Празлник Орхиффей

— Мы только подойдем, посмотрим, побеседуем, обстановку выясним. А тогда будем действовать по обстоятельствам.

— Ой, не нравится мне все это, может, дальше пойдем, наверху поищем.

— Нас никто не заставляет там задерживаться. Мы же только посмотрим!

— Ладно, ты их видишь?

— Они там, в том облаке из густого тумана. — Чуть ли не заикаясь, шептал Бобчик. Его всего трясло, как в лихорадке.

Друзья нерешительно вошли в "облако". А там... Боб застыл, а Бобчик поскользнулся и упал.

— Вот это, да! Таких красавиц я никогда не видел! У меня, прямо дыхание, чуть не остановилось!

— Да, особенно, та кремовая.... Во мне вся кровь вскипела...

— Кремовая, тоже ничего, но шоколадная! Есть от чего голову потерять! Рискнем?

— А, что нам ещё остаётся?

Две прекрасные Орхиффеи обрамленные густым туманом плавно раскачивались. — Шмяк-шмяк-шмяк, шмяк-шмяк-шмяк! — тихо шептали они. И от этого нежного шепота, обе головы двух лучших друзей пошли кругами, а разум заблудился в узких лабиринтах извилин, у кого они имелись. "На свете нет ничего прекраснее, чем раскачивающаяся Орхиффея", — Думал Боб. "На свете нет ничего более желанного, чем влажная Орхиффея", — поднимаясь, шептал Бобчик.

А Орхиффеи? Они не о чем не думали. Они раскачивались, болтали, и сводили всех с ума, с пути и со всего остального, с чего можно свести. Они были самыми красивыми Орхиффеями на этом холме, и они об этом знали. И этих знаний им было вполне достаточно для того, чтоб ни о чем больше не беспокоиться.

— Здравствуйте, красавицы! — Поприветствовал их фермер.

— Привет, крошки! — Пропищал басом Бобчик.

А подружки, тем временем, не обращая внимания на приветствия, продолжали беседовать между собой,

— ... а я ему и говорю, шмяк-шмяк-шмяк, ты, что, себе позволяешь! А он представляешь, сам ну никакой, а туда же!

— Да... Шмяк-шмяк-шмяк....

-И не говори, подруга! Для них, это как бы особенный вид. шмяк-шмяк-шмяк, удовольствия!

— Да, что ты говоришь! Это так, так, шмяк-шмяк-шмяк, отвратительно!

— Добрый день!— уже громче произнёс фермер. — Извините, что прерываю вашу беседу, но хочу обратить ваше внимание на то, что у вас гости.

— У нас, что? Шмяк-шмяк-шмяк , — шоколадная Орхиффея, посмотрела на Бобчика таким уничтожающим взглядом, что, тот в одно мгновение съежился и потерял всю свою решительность.

— Ты заметила, — обратилась она к своей кремовой подруге, — говорят, что у нас, какие-то, шмяк-шмяк-шмяк, гости, оказывается.

— Нет. Все нормально.

— Ну, вот, и подруга говорит. Нет у нас , шмяк-шмяк-шмяк , гостей!

— Хорошо, допустим, — сказал фермер, — что нужно сделать, чтоб нас увидели, внимание так сказать, нам уделили?

— Для того , шмяк-шмяк-шмяк, увидели, нужно быть, шмяк-шмяк-шмяк, видимым, — произнесла кремовая Орхиффея, наградив в свою очередь, короля фаллокрылов таким же презрительным взглядом, как и ее шоколадная подруга. Бедняга Бобчик весь поник и окончательно съежился. Ни дать ни взять, сморчок в измятом дождевичке.

— Извините, мы сейчас. — Фермер вынырнул из тумана. Бобчик, уныло поплелся за ним.

— Что будем делать?

— Не знаю, совсем не знаю! Растерялся я. Никак, не могу сосредоточиться! Делай, что-нибудь! Выручай!

— Ну, ладно, не отчаивайся, дружище! Есть одно средство. Никогда ещё ни в одном деле не подводило. Вот увидишь, любую, какую захочешь Орхифею, как магнитом притянет и сделает нежной и ласковой.

— Тогда действуй! Я в полном отчаянии! Не дай мне опозориться!

— Видишь ли, это связано с непредвиденными расходами, а я этого не люблю.

— О чем ты говоришь! Ты разве не видишь, что я, твой лучший друг, опозорен и, почти уничтожен! Я чувствую, что начинаю терять уверенность в себе! Если ты сейчас не дашь мне возможность реабилитироваться, то это моё состояние может превратиться в хроническое! А, там и до депрессухи , не далеко! И, прощайте, все мечты, надежды и планы на будущее!

— Ты, что? Всё это серьёзно мне говоришь?

— Боб, ты даже представить себе не можешь, насколько все это серьезно для нас обоих.

— Ладно. Эх! Чего только не сделаешь, ради своего лучшего друга! Ты, Бобчик, только не огорчайся! Я всё устрою! Увидишь, сейчас они у нас, как птички певчие зачирикают! Ну, я пошел! А ты готовься к штурму!

— Угу. Да, я уж постараюсь!

— Ну, что красавицы мои, — с деланной бодростью произнес, вернувшийся к Орхиффеям Боб. — Может, вы все же, обратите на моего друга внимание?

— Может, мы бы и обратили б, если б видели, шмяк-шмяк-шмяк, на что это внимание обращать! — Съехидничала кремовая красавица, невинно при этом хлопая фиолетовыми ресницами.

-Тогда может это вам зрение улучшит? — Фермер вытащил из кармана достойную купюру и протянул её кремовой Орхиффее.

— Что это?

— Как, что? Деньги, конечно.

— Ах, разве это деньги?

— Мало? Ну, ладно, я человек не бедный, могу добавить. — Боб достал ещё одну купюру и отдал её все той же кремовой Орхиффее.

— Нет, ты мне объясни, что это ты мне шмяк-шмяк-шмяк даешь?! — возмутилась она.

— Это деньги, и не говори, что мало.

Кремовая Орхиффея взяла вторую купюру, приложила её к первой, повертела, потом свернула в трубку, и передала своей шоколадной подруге.

— Ты, что-нибудь понимаешь?

— Честно говоря, не шмяк-шмяк-шмяк.

— А я, кажется, начинаю догадываться! Похоже, что тот, сморчок в красной резинке, совсем не на что не годен! Так они хотят, чтоб мы этим, шмяк-шмяк-шмяк, — она показала на свернутые в трубку деньги,— они хотят, чтоб мы с этим мусором, шмяк-шмяк-шмяк, и оставались довольны, понимаешь теперь?

— Это, правда?

— Ну, в общем, да. Я хотел, что бы мы все были довольны.

— Нет, ты представляешь? — возмущению кремовой красавицы не было конца. — Мы тут в процессе шмяк-шмяк-шмяк ожидания, созрели совсем, а эти приходят, сначала предлагают нам высохшего сморчка, а потом вообще, какие-то, грязные листочки шмяк-шмяк-шмяк подсовывают!

— Знаешь, подружка, это извращенцы. Я слышала об этом. Но, вижу впервые.

— Да, точно, извращенцы! Как же я сразу не догадалась!

— Мой друг, никакой не извращенец! Ему просто время нужно, чтоб к обстановке привыкнуть. Он не может так сразу свою голову, куда попала без разбору всовывать.

— Ну, во-первых, с тобой здесь никто не разговаривает! А во-вторых, мы вам тут ни кто попало, шмяк-шмяк-шмяк, а лучшие! Так, что нечего свои проблемы на нас сваливать!

— Время ему нужно, шмяк-шмяк-шмяк, чтоб привыкнуть! Что только не придумают, чтоб свою несостоятельность оправдать! Слышала, они тут время "собралися" проводить!

— Да, вот именно о такой компании, я всегда и мечтала!

— И не говори, подруга. Ну, чего ждете? Не видите, вас тут не принимают!

— Ладно, мы уйдём. Деньги верните.

— Какие деньги? О чем это они? — Обратилась шоколадка к подруге.

— Понятия не имею! Говорит, что он чего-то нам давал.

— Слушайте, уходите лучше, пока мы окончательно не рассердились и охрану не позвали!

— Это кого еще?

— Диких трутней самураев! Желаете познакомиться?

— Ладно, идем, не видишь разве, что толку тут не будет!

— Ну, да. Тебе то, что, а я на приличную сумму влетел!

— Эх, ну что такое твои проблемы, в сравнении с моими несчастьями! Он влетел! А я низвергнут, подавлен, унижен, уничтожен!

— Ну-ну. Перестань ты так расстраиваться! Всё не настолько трагично! Мы, просто не в ту сторону свернули. Заметил, за всё время пока мы там были, ни один фаллокрыл к этим нашим красавицам не пожаловал. И, между прочим, я заметил, что фаллокрылов в этом районе, вообще не видно. Может мы, какой предупредительный знак пропустили? Предполагаю, что эти подруги не только с нами так обошлись.

— Ты думаешь?

— Уверен!

— Так ты мне советуешь этот эпизод забыть?

— И как можно быстрее!

— Ладно, я постараюсь.

— Вот и молодец! А теперь давай выше поднимемся, там уж наверняка найдется такая, как надо!

Дорога в гору не была легкой. Им предстояло подниматься по крутому скользкому склону, по узкой, едва заметной из-за густого тумана тропинке. Но, несмотря на очевидные трудности, друзья отважно двинулись в путь. Идут. Молчат. У каждого свое на уме.

— Слышишь, Бобчик! Похоже на то, что мы сбились с пути, заблудились! Я в этом тумане тропинку потерял, ну ничего не видно, вот напустили!

— Угу, и не слышно ничего. Куда они все попрятались, понять не могу! Ты ничего, не слышал?

— Нет. Говорю же тебе, мы с пути сбились, здесь наверняка никого не-е-е-е-ет...—

Фермер сделал всего лишь один шаг в сторону и тут же скатился по крутому склону в глубокую яму.

3. Лили.

— А-а-а-а! — Это скатился Бобчик. В яме было темно и сыро, но зато там не было тумана. Боб поднялся на ноги, огляделся, и тут же обнаружил, что кроме него и Бобчика там находится кто-то еще. Из темноты на них испуганно смотрела Орхиффея. Бедняжка дрожала, от страха, прикрываясь рваным листом.

— Ну и ну! Ты чего это сюда забралась? Все цветочки наверху, а ты в яме и даже туману не потрудилась напустить.

— А зачем мне здесь туман? Сюда все равно никто никогда не залетает. Я, как провалилась в эту яму, так и сижу в ней, выбраться не могу. — Немного успокоившись, сказала она, продолжая выглядывать из-за листа.

— Угораздило же тебя! Как ты сюда попала?

— Сама не знаю. Я на горе, у тропинки была. Все хорошо, нормально, как у всех. А потом что-то рухнуло, и вот я в яме. А вы?

— Мы? Случайно, конечно! В гору поднимались, да в тумане заблудились. Один шаг в сторону, и вот мы здесь.

— Да, понимаю, иначе, сюда и не попасть. Только случайно или по ошибке. Вы такой.... Такой красивый!

— Ты, действительно так считаешь?

— Что именно?

— Находишь меня красивым?

— Да, очень! Ведь вы такой большой и сильный! Вокруг вас Орхиффеи, должно быть толпами кружат.

— Да, уж! Вот только что едва убежал от возжелавшей меня толпы голодных Орхиффей. А ты, хотела бы меня вкусить?

— Ах! Вы, шутите. Вы для меня, как несбыточная мечта!

— Иногда мечты сбываются.

— Только не мои. Мои мечты никогда не сбываются! Да, я уже давно и не мечтаю ни о чем...

— О! Как же вы непростительно не правы! Ни одна, даже самая потерянная Орхиффея не должна лишать себя надежды на осуществление мечты. Я немедленно должен подарить вам эту надежду. Готовы ли вы принять меня!

— Я трепещу в предвкушении этого момента!

— Тогда я весь ваш!

— О! Какой же вы!

— Какой? Говори, сладкая моя!

— Большой!

И в этот волнующий момент, совсем некстати, в разговор вступил Боб.

— Извините, но нам с господином срочно нужно переговорить! —

Он отвел Бобчика в сторону.

— Ты, что? — возмущенно зашептал Боб. — Ты погляди на неё! Она же вся измятая, изломанная. Бледная какая-то. Это же Орхиффея из ямы! Ты, подумал, во что лезешь!

— Я ее хочу, а она меня принимает!

— Да она, находясь в такой дыре кого угодно примет! Опомнись!

— Она говорит, что я большой!

— Слушай ее больше, так и не такое услышишь! Да она тебе все, что угодно скажет, лишь бы ты ей помог из этой ямы выбраться!

— Ты что, Боб, не понимаешь, или у тебя совсем ум поехал и уши заложило? Она говорит, что я большой!

— Да, слышу, я! Тоже мне еще, гигант нашелся! Не верю я ей, вот, что! Лапшу она та тебя вешает!

— Нет, ничего не вешает. Я чист и невинен, как младенец!

— Да, врет она все, понятно!

— Боб, дружище, ну о чем мы здесь с тобою спорим, ну если ты мне не веришь, то пойди и сам у нее спроси!

— Ну, не знаю. Неудобно как-то мне у нее про тебя расспрашивать. — Фермер потоптался на месте, но потом все, же набрался храбрости, подошел. — Слышь, ты, Орхиффея, ты, что, и, правда, так считаешь? Ну, что он, — Боб указал, на стоявшего во всей своей первобытной красе, Бобчика, — что он это, ну, как бы, большой?

— Ах! Шмяк-шмяк-шмяк! Какой же он большой! Нет, он не большой, он, он огромный! Вот он какой!

— Теперь слышал!? Милая, я лечу к тебе и я весь твой! — И никакая сила в тот момент не смогла бы удержать на месте воспарившего владыку фаллокрылов.

......................

"Нет, ну врет же! Знаю, что врет, а все равно приятно! А этот, совсем обезумел"! — думал Боб. — Ну что, друг мой, ты доволен? — произнес он вслух. — Успокоился, наконец? Давай-ка выбираться из этой ямы! Нам с тобой домой пора!

— Я без неё никуда не пойду.

— Хорошо. Оставайся.

— Ага, прощай, дорогой!

— Как это, прощай?! Подумай, что говоришь! Ты же пропадешь без меня!

— Не пропаду. Я затеряюсь. Вот, что я сделаю. Я затеряюсь в лоне этой прелестной Орхиффеи, кстати, ее зовут Лили. А вот ты, что без меня делать будешь, кем станешь?

— Да, знаю! Знаю, что я без тебя смех один! Не пугай. Лучше скажи, что предлагаешь?

— Мы должны взять её с собой!

— Да зачем она нам? Ты только погляди на нее! Она же страшнее того сорняка, что растет на клумбе моего соседа!

— Ну, я на клумбу твоего соседа не заглядывал. У меня там нету никакого интереса. А насчет красоты, так меня, как знаешь, на конкурс "мистер заветный огуречик" пригласить забыли. И художникам, как мне известно, я не позировал. И символ плодородия с меня, как знаешь, пока, что не ваяли.

— Хорошо, допустим, что мы её возьмём с собой. Как мы её вытащим, как на свет покажем? Она же погибнет, ослепнет от ярких лучей!

— Боб, я знаю, что ты этого не допустишь! Ты должен придумать, как защитить её, позаботиться о ней. Сделай это! Ради меня, Боб! Ради нашей с тобой общей цели!

— Ну, скажи, зачем нам все эти проблемы? Что ты так в неё вцепился?

— Ах! Тебе не понять! Она создана для меня! Я это сразу понял, когда почувствовал исходящее от нее тепло. Как ты думаешь, мы случайно упали в эту яму? Нет, Боб. Это судьба!

— Не верю я таким глупостям, но если ты решил, что эта дырявая Орхиффея и есть твоя судьба, тогда объясни мне, что я должен делать?

— Если без фантазий, то ты, Боб, должен знать. Всё, что ты делаешь для неё, означает, что это ты делаешь для меня. Чем лучше ей, тем приятнее мне. А если мне хорошо, то и тебе, сам знаешь, гораздо радостней живется.

— Да, друг мой Бобчик, с тобою не поспоришь! Забирай свою Лили, и пошли, если не хочешь, что б я от этой сырости и темноты плесенью порос!

— Тогда идем к ней, и все скажем.

Друзья подошли. Орхиффея одиноко и печально все еще продолжала медленно раскачиваться, и только блеск в ее грустных глазах, говорил о том, что она счастлива несмотря ни на что.

— Мы, тут посоветовались. Ну, ты, с нами, или как?

— Спасибо! Я с превеликим наслаждением! Но, всё это так неожиданно! А я так давно нахожусь в этой яме, что даже не знаю, смогу ли привыкнуть к другому месту.

— О! Об этом не нужно беспокоиться! Стоит тебе только захотеть, и я ..., ну одним словом ... , ты всегда можешь вернуться в свою сырую яму.

— Ах, господин Боб! Ваш господин, настоящее имя которого леди вслух не произносят, он так прекрасен! Разве я могу отказаться от радости общения с ним! Я готова последовать за вами всюду, куда бы вы меня не позвали!