Фанфик по Наруто: "Справедливость - это миф"

Глава 1

Венценосное семейство находилось в темной каменной пещере, у входа которой дежурила пара лучших АНБУ Конохи. Все же, роды джинчуурики — дело крайне опасное. Минато стоял над обессиленной Кушиной, прижимавшей к себе два крохотных свертка.

— Дорогая, ты в порядке? — обеспокоенно спросил блондин, опуская ладонь на шею куноичи, пальцем проверяя пульс.

— Да, — Кушина легонько улыбнулась и приоткрыла глаза. Шиноби опустился на колени и робко поцеловал измученную джинчуурики. Мужчина решился взять на руки своих детей. Хокаге не мог поверить своему счастью — он наконец-то стал отцом!

— Мальчика назовем Наруто, это мы уже давно решили, но что с девочкой? — тихо спросила Узумаки.

— Может быть, Айко? — предложил Минато, нежно покачивая детей на руках.

— Любимый ребенок? Ей подходит, она такая лапочка...

Внезапно, из темного туннеля послышались тихие шаги — идущий явно не скрывал своего присутствия. Хокаге тут же вручил свертки жене и настороженно посмотрел в ту сторону.

— Волк, я же просил нас не беспокоить! — но гостем был вовсе не АНБУ. Невысокая фигура, облаченная в черный плащ и кислотно-оранжевую маску с единственным отверстием, излучала почти ощутимую угрозу.

— Отдай мне джинчуурики, Минато, и твои дети не пострадают, — хокаге без лишних слов переместился за спину противника с помощью своей фирменной техники полета бога грома и пробил тело расенганом навылет. Однако, враг словно не заметил его потуг и просто прыгнул к ложу Кушины, приставив кунай к одному из крохотных свертков. Ошалевший от такой чертовщины блондин замер — он не мог рисковать жизнью дочери. Вторую руку незнакомец положил на живот джинчуурики. Женщина не успела даже двинуться, когда печать, сдерживающая Кьюби, прекратила свое существование.

Кушина закричала от боли, а вторженец просто... исчез. Минато кинулся к жене, попытавшись восстановить печать, но в фуиндзюцу он был полным профаном, отчего порция чакры, вкачанная в растекающийся чернильный рисунок, лишь ускорила освобождение Девятихвостого. Поняв, что катастрофа неизбежна, Хокаге схватил жену и перенесся с ней к кунаю, заблаговременно закопанному в нескольких милях от деревни.

— Прости меня, любимая... — блондин поцеловал блестящее солеными каплями лицо Кушины, искаженное гримасой боли, и ударил ее в глаз остро отточенным кинжалом — это был единственный способ предотвратить высвобождение биджуу. Руку Хокаге перехватила черная перчатка, ошеломленный Минато поднял взгляд и увидел перед собой оранжевую маску. Мужчина сделал подсечку, но противник без труда увернулся и шарахнул его ногой в голову.

— Идиот, Кьюби сейчас вырвется на свободу и всех нас сожрет! — блондин несколько раз переносился к жене, пытаясь прикончить ее, но всякий раз его останавливал появившийся словно из ниоткуда незнакомец.

— Мне только это и нужно, — тихо ответил враг, покачивая ладонью перед собой, призывая Минато напасть первым. Хокаге чертыхнулся, отбежал на сотню метров, молниеносно сложил цепь печатей и вознес руки к небу. Из жирной грозовой тучи, удачно проплывающей над Конохой, вырвалась ветвистая ослепительно сверкающая молния. Поток энергии ударил в то место, где лежала Кушина, но ее там уже не было. Минато с ужасом осознал, что он как полный идиот отпустил противника с джинчуурики на руках, пока бегал стометровку.

Чертыхнувшись, непутевый Хокаге перенесся в ту пещеру, где заливались поистине оглушительным ревом два брошеных младенца. Без лишних слов, отец схватил детей и перенесся в свой особняк. В доме стоял настоящий переполох — служанка, горничная, повариха и дворецкий носились кругами по гостиной и вопили всякую околесицу.

— МОЛЧАТЬ! — рявкнул Минато, отчего люди едва не попадали в обморок.

— Приказываю защищать детей ценой своей жизни! — блондин всучил свертки едва дышащей поварихе и перенесся на то место, где он в последний раз видел свою жену. Хокаге побежал по спирали, стараясь хоть как-то засечь такую мелочь, как плавящуюся от демонической чакры джинчуурики. Долго искать не пришлось — в нескольких милях, у подножия невысокого горного хребта, раздувалось огромное алое облако. Блондин заорал благим матом и кинулся туда короткими пространственными прыжками. Из облака сформировался гигантский лисий силуэт, поднявшийся на задние лапы и заревевший, как стадо разъяренных бегемотов.

Лис опустился на четыре лапы и посмотрел на темную фигуру в рыжей маске невозмутимо стоящую перед ним, прикрывая своим телом тяжело дышащую аловолосую женщину, изо рта которой текла тонкая струйка крови.

— Ты выпустил меня, человечишка, и за это я тебя вознагражу... — мужчина удивленно хмыкнул — по голосу он понял, что биджуу была самкой. Лиса подняла человека на ладони, затем злобно ухмыльнулась и собиралась было сожрать его с потрохами, но не тут то было — кицунэ не могла пошевелиться. Из темного провала в маске сверкал алым огоньком мангеке шаринган.

— Знаю я твои благодарности. Иди и уничтожь Коноху, это приказ! — властным голосом рявкнул незнакомец и спрыгнул на землю. Лиса как завороженная повернулась к нему хвостатым седалищем и побрела в сторону деревни. Мужчина огляделся в поисках тела джинчуурики, но его нигде не было. Зато прямо перед его носом появился разъяренный Хокаге, обрушивший на наглеца шквал ударов.

— Идиот, — буркнул незнакомец и растворился в темной воронке, надолго исчезнув из жизни деревни, оставив после себя мохнатый тысячетонный подарочек. Минато взревел раненным медведем и бросился теперь уже за хвостатой тварью, и впрямь чувствуя себя настоящим идиотом.

Очередная цепь печатей, очередной раскат грома и мощный электрический разряд ударяет биджуу в голову. Оглушительный рев раздался над Конохой, лапы лисы судорожно дернулись, и биджуу села на землю, раздавив пару десятков деревьев и ошеломленно качая головой. Минато тяжело дышал — он потратил уже половину чакры, еще пара таких ударов, и он будет бесполезен, а этой твари хоть бы хны. Кьюби сильно обиделась на такое непочтительное обращение и, злобно рыча, начала заряжать бомбу биджуу, готовясь отправить ее в центр деревни. Сказать, что Хокаге струхнул — ничего не сказать — он был на грани паники. Минато переместился на нос демонессы и шарахнул ее расенганом в глаз, но лиса успела опустить веко и мощная атакующая техника лишь выстригла рыжий мех аккуратным кружком, бесславно распавшись о каменно твердую шкуру. Тогда Хокаге решил разбить еще не сформировавшуюся бомбу, но биджуу отмахнулась от него, как от назойливого комара. Кьюби заглотила черный шар, но тут в ее брюхо ударил мощный гейзер, подбросивший биджуу на добрую сотню метров. Луч плазмы ударил из ее пасти, угодив в горный хребет, но не причинив никакого вреда Конохе, из которой доносился звон гонга. Минато с облегчением вздохнул, выбираясь из груды раздробленной древесины, куда его закинула биджуу — подоспела подмога.

Десятки, сотни шиноби, под предводительством старика Третьего, обрушили на проклятую тварь настоящий шквал самых могучих своих техник и, казалось бы, все живое должно было сгинуть в этом филиале ада на Земле, но Кьюби — исключение изо всех мыслимых и немыслимых правил. Ревущая биджуу поднялась на лапы и выдохнула длинный язык испепеляющего пламени, разгоняя крохотных людишек словно насекомых репеллентом. Ей теперь без всяких приказов хотелось спалить эту деревеньку дотла. Девятихвостая неумолимо, как горный обвал, двигалась к городской стене, по пути сжигая десятки зазевавшихся джонинов невероятно мощным и жарким пламенем. Кицунэ наступила на каменную преграду, толщиной более десяти метров и высотой более сорока. Защитное сооружение жалостливо хрустнуло и рассыпалось грудой щебня под могучими лапами. Минато с остервенением лупил гадкую сволочь молниями, Хирузен поливал ее водой, стараясь усилить эффект от электрических ударов. Биджуу жалобно подвывала от боли, перед ее глазами плыли темные круги. В местах попаданий молний шкура обуглилась и кожа вместе с мясом отслаивалась от костей. Нервы были сожжены дотла, потому задние лапы, как и хвосты, перестали ее слушаться. Кьюби понимала, что просто так ее теперь не отпустят, и у нее был лишь один шанс выжить — убить всех своих врагов. Кицунэ вновь начала заряжать бомбу, обессиленные шиноби уже не могли ей помешать.

Внезапно, со стороны особняка Хокаге, которому посчастливилось избежать лисьих лап, вылетели золотые шипастые цепи, обвившие все тело биджуу. Кьюби от неожиданности выронила незаконченную бомбу, которая разбилась о мостовую, разлетевшись громадными иссиня-черными осколками, изрешетившими ближайшие дома.

— НЕТ!!! НЕ-Е-ЕТ!!! — оглушительный рев сотряс всю деревню. Кьюби теперь уже мечтала о смерти, не желая целую вечность сидеть взаперти. Минато понял, что кроме Кушины никто не способен удержать Девятихвостую, потому кинулся к тому месту, из которого тянулись цепи. Джинчуурики выглядела просто ужасно — она буквально захлебывалась своей кровью.

— Ми-на-то... — по слогам пролепетала трясущаяся крупной дрожью Кушина, вымученно улыбнувшись своему мужу.

— Дорогая, как тебе помочь, только скажи, я все сделаю! — изнемогающий от переутомления Хокаге кинулся к жене и замер в ожидании указаний.

— Принеси... детей... Я запечатаю Кьюби.

— Что?! Но это же наши дети, мы не можем обречь их влачить это тяжкое бремя!

— Они Узумаки, кроме них никто не сможет сдержать в себе это чудовище, — Минато застыл на несколько секунд, собираясь с духом. Он понимал, что его дети всю жизнь будут проклинать своих родителей за этот поступок, но у них попросту не осталось выбора — нельзя ставить семью выше деревни.

— Хорошо... — едва слышно шепнул Намикадзе и с хлопком растворился в воздухе. Уже через несколько секунд, он вновь появился перед Кушиной, с двумя пищащими свертками в руках.

— Наруто, Айко, простите нас... — тихо шепнула Узумаки и начала складывать печати, не выпуская цепей из рук. Минато положил одну руку на живот Кушины, передавая ей те крохи чакры, что у него еще оставались.

Все это время рвущаяся на свободу Кьюби оглушительно визжала, и столько боли, столько ненависти было в ее последнем яростном вопле, что матерые джонины попадали на колени и обхватили головы руками, с трудом сдерживая наполняющий душу ужас. Кушина нарисовала спирали на животах младенцев, но они были разные. Мастер фуиндзюцу, она понимала, что биджуу рано или поздно сломает любую печать, и даже она сама не смогла ее удержать, потому сознание Кьюби было отделено от ее чакры. Лиса вновь превратилась в алое облако чакры. Темно-красная, почти черная дымка втянулась в спираль на животе мальчика, а светло-оранжевая, почти медная, досталась девочке. На щеках Наруто появились такие же полоски, как у его матери, Айко же была лишена этого сомнительного украшения. Минато перенес обессиленную жену и перепуганных детей в дом и вручил их прислуге. Сам же Хокаге переместился в свою резиденцию — совсем скоро, ему придется ответить за причиненный Конохе ущерб.

Глава 2

Минато был буквально затаскан по советам старейшин. Жители деревни были в ярости — ведь это его проклятая женушка выпустила чудовище на прогулку. Погибло около тысячи человек и еще более полутора тысяч были ранены. Материальный ущерб, нанесенный деревне, измерялся миллиардами рё. Данзо, почуяв свой шанс захватить власть, начал вытаскивать грязное бельишко венценосного семейства на всеобщее обозрение. Старый интриган, с помощью специально нанятых для этого забулдыг и торгашей, распространил информацию о том, что Кьюби-то и не помер, а живет себе и здравствует в одном из детей Минато. Вычислить джинчуурики можно было по шести черным полоскам на щеках.

Глава корня и предположить не мог, что и сын, и дочь Хокаге — джинчуурики, но девчонке повезло куда больше — никаких внешних примет у нее не было. И все же, несмотря на все усилия властолюбивого дедка, его деятельность и само существование всегда сопровождалась излишней скрытностью, потому народ не хотел видеть незнакомого человека на посту Хокаге. Поворчав и повозмущавшись, люди простили Минато — все же, в произошедшем не было его вины, разве что джинчуурики можно было увезти подальше от деревни, но кто же знал, что лучшей охраны, сверхсекретного убежища и торчащего на расстоянии вытянутой руки Хокаге будет недостаточно для обеспечения безопасности? Вся ответственность за причиненные разрушения лежала на плечах незнакомца в оранжевой маске, но им мог быть кто угодно, и он, само собой разумеется, был вне досягаемости простых граждан. Зато Кьюби, прячущийся в беспомощном мальчишке, находился в зоне шаговой доступности и с каждым годом все больше выводил людей из себя.

Прошло шесть лет, дети подросли. И Наруто, и Айко были прекрасными малышами, послушными и усердными. Они старательно выполняли все поручения родителей, но у девочки все получалось лучше, за что она снискала больше родительской любви. Однако, по-настоящему она проявила себя, когда Минато начал учить детей искусству шиноби. У обоих малышей обнаружилась ярко выраженная чакра огня. Простейшее дзюцу этой стихии, огненный шар, получилось у Айко с первого раза. Да еще как получилось — мощнейший взрыв снес бетонную плиту, установленную на полигоне в качестве мишени.

Хокаге пораженно хватал ртом воздух, и даже начал аплодировать.

— Доченька, ты молодец, ты просто молодец! — девочка засияла, словно маленькое солнышко, и улыбнулась своей неизменной широкой улыбкой. Впервые в жизни, Наруто обуяла зависть. Несмотря на все его усилия, в первый день огненный шар так и не вышел. Зато сестренка едва не довела отца до поросячьего визга, подрывая сочный газон сгустками пламени. Минато заметил расстройство сына и снисходительно потрепал золотистый еж волос.

— Ничего, сынок, потом получится, — но ни завтра, ни послезавтра, ни даже через неделю у паренька ничего не получилось, отчего внимание отца окончательно переключилось на Айко.

Однако, для семьи Хокаге битва с Девятихвостой не прошла бесследно — Кушина увядала, как сорванный цветок. Демоническая энергия, в огромном количестве ворвавшаяся в очаг чакры женщины, практически испепелила ее СЦЧ, навсегда лишив Кровавую Хабанеро возможности использовать дзюцу. Поначалу, последняя из клана Узумаки пыталась превозмочь недуг и упорно тренировалась, но это лишь усугубило ситуацию, вызвав у нее постоянные боли в области живота. Минато прилагал все усилия, отправлял Кушину к лучшим медикам мира шиноби, но все было без толку. На шестом году, врачи поставили неутешительный диагноз — рак тонкого кишечника. Кушина и Минато застыли на месте, не веря, что происходящее — реально. Кровавая Хабанеро всхлипнула и залилась горькими слезами, повиснув на шее мужа. Неужели, она никогда не увидит, как ее дети вырастут? Неужели ей не суждено понянчить своих внуков? Минато было не лучше — он просто не представлял себе жизни без нее. Все происходящее казалось ему дурным сном, затянувшимся кошмаром, от которого никак не получалось избавиться. В тот же день, бывшую джинчуурики положили в больницу, под неустанный надзор ирьенинов.