Седьмой крестраж

— Думаю, нам стоит ожидать великих дел от вас, мистер Поттер... В конце концов, Тот-Кого-Нельзя-Называть совершил великие вещи. Ужасные, да, но всё же великие, — продолжал Олливандер, на вид, не подозревающий о моих скачущих мыслях.

Он что, выражает мне поддержку? Его слова звучали подозрительно похожими на комплимент.

— Благодарю вас за помощь, сэр, — сказал я.

— Обращайся в любое время, Гарри Поттер, — проскрипел старик.

Глава 2. Гарри Поттер и Квиринус Квиррел

— Платформа должна быть где-то здесь, — пробормотал я.

Честно говоря, в школу я ходил уже давненько. Я помнил, что нужно войти в колонну между платформами, но вот в какую именно? Изображая беспечность, я оперся об одну из них. Твёрдая. Я побежал к следующей. И эта твёрдая.

Шесть попыток спустя люди начали странно поглядывать на меня. Тяжко вздохнув, я привалился к стене и вдруг полетел сквозь неё кувырком. К счастью, тут были наложены чары, чтобы маглы не замечали подобных вещей. Я кувыркнулся несколько раз, распугивая прохожих, и приземлился на колени, с раскинутыми руками.

— Я знал, что сделаю это! — воскликнул я.

* * *

— Это ты тот парень, что влетел на платформу кувырком? — спросил рыжий мальчишка, глядя на меня с заслуженным преклонением.

— Да, — сказал я. — Да, это я.

— Я Рон Уизли, — представился мальчик.

Я содрогнулся, припомнив Уизлей. Они были страшны уже одной своей численностью. Не важно, скольких вы убивали, на их место всегда готовы были встать новые. Однажды мне даже почудилось, что пророчество предрекает кого-то из них, — но оказалось, что именно в этот момент они не размножались.

— Я Гарри Поттер. Возможно, ты слышал обо мне: я победил Тёмного Лорда. Если не слышал, то я Гарри, и я победил Вольдеморта.

Мне не интересно было с ним болтать, но оказалось, что Рон может поддерживать беседу и без моего участия. Вскоре в купе просунул голову круглолицый мальчик.

— Простите, — сказал он, — вы жабу нигде не видели?

— Не-а, — ответил я. — А ты кто?

— Невилл Лонгботтом.

Так это, значит, второй ребёнок пророчества. Он выглядел не особенно впечатляюще, но я никогда не покупался на видимость.

— Есть идея, — сказал я. — Акцио жаба!

Ударяясь об стены, прилетели четыре жабы, одна из них вместе с клеткой.

— Есть тут твоя?

— Тревор — тот, что слева, — кивнул Лонгботтом.

— Хорошо. Я отдам его тебе при одном условии. Ты должен принести магическую клятву, что никогда не причинишь мне вреда, что бы я не сделал.

— Ч-чего?

— Просто шучу, — сказал я и разразился хохотом.

Однако я не шутил. Лонгботтом был угрозой, но я пока не хотел давить на него. Ещё не время. Когда он убежал с жабой в руке, Уизли обратился ко мне:

— Эй, Гарри, а откуда ты узнал это заклинание?

— Я победил Вольдеморта младенцем. С тех пор я стал только лучше!

Затем я продолжил игнорировать рыжего, пока поезд пыхтел, унося нас вдаль. Через пару часов в купе зашёл бледный, беловолосый и остроносый мальчик с двумя холуями за спиной. О, Мерлин, Люциусу наконец удалось клонировать себя!

— Это правда? — спросил Малфой. — По всему поезду говорят, что в этом купе едет Гарри Поттер.

— В самом деле? — выдохнул я. — Гарри Поттер, быть не может! Ты уже проверил этот вагон?

Малфой удивился, но быстро овладел собой.

— Не проверил, — ответил он.

— Тогда желаю удачи. Надо же, сам Гарри Поттер...

Блондинчик вышел.

— Ты что, послал его искать себя по всему поезду? — спросил Уизли.

— Ну что ты, он очень умненький ребёнок. Уверен, он скоро вернётся.

Через час в купе ввалился очень несчастный Малфой, с лицом, раскрасневшимся от утомления.

— Гарри Поттер — это ты!

Я придал себе невинный вид.

— Так ведь я и не отказывался?

— Хорошо же. Я Драко Малфой, и я хочу поговорить с тобой, — он бросил надменный взгляд на Уизли, — наедине.

Уизел ощетинился.

— Тише, тише, — протянул я руку. — Я сейчас всё улажу, — и усмехнулся:

— Значит, решил вступить в мои ряды? Похвальная предусмотрительность. Обещаю, что если станешь моим приспешником, я уделю тебе капельку моей вечной славы.

— Я Малфой! — возмущённо зашипел блондинчик, — Малфои никогда не были прихвостнями.

Картинно хлопнув дверью, он убежал. Вот и Люциус всегда был королевой драмы.

— Блестяще, Гарри, — обрадовался Уизел. — Ты классно его отбрил.

— Да, пожалуй. Хотя не плохо было бы заполучить миньона.

Возможно, это получилось бы легче, если б мальчишка не был убеждён, что это я меня убил.

— Давай я буду твоим миньоном, — предложил рыжий.

— Нет, — вздохнул я. — Это слишком просто.

* * *

Приглушённые шепотки наполнили зал, когда я зашагал к Распределяющей Шляпе. Я не обращал внимания, аккуратно вышагивая, и усаживаясь на шаткую табуретку. Сотни любопытных глаз уставились на меня, но тут же пропали из виду, когда Шляпа опустилась мне на лицо.

— Какой знакомый разум, — прошелестело у меня промеж ушей. — Том Ридл?

— Не зови меня так! — ощерился я мысленно. — Я Гарри Поттер.

— Ну да, конечно же, — захихикала Шляпа. — Но это сейчас не очень важно; сейчас тебя надо распределить. Ты не слишком изменился, такой же хитрый, амбициозный, к тому же змееуст...

— Гриффиндор.

— В самом деле? Ты преуспел бы гораздо лучше в Слизерине.

— Я уже преуспел в Слизерине. А теперь я хочу преуспеть в Гриффиндоре.

— Ты уверен? — Шляпа задумчиво похмыкала. — Странно, ведь Гриффиндор тебе совсем не подходит. Хуже был бы только Хаффлпафф.

— Ну, разумеется. Судя по твоей песне, это Дом тупых трусливых ничтожеств.

— Я не это имела в виду. Честно сказать, песня получилась не самая удачная. Может быть, Рейвенкло, раз ты так настроен против своего истинного Дома? Воронская сумасшедшинка у тебя есть, и ты достаточно способный.

— Нет, — прошипел я. — Ненавижу разгадывать загадки. Отправь меня в Гриффиндор вместе с остальными паладинчиками Света.

— Хмм.

— Я уже проклял три артефакта Основателей. Хочешь стать четвёртым?

Было слышно, как ученики начинают шептаться, по мере того, как моё распределение подозрительно затягивалось. Я стал опасаться, что могу растерять то небольшое преимущество, которое давала мне слава.

— С другой стороны, спорить со мной было очень смело. Да ещё и шантажировать, не составив предварительно никакого плана. Ну, это несомненно ГРИФФИНДОР!

Эхо последнего слова ещё гуляло по залу, а мой новый Дом уже разразился приветствиями. Я подавил очень слизеринскую усмешку. Не стоило портить первое впечатление.

* * *

— Т-теперь, п-п-пожалуйста, откройте свои учебники на с-с-странице т-т-тр-тринадцать.

Я бесился, что приходится терять время на придурка Квиррела, но напоминал себе, что, в целом, он был положительным явлением. Пока Дамблдор нанимал таких идиотов, у него не было шанса случайно наткнуться на того, кто сможет снять проклятие.

Дело в том, что всякое действительно серьёзное проклятие должно иметь условие отмены. Многие проклятия накладываются для наказания несправедливости, а если несправедливость будет исправлена, проклятие снимается. Моё проклятие на должности профессора ЗоТИ должно было уйти, если Дамблдор найдёт на неё кого-то, столь же компетентного, как я.

Но если бы он хотел нанимать талантливых учителей, то я бы сразу получил эту работу.

* * *

— Поттер! Что я получу, добавив измельчённый корень златоцветника в настойку полыни? — спросил Северус Снейп.

— Напиток Живой Смерти, — ответил я.

Губы Снейпа искривились в усмешке.

— Напиток Живой Смерти, сэр. Пять баллов с Гриффиндора за неуважение к профессору.

Ах, Северус, мой вернейший слуга. Было приятно видеть, как даже спустя десятилетие с моего исчезновения он продолжает преследовать моих врагов. Боюсь только, это плохо отразится на моих оценках, поскольку одним из моих врагов теперь был я. И всё же, его преданность была достойна восхищения.

— Где бы вы стали искать, если бы я попросил вас принести безоар?

— В желудке козла, сэр, — уверенно ответил я.

У Северуса от досады дёрнулось веко.

— Минус десять баллов за наглость. А в чём разница, Поттер, между "клобуком монаха" и "волчьей отравой"?

— Разницы нет. Хотите узнать третье название?

— Минус пятнадцать баллов за усмешки! — проревел Снейп.

В этом году я завоюю Кубок школы в одиночку.

Для Слизерина, конечно же.

* * *

— Мы что, не пойдём праздновать Хеллоуин? Гарри? Эй, Гарри?!

Я поморщился от уизлевского словесного поноса. С самого начала он прицепился ко мне, словно какой-то паразит. Почему из столь многих, многих Уизлей мне достался самый тупой?

— Я не люблю вечеринки, Рон, — объяснил я с подчёркнутым терпением.

— Пойдём же, там будет весело, — заскулил он. — Ну пожалуйста?

— Нет, — отрезал я.

Мой самопровозглашённый друг потащился следом, как бестолковый щенок.

— Ох, ради Мерлина, Рон, — проворчал я. — Просто сходи туда сам. Я отсюда слышу, как у тебя урчит в животе.

— У меня в животе не урчит, — наморщился он в смущении.

— Тогда что это...

При виде огромного тролля я онемел. Затащив своего прихвостня в ближайшую дверь, я отчаянно заклял её всеми известными мне запирающими чарами.

— Но это же женский туалет! — запротестовал Уизел.

— Тут тролль в коридоре. Он нас съест... — объяснил я. — Впрочем, ты можешь выйти, а я подожду здесь.

— Какой тролль? — из кабинки раздался дрожащий голос и показалось покрасневшее, заплаканное лицо Гермионы Грейнджер, гриффиндорской первоклассницы. Я вздохнул:

— Я только что объяснил, какой: голодный. Теперь, если все любезно заткнутся, возможно он не станет выяснять...

Тут троллева дубина вышибла дверь, показывая основной недостаток всех запирающих чар. Признаться, я запаниковал. Тролли устойчивы к магии, Уизел слишком мелкий, чтобы служить живым щитом, а две смерти за десять лет это многовато даже для меня.

— Эванеско тролль, — пробормотал я, и тролль исчез.

— Жуть! — глаза моего миньона засветились благоговением перед героем.

— Куда он исчез? — спросила Гермиона.

Я пожал плечами:

— А куда исчезает весь мусор, который удаляют заклинаниями?

Мы постояли несколько минут, размышляя о природе небытия. Во всяком случае, об этом размышлял я; насчёт детишек не знаю. Затем, вскоре после того, как мы должны были умереть ужасной смертью от размозжения дубиной, появились преподаватели.

Всё, как обычно.

— О чём вы только думали? — разорялась МакГонагалл. — Почему вы не в спальнях?

— А мы должны быть в спальнях? — спросил Уизли.

— Разумеется, — промурлыкал Северус, — но я вижу, что слушаться простых преподавателей ниже вашего достоинства. Пятьдесят баллов с...

— Постойте! — воскликнула Гермиона. — Мы не знали, что должны были где-то быть, потому что мы не были на празднике. Я... я помогала Гарри и Рону с трансфигурацией, и мы немного заработались. Мы как раз шли в Большой Зал, когда появился тролль. Гарри затащил нас сюда, и мы спрятались.

— А где теперь этот тролль? — осведомился Северус, зловеще сверкая тёмными глазами.

— Не знаю, сэр, — ответила она. — Он не смог найти нас и ушёл несколько минут назад.

— По-моему, он пошёл в левую сторону, — сказал я.

— Я не уверена, — сказала Гермиона. — Никогда не думала, что тролли могут двигаться так быстро.

Она посмотрела на профессоров большими невинными глазами. Я усмехнулся. Грейнджер не только была умна, но оказалась ещё и прирождённой лгуньей, причём удивительно лояльной, учитывая отсутствие у нас каких-либо особых отношений.

Если она окажется так же талантлива в дуэлях, как и в обычной магии, то станет очень похожа на молодую, ещё вменяемую Беллатрису. Пока мы спешили к логову нашего Дома, я ухватился за шанс завербовать новую приспешницу.

— Гермиона, — сладко произнёс я, — давай будем дружить?

Мерлин благослови простые обычаи детей.

* * *

Я скорчился на стуле под пристальным взглядом директора. Но я и не рассчитывал, что встреча с троллем останется незамеченной, особенно при том, что его так и не нашли.

— Лимонную дольку, мистер Поттер?

Я кивнул, и молча положил конфету в карман.

— Как вы устроились в Хогвартсе? — ласково спросил старец.

— О, чудесно, сэр! — сказал я, тщательно копируя лексикон своих одноклассников. — Я подружился с Роном, и с Гермионой, и ещё с кучей гриффиндорцев. Уроки чар классные, и я неплохо тяну в зельях. Хотя профессор Снейп меня не очень любит, кажется...

Бормоча эту ахинею, я не отрывал взгляд от поверхности стола. Ведь я был всего лишь испуганным маленьким первоклашкой, говорящим со страшным, страшным директором, который мог ЧИТАТЬ МЫСЛИ.

— Боюсь, что дело тут только в характере Северуса, — усмехнулся Дамблдор. — Не волнуйся, мой мальчик, он, в сущности, никого не любит. А можно поинтересоваться, что там такого интересного на столе?

Я вздрогнул. Дамблдор был дьявольски хитёр, и с лёгкостью раскусил мою уловку. Теперь не осталось другого выбора, придётся посмотреть в его мерцающие, читающие мысли глаза. Мерлин помоги, о чём там думают первоклассники? Я неохотно поднял взгляд, с застенчивой улыбкой на лице и несколькими тщательно отобранными воспоминаниями на поверхности разума.

— Что-ж, мистер Поттер, — он сделал паузу, чтобы пролистать мои мысли, — я слышал, вы любите квидич?

— Кто же не любит квидич? — я расширил глаза в фальшивом удивлении.

Убедившись, вроде бы, в моей невиновности, директор похвалил меня и отослал прочь. В кармане я сжимал лимонную дольку, которую позже исследовал всеми диагностическими и обнаружительными чарами, которые знал, — но так и не понял, что он в неё напихал.

Могу лишь предположить, что это был какой-то редкостно коварный яд.

* * *

— Это мантия-невидимка, — выдохнул Рон с благоговением.

Я изучал записку, которая была вложена в посылку. Записка была без подписи, и моя паранойя кричала, чтобы я сжёг мантию, прежде чем её смогут использовать против меня.

— Но кто мог прислать её мне? — задумался я вслух. — Я хочу сказать, она же стоит больше, чем твоя жизнь, Рон. На самом деле, даже если продать всю твою семью, то хватит только на пару футов такой мантии. А у тебя очень большая семья.

У меня было не слишком много союзников. Все Поттеры были мертвы, а богатейшие из чистокровных хотели меня убить. В конце концов я заключил, что это, должно быть, работа Дамблдора. Я не знал, как он использует мантию против меня, но другой причины для такого подарка быть не могло.

Дамблдор был гораздо более тёмным лордом, чем я мог надеяться стать когда-либо. Он был далеко впереди всех остальных, — так далеко, что когда его планы приносили плоды, все вовлечённые в них давно умирали. Моим единственным шансом было не планировать ничего наперёд, чтобы выбить его из равновесия.