За 30 миль до линии фронта Ii часть

Борисов Алексей Николаевич

На правах рукописи (С)

Севастополь, 2023

'За тридцать миль до линии фронта. Часть II'

(роман)

Военно-историческая фантастика, альтернативная история.

Папка на столе.

Над пригородом русской оружейной столицы царило роскошное утро. Казалось, что отметившаяся небывалыми холодами осень опомнилась и решила в пятницу реабилитироваться. Густая листва дубовой рощи, охватившая широченными рукавами Старомосковское шоссе, с наступлением первых холодов принялась рыжеть, но вдруг передумала, замедляя естественный процесс насколько возможно. Небо почти не хмурилось, сияя ларимарной голубизной, а редкие дожди, стыдясь своей слезливой несдержанности, проливались только ночью. Впрочем, подобную тщетность обратить время вспять осознавали все. Ещё день-два и божественная по красоте палитра этих крон, вновь измениться до неузнаваемости. Деревья начнут кряхтеть на ветру и как-то по-старчески, со вздохом избавляться от надоедливых листьев. А пока, природа щедро позволяла визуально насладиться своими прелестями. Первый секретарь обкома и горкома партии Тулы Василий Гаврилович Жаворонков не мог похвалиться богатым воображением, однако следуя совету двоюродного брата и бывшего однокашника по институту, завороженно созерцал красоты природы. Не будем лукавить, с террасы двухкомнатной палаты номер один дома отдыха 'Тульский пролетарий' другого вида, как на лес — и не было. Искусственно вырытый водоем, питавшийся от реки Тулица не в счёт. За плотной стеной толстенных исполинов, вставшей подобно стройному ряду гренадёров его не разглядеть. Да и не очень то и хотелось. После капитального ремонта чиновники аппарата приезжали сюда порыбачить и выпить под хорошую закуску. Умиротворённый этим кратким мигом спокойствия и бездумной лёгкости он отдыхал душой. Да, бездумное мгновенье — далеко не последнее удовольствие с его работой. Минуты, когда забываешь о проблемах, просьбах, приказах, приёмной с воблой-секретаршей, соседней подворотне к дому, где валялись окурки с разбитыми винными бутылками, о четырёх стенах очерчивающих границу кабинета в служебной квартире и письменном столе, где работа вновь настигала его, вместо долгожданного отдыха.

В своей незаурядной жизни Жаворонков заслужил немало прозвищ, но только одно из них (из-за формы бровей) дожило до этих дней — Сыч. Птица умная, умело приспосабливающаяся к окружающей среде, не упускающая выгоды и великолепно маневрирующая за счёт обтекаемых форм. Под таким именем его знали не только в Ленинском и Замоскворецком РК Москвы, откуда начал делать головокружительную карьеру, но и в Туле, где после подрезанных крылышек (вроде и с повышением, да только парадная лестница в вестибюле никогда не сравнится с лестницей во флигеле) оказался в качестве второго секретаря Оргбюро ЦК ВКП(б) по Тульской области, а после, не иначе как волей божьей и первым секретарём обкома партии. Внешность тридцатипятилетнего Василия Гавриловича не совсем соответствовала прозвищу, но кое-что всё же проглядывало. Он был высок ростом, бодр, лицо свежее и гладкое, тонкие губы, а в строгих умных глазах, прямо как у хищника перед охотой горел огонь убеждения и решительности.

— Однако он опаздывает, — заметил Жаворонков, взглянув на свои часы. — Если сегодня не будет графика прибытия паровозов, мне хана.

Несущего персональную ответственность за бесперебойные поставки продукции военного назначения и наметившихся со дня на день мероприятий, из-за которых ожидали приезда заместителя наркома вооружения Сергеева, было о чём переживать. Это казалось удручающе несправедливо и одновременно предсказуемо. Надо было уцепиться хоть за что-то, восстановить хоть малость — но за что хвататься, если времени в обрез, его почти уже нет. Первого числа депо сильно пострадало от немецких бомбардировщиков и как впоследствии установило расследование, не обошлось без масштабной диверсии. Паровозный парк одномоментно сократился на треть и рабочие двадцать четыре часа в сутки латали боле-менее уцелевшие машины. Наркомат судорожно искал выход, но перекроить этот тришкин кафтан при динамике отрицательного роста казалось маловероятно. Несмотря на то, что поток проходящих поездов через станцию 'Тула 1' увеличился втрое, до двухсот единиц в сутки, ни один из составов невозможно было задержать. Локомотивы были нужны сейчас, а не через недели.

— Дайте ему время, Василий Гаврилович, — услужливо попросил сидевший в плетёном кресле мужчина, в котором можно было опознать начальника отдела снабжения 'Осиновой рощи'. — Сейчас даже личному представителю товарища Жданова нелегко уложиться в сроки. Тем более что на моих без семи минут семь. Кстати, как массаж?

— Эта испанка-костоправ Чантико сущий инквизитор, — возмущённо произнёс первый секретарь обкома. — Представляешь, вчера после бани опрыскала моё полотенце спиртом и подожгла прямо на мне! Но это не всё, она мне чуть шею не свернула! Ручки как тростинки, а силищи в них о-го-го! Хрустнуло так, что я всех святых вспомнил.

— Вообще-то она мексиканка, но девица — огонь! А сущность имени рано или поздно всегда выходит наружу. Этого не отнять.

— Она и тебе свои умения предлагала?

Жаворонков не стал уточнять какие именно, да и не прилично как-то. Ведь всё, что происходит в бане, в бане и остаётся.

Митякин скрыл улыбку, придавая своему лицу задумчивое выражение и, стараясь уйти от щекотливой темы тихо добавил:

— А ведь попадание в десяточку, дедушка у Чантико действительно бывший инквизитор. Но я не об этом, боли у вас ушли?

— Слушай, хватит уже выкать, не на собрании. Привык ты у себя в Ленинграде с интеллигентами. Нет, я, конечно, понимаю, что здесь ты всё поднял буквально с нуля, внедрил новые порядки и привёз своих людей, но в Туле у нас брат всё по-простому, можно сказать по-пролетарски. А боли — Жаворонков неожиданно резко присел и выпрямился — как вновь родился. Помнишь, зимой тридцать второго я напросился к тебе в комсомольскую бригаду и до рассвета разгружали вагон с углём?

— Два рубля за тонну, припомнил расценки Митякин.

— Тоже помнишь? Я хоть и крестьянский сын, но после той ночи долго спиной мучился. Болячки эти иногда дают о себе знать. Передай товарищу Чантико мою благодарность и извинения. А то накричал я на неё.

— К своему стыду я также в своё время нецензурно высказался, — предался воспоминаниям Митякин. — Перед началом, она всегда предупреждает об удивительных методах лечения. Жаль, говорит только по-испански и всё происходит настолько неожиданно, что не успеваешь подготовиться.

Жаворонков с пониманием хмыкнул, но тут же вернулся к своим чаяньям.

— Боря, не заговаривай мне зубы! Ты точно уверен, что твой директор появится? А то эти рассказы о его безграничных возможностях попахивают сказочными измышлениями.

В этот момент послышался приглушённый шум моторов, и к крыльцу дома отдыха подъехала большая легковая машина оливкового цвета с сопровождением. Несмотря на ясную погоду, вышедший из лимузина оказался одет в просторный макинтош и шляпу с широкими полями. Через плечо был перекинут широкий ремень с портфелем, а в руке зонт-трость. Он задрал голову и, не произнеся ни слова, скорым шагом направился к двери. Когда прибывший гость перешагнул порог палаты, глаза его смотрели сурово, а выправка выдавала педанта.

— Товарищ директор, — делая шаг в сторону, произнёс Митякин — знакомьтесь: Жаворонков Василий.

Митякин забыл добавить: 'мой двоюродный брат по матери', но, похоже, вошедший знал этот маленький секрет, подтверждённый схожестью черт лица, и без лишних церемоний протянул руку.

— Приятно познакомиться. Директор санатория 'Осиновая роща' Борисов.

Василий Гаврилович крепко сжал ладонь. Объяснять ему, что означает человек от второго лица партийно-государственной иерархии, прикрывающийся дополнительной должностью не требовалось. Тот же первый секретарь Московского обкома ВКП(б) Щербаков был начальником Совинформбюро.

Повесив макинтош и шляпу в открытый шкаф, гость выложил из портфеля какие-то бумаги с толстой кожаной папкой на кнопке и уселся на стул, с нескрываемым интересом посмотрев собеседнику в глаза.

— Товарищ Жаворонков, давно хотел с вами познакомиться. Я так понял, вы тот человек, который выручил наши артели с матрицами, а так же поспособствовал командировке инженеров-наладчиков в очень непростое для 314-го завода время. Не представляю, чего вам это стоило.

Начало разговора показалось дружелюбным, вот только дифирамбы продолжения не получили. Радушная улыбка гостя сошла с лица, открывая пронзительно-сверлящий взгляд которого хотелось избежать.

— Долг платежом красен, — как бы самому себе произнёс он. — Поэтому сразу обозначим рамки нашего общения. Времени на все дела у нас минут тридцать-сорок и о моём приезде, как и разговоре, стоит навсегда забыть. Борис просил помочь вам транспортом, и я пообещал ему решить этот вопрос, вот только обстоятельства изменились.

— Что-то произошло? — поинтересовался Митякин.

— Проведён грамотный отвод наших войск из потерявшего стратегическое значение театра военных действий.

— Не понял, — смутился Жаворонков.

— Четвёртая танковая дивизия немцев прорвала фронт и вышла на подступы к городу Орёл. Так что разбомбленное железнодорожное депо с выделенными для эвакуации оборудования локомотивами не самое страшное событие.

Первый секретарь выругался по матери, припомнив связанные с Тюриным эпитеты, и посмотрел в холодные глаза гостя. Те излучали показное спокойствие и вследствие этого, невозможно было отделаться от мысли — он не договаривает.

— Вы что-то знаете?

— Верно, и я полагаю, вы тоже понимаете данность. Похоже, перспективы обороны у генерал-лейтенанта Тюрина мрачные, — подтвердил его подозрения гость. — От Орла до Тулы сколько?

— Сто семьдесят вёрст, — ответил Жаворонков и в безмерном удивлении быстро произведённых расчётов покачал головой.

Мысленно с глубоким вздохом он признал, что его жизнь и судьба только что радикальнейшим образом переменилась. Ещё вчера секретарь горкома ВКП(б) звонил и докладывал, что немцы были в шестидесяти верстах от Орла, а сейчас их разделяет три дня пути. Что он успеет с эвакуацией, которая начнётся со дня на день? Он не мог знать, что через пару часов всего четыре танка без единого выстрела захватят город Орёл, но предполагал что-то близкое к этому, словно кто-то нашёптывал в ухо. Поэтому вдыхал воздух мелкими, отрывистыми глотками и чувствовал, как пульсируют в голове поток крови, а уши предательски заложило.

— ... По моим прикидкам в эти три дня вам потребуется не восемь дополнительных паровозов с восстановительным поездом, а минимум четырнадцать в сутки, — вывел его из прострации голос Борисова. — На ваше счастье на подъездных путях к станции Серпухов скопилось в достаточном количестве подвижного состава и паровозных бригад. Вот только с возникшими обстоятельствами помощь будут носить паллиативный характер, и гнать их порожняком в корне не верно. Так что каждый локомотив потянет по четыре платформы с зенитками и боеприпасом, в которых вы, несомненно, нуждаетесь; одну станцию наведения ПВО, а к двум отремонтированным 'феликсам' (ФД21-3125) прицепим по двадцать вагонов с мясными консервами и мукой. Подробности в документах.

Наверно, будь Василий Гаврилович членом клуба 'Четырёх коней' во время памятной встречи с великим комбинатором в Васюках, Остапу Бендеру в жизнь не удалось бы прочитать даже вступительную лекцию перед сеансом одновременной игры. Уж очень осторожным и мнительным он был. Ничто не исчезает бесследно и не появляется из ниоткуда — не просто постулат экономических отношений, а фундаментальный закон природы для изолированной физической системы. Такого щедрого предложения не могло прозвучать ни когда 'незыблем наш и твёрд стоит престол' ни сейчас, когда всё трещало и грозилось обвалиться. Он слушал внимательно, стараясь не перебивать и попутно пытаясь понять, в чём подвох. Ну не может быть всё так просто! Он точно был уверен на основании телеграммы от первого секретаря ВКП(б) товарища Гришина, что ни подвижного состава с консервами, и тем более грузов с озвученным вооружением там не было. Нужда заставила интересоваться, так как продовольствие всегда стояло в приоритете, а зенитные орудия для городской ПВО давно распределялись поштучно. Ведро в колодце, как говориться, вместе с водой уже зачёрпывало ил.

— Позвольте узнать, каким образом у директора санатория на станции объявились паровозы, да ещё с таким грузом? — с недоверием в голосе произнёс Жаворонков. — Которым, — прокашлявшись — (он хотел сказать 'так лихо распоряжаетесь', но решил не обострять) которое собираетесь отправить нам в помощь?

Борисов вообще никак не среагировал на вопрос, больше похожий на обвинение; даже не посмотрел в его сторону, перебирая в руках какие-то квитанции.

— Никогда не сомневайтесь в данном мною слове, — пресекая все возражения на корню, наконец-то произнёс он. — Пока нет доверия, найти выход, удовлетворяющий нас обоих нелегко. Вы же ждёте обстоятельного ответа, а для этого придётся раскрыть слишком много секретов, и не спорьте. Учитывая, что мы договорились соблюдать моё инкогнито, я постараюсь чуть-чуть приоткрыть завесу. Вы наверняка получаете ежедневную справку о движении по железной дороге и понимаете, что неучтённых составов и локомотивов быть не может. А так же имеете представление о том, что эшелон могут толкать и два и даже три паровоза, или они могут следовать как запасные. Конечно, это расточительство, только в правилах бывают исключения, особенно для литерных поездов и идущих транзитом. Как бы ни странно это прозвучало, но это мои личные паровозы, поставляемые сверх лимита по контракту под зерновую сделку, и кому я передаю их в аренду моё личное дело. Могу приказать разобрать на винтики и раскидать по полю или отправить в отстойник на Урал, а могу на время предоставить вам. Вот, страдаю я иногда патернализмом. Как говорят астрологи: звёзды для вас сошлись благоприятно...

Жаворонков мало что понял из сказанного, особенно про патернализм и следующие транзитом паровозы в частной собственности, но промолчал с умным видом, продолжая слушать.

— ...В данный момент они следовали с грузом для Ленинграда из Персии через Джульфу, и по понятным причинам принять локомотивы город на Неве не имеет возможности. Логистическая цепочка немного изменилась. Везут они мои зенитные автоматы и снаряды, которые в силу обстоятельств, стали больше востребованы здесь. Считайте, что из патриотических убеждений за исключением товаров, произведёнными нашими артелями, я их передаю Тульскому комитету обороны абсолютно бесплатно. Но если вы не заинтересованы...

Не успевшую возникнуть паузу, при которой гость с прищуром посмотрел на первого секретаря обкома, тут же прервал сам Жаворонков.

— Вовсе нет! То есть да, заинтересованы.

Борисов кивнул головой и продолжил:

— А ко всему прочему, я ещё директор санатория, но как вчера сказал товарищ Молотов после подписания протокола о ленд-лизе: 'стоящий целого наркомата'. Посему не удивляйтесь не поддающейся логики происходящим событиям, а постарайтесь распорядиться материальной частью грамотно. Пока ещё существует окно возможности, дайте приказ соответствующим ведомствам на ускоренную приёмку. Мой манёвренный тепловоз уже доставил на станцию платформы с пятью вилочными погрузчиками 'Clark Carloader' и тремя автокранами с персоналом, это должно помочь.