За тридевять дальних далей

Я пыталась вспомнить, какие права у меня есть, по чьим законам мы живём. Осознала лишь одно: вся Земля стала глобальной, все государства слились в одно, названное РИМом, сокращение от Российская Империя, но это считали так с нашей стороны. А ещё это был перевёртыш от слова мир. Весь мир. Страна Мир.

Государственных языка было два: русский и английский. Негосударственные тоже были, народов ведь много разных, но их учили на добровольных основах вне школ и ВУЗов.

Решив, оставить последнее слово за собой, я молвила:

— Ну раз вы решили занять мою постель, тогда я покину спальню. Отдыхайте!

И я кинулась прочь из комнаты в первую попавшуюся дверь. Оказалось, дверь гардеробной. Она, при моём приближении сама открылась. Ну и ладно. Одежда мне тоже нужна! Шагнув внутрь, будто я туда и планировала, опёрлась о стену. На удивление, дверь за мной закрылась. Окинув взглядом стену, увидела маленькие светодиоды. Красный, жёлтый и зелёный. Сейчас горел зелёный огонёк.

Одежда располагалась на плечиках в несколько рядов, между которыми находились зеркала от пола до потолка.

И вот тут я себя рассмотрела.

На мне был красивый голубой пеньюар, темнее волос, и шёлковый халат до колен. Но не это поразило меня, а ярко-синие глаза и нежно-голубые волосы. Лицо слишком худое, но вцелом, я довольно оригинально выглядела и, можно было б даже сказать, что красива. Да и цвет волос мне однозначно шёл. Возраст назвать не могла бы. Явно не пятнадцать, но и не тридцать.

Так, ладно, я не нарцисс, чтобы любоваться собою. В таком виде не следует шастать по кораблю. Надо переодеться.

Нашла красивые дорогие платья, очень приятные на ощупь, двух длин до колен и в пол, а также брючные костюмы. Выбрала платье чёрного цвета до колен. Обувь окинула изучающим взглядом. На все случаи жизни любого времени года. Но она вся оказалась на высоком каблуке, за исключением меховых сапог. Не люблю каблуки! Выбрала голубые босоножки.

Нашла и бельё.

Подошла к двери. Как она открывается? Помахала рукой перед панелью с лампочками. Дверь приоткрылась. Выглянула из щели: муж лежал в той же позе, что его оставила, и, похоже, уснул.

Убрала руку от панели — дверь закрылась. Как ею пользоваться? Надо разобраться! Чуть позже.

Я сняла пеньюар и надела бельё, затем уже платье. Туфли взяла в руку, как и расчёску. Надо найти санузел.

Прошмыгнула мимо спящего мужчины в оставшуюся дверь, из которой пришёл муж и дети.

Она вывела меня в комнату с двумя креслами, столом и диваном. Похоже, гостиная. Нашла и туалет с ванной. Вот и отлично!

Тут знакомая девушка, которая давала мне обезболивающее, вошла в гостиную через пока ещё неисследованную дверь.

— Госпожа, вы уже встали?! Позвольте вам помочь! — подскочила она.

— Хорошо. Подержи, будь добра, обувь. Мне надо кое-куда... А тебя как зовут?

— Таня.

— Благодарю, Таня, — сказала я и передала платье, туфли и расчёску.

Она ничуточки не удивилась, что я её не знаю. Решила осторожно спросить:

— Таня, а ты давно работаешь на нашу семью?

— Нет, госпожа. Неделю где-то.

— А пришла в себя давно?

— Да, почти сразу.

— А ты помнишь, что было до отлёта?

— Да, госпожа Майя. Я всё помню. Господин предупредил, что возможна у вас потеря памяти.

— А у детей?

— Насколько я знаю, у них нет провалов в памяти.

Похоже, здесь только я пострадала... Надо будет расспросить других.

Здесь ковров не было, ноги неприятно холодил пол. Но надевать туфли на каблуке не хотелось. А придётся, пусть я и оттягиваю этот момент.

Освободившись, уже обуваясь, отметила приятную мягкую обувь, севшую точно по ноге, и стала выпытывать у Тани о жизни здесь и о её в частности.

— Я — служанка, госпожа.

— Разве у нас рабство?

— Нет, госпожа. Это работа, за неё платят деньги. Причём, гораздо больше, чем на простой работе.

— Но "госпожа"... И что ещё входит в твои обязанности? — вспомнилось веха истории, когда было крепостное право и людьми распоряжались как вещью, в том числе могли насиловать господа.

— Ничего такого. Всё в рамках приличий. Не хуже, чем в обычной жизни, — ответила так, будто поняла, о чём я говорила.

Ну ладно. Дело её. Не хуже, значит, разберётся сама.

— А поесть я могу?

— Да, госпожа.

— Майя.

— Да, госпожа Майя.

— Говори просто — Майя. Не надо "госпожи".

— Я не могу, госпожа Майя. За такую фамильярность сразу же следует увольнение.

От этих знаний захотелось кое-кого пристукнуть. Сразу разграничивают сословия! Прямо век девятнадцатый, а не двадцать второй!

Я закатила глаза и решила не лишать девушку работы, раз хорошо платят.

— Таня, а где Влад и Соня? — не могла не спросить о детях.

— Они на занятиях.

— Занятиях?

— У них своя программа обучения. Сбежали с уроков, когда узнали, что вы очнулись.

Вот как? Приятно знать, что дети меня любят. Пусть Соня этого и не показала.

— А когда освободятся?

— После трёх, но у них почти сразу начинаются кружки. Дети весьма загружены.

— А когда они питаются?

— Им приносят заказ их слуги во время перерывов.

— Я могу их увидеть?

— Да, конечно... Но господину не нравится, когда что-то мешает процессу обучения, — предусмотрительно предупредила она.

Я кивнула. Неужели с собственными детьми пообщаться не выйдет? Особенно хотелось познакомиться с сыном. Он ещё маленький, и ему явно не хватает материнской любви.

Таня помогла расчесать волосы и заплести косу. Я настояла. Не люблю, когда волосы распущены. Но пошла на уступку Тане, позволив сделать вычурную французскую косу.

— Я хочу прогуляться по кораблю. Это возможно? Какие здесь правила?

— Конечно возможно, госпожа Майя. Корабль поделён на секторы-этажи. Похож на большой торговый центр. Есть жилая зона, зона развлечений, зона обучения, зона питания, зона отдыха, зона труда, медицинский сектор и сектор безопасности.

У каждого человека, в районе запястья, встроен чип, который открывает те или иные двери.

— А доступ от чего зависит? А деньги есть какие-то?

— Нет, денег нет. А доступ зависит от вашего статуса. К определённым местам доступ можно получить, выполнив определённое число работ из списка.

— А еда?

— Еда доступна любая, кроме определённых привилегированных ресторанов. Туда вы не войдёте, если у вас нет доступа. И опять же, один раз в месяц можете и там поесть, если все работы выполнены хорошо и нареканий нет.

Мда. Прямо система поощрений для рабов. Работайте лучше, и получите то, что доступно привилегированному классу.

Таня провела меня к лифту, показала комнаты детей и их классы. На каких-то занятиях они были вместе, на других — раздельно.

В лифте оказалась вертикальная ось кнопок, начинающаяся с -10 уровня. Интересно, я могу попасть на любой уровень?

Экспериментировать не стала, просто решила начать с нулевого уровня, точки отсчёта, так сказать.

Когда дверь уже закрывалась, я вспомнила, что в моей спальне находится муж.

— Таня, ты в спальню мою не ходи!.. — и дверь закрылась. Услышала ли она, не знаю. Не хотелось бы, чтобы девушка нарвалась на гнев мужа. По себе знаю, что если разбудить меня, буду злая, как чёрт.

Но уже поздно. Лифт двигался, причём бесшумно и быстро, поскольку на экране номера этажей просто мелькали с огромной скоростью.

Появился нулевой этаж и отсчёт остановился. Вот и прибыла. Ну что ж, посмотрим, что здесь есть.

Двери лифта открылись.

Выйдя из лифта, пошла по указателям. И пришла к саду в центре высоченного зала, где росли невысокие деревья. Сверху огороженного пространства сада, идущего через все этажи, была стеклянная крыша, пропускающая так необходимый растениям солнечный свет. А вот вокруг островка природы располагались аллеи стеклянных витрин.

Пройдя по нулевому этажу, нашла множество предприятий, точнее, их представительств по найму, а также медицинский отсек и отсек безопасности, и карту. Еда была сразу под жилыми этажами, которых было порядка семи. Два элитных (самых маленьких) в самом верху. И наш, как я поняла, оказался самым элитным. Там жили лишь я с мужем и детьми, наш обслуживающий персонал. Личная прачечная и химчистка. Доступ предоставлялся посредством надевания специальных очков, считывающих чип.

Ниже шли тоже привилегированные, но значительно меньше и по площади, и по количеству комнат, и на одном этаже несколько семей было.

Дальше шли два этажа, где жили учёные, и самый низший этаж обозначен был как сектор обслуживающего персонала.

Следом располагался этаж питания всевозможных кухонь, столовых и ресторанов, этаж отдыха, где можно было сделать массаж, разные косметические процедуры, сауны, бани, бассейны, солярии и прочее. Этаж развлечений.

А вот дальше было два этажа обучения, располагающиеся над трудовыми секторами. Как я поняла, они сообщались. То есть, отправившись в медицинский сектор, можно было подняться в отдел библиотеки, посвящённый медицине. И так по любой профессии. Были и такие профессии, представители которых не присутствовали на звездолёте, но обучиться им тоже можно было в теории в общем отделе библиотеки. Были на этаже обучения и разные секции: танцев, фитнеса, борьбы, тренажёрный зал.

Первым делом я отправилась пообедать.

Не помешает, с утра и маковой росинки во рту не было.

Я вернулась к лифтам и поднялась на нужный этаж.

Постояла у закрытых перил, затянутых сеткой. Защита от самоубийц и случайных падений? Полюбовалась деревьями, который раскинулись внизу широкой кроной. Сад не просто высажен, а в определённом порядке. Были между аллеями деревьев фонтанчики с бортиками-скамейками, и ковры клумб.

Интересно, куда мы летим и зачем? На других я бы подумала, что переселяются, в том числе и элита, и учёные, но не наша семья. Почему? Потому что муж неделю не спал. Настолько не доверяет команде, что они без него не взлетят? Ну ладно, взлетать день, но не неделю! Тогда что он контролировал? Или переживал за меня? Вряд ли. Не заметила радости от встречи, да и когда очнулась, никакого мужа рядом не было, лишь Таня. Значит, какие-то дела.

В любом случае, мы вместе. И у нас дети. С мужем постараюсь договориться, а вот с детьми надо больше общаться. Образование это хорошо, но воспитание идёт от родителей. Не хотелось бы, чтобы учителя несли основу их мировоззрения.

Наметив план действий, я повернулась к столикам и рядам кафешек за ними. Живот, будто услышал меня, и ответил гулким стоном. Я улыбнулась и пошла удовлетворять потребность в пополнении энергии.

Глава 2. Интересные знакомства.

Насладившись видом, я пошла обследовать ряды готовой еды. Хотелось узнать: что я люблю, на что потекут слюнки и сохранились ли знания о разной пище в моей памяти.

Отметила, что на меня глядят, не скрывая интереса, при этом представители национальных кухонь болтали не на русском и английском. О чём судачили, тыча в меня пальцем и посмеиваясь, не знала.

Возле каждого общепита стояли пластмассовые столики со стульями, за которыми сидели люди. Не много, но встречались. И когда меня замечали, начинали следить, не отрывая взгляда. Я не показывала свой интерес, но прислушивалась к разговорам.

— Парик?

— Зачем? Сейчас каких красок только нет!

— Но мы не думали, что сюда возьмут представителей трущоб. Сюда ведь отбор со всего мира идёт на конкурсной основе!

Трущоб? Это они о чём?

— Да глянь на её одежду! Это ж Вивьен Ми*!

— Думаешь? Может, хорошая подделка?

— А если нет? Неужели представители элиты опустились до покраски волос?

— Какая элита? Погляди, какую еду она смотрит!

— И то верно! Может, учёная?

Дальше слушать не стала. Пошла к следующей кафешке, стараясь не замечать разговоры. Стоит отметить, что разговор был на английском, и я его понимала хорошо.

Пройдя все ряды, я определилась с выбором блюд. И вот остановилась возле ресторанов для элиты. Заходить туда не хотелось. И даже не потому, что готовой еды там нет. Просто испытывала некоторое волнение. И лезли мысли, что если я потрачу единственный свой раз в этом месяце на ерунду, ещё толком даже не зная, на что могу рассчитывать, то повторно уже не смогу туда зайти в этом месяце, а полёт продлится всего два. Вкалывать ради ресторана не хотелось вот ни чуточки.

Заглянула внутрь, держась на расстоянии, чтобы не сработал вход, оценила деревянные резные лавки да стулья, декоративные деревья в кадках, оплетённые живыми розами стены и аромат, который они источали.

Я отвернулась от ресторана и направилась к тем кафешкам, которые меня заинтересовали ранее.

Купив и дождавшись готовности блюд (на удивление, то, что я приняла за готовый продукт, оказалось всего лишь витриной, и при мне начали готовить), я нашла столик у стеклянных перил, чтобы любоваться садом, и уже собиралась начать есть, как рядом появилась женщина с подносом.

Я подняла взгляд.

Женщина лет двадцати, может постарше, милая, но в то же время, самой простой внешности — коротких, до плеч каштановых волос, карих глаз, спрятавшихся за чёрными очками, овального лица. Симпатичная, но не более.

— Здравствуйте! — сказала женщина и улыбнулась.

— Доброго здоровья! — приветствовала в ответ. Мне ведь здоровья пожелали!

— Можно к вам? — спросила она.

— Да, пожалуйста, — пришлось чуточку подвинуть свой поднос.

Женщина села напротив.

Я же окинула зал беглым взглядом, отмечая, что вокруг полно свободных столиков. Неподалёку столик разделили двое детей и мужчина лет сорока. Отметила, что дети возраста моих, тоже разнополые, разве что мальчик лет десяти-двенадцати, а девочка лет пяти-шести, и косятся в нашу сторону.

— Ваши? — спросила я свою сотрапезницу.

— Мои, — виновато призналась она.

— Стало любопытно, отчего у меня такие волосы?

— Нет, что вы! — возмутилась женщина. — Просто выбесили мои проказники.

Я улыбнулась.

— Майя! — представилась я.

— Кристина!

— Очень приятно.

— Это ваш муж?

— Да.

— А он не возражает, что вы отсели от них?

— Он и не заметит.

Отметила, что дети болтают между собой, а вот мужчина, муж Кристины, листает планшет, накалывая вилкой пустую тарелку и отправляя в рот невидимую пищу.

Мда, похоже чем-то увлечён. Безумный учёный? Вполне похож.

— Мама, иди к нам! — позвала девочка.

Женщина не шелохнулась, будто вовсе не слышала, спрашивала, с семьёй ли я лечу.

— Да, с семьёй.

— А что же вы с ними не обедаете?

— Мам, ну пожалуйста, — девочка чуть ли не плакала.

— Мам, прости, — сказал сын Кристины.

— Мамочка, мы больше не будем! — пообещала девочка.

— Муж отдыхает, а дети на занятиях, — ответила я и увидела обвиняющий взгляд Кристины в ответ. Стало не по себе. Да, неправильно это как-то. Мы семья, или как?

— Прошу прощения, пойду к своим, — сказала женщина, вставая и забирая свой поднос.

— Да, конечно, — я всё понимала. Всего лишь поучительный урок преподала им Кристина. Может, это и правильно. Никаких криков, разборок...