Лабиринт

— Если честно, не знаю, — ответила вторая, в джинсовом костюме, изуродованном рваной бахромой. — Наверное, там есть какие-то экраны, которые показывают изображение. Не может же такого быть, чтобы в манюсеньком павильончике было целое море.

— Оно ведь кажется больше Минского моря! — согласилась девица в футболке.

— И как они это сделали? — удивилась её подруга. — Это же столько денег стоит! Они даже запах моря как-то передали. Я была в детстве в Сочи. Черное море точно так же пахнет!.. А нас ведь пропустили сюда бесплатно!

— Вы всё ещё верите, что это — аттракцион, розыгрыш? — спросил у них Иван.

Его вопрос явно был для них неожиданностью.

— Да, — ответила малолетка с Нирваной на футболке. — А як же иначе?

Иван про себя отметил, что девчонки пытаются "косить" под белорусок. Чувствовалось, что их познания в белорусском очень слабые, где-то на уровне Ивана, который большую часть жизни прожил в России.

— А как вы объясните это? — Аникеев показал им кровоточащие плечи, окровавленный локоть.

— Вот это номер! — девица в футболке подошла к Ивану, ткнула пальцем в кровавую рану на плече, от чего Иван поморщился. Потом она поднесла палец к губам, пробуя кровь на вкус.

— Я не шучу, на меня действительно напали, причем, трижды! — закричал Иван. — Это не был розыгрыш. Сначала это был зубастый циклоп, потом — какие-то оборотни и слизняк с длинным языком. Я даже почувствовал вонь, исходящую от них. Ещё там была гусеница размером с поезд.

— Ого! — девушка обтерла палец об футболку. — А это и вправду похоже на кровь...

— Я не знаю, розыгрыш это или нет, но на нас с Олей напали какие-то люди в костюмах обезьян, — подал голос очкарик. Голос его напоминал голосок прыщавого подростка лет тринадцати-четырнадцати. — Они ударили меня, потом утащили Олю. Когда я пришел в себя, их уже и след простыл. Я побродил по лабиринту и вышел сюда. Конечно, мне всё понятно. Они заинтересованы, чтобы лабиринт приносил им прибыль. Только я не понимаю одно: зачем при этом бить людей? Посмотрите, они разбили мне очки... Но я должен найти Олю. Мы с ней с должны идти в ресторан. Потом — в номер, который я забронировал в гостинице. А эти уроды срывают мне все мои планы. Я завтра должен ехать в Гомель... Да я этих придурков по судам затаскаю! Они мне за всё ответят!

Пронзительно закричал ребенок блондинки.

— Мужчина, не кричите вы так громко! — блондинка стала качать на руках ребенка, потом отвернулась. Расстегнув белую блузку, она стала кормить ребенка грудью. Ребенок на какое-то время затих, громко чмокая. — Нас тоже преследовали какие-то люди в костюмах инопланетян. Но нам-то они ничего плохого не сделали. Может, всем вам в темноте что-то показалось, а вы все сами обо что-то ударились и поранились?

— А нас преследовал кинотавр, — заговорила Кристина. Голос её был звонким и почти детским. — У него болталась такая штука между ног!

— Да что ты такое говоришь! — малолетка в футболке махнула рукой. — Не кинотавр, а кентавр. И ничего такого между ног я у него не заметила.

— Конечно, — Кристина развела руками и засмеялась. — Он же не на тебя прыгнул, а на меня. Уж я-то видела, что у него там болтается...

— Вы что хотите тут делайте, думайте, а я должен идти, — очкарик поднялся на ноги и направился к входу в лабиринт. — Я не... А где лабиринт?

Очкарик водил по поверхности скалы руками, но никакого входа, светящегося зеленым светом, там не было. Все, кроме блондинки, подскочили к скале, тоже стали её ощупывать. Выход из лабиринта пропал. Он исчез.

— Может, мы не там ищем? — предположила Кристина.

— Следы-то идут от этого места, — ответил ей Иван, указав на следы на песке.

— Значит, нужно идти дальше, — предположила девушка в черной футболке. — Это же лабиринт. А в нем всегда есть вход, и есть выход. Давайте искать!

— Да пошли они все на хрен! — очкарик полез по скале вверх. — Я найду этот сраный выход и сделаю так, чтобы им там всем жизнь малиной не казалась!

— Аккуратнее! — прокричал ему Иван, но было поздно.

Очкарик сорвался со скалы, кубарем скатился вниз и, ругаясь самыми последними словами, упал на песок.

-Твари, ублюдки! — кричал он. — Выпустите меня отсюда! У меня номер забронирован!

Толпа обступила его. Все смотрели на его в кровь ободранные руки, грудь, живот, на его разорванную сорочку.

— Охренеть! — вырвалось у Кристины.

— А-а-а! — кричал очкарик. — Я чуть не разбился! Подонки! Я вас всех...

— У меня есть детская присыпка, — блондинка подошла к очкарику, протягивая пластиковую бутылочку. — Она дезинфицирует.

Постанывая, очкарик присыпал свои раны белым порошком, протянул Ивану.

— Слушай, а ведь реально помогает! Боль проходит.

— Спасибо! — Иван обсыпал раны на плечах и на руке белым порошком, ощутив легкое стягивание кожи. — Но морская вода ведь тоже обладает дезинфицирующими свойствами?

— Вы уверены, что это море? — спросила блондинка. Ребенок на её руках заворочался, открыл глаза и посмотрел на Ивана.

— Я уже ни в чем не уверен, — Иван пожал плечами. — Я просто чувствую, что здесь творится какая-то чертовщина.

— Море это или не море, — Кристина достала из сумочки, болтающейся у неё на плече, мобильный телефон, нажала на какие-то кнопки, немного послушала. — Но сотовой связи тут нет. А потому я предлагаю пользоваться тем, что есть. Ты согласна со мной, Наська?

— А почему бы и нет? — ответила Настя, зачерпнув рукой горсть песка, просеяв его между пальцами. Непонятно откуда взявшийся ветер поднял шлейф песчинок, обсыпал ими сорочку очкарика. Он отряхнулся, но сделал вид, что ничего страшного не произошло. — Если по правилам лабиринта мы должны пользоваться тем, что есть, мы должны этим пользоваться, пока не выйдем отсюда, ведь так?

— И принести оператору аттракциона то, что мы найдем здесь, — добавил Иван.

— Это всё фиргня! — Кристина побежала к морю, скидывая с себя на ходу одежду. Настя устремилась за ней, кинув на песок свой джинсовый костюм. Оставшись в одних стрингах, с восторженными криками они окунулись в голубоватую воду, отплыли метров на десять.

— Прикольно, Наська! — кричала Кристина. — Это же настоящее море! Нет никаких экранов!

— Отпад! — ответила Настя. — И дно такое чистое... Мужчины, не желаете к нам присоединиться?

Иван с очкариком и с блондинкой подошли к кромке моря. Щурясь от яркого солнца, они стояли на берегу, но никто из них не горел желанием искупаться.

Очкарик отрицательно помотал головой, крикнул девчонкам:

— Мы не хотим! Купайтесь без нас!

Девушки отплыли ещё дальше. Внезапно вода вокруг них забурлила. Обе хором закричали, ушли под воду. Вода в том месте, где только что плыли девушки, окрасилась в красный цвет. Блондинка вскрикнула, прижав ладонь к губам. В её маленькой сумочке на плече что-то звякнуло.

— Мужчины, ну, сделай те же что-нибудь! — закричала она. Её ребенок тут же заорал во всю мощь своих маленьких легких.

Очкарик закатал штанины брюк и вошел по колени в воду. Внезапно на него стала надвигаться большая бурлящая волна, в которой угадывались темные тени. Над волной показалось множество пар глаз, потом появились зубастые пасти. Очкарик взвизгнул, отскакивая назад. Волной вынесло на берег двух огромных существ, одновременно похожих и на акул, и на ящеров. Темные твари, покрытые шершавой толстой кожей, размахивая длинными плоскими хвостами, вцепились в блондинку. Одна тварь из моря схватила блондинку за ноги, челюсти второго монстра сомкнулись на груди. Мотнув головами из стороны в сторону, они разорвали женщину пополам и скрылись в морской пучине. На месте трагедии остались лежать сумочка блондинки и продолжающий кричать ребенок. Очкарик успел отскочить от берега метров на пять. Он замер на месте и смотрел. Руки его тряслись, рот приоткрылся в беззвучном крике.

Иван с вытянутыми руками кинулся к ребенку. Он уже готов был схватить его, даже почувствовал его запах и тепло маленького тельца. Кончики его пальцев успели коснуться лямки джинсового комбинезончика, но тут из воды выпрыгнуло ещё одно существо с широко раскрытой пастью. Обдав Ивана запахом морской воды и разлагающейся плоти, тварь толкнула его в грудь тупой мордой, схватила зубами ребенка и скрылась в волнах, на прощание обдав Аникеева фонтаном брызг.

На какое-то время повисла полная тишина, нарушаемая лишь мягким шорохом волн, накатывающихся на берег.

Иван сидел на песке, не в силах поверить в реальность происходящего. Если бы час назад ему кто-нибудь сказал, что он переживет нечто подобное в обычном аттракционе "Лабиринт", он бы, не задумываясь, послал бы того человека на три буквы, которые в России часто можно увидеть на заборах.

Немного придя в себя, он поднялся на ноги, пошатываясь, дошел до большой лужи крови, успевшей впитаться в песок, в центре которой лежала сумочка блондинки. Чуть поодаль лежали вещи пирсингованных девушек, но к ним Иван приближаться не стал, так как их облюбовал огромный черный жук, который был размером со среднестатистического россиянина. Он закапывал вещи в песок задними лапами, издавая щелкающие звуки. Его злые черные глазки и рот, полный острых, как иглы зубов, говорили о том, что вещи девушек без боя он не отдаст. Закопав все вещи, жук скрылся под толщей песка. Накатившая волна скрыла все следы его присутствия.

— Срань господня, — пробормотал Иван.

Сам не понимая, зачем он это делает, Аникеев схватил сумочку блондинки, повесил её на плечо и быстро побежал к очкарику, с отрешенным видом сидящему на песке. Ноги его были сложены по-турецки. Со стороны казалось, что он медитирует.

— Ну, и что ты об этом думаешь? — он обратился к очкарику, хлопнув его по плечу.

Очкарик вздрогнул, поправил очки на носу.

— Я не верю, что всё это происходит на самом деле. Лукашенко никогда не одобрил бы этот аттракцион, если бы он был смертельным. Всё это делается для того, чтобы запугать нас. Это обман! Розыгрыш! Спектакль! Где-то там стоят скрытые камеры и нас снимают.

— Ты и вправду дурак или прикидываешься? — Иван пристально всматривался в его лицо, пытаясь за треснутыми очками увидеть глаза, но очкарик отвел в сторону взгляд, потом резко вскочил и побежал к морю.

— Вам меня не разыграть! — кричал он. — Я не верю в ваши аттракционы. А если что случится со мной или с моей Олей, я вас по судам...

Он уже почти дошел до кромки моря. Носки его туфлей из светло-коричневой кожи были в сантиметре от воды. Море опять забурлило. Темная волна, из которой показались глаза и оскаленные пасти, пошла к берегу. Иван подскочил сзади к очкарику, резко рванул его на себя. Послышался звук рвущейся ткани. Шлепнувшись на спину, очкарик закричал:

— Ты мне за порванную сорочку ответишь!

Иван не обратил на эти слова внимание. Волоком, как мешок с камнями, он оттаскивал очкарика от моря и удивлялся , как он мог быть таким хилым и одновременно тяжелым. Сразу четыре чудовища, внешним видом напоминающих и белых акул, и ящеров, вышли из моря. Они клацали острыми зубами, пытаясь схватить очкарика за ноги.

— Нет! — крикнул Иван, волоча очкарика по песку, обливаясь потом и про себя матеря бестолкового парня, который будто искал смерти.

Ящеры с акульими мордами приближались всё ближе. Когда силы Ивана уже были на исходе, когда он уже представил, как зубастые пасти вгрызутся в тело очкарика и разорвут его, чудовища вдруг остановились, развернулись и побежали к морю, раздраженно махая хвостами и издавая клокочущие звуки.

— Ну и дебил же ты! — Аникеев ударил очкарика по лицу. Очки слетели с его лица, упав в песок. Но Ивану после этого стало лучше. После соприкосновения костяшек его кулака с челюстью очкарика в него словно хлынул поток энергии, наполнивший его новыми силами.

— Ты мне за разбитые очки ответишь! — прогнусавил очкарик где-то через полминуты, поднимаясь с песка и надевая очки. Одно из стекол очков — то, которое ранее было треснутым, развалилось на мелкие кусочки, которые поблескивали в песке.

— Скажи спасибо, что я тебе жизнь спас! — Иван сплюнул в песок. Очень хотелось курить. Он не курил больше двух лет и не думал, что у него опять возникнет такое желание. А ведь бросить курить два с лишним года назад ему было очень тяжело. Звериная злость тогда переполняла его. На работе он срывал эту злость на клиентах банка, дома — на своей подруге Вике, на которой планировал жениться. Закончилось это тем, что курить он все-таки бросил, из банка его не уволили, а вот Вика ушла от него.

"Ну и ладно! — успокаивал тогда он себя. — Она же не белоруска!"

Кончиками пальцев Аникеев подтащил к себе сумочку блондинки, открыл её. К его большой радости в сумочке были и пачка сигарет с ментолом, и зажигалка. Но в пачке были всего две сигареты.

— Слышь, ты! — окликнул Иван очкарика. — Курить будешь?

— Нет, — тот отрицательно покачал головой.

— А то смотри... Последняя осталась!

— Тогда давай! — очкарик с протянутой рукой подполз к Ивану. Аникеев прикурил от дешевой китайской зажигалки, дал прикурить очкарику. Они сидели, привалившись спинами к большому плоскому камню, торчащему из песка, и смотрели на море. Впервые в жизни вид моря раздражал Аникеева. Иван всей душой чувствовал его враждебность.

На камне были высечены какие-то надписи на непонятном языке, какие-то символы.

— Ты в языках силен? — спросил Иван у очкарика.

— Нет, — тот помотал головой, выпуская в воздух струю дыма. — Я — инженер, а не переводчик.

— Тогда понятно, — Иван кивнул, провел пальцами стрелочкам и буквам. — Стрелка показывает на запад. Значит, нам туда.

— А ты уверен? А друг нам туда нельзя идти?

— Давай мыслить логично, — предложил Аникеев. — На востоке — скала, через которую даже ты не смог перепрыгнуть...

— Не подкалывай меня, — обиделся очкарик.

— Извини, — Иван улыбнулся обезоруживающей улыбкой, которой его научила мать в далеком детстве. Мать, которая всю жизнь проработала в школе учителем литературы и русского языка, которая попутно вела театральный кружок и считала, что она — великая актриса. Да, она снялась в одном известном фильме, но в настолько эпизодической роли, что в кадре была видна только её рука и кусочек обтянутой платьем в горошек груди. Зато мама этой ролью всю жизнь гордилась. — Я и не думал тебя подкалывать. На востоке скала, туда идти нельзя. Значит, нужно идти на запад, держась подальше от кромки берега.

— А в лес? — очкарик указал рукой на тонкую зеленую полоску метрах в семистах от берега моря.

— Лес — тоже вариант, но ты уверен, что там живут менее безобидные существа, чем в воде?

— Не уверен, — пробормотал очкарик, дернув плечом. — Ай!

— Что? — спросил Иван. — Что с тобой?

Очкарик хлопнул себя по шее ладонью. Тут же под его рукой образовался большой сгусток крови.

— Ой!

— Да что за фигня? — Иван ощутил сразу несколько уколов боли, как от укусов комаров, начал хлопать по себе руками. Под ладонями ощущался противный хруст, была кровь, но существа, которые жалили его, не были похожи на комаров. Подняв с песка трупик маленького существа, Аникеев понял, что никакое это не насекомое. Это было маленькое черное человекоподобное существо с торчащим животом, сквозь который просвечивалась красная кровь, которой существо успело напиться. У вампира было четыре конечности. Даже невооруженным взглядом было видно, что телосложение существа полностью повторяло человеческое, за исключением пары полупрозрачных крыльев за спиной. Руки и ноги вампира были трехпалыми. Челюсти резко выдавались вперед и были снабжены длинными зубами. Маленькие глаза были красного цвета.