы с великим князем решили прогуляться по дворцу. Пойдёшь с нами. Я пойду по левую руку от князя, ты по правую. И смотри, если ему станет плохо, подхватывай.

Потом они стали ожидать пока великий князь оденется, чтобы сопровождать его. Саша одевался не торопясь, память как-то скупилась выдавать информацию чего и как нужно одеть, как застегнуть. Приходилось восполнять пробелы за счёт сообразительности. Наконец он справился. Встал перед зеркалом, машинально оправился и сказал:

— Я готов, пошли.

— Куда направимся?

— К госуда-р-ю импе-р-ато-р-у и к госуда-р-ыне импе-р-ат-р-ице, потом в Большой т-р-онный зал и назад к себе.

— Пошли.

Саша не торопясь двинулся к двери. Он вышел в учебную комнату, в которой с ним занимались преподаватели и пошёл через неё дальше. Пройдя учебную комнату насквозь, он очутился в столовой. Прошёл её, прошёл следующую за ней, прихожую и наконец, вышел в Тёмный коридор дворца. Добравшись до конца коридора, он и его спутники оказались у временных покоев государя и государыни. Они вошли в прихожую государя.

В прихожей их встретил рослый флигель-адъютант императора. Он только вопросительно посмотрел на вошедшую процессию и почти сразу кивнул:

— Сейчас доложу.

Юркнул за дверь и спустя несколько секунд уже полностью открыл одну створку двери:

— Прошу, император ожидает.

Саша и его спутники прошли в приёмную.

— Доб-р-ого дня, Папа. Я же гово-р-ил, что здо-р-ов. Я же гоао-р-ил что буду гулять. — хоть и с некоторым затруднением на букве "Р", но тем не менее бодро заявил Саша. — Я п-р-ишёл п-р-еветствовать тебя и Мама.

— Я рад Сашенька, видеть тебя в добром здравии. Иван Фёдорович уже сообщил мне, что твоё самочувствие улучшилось. Но боюсь Мама тебе увидеть сегодня не удастся. Она с твоими сёстрами вернулась в Аничков дворец.

— Очень жаль. — Саше действительно стало грустно, причём так сильно, что слёзы наворачивались на глаза.

— Не расстраивайся, — Николай Павлович произнёс эти слова с неким раздражением, — Когда ты совсем выздоровеешь, то сможешь съездить в Аничков. А там и они сюда переселятся. Твоим сёстрам сейчас готовят комнаты в юго-западном ризалите.

— Надеюсь, что я смогу побывать в Аничковом на Р-ождество. Я так п-р-ивык к ёлке со сладостями на этом п-р-азнике.

— В это Рождество не будет такого красивого праздника, как ты привык. Обстоятельства не те. Но я обещаю, что начиная со следующего Рождества здесь, в Зимнем будет не только одна большая общая ёлка, но и у тебя в апартаментах будет твоя отдельная ёлка с подарками и сладостями. — Папа ласково улыбнулся сыну.

— Ваше величество, доставили нового задержанного. — голос флигель-адъютанта заставил Сашу вздрогнуть. Саша весь напрягся, даже не понимая почему.

— Кого? Хотя... — Николай Павлович посмотрел на встревоженного сына, — не надо.

Николай нежно обнял сына и поцеловал:

— Прости, Сашенька, дела не могут ждать

— Я понимаю, мы уже уходим. — Саша развернулся и пошёл к двери. Император направился к противоположенной двери, увлекая за собой флигель-адъютанта.

Выйдя снова в коридор, Саша почувствовал себя утомлённым. Он не столько физически устал, сколько был как-то опустошён эмоционально. Хотелось сесть напротив стенки и рассматривать её. Но раз собрался идти, надо идти. Саша пошёл. Он молча шёл по коридорам и с каждым шагом он погружался в какой-то прогулочный транс. Его мысли отцепились от тела и уплыли куда-то в неизвестном направлении, а тело спокойно делало свою работу: шаг, шаг, шаг...Невольно шаги становились всё шире и ноги менялись всё чаще. Спутники великого князя уже ели поспевали за ним. Вот Большой тронный зал, но Саша не осматривает его, он в него влетает быстро обходит по кругу и снова вырывается в коридоры дворца. В сознание он приходит уже у дверей в свои апартаменты.