Правда о любви (фанфик по Гарри Поттеру)

Как может она выйти замуж за кого-то, кто не примет её и захочет изменить? И как ей было, нет, не надеяться, а мечтать в тайне от самой себя, что когда-то она сможет выйти за него, за своего лучшего друга?

Господи боже, как же она хотела стать его женой! Вне всякого сомнения. Но не так. Не таким вот способом, когда ему в тягость, когда он ощущает себя в ловушке. И вынужден будет всю жизнь видеть рядом её, а воображать другую.

Будьте осторожнее с своими желаниями...

К счастью Гарри воспринял её молчание как подтверждение нежелания брака с ним, и Гермиона смогла перевести дух и сохранить остатки гордости.

— А что насчёт мисс Уизли? — продолжила упорствовать она, наконец произнеся имя, которое мгновенно пришло ей на ум вслед за его предложением пожениться. Мисс Джинни Уизли, младшая сестра Рона. Прекрасная мисс Уизли. Полная жизни, популярная, привлекательная мисс Уизли, которой Гарри восторгался, поклонялся. Или даже любил. Она дёрнулась от мысли, что он может действительно любить мисс Уизли. — Ты собирался... ухаживать.

Это скрывалось, но не было тайной в близком кругу Гарри. Помешала война, отбросив все мысли об ухаживаниях и женитьбе. Но теперь, после войны, подразумевалось, что Гарри начнёт любезничать с мисс Уизли.

Он отвёл взгляд в пол, не успев скрыть от неё тень гримасы. Как будто звук имени потери вызвал боль. Мгновение спустя она встретила решительный взгляд.

— Я не давал никаких обещаний. Нет никакого урона чести, ни её, ни моей.

"Честь не обязывает. А что насчёт предпочтений?" — Она проглотила вопрос. Он предлагает честный и единственно достойный способ разрешения проблемы. Но — господи! — она не хотела так! Чтобы все считали её удачливой охотницей, загнавшей его в ловушку.

— Неужели мысли обо мне в качестве мужа так ужасны? — вяло пошутил он.

Она выдавила улыбку признательности, но не осилила ответ в том же стиле.

— Я... не хотела... так, — наконец сбивчиво выдавила она.

— Ну, пожалуйста, перестань делать вид, что брак со мной — трагедия, — шутливо взмолился Гарри. А под её взглядом добавил успокаивающе. — Ты знаешь, всё не так страшно. Мы уже друзья и мы знаем, что можем мирно жить вместе. Это гораздо больше, чем у большинства пар в начале семейной жизни.

Она встретила взгляд, хорошо знакомый нежный и твёрдый взгляд ясных зелёных глаз лучшего друга, в которого она может так легко и просто влюбиться без памяти.

С лёгким вздохом Гермиона Грейнджер, выражаясь метафорически, сознательно бросилась с обрыва:

— Хорошо, я выйду за тебя замуж, Гарри.

— Спасибо тебе большое, — с улыбкой он поднёс её руку к губам для поцелуя, и выглядело это как странная смесь неловкости и галантности.

Она смотрела на чёрную как смоль шевелюру склонившегося к её руке Гарри, а в ушах всё громче звучал притихший было рёв, чьи вибрации сотрясали разум и сердце.

Будьте осторожнее с своими желаниями. Они могут сбыться.

Глава 2. Уроки

В следующие дни и недели туман в голове Гермионы только подчёркивал своё господство, сменяясь на кристальную ясность лишь на краткие мгновения.

К её удивлению и раздражению она ощутила, как сильно завидуют другие барышни и матери девиц на выданье той, кто умудрилась подцепить Поттера — несомненно самого желательного холостяка волшебного общества. Даже подслушанное у одной матроны выражение "пронырливая девица" было сказано с завистливым восхищением.

К изумлению Гермионы профессор МакГоннагал не только не удивилась, но чрезвычайно обрадовалась и искренне поздравила их. Кроме профессора МакГоннагал, похоже, что только мистер Люпин, её родители и мисс Читтистер были откровенно рады.

Мисс Читтистер без задних мыслей была довольна блестящей помолвкой её подопечной в самом начале сезона, отмахиваясь от налёта скандала — "Какая разница? Он же женится на вас". Тем более, что раз причины скандала случились до её назначения дуэньей Гермионы на приёмы в волшебном обществе, закрытом для её родителей-магглов, ничто не могло повредить её репутации.

Ещё большим сюрпризом оказалась радость родителей. Почему они обрадовались, что она с Гарри попали в ловушку против воли?

— Мы знаем о твоей невиновности. Но в любом случае, если бы мужа для тебя выбирали мы с мамой, то из всех мужчин мира предпочли бы для тебя мистера Поттера, — выразился отец, а мама добавила:

— Ты выходишь замуж за благородного молодого человека, который искренне заботиться о тебе и, что более важно, действительно уважает тебя. Обстоятельства не идеальны, естественно, но принимая во внимание всё, мы счастливы за тебя, дорогая.

Делать нечего, пришлось скрыть дурные предчувствия. По крайней мере пока.

Было непонятно, успокаивало её или нет, что в связи с приготовлениями свадьбы и приданого виделась она с Гарри почти только на обязательных для обручённой пары раутах. Большим облегчением от смены статуса стало отсутствие желающих грубить и ей, и Гарри. К неизменной вежливости которого добавились намёки на мягкость.

Спустя ровно месяц после помолвки он позвал её обсудить детали свадьбы.

— Я подумал о свадьбе в Хогвартсе, — от оттенка неуверенности в голосе ей вдруг стало тепло на душе. — Если ты не против. Или предпочитаешь свадьбу в городе?

— Нет. Я тоже думала о Хогвартсе. Так родители смогут на него посмотреть.

— Хорошо, — успокоился он. — Я... уже упомянул о возможности провести обряд в Хогвартсе профессору МакГоннагал — рассчитывал на твоё согласие.

— Я всё же надеюсь, что ты не из породы мужей, ожидающих от жён только восторженного согласия, — поддразнила Гермиона для профилактики неловкости между ними.

— Я не подразумевал... — поник Гарри.

— Гарри, я пошутила.

— Извини, — расслабился и улыбнулся он. — Всё... немного странно. Первый раз женюсь.

— Я тоже. Будем учиться вместе.

Они с облегчением улыбнулись: друзья не взирая ни на что, и брак не отменит этого. Гарри любит её и заботится о ней. Они смогут быть счастливы.

— Ну что ж, — частично вернулся он к своей обычной манере. — Хотелось бы также знать, где ты желаешь жить? В городе, на Гримо, поближе к родителям?

— Честное слово, Гарри. даже не знаю, хочу ли я остаться в городе. Тем более с моей аппарационной лицензией я могу увидиться с ними в любой момент.

— Не забудь напомнить, что они приглашены погостить в любое время.

Она поблагодарила его улыбкой.

— На самом деле я подумала о Годриковой Лощине, — а на странное выражение, мелькнувшее в его глазах быстро добавила. — Но не возражаю жить где угодно. Гримо так Гримо, неважно.

Она не распознала выражения в его взгляде. А вдруг Гарри не хочет селиться в Годриковой Лощине? Он же не жил там. Так, заглянул пару раз. Там погибли его родители. Приятно ли ему жить в доме, где произошло убийство отца и матери? Ну почему, почему она так глупо разбередила рану и не согласилась сразу на Гримо? Она даже задержала дыхание, пока его лицо не смягчилось.

— Ты пробудила в себе прорицательницу к остальным талантам? Я на самом деле подумывал вновь открыть доступ к Годриковой Лощине. Не хватало твоего согласия.

Она полностью успокоилась и смогла улыбнуться.

— Мне нравится, когда жена может читать такие мои желания, — весело добавил Гарри. — Я пошлю Добби привести дом в порядок.

— Спасибо, это замечательно. Мисс Читтистер и мама взяли на себя почти все приготовления, но попросили узнать, не желаешь ли ты чего-то конкретного?

— У меня нет особых предпочтений, — покрутил головой Гарри. — Наверняка они знают больше насчёт всяких цветов, оформления и прочего. А разве барышни не планируют идеальную свадьбу с момента, как достигают возраста понимания её неизбежности?

— Не знаю про других, а я — нет, — неожиданно искренне сказала она. — Я не ожидала, что выйду замуж.

— Ты собиралась остаться старой девой?

Она кивнула. Такой термин она не употребляла, лелея тщательно скрываемый уголёк надежды. Но ведь правда, она не ожидала предложений о замужестве.

— Я не ожидала найти кого-то, кто позовёт меня замуж, и я соглашусь.

— Почему так?

— Я не та, кого большинство желают в жёны. Нет покорности и зависимости, синий чулок, не красавица и не богатая наследница, чтобы компенсировать отсутствие красоты. Я не играю, не пою, ненавижу вышивание и много чего ещё традиционно женского. И я не вышла бы замуж за того, кто желает превратить меня в другую.

Гарри следил за невозмутимым перечислением Гермионой так называемых недостатков. Поразительно, но он не заметил даже намёка на грусть ни в тоне, ни в выражении лица. Простая констатация факта, как будто сообщает не касающуюся её лично тривиальность. Его накрыло, и он не сразу понял чувство. Злость. На всех, кто создал у Гермионы впечатление её непригодности для семейной жизни. А ещё желание защитить. Он принял необходимость женитьбы на Гермионе и признал её такой же жертвой, как он сам, но ни разу не задумывался о её ощущениях. Может он этого не планировал и не хотел сначала, может не любил её — но он сделает её счастливой. Внезапно он наполнился неистовой решимостью — у него ещё ни разу в жизни такого не было, чтобы она ни разу не пожалела о замужестве. Она заслужила счастья гораздо больше ожидаемого ею, и он постарается дать ей всё желаемое.

— Может, у тебя не было конкретных желаний, но не сверю, что не было мечтаний. Не стесняйся воплотить их в свадьбе, — охрипшим голосом выразил искренность и смущение Гарри.

— Спасибо, Гарри, — улыбнулась она, ощутив накрывшую сердце нежность.

Ведь не может же быть плохим брак с тем, кто так мил и внимателен к ней?

* * *

Был вечер перед свадьбой. В это время завтра она перестанет быть мисс Гермионой Грейнджер и станет миссис Гарри Поттер, миссис Гермионой Поттер.

Миссис Гермиона Поттер... Она покатала имя на языке, стараясь принять его естественность. С завтрашнего дня и до конца жизни она — миссис Гермиона Поттер.

— Зайдите, — ответила она на стук в дверь. В комнату вошла мать и прикрыла дверь.

— Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, — выдала она улыбку. Подумала о Гарри, обо всём, что говорила и делала в последнее время. — Хорошо, — повторила она более уверенно.

Миссис Грейнджер улыбнулась и присела на край постели.

— Я думаю, ты будешь счастлива. Он хороший человек.

У дочери смягчилось выражение лица.

— Да, я знаю, — шёпотом произнесла она.

Мать изучала дочь, и в ней поднималась волна нежности к девочке, к её единственному ребёнку, к её дорогой, умной, взрослой дочери.

— Ты его любишь? Ведь так, Гермиона?

Вспышка румянца сменилась бледностью, а пальцы вцепились в покрывало.

— Нет... Я не знаю... Но думаю... — Она подняла взгляд на мать. — Думаю смогу полюбить его. — В душе страшась, что очень скоро полюбит его.

Ей никогда в голову не приходило, что мысль любить мужа испугает её. Если она полюбит его, позволит себе полюбить, но он её любить не будет, она этого не переживёт. Как ей жить с ним, любить и знать, что он её не любит? Без сомнения, он будет ей хорошим и верным мужем. Вне зависимости от снисходительности их общества к изменам Гарри не таков. Он слишком честен и добр к ней, чтобы даже помыслить обидеть её. Но если она полюбила, а он — нет, то как ей жить? Это убьёт её, медленно. Каждый день будет смертью кусочка души.

— Так страшно думать, что ты полюбишь его?

— Но он не любит меня.

— Ты так уверена? — Миссис Грейнджер видела молодого мистера Поттера рядом с дочерью, видела больше и внимания, и нежности во взглядах, чем если бы он испытывал просто дружеские чувства. В-основном, неосознанные, но признаки были, убедив её гораздо больше любых иных доводов. Если не сама любовь, то основа для неё имелась.

— Да, — выраженное одним слогом смирение.

— Позволь ему научиться любить тебя, увидеть понимающую, привлекательную, добрую молодую женщину. Только дурак не полюбит тебя.

— Любая мама думает так, — усмехнулась Гермиона.

— Возможно. Что не отменяет моей правоты.

Миссис Грейнджер посерьёзнела, в свою очередь опустив взгляд на покрывало. Она почувствовала себя неловко и покраснела.

— Пора сказать немного о том, что тебе ждать от завтрашней ночи.

Теперь румянцем покрылась Гермиона от странной смеси любопытства, нервозности и смущения.

— Было бы недобросовестно с моей не упомянуть, что сначала тебе будет больно, — не встречаясь взглядами, сказала мать. — Но если муж осторожен и внимателен, а я уверена, что молодой мистер Поттер таков, то боль не будет слишком сильной и долгой. Любовный акт может — и должен — быть приятным и для мужчины, и для женщины. Но для женщины не всегда так.

— А... для мужчины — всегда? — отважилась Гермиона.

— Да.

— Но это же нечестно.

Миссис Грейнджер улыбнулась одной щекой, в первый раз взглянув в глаза дочери.

— А жизнь вообще, как ты уже успела убедиться, не слишком справедлива. — Она помедлила и добавила. — Это не значит, что женщине обязательно неприятно или больно. Твой... Мистер Поттер целовал тебя?

Гермиона резко и почти безотчётно закрутила головой.

— Только руку.

— Вот как. Я видела, как он всегда почтителен и деликатен с тобой, и уверена, что тебе нечего бояться.

Голос не излучал той уверенности, которая должна возникнуть от слов, но Гермиона сомневалась — это из-за неловкости ситуации или неуверенности мамы?

— Мужчина — даже тот, кто верен жене, а я в мистере Поттере уверена — может получить удовольствие почти с любой. А вот женское наслаждение в брачной постели зависит от её предрасположенности к мужу. — Она встретилась взглядом с Гермионой. — Не думаю, что стоит беспокоится об отсутствии чувств к мужу с твоей стороны. Я уверена, что муж отнесётся к тебе с нежностью и участием. Тебе не стоит опасаться.

— Я не боюсь, — попыталась кивком изобразить убеждённость Гермиона.

— Хорошо, — ласково улыбнулась мать и поднялась на ноги с выражением рассчитавшегося с неприятным делом человека. — Выспись как следует, дорогая.

Гермиона снова кивнула, и после поцелуя в лоб мать покинула её. Но девушка сомневалась, что сможет заснуть. Её страхи не ослабли, а наоборот, обострились. Она не боялась, что Гарри обидит её, она доверяла ему и верила, что он не причинит ей боль. По крайней мере физическую.

Гарри не целовал её. Даже не пытался. Неужели он совершенно не хотел её? Но мама сказала, что мужчина может наслаждаться почти с любой женщиной, может вожделеть почти любую.

Вожделеет ли Гарри к ней? Может ли он желать её? А если да, если желает, то как она может узнать, что при погасших свечах, в темноте, Гарри не закрывает глаза и не воображает лицо другой, лицо мисс Уизли?

Как она сможет смириться и жить с этим незнанием?

Глава 3. Сюрпризы после свадьбы

День её свадьбы.

В памяти осталось размытое туманное пятно с мелкими осколками ясности. Запомнилась улыбка и слёзы отца, мгновенная паника, когда она встретила взгляд ожидавшего её Гарри и как она странным образом мгновенно ободрилась. Тень вопроса в его взгляде, когда он протянул ей руку, сменилась облегчением и ободряющей улыбкой. Улыбались профессор МакГоннагал, Рон и Билл Уизли, мистер Люпин. Запомнилось лёгкое и целомудренное прикосновение его губ, и как её губы горели после.