Равновесие (прода - как хотели)))

У основания форта, со стороны нападающих, в тумане также пестрело щедро насыпанное сено — случись захватчикам подойти под стены, как пропитанная нефтью солома начинала тут же гореть. Несмотря на то, что мужчины, как и Леклан, совершенно не боялись огня, едкий вонючий дым набивался им в глаза с острыми ромбовидными зрачками и носы, делая Аджардов более доступной добычей. Если же противник взбирался на сами укрепления, тогда поджигались стога внутри, пламя в мгновение ока охватывало постройки, и они валились вниз хороня под гранитными глыбами нерасторопные покрытые мускулами тела в коричневых, с синими деталями, доспехах.

Армия Аджардов приблизилась на расстояние стрельбы для коротких женских луков — запели многочисленные тетивы, сплетенные из собственных волос воительниц. В туманное небо, испещренное неподвижными звездами, взвилось несколько сотен, а, может, и тысяч оперенных белым пухом стрел. Лучницы сделали несколько синхронных залпов и спрятались за невысоким деревянным бортиком, наполняя свои колчаны следующими связками заготовленных снарядов. Тем временем, их звонко поющие дочери-смерти неслись на рогатые головы.

Задние ряды более зрелых парней и уже совсем взрослых мужчин, привычно укрываясь за крепкими щитами, непреклонно продвигались вперед. Мальчики, сжимающие оружие в потных ручонках, подталкиваемые в спины бежали, гонимые своими старшими соратниками. Они-то и падали первым, поскольку некоторые даже не имели щитов или не могли их нести — двадцатикилограммовый круг из клепанного металлическими полосами толстого куска дерева был под силу только взрослому мужчине. Снаряды женщин били почти без промаха, находя самые малозаметные полоски голого тела — короткие рубашки-туники совсем не защищали своих обладателей.

Дети Аджардов, тоненько вскрикивая падали в туман, их соратники равнодушно шагали по ним тяжелыми сапогами со шпорами, добивая еще живых. Предсмертные вопли множества безвинных мальчиков наполнили Вневременье, и мужчины неодобрительно морщась, старались наступить как можно жестче, чтобы прекратить эти трусливые крики.

До укреплений Леклан было рукой подать, впереди уже тлело панно из нескольких подожженных кучек сена. Они мгновенно вспыхивали, поднимая перед преградой из дерева и камня вторую стену — пламенную и ревущую в своей короткой мощи.

Лучницы посыпались внутрь форта, не рискуя больше стрелять, чтобы не зацепить случаем приготовившихся к бою товарок. Они также обнажили прозрачные мечи, сгруппировавшись в центре квадрата, который образовывали толстые туши сооружений и приготовились к обороне.

— Уг-уг-уг-рра! — пронеслось над стенами многочисленное стаккато, канувшее во Вневременье, оставив среди дыма и туманов короткое эхо. Топот закованных в каленое железо сапог усилился, приближаясь — Аджарды пошли в рукопашную атаку.

Они бесстрашно пронзили ревущую огненную преграду, не причинившую им никакого вреда, лишь острые наконечники копий да изогнутые клинки накалились, суля защитницам скорую смерть. Мальчики отбежали немного назад, пропуская перед собой старших, строившихся подвое в ряд, не опасаясь больше так вовремя прекратившегося ливня из стрел.

Аджарды, которых в малоразвитых мирах могли назвать чертями, а в более продвинутых вселенных величались демонами, хватали своего соседа за руки, перекрещивая их мускулистыми крестами, будто стульями для переноски раненых. Но на самом деле это были живые трамплины — дети прыгали на скрещенные ладони своих собратьев и взмывали вверх, на вершину женских укреплений.

Некоторые тотчас возвращались обратно, кто, испуганно вращая окровавленными глазами, кто, теряя выбитые челюсти, а кто и с раскроенной вместе со шлемом головой. Кто-то приземлялся среди защитниц, поднимая оглушительный шум своей детской бравадой, и не успев даже поднять свое оружие, падал под ударами кристальных мечей. Лишь единицам удавалось прижаться спиной к невысокому бортику для лучниц. Они блокировали удары страшных изгибающихся клинков, которые то удлинялись, выпрямляясь, то, сокращались, изгибаясь, своими топориками и рукоятями Моргенштернов. Мальчики даже не пытались атаковать, перед ними стояла другая задача — дождаться следующую волну братьев по оружию.

Среди таких счастливчиков, которым удалось устоять на орошенной кровью их соратников стене, находился молодой Аждард, зовущийся Коммоддаром Слушающим Лес. Он не являлся самым сильным, или быстрым бойцом своего селения, ровно как и не был самым слабым. Имел несколько закадычных друзей. Только учился еще ненавидеть мелких врагов и справно управлялся с оружием и гончими раклами. Довольно споро учился в Бурсе Бичей Всех Миров — лучшей в этой вселенной школе Упивающихся Смертью. Словом, Коммоддар представлял собой обычного мальчишку девятнадцати огненных зим отроду, каких не счесть во всех мирах.

Он только год назад получил свой именной Топор-молот, зовущийся топормолом среди всех спудеев любой демонской Бурсы, и очень гордился собой, как и новым оружием, которое не выпускал из рук даже погружаясь в ванну-для-сна, наполненную кипящей серой.

Сейчас на вырвавшегося вперед Аджарда, возвышающегося на стене вместе со всего лишь восемью братьями из ста взвивших вверх, неслись многочисленные удары кошмарных мечей. Сквозь прозрачные узкие клинки можно было разглядеть божественные груди защитниц Крепости Золотого глаза. Даже стой здесь непобедимый Асса-Патриарх, из десятка самых прославленных и непобедимых воинов мира, и он бы с удовольствием поглядел на эту приятную картину, видимую из-за вееров бешено вращающегося Молота, клочков дыма и клубов тумана.

— А ведь обо мне, — вполголоса, задыхаясь от очередного блока, выдавил парень, — сложат легенду!

Он и не мыслил, что имеет величайшие шансы упасть лицом вниз и, стукнувшись рогатым шлемом о сучковатые доски, оросить строение собственной кипящей кровью. Его интересовала лишь слава, такое сладкое чувство для неоперившихся еще в жизни птенцов, которым нет пока еще никакого дела до жизни?

Нападающая замешкалась на миг, не более чем на один удар сердца, удивленная такой глупой бесшабашностью паренька, и тотчас получила тяжелым Молотом по шлему. Едва соприкоснувшись с головой защитницы Леклан, широкий ударник раскрылся, как лепестки цветка, вперед вырвалось длинное правильно изогнутое лезвие секиры.

Не успев даже вскрикнуть, поскольку половина ее головы с тошнотворным хрупом отделилась, исчезая среди залитых туманом и кровью досок, защитница взмахнула руками, хватаясь за плечо стоящей рядом подруги, и вместе с ней упала вниз во внутренний дворик форта. Парень, отбивавший в этот момент бесчисленные удары, так и не смог увидеть зрелище, принесшее ему блистательнейшую славу: убитая девушка летела немного позади своей товарки, ее зажатый в мертвенной хватке меч легонько прикоснулся к груди другой Леклан. Они упали на еще одну девушку, истошно завизжавшую — меч верхней женщины легко прошел сквозь панцирь и сердце подруги, вонзая прозрачное лезвие прямо в затылок кричащей.

Вот так и исполнилась древняя поговорка, что "Один Аджард троих Леклан стоит". Это открыло молодому демону новые, еще не ведомые горизонты этого мира.

Меж тем за спиной его раздался звук падающего тела — тяжело опираясь на бортик, здоровенный мужик вскочил на поверхность стены, раскидывая защитниц.

— Посторонись, сопля! — зарычал он.

Лишь только по горящим в отверстиях шлема красным глазам да по характерному словечку парень узнал одного из своих преподавателей — Братродха Быстрого Хмеля, звавшегося просто Быстрым Бра. Его еще не успевшее возмужать тело, бесцеремонно отодвинули с дороги, когда учитель неспешно двинулся в атаку.

Вскоре одна, вторая, а за ними еще несколько женщин канули вниз бесформенными грудами полумертвой плоти. Над стеной взмывали в воздух все больше Аджардов, оглушительно стуча коваными сапогами и сотрясая укрепленное сооружение. Леклан просто вышвыривали с поверхностей строений, давя мускулистой массой и тяжелыми Молотами.

Самые старые мужчины, такие дряхлые, что не могли даже приподнять именное оружие над головой, заметив снизу, что начинается отступление врага, ухватились за тараны.

Стены вибрировали деревянными телами на толстых каменных ногах, по ним пробежались едва заметные мелкие трещинки, которые все более расширялись. Ворот крепость с этой стороны не имела, ведь женщинам не требовалась дверь в жестокий мир мужчин. Прямо по центру, словно открывая некий портал, посыпалась, оглушительно содрогаясь в пароксизме разрушения, самая тонкая стена.

В нее хлынул поток стариков, сперва усыпав внутренности форта дождем пылающих стрел. Дряхлые создания, назвать мужчинами которых язык не поворачивался даже у их собратьев, медленной поступью продвигались вперед, выставив округлые острейшие пики. Мимо их голов пролетали дребезжащие снаряды, плюясь огнем. Стоявшие в центре небольшого дворика защитницы пали. Вместе с ними упокоилось несколько неведомо каким чудом уцелевших мальчиков, тех кому не хватило сообразительности взять пример с более умудренных бойцов и подождать на стенах, давая путь старому пушечному мясу.

Коммоддар, зовущийся друзьями Комом Слушающим, не принадлежал к дуракам — он вжался в ребристый остов деревянного сруба, ожидая, когда последняя стрела коснется уже безжизненного тела, присоединяясь к товаркам. Затем он бросился вслед за преподавателем, составляя тому неплохой арьергард и добивая раненных, как Леклан, так и своих.

Некоторое время внутри крепости бурлило короткое сражение, женщинам пришлось схватиться врукопашную с более мощным противником — Ведьмы не колдовали, опасаясь задеть своих. Этим они обрекли защитниц форта на быструю болезненную смерть. Коричневое с синим ударялось о небольшое кольцо красных с белым доспехов и плетенных кольчужных юбочек, раз за разом отступая и оставляя в тумане окрашенные в алое тела.

Строй Леклан неотступно редел, оставшихся девушек хватали требовательные мускулистые лапы, срывая с них и себя доспехи, раздирая податливую ткань. Кто-то из Аджардов бросал оружие, страстно вопя и кидаясь на обнаженные в своей изумительной красоте тела. Начались изнасилования, кровь девственниц смешалась на невидимой земле вместе с кровью павших.

Легкий воздух наполнился криками боли и отчаяния, перемешиваясь с похотливым хохотом и скрипом двигающихся пластинчатых доспехов.

Коммоддар не учувствовал во всеобщей вакханалии, как и его учитель, они неслись за отрядом стариков, преследовавших воинов в белых одеяниях.

Лишь жалкая горстка Леклан осталась от славной былой армии — они, не помня себя от ужаса и паники, стремились к Разлому, чтобы в узком пространстве дать последний бой. Возможно, у них остался последний шанс на спасение, возможно, по прохождении еще сотни лет, все изменится, Безымянная богиня дарует им больше девочек. Но сейчас они бежали в ужасе, перемешиваясь с маленькими резервными отрядами и увлекая их за собой. До щели в родной мир оставалась всего сотня метров.

Старики отстали, лишь десяток молодых и зрелых демонов, обладавших невероятной реакцией, а, значит, и скоростью, настигали их.

Бра, действительно оказавшийся очень быстрым высоко подпрыгнул и, перелетев над замешкавшимся отрядом женщин, приземлился на корточки перед замершими от неожиданности в страхе воительницами. Его Молот описал длинную дугу — сразу две девушки упали с разбитыми головами, разбрызгивая серую мозговую массу.

Противниц было семеро, но не прошло и минуты, как в туманной дымке осталось только двое.

Одна, с расширившимися от ужаса и невозможности поверить в первую за всю историю победу Аджардов над их народом, держала в дрожащих руках меч, крича куда-то за спину, — Беги, малая! Убегай, Айрис!

Вторая — совсем еще девочка с маленькими детскими грудками, казалось, даже не принадлежала к отряду беглянок. Она сидела на камнях, обняв разбитые в кровь коленки тощенькими ручонками, и плакала навзрыд. Худенькие плечики содрогались в спазмах душевной боли и ненависти к подлым захватчикам.

Преподаватель развития рефлексов и мускулатуры бросился на Леклан, легко орудуя тяжелым Топором, оттесняя последнюю поближе к валунам.

— Вот та, которую я буду иметь как жену! — вскричал он. — Вот, кто потеряет невинность только от моего богатыря.

Аджард и Леклан, виртуозно фехтуя Молотом и кристальным мечом, прошли мимо девочки, спрятавшейся за грудой камней.

— Вот тебе, демон, — выкрикнула черноволосая малая, выскакивая из своего укрытия и раздирая легкое платьице на груди, чтобы извлечь из висевших там узких ножен маленький кинжал. — Энрин никогда не будет твоей!

С этими словами Айрис ударила обидчика своей подруги в живот своим острым, как жало осы оружьицем.

— Зубочистка! — хохотнул Братродх, вытаскивая кинжал из своей плоти вместе с побелевшими от напряжения маленьким пальчиками на рукояти. — Что ты мне... — начал он, поворачивая голову.

Прозрачное лезвие, словно сквозь бумагу, а не через мышцы, прошлось по его шее.

— Можешь... — прошептала удивленная голова, неохотно отделяясь от тела и, стукнувшись о валун, покатилась в туманы.

— Энрин, — всхлипнула девочка, прижимаясь к окровавленным от чужой крови доспехам подруги.

В этот момент раздался ужасающе громкий свист и вздох — и тело старшей Леклан, как во сне, упало на землю, разрубленное от плеча и до пупа чудовищным лезвием проклятой секиры. Девочка повернула голову и увидела, как молодой демон в алой от убийства броне опускает вооруженную руку.

— Сволочь! — закричала она и ее еще не разжавшиеся пальцы на влажном от крови кинжальчике направили оружие в руку парня.

Тот злобно зашипел, вытаскивая короткое лезвие из предплечья, и занес над ней свой ужасный Топор. Их взгляды неожиданно встретились — испуганные, полные слез и ненависти с одной стороны и яростные мечущие молнии с другой.

Ком смотрел в эти серые заплаканные бездны и, его словно ударила стрела, в груди что-то заныло, смутно знакомое, но с чем еще ни разу не встречался. Он медленно опустил секиру. Тепло рвалось из его груди. Он засмеялся.

А в пространстве затягивалась щель, скрывая желанный мир. За спиной парня взвыли разочарованные Аджарды. Сегодня они потеряли законную добычу, довольствуюсь малостью едва живых трофеев. Но ничего, пройдет еще девяносто девять лет, и они получат свои сутки на кровавую финальную расправу.

— Беги, малая, — сказал Коммоддар, отпуская пленницу. И долго еще улыбался, провожая взглядом тощую спину скрывавшейся в Разломе девчонки. — Беги, Айрис, беги!

Глава 2

"И лишь женщина может сделать

любого мужчину счастливым!"

Любой дурак

Не видя ничего от застилающих глаза горьких слез, я сломя голову бежала к Мертвому лесу, чтобы укрыться там от чужих любопытных взглядов и попытаться как-то пережить очередную незаслуженную обиду.

Ненавижу их всех! Ненавижу! И они никогда не увидят как я плачу! Ну почему? Почему меня заставляют идти в Храм? А ведь я лучше всех на нашем курсе умею плести боевые заклинания! Но скоро наступит мое совершеннолетие и с боевой подготовкой будет покончено на целых девять месяцев, ровно столько мне придется провести внутри Храма, пока не появится ребенок! Да кому он нужен?! Проклятый несмышленыш!