В гостях у космических пиратов

Первый пилот Иван Андреевич отдавал чёткие команды, а мы с Жекой старательно выполняли, что он приказывал. Линкор медленно поворачивался перед нами в обзорном экране, и скоро яхта зависла над необъятным причалом корабля. Я сразу понял, что это именно причал. Разверзлась огромная сияющая аппарель, яхту качнуло и поволокло в недра линкора.

— Жуть, — выдохнул Жека, и я снова с ним согласился. Когда тебя тащит невидимая сила гравитации, и впрямь как-то не по себе.

Ближе к воротам яхту с обеих сторон захватили механизмы, похожие на жутковатые металлические щупальца, и, несильно встряхнув, поставили её на три пары рельсов. Яхта покатилась по ним в громадный док, освещённый прожекторами. Щупальца убрались. По толчкам мы поняли, что яхту снова ухватило что-то невидимое в экранах, и нас погнали вглубь дока. Так мы угодили в пиратское логово.

Я отчаянно трусил.

— Блин, что будет, а? — тихо взвыл Жека, и я понял, что ему тоже страшно.

— А вдруг нас пытать станут? — испугался я ещё больше.

— Это вряд ли. Что у нас выпытывать? Запросят выкуп, а как только получат денежки, отправят домой, и дело с концом.

— Наверное. А всё равно не по себе как-то. Я, если что, драться буду.

— Я тоже. Просто так не дамся.

Эфир ожил голосом дяди Феди:

— Раздрайте люк, парни, к вам гости.

— Ща, побежал, — ответил я.

— Ответ не понят.

— Не будем открывать, что тут непонятного? — огрызнулся Жека.

— Дурни, — ответил на это дядя Федя, и, кажется, сплюнул с досады. — Люк взломают, только и всего. Только яхту попортят.

— Только попробуйте! — воинственно ответил я.

— У мамы с папой куры денег не клюют? Дверки у яхты дорогие, — заметил дядя Федя.

— Ла-а-адно, так и быть. Откроем, — протянул Жека, подумав, а сам трясся, как на морозе, и губы у него кривились.

Входной люк открывался из ходовой. Ткнув нужную кнопку, мы с Жекой, не сговариваясь, бросились в ближайшую каюту и заперлись.

— Ну и что они о нас подумают? — спросил я, а у самого аж челюсти сводило от страха.

— Так и подумают, что испугались и спрятались, мы же ма-а-аленькие, — издевательским тоном ответил друг.

Мне стало обидно, так обидно, что даже не так страшно стало.

— Мы бы ещё под кровать залезли! Пошли обратно в рубку. Позорище военно-морское...

И мы с Жекой плечом к плечу вернулись в рубку. И вовремя, потому что по коридору тяжело забухало множество ног, и в рубку ворвались здоровенные парни в тёмно-серой военной форме. Оружия при них мы не заметили, но, судя по всему, оно таким громилам было ни к чему. Мы с Жекой теснее прижались друг к другу.

— А вот и наши герои, — миролюбиво загудел один из парней. — Ну что, пойдёмте с нами, путешественники?

Этот вопрос вопросом вовсе не был. Мы с Жекой начисто позабыли о своих намерениях без боя не сдаваться, и пошли с парнями, как миленькие. По пути к выходу к нашей группе один за другим присоединилось ещё несколько человек.

— Чисто, — докладывали они.

Значит, всю яхту обшарили. Это что, выходит, пираты опасались подставы? Я хихикнул, а потом занялся тем, что принялся давить непрошеный смех. Было совсем не смешно, было страшно, и откуда только этот смех взялся? Глянул на Жеку, а он ничего, хорошо держится, даже и не видно, что боится. Я хотел спросить у ближайшего парня, куда нас ведут, но не мог, а то бы расхохотался, и это было бы почти таким же позором, как если бы я заплакал. За меня спросил Жека:

— А куда мы идем?

— К главному, к Корнюхину, — доходчиво объяснил космический вояка.

Мои ноги стали непослушными, и я заставлял их шагать: левая, правая, левая, правая. Молодец, Жека, идёт, и хоть бы хны!

Мы прокатились на лифте, потом нас провели длинными узкими коридорами с плохим освещением, завели в большую каюту и оставили там.

Владимира Корнюхина я узнал сразу. Только я представлял его человеком огромных размеров, а Корнюхин оказался среднего роста. Разочароваться мне не удалось, потому что предводитель банды пронзил меня чёрным взглядом, и мне захотелось спрятаться за Жеку. Жеке, видать, захотелось спрятаться за меня, потому что мы столкнулись друг с другом и больно отбили лбы.

Пират усмехнулся.

— Здравствуйте, ребята, — буднично поздоровался он, но буравить взглядом не перестал. Мы оба промычали что-то типа 'здрасьте'.

— Меня зовут Владимир Дмитриевич. Присаживайтесь.

Корнюхин указал нам на стулья, расставленные вокруг стола. Мы уселись. Стулья оказались привинченными к полу. Я сразу раздвинул на столе локти, стараясь занять на территории врага как можно больше пространства. Жека вёл себя более смирно. Зубрилка, блин! Ему бы училок слушаться, а не в космос летать!

Корнюхин сел напротив и спросил, как нас зовут.

— Меня — Борей, — ответил я.

— А я — Евгений Данилович, — выпендрился Жека.

Мне стало досадно, что друг переплюнул меня перед врагом, и я тоже выпендрился:

— А я — Борис свет Витальевич, во!

Корнюхин улыбнулся, отчего я вытаращил глаза. Вот уж не ожидал, что главарь космической банды может улыбаться!

На стене под потолком, под потушенной лампой, сидело приличное черное пятно. Вдруг пятно шевельнулось и расправило две длинные сухие ноги!

— Паук, — испуганно прошептал Жека.

Он их с детства боится. Я, честно говоря, тоже их недолюбливаю. Паук расправил из ног крылья и оказался летучей мышью. Мышь сложила крылья, повозилась и снова замерла. Мы перевели дух.

Корнюхину пришлось нас окликнуть.

— Что ж, Борис свет Витальевич и Евгений Данилович, теперь рассказывайте, что натворили, — сказал он.

— Ничего, — недоуменно ответил я. Ничего мы не натворили! Мы в беду попали, а он спрашивает, что мы натворили.

— Мы яхту угнали, — скромно ответил Жека.

— Это я уже понял, — невозмутимо сказал Корнюхин. — А что вы такого натворили, что вам пришлось украсть яхту и бежать с Земли?

— Ничего, — дружно ответили мы.

— То есть как 'ничего'? — строго переспросил Корнюхин, и его пронзительный взгляд пригвоздил меня к стулу. Мне захотелось смыться под стол, и я заёрзал. Пират перевёл взгляд на Жеку, и тот натужно засопел.

— Я задал вопрос, отвечайте.

— Ничего мы не натворили, — проговорил я. — Мы просто в космос захотели.

— И всё?

— Ага, — ответил Жека.

— Я правильно понял, что вы угнали яхту просто так?

— Угу, — конфузливо ответил я, глядя в стол. Смотреть в лицо Корнюхину было трудно, потому что его страшные чёрные глаза так и жгли, и будто плавились от жара.

— Правильно сказал дядя Федя — дурни вы и есть, — заключил пират. — Мало того, что вы пошли на преступление, так ещё и безо всякой идеи. Хоть один из вас понимает, что это значит — совершать подобные поступки, не имея идеи? Принимать серьёзные решения, не имея никаких оснований?

Я вскинул глаза, напоролся на разящий взгляд и снова потупился, не зная, что ответить.

— А вы знаете, что за ваше преступление придётся отвечать вашим родителям?

— Но их же не посадят, — слабо возразил Жека.

— Верно, не посадят, зато теперь они будут на счету не только в правоохранительных органах, а ещё и в Управлении по обеспечению галактической безопасности, и это не считая громадного штрафа, который вашим папам и мамам придётся выплачивать несколько лет.

Сейчас, когда я пишу эти строки, я вспоминаю, что даже страх тогда отступил перед чувством вины. Чтоб я! ещё когда-нибудь! Я думал, что пират будет грозить нам пытками и изощрённой казнью, а он вместо этого изругал нас за угон, разве что ремнём не выстругал. Пытки, казнь — всё это детский лепет, оказывается.

— Извините, Владимир Дмитриевич, а какая вам разница, что мы натворили? — подал вдруг голос Жека.

Молодец Жека, всё-таки он голова!

— Я должен знать, что представляют из себя люди, которые находятся на борту моего корабля, — ответил Корнюхин.

— Да, мы преступники, — с вызовом ответил я. — А вы вообще пират и командуете большой вооружённой бандой.

— У меня не банда, а флот. Вы имеете честь находится на борту флагмана, и вам придётся подчиниться общей дисциплине.

— Дисциплине? — изумился я.

— Разумеется. В противном случае я буду вынужден взять вас под арест.

— Не буду я ничему подчиняться. Всё равно мы в плену, — сердито забурчал я.

— Ребята, давайте-ка сразу определимся с терминами. В плен берут с целью выкупа или чтобы заставить работать на себя. Денег от ваших пап и мам нам не надобно, а толку от вас, прямо скажем, никакого. Так что выходит, что вы у нас в гостях. Но если вы начнете бузить, мне придётся принять меры. Не забудьте, что вы находитесь на военном корабле.

— А, простите, долго мы будем... гостить? — спросил Жека.

— При первой возможности я отправлю вас домой. Сейчас такой возможности у меня нет.

— Почему?

— По кочану, — ответил пират, не моргнув глазом. — Теперь поговорим о яхте, которую вы изволили угнать.

Корнюхин полистал бумаги на столе, громко шелестя триксовыми листами. Трикс — особая бумага, её возят издалека, с планеты Курион, которую теперь захватила банда Корнюхина. Удивительно, но трикс с захваченной планеты продолжают развозить по всему Содружеству.

— По документам яхта принадлежит господину Гасонову. Сегодня как раз подоспели новости из Солнечной системы. Там сообщили о пропаже яхты, а заодно и о начавшихся поисках двух пропавших мальчиков. Имена мальчиков на удивление точно совпадают с вашими. Вы, ребята, по рейтингу в новостях переплюнули даже меня! Есть чем гордиться, вероятно. Проблема в том, что яхту вы угнали самую дорогую в порту. Прицельно выбирали?

— Н-нет, — ответили мы.

— Яхта новейшего образца, класса 'Эллипс'. Недавно сошла с венерианского конвейера. На эту партию был ажиотажный спрос, богатые яхтсмены-любители разметали судёнышки на аукционе за сумасшедшие деньги. Владелец 'Феникса', господин Гасонов, славится скверным характером. Известный сутяга.

— А кто такой сутяга? — спросил Жека.

— Судиться любит. Так что отцы вас для начала как следует выпорют. Я бы на их месте каждую пятницу вас порол, пока бы долги не выплатил.

После этого замечания я стал опасаться встречи с отцом больше, чем до этого боялся встречи с Корнюхиным. Что нас дёрнуло удариться в бега? И надо было подвернуться именно яхте 'Феникс'!

— Следующий вопрос, ребята. Каким образом вы управляли яхтой?

— Ну как... Управляли... вот... — растерялся я.

— Ну, в школе учили, — добавил Жека.

— В школе?

— Ну да, у нас 'навыки вождения частного космического судна' есть, ну, предмет такой в школе, — стал объяснять Жека. — А ещё пособие было на 'Фениксе'.

— Без комментариев, — тихо проговорил Корнюхин, и в его взгляде я увидел настоящее уважение. Мне это было приятно. — Школьные курсы, значит? Н-да, школу я давненько уже оканчивал... — задумчиво произнёс Корнюхин. Потом он встряхнулся и сказал:

— Беседа окончена. Адъютант проводит вас в медблок, затем в каюту.

— Зачем в медблок? — всполошился я.

— Мы же не больные! — добавил Жека.

— Затем, что я должен знать, что ваше драгоценное здоровье в полном порядке.

— И адъютанта не надо, мы сами, — гордо сказал я.

— Сами найдете медблок?

— Найдём.

— Можете идти, — неожиданно согласился Корнюхин.

Я слегка оторопел. Не ожидал, что пират так запросто нас отпустит. Мы с другом вышли из каюты.

— Куда идти? — спросил Жека.

— Не боись, найдём мы твой медблок.

— Ничего он не мой. Ты что, знаешь, где здесь медблок?

— Не-а. Мы два года назад летали на Зарбай на курорт, так мы с братаном весь лайнер облазали и всё нашли. Даже родителей потом водили. Линкор меньше, чем пассажирский лайнер, так что всё найдётся, — самоуверенно заявил я.

Сначала мы пошли вперёд, набрели на вертикальный трап, ведущий вниз, спустились, потом спустились ещё раз, несколько раз повернули, вернулись назад и забрели неведомо куда. Похоже, соображения комфорта на пассажирских лайнерах к военным кораблям не относились. В недрах линкора что-то угрожающе гудело и ворочалось, чуть-чуть попахивало горелой изоляцией, вертикальные ступени трапов вибрировали под ладонями, и в довершение всего мне ясно померещилась качка.

— Качка, кажись, — озвучил Жека.

— Реально качает, — согласился я. — Странно. Если мы в подпространстве, то совсем недолго.

— 'Стремительный' мог и до нас идти в подпространстве. Потом они 'всплыли', забрали нас — и опять в подпространство.

Если судно долго идёт в подпространстве, гравитаторы начинают сбоить и создают иллюзию качки. Судно на самом деле не качается, но внутри него гравитация 'гуляет' от борта к борту.

— Значит, пираты наткнулись на нас случайно, а не пришли на сигнал бедствия?

— И то, и другое, — ответил Жека. — Как ты думаешь, нам повезло или нет?

Ответить я не смог, потому что рухнул в люк, и траектория моего бесславного полёта пролегла параллельно вертикальному трапу. А всё потому, что я беспечно болтал с Жекой и шёл затылком вперед. Непонятная сила отбросила меня в сторону. Я встал и огляделся. Безобразная путаница кабелей и металлических конструкций терялась в синеватом дыме, рядом за стеной надсадно ревел какой-то механизм, зубы дребезжали от вибрации. Здесь было жарко. Я запаниковал.

— Жека! — крикнул я.

Той же непонятной силой меня понесло обратно, развернуло в другую сторону и уронило на четвереньки. Вау, вот это качка! Удивляться было некогда, нужно было немедленно убираться отсюда. Кое-как поднявшись на ноги в узком проходе, я побежал к трапу, на которых показались Жекины ноги, но меня швырнуло на горячие трубы. Я торопливо отполз от них на четвереньках. Выйдя из затяжного крена, жутковатый коридор провалился в другую сторону, и я пролетел головой вперёд через весь проход до упора. Мне посчастливилось ничего по пути не встретить. Зато сверху на меня свалился Жека. Больше мы не делали попыток подняться. Вожделенный трап слабо маячил в другом конце коридора, и мы поползли к нему на четвереньках. Коридор перевалился на другой бок. Мы дружно плюхнулись на пол и поехали к трапу юзом. Вот и замечательно!

— Ф-фу, как в носу першит, — пожаловался Жека и закашлял.

— А у меня в глаза будто песку насыпали, — ответил я.

— Вот блин!

Толстая дверь рядом с нами внезапно отъехала в сторону, и оттуда высунулась кошмарная морда.

— А-а-а-а-а! — закричали мы с Жекой.

Человек (а это был человек) снял маску и рявкнул, перекрывая мощный гул:

— Что ты здесь делаете, чёрт возьми? И какого чёрта орёте?

Он вытирал ветошью засаленные руки, ловко заклинив своё тело в проёме двери, чтобы его не унесло качкой.

— Ф-фу... — дружно вздохнули мы, поняв, что бояться нечего.

Нас бы унесло прочь от трапа, но человек изловил нас обоих одной рукой за майки на животах, а другой коснулся мыслефона в ухе и спросил:

— Они у меня. Куда их?

Он выждал крена в другую сторону и отпустил нас, и нас с Жекой поднесло прямо к трапу. Мы тут же полезли вверх, а человек за нами.

— А вы кто? — спросил я.