Путанабус книга 1 Лишние земли лишних

А времени уже, считай, уже и не было. За остатний день надо было этот ансамбль народной сиськотряски имени Волынского ещё одеть однообразно. И тут да здравствует "Мосфильм", где стараниями Карена Шахназарова практические всё есть в больших количествах, и всё продается-покупается. А что не покупается, так свободно арендуется. Были б деньги.

Но, слава Богу, и это уже позади, а впереди целый вечер халявного оттяга от трудов праведных, с пойлом дорогущим, осетрами-рябчиками и ночевкой в шикарном корпоративном поместье.

Тут бы возликовать, но, по правде, как на духу, мне уже ничего не хотелось. Устал я.

И насчет баб... После такого конкурса я их видеть уже не могу. А тем более местных, сибнедровских офисных лядей, и даром не надо. Как и этого автобуса элитных путан, которых сейчас везу на случку с элитой российского бизнеса. У меня сейчас всё, как у того мужика из анекдота, который всю ночь просидел в шкафу у жены директора парфюмерной фабрики, а под утро вывалился из мебели, под ноги её мужа, слёзно умоляя того дать говна понюхать.

Мне бы сейчас просто поспать минуток шестьсот. Было бы в самый раз.

А все бабы потом, когда отдохну...

Куда они денутся?

Ночевка за городом нарисовалась обязательной — хрен сотрешь, так что свою машину пришлось оставить в гараже и сопровождать эскорт автобусом. А так хотелось перед сибнедровским директором по маркетингу похвастать новенькой — три недели, как из салона, Audi-S4 Sport. Пять горшков с турбиной в ряд. Аж, 220 кобыл в двух литрах.

До этого у меня была восемнадцатилетняя "двухсотка" в 44-м кузове, но Ругин & Ko мне всю плешь проели, что "я уже выпадаю" и прочее бла-бла-бла с понтами. А мне она нравилось. Ещё пяток лет покаталась бы на ней вполне в своё удовольствие. И ремонт дешевый — "разборки" на каждом шагу.

Новая-то машина даже по салону мне не очень: тесновата в плечах, типа "бочки" . Но в подхвате, не хуже "двухсотки": с места до сотни кэмэ за семь секунд, до шестидесяти — за три. Любого "мерина", даже расточенную "целку" с семи литрами дури, делаю, как стоячего.

Но, увы, прав Ругин, в сегодняшней Москве, в этом Дефолт-сити, надо реально внешне соответствовать своему социальному слою, хочешь ты этого или не хочешь, если только ты не признанный этим слоем оригинал. Ну, типа, как Ходорковский, который в его лучший сезон выпендривался дешевыми электронными часами. И, чтобы мне из тусовки не выделяться, пришлось расстаться с любимой старушкой из-за пустых понтов, и войти в серьезные траты. Понты нынче дороже денег.

Обратно в Москву Ругин обещал меня отправить машиной из своей конторы, когда вечеринка закончится.

А закончиться она может вполне дня через два-три и даже через неделю.

И даже не в Москве.

Бывали такие прецеденты с "капитанами российского бизнеса".

В принципе я мог бы туда и не ехать сам, но деньги надо забирать не, когда это тебе удобно, а когда тебе их дают. Иначе, возможны варианты...

Наконец-то наш автобус вырвался из забитой транспортом Москвы, почти, что в график, и стал довольно резво пожирать асфальт на широкой "Новой Риге" .

Уфффф...

Всё.

Можно расслабиться и покурить. А заодно представиться читателю. Часть имею, Георгий Дмитриевич Волынский, креативный директор рекламного и пиаровского агентства "АйвиЛи" , выпускник философского факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, кандидат политических наук, почти тридцать пять лет, беспартийный принципиально. Холост по тем же соображениям. Детей, о которых бы знал, не имею.

Срочную отслужил ещё в прошлом веке, в последние годы СССР, честные два года в разведке Северного флота. Звучит громко, а на самом деле, сидел в подземном бункере под Мурманском и слушал разговоры американских летчиков с авианосцев в Средиземном море, вычисляя, кто куда перевелся, и кто у кого какой новый начальник образовался. Наше дело было такую информацию вовремя записать, а обрабатывали её потом высоколобые капитаны высоких рангов, аналитики. Зато там всё у нас было, по Окуджаве: "Ах, если б вам служить на суше, да только б ленточки носить"... Ленточки-то носили, только хвастаться ими было не перед кем в глухой Хибинской тундре. Только на дембель и покрасовался ими перед женским полом... Пока домой не доехал.

Зато нынче упакован и весь в шоколаде.

И все бабы мои.

Про машину мою вы знаете — уже хвастал. Квартира у меня тоже есть, небольшая, всего двухкомнатная, на задних флигелях сталинской высотки на набережной Шевченко. Это где с фасада гостиница "Украина". Комнатки так себе. Зато потолки 3,60 метра. Кухня 14 квадратов. А прихожая, так совсем все 32 метра. Хоть каток заливай. Ну и сан-сран-узел, хоть и совмещенный, но по площади больше, чем меньшая из комнат. Такие вот сталинские извращения. Но мне, лично, они нравится.

В квартиру эту я весьма удачно вложился в "год дефолта" , когда всё в Москве в одночасье резко подешевело. Всё, кроме заморских зеленых бумажек с провинциальным дизайном. Зато теперь эта квартирка стоит, даже опасаюсь сумму озвучивать. Всё равно не поверите. А рынок всё растёт.

Но вот на хороший, настоящий евроремонт постоянно тупо не хватало денег. Его же по частям не сделать. А в жизни, как всегда, то одно, то другое, то машину купил. Не молдаван же звать, как некоторые, не будем показывать пальцами. Привезут из-за кордона супер-пупер материалы и оборудование за деньги нереальные, а монтировать всё это нанимают безграмотных таджиков. Ну, и где логика? А логики никакой — одна жадность на профессионала лишнюю копейку потратить.

Но вот теперь, после этого корпоратива , надеюсь, хватит мне на всё. Если доложить...

В пиаре тружусь со студенческих времен, (разве что пару раз, из интереса, в экспедиции съездил: один раз с геологами на Алтай, в другой — с археологами "писистрат" пил на Тамани), за плечами убедительное резюме в восемнадцать предвыборных компаний, не считая проектов информационного обеспечения рейдерских захватов "заводов, газет, пароходов" одними олигархами у других таких же. И прочей мелочи типа проектов по наймингу , брендингу и репутационному менеджменту. Иногда и чисто рекламный проект пробегал. Но это реже.

Увлекаюсь... Да ничем я не увлекаюсь, даже компьютерными играми, меня работа так развлекает, что уже ни на что, кроме баб и не тянет.

Как пропилил наш автобус с полста километров от МКАД , свернули в реденький соснячок, разделенный качественной бетонкой.

Рыжевато-блондинистый водила татарин напевал что-то себе под нос тягучее, неразборчиво-мусульманское. И ему абсолютно не мешал надрывающийся по радио неизвестный мне фольклорный хор, который всё рекламировал, что "лучше нету того свету"... Ага, ага... Особенно, "когда яблони в цвету".

Путаны, дисциплинировано молчащие всю дорогу, как только свернули с трассы, хором защебетали на своем птичьем языке, и, достав пудреницы из объёмных косметичек, в очередной раз стали подправлять свой товарный вид.

Мне делать было нечего.

Девчат, хотя и обалденно красивых, на вторые сутки рассматривать уже надоело. Точнее — приелось. Стал оглядываться, а что у нас вокруг автобуса? Но и там кроме обычного среднерусского лесочка по обочинам ничего интересного не было.

С большим удовольствием я бы ещё покемарил, но вскоре, после очередного поворота, показался крашеный зелёной краской дощатый забор в два человеческих роста и капитальная проходная красного кирпича у железных ворот. Зелёных же.

Российская Федерация. Подмосковное имение корпорации "Сибнедра".

22 июня 2005 года, 16:01

Автобус встал, прошипев тормозами, дверь открылась, и я со списком путан, простите, "промо-гёлз" выскочил наружу.

Из проходной, в окружении пятка невозмутимых охранников, вывалился, сложившийся пополам от смеха, встречавший меня директор по маркетингу всея "Сибнедр" Владимир Владимирович Ругин. Здоровенный высокий — под два метра, блондинистый детина, бывший боевой пловец Черноморского флота. На этом мы с ним и сошлись в нашей тусовке — оба мореманы в прошлом, и среди бывших гэбэшников и чикагских мальчиков смотрелись поначалу белыми воронами. Мы же с ним с пехоты поднялись. Оба специально профессии не обучались. Да и не было где ей обучаться — первый факультет общественных связей в России только в 2002 году появился. И МБА мы с ним не получали, по той причине, что сами преподавали там время от времени. И я, и он были людьми, которые сами себя сделали. Без волосатых лап в бекграунде .

— Ой, не могу, — отсмеявшись, всхлипнул Ругин, вытирая слезы, вытягиваясь в свой почти двухметровый рост. — Я стоню! Пацталом! Жорик, ты как всегда в своем репертуаре. Нет, ну ржунемогу... Блядей на школьном автобусе привез.

— Вованя, я рад, что тебе понравилось, — улыбнулся я, как можно шире, радуясь тому, что шутка юмора прошла в кассу.

Автобус действительно был шикарный. Весь в перчаточной бордовой коже, полированном хроме, бежевом шелке, с биосортиром, кофемашиной, холодильником и напрочь затонированными стеклами...

Но это изнутри.

Снаружи же это был самый тривиальный "носатый" КАВЗ 39766 на шасси полноприводного нижегородского грузовика "Садко", крашеный в ярко-желтый цвет с надписями спереди и сзади "Острожно, дети!", а по бортам весёленькими смешариками было нарисовано "School bus" . Ну, какой уж был, автобус, такой и нанял вместе с водилой в одной элитной подмосковной гимназии. Мне же именно зримый школьный транспорт надо было арендовать на это мероприятие. А американских носатых автобусов в данный момент в Москве не было свободных. Зато какое шикарное импортозамещение получилось!

В ответ на всё неутихающее хихоньки да хаханьки принимающей стороны, сам я, крепясь насколько мог и сохраняя невозмутимую морду лица, засунул руку в салон, достал оттуда медный, слегка помятый пионерский горн с красным штандартом и выдудел из него нечто невнятное. В принципе музыка тут и не важна совсем, это знак был, символ ушедшей эпохи.

Затем упер горн в бедро с отлетом локтя, и крикнул:

— На линейку становись!

Чертова дюжина путан, бодро повыпрыгивав наружу, построились у автобуса в линеечку. На них были надеты туфли на высоких шпильках, белые гольфы, короткие до самой этой, темно-синие юбочки-манжетки, белые блузки с рукавчиками-фонариками и красные пионерские галстуки, которые в наше время носят только дети членов КПРФ, и то, наверняка, насильно. Прически также были соответствующие: косички кренделями и вразлет, конские хвосты или короткие каре. Гримеры мосфильмовские постарались всех стилизовать путан под брежневские семидесятые годы, которые, по воспоминаниям наших олигархов, пришлись на их счастливое детство, когда состоялся первый их дрочер , на такие же сиськи с красным галстуком у пионервожатой.

— В борьбе за недра будьте готовы? — скомандовал.

Вскинув руки в пионерском салюте, путаны хором выкрикнули.

— Всегда готовы!

Тут уже ржали все.

Охранники.

Водила из автобуса.

Ругин.

Да и сам я заржал, глядя на них.

Даже девки прыснули в кулачки, впрочем, стараясь сохранять свои личики серьёзными, сообразно прейскуранту и взятой на себя роли.

Сюрприз удался. Я его даже не для олигархов готовил, а персонально для Ругина, что б он и дальше не забывал подкармливать заказами такого креативного партнера, как я.

— Не... — Ругин в остатний раз отдышался, и поправил очки в тяжелой черепаховой оправе, — Это должен видеть каждый. Вот так ты их прям на главную площадку и повезёшь.

Мне такой расклад никак не климатил, пиарщик профессия непубличная, и я пошел в отрицалово:

— Вованя, ты уж как-нибудь со своим начальством сам, а?...

— Жорик, мне никак не можно это, а то бы я такого случая не упустил, поверь, даже галстук пионерский бы нашел — вспомнил детство. Увы, я тут на посту, пока всех не встречу, не распределю... Это у них праздник, а мы с тобой на работе. Я тут вообще за цепного барбоса сегодня. Не скажешь, что и топ-менеджер. Придется тебе вожатым шмаровозом побыть у пионерок. А чтоб не так обидно было... — Ругин сунул руку за борт тысячедолларового пиджака и вытащил оттуда пухлый офисный конверт.

— Думаю, это тебе скрасит любое неудобство, — и добавил, улыбаясь.

В желтом офисном конверте был невскрытый банковский пресс ярко-зелёных купюр достоинством в 100 евро и пачечка долларов россыпью. Вожделенные мои полмиллиона рублей по курсу Центробанка.

Я глупо улыбнулся. Действительно за такой гонорар можно разок и проехаться.

Тут из проходной вышел пожилой, в залысинах, охранник и что-то, важно так, прошептал Ругину на ухо.

Ругин почесал пятернёй в коротко стриженом затылке, и, найдя решение, сообщил:

— Так... Водитель подождет здесь, в комнате отдыха охраны: еда-питье бесплатно, телик-видак и сортир там есть, не соскучится. Такое дело: его в списке нет, и охрана не пускает. Вот так вот. Придется, Жорик, тебе ещё и водилой, раз вовремя не озаботился...

— Ну... — от возмущения у меня, как говаривал классик отечественного постмодернизма , "в зобу дыханье спёрло".

Но мое возмущение Ругин не дал выплеснуть наружу. Приобнял меня, покровительственно похлопывая по спине.

— Надо Жорик, надо. Пиар требует жертв. Тут-то, всего не всего, меньше километра.

— Вованя, автобус же с "тяпкой" , а я только на автомате езжу. Никак не справлюсь. Охранника в водители дай.

— Не могу, — Ругин развел руками, — Тут их и так самый мини-миниморис. Ты же понимаешь: какое мероприятие нынче. САМ будет! А с "тяпкой" что там уметь-то. Воткнул первую и не торопясь покатил. Километров по двадцать в час. За воротами налево пилишь до развилки, на ней направо и так до самого места. Не заблудишься.

И похлопал меня по карману, куда я конверт с деньгами спрятал. Вот, гад, знает мое самое чувствительное место.

С немного упавшим настроением сказал "пионеркам", чтобы снова забирались в автобус. Залез туда и сам, уже на водительское сидение и захлопнул дверь длинным таким рычагом хромированным. Повернул ключ, и мотор на мое удивление легко подхватил на первых же оборотах стартера. Не ожидал такого от отечественного производителя.

Ворота передо мной медленно разошлись, открывая проезд.

Ругин, помахав рукой, крикнул, что "скоро встретимся, оттянемся", ушел в домик охраны.

Я, попутавшись с длинным рычагом, справа от кресла, всё же воткнул какую-то передачу, и отпустил сцепление. Покатив немного внутрь поместья, быстро уперся в большую, метров двадцати в диаметре, хорошо ухоженную клумбу с желтыми, красными и синими цветами, рассаженных заковыристыми узорами. В центре клумбы, среди культурных цветов, диссонансом возвышалась нехилая "альпийская горка". Я ещё мельком подумал, что в такой горке вполне можно скрыть фронтальный ДОТ . С крупнокалиберным пулеметом. Не иначе. Прямо напротив ворот. Берегут себя олигархи, как живую силу, однако.

Подбежал охранник и стал перед капотом жестами показывать, что я должен объехать клумбу слева.

Слева, так слева. Удалось, даже не подключая задний ход, хотя и вкрайняк, разойтись с клумбовым бордюром, и уйти влево. Ну, не помню я как с этой "тяпкой" обращаться. Механическая передача у меня в руках была, когда я только водить учился на "шахе" . То ли дело "автомат". Воткнул "драйв" и поехал. Никакого тебе геморроя. И в пробках московских только педалью тормоза работашь: нажал, отжал, нажал, отжал. Красота.