Почти любовь, почти падение

Спустя пару часов, коротко постучав, в президентском кабинете появилась Шура Кривенцова. Дверь перед носом Клочковой захлопнула и позвала:

— Катя, ты здесь?

— Здесь, — отозвалась Пушкарёва из каморки.

— А чего я тебе принесла! — тут же радостно возвестила Шура. Правда, тут же поправилась: — Точнее, не тебе, а Жданову, но всё равно — смотри, какая красота!

Она в дверях появилась, Катя от экрана компьютера взгляд оторвала и посмотрела. На самом деле удивилась.

— Что это?

Шура продемонстрировала ей большой розовый пакет с закреплённым наверху красным бантом.

— Красота, да?

— Где ты это взяла?

— У Малиновского на столе. Написано, что Жданову. — Шура ещё раз с любопытством оглядела пакет, и пожаловалась: — Жалко, что он закрыт. Так интересно, что там.

— Поставь на стол Андрею Палычу, — посоветовала Катя.

Кривенцова вместо этого прижала пакет к себе.

— А Жданов ещё не вернулся?

Катя головой покачала, и повернулась к компьютеру, вспомнив об отчёте.

— Кать, давай посмотрим, что внутри.

Пушкарёва не сразу сообразила, о чём она. Голову подняла и посмотрела.

— Шура, ты что?

— Мы аккуратно. Потом опять заклеим. Кать, ну неужели тебе не любопытно? Смотри, какой пакет! Вот что там может быть?

— Да что угодно!

— Вот именно. — Шура подошла к столу, а на Катю посмотрела со значением. — Там точно что-то жутко интересное.

— Но это же не нам. А Андрею Палычу, — пыталась донести до неё истину Катя. — Чужое.

— Интересное дело. — Шура тряхнула огненными прядями. — Ты же почту Жданова вскрываешь? Вскрываешь. А это чем хуже?

— Это лучше. Может, это подарок? Личный.

— От Малиновского Жданову перед разлукой.

— Шура, поставь пакет Андрею Палычу на стол.

Кривенцова приуныла, но просьбу исполнила. Отнесла розовое чудо в президентский кабинет и оставила посередине письменного стола. Потом вернулась к каморке.

— Надо же, какая ты. А я вот не удержалась бы, обязательно посмотрела.

Катя только улыбнулась ей. А когда за подругой закрылась дверь кабинета, довольно быстро потеряла к отчёту всякий интерес. Выглянула из каморки, чтобы пакет видеть. Ровно пять секунд раздумывала, а потом пошла разглядывать розовый праздничный пакет более детально. Внутри явно было что-то большое. Пакет казался раздутым, но тяжёлым не был. А на одном боку, прямо по розам и сердцам чёрным маркером написано: "Спасти рядового Жданова". Катя тихонько хмыкнула и попыталась заглянуть в щёлку. Потянула уголок высовывающейся наружу бумажки. Она вылезла ещё немного, Пушкарёва потянула сильнее и пакет открылся. Катя тут же руки отдёрнула, испугавшись. Вот ведь! Заглянула внутрь...

— Вика, кофе мне в кабинет и побыстрее, — послышался в кабинете несколько раздражённый голос Жданова.

Катя только успела обратно в каморку юркнуть, прежде чем Андрей вошёл в кабинет. Она слышала его шаги, шорох снимаемого пальто, усталый вздох, и зажмурилась от удовольствия. Удовольствие просто слышать это и чувствовать его близкое присутствие.

Андрей в некотором недоумении уставился на розовый пакет в обильных розочках, заглянул внутрь и кинул обеспокоенный взгляд на открытую дверь каморки. Поклялся, что голову Малиновскому оторвёт за неосмотрительность. Это надо же так, оставить всем на обозрение! Быстро сунул пакет под стол и даже ногой его подальше задвинул. И вдруг его обожгла беспокойная мысль — а не проявила ли Катенька известное всем женское любопытство? Он ещё толком не знал, что внутри пакета, но то, что Кате это видеть не стоит, не нужно и вообще запрещено, это точно.

— Катя, — позвал он с некоторой опаской.

— Да, Андрей Палыч, — отозвалась она тут же.

Андрей прошёл к каморке и остановился в дверях, Пушкарёву разглядывая.

— Как у нас дела?

Она прятала глаза, ему это не понравилось.

— Всё хорошо.

— Да?

Покивала быстро и энергично.

— А пакет там...

— Шура только что принесла. Кажется, Роман Дмитрич для вас оставил.

— А что там? — прикинулся Жданов безразличным.

Катя, наконец, подняла на него глаза. Взгляд был спокойный и открытый.

— Понятия не имею. Подарок?

Жданов внутренне расслабился. Да уж, подарочек... Во множественном числе.

— Ни одного повода не вижу, — проговорил он тише и спокойнее. Прошёл к Катиному столу и наклонился, вынуждая Пушкарёву переключить на него всё своё внимание. — Что случилось?

— Что?

— Не знаю, это ты мне скажи.

Он неожиданно перешёл с ней на "ты", чего на работе себе почти никогда не позволял, и Катя невероятно разволновалась. На стуле от стола отодвинулась, схватилась за какие-то бумаги, и просто покачала головой.

— Ничего. Лучше расскажите, что в банке.

— Всё уладилось. Некоторые мелкие вопросы ещё остались, но я не думаю, что возникнут большие проблемы.

— Хорошо.

— Да?

— Жаль, что это не выяснилось раньше. Вам пришлось остаться.

— Правда, жаль?

Катя набралась смелости и посмотрела ему прямо в глаза.

— Конечно. Вам стоило поехать в Прагу. У вас же билеты были на руках. Может, ещё успеете...

— Катя.

— Просто я чувствую себя виноватой... перед Кирой Юрьевной. Я не специально... Наверное, я переоценила проблему. — Нервно сглотнула, а Жданов вдруг поймал её за руку.

— Что с тобой происходит?

Она молчала. Потом головой помотала, отводя глаза.

— Почему ты так смотрела на меня в холле?

— Вам показалось, Андрей Палыч.

Дальше настаивать на своём, Жданову показалось глупым. Она не хотела говорить, а он хотел знать, на самом деле хотел, но не знал, как её заставить признаться. Стол обошёл и присел на корточки перед Катей, не выпуская её руку из своей ладони. Заглянул ей в глаза.

— А я не жалею, что остался. Я не хотел ехать.

— Надо было поехать.

— Катя, ну не говори со мной таким тоном. — Он голову опустил и прижался лбом к её коленям. — Я не чувствую себя виноватым.

— Я не заставляю...

— Заставляешь. И себя, и меня.

Катя закусила губу, глядя на его склонённую к её коленям голову, потом свободной рукой осторожно прикоснулась к его волосам. Поначалу осторожно, а уже через мгновение запустила пальцы в шёлковую черноту. Правда, удержалась, не наклонилась и не поцеловала Жданова.

— Хорошо, я больше не буду об этом говорить.

Андрей голову поднял и благодарно улыбнулся.

А когда из каморки вышел и вернулся за свой стол, открыл нижний ящик и с трудом, но запихал туда предательский "подарочек" Малиновского. А потом ещё на ключ закрыл.

2.

Конец рабочего дня у Кати выдался напряжённый. Подготовка отчёта всегда отнимала много сил и нервов, особенно в их положении. Сведения необходимо было не только собрать, но и с умом подкорректировать, чтобы на совете директоров ни с кем не случилось какой-нибудь неприятности, вроде сердечного приступа. Катя всегда жутко переживала, боялась забыть какую-нибудь мелочь, которая может всё испортить. Андрей бы не простил ей такого промаха.

Мысль о том, что не простил бы, всегда заставляла Пушкарёву замереть в нехорошем предчувствии. Интересно, а что Андрей готов ей простить?

Когда в президентский кабинет вернулась, за столом Жданова не увидела. Решила, что он вышел, смело направилась к своей каморке и споткнулась на пороге, увидев Андрея, сидящем на её столе. Примостился с краю, руки на груди сложены, и по выражению его лица ясно, что он здесь уже некоторое время сидит, её поджидает. Катя папку с документами в другую руку взяла, словно та ей мешать стала. Посмотрела с недоумением и лёгкой неловкостью.

— Андрей Палыч...

— Катенька, где вы ходите?

— Я... Нужно было забрать у Ярослава Борисовича кое-какие бумаги. А вы меня ждёте?

— Конечно.

Катя никак не могла решить — проходить ей в свою каморку или лучше на пороге постоять, к Жданову не приближаться. От греха подальше.

— Что-то случилось? — решила уточнить она, мурашками покрываясь от его взгляда.

Андрей едва заметно улыбнулся, на мгновение глаза опустил, а затем снова на Катю в упор взглянул. Ему показалось или она на самом деле пошатнулась?

— Нет, Катенька.

Жданов в сторону сдвинулся, и Катя увидела за его спиной мягкую игрушку. Плюшевый кот, с розовым носом и чуть взъерошенной серой шерстью. Кот выглядел встрёпанным и брошенным, но от этого не менее милым.

Встретилась глазами с Андреем.

— Это мне?

Он коротко кивнул.

Катя, наконец, расслабилась, к столу прошла и взяла подарок в руки, правда, старалась Андрея ни в коем случае не коснуться. Потрогала розовый нос.

— Это какой-то намёк? Он похож на меня?

— Да нет. Скорее уж, на меня.

Катя головой покачала.

— Нет, на вас он точно не похож, Андрей Палыч.

— Вам... Тебе не нравится?

Кинула на него быстрый взгляд.

— Нравится. Спасибо. — Поразглядывала мохнатый длинный серый хвост. Улыбнулась.

Андрей же наблюдал за ней без намёка на улыбку.

— Катя.

Она встрепенулась, словно опасность почувствовала, спиной к нему повернулась.

— Сегодня придётся задержаться, хочу ещё поработать над отчётом. Тянуть ведь ни к чему, я права?

— Ты ждёшь, что я одобрю твоё трудовое рвение?

— Просто говорю, что задержусь.

Катя за стол села, кота пристроила на край, и в некотором недоумении посмотрела на спину Жданова, который по-прежнему сидел перед ней и занимал почти всё свободное пространство на столе, в каморке и её мыслях. Она понимала и чувствовала, к чему он клонит, но смелости просто ответить ему согласием, не хватало. Да и не была уверена, что хочет этого сегодня. На Андрея смотрела, а в голове голос Киры: "Катя, скажите, он меня ещё любит?". Хотелось глаза закрыть и головой в отчаянии замотать. И ответить: "Нет!", и Кире, и себе. Главное, себе.

— Хорошо, — сказал Жданов после минуты молчания. — Я подожду.

— Не нужно, — быстро ответила Катя. А когда Андрей обернулся, чтобы на неё взглянуть, как можно спокойнее добавила: — Зачем вам меня ждать, Андрей Палыч? Я недолго. И потом сама прекрасно доберусь.

— Неужели?

— Андрей Палыч...

— Я подожду, Катя, — тоном, не терпящим возражений, заявил Жданов, и со стола её, наконец, поднялся. Из каморки вышел, не сказав больше ни слова, и даже дверь прикрыл. Катя поняла, что обиделся.

Жданов дверь в каморку закрыл, постоял немного, раздумывая о том, что это вдруг с Катей случилось. Ещё вчера она даже не подумала бы отказаться, если бы он её пригласил, и спрашивать бы не стала куда именно. Лишь бы с ним. А сегодня на неё что-то нашло. Весь день странная: взгляды её, нежелание с ним разговаривать. Андрей был уверен, что для такого поведения нужна причина, но все причины, что приходили на ум, ему активно не нравились.

Долго в кабинете не высидел, взгляд постоянно натыкался на закрытую дверь каморки, Андрей из-за этого злился, никакая работа на ум не шла, да и рабочий день заканчивался. Никаких особых планов на этот вечер он не строил, хоть Ромка перед отъездом и пытался его проинструктировать, говорил, что такую возможность, то бишь, отсутствие Киры, упускать грех, а про Катеньку забывать ни в коем случае нельзя, но тогда Жданов только отмахнулся. Он с большим удовольствием провёл бы вечер в тишине и одиночестве, слишком устал притворяться. Особенно, с Катей это было утомительно. Она всегда так на него смотрела, с надеждой на чудо, что врать становилось очень трудно. Чувствовал себя настоящей сволочью. Из-за всей этой затеянной игры, из-за рушившегося на глазах бизнеса, из-за постоянных угрызений совести, он даже спать перестал. И, кажется, уже начал терять надежду, что это когда-нибудь закончится, и уж тем более не верил, что закончится всё хорошо и без последствий.

Из своего кабинета вышел, порадовался, что Клочкова уже успела убежать с работы, и не придётся с ней общаться, вышел в холл, устроился в баре и теперь наблюдал исподтишка, как женсовет домой собирается. Переговариваются негромко, смеются, поджидают кого-то, а потом вдруг опомнились, и все разом, словно сговорившись, в его сторону посмотрели. Андрей отвернулся от них и подавил вздох. Он уже знал, с каким вопросом к нему сейчас подойдут.

— Андрей Палыч, а Катя домой пойдёт?

— Понятия не имею, — проворчал он в ответ и кофе глотнул. Поморщился, потому что тот уже успел остыть.

— А вы просили её остаться?

— Нет, не просил. Катерина Валерьевна сама такие решения принимает. — Повернулся и на женсоветчиц в упор посмотрел. — Ещё что-нибудь?

От его тона они смутились, и спрашивать больше ничего не стали. Зашушукались между собой, Жданов за ними не наблюдал, но прислушивался старательно. Знал, что они Кате в данный момент названивают. А та либо придумала себе чудовищную занятость на этот вечер специально для него, то ли он излишне волнуется из-за её "нежелания". Но ведь оно есть, "нежелание" это самое, он его чувствует!

И что самое странное, Андрея это волновало не потому, что это могло повредить ситуации в компании. Ему Катино настроение не нравилось, что она глаза прячет и явно чувствует себя неловко в его присутствии. Так посмотрела на него сегодня днём, словно решала, что с ним делать, и он заволновался. Появилась неуверенность, нужно было что-то делать, и кроме как Катю в охапку схватить, увезти ото всех подальше, и попытаться выяснить правду, Андрей ничего не придумал. А она, видите ли, задержаться решила на работе. Довести она его решила! Вот и весь ответ. А может, силу его чувств проверяет? В конце концов, Катя такая же женщина, как и все остальные, и ничто человеческое ей, наверняка, не чуждо. Все женские хитрости, уловки, всё это заложено в подкорке. И если Катя, при всей её наивности, до конца не осознаёт в себе эти "таланты", то это совсем не значит, что они не могут проявляться на уровне инстинктов.

В разгар его размышлений, позвонил Малиновский. Андрей для начала кинул взгляд на часы, и после этого уже телефон к уху поднёс.

— Как долетели?

— Как, как... — Голос Малиновского звучал без особого задора. — Кира меня несколько часов расспрашивала о твоих планах на будущее, и фигурирует ли она в них вообще.

Жданов хмыкнул, голову повернул и посмотрел, как женсовет полным составом в лифт загружается. Кати с ними не было.

— Что ты ей сказал?

— Что ты любишь её без памяти. А какой ещё ответ я должен был дать?

— Странно, что она мне ещё не позвонила. Вы уже в отеле?

— Да. Скажи мне, что у тебя происходит? Ты нашу Катюшку в ресторан уже пригласил?

— А должен был?

Малиновский помолчал.

— Палыч, ты инструкцию читал? Я же всё тебе там дотошно расписал.

— Ты расписал, — согласился Андрей язвительно. — И посреди стола оставил. Молодец.

— Какого стола?

— Моего! Точнее, твоя секретарша принесла и поставила пакет... перед Катей.

— Как? Я не давал ей таких указаний!

— А она у тебя самостоятельная.

— Андрей, что там у тебя происходит?

— Да ничего не происходит, — поторопился успокоить его Жданов. — Я успел вовремя.

— Что ж ты делаешь-то, гад?