Лига нечисти

— Тимми! Тими-тими-тими.

— Ыыы?

— Кидать-ловить. Тимми кидать. Рас ловить.

— Ыыыы! — уверенно ответила неразумная нечисть.

— Идем-дем-дем. Быстрей! Кидать-ловить!

Волколак бежал впереди, постоянно оглядываясь и проверяя, не отстал ли его новый друг. Вурдалак был все же медлительнее своего нечистого собрата.

Уже к вечеру монстры достигли того места, где обычно волколак встречался с мальчиком. Рас опасался, что Тимми не дождется его, но нет. На том же пеньке, жизнерадостно болтая ногами, сидел ребенок. Увидев раса, мальчик обрадовался, но недолго длилось счастье.

Смазанной тенью промелькнуло огромное мускулистое тело вурдалака. Взмах огромной лапы с когтями-кинжалами, и голова человека отделилась от тела. В стекленеющих глазах и раскрытом в немом крике рте отражалась неподдельная скорбь и непонимание: как же ты мог предать меня, Рас?

Волколак возмущенно прыгнул вперед, оттолкнув здоровяка в сторону.

— Кидать-ловить! Не есть!

— Ыыыы? — нечисть типично человеческим жестом недоуменно почесала маковку.

— Ловить-вить-вить.

Рас запрыгал по полянке и вскоре отыскал откатившуюся в сторону голову. Торопливо подтянув ее к туловищу, волколак попытался приставить голову на то место, где она была раньше.

— Тимми! Голова. На месте-месте-месте. Кидать!

Но отрубленная часть тела никак не хотела держаться на разорванной шее. И мальчик оживать не думал. Драгоценная кровь по каплям покидала остывающий труп.

— Ыыыыы! — раздраженно бросил вурдалак и резко отстранил в сторону Раса.

Делая аккуратные надрезы, мохнатая нечисть стала высасывать живительную жидкость из человеческого тела.

— Не есть! — завыл Рас расстроено, бегая по кругу. — Тимми-Тимми. Кидать-ловить.

После насыщения довольный вурдалак направился обратно к своей пещере, оторвав впрок одну из ног мертвеца.

Рас еще некоторое время походил вокруг окровавленного тела. Снова попробовал приладить голову к шее. Ничего. Мальчик не оживал, и это расстроило волколака. Рас откопал глубокую яму, орудуя своими цепкими лапами и с помощью когтей продираясь через корни. И закопал Тимми, запасая еду на будущее. В пещере собрата много вкусной пищи, но оставлять мясо просто так очень не хотелось.

Прошло два дня жизни вместе с вурдалаком. Хозяину пещеры новый сосед пришелся по нраву. Еще бы! В первый же день нашел вкусную свежую кровь. Тухлятины в пещере оставалось навалом.

Дважды Рас возвращался к месту, где они играли с Тимми. Зверье холмик не трогало, зная, что это запасы очень опасного монстра. В очередной раз побежав навестить могилу, волколак издали почувствовал приближение людей. Много людей. Вскоре он их увидел. Они шли с острыми палками разной длины и формы. А впереди них бежали собаки.

— Я его чую! Где-то здесь! — крикнула железяка.

— Чую-чую-чую. Здесь! Где-то здесь! — пролаял Рас.

Волколак быстро вернулся к пещере и стал тормошить дрыхнущего напарника.

— Железяки! С палками! Больно-больно. Идем. Идем!

— Ыыыы, — раздраженно рыкнул на него вурдалак и отмахнулся.

Рас выбежал из пещеры. Люди с факелами, копьями и вилами подошли уже близко. Волколак в последний раз оглянулся на пещеру. Рядом с большим братом он чувствовал себя в безопасности. Да еще и еды было всегда много.

— Там! — раздался крик. Свора псов кинулась на волколака.

Рас подскочил и помчался прочь. В обратный путь к родным землям. Хоть еды там мало, зато железяки не бегают с палками.

Через несколько секунд в лесу раздался яростный рев вурдалака. Твари очень не понравилось, что кто-то из живых нарушил границы ее владений. Раса преследовать не стали. Спустя полдня волколак уже был далеко от леса близ деревни Шелонник. Он очень расстроился. Мало того, что собрата, скорее всего, убили железяки, так еще и палку ему никто не будет кидать.

Нечисть уверенно двигалась обратно к серой границе и опасному тракту в надежде, что серые ему что-нибудь оставили. Еды в пути не попадалось совершенно. Голод подгонял, двигал вперед.

— Нет-нет-нет. Мое! Украли! Съели! — запричитал Рас, когда увидел только обглоданные кости и тряпки на месте бывшей кучи.

От тракта тянуло одновременно опасностью, родством и едой. На некоторое время волколак застыл, не решаясь идти дальше. Голодный спазм в животе подтолкнул монстра в нужную сторону. Рас очень осторожно пополз к обломкам каравана, пригибаясь к земле. Возле упавшего на бок фургона лежал смачный кусок мяса.

— Едаааа! — бросился вперед волколак.

Схватить мясо Рас не успел. Откуда-то сверху, с фургона прилетела большая утяжеленная ловчая сеть. Нечисть рванула в сторону, тем самым только усугубив ситуацию. Толстые веревки с металлическими нитями плотнее обвились вокруг Раса, спеленав как младенца.

* * *

* * *

* * *

*

Мне снился сон. Странный, непонятный, и в то же время до боли знакомый. В конце видения я всегда испытывал боль. Что бы не делал, что бы не пытался изменить, тяжелая сосущая боль настигала меня. Казалось, от нее не было спасения. Что это — мое наказание? Ад? Лихорадочный бред? Все, что я помнил — это то, что у меня была жизнь. Человеческая. Не самая лучшая, но и не самая плохая. Хотя, если я нахожусь в таком состоянии, то что-то пошло не так. Я так и не дожил до седины. Не сидел в окружении внуков, рассказывая им о своих приключениях. Покуролесил я за свою жизнь немало. Почему-то, в этом я был уверен. Тело начало неметь в очередной раз. Это конец. Скоро, уже очень скоро, наступит блаженное забытье. Ласковая тьма примет меня в свои мягкие объятия. И затем вспоминать все придется сначала. Туманные встречи, сражения, поцелуи... Ахх, прими сына своего, ваше величество, Забвение.

— Барон

* * *

, не уделите даме время? — лязгающим голосом пробасила зубастая тень.

Разум дал приказ бежать, или хотя бы прикрыться руками. Однако тело поступило по-своему:

— С удовольствием, миледи

* * *

.

Произнесенные имена почему-то походили на несвязные звуки. Будто пропускаешь сказанное мимо ушей. Я протянул тени руку, и та в ответ подала страшную когтистую клешню. Когти прошли сквозь мою плоть, но сильной боли, как ни странно, я не почувствовал. Вместе с партнершей мы прошли в центр большого зала.

Словно ожидая только нас, рявкнула торжественная музыка. Под такую города провожают своих воинов-защитников в последний безнадежный бой. Тень положила руку мне на плечо, проткнув когтями насквозь. Ноги сами двинулись в такт музыке. Будто со стороны я наблюдал кружащуюся в безумном танце пару. Вокруг вместе с нами плясали чудовищных форм твари. Они выплывали из серого мрака и там же пропадали. Ноги вязли в кисельном полу, а солнце сверху слепило глаза и жгло кожу. Хищная тень не отпускала меня из своих когтей, уверенно ведя танец...

Глава 2

Интерлюдия вторая

Сознание возвращалось с трудом. Вернее, не возвращалось до конца. Причем большая часть. Мысли путались, перебегая с одного на другое. Я повредил разум? Как меня зовут? О, это я помню хорошо. Илвис Таннеди. Я был магом. У меня был свой дом, свои ученики. Что же произошло? Вот на этот вопрос у меня нет ответа.

Меня окружала темнота. Я попробовал пошевелиться, но так и не смог понять, есть ли от этого толк. Никаких чувств. Ни зрения, ни обоняния, ни слуха, ни осязания, ни вкуса. Ни-че-го. Странно. Это открытие тоже не вызвало у меня ни всплеска эмоций. Ну и черт с ним. Полежу, отдохну.

Спустя некоторое время во тьме стали проступать контуры. Серые размытые потоки разной интенсивности витали повсюду. Причудливые узоры сами собой складывались в очертания предметов. О! Я увидел свою руку. Серые потоки пронизывали ее больше, чем окружающее. Правая конечность была в порядке. На левой же руке я недосчитался трех пальцев. Я помню, каково это — видеть магическим зрением, но это совершенно иное. Моя аура непохожа на классические связки. Контуры пола и каменных обломков также не соответствуют привычным.

Я осмотрелся как мог. Если судить по отсутствию мебели, то я находился в каком-то подземелье или подвале. Возможно, что даже в своем двухэтажном загородном особняке. Только эти серые потоки не давали полной картины. Я не мог свериться с тем, что я помнил о своем доме. Ноги и нижнюю половину тела придавило массивными камнями. Произошедший обвал обрушил часть потолка и погреб меня здесь. Это хорошо, что я не чувствую боли. Может, поврежден позвоночник? Но тогда почему не болят пальцы? И что за серые контуры, которые я вижу?

Я подвигал руками и головой и попытался выбраться. Бесполезно. Здоровый каменный блок мне не поддавался. Не хватало сил. Некоторое время я безуспешно воевал с камнем и в итоге сдался. Удивил тот момент, что я чувствую усталость. Хотя удивление ощущалось иначе — как будто просто сухая констатация факта. Неужели я стал нечистью? Занятно. Столько лет занимался их изучением. И вот теперь сам себе подопытный экземпляр. Если я умер в своем загородном особняке, то в принципе все логично. Этот дом я построил специально, чтобы заниматься не слишком приятными для остальной публики экспериментами. Жилище располагалось в двух часах езды от города Тонгунн, на северо-востоке Кантора, и всего в десяти километрах от серой пелены.

А я ведь говорил упрямцам из мэрии и совета. Граница расширяется. Пусть понемногу, но этот факт отрицать невозможно. А что же власти? Ах, у нас пятая улица не мощена. Ах, финансирование отрядов на Ту сторону оскудело. В чьих же карманах оседает бюджет?

Крысу я увидел в виде все тех же серых линий. Без слуха тяжеловато. Мелкая поганка бегала туда-сюда на безопасном от меня расстоянии. Вот кто лишил меня пальцев, значит. Только увидев животное, я понял. Мне нужно ее съесть. Это было на уровне инстинктов. Великая истина, не верить которой я не собирался. Любопытно. Становится немного ясно, почему же единственное желанием зомби — это набить свое брюхо. Ах, какая уникальная возможность для исследований!

Крыса опасалась подходить и вскоре ушла. Ни сожалений, ни раздражения, ни злости я не чувствовал. Мысли текли ровно и спокойно. Так бы при жизни. Вечно в заботах, делах и расстройствах. Хорошо хоть, ученики-помощники делали всю скучную и грязную работенку. Что же со мной случилось? Память отказывалась воспроизводить последние события. Да и в целом в ней будто целые провалы обосновались. Врагов я нажил много за свои шесть десятков, так что без разницы.

При жизни я никогда не страдал таким качеством, как терпеливость. Гонял нерадивых остолопов и в хвост и в гриву. Но они все равно шли ко мне. Платили деньги. Видимо, из них вырастали в дальнейшем достойные маги, раз слава обо мне, как о хорошем учителе, разлетелась по всему Кантору. Никогда не интересовался судьбой тех, кто закончил обучение. Наоборот каждый раз напивался, радуясь, что больше не увижу этих безруких недотеп.

Теперь же терпения у меня было с достатком. Я мог лежат вечность, не шевеля ни единой клеточкой тела. Ну же. Иди сюда. Вот она — вкусная рука. Еще два пальца осталось. Не знаю сколько времени прошло. Ни света, ни каких-либо опознавательных знаков я не видел. Только клубящийся туман серых линий всевозможных оттенков. Вот! Животное, осторожно принюхиваясь, стало приближаться к руке. Будь уверена, мои пальцы очень сочные, пусть и немного несвежие. Цап. Крысиные зубки сомкнулись на пальце. Тут же я со всей возможной скоростью выбросил целую руку и поймал грызуна. Крыса отчаянно пыталась выбраться из хватки. Наверное, визжала, но я ничего не слышал.

Я поднес дергающуюся тушку ко рту и откусил голову. Брызнула кровь, окрашенная, как и все остальное в серые тона. Никакой брезгливости. Любопытно. Получается, я не испытываю ничего. Никаких угрызений, никакой совести, никакой морали. Полная свобода. Но что-то же должно двигать нечистью, кроме голода и инстинкта самосохранения? Надо будет тщательно изучить этот вопрос, когда выберусь. Зубы, похоже, уже трансформировались. Я грыз крысиные кости, будто солому. Раз зубы готовы, то желудок точно в порядке. Он изменяется на еще более ранней стадии. Проглотив кончик хвоста, я закончил трапезу. Да-а-а. Некоторое приятное удовольствие от насыщения разлилось по телу. На секунду я почувствовал себя живым. Теперь остается ждать, пока организм переработает пищу, и я хотя бы чуть-чуть наберусь сил. Для здоровой нежити поднять такой камень не должно быть большой проблемой.

Спустя некоторое время я приступил к вызволению себя любимого. Смог откинуть в сторону пару относительно небольших валунов, но с цельным куском справиться сразу не удалось. Я сделал перерыв и одним резким рывком скинул с себя каменную плиту. Все-таки, я еще слишком слаб. Отсутствие каких-либо чувств и боли не позволяет точно оценить возможности организма.

Я внимательно осмотрел свои ноги. Прискорбно. Левая — переломана, но Правая — полностью раздроблена ниже колена. Я потянул ошметки плоти и оторвал с концами. Только мешаться будет. У нежити отличная регенерация — нужно только отыскать достаточно мяса.

По обвалившимся камням было реально забраться на уровень выше, если бы он не был завален. Подозреваю, что досками и бревнами. Решил сэкономить и построить деревянный. Хорошо хоть подвал-основание сделал из камня. Я лег на живот и пополз по серому коридору. Очень жаль, что клетки с подопытными остались по ту сторону завала. Подкрепиться мне бы не помешало. Когда я дополз до стены-тупика, то понял, что просто не будет. Держатель для факела располагался на высоте человеческого роста. Поломанная нога не работала совершенно. Второй вообще не было в наличии. Кое-как, цепляясь за каменную кладку, я смог дотянуться до держателя и буквально повис на нем. Повернуть влево и назад и вернуть на место. Ну же.

Слава... нет, теперь не богу. Как-то не к месту это будет теперь. Слава Нечистому, аварийные накопители еще функционировали. Маленький кусок стены отъехал в сторону, открыв небольшой проход. Помню, как я кричал на строителей из-за того, что они сделали высоту потайного лаза высотой по грудь. Теперь же мне без разницы. Даже на коленях ползти тяжеловато.

Яркий солнечный свет ударил в глаза... Хотел бы я так сказать. Снаружи все покрыто теми же серыми линиями. Наверху будто серый купол раскинулся, закрывая и солнце, и луну, и звезды. День сейчас или ночь, интересно? Как это определить без зрения? Должно быть прохладней — ну так я не чувствую холода. Надо найти себе часы.

Я вернулся к особняку и осмотрел то, что от него осталось. Знатно тут поработали — снесли строение к чертям. Я немного полежал на дороге, обдумывая дальнейшие планы. Если ползти на юг, то рано или поздно достигну Тонгунна. Если ползти на север, то по-любому набреду на стражников серой границы. Они меня прикончат в два счета. Тут я почуял еду. Далеко. Однако есть хотелось сильно и я пополз через лес, доверившись инстинктам.

Занятно. Почему я сохранил разум? Я не верю в свою исключительность. Этому должно быть логичное объяснение. Я мог стать личем. Слишком мало известно про этих опасных существ, обладающих и магией и свойствами нежити. Но тогда получается, что другие личи также сохраняют разум? Все, что я про них слышал — это кровожадные монстры, с которыми невозможно договориться. В основном они сидят на Той стороне, но бывают и командуют ордами нежити при очередном наплыве.