Стигма. Общий файл

СТИГМА

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Кира очнулась от резкого запаха нашатыря. Он разрывал ноздри и жгучей волной проникал внутрь. Она скривилась и открыла глаза. Хотела оттолкнуть руку с зажатой в ней ватой, но нашла силы только отвести в сторону голову.

В полуметре от лица — сбитый, на толстой подошве, армейский ботинок вдавил в придорожную пыль ремень автомата. Взгляд пополз выше. Рядом, опустившись на одно колено, находился незнакомец, затянутый в камуфляж.

— Кто ты? — попыталась спросить Кира, но горло ссохлось, и вместо слов вырывался сиплый хрип. Откашлявшись, она попробовала ещё раз, но ком в горле не отступал.

— Воды хочешь?

Мужчина точно угадал ее состояние. Она еще не ответила 'да', а около губ уже появилась пухлая фляга. Кира приподнялась на локте и сделала несколько больших глотков, ударяясь зубами о металлическое горлышко. Ком провалился.

Взгляд скользнул по окрестностям — широкая лента трассы и густой лес с двух сторон от нее. Моросил мелкий, противный дождь, одежда промокла и неприятно липла к телу.

Кира привстала на локтях и обнаружила, что под головой лежал старый, потертый вещмешок. Цепкий женский взгляд отметил и оснащение незнакомца, так не подходящее для мирного времени: разгрузка, фонарик, нож, аптечка, в кобуре пистолет — все укомплектовано, подогнано, готово к бою. Эти подробности бросались в глаза больше, чем лицо незнакомца.

— Как самочувствие? — поинтересовался мужчина, завинчивая крышку фляги.

— Спасибо. Нормально, — соврала она.

Незнакомец улыбнулся. Правда, улыбка вышла слегка странная, усталая и тусклая.

— Имя помнишь? Как тебя зовут?

— Кира Воронцова.

— Откуда сама?

— Из Москвы.

Мужчина задавал вопросы, а сам внимательно озирался по сторонам.

— Что с тобой произошло?

Кира ответила не сразу: воспоминания возвращались медленно, мутно.

— Помню вспышку. Наверное, молния ударила в дерево. Я пряталась под ним от дождя. И... все, отключилась.

Воронцова безошибочно нашла рядом с обочиной то самое дерево. Удар молнии оставил глубокие шрамы на коре дуба, похожие на следы от когтей огромной кошки. Кира оценила расстояние, на которое ее отбросило к дороге — выходило не меньше шести метров. Повезло, что обошлось только ссадинами на спине и локтях.

— И что ты тут на трассе делала? — незнакомец смерил взглядом хорошо сложенную фигуру девушки, обтянутую мокрой одеждой.

Для дождливой, прохладной погоды она была одета слишком легкомысленно: бежевый шелковый топ, темные легкие брюки и тонкая летняя накидка. Сквозь намокшие вещи просвечивалось нижнее белье.

− А я на допросе? — огрызнулась Кира, запахивая кофту на груди.

— Нет, — ухмыльнулся мужчина и представился:

— Я — Стас. Можешь звать меня Бритый, — он снял кепку и провел рукой по лысой макушке.

Кира постаралась сосредоточиться на его физиономии. Впалые скулы, обветренные губы, квадратный, слегка тяжеловатый подбородок. На вид не больше тридцати лет.

— Давно ты здесь отдыхаешь? — спросил он.

— Не знаю. Наверное, нет. Иначе бы кто-нибудь нашел и помог, — неуверенно ответила Воронцова.

Бритый опасливо оглянулся по сторонам.

— Повезло, что никто тебя не обнаружил, — пробубнил он себе под нос, но Кира расслышала и напряглась.

Дождь усиливался, а с ним и беспокойство Стаса. Раздалось шуршание, тихое и трудно различимое. Бритый резко повернулся и посмотрел на кусты через дорогу. Кира, вслед за ним, непроизвольно бросила взгляд в ту же сторону. Никого. Лишь ветер пригибал к земле ветки.

Боковым зрением Воронцова заметила, как ствол автомата уставился в подлесок, палец Стаса лежал на спусковом крючке, взгляд цепко следил за малейшим движением.

Вроде чисто.

Лучше бы кто-то дернулся, вышел или выстрелил на худой конец. Неопределенность хуже всего на свете. Когда ждешь и не знаешь, из-за какого угла появятся проблемы.

— Что-то не так? — не удержалась она от вопроса.

Голос не дрогнул, прозвучал без надрыва, вкрадчиво, хотя в ушах громыхала кровь, адреналин бежал по жилам.

— Показалось! — Стас расслабился также быстро, как и собрался, поставил на предохранитель автомат и убрал за спину.

Вроде все спокойно, но взгляд Бритого постоянно возвращался к кустам напротив. Кира не знала причин его опасений, а спросить боялась. Оружие и настороженное поведение Стаса заставили Воронцову вспомнить истории о дезертирах, которые во время погони могли вести себя неадекватно.

— Ты меня убьешь? — дрогнувшим голосом спросила Кира.

Наступила тяжелая пауза.

— Вот тебе и благодарность! Ты голову при падении не ушибла? — нарушил молчание Стас и закинул заплечный мешок на спину.

Кира ощутила нелепость произнесенной фразы и поспешила исправить оплошность:

— Извини. Испугалась, не каждый день встречаю людей с оружием, — она осеклась и продолжила после секундной паузы более твердым голосом:

— Спасибо за помощь.

Неловкую благодарность Бритый пропустил мимо ушей. Он посмотрел наверх — небо потемнело, черные тучи сомкнулись, как занавес.

— Надо укрыться в лесу. Сама идти сможешь?

Воронцова прислушалась к ощущениям. Саднили ссадины, ныла спина. Хорошо хоть голова прошла и тошнота отпустила.

— Смогу! — слова уносил в сторону налетевший ветер, и ей приходилось кричать.

Бритый помог Кире подняться. Рядом с ним Воронцова почувствовала себя, как воробей рядом с коршуном. Худая и небольшого роста она резко контрастировала с высоким, плечистым Стасом.

Он снова внимательно огляделся по сторонам, положив руки на висящий на груди автомат.

В одну и другую стороны тянулась совершенно пустая трасса, что выглядело странно для вечно оживленного Киевского направления.

— Ты не знаешь, куда подевался весь транспорт? Не помешало бы поймать попутку и добраться до города, но за последние трое суток ни одной машины не проехало.

— Там пожар! — Бритый жестом показал в сторону, ведущую к столице. — Взорвалась АЗС! Никто не поедет сюда...

Стас продолжал рассказывать и активно жестикулировать, но до Киры доносились лишь обрывки фраз, из которых она уловила, что из города попутку ждать бессмысленно.

— Нужно скорее укрыться в лесу! — снова заорал Стас, поправив на плече лямку автомата.

От этого жеста по спине Киры побежали мурашки, но она успокаивала себя мыслью, что если бы Бритый хотел причинить ей зло, давно мог исполнить задуманное. Она отбросила в сторону тревожные мысли и кивнула в ответ.

Трасса осталась позади. Замелькали стволы деревьев.

Путники не замечали, что сверху за их передвижением пристально наблюдали два янтарных огонька с продольными черными зрачками.

Воронцова старалась двигаться след в след за Стасом, зябко кутаясь в мокрую накидку, в тряпичных кедах неприятно чавкала вода. Она позавидовала попутчику, у которого на ногах надежно сидели армейские ботинки. Грубая подошва оставляла глубокий отпечаток на мокрой земле, тогда как ее собственная скользила в грязи.

Тропка, по которой шли, истончилась до едва заметной полоски, а после вовсе растворилась, затерявшись между деревьями. Бритый включил фонарик и сбавил шаг. Ветер продолжал гулять в кронах деревьев, дождь шелестел, но эти звуки находились где-то далеко, словно за невидимым куполом.

Лес здесь был дикий, нечищеный и нехоженый. Трава росла, как на удобрениях. Особенно бросались в глаза папоротники-переростки. Некоторые из них смыкали свои лапы над головами людей. Деревья поднимались кучно, вытесняя друг друга, тянулись к небу. Слабые, не выдержав борьбы — чахли, сохли. Закон природы — выживает сильнейший, действовал здесь в полной мере.

Без тропинки идти стало тяжело.

Украдкой Кира вытянула из кармана телефон. От прикосновения к боковой кнопке экран вспыхнул холодным синим светом, но связь оказалась не доступна. Кира не особо удивилась — сеть не работала в ближайшем районе уже три дня. Непривычно остаться без связи. Некомфортно и очень одиноко без возможности просто набрать номер и сказать 'алло' невидимому и далекому собеседнику.

Воронцова посмотрела в спину, шагающему впереди Стасу. Несмотря на его помощь, она опасалась его. Он не похож на сердобольного прохожего, поэтому оставалось не ясно, почему он помог и продолжал возиться с ней.

Кира взглянула на время — вечер приближался к завершению. Прикинула в голове, получалось, она пролежала на обочине сутки, за это время ее никто так и не обнаружил. Или не захотел помогать, сделав вид, что это не его дело. Людям удобно не замечать чужие проблемы — своих с лихвой хватает. Кира устыдилась недавним подозрениям в отношении Стаса. Кто знает, как бы сложилась ее судьба, не обнаружь он ее.

Бритый шел осторожно, приглядываясь к каждому кусту.

Метров через двести лес сгустился, под плотную завесу веток почти не пробивались капли дождя и шум разгулявшейся стихии.

Дальше не пошли. Выбрали клен, под которым было суше, и где ветер меньше досаждал и решили переждать — чего зря блуждать по лесу. Как объяснил Стас, эту породу деревьев молнии осаждали реже всего.

Ветер и влага принесли холод. Воронцову сотрясала мелкая дрожь. Бритый достал из рюкзака свалявшийся серый свитер и протянул Кире:

— Надень.

Воронцова сбросила бесполезную накидку и забралась в огромных размеров колючую кофту. В сухом шерстяном свитере было тепло, воротник приятно пах чистотой и стиральным порошком.

Она собралась поблагодарить спутника, но вместо этого поперхнулась словами, заметив, как между деревьями мелькнул сгорбленный силуэт.

Кира вздрогнула. Время словно застыло. Все вокруг застыло, а потом замелькало отдельными кадрами, будто мир предстал кадрами старого фотоаппарата, фиксирующего картинку за картинкой.

Сверкнули два желтых огонька.

Чуть в стороне от Воронцовой Бритый подтягивает лямку рюкзака, а тень уже у него за плечом. Не видно кто. Только скрюченные руки тянутся к шее Стаса.

Бритый слегка смещается в сторону. Кире открывается осунувшееся лицо гостя с выпученными глазами и хищным оскалом. И невероятно длинными худыми руками.

Воронцова хотела заорать, но горло словно сдавило удавкой, и вместо предостерегающего крика, она просто схватила ртом воздух.

Казалось, прошла вечность. Словно полет в тумане, словно падение в бездну. Без эмоций, без тела, без души. А затем время взорвалось. Кадры набирали обороты, как после замедленной съемки.

Стас уловил испуганный взгляд Киры, в котором ясно читалось — за спиной опасность. Он развернулся, поймал в прицел гостя. Существо, будто зная какую опасность несло оружие, отскочило назад и зашипело, обнажив острые зубы. Желтые глаза пылали безумной злобой.

Короткая очередь рубанула верхушки бурьяна, одна из пуль звонким дятлом клюнула ствол березы. За миг до выстрела существо рвануло вверх, и к концу очереди обрушилось на Стаса, АК выбило из рук. На шее сомкнулись крепкие пальцы, длинные, грязные ногти впились в кожу, в опасной близости от лица клацнули зубы.

Никто не ожидал от нападавшего такой прыти.

Бритый попытался высвободиться, сбить удушающий захват, но из этого ничего не вышло. Он лишь судорожно молотил по существу, который даже не дрогнул, словно не чувствовал боли. В желтых глазах горел хищный голод. Тварь пресекала любые попытки добраться до ножа на поясе. Удары Стаса слабели, лицо покраснело, попытки освободиться походили больше на предсмертную агонию.

Кира вышла из оцепенения. Заставила себя не паниковать, ни в коем случае. Иначе ужас происходящего победит здравый смысл и заставит бежать без оглядки. Сделать это сейчас, означало подвести и Стаса и себя.

Напавшее существо виделось Воронцовой теперь со спины, голой и тощей, с выпирающими до отвращения позвонками и ребрами. И так ей захотелось ударить по ним. За то, что напугало. За то, что пытается убить ее спутника, а потом, возможно, и ее саму.

Кира огляделась в поисках увесистого дрына. Как назло, на глаза попадались только небольшие ветки, да трухлявые палки. Зато у ног валялся автомат Бритого. Мысли о стрельбе она отсеяла сразу, для этого не хватало ни мужества, ни умений.

Воронцова подняла с земли автомат. Оружие вселяло страх, от тяжести металла веяло некой магией грозной силы. Кира перехватила АК на манер весла и хорошенько замахнулась.

Монстр дернулся от удара прикладом, хватка на шее Бритого ослабла. Но ни спугнуть, ни вырубить тварь не удалось.

Существо повернулось и зашипело, агрессивно, со злобой, желтые глаза гневно сузились. Монстр сгруппировался, точно хищник перед броском, и прыгнул на Воронцову. Долететь так и не смог.

Стас выхватил из кобуры пистолет. Первый выстрел оглушил Киру, будто рядом пальнули не из ПМ, а, по меньшей мере, из артиллерийской установки. За ним прогремели второй и третий. Пули врезались в тварь, выбивая из уродливого тела клочья серого мяса. Раздался визг и звук упавшего тела.

Бритый поднялся с земли и подошел к умирающему.

Существо было настолько туго обтянуто кожей, что можно было сосчитать все скелетные кости. Монстр валялся скукоженный, кашляя кровью:

— Хррр... — прохрипел раненый, дергаясь всем телом. — Агрррххх...

— Отвернись! — бросил Стас Кире. — Допрыгался, дохляк!

Дохляк в последний раз зашипел, когда в лоб уперлось дуло ПМ, и умер. Бритый не стал тратить пулю, а достал нож и перерезал твари горло — для верности.

Из ран вяло сочилась кровь, лишь редкие алые капли достигали почвы. Воронцова не осталась стоять в стороне, медленно приблизилась к трупу. Впечатление о лесной твари складывалось в три слова — когти, клыки и злость. В домашние любимцы такое существо явно не годилось.

— Кто это может быть? Ни на человека, ни на животное не похоже... Что происходит?

— Я знаю не намного больше тебя, — вздохнул Стас, потом замялся и как мог поблагодарил Киру за помощь:

— А ты молодец! Не растерялась.

Воронцова 'молодцом' себя не ощущала, а вот растерянной и напуганной — да.

— Ты как? — спросил Стас, медленно забирая автомат.

Ответить она не успела.

Скрип ближайшей сосны и хруст макушки дерева среди шелестящих звуков дождя прозвучали неестественно громко, оба посмотрели в ту сторону, откуда они донеслись.

Два новых янтарных огонька приземлились на сосну, оттолкнувшись, бесшумно полетели дальше. Тварь, такая же, как напала недавно, прыгала со ствола на ствол, цепляясь крепкими лапами. Сейчас существо напоминало бескрылую летучую мышь.

И приближалось оно отнюдь не с добрыми намерениями.

Бритый вздернул ствол автомата и дал короткую очередь. Промахнулся. Выстрелил снова.

Дохляк кувыркнулся в воздухе, ударился о низко висящий сук. Захрустели кости. Монстр мешком рухнул наземь рядом с Воронцовой.

Кира судорожно вдохнула — оказывается, она все это время задерживала дыхание.

— Ты можешь хоть что-нибудь объяснить? Что происходит в этом чертовом лесу? — срывающимся голосом спросила она.

— Только без истерики, — обратился к ней Бритый. — Для этого еще будет время. Сейчас лучше не шуметь, чтобы не привлекать к нам еще больше внимания.