Между нами кирпичи и стены

Между нами кирпичи и стены

Между нами кирпичи и стены,

улицы, дома и города

и корабли нашей солнечной системы,

летящие за нами в никуда...

(Перефразированные строчки

из песни UMA2TURMAN)

Начнем с того, что Сирофус носил очки и всегда прилежно учился. И лишь после этого отметим, что в это временя биотехнологий и смешения инопланетных рас к внешности типичного правильного мальчика-колокольчика прибавлялись маленькие рожки в светлых волосах, миниатюрные крылышки летучей мыши за спиной, белые и кожистые, с легким розовым оттенком на просвет, и хвост, мышиный, голенький, но с гибким медалевидным "сердечком" на конце. В общем, демоненок, да и только.

Так что в это непростое, но по-своему прекрасное время полетов к дальним планетам и смешения кровей, его внешностью удивить было нельзя. Скорее удивлялись и в тайне боготворили тех, кто не только выглядел обычно и совсем по-человечески, но и генетически каким-то образом умудрился избежать трансформаций. Таких называли "чистыми" людьми, и большинство из них работали на весьма престижных должностях в правящей верхушке планеты-государства.

Сирофусу до поступления в Академию Прикладного Кораблестроения были глубоко безразличны чистокровники. Он просто еще ни разу в жизни никого из них не встречал и жил себе вполне припеваючи. Зато его первый день в академии ознаменовался знакомством именно с таким человеком без примесей. И вряд ли бедолага Сирофус мог назвать его приятным. Уж больно неожиданно от группы старшекурсников, активно спорящих между собой о чем-то личном, отделился огненно-рыжий парень, на полторы головы выше первокурсника Сирофуса, который в этот момент как раз проходил мимо них, не особенно торопясь, так как по давней привычке пришел намного раньше условленного в расписании времени. Больше ничего примечательного во внешности парня он разобрать не успел, разве что улыбку, широкую и самодовольную, так мог бы улыбаться тот, кто давно уже привык себя считать хозяином жизни. И все. Старшекурсник без слов заступил ему дорогу, положил руку на плечо, и пока Сирофус хлопал глазами, его уже целовали. Зато, проявив чудеса сообразительности, светловолосый "демоненок" глянул в сторону приятелей рыжего и сумел правильно прочитать выражения их лиц. "Не может быть! Он, что, правда, не врал, не прикалывался?"

Сирофус вздохнул, зная, что парень, которого он идентифицировал, как, так называемого, короля потока (или как такие личности в академиях, а не в школах называются?) не остановится, даже поймав губами его вздох. Закрыл глаза, поднял руки, закинул их на плечи рыжему и изобразил более ли менее страстный поцелуй, в котором опытом он, конечно, блеснуть не мог, но в этом антураже смотрелся он весьма сносно. Зрители поверили, самодовольный король отстранился, нарочито медленно облизав уголок губ. Сирофус опустил руки и поправил сумку на своем плече, честно попытавшись изобразить преданный взгляд. Похоже, рыжему его поведение понравилось, он обхватил его за плечи, развернул к прифигевшей компании и объявил.

— Вот так-то парни, это мой мальчик, так что можете передать Камили-Сью, что её дармовые прелести мне без надобности. Пусть завязывает с интригами, а то покусаю. — Взъерошил Сирофусу волосы, не обратив ровно никакого внимания на несколько мешающиеся рожки. Чмокнул в висок и отпустил.

Мальчишка тихо выдохнул через нос, как мог приветливо улыбнулся подошедшим к ним старшекурсникам и не выходя из навязанной ему роли пролепетал.

— Вы меня извините, мне на пару пора, — сделал шаг в сторону аудитории, уже догадываясь, что его остановят. Так и оказалось. Рыжий перехватил его чуть повыше локтя, развернул к себе и весело подмигнул.

— После пар увидимся?

— Конечно! — послушно разыграв щенячий восторг, откликнулся Сирофус и даже нашел в себе смелость шагнуть к нему навстречу, встать на цыпочки и чмокнуть куда-то в область подбородка.

Судя по снисходительному взгляду, рыжий его жестом остался доволен. Поэтому легко отпустил. Мальчишка убежал в сторону аудитории, оставив его самого объясняться со своими товарищами. Кто и какие там плел интриги, что этому самодовольному парню понадобилось прибегать к такому сомнительному способу обозначения своей занятости, Сирофуса волновало мало. В конечном итоге, это был его первый день в этой академии, о которой он пока знал только из рекламных проспектов и восторженных рассказов Николаса, поэтому с его стороны было бы крайне непредусмотрительно нажить себе врагов уже сейчас, тем более если речь идет о ком-то вроде школьной звезды или, как Сирофус окрестил его про себя, короля академии. Поэтому он и позволил рыжему старшекурснику отыграть на нем, как на удачной декорации, этот незамысловатый спектакль.

А почему бы нет, в конце концов? Сердце самого Сирофуса было незанято, поэтому этими поцелуями он никого не предавал, они ничего не значили и даже оказались куда приятнее, чем он мог предположить. Поэтому, решив, что волноваться больше не о чем, Сирофус с радостью первооткрывателя окунулся в студенческую жизнь, решив, что вряд ли при следующей встречи, если такая, конечно, случится, рыжий король его вообще заметит и, тем более, заговорит с ним.

О, как он ошибался. Альсери-Фа — звезда школы, "золотой мальчик", никогда не забывал и не терял из виду тех, кто сумел сыграть с ним на одной доске, а еще заинтересовать. Мальчишка в круглых, немного нелепых очках и старомодном костюмчике, его заинтриговал, а это был самый верный способ в скором времени свести с Фа довольно близкое знакомство. Тот не привык отказывать своему природному любопытству, на против, всегда всячески угождал.

Пара пролетела незаметно, Сирофус был так поглощен осмыслением всего услышанного от лектора, доцента кафедры космического моделирования, что вышел из аудитории последним, ведь он еще и вопросы господину Вольфрамомею задал, когда все расходились после звонка. И уже и думать забыл об утреннем происшествии, но оно очень не вовремя напомнило о себе рыжеволосым парнем, поджидающим его на выходе из аудитории. Вокруг Сирофуса на удивление быстро образовалось свободное пространство. Но никто не спешил расходиться, все с опаской наблюдали за развитием событий, ведь было нетрудно заметить, что рыжий смотрел только на него. Правда, Сирофус был так погружен в собственные мысли, что обнаружил нежданного визитера только уткнувшись лбом ему в грудь. Не поднимая глаз, привычно пробормотал — "Простите...", и попытался препятствие обогнуть, но оказался пойман в кольцо рук.

— И куда это ты так спешишь, что собственного бой-френда игнорируешь? — в шутку возмущенно вопросил Фа, но в ответ добился лишь растерянного взгляда. Мальчишка первокурсник хлопал глазами, и у него даже закралось подозрение, что тот его не узнает. Но Фа отмел её как в априори невозможную и улыбнулся шире.

Сирофус еще раз медленно моргнул, переключаясь с мыслей о космических кораблях и легких, алюминиевых моделях, которые он собирался спроектировать по заданию Вольфрамомея, и наконец сообразил кто это перед ним, и что, собственно, ему он него надо.

— А! — воскликнул он, скосив глаза на небольшую толпу, что как-то неожиданно быстро собралась вокруг них, — Извини. Я просто размечтался. — Раз уж рыжему королю понадобилось продолжить игру, то почему бы нет? — подумал он про себя и даже руки на грудь парня пристроил. Тот не возражал, хитро прищурившись.

— Надеюсь, о нашей совместной ночи?

— Не угадал, — тихо рассмеявшись, откликнулся Сирофус и пояснил, — О кораблях.

— Ну, что за жизнь. — Притворно опечалился Фа, — Даже бой-френд мне с ними изменяет.

— Пока не изменяю, но морально уже готов к тому, — в тон ему отозвался Сирофус, скосил глаза и обнаружил, как толпа, поверив спектаклю, начала расходиться и рядом очень быстро не осталось никого, кто мог бы услышать, как он тихо, но настойчиво попросил. — Отпустите меня, пожалуйста, все и так поверили, что мы вместе.

— Что? — Фа решил, что у него внезапно случилась слуховая галлюцинация, но по тому, как мальчишка завозился в его руках, пытаясь высвободиться, осознал, что вовсе не ослышался. Руки разжал.

— Спасибо, — сдержанно кивнул ему первокурсник, ничем больше не напоминая того мило улыбающегося, в меру язвительного мальчика, которого он еще минуту назад обнимал. А еще он явно собирался уходить. Фа коротко хмыкнул, схватил его за руку и развернул к себе.

— А поцеловать? — спросил он довольно требовательно.

— Зачем? — мальчишка ответил ему вопросительным взглядом и растерянно добавил, — Не смотрит же никто.

Фа прищурился. Кажется, он начал кое-что понимать. В душе всколыхнулась злость и обида. Так беспардонно его еще не использовали.

— Ошибаешься, — прошипел он, склонившись к первокурснику, и указал глазами куда-то влево — Взгляни.

Сирофус послушно проследил направление его взгляда, обнаружил небольшую группку шушукающихся между собой девчонок, тяжело вздохнул и снова посмотрел на него.

— Хорошо. Если вам так хочется, — произнес он, привстал на цыпочки и потянулся навстречу губами. Фа был так ошеломлен, что даже остановить его не успел. Губы малыша коснулись губ лишь вскользь, но этого оказалось достаточно, чтобы девчонки, наблюдающиеся за ними, зашептались еще громче. А мальчишка снова попытался обогнуть его и уйти по своим делам.

На этом у Фа просто кончилось терпение. Он резко схватил его за руку, сжал и потащил за собой, бросив через плечо. — Ну-ка, иди сюда!

— Но у меня пара сейчас! — запротестовал Сирофус, которого рыжий король тащил за собой, как на буксире.

— Ничего, опоздаешь, — рыкнул в ответ Фа и был вынужден остановится, услышав.

— Не опоздаю. — Твердо и окончательно, — Не отпустите, закричу.

Медленно обернулся и встретился с непреклонным взглядом. Мальчишка явно готов был исполнить угрозу. Фа скрипнул зубами и резко толкнул его в сторону одной из ниш, в которых традиционно висели портреты первых ученых и кораблестроителей планеты. Вжал мальчишку в стену, а сам уперся ладонями по обе стороны от его лица.

— Во-первых, почему "вы"? Во-вторых, почему ты позволяешь мне делать это с тобой? Отвечаешь на вопросы, отпускаю. И учись ты там сколько влезет.

— Во-первых, — без малейшей крупицы испуга в глазах, ответствовал Сирофус, —

Потому что вы старше и я вас не знаю. А, во-вторых, если вам так нужно было кого-то убедить, что у вас кто-то есть, то мне было совсем не трудно немного подыграть. Вот и все.

— Подыграть? — Ошеломленно выдохнул Фа, пытаясь осмыслить такое, казалось бы, очевидное объяснение. — Постой, а какая твоя выгода, что я...

— Я подумал, что если сделаю все правильно, вы не будете меня обижать. Я не люблю ссорится, поэтому мне показалось, что это не плохой способ избежать конфликта.

— Я тебе хоть капельку нравлюсь? — не утерпев, Фа задал самый волнующий его вопрос.

— Конечно, — все так же серьезно и обстоятельно кивнул Сирофус, — Вы довольно красивы. У вас интересная форма лица, миндалевидный разрез глаз, высокие скулы, отличная, спортивная фигура. Вы не можете не нравится.

— А в плане секса? — злясь, Фа попытался хоть как-то вывести из равновесия этого просто невозможного мальчишку. Не получилось.

— То есть, хотел бы я когда-нибудь переспать с вами? — уточнил Сирофус, дождался кивка и отрицательно помотал головой. — Нет. Вы как красивая голография, смотреть можно, касаться не стоит. — И улыбнулся, приветливо, но без теплоты.

Фа скрипнул зубами и резко ударил в стену рядом с его лицом раскрытой ладонью.

— Ну, ладно. — Прорычал он, видя, как недоуменно смотрит на него первокурсник, — Во-первых, больше никаких "вы", ты можешь звать меня Фа. Во-вторых, я хочу знать твое имя. — Он выгнул бровь, и мальчишка с готовностью ответил.

— Сирофус, можно Ус.

— Отлично, — Фа отстранился и посмотрел на него сверху вниз, — И, в-третьих, Сирофус, можно Ус, игра продолжается. Возражения?

— То есть вы... ты хочешь, чтобы на людях я продолжал изображать из себя твоего бой-френда?

— Хочу.

— Зачем? Почему я? Ведь вокруг тебя, скорей всего, столько...

— Все просто, — хмыкнув, бросил Фа и взяв его за руку вывел из ниши, — Они все будут хотеть чего-то большего, чем простая игра на публику, а мне это не нужно. Ты ведь не полезешь ко мне в постель? — игриво осведомился он, внимательно следя за лицом мальчишки, шагающим рядом с ним.

— Конечно. — Кивнул тот без тени притворства, — Мне это совсем не нужно.

— Вот видишь. И ревновать, скорей всего, не станешь...

— Точно не стану. Ревнуют только тех... — мальчишка запнулся, и Фа поспешил закончить за него.

— Кого любят.

— Нет. — Отрицательно замотал головой Сирофус, — Тех, кого бояться потерять. Но если ты уйдешь, я не расстроюсь. — И поднял на него глаза.

— А если умру? — тихо спросил Фа, это неожиданно показалось ему важным.

— Я расстроюсь. — Бесхитростно улыбнулся ему Сирофус, говоря то, что чувствовал, то, что считал правильным. — Я расстроюсь, потому что на Земле станет на одного хорошего человека меньше. Ведь я уверен, что ты хороший и многое смог бы сделать, как для себя, так и для других.

— Ты слишком идеальный, — растерянно пробормотал в ответ Фа, глядя на него во все глаза.

— А? — не понял Сирофус.

— Говорю, вот твоя аудитория, — кашлянув, Фа распахнул перед ним дверь, возле которой они остановились. — Ты на Дизайне фюзеляжей малых космических кораблей учишься, ведь так?

— Ага.

— Хорошо. Я посмотрел расписание, ты сегодня заканчиваешь после третьей пары. Я зайду.

— Зачем? — заглядывая в аудиторию, где до сих пор не было опаздывающего преподавателя, деловито уточнил Сирофус.

— После занятий мы с ребятами договорились встретиться в кафешке, хочу еще раз тебя им показать, чтобы убедить всех, кто еще сомневается. Или у тебя планы?

— Нет, — снова посмотрев на него, ответил первокурсник, — Никаких планов. Но мне еще сегодня в общежитие вселяться как положено, а то я только вещи успел закинуть.

— Вот и отлично, — весело подмигнул ему Фа и шуточно выстрелил в его сторону пальцем, — Ради тебя, любовь моя, пить, так и быть, не буду, и после помогу тебе с вещами.

— Пить и не надо, — пробурчал Сирофус, — Я запах алкоголя не люблю, а мне с тобой еще целоваться.

— Заметано! — рассмеявшись, бросил Фа, потрепал этого невозможного, по его мнению, ребенка по волосам, и подтолкнул в сторону аудитории. — Давай, поспеши, вон, профессор Петрик бежит.

По коридору в их сторону действительно бежала довольно плотно сбитая дамочка в ужасающем обтягивающем светло-стальном костюме. Сирофус моргнул, но подталкиваемый Фа, все же вошел в аудиторию и поспешил сесть на первую парту, которая традиционно оставалась незанятой.