— До завтра, милорд, — Грозная фигура развернулась, и направилась в свои покои. Черный плащ темным покровом развевался от неумолимого шага. Где проходил Дарт Вейдер, казалось, свечение светильников приглушалось, а мрак наливался силой, поднимая сонную пасть от многолетнего сна.

— Ещё не время, — в предвкушении сжал кулак Вейдер, — дадим Галактике передышку на пяток лет. А потом... а потом да хранит вас Великая Сила!

Герой Альянса, генерал армии и главный представитель светлых сил Люк Скайуокер стоял, любуясь пейзажем нового Храма Джедаев. Долгие четыре года работы, связи с нужными людьми, помощь сестры, гарантии сотрудничества с Республикой и, наконец, — вчерашний отъезд строителей как окончательная точка великой стройки. Строительная фирма покинула фирму, первые ученики должны заехать только через две недели. Одинокий будущий наставник среди массивной громадины.

Люк любовно оглядел окрестности и довольно улыбнулся. Сколько труда вложено! Глаза молодого светловолосого мужчины излучали свет и спокойствие. Все будет хорошо. Сколько криков и споров с недовольной сестрой, считающей развитие 'секты военного образца' пропагандой насилия. Люк вспомнил, как вытянулось лицо, когда он впервые услыхал подобную формулировку. Лея тотчас же смягчилась и извинилась, уповая на занятость и усталость, но мимолетно оброненные слова залегли глубоко в душу. Все с большей горечью младший брат наблюдал, как верная своим убеждениям принцесса превращается в акулу политики и бизнеса. Как она нехотя выслушивала его горячие высказывания о необходимом мироустройстве Новой Республики, снисходительно покачивая головой и вздыхая:

— Ничего ты не понимаешь, братец. Не лезь в политику, тут ты и дня не продержишься. Средства для храма я тебе выбью, хотя бы половину, на остальное, если хочешь, потрать из средств нашего дражайшего покойного батюшки.

Она уже приняла его как отца. Надо же. А раньше ведь и слышать не хотела! Люк небезосновательно подозревал, что ожесточившись, Лея прониклась невольным уважением к методам покойного Владыки. Хотя, конечно же, принцесса не признается в этом даже под пытками.

Только вот неизвестно, для чего нужно пыток больше: для признания второго человека Империи своим отцом, или выдачи средств на постройку Храма?

Люк, задрав голову, проводил взглядом транспортный корабль строительной компании "Гелиос". Вчера закончился последний рабочий день, в конце которого бывший пилот и герой Восстания не поскупился на щедрую выпивку. И, хотя до окончательной задумки ещё далеко, постройка уже сейчас функциональна, готова приютить новых адептов и... постоять за себя.

Скайуокер со страхом вздрагивал, лишь помыслив о возможном вреде своему детищу.

По задумке, простирающаяся далеко внизу долина, размеченная прямоугольной стеной, должна окаймляться четырьмя громадными пирамидами по углам, стягивающимися к центру. К центру, где когда-нибудь взовьется в небеса огромнейший километровый купол — венец храма.

К слову, из всего задуманного на чертежах, мирно покоящихся в датападе Скайуокера, лишь одна, юго-западная пирамида имела задуманный вид и характеристики. Громадная постройка, содержащая в себе уютные комнаты для проживания, тренировочные залы, ангары и много прочее. И никому невдомек, что в глубинах пирамиды таятся, дожидаясь своего часа, десяток крестокрылов. А под бетонными плитами космодрома и стенами — мощные орбитальные лазеры.

Да и пяток автоматических зенитно-ракетных комплексов, спрятанных до поры в листве Таванского леса, гарантировали хоть какую-то безопасность.

Люк не питал иллюзий. Без солдат и персонала вся эта автоматика способна отразить лишь пиратский налет. Не более.

Но уж очень шокировала его сестра около полугода назад, на невинный вопрос о подобном расположении Храма, заявившая:

— Храм уже был в столице, и добром это не кончилось. А планета

* * *

* под боком, и ничто не будет мешать джедаям... медитировать.

Так же, как ничто не помешает Республике стереть Храм орбитальным ударом, без лишних жертв. Внезапно, впервые, глава Храма осознал сей факт со всей отчетливостью. Второй, и окончательный этам разочарования в лидерах Восстания.

О, он все ещё с неверием и дрожью вспоминал день, когда пришел к Мон-Мотме с проектом строительства Храма. Отмахнувшаяся, занятая сестра посоветовала решать такие дела напрямую.

— Вы точно уверены в своей позиции, коммандер Скайуокер? — холодно спросила Мон.

Ещё бы он не был уверен!

— Джедаи — хранители мира. Не солдаты, не наемники и, тем более, не личные цепные псы! — ярость юноши плескала через край.

В документах, протянутых всегда такой дружелюбной Мон, было несколько невозможных пунктов:

"По первому требованию выделять джедаев в прямое подчинение лидерам Республики (список имен), с беспрекословным выполнением приказов любого рода".

Или.

"Направление по призыву в воинские части для проведения совместных учений".

Конкретный перечень избранных для беспрекословного подчинения просто добил Скайуокера. Наконец-то все становилось на свои места. Слащавые речи своим чередом, однако не зря за все пять лет без Империи выборы были всего однажды, на заре, где ожидаемо победила верхушка Восстания. А теперь, отнекиваясь экономической нецелесообразностью, бывшее начальство джедая становилось тем, против чего он боролся. Вцепившимися в места боровами-властолюбцами.

До этого он дошел много позже. А тогда стоял, пригвожденный, хлопая глазами смотря на ледяную Мотму.

— У вас все, Скайуокер? Тогда не отнимайте мое рабочее время, — и уже в спину донеслось: — Добиться разрешения на ваш этот... Храм будет весьма затруднительно.

Убедиться пришлось на собственном опыте. Почти год его мурыжили по инстанциям, топили в бюрократичной волоките, пока сорвавшийся Люк не поломился к Мотме снова, разозленный не на шутку. И, получив вежливый отказ в аудиенции, впервые пренебрег принципами:

— Ты хочешь поспособствовать строительству Храма, — провел он рукой перед глав.замом Мон-Мотмы.

— Я хочу способствовать строительству Храма, — пробубнил заместитель сговорчиво.

Пара часов, и все необходимые бумаги оказались в руках джедая, а данные — на датападе.

— Говори, кто твои люди, живо! Быстро сказал мне!!! — выплюнула разъяренная Лея, ворвавшаяся фурией в комнату Люка.

— Сестра, ты ли это? — заглянул в родные и чужие очи повзрослевший мужчина.

— Ты понимаешь, что ты натворил? — успокоившись, сестра рухнула в кресло. — Оказывается, у тебя свои агенты в верхах? Недооценила я тебя, братец.

Выходит, они и не поняли, в чем причина? Что ж... не будем разубеждать.

На секунду Люк представил, насколько абсолютной властью могли обладать джедаи...

— Все, чего я хотел, это Храм на окраине мира. И джедаев — не прислужников чьей-то воли.

— Ну что ты, бра-атец, — протянула обличительно Лея. Сокрушенно вздыхая, будто объясняя непутевому ребенку прописные истины: — Джедаи, рано или поздно могут стать силой. А сила обязана кому-то принадлежать, иначе станет угрозой, понимаешь? Я сама долго не могла принять, но... Сладкие лозунги ушли вместе с восстанием, понимаешь? А объективная реальность пришла вместе с властью и полным, прилагающимся к ней букетом.

— Значит, то, за что мы сражались было ложью?

— Ну, скажем так: — подвела черту Лея, — оно было нужно, чтобы такие как ты, делали то, что нужно, не пререкаясь и не задавая лишних вопросов.

— Чем ты стала, сестра?! — страшным голосом спросил Люк.

— А чем ты остался, братец?! — вскричала, разозлившись Лея. — Все ещё тем юным идеалистом, прущим грудью на баррикады за идею? А в штанишки ещё не ходишь? Самого не коробит от того, как нас использовали?! Пора уже понять, что здесь не шутки шутят! Здесь — триллионы! — она подняла палец вверх. — У нас есть обязательства перед спонсорами, и мы, во многом, все ещё платим по счетам!

— Спонсорами?

— А ты думал, что та баланда, что ты жрал перед вылетом, и топливо, заправляемое в крестокрыл, было бесплатным? У Альянса были создатели и спонсоры, недовольные положением вещей в Империи, и были исполнители.

— Мы продавали жизни наших ребят, ради чьих-то интересов? — помертвевшими губами уточнил Люк.

— Ну уж точно не ради "свержения тирании", "личных свобод" и "торжества добродетели", — весело рассмеялась принцесса и, вскочив, потрепала непутевого братца по голове. — Поверь, вначале я была также шокирована и раздавлена. Однако, со временем поняла, что таков мир. Это музыкальный инструмент. И ты либо играешь свою мелодию, либо вынужден слушать то, что играет кто-то другой. И мне в свое время очень повезло, что рядом были люди вроде Мон-Мотмы... или генерала Мадина. В конечном итоге, мы все равно жаждем, чтобы у всех все было хорошо, кто же против этого? И ты, мой брат и лидер новых джедаев будешь нам очень кстати! Что скажешь? Только назови свои связи в верхах, и ты в команде. Ну что?

— У меня нет никаких связей в правительстве, — прищурился Люк, ни капли не соврав. Лицо Леи на миг скривилось, а от голоса тотчас повеяло стужей.

— Ну, что ж... тебе протянули руку — ты её оттолкнул.

Она рывком поднялась и рванула к выходу. Лишь перед дверью прощально развернувшись:

— Сиди там в своем Храме, тренируй... джедаев. Так и быть, в память о былых заслугах вас не тронут. Но прошу тебя, как брата, не суйтесь, куда не следует! Ради вашего же блага...

— Я ничего более и не желаю, — спокойно сказал Люк, и принцесса, кивнув каким-то своим мыслям, вышла.

Первая по-настоящему серьезная ссора с сестрой. Ссора, в корне изменившая отношение Люка к положению вещей, власти и республике.

До сего злополучного дня юный повстанец отбрасывал малейшие подозрения. Предпочитал не замечать, как меркнет свет в родных очах, при каждой редкой встрече. Как с каждым разом объятья становятся менее крепкими, чтобы в итоге сойти на нет. Политика утянула Лею Органу в большую игру, откуда, как теперь не сомневался Скайуокер, уходят лишь одним способом. Вперед ногами.

— Это все проклятая Мон-Мотма, — горячась, рассуждал Люк. Только её проявившаяся натура холодной, властолюбивой стервы могла так повлиять на Органу. Переживания минувших дней. И бессонных ночей, наполненных горькими мыслями и сожалениями.

А сейчас, Скайуокер наконец-то впервые за долгое время наслаждался уединением. Металлическая кисть пробежалась, царапая, по массивному скальному выступу, открывающему прекрасную панораму.

— Ну наконец, магистр Йода. Все так, как вы хотели. Милости просим, — ни к кому особо не обращаясь воскликнул джедай и сильным упругим шагом направился к постройкам.

Армалла Миллон хлестко ударила провинившегося пилота. Выше её на целую голову мужчина, поник, уныло понурившись, и стойко переносил наказание.

— Бездарь! Ленивый недоносок! Месяц без жалования!

Пилот, осознавая, что ещё легко отделался, внутренне возликовал. Но никоим образом не раскрывал истинные эмоции. Ибо добавят.

Армалле бы уродится хаттом, или забрачкой, но нет, видимо, великая сила подшутила над несчастным человечеством.

Белоснежный малый боевой фрегат класса L — предел мечтаний любого пирата. Не громадина крейсера и не слабо вооруженная посудина — легкий корм космоса. Золотая середина: напичканная оружием конфетка вкупе с высокой маневренностью...

И столь же неожиданный капитан, Армалла Милон. Яркая и привлекательная женщина с белоснежными, под стать корпусу корабля волосами, великолепной фигурой и черной душей.

— Свободен. И ещё раз выйдешь на подобный маневр без моего приказа...

Как же ей все это надоело! Чудесный корабль — последнее, что она прихватила в спешке покидая Военную Академию. Последний привет ныне покойному мудаку-генералу.

Полные, чувственные губы искривились в жестокой усмешке. О-о, она же говорила, в самую первую встречу, что найдет на него управу. И нашла. Всегда находила.

Жизнь сыграла с Армаллой злую шутку. А затем, девушка играла злую шутку со всеми, кого встречала. Роковая женщина — это про нее. В свои тридцать с хвостиком ей не дашь больше двадцати. Во главе совершеннейшего корабля, хрупкая на вид женщина управляла командой стальной рукой. И обманчивое первое впечатление играло злую шутку с большинством встречных мужчин. К слову, последний назвавший её 'конфеткой' отделался всего парой переломов и серьезной травмой детородного органа. А смазливый наемник, попытавшийся подбить клинья к прекрасной капитанше — все ещё витал в бакте каютой ниже. За собственный счет, естественно.

Жадная до наживы, властолюбивая и жестокая. Безумно меркантильная, тщеславная и мстительная. Милон давно приняла себя такой, какая есть, не зацикливаясь моральными дилеммами.

Начав свой путь рабыней хатта, пройдя из огня и полымя, десяток лож высоких господ и знатных приемов она, в конечном итоге поставила все на одного из гранд-моффов. Уже давно использовавшая тело в личных целях, Армалла умело окрутила очередного богатенького буратино. Ну, а то, что он являлся одним из высочайших военных чинов — выше только ситхи, подливало масла в костер.

О, как она робела на единственном приеме с участием Императора! Лишь раз ей довелось вкусить ауру истинной власти и безраздельного могущества. Жаль, что Император столь дряхлая развалина, иначе бы она...

Впрочем, провернуть с самим Дартом Вейдером то, что она проделала с женой гранд-моффа не представлялось возможным. Несчастная недолго мешала пробивной девушке с окраины. Досадное недоразумение, так неожиданно споткнутся, и полететь вниз головой с верхних ярусов Корусканта.

Армалла лишь хищно усмехнулась, припоминая. Её руки обагрились кровью уже в пятнадцать по приказу жирного хатта. Впоследствии, она не раз задумывалась о мести ублюдку, но всякий раз одергивала себя. Негоже жертвовать нынешним благополучием ради личной прихоти.

Когда она засветилась, хатт спешно избавился от рабыни. Следующий хозяин хотел сделать из нее убийцу. Женщина, бывало, просыпалась в холодном поту, вспоминая пережитое тогда, тренировки и истязания. Которые, к слову, частенько выручали в дальнейшем.

Возвращаясь после очередного грязного задания она сбежала. Повезло.

Подсесть нелегально к богатенькому аристократу с отдаленной планеты, тотчас влюбившегося в несчастную беглянку. Мальчик напряг все связи состоятельной родни дабы извлечь шунт, рабский чип и затереть данные о ней в сети.

К слову, папаша Каррела, разнюхавший кое-что о невестке и вбивавший клинья между ними скоропостижно скончался от сердечного приступа. Так кстати. Раздавленный горем и свалившейся ответственностью сынок оказался не готов к жестокой реальности. И нагрянувшая Империя свергла ослабшую династию, а заодно и Армаллу Милон с вершин сияющего олимпа.